- Разрешите. Без разрешения.
Этим вечером. В пять.
Просто приехать.
-А повод?
-А повод банален. Обнять.

ты позвонишь ночью и скажешь - мне не смогла заменить.
ты позвонишь ночью услышишь мой голос, забудешь обиды.
ты позвонишь ночью, начнёшь говорить о взаимной любви.
ты позвонишь ночью боясь одного, что тебе не отвечу.

Мне нравится, когда мужчина полностью подчиняет себе силу женщины. Равенство в союзе - нет. Он - учитель, критик, исповедник. Она - та, к которой хочется возвращаться, с которой хочется быть собой, обнажить свой оскал и обнажить ее плечи.
Женщина должна уважать своего мужчину, а он ее - обожать.

Я бы так восхищённо изгибы твои любил, что и тень бы не тронул твоей загоревшей руки. У меня ни дирхамов, ни рупий и ни рублей, у меня за душой - бег волны и покорность леса, но когда ты смеёшься, все клады Карибских морей не имеют значения и не имеют веса.

Глаза умеют говорить. Кричать от счастья или плакать.
Глазами можно ободрить, с ума свести, заставить плакать.
Словами можно обмануть, глазами это невозможно.
Во взгляде можно утонуть, если смотреть неосторожно.

Однажды наступает та жизнь, в которой тебя уже никто не соблазнит своим напором. Не удивит показательными выступлениями. Не убедит набором громких слов. Откликаешься редко. И только на тихую нежность. На ненавязчивую заботу. На то молчание, в котором нет напряжения, но есть понимание. Жизнь не должна быть сложной. Она должна быть счастливой.

Люблю, когда так.

В городах,
в которых мечтали с тобой побывать.
и в тех горах.
В мечтах, которым исполнится только
во снах.
И целях, что от старости
стёрты.
Там где мы никого
не знаем.
Там, где я ещё ничего
не испортил.
Увидимся.

Женщины предпочитают волевых мужчин. Мужчин, которые решают, берут ответственность, быстро соображают, не сомневаются, создают, не разрушают, думают и уверенно ведут вслед за собой.

И твоя грусть, всегда моей грустью будет.
Имя твоё навсегда в моей молитве.

Ей необходимо такое место, где она сможет быть одна. Чистое, абсолютное, бесконечное одиночество, в котором она сможет быть собой настоящей. Откровенно-обнажённой, с оголёнными нервами и чистой совестью. Человеком без кожи. Ей необходимо такое место, где чужие представления о ней не властны над её реальностью. Здесь зона, свободная от общественных ожиданий. Место, где она может молчать, не боясь показаться надменной гордячкой или недалёкой женщиной, которой просто нечего сказать.

Маленькой девочке говорили, что рвется там, где тонко. Фраза звучала забавно и оставляла много вопросов.
Но, вопреки этому, — девочка видела, что рвется то,
что было залито бетоном, на чем клялись кровью,
и забывалось то, о чем неустанно повторяли.

Я так Тебя и не нашел,
Открыл глаза, а там… обрыв,
Мой путь закончен, я – пришел.

Наверное, это и есть смелость — дать кому-то оружие против себя и жить надеждой, что его не вонзят тебе в сердце.

Она ничего не желала, ни к чему не рвалась. Случилось страшное. Мир не цеплял её — звуки не такие терпкие, острый вкус — не острый, красный цвет — не кровоточит. Аутентичная пустота, меланхолия в голосе, медлительность хищника перед нападением. Она верила в цикличность. После радости — пустота, после любви — реквием, после слёз — улыбка, и теперь она покорно ждала второе дыхание, исцеление, новую себя.