Руководителям NASA и астронавтам США сообщают о событии по телефону. Для Алана Шепарда, которого готовят как первого американского астронавта, эта новость становится потрясением.

— Это командир Шепард?.. Вы слышали новость? — спрашивает спящего астронавта инженер NASA Чарльз Коллингс.

— Да, это Шепард… Какую новость?

— Русские отправили человека в космос!

— Что сделали русские? — не веря своим ушам, переспрашивает Шепард.

— Они отправили человека на орбиту Земли!

Телефонная трубка едва не падает у него из рук:

— Вы, наверное, шутите, Чарльз?!

— Я бы никогда не позволил этого, командир, — возражает Коллингс. — Русские сделали это. Они только что запустили человека на орбиту!

Он кладёт трубку. Одна мысль крутится у него в голове:

— Я бы мог быть там ещё три недели назад!

Шепард полетит в космос уже пятого мая. Он станет первым американцем в космосе. В интервью Associated Press он скажет, что испытал от услышанной новости глубокое разочарование.

Красная площадь наполняется людьми. Фотограф А. Ляпин делает снимок радующихся событию людей, которые сходят с ума от чувства сопричастности к полёту Гагарина.

После приземления вертолёта генерал Евграфов сразу же вручает Гагарину телеграмму от Хрущёва. Именно он решил, что Юрия нужно будет повысить в должности аж до майора. Тут космонавт даже пускает слезу.

— Наплыв чувств! — будет объяснять он.

В район приземления прибывает Титов. Ему хочется быстрее обнять Юру, но он видит его в плотном кольце людей. Вокруг стоят ученые. Вопрос за вопросом сыплются на Гагарина:

— Какое там небо, в космосе?

— Темное, товарищи, очень тёмное.

— А Земля?

— Голубоватая, как большой шар. Замечательная картина!

Титов протискивается сквозь толпу. На него бросают удивлённые, строгие взгляды, но он продвигается. Юрий его замечает и бросается навстречу. Они крепко обнимаются.

— Доволен? — спрашивает Титов.

— Очень! Ты будешь так же доволен в следующий раз…

Москва сходит с ума от ликования. Сотни москвичей собираются на Манежной площади, чтобы выразить свою радость. Иногда некоторых в толпе качают на руках только потому, что их тоже зовут Юрием, а лётчиков — только потому, что они лётчики. Столица не будет спать до глубокой ночи.

Гагарина ненадолго прячут на военном аэродроме в Энгельсе и закрывают на диспетчерской вышке. Здесь — телефон. Чиновники ждут, что кто-то позвонит из Москвы. Чтобы никто не мешал, около двери ставят часового. Гагарин, в стрессе, сидит абсолютно один около телефона.

К Гагарину поднимается маршал авиации Филипп Агальцов:

— Ты чего сидишь? Звони!

— А кому?

— Никите Сергеевичу!

— А как позвонить? — возражает Гагарин, видя, что телефон не правительственный, а обычный. — Тут не позвонишь же…

Звонок Хрущёву осуществить не удаётся.

К маршалу Агальцову подходит начальник управления ГНИИИ ВВС Иван Карпович Бровко.

— Поехали ко мне в штаб, — предлагает Бровко Гагарину. — Там телефон, закрытая связь, всё есть.

Юрий соглашается.

Гагарина увозят в кабинет Бровко на «Победе». Там ему предстоит говорить по телефону с главкомом ВВС Вершининым, с маршалом Малиновским, с Брежневым.

Чтобы облететь Землю, Гагарину потребовалось 108 минут. Чтобы доложить об этом вышестоящим чиновникам, он ждал два часа.

Стихийные митинги продолжаются. Студенты московских вузов на Красной площади радуются произошедшему событию.

Гагарина наконец-то соединяют с Хрущевым:

— Сердечно приветствую и поздравляю вас, дорогой Юрий Алексеевич. Своим подвигом вы прославили нашу Родину, проявили мужество и героизм в выполнении такого ответственного задания. Своим подвигом вы сделали себя бессмертным человеком.

Хрущёву, как и всем, интересно, как прошёл полёт.

— Я чувствовал себя хорошо. Полёт проходил очень успешно, вся аппаратура космического корабля работала чётко. Во время полёта я видел землю с большой высоты. Были видны моря, горы, большие города, реки, леса, — отвечает Гагарин.

— Можно сказать, что вы чувствовали себя хорошо? — подытоживает Хрущёв.

— Вы правильно сказали, Никита Сергеевич. Я чувствовал себя в космическом корабле хорошо, как дома. Я ещё раз благодарю вас за сердечное поздравление и приветствие с успешным завершением полёта.

— Пусть весь мир смотрит и видит, на что способна наша страна, — говорит Хрущев, — что может сделать наш великий народ, наша советская наука.

— Пусть теперь все страны догоняют нас, — соглашается Гагарин.

— Правильно! Пусть капиталистические страны догоняют нашу страну.

— Скажите, у вас есть жена, дети? — интересуется Хрущёв.

— Есть и жена, Валентина Ивановна, и две дочери — Лена и Галя.

— Передайте мой сердечный привет вашей жене и детям. Пусть ваши дочери гордятся своим отцом, совершившим такой великий подвиг во имя нашей советской Родины.

— А ваши родители — мать и отец — живы? Где они находятся сейчас? Чем занимаются?

— Отец и мать живы. Они живут в Смоленской области.

— Передайте вашему отцу и вашей матери мои сердечные поздравления. Они вправе гордиться своим сыном, который совершил такой великий подвиг.

Самолёт Ил-14 с бортовым номером «01» уносит Гагарина в Куйбышев (ныне — снова Самара). Там работает центр единомышленников Королёва, с которыми он вместе готовил полёт.

— Юрий Алексеевич, как полёт? — спрашивает пилот.

— Так… Потряхивает немножечко, — отвечает Гагарин.

В дом Гагариных приносят 80 телеграмм. Почти в каждой — слова «восхищены», «потрясены», «гордимся».

— Принимать телеграммы едва успеваем, — притворно жалуется работница телеграфа. Она обещает приносить их пачками, потому что «невозможно же бегать с каждой отдельной телеграммой!»

В Куйбышеве Гагарина селят в самый большой номер гостиницы на высоком берегу Волги.

Он снимает лётный костюм и в этот момент понимает, что никто не догадался взять с казахстанского полигона (будущего Байконура) его одежду. Гагарин идёт обедать в том же лётном костюме.