113.
А это я.

114.
А это я в трусах и в майке.

115.
А это я в трусах и в майке под одеялом с головой.

116.
А это я в трусах и в майке под одеялом с головой бегу по солнечной лужайке.

117.
А это я в трусах и в майке под одеялом с головой бегу по солнечной лужайке, и мой сурок со мной.

118.
И мой сурок со мной.

119.
(Уходит)

Лев Рубинштейн, один из важнейших поэтов московского концептуализма, читает свои стихи в проекте «Автор среди нас».

И я так думаю. «Вдруг непонятно откуда приходит спасение». И я в это верю, вместе с Бобеоби и великанами. Нам необходимо в это верить, это вопрос душевного выживания. Чтобы не засохнуть, не остолбенеть, не развалится сердцем под ежедневными ударами. Пусть знание об этом свете даст сил.

Мария Степанова пишет: «Единственное, на что у меня сейчас получается надеяться, это чудо. Иногда в самых безнадежных ситуациях, когда кажется, что все кончено, все потеряно, выхода нет, вдруг непонятно откуда приходит спасение, происходит поворот и брезжит как какой-то свет».

Спасибо!

За этими словами, которыми и я думаю постоянно, слышу два стихотворения и одну фразу. Фраза - «мы должны помогать чуду, работать на его приближение».

А стихи - Бродский:

Пустота. Но при мысли о ней
видишь вдруг как бы свет ниоткуда.
Знал бы Ирод, что чем он сильней,
тем верней, неизбежнее чудо.

И второе стихотворение - Айзенберг. Свет какой-то из ничего.

* * *
Каждая ночь держит привычной хваткой,
где б ни застала. И за её подкладкой
мелкие бесы меряются чинами,
где бы ни жили, где бы ни ночевали.
 
Окна сигналят о небольшом достатке,
старые рамы с ворами играют в прятки,
и ни на чём держится крестовина.
 
Вечная ночь тоже непредставима.
Всё же и там слышится шаг нетварный
и вдалеке топот враждебных армий
 
рваный какой-то крик
лунный как будто блик
или там где совсем черно
свет какой-то из ничего.

Пусть все это будет нашим спасительным куполом. И будет чудо.

Несколько месяцев назад мы говорили с Еленой Ефрос. Это мама Жени Беркович. Елена - настоящая подвижница. Несколько лет назад она придумала потрясающую историю «Сказки для политзаключенных». Вместе с несколькими активистами Елена уже много лет переписывается с политическими арестантами, что потрясающе скрашивает их жизнь за решеткой. Послушайте! https://youtu.be/c6IDAeEmE7Y

Читаю записки Лидии Гинзбург, вот эти слова из 1920-х как будто бы об уехавших и оставшихся: «Как странно, что мы с вами так редко встречаемся и так часто расстаемся. (Из письма.)»

Держал в руках эту потрясающе красивую книгу. Рассекреченные документы: жизнь Сахарова с точки зрения наблюдавших за ним КГБшников. Книга уже стала бешеной редкостью, но тут ее можно почитать!

«Учинил дебош, ударив по лицу двух работников милиции, сопровождая его выкриками: "Вот вам, щенки, от Сахарова"». В день рождения Андрея Сахарова публикуем отрывок из книги о том, как за ним следил КГБ — про поддержку политзаключенных и потасовки в судах.

Спецслужбы много лет отслеживал каждый шаг нобелевского лауреата: в его квартире была прослушка, а председатель КГБ Юрий Андропов в своих донесениях в ЦК КПСС цитировал рукописи, работу над которыми Сахаров еще не закончил, и его разговоры с 14-летним сыном за уроками. Все эти документы собраны в книге «Объект наблюдения. КГБ против Сахарова».

«Медиазона» публикует несколько из них — о том, как Сахаров и его жена Елена Боннер в середине 1970-х ходили на процессы над правозащитниками:

Мустафой Джемилевым — одним из лидеров движения за возвращение депортированных крымских татар на родину,

Андреем Твердохлебовым — физиком-ядерщиком и основателем советской секции Amnesty International,

Юрием Орлов — физиком-ядерщиком и основателем Московской Хельсинкской группы.

https://zona.media/article/2023/05/20/sakharov
Не работает ссылка? Читайте здесь.

Я и прежде не умел, а сейчас - особенно - писать о своих делах. Но это не совсем о делах.

Я писал «Радио Мартын», и это помогало мне. Теперь иногда мне говорят, что он пригодился. И если бы я раньше знал, что реакция это будто кто-то в темноте взял за руку, я бы чаще говорил авторам про ими сделанное (про пироги, про сайты, про книги, про музыку, про митинги, про картины, про все на свете; еще раз про пироги).

Вышло две новых роскошных рецензии. Тексты не совсем про меня, и хочу, чтобы «Мартына» читали. Поэтому расскажу. Первая - рецензия Ольги Баллы. С классным названием «Это письмо каждому». Которая поразила меня - тем, какого внимательного и щедрого читателя выпало счастье встретить. Вот некоторые фразы. Спасибо!

«Если бы вдруг кто-то спросил меня, какое качество этого текста видится мне наиболее ярко выраженным или первым бросающимся в глаза, я бы сказала — многоголосость — притом многоуровневая, фонетическая, акустическая объёмность.

Если искать броских определений, «Радио Мартын» можно назвать акустическим романом. У главного его героя, Мартына, со слухом собственные прихотливые отношения: его проблемы со слышанием — антиглухота. Он гиперчувствителен, слышит неслышное для других. Здесь вообще многое строится вокруг темы слуха, слышимости, возможности, умения и готовности слышать — в смысле как прямом, так и переносном — в значении чуткости, понимания. (Кстати, в отношении этого последнего здесь сказано много тонкого, например: «Не понимать важно, так становишься внимательным». Это как раз о выходе из инерций — работу такого выхода и совершает роман в целом).

Это роман ещё и о непрерывности — поддерживаемых усилием — человеческих связей.

Чтобы быть адекватно понятой, эта динамическая, звучащая антропология должна быть непосредственно пережитой — как личный чувственный (акустический!) опыт. Такой чувственный опыт и устраивает читателю автор.

Тут речь и о предметах принципиально более глубоких: о споре сил жизни с силами смерти, о сопротивлении живого — мёртвому и мертвящему (в том числе и в их вариантах: о противостоянии настоящего и искусственного / фальшивого, истинного и ложного. — Вот за живое, настоящее, истинное представительствует в романе как, с одной стороны, неправильный, нескладный неудачник Мартын и его тоже весьма неформатные соратники по «Радио NN», так, с другой, и голоса отправителей писем, которые Мартын вопреки всем здравым смыслам разносит: голоса из первой половины XX века, из совсем другого исторического состояния. Представительствует за жизнь и подлинность, кстати, ещё и та мировая культура, до энциклопедии которой, как мы уже заметили, роман при ближайшем рассмотрении стремительно разрастается. Социальная несвобода тоску по ней, как давно замечено, обостряет особенно: самим фактом своего существования мировая, несводимая к одному знаменателю культура превращается в форму протеста. Так и здесь)».

Весь текст Ольгы Баллы

«Радио Мартын» в Букмейте

«И последний вопрос, раз уж нам приходится вести этот диалог в трудные времена: не могли бы вы рассказать, из каких важных для вас текстов или не-текстов, следуя каким человеческим примерам, вы добываете сегодня стимулы к тому, чтобы жить и не отчаиваться? Перечитываете ли кого-нибудь с особенным вниманием и благодарностью или, наоборот, спасает чтение нового и неизведанного?

– Я весь год читаю и перечитываю «Дневники» Шмемана. Например, его слова о радости. Стимулы дают люди – люди прошлого и наши современники, по обе стороны границ. Моя семья. Мои коллеги по Arzamas, наши авторы. Адвокаты, правозащитники, кочегары как Владимир Румянцев, учителя, поэты, пекари. Очень много разных способов. Художники – картины Георгия Тотибадзе, например. Вы видели его «Райский сад»? С ним не страшно, с ним «ад, где твое жало?». Люди, уже только своим существованием согревающие климат. Галина Наринская, Наум Клейман. И первооткрыватели, как например, мой друг, очень мужественный человек Андрей Курилкин, создающий красивые и вечные, необходимые вещи. Люди, меняющие климат. Да, очень правильное слово вы сказали – помогает вообще благодарность. Благодарность тем, кто изнутри отчаяния, боли, вины, растерянности, находит возможность что-то делать – каждый в меру своих сил. Никто другой не знает эту меру. Таких людей много, их больше, чем кажется. Помогать другим. Снова помогать другим. Не пускать зло хотя бы в себя. Не отчаиваться. Это трудно. И именно так случаются перемены, случаются «внимание» и «начало», именно так зло отступает, проигрывает. Хотя кому-то кажется – ну это выдумки, это какая-то фантастическая литература. Нет, это самая настоящая правда. Я знаю, я об этом написал книжку. Все так и будет».

Поговорили с Ольгой Баллой (весь разговор здесь) о разных таинственных вещах, спасибо!

Спасибо! 🤍 Лара!

Книга «Радио Мартын» — это как если сжать в zip архив все чувства и переживания нескольких последних лет. Ты всё еще помнишь юношеские обещания и мечты, но двери уже закрываются, растет количество «нельзя», запреты доучивают тебя выученной беспомощности, и к 2022 году ты одинок, обессмыслен, безнадежен.
«Раньше каждый четверг здесь стояли мужчины и женщины, молча державшие плакаты против войны, репрессий и пыток в Чечне, несмотря на то что по радио сообщили, что войны и пыток нет, и президент объявил, что Грозный – второй Париж… Стоят ларьки в пряниками, пивом и пластмассовым оружием с рыжими пульками. Стоят экраны с видео из горячек точек по всему миру, в которых воюет Россия. Стоят черные фонари на треногах, они похожи на плахи».

Но психика всё еще ищет, куда бы прибиться, пристроиться, где есть та структура, в которой мир собирается обратно в живое. Так герой книги Мартын попадает в группу «изумрудных», хрупкое сообщество идеалистов без патетики, которые пытаются прорваться в эфир трех оставшихся официальных радиостанций, чтобы партизанским способом включить совсем другие истории – песни Мамонова, статьи из словаря Даля, кусочки из Робин Гуда, списки расстрелянных в 30-е годы. Они по ночам совершают вылазки, чтобы распилить бесконечные шлагбаумы и заборы, или подбрасывают в почтовые ящики любое «настоящее» из прошлого – цитаты от Матфея («увижу, когда поверю»), открытки, стихи.

Но это – мизер, это даже сложно назвать надеждой, но они продолжают держать караул в своей тайной радиолаборатории, надеясь, что в любой момент прорвутся в эфир, а пока бесконечно читают по очереди старые письма и стихи: «Я думаю, мы поставим все стихи на свете. Самое важное: мы создадим защитный звуковой купол, под которым люди снова станут собой».

Мартын во время пожара в отделении почты случайно спасает связку старых писем (1910-е, 1930-е годы), и не понимает, зачем они ему, как с ними поступить, постепенно вступая в наследство: «Письмо меня оглушило. То ли мне оно было написано, то ли я его написал». Вполне бессмысленно, но почти по Дон-Кихотски он начинает разносить недоставленные десятилетиями письма по указанным адресам, а тексты этих писем незаметно становятся важными слоями сюжета книги: «работою занят целый день, поэтому время летит поразительно быстро. Что с особенным удовлетворением я отмечаю. Соловки, 1935 г.».

На фоне жестокой бессмысленности того, что окружает героев в новой Москве, когда «люди выстраиваются в парад мертвых вещей», только такие письма от неизвестных героев, где одно «нрзб» накладывается на другое, становятся настоящим воздухом. «Радио, которое мы делаем, - это разговор, единственный, который теперь возможен. И хорошо, что он пиратский, случайный… Хорошо, что у нас то твои письма, то лекция Зализняка… Это просто воздух, жизнь, которую мы воруем».


Книгу я читала очень долго, наслаждаясь языком (привет Саше Соколову), богатым и глубоким. Чем ближе к концу, сжималась диафрагма, но вдруг появилось вполне булгаковское желанное разрешение от напряженного доминантсептаккорда – в волшебную победу добра над злом. Но это только книга, но Радио существует и хочется продолжать верить.

«Люблю все то, что людям кажется промежуточным (идти солнечным утром на работу, посмотреть на закат, "посидеть спокойно"…) и потому неважным, но которое одно, мне кажется, и есть та щель, через которую светит таинственный луч» (из «Дневника» Шмемана)

Уже завтра! Радуюсь за тех, кто сможет придти, видеть и слышать и быть рядом

​​Михаил Айзенберг читает свои стихи последних лет — в эту пятницу, 23 июня, в ДК Рассвет! Вход свободный по регистрации.

А тем, кто не успеет на вечер (и всем остальным!), напоминаем о нашем проекте «Автор среди нас» — в нем Михаил Натанович тоже читает свои стихотворения.

Контекстная реклама с глубоким пониманием контекста. Даша показала

Не трогай.
Финал вчерашнего вечера Михаила Айзенберга в ДК Рассвет. Аплодисменты - еще несколько минут. Какой-то грандиозный был вечер, видимо, исторический. И финальная кода. Радуюсь и завидую всем, кто там был (полное видео - тут).

Вот это стихотворение. Будет тем самым тулупчиком.

* * *
Вот одна большая идёт зима,
а за ней другая, не лучше той.
И хозяин льна, господин зерна
говорит про тяжёлые времена
прямо-таки с хозяйственной прямотой.

Говорит, что и всходы за рядом ряд
на удачу выросли, вкривь и вкось,
словно сонный сеятель наугад
там зерно разбрасывал, как пришлось.

Этот мир, дичающий на глазах,
берегли наша кротость и наша злость.
На домашних взвешивали весах,
что осталось и что нам не удалось.

Берегли как одежду на каждый день,
как одно обещание на устах.
Потому всегда уходили в тень.
Нелегко нас в тёмных искать местах.

Мы природный слух
Мы одно из двух
на краю пустом
(объясню потом)

Мы подземный пласт
Мы болотный газ
Мы древесный уголь
Не трогай нас

Встретился с Игорем. Подарил ему картошку. А он мне - это стихотворение Кузмина. Пусть еще кого-то поддержит (и картошка и кроткий дух).

«Декабрь морозит в небе розовом,
Нетопленный мрачнеет дом.
А мы, как Меншиков в Берёзове,
Читаем Библию и ждём.

И ждём чего? самим известно ли?
Какой спасительной руки?
Уж взбухнувшие пальцы треснули
И развалились башмаки.

Никто не говорит о Врангеле,
Тупые протекают дни.
На златокованном Архангеле
Лишь млеют сладостно огни.

Пошли нам крепкое терпение,
И кроткий дух, и лёгкий сон,
И милых книг святое чтение,
И неизменный небосклон!

Но если ангел скорбно склонится,
Заплакав: «Это навсегда!» —
Пусть упадет, как беззаконница,
Меня водившая звезда.

Нет, только в ссылке, только в ссылке мы,
О, бедная моя любовь.
Струями нежными, не пылкими,
Родная согревает кровь,

Окрашивает щеки розово,
Не холоден минутный дом,
И мы, как Меншиков в Берёзове,
Читаем Библию и ждём».

8 декабря 1920

9 октября 2023 года.

Так получилось, что я оказалось в эти дни рядом со своими близкими в Израиле. Во время объявленной войны . И чтобы дальше не было, скажу вам одно: всегда в минуты испытаний, «форс мажоров», понимаешь, как важна солидарность, любовь , дружеские слова, поэтому все вот эти посты про то, что надо делать так, а не этак, об этом сегодня можно говорить, а об этом нельзя, блины печь нельзя , про выборы в России говорить нельзя, говорить можно только про Израиль от и т. Д. - это все такое пустое и ненужное. Мир хрупок до невозможности. Сегодня ты купаешься в море, а завтра ты сидишь в бомбоубежище и твои близкие сходят с ума от страха. Поэтому , пожалуйста, перестаньте учить друг друга, как жить и что делать. Просто живите и говорите друзьям и близким важные слова. Любовь продолжает жизнь. А ненависть ведет к смерти.

В июне я поехал на три дня в Прагу. Я нашел Ячменную улицу и встретился с Эвелиной. В ее маленькой квартире под крышей, с длинным балконом с видом на старый город. И записал рассказ, который предлагаю вам. Хотя это были часы, в которые я иногда просто не о чем не мог спрашивать, а мог только молчать или плакать, я вспоминаю эти дни как время подарка. Знаю, что сейчас, внутри войн и ужасов и тоски, особенно трудно смотреть что-то, требующее чего-то от нас. Но я думаю, что на вас встреча с Эвелиной Меровой подействует так же, как на меня. Память это сопротивление. Человек больше исторического процесса.
Лучше всего об этом рассказывет Варя, благодаря которой и случился этот маленький фильм и эта встреча. Вот ее текст:

Здравствуйте, это Варя Гладкая, управляющий редакцией Arzamas. Я пишу вам впервые. Дело в том, что очаровательная девушка на фотографии хорошо мне знакома. Это Эвелина Моисеевна Мерова — друг моей семьи и новая героиня проекта «Личный XX век». Мой дедушка подружился с Эвелиной еще подростком в послевоенном Ленинграде.

Когда я была маленькой, среди многочисленных гостей, ужинавших у нас за дубовым столом под оранжевым абажуром, больше всех мне нравилась Эва. Во-первых, она была веселая и казалась очень счастливым человеком. Во-вторых, в ней чувствовалось что-то «не наше», иностранное. Такой эффект создавала не только особая манера говорить — едва уловимые, необычные интонации, — но и внешняя элегантность.

Еще одна необычная деталь в облике Эвелины, которая привлекала внимание, — несколько чернильных циферок на предплечье. Однажды я спросила у бабушки, что это такое. Помню, как меня, еще ребенка, просто оглушил рассказ о судьбе другой маленькой девочки.

Эвелина — чешская еврейка. В 11 лет она лишилась буквально всего: родного города, дома, школы, лучшего друга и даже любимой канарейки. Вместе с семьей Эвелину отправили из Праги в концентрационный лагерь Терезиенштадт, затем перевели в Аушвиц, а позже — в Штуттгоф. В лагерях погибла вся семья Эвелины. В 1945 году ее и других заключенных освободили советские войска. Эвелину эвакуировали в СССР, где ее удочерила семья ленинградского детского врача.

Этим летом Филипп Дзядко навестил Эвелину в ее родной Праге. Туда она вернулась уже на пенсии, прожив долгую и интересную жизнь в Петербурге. Итогом двухдневной беседы стал этот проект. Я бы очень хотела, чтобы вы его послушали. Для меня вся жизнь Эвелины — это история об удивительном жизнелюбии и стойкости. А еще том, как человек оказывается больше исторического процесса. Некоторым из нас удается преодолеть самые вопиющие происки Зла, каким бы могущественным оно ни казалось.

Эта мысль помогает мне изо дня в день.

Слушайте рассказ Эвелины Меровой у нас на сайте и в «Радио Arzamas».

В ЧЕМ ПОДРАЖАТЬ ПРОРОКУ ИЛЬЕ?

Как бы вы ответили человеку ищущему, невоцерковленному на вопрос об убийствах людей ветхозаветными пророками (например, Илией)?

Ответ:
Я бы сказал, что мы спасаемся не пророками и святыми, но только и исключительно Иисусом Христом. А пророкам мы можем подражать только в их любви к Богу и преданности Ему.

Живя в свое время в окружении народов, приносивших человеческие жертвы и переполнявших землю нечестием и беззаконием, они видели проявление своей преданности Богу в физическом уничтожении зла.

Однако Христос показал нам совершенно иной путь. Он сказал, что зло невозможно уничтожить злом. В мире, который им и так переполнен, нужно умножать не зло, а добро. Поэтому и заповедал отвечать на ненависть любовью.

Один православный журналист и психолог рассказывал, как безуспешно пытался в одном уроке для воскресной школы объединить двух прославленных Церковью святителей - пророка Илью и Серафима Саровского.

В конце концов он вышел и сказал:

"Пророк Илия так любил Бога, что ради Него, собственноручно зарезал 450 языческих жрецов.

Батюшка Серафим так любил Бога, что, когда на него напали разбойники, отбросил топор и не стал им сопротивляться.

И вот, если со времен грозного пророка Илии люди научились видеть святость и в кротком Серафиме, значит, не бесплодной оказалась проповедь Евангелия для всего человечества".

Конечно, этот аргумент не беспорен и мы видим, что многие церковные люди, особенно, в последние годы вернулись к дохристианскому пониманию того, как проявляется любовь к Богу.

К сожалению, мало кто из них, видимо, помнит "Слово о пророке Илие» святителя Иоанна Златоуста. А между тем, они звучат очень неожиданно для нас.

Так св. Иоанн видит в кровавом уничтожении пророком язычников вовсе не его заслугу, а явную слабость - скорее, грех, чем добродетель:

«…Что же тогда Бог?

Видя Илию не проникающимся человеколюбием к наказуемым, Он удаляет пророка от сожительства с грешниками.

Я, говорит, о, Илия, знаю твою ревность, признаю твои требования, но Я милую и грешников, как скоро они наказываются сверх меры.

Ты строгий судья благочестия, а род людской постоянно грешит. Остается, значит, разлучить вас друг с другом. Иди хотя на небо, раз не можешь выносить грешников, а Я переселюсь на землю.

Если ты и на дальнейшее время останешься с грешниками, то весь род человеческий истребится, постоянно подвергаясь от тебя наказаниям. Что же? Иди хотя на небеса, о, Илия! Не может огонь обитать вместе с тростником.

Я дам тебе в сожители безгрешных, Я поселю тебя с ликами ангелов. Переселяйся на небеса, а Я поселюсь с грешниками, Я могу носить на плечах Своих заблудшую овцу и всех грешников, призывая: придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, Я не наказывать вас буду, но Я успокою вас...».

Христос, по мысли святого Иоанна Златоуста, приходит на смену пророку Илье. Не в суде, а в милосердии нуждается человечество, погрязшее в жестокости, разучившееся сострадать и любить.

Может быть и нынешнее возвращение христиан к Ветхому Завету неслучайно? Оскудела любовь в тех, кто призван любить. Что остаётся Спасителю, как не Самому вернуть в мир то, без чего он не может жить - любовь, милосердие, кротость?

Маран Афа! Гряди Господи!