Forwarded from Бахчисарайские гвоздики
Ну, вот Московском английском клубе, где сейчас ГЦМСИР, в Первую мировую был госпиталь.
Правда, в это же время там был игорный дом.
https://t.me/ppstein/4218
Правда, в это же время там был игорный дом.
https://t.me/ppstein/4218
Telegram
ты сегодня такой пепперштейн
Внимание
Спасибо за внимание
Обращение к Музею "Гараж"
и всем галереям.
Отправьте смотрителей смотреть за художниками - водить к врачам, приносить еды. Это даст опыт и спасет от смерти.
Переоборудуйте выставочные залы в пространства где смогут ночевать…
Спасибо за внимание
Обращение к Музею "Гараж"
и всем галереям.
Отправьте смотрителей смотреть за художниками - водить к врачам, приносить еды. Это даст опыт и спасет от смерти.
Переоборудуйте выставочные залы в пространства где смогут ночевать…
Forwarded from ГЭС-2
Представляем первый веб-сериал фонда V–A–C «Сны на районе. Восьмерка». Этот совместный проект с Мастерской коллективного кино является одной из самых масштабных работ в рамках программы фонда «Расширение пространства. Из центра».
«Сны» — это два сезона по восемь серий, смысл которых — рассказать о жизни города с помощью частных киноисторий.
Режиссер: Андрей Сильвестров
Куратор кинопрограмм фонда: Кирилл Адибеков
Релиз веб-сериала «Сны на районе. Восьмерка» проходит при поддержке журнала «Искусство кино» (@kinoartru). Премьера первого сезона состоится завтра на официальном YouTube-канале «ИК». Продолжение сериала будет доступно в новом онлайн-журнале фонда V–A–C «Среда».
«Сны» — это два сезона по восемь серий, смысл которых — рассказать о жизни города с помощью частных киноисторий.
Режиссер: Андрей Сильвестров
Куратор кинопрограмм фонда: Кирилл Адибеков
Релиз веб-сериала «Сны на районе. Восьмерка» проходит при поддержке журнала «Искусство кино» (@kinoartru). Премьера первого сезона состоится завтра на официальном YouTube-канале «ИК». Продолжение сериала будет доступно в новом онлайн-журнале фонда V–A–C «Среда».
ПОЧЕМУ «ОЛЬГА СВИБЛОВА — ГОВНО»
Авдей рассказывает:
У меня к Свибловой давно никаких обид и претензий нет. Название нашей с Зоей Черкасской международной выставки «Ольга Свиблова — говно»» (2008) появилось только потому, что называть говном женщину смешнее, чем мужчину. С меньшим, хоть и более оправданным, успехом мы могли бы назвать выставку именами Марата Гельмана, Иосиф Бакштейна , да кого угодно. Свиблова — не лучше и не хуже остальных участников российского художественного рынка.
Цель именно этого текста — исключительно ответ на претензии Ольги на освоение документации Трехпрудного.
____
Когда мы познакомились с Ольгой Свибловой весной 1991, она патронировала группу украинских художников, живших на Трехпрудном. Свиблова была тогда молодым, но уже известным, российским куратором. Ее «патронаж» был очень бытовым. Она познакомила нас с какими-то своими друзьями, обладателями юридического адреса, и через этот адрес мы оплачивали аренду мастерских. Она пускала меня мыться в своей домашней ванне. А потом я, чистый и благостный, сидел с Костей Реуновым на ее домашней кухне. Мы выпивали и придумывали всякие штуки для Трехпрудного. Оля даже написала текст к одной из наших выставок, а две выставки сняла на видео (правда, материалов этих мы так и не видели). Она была стройной красавицей-блондинкой, заботливой хозяйкой и казалась перспективным партнером. В то время она собирала коллекцию русского современного искусства для банка «Ринако». Выставку этой коллекции планировали вскорости провести в ЦДХ — на крупной площадке. Мы на таких еще не выставлялись.
И вот приходит Свиблова с представителем «Ринако» на Трехпрудный, закупать работы. И неожиданно - как зверь! — начинает торговаться с нами, сбивая цены. Меня это поразило. Я впервые тогда вдруг увидел, что Ольга, со всей своей изысканной пластикой, похожа на змею или какого-то ящера.
Через какое-то время приносит деньги. Пересчитываю. Сумма оказывается меньше договоренного. Выражаю свое недоумение. А она: «Ха-ха-ха, ха-ха-ха, я думала, ты пьяный был, не помнишь». Лезет в карман и отдает недостающее. Шутка такая. Несмешная. С тех пор я перешел с ней «на Вы» и перестал общаться.
На выставке коллекции «Ринако» никого из Тредпрудников, кроме Реунова и Тистола, не показали. Потом украинцы из Москвы уехали, а Ольга Львовна в пустующую комнату Тистола, которую продолжала оплачивать, посылала жить иностранных художников, оказавшихся в Москве ради творческого обмена. Всем этим художникам мы организовывали выставки. Погоды на Трехпрудном эти выставки не делали, но некоторые из них были хороши.
По этой линии подружились мы, например, с Давидом Карловичем Боссартом, замечательным швейцарским художником. Замечательность его сводилась в основном к тому, что он интересовался русской культурой тотально. Его тогдашний русский проект был полиэкранной киноинстялляцией — он ехал в поезде и снимал страну из нескольких разнонаправленных окон, включая самое заднее. Поначалу Давид Карлович совсем плохо говорил по-русски, но по мере развития дружбы — все лучше и лучше. Он приезжал в Москву много раз. Однажды повез к себе в Швейцарию, где имел собственный дом, Людку и хотел на ней жениться. Но Людка, когда увидела вот это все - горы, леса и затерянный среди них крошечный сказочный домик — отказалась. Когда я встретился с Давидом Карловичем в середине 2000-х в Берлине, он уже вовсю болтал по-русски со смешным свийцарским акцентом.
***
Когда Трехпрудный завершил существование, Свиблова требовала передать ей архив, заявляя, что она автор «концепции» галереи и, наравне с нами, имеет право на эти материалы, что без ее помощи мы бы не выжили и т.п. Это повторялось из раза в раз и порядком достало.
В последний раз Свиблова пыталась завладеть документацией Трехпрудного в 2016, чтобы передать ее, при посредничестве мецената Потанина, в дар парижскому Центру Помпиду. Ну уж нет, никаких дел с Ольгой Львовной!
Авдей рассказывает:
У меня к Свибловой давно никаких обид и претензий нет. Название нашей с Зоей Черкасской международной выставки «Ольга Свиблова — говно»» (2008) появилось только потому, что называть говном женщину смешнее, чем мужчину. С меньшим, хоть и более оправданным, успехом мы могли бы назвать выставку именами Марата Гельмана, Иосиф Бакштейна , да кого угодно. Свиблова — не лучше и не хуже остальных участников российского художественного рынка.
Цель именно этого текста — исключительно ответ на претензии Ольги на освоение документации Трехпрудного.
____
Когда мы познакомились с Ольгой Свибловой весной 1991, она патронировала группу украинских художников, живших на Трехпрудном. Свиблова была тогда молодым, но уже известным, российским куратором. Ее «патронаж» был очень бытовым. Она познакомила нас с какими-то своими друзьями, обладателями юридического адреса, и через этот адрес мы оплачивали аренду мастерских. Она пускала меня мыться в своей домашней ванне. А потом я, чистый и благостный, сидел с Костей Реуновым на ее домашней кухне. Мы выпивали и придумывали всякие штуки для Трехпрудного. Оля даже написала текст к одной из наших выставок, а две выставки сняла на видео (правда, материалов этих мы так и не видели). Она была стройной красавицей-блондинкой, заботливой хозяйкой и казалась перспективным партнером. В то время она собирала коллекцию русского современного искусства для банка «Ринако». Выставку этой коллекции планировали вскорости провести в ЦДХ — на крупной площадке. Мы на таких еще не выставлялись.
И вот приходит Свиблова с представителем «Ринако» на Трехпрудный, закупать работы. И неожиданно - как зверь! — начинает торговаться с нами, сбивая цены. Меня это поразило. Я впервые тогда вдруг увидел, что Ольга, со всей своей изысканной пластикой, похожа на змею или какого-то ящера.
Через какое-то время приносит деньги. Пересчитываю. Сумма оказывается меньше договоренного. Выражаю свое недоумение. А она: «Ха-ха-ха, ха-ха-ха, я думала, ты пьяный был, не помнишь». Лезет в карман и отдает недостающее. Шутка такая. Несмешная. С тех пор я перешел с ней «на Вы» и перестал общаться.
На выставке коллекции «Ринако» никого из Тредпрудников, кроме Реунова и Тистола, не показали. Потом украинцы из Москвы уехали, а Ольга Львовна в пустующую комнату Тистола, которую продолжала оплачивать, посылала жить иностранных художников, оказавшихся в Москве ради творческого обмена. Всем этим художникам мы организовывали выставки. Погоды на Трехпрудном эти выставки не делали, но некоторые из них были хороши.
По этой линии подружились мы, например, с Давидом Карловичем Боссартом, замечательным швейцарским художником. Замечательность его сводилась в основном к тому, что он интересовался русской культурой тотально. Его тогдашний русский проект был полиэкранной киноинстялляцией — он ехал в поезде и снимал страну из нескольких разнонаправленных окон, включая самое заднее. Поначалу Давид Карлович совсем плохо говорил по-русски, но по мере развития дружбы — все лучше и лучше. Он приезжал в Москву много раз. Однажды повез к себе в Швейцарию, где имел собственный дом, Людку и хотел на ней жениться. Но Людка, когда увидела вот это все - горы, леса и затерянный среди них крошечный сказочный домик — отказалась. Когда я встретился с Давидом Карловичем в середине 2000-х в Берлине, он уже вовсю болтал по-русски со смешным свийцарским акцентом.
***
Когда Трехпрудный завершил существование, Свиблова требовала передать ей архив, заявляя, что она автор «концепции» галереи и, наравне с нами, имеет право на эти материалы, что без ее помощи мы бы не выжили и т.п. Это повторялось из раза в раз и порядком достало.
В последний раз Свиблова пыталась завладеть документацией Трехпрудного в 2016, чтобы передать ее, при посредничестве мецената Потанина, в дар парижскому Центру Помпиду. Ну уж нет, никаких дел с Ольгой Львовной!
Forwarded from Сам бы так нарисовал
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Единственная причина быть онлайн в вечер этой пятницы кроме The Midnight Gospel — АП. Нет, не тот, что вы подумали, а Андрей Паршиков из @dohuanalitiki.
Он курирует live фонда V-A-C, преподает в Открытых студиях Винзавода и ИСИ Бакштейна, а в в пятницу поделится с донатерами скиллами и знаниями. Участие стоит всего 500 рублей, не пропустите 🌑
Он курирует live фонда V-A-C, преподает в Открытых студиях Винзавода и ИСИ Бакштейна, а в в пятницу поделится с донатерами скиллами и знаниями. Участие стоит всего 500 рублей, не пропустите 🌑
Forwarded from Mash
В Крыму пропал замминистра культуры Москвы
47-летний Леонид Ошарин уехал по делам в Краснодарский край, 25 марта таксист отвез его в Ялту, а 30 марта его видели там в последний раз. Сохранилась видеозапись, где, вероятно, Ошарин выходит из такси: впрочем, лица его там не видно. Ни в больницах, ни в моргах города чиновника не нашли. Заявления от родственников не поступало: предположительно, близкие хватились только 18 апреля и позвонили в местную полицию.
До назначения в 2018 году на должность заместителя руководителя Департамента культуры города Москвы Ошарин был директором Московского академического театра им .Вл. Маяковского, директором театра «Et Cetera» под руководством А. Калягина, а также руководителем продюсерского курса школы-студии МХАТ.
47-летний Леонид Ошарин уехал по делам в Краснодарский край, 25 марта таксист отвез его в Ялту, а 30 марта его видели там в последний раз. Сохранилась видеозапись, где, вероятно, Ошарин выходит из такси: впрочем, лица его там не видно. Ни в больницах, ни в моргах города чиновника не нашли. Заявления от родственников не поступало: предположительно, близкие хватились только 18 апреля и позвонили в местную полицию.
До назначения в 2018 году на должность заместителя руководителя Департамента культуры города Москвы Ошарин был директором Московского академического театра им .Вл. Маяковского, директором театра «Et Cetera» под руководством А. Калягина, а также руководителем продюсерского курса школы-студии МХАТ.
Forwarded from ArtFragment
Как некоторые наживаются на художниках (и это не галеристы — нет)
Удивительное рядом. Нам на почту пришло письмо с описанием одного проекта: «В его основе лежит желание совместить филантропию и страсть художников к диалогу со зрителем через искусство. А цель проекта — найти новые пути для этого диалога». При этом художники должны будут в определенный момент времени выйти на улицы города со своей работой и подарить ее любому желающему. По мнению организаторов, это поможет художникам получить признание, а также «подарить людям красоту» (буквально).
Вот что мы думаем по этому поводу (и по поводу всех подобных инициатив). Нам кажется очень странным поддерживать проект, который направлен на то, чтобы бедных художников сделать еще беднее. Художники не должны отдавать ничего забесплатно ни под каким предлогом: на для «распространения красоты», ни для мифического продвижения себя, ни как комиссию за что-либо. Каждый труд должен быть оплачен. Не берите у художников работы бесплатно, покупайте их за адекватную рыночную стоимость, а не довольствуйтесь возможностью «урвать» что-то за тысячу, пять или десять.
Удивительное рядом. Нам на почту пришло письмо с описанием одного проекта: «В его основе лежит желание совместить филантропию и страсть художников к диалогу со зрителем через искусство. А цель проекта — найти новые пути для этого диалога». При этом художники должны будут в определенный момент времени выйти на улицы города со своей работой и подарить ее любому желающему. По мнению организаторов, это поможет художникам получить признание, а также «подарить людям красоту» (буквально).
Вот что мы думаем по этому поводу (и по поводу всех подобных инициатив). Нам кажется очень странным поддерживать проект, который направлен на то, чтобы бедных художников сделать еще беднее. Художники не должны отдавать ничего забесплатно ни под каким предлогом: на для «распространения красоты», ни для мифического продвижения себя, ни как комиссию за что-либо. Каждый труд должен быть оплачен. Не берите у художников работы бесплатно, покупайте их за адекватную рыночную стоимость, а не довольствуйтесь возможностью «урвать» что-то за тысячу, пять или десять.