Многие репатриировавшиеся в последние полтора года граждане сегодня размещают в соцсетях своё отношение к происходящему, кто-то устно, кто-то письменно. Людей можно понять, у них болит душа, у них там родина. Всегда с пониманием относился к еврейскому патриотизму в адрес Израиля.

Однако, некоторым недостаточно высказаться об Израиле, параллельно обязательно надо высказаться о России, провести параллели, высказать своё отношение и к России тоже.

Так вот, если суммировать, то это отношение сводится к одной простой фразе: «Кушать люблю, а так — нет».

О русском космосе и... революции

Стоим мы как-то с моим фронтовым товарищем, шахтёром, ясной ночью после дежурства и смотрим на звёздное небо. А донбасское небо очень красивое. Рассматриваем созвездия, наблюдаем Юпитер. Обсуждаем расширение Вселенной, космос, скорости, космические полёты, бесконечность. И заходит у нас спор об искусстве, товарищ говорит, смотри, Сергей, вот человек в искусстве отражает то, что видит исключительно в природе, разве создано человеком что-то новое? И мы начинаем говорить о Боге, о Творении, подобии человека Господу в творчестве. И я говорю, ну смотри, Александр Сергеевич, а слово это разве природа? Оно создано и человек им владеет, человек создал язык, литературу, философию, историю. Человек создал музыку, живопись. Он увидел же не то, что нам буквально дано органами чувств. Он услышал, создал и увидел гораздо большее, чего до него не было во Вселенной. И ты прав, соглашается товарищ, а мы вот воюем, а стольким всем можно заниматься после войны.

И русские уникальный народ в истории. У каждого народа своя задача.
Русские вообще создали философию космоса, больше никто. Русский космизм потому и русский. Это целое направление искусства и творчества. И даже великий художник и композитор Николай Чюрлёнис был возможен только в рамках русской культуры и Российской империи. Обещал показать товарищу работы Чюрлёниса.

И тут я вспоминаю институт аэродинамики, созданный до революции Дмитрием Рябушинским. Ученый, предприниматель, великолепный организатор науки. Сначала в 1904 году Рябушинский занимается вопросами воздухоплавания, а в 1914 году приступает к космической программе.

Вдумайтесь, космическая программа начиналась в Российской империи! Исследовательский институт, конструкторские бюро, великолепное образование, ученые и инженеры. И мечта русского человека о космосе.

Россия к революции крупная научная держава. Уже построены шесть авиационных заводов, созданы оригинальные двигатели, нарабатываются технологии, работают конструкторские бюро. Да-да, в России проходила мощная и быстрая индустриализация именно до революции.

Представьте, Россия уже к 1917 году выигрывает Первую мировую. В 1918 году война заканчивается. Объединяются усилия института Рябушинского и ещё одного великого русского ученого Александра Шаргея (он вычислил Лунную петлю), вскоре в середине 20-х к команде присоединяется Сергей Королев, выпускник Киевского политеха. Кооперация с конструкторским бюро Сикорского, развитая авиапромышленность, можно уже строить многое, связь и телевидение Зворыкина, философы и художники увлекают общество идеей космоса. Прорыв необыкновенный.

Вместо этого революция, гражданская война на четыре года, террор, голод, разруха, упадок промышленности, потеря ученых и инженерных кадров. Рябушинский, опасаясь расстрела, вынужден уехать, Шаргей как ветеран Белой армии скрываться всю жизнь, пока не погибнет в ополчении в Великую Отечественную войну, Королева не брали в Киевский Политех, пока он в анкете не был вынужден написать, что он украинец, а потом и его ждёт лагерь.

Сколько потерянных жизней, сколько потерянного времени для развития страны. Революция отбросила Россию назад, причём мы как народ еще и своими жизнями, лучшими людьми заплатили страшную цену за это.

Конечно позже состоялся и русский космос. Фундамент, заложенный в России, был такой мощи, что мы всё равно стали первыми. Но цена и время... Об этом не устаю думать, вглядываясь ночами в звёздное небо Новороссии.

https://t.me/russkievperedi/20876?single

А у нас, тем временем, новая порция видео из украинского цикла – продолжем проливать свет на австро-венгерскую Русь, подбираемся к советскому периоду.

Эти видео выходят в Ultra HD качестве на:
https://boosty.to/trankov
https://vk.com/aleksei.trankov
https://youtube.com/c/trankov
https://dzen.ru/trankov
https://rutube.ru/channel/27267101/

Один из моих любимых каналов с недавних пор: https://t.me/slivadnya

Не хотел ничего писать про 7 ноября, но тут скинули ссылку на Прилепина, который в этом году завёл шарманку про защиту труда и про Ленина всё врут враги.

Каждый год красным всё сложнее изворачиваться и придумывать оправдания своему культу. Люди становятся умнее, информации становится больше. Чем дальше, тем врать красным становится тяжелее. Остаются только самые стойкие: фанатически «верующие ибо абсурдно», как во втором веке нашей эры.

В чём прав Прилепин? В том, что русские, действительно, первыми начали вводить прогрессивное трудовое законодательство, бесплатную медицину и всеобщее бесплатное образование, создали мощнейшую инженерную школу и социальные лифты.

В чём неправ? В том, что ошибся с периодизацией. Правителя России, при котором всё это произошло, звали Николай Второй.

Может быть, большевики всё это ускорили?
Нет, большевики это всё затормозили. Из-за них мы пролетели мимо пирога победителей в Первой мировой, налетели на жесточайшую Вторую мировую, позже, чем должны были, полетели в космос, да и сама инженерная школа к концу 20 века выродилась в самые большие в мире советские магнитофоны.

Советское трудовое законодательство можно долго обсуждать, но достаточно упомянуть лишь то, что людям за работу банально не платили денег. Советские рубли деньгами не были, например, они официально не менялись на другие деньги или товары, произведённые вне СССР (то есть там, где деньги существовали).

Прилепин сидит в собственном поместье, ездит на джипе и пописывает о том, как хорошо было за тяжёлый труд на примитивном оборудовании получать переходящий красный вымпел. У него такая работа и он с неё имеет.

В рот ему смотрит множество дурачков, не имеющих с прилепинских сказок ничего, кроме света истинной веры.

Вот, собственно, и есть единственное наследие советской власти: поколениями искалеченный мозг homo soveticus.

Празднуйте, товарищи. С открытыми ртами.

Сберечь Листву

Мы максимально оттягивали этот шаг, но всё-таки вынуждены обратиться к вам за помощью. Нам не хватает ресурсов, чтобы обеспечить безопасность гостей и спикеров наших книжных лавок на должном уровне. Профессиональная охрана обеих лавок обходится нам в 350 тысяч рублей в месяц, и это весомая сумма для наших магазинов. В расходы входит работа охранников, аренда специального оборудования, видеонаблюдение.

«Листва» не была задумана как бизнес и никогда не приносила нам денег. Бизнесом Листва была только социальным — и работала не на прибыль, а на русское дело. Листва всегда выходила в ноль, а когда что-то зарабатывала — пускала на собственное развитие. Сейчас траты на охрану стали критичными — ежемесячный минус идентичен расходам на безопасность.

При этом отказаться от охраны мы не можем, угроза украинского терроризма — реальна. Некоторые наши спикеры и сотрудники — цели украинских радикалов. Мы уже были в шаге от катастрофы — убийца Владлена, Дарья Трепова, не просто так фотографировала каждый угол московской Листвы.

Мы считаем, что вопрос безопасности Листвы — общий вопрос, и поэтому просим вас взять расходы на её охрану на общественное содержание. Мы создали отдельный аккаунт на Бусти «Защитники Листвы», где можно выбрать комфортную сумму и помогать нам на ежемесячной основе. Мера эта, надеемся, временная — эта война когда-нибудь да закончится.

Стать защитником Листвы на регулярной основе*:
https://boosty.to/listva_secure

Разовый донат можно перевести на карту:
2202206257785076 (Дмитрий Б.)

*Тиры от 1 до 50 тысяч в месяц. Для каждого ранга свои поощрения: от приоритетного входа на все наши мероприятия до художественного портрета в стенах наших лавок.

Поможете нам уберечь Листву? Будем благодарны за репост.

Московская Листва
Питерская Листва
Книги Чёрной Сотни

Я могу, конечно, объяснить, почему так, и как так сложилось. Но Снегурочка, всё-таки, как-то повеселее, я считаю.

Европейских детей спрашивали не хорошо ли они себя ведут, а умеют ли они молиться. И читали они, соответственно, не стихотворения. А если не прочитают, вместо подарка их забирали в ад.

Не в России. В России дети сами чертями наряжались.

В общем, я хотел как-то подружить себя с католическим Рождеством, но чем больше про него узнавал, тем меньше хотелось мне с ним дружить.

Кто празднует, того с наступающим, а кто не празднует, не советую и начинать.

«Велик был год и страшен», писал я в прошлом декабре про уходящий 2022, вспоминая Булгакова, как никогда уместного в тот момент. Февраль того года для многих начался с «Наступления» Гумилёва, но мы живём не в России Гумилёва, и потому год кончался булгаковской цитатой, так уж он сложился. Год сомнений и тягостных раздумий — и тоже, как в школе учили, одна была поддержка и опора, мы знали, что ныне лежит на весах, и что совершается ныне.

Год 2023 кончается совсем иначе, но не менее литературно (а как ещё должны завершаться в России этапы великих времён?) — 2023 подарил нам веру и надежду. Можно тут, конечно, восторженно загадать, чтобы 2024 подарил нам любовь, но я, всё-таки, не настолько ку-ку.

Но, тем не менее. Я всегда знал и верил, что лживый фасад постсоветского морока посыплется, он не мог стоять вечно. Он отдирается, как присохшая короста, с болью и кровью. Но под ней — живая плоть, ей пока ещё больно дышать, но она уже дышит. Она некрасива, она уязвима, и она неминуемо снова подсохнет — но она выздоравливает.

Есть те, кто от этого страдает. Например, паразиты. Ещё — хорошо приспособившиеся. Ещё — те, кто думал, что всё на самом деле так и должно быть. И те, кому их всех почему-то так сильно жалко, что они зачем-то страдают вместе с ними. Этим, последним, хуже всех, потому что они, в отличие от первых трёх, потеряют всё, и их самих жалеть никто не будет.

Вера и надежда — хороший повод поблагодарить Бога за щедрость. Это много. Видимо, чем-то мы это, наконец, заслужили. Главное теперь — не растерять.

Ну и не расслабляться, конечно. В новую жизнь — с новыми силами. В Новый год — с новым сердцем. Россия — не Сфинкс, Россия — Феникс.

Хорошо быть русским.

Принесло чатом. Я, первым делом, подумал о самонадеянности, свойственной юности в целом, и том, как оно смешно преломляется. Но слона-то и не заметил — как верно отметил тот, кто принёс скриншот — чем младше респондент, тем лучше ему жилось в СССР.

История продолжается.

С удивлением выяснил, что, в основном, юное поколение уверено, что люди не жили настолько бедно. В сериале ведь не 90-е, обнищания ещё нет. Ещё благословенная советская власть, а там настолько бедный быт.

Со стороны же очевидцев событий справедливая претензия ко всем сериалам про советское детство — это слишком уж все хорошо одеты. И тут тоже. На всех импортная одежда, пионерка в белом фартуке (повседневным был чёрный), в райотделе стоит Атари с цветным монитором (это всех первым делом смущает).

Лакмусом тут может быть квартира семьи Суворовых — она, действительно, по тем временам роскошная, «дом полная чаша, чего вам не хватало» — это так и есть. Молодые зрители же считают, что это какая-то вопиющая нищета.

Вспоминаю теперь рассказы отца о послевоенном детстве (новые ботинки на ребёнке — сенсация на весь двор, другие дети тут же кидаются на них топтаться, чтобы «обновить», ну и так далее).

Тот пломбир, напомню, нынешние дети не стали бы есть.

https://t.me/prototrankov/2478

Огромное количество сообщений о гало, атмосферном явлении вроде северного сияния, в виде столбов света. Со всей страны и уже много дней, если поискать по региональным новостям, то просто какое-то нашествие гало.

В Пермском крае это явление редкое, их видят несколько раз в жизни и не везде. А тут просто вал фотографий. Хотя погода самая обычная.

В фольклоре у них чёткая атрибуция, это примета большой войны, такая же, как много новорождённых мальчиков. Мальчики шли в начале нулевых, знакомая акушерка удивлялась, «война что ли будет?» — они как раз подросли.

«Бывает, по небу столбы ходят. Редко, если много ходят, то к войне. Я хорошо помню, перед войной по небу столбы ходили. Много так, больше так много никогда не было».

Фольклористы любят проверять приметы, на самом деле не только приметы, вообще любят проверять, насколько фольклор приближен к реальности, а насколько это символизм и тому подобное. Ну, вот, шанс проверить.

P. S. Календарные приметы с прогнозом погоды на то, какая весна будет в зависимости от того, что происходит в какой-то из дней, или какое будет лето, или типа того, это, как правило, выдумки из отрывных календарей, не знаю, кто и как их из пальца высасывал при советской власти.

Друзья, наш клуб вместе с настоятелем храма Благовещения Пресвятой Богородицы Александром Аникановым готовит новую гуманитарную поездку в медучреждения Донецка, мы повезём одежду для раненых бойцов.

Идёт тяжелая кампания за Авдеевку. Успех под Авдеевкой даст жителям Донецка впервые за 10 лет вздохнуть спокойно: обстрелы мирных районов Донецка ВСУ ведут как раз из Авдеевки. Русская армия наступает, но военный успех даётся высокой ценой, в больницы Донецка каждый день стекаются тяжелораненые. С поступивших на операционный стол солдат срезают всю одежду – грязную и окровавленную. Но после операции, для дальнейшей перевозки в тыл их надо во что-то одеть. В одежду, которую они увезут на себе в тыловые больницы. В прифронтовых госпиталях простая гражданская одежда – дефицит.

Наш клуб связался с одним из донецких медучреждений, вся собранная помощь будет направлена туда. По соображения безопасности, врачи просили не указывать название: ВСУ следит за всеми упоминаниями в прифронтовой зоне, и за ними следуют прилёты по больнице.

Одеть одного бойца можно за 12 866 рублей. Нам нужно собрать 515 тысяч рублей, чтобы закупить 40 комплектов тёплой одежды для раненых, в которой они могут комфортно добраться до тыловых госпиталей.

Мы будем закупать комплекты носков, термобелья, свитеров и иной теплой одежды, список в таблице.

Ещё 100 тысяч нужно, чтобы закупить чистящие средства для больницы. Каждый день врачи тратят литры чистящих средств, чтобы поддерживать операционные залы в чистоте и чтобы защитить раненых от инфекции.

Вы можете помочь деньгами по номеру карты 5536914017073036 (Тинькоф, получатель – Александр Д.)

ВАЖНО! Если Вы готовы помочь тёплыми зимними вещами и готовы их передать либо в Москве, либо в Ярославле, то пишите Завсегдатаю Клуба (@club_habitue).
Крайне важно, чтобы передаваемые вещи были чистыми, и чем больше размер – тем лучше.
Маломерная одежда не подходит. Она сковывает движения и будет вредить раненым конечностям.

Ссылка на группу настоятеля Александра в VK.

Почему кота Твикса жалко больше, чем кого-то другого?
Своих — жалко, а чужих — по настроению.

Я уже говорил это, повторю и сейчас — люди 30 лет рвали рубаху на груди, что они не мы, они другие, они и мы не одно и то же по ста тысячам причин, короче, убеждали нас, что мы им — чужие.

Ну и почему кого-то должны заботить проблемы ЧУЖИХ?

А кот Твикс ничего такого не делал, он просто кот.

Вышла вот уже третья (не считая двух польских и ещё по мелочи) экранизация «Мастера и Маргариты», и такая же плохая, как и предыдущие две. Полагаю, что хороших и не будет, их просто некому снимать. Одну из польских делал Вайда, но там только Ершалаимские главы — почему-то решил ими ограничиться. Получилось хорошо (он великий режиссёр), но это не экранизация романа.

И тут вскрылась болезнь наших дней — оказывается, существенная часть съёмочной группы во главе с режиссёром оказались идейными хрюнделями, с три короба нахрюкавшими в СМИ и соцсетях. Естественно, фильм снят при бюджетной поддержке Фонда Кино, кроме того, ну это же Булгаков, поэтому поступить как обычно — зарубить прокат — так просто не получается. Общественность дискутирует, и, дискутируя, начинает обсуждать уже и сам роман, и Булгакова, и каждый доносит своё драгоценное мнение, без которого мир обязательно будет непоправимо обделён.

Так, возмутившись было хрюканиной, Общественность неожиданно переключилась на высокое искусство.

Стриминговая революция подняла, наконец, стандарты, и картинка в фильме сильно лучше, чем можно было ожидать. Тоже не без халтуры и кринжа, но предыдущие попытки состояли из них полностью, а тут, всё-таки, лажанули только местами. Однако, никакая картинка не решит главной проблемы — люди просто не понимают, о чём снимают. Кроме того, я соглашусь и с оценкой Холмогорова — авторы тупо насовали в сюжет собственных политических прокламаций, местами просто переписав за Булгакова реплики и поступки персонажей.

Короче, для меня совершенно дико выглядят дискуссии о качестве этого фильма. Такое ощущение, что массовая аудитория ожидала, наконец, достойной экранизации, а ей наплевали в душу. Правда же в том, что и аудитория этот роман, как правило, толком не понимает, и в современной киноиндустрии попросту неоткуда взяться достаточному количеству продюсеров, режиссёров и просто консультантов, способных снять даже не хороший, а просто нормальный фильм по этой книге.

В театре, кстати, тоже. Жанр философского романа вообще инсценируется или экранизируется с большим трудом, если это вообще возможно (его и написать-то не каждому дано). Булгаков, как человек театра, это прекрасно понимал, и по «Белой Гвардии» специально сделал пьесу — её и ставить, и экранизировать одно удовольствие. Для «Мастера и Маргариты» он такой адаптации сделать не успел. Ну и не надо, значит, вообще это трогать, а если кто-то трогает, не надо ждать чуда от этих потуг. От осинки не родятся апельсинки, и выпускник ВГИКа философских книг читать не умеет, там этому не учат. Да и не должны, наверное.

Главная проблема с этим романом состоит в том, что он до сих пор сохранил инерцию популярности, для таких книг не характерную. Он парадоксально продолжает оставаться известным. Отсюда и вал развенчивающей критики, когда каждый Телеграм-мудрец обязан сообщить миру открытие: говно ваш Булгаков, вы с ним носитесь, а там ничего особенного.

Естественно, для тебя в этой книге ничего нет, она не для тебя написана. Ты не умеешь читать такую литературу, надо родиться со склонностью к чтению сложных книг. То, что ты с ней не родился, не делает тебя хуже, а тех, кто родился, не делает лучше. Это клуб по интересам, кто-то такую литературу понимает и любит, а кто-то в упор не всекает. Как с классической музыкой. Кому дано вместить, тот вместит. Кому не дано, тот не вместит. Ему же и лучше.

Так получилось, что, сначала, с подачи Шкловского и Симонова (передавшего текст в журнал «Москва») роман завирусился у шестидесятнической интеллигенции. Принято говорить, что роман при советской власти печатали — формально да, печтатали. Но основной тираж 1977 года продавали за границей и в «Берёзках», а тираж 1967 года (сокращённый журналом) вообще был только в частных коллекциях (я это издание держал в руках). Массы эту книгу не знали, и на спектакль на Таганке не ходили (как бы они туда могли ходить?)

Однако, у московской тусовки создалось ощущение невероятной популярности романа. Потому что это в их шкафах стояло издание 1967 года и это они ходили на Таганку. Они, поэтому, были убеждены, что «народ» эту книгу всегда знал и любил. Но «народ» начал читать её только в конце 80-х.

Простой советский человек покупал книги не потому, что хотел их почитать. Те, что он хотел почитать, были только в библиотеке «по записи», надо было записываться в очередь, и потом тебе приходила открытка, мол, освободилась книга какого-нибудь Брэдбери, в течение 2 дней надо взять. Он покупал книги, потому что это дефицит, и потом не будет. Так было не только с книгами, это в принципе паттерн советского потребления. Люди покупали одежду, которую не собирались носить — чтобы лежала на всякий случай. Люди покупали продукты, которые случайно застали в продаже — не потому, что они им были нужны, а потому что сейчас они есть, а потом их не будет совсем. Так же точно люди покупали и книги, которые не собирались читать — просто потому что они продаются (а завтра уже не продаются). Это сложно объяснить на словах, это надо было застать.

Горбачёв объявил «гласность», стало можно писать о чём хочешь. Естественно, если у тебя есть возможность куда-то писать. И была она понятно у какого круга персонажей. Интеллигентской тусовкой вокруг «Мастера и Маргариты» был создан медийный ажиотаж. Про неё писали журналы от «Огонька» до «Пионера», про неё пели песни Тальков и Игорь Николаев, ей даже посвятил спецвыпуск журнал «Крокодил». Медийность задавала потребительское поведение — «известная книга, дефицит, у меня она есть». Издательства реагировали на спрос — книгу печтали все кто мог. Ну, тогда для книгоиздательского бизнеса время было вообще платиновое.

Долго ли, коротко ли, на самом деле, очень коротко, роман «Мастер и Маргарита» появился у всех подряд. И многие его, действительно, прочитали. А в 1988 вышло «Собачье сердце» Бортко: его показали в прайм-тайм с предваряющим комментарием. Короче, Булгаков стал популярным автором. «Надо брать».

Тут ещё роль сыграло то, что 99% издаваемой советской литературы было унылой сухой дриснёй. Советский человек, действительно, любил читать, и был записан в библиотеки. Но читал он детективы и фантастику, если удавалось. А если не удавалось, читал что читается из того, что было в наличии.

Одна из причин повального советского алкоголизма — отсутствие индустрии развлечений и нормального досуга, два ТВ-канала с 6 до 23 с перерывом на обед, ну, и госкинопрокат. Людям было некуда себя девать, и они бухали. Кто не хотел бухать, сходил с ума как мог — ходил в походы, торчал на 6 сотках, паял радиоприёмники. Ну и читал тоже — доступный энтертейнмент, никуда ходить не надо, можно сесть где угодно и занять досуг. И социально одобряемо.

В этом смысле Булгаков пришёлся ко двору. Блестящий язык, много сатиры. Советский дискурс был пафосно серьёзен, любой юмор тоже был дефицитом и потреблялся с жадностью. Булгакова было легко читать, там был юмор, и при этом это не считалось развлекательной литературой, ты читал литературу «серьёзную», как уважаемый человек. Ну, и люди читали.

Читали-то да, но тот самый культ создали не они. Культ создали подростки и студенты перестроечных лет, которые прочитали этот роман, взяв его с родительской полки. Которые впитывали ершалаимские главы наравне с московскими, и любовную линию воспринимали не врослым умом. Булгаков вошёл в набор их ценностей. Вместе с Крапивиным, Летовым, Толкиеном и Виктором Цоем.

Мои простые родители тоже купили Булгакова, там под одной обложкой были «Белая Гвардия», «Театральный роман» и «Мастер и Маргарита», мне было 15 лет, я учился в 10 классе. Летом, в дачном домике, я открыл первую страницу, прочитал «Велик был год и страшен...» — и на одном дыхании впитал весь ритм этой прозы, до красного дрожащего Марса. И понял, что я уже люблю этот роман, и люблю навсегда. Для меня и «Мастер» по-настоящему всегда начинался не со сцены на Патриарших, а с «В белом плаще с кровавым подбоем...» — советские авторы так не умели и не могли уметь.

И вокруг меня было множество сверстников, которые это понимали и так же чувствовали. Сейчас такие проблемы решаются в интернете, нравится тебе что-то, нашёл паблик и обсуждаешь. Тогда не оказаться в одиночестве с подобными увлечениями было огромной удачей. Булгакова любили мои друзья и даже пара одноклассников из школы на районе (в том же году я ушёл из неё в другую, там Булгакова знали вообще все).

Ну и, конечно, нюанс, меня лично не коснувшийся, но для эпохи существенный. Бывшим советским людям разрешили религию, и многие тут же побежали разбивать лбы. Но для религии нужна Библия, а Библий в СССР ни у кого не было, а когда появились, то читать их никто не умел. Не помню уже кто резонно отмечал, что советская интеллигенция пришла в церковь через роман Булгакова и рок-оперу Вебера и Райса.

А потом эти дети подросли.

Короче говоря, продолжая ночные мои посты, подростки Перестройки создали собственный культ Булгакова, и это было очень далеко от той моды, которая была у шестидесятников. Им не надо было держать фигу в кармане для советской власти, нелегально доставать заграничные издания и гордиться тем, что читал их, потому что другие их прочитать не могут. Для шестидесятников было достаточно факта осведомлённости, это выделяло из массы и поднимало статус. Для подростков Перестройки это ничего не значило, все книги легально продавались в магазинах. Они угорели строго по самим текстам.

Молодой ум, в отличие от взрослого и искушённого жизнью, читал этот роман именно так, как задумывал автор: воспринимая все уровни повествования на равных (а не как «роман в романе»). Там, где взрослые видели остроумные афоризмы, повзрослевший подросток читал правила жизни. Привычка советских родителей к чтению имела свою инерцию: роман читали многие, а не только тонкий слой гуманитариев. Мой приятель, поступивший на строительный факультет, характеризовал его как «книгу книг». Это, без преувеличения, была настольная книга всех подростков, читавших книги (а их было много).

Это продлилось не долго, не больше 10 лет. Со временем появились и книги попроще, и инерция к чтению быстро растяла. Людям появилось чем ещё заняться, и откуда ещё почерпнуть жизненной мудрости. Подросшие дети Перестройки попали в ту же ловушку, что и шестидесятники. Им казалось, что роман продолжают массово читать, причём их глазами (а как ещё-то?) — как откровение. А его читали потому что он просто институциализировался. Его начали проходить в школе, он занял место на полке с классической литературой. У детей, воспитанных на Гарри Поттере, были совсем другие вопросы. Мы часто смеёмся над миллениалами, бьющимися головой об стены в загоне сказочного мира Джоан Роулинг, и фраза «почитайте другую книгу» стала мемом. Но не так же ли и мы утонули когда-то в Булгакове? Не так же, но местами сходство наблюдается.

Так что культа больше нет. Толпы больше не осаждают подъезд на Малой Садовой, ряженый под Воланда Невзоров вызывает смех, постаревшие ведьмы выступают в «Битве экстрасенсов». Не надо думать, что «Мастер и Маргарита» это по-прежнему роман-откровение.

Это снова книга для опытного читателя, умеющего соединять различные слои повествования в общий метатекст и слышать в контрасте стилистик главную мелодию. Философский слой романа понимают единицы: для подавляющего большинства это антисоветская сатира в стиле мистического реализма, избыточно разбавленная ершалаимскими главами. Их бы сократить, думает сегодняшний читатель. Зачем их так много? Их и сокращают, когда экранизируют.

Среди рецензий и впечатлений заинтересовало то, как сегодняшний читатель видит замысел романа. Помимо критики и надувания щёк, многие кидаются в разъяснения, и разъясняют, «что хотел сказать автор». Я этим заниматься сейчас не планирую, не тот формат и не то настроение. Но отмечу, что читать стали иначе.

В романе Воланд ходит по Москве и по Ершалаиму в одни и те же дни перед Пасхой, спираль времени совпала, наступает великая ночь, ночь расплаты и воздаяния. Но многое из этого унесено в детали (кто обращал внимание на то, что перед грозой Пилату в кресле мерещится фигура, а в момент допроса под крышу залетает ласточка?), а многое и вовсе в подтекст. Читать подтекст в школе не учат, текст-то заставить прочитать — уже подвиг, а всей полнотой кульутурного подтекста и сам учитель не всегда владеет.

Потом, московских глав больше, чем ершалаимских, и сам роман начинается с московской сцены. Это создаёт у читателя иллюзию второстепенности одного текста по отношению к другому, романа в романе. Он не считывает, что на метауровне там разворачивается одна и та же история в одни и те же дни. Естественно, когда время начинает соединяться в одной точке, и к Воланду приходит Левий, читатель этот момент проглатывает как несущественный. Собственно, в новом фильме так оно и происходит. Но ничего удивительного: это не уникальное авторское видение, зритель сам видит так же.

Сместились и актуальные акценты. Евангелие выложено в интернете, а как жить вам расскажет психотерапевт. Зато в пабликах рубятся леваки с монархистами, а фанаты Гарри Поттера рисуют в Тбилиси карикатуры на власть. А в Москве-то в книге действие происходит при Сталине (в Ершалаиме при Тиберии, но для этого надо читать подтекст). А Сталин у нас теперь важная фигура, все спорят, в интернете ругаются. Ну и, как без этого, проводят параллели. Пучковско-прилепинское крыло положительные, Гарри-поттеровское — отрицательные. А ещё право-консервативное есть, им любая советская власть ненавистна. Такая повестка сейчас, так книгу и читают: раз это роман о сталинской Москве, то это либо роман о противостоянии с властью (для первых двух групп), либо с советской властью (для третьей). Людей сегодня интересует только Кесарево — а касса решает. Фильм снимали либерал-протестутки, ну вот они и наснимали.

В общем, подведу уже итог.

1. Фильм по этому роману снимать сложно, поэтому делать этого не нужно, а если кто-то делает, не стоит ждать хорошего результата, его не будет.

2. Самое большое значение роман имеет для тех, кому сейчас от 40 до 50. И им надо понять, что значение это получилось в уникальной исторической ситуации, больше такой не будет. И те, кто до, и те, кто после, читают этот роман совершенно иначе и значение ему придают совсем другое.

3. Читателю подготовленному стоит осознать, что популярность у романа, в большей степени, инерционная, поэтому его массово читают те, кому этого, по-хорошему, делать не стоило бы. Поэтому, некоторое время широкая публика будет проецировать текст на то, что её саму волнует, а киношники соревноваться, кто лучше отрендерит кота. А потом это понемногу угаснет. В опросе Тайм-Аута читатели уже в 2007 внесли «Мастера и Маргариту» в список самых переоценённых книг, что и логично. Хотя тем, кто роман любит, это будет неприятно.

Понятная иллюстрация