Если уж занудствовать, то за газовую отрасль хохлов щупали еще летом позапрошлого года, газоперерабатывающий завод под Харьковом тогда горел дней пять. Но ключевая газовая инфраструктура на западенщине - это совсем другой уровень нашего интереса к вопросу, конечно.

Если стоит задача убрать из уравнения западенские ПХГ как явление, надежно выведя их из строя, то, во-первых, скоро увидим продолжение, во-вторых, сформируется отдельный воздушный поцелуй всему, что туда успели закачать на хранение хозяева. А счет этому закачанному как бы не на миллиарды кубов.

Задумался: если неделю назад Путин получил на зарубежных участках больше 72%, то сколько бы он получил прямо сейчас? Особенно при условии отсутствия специфических препятствий, бьющих по заграничной явке - то есть при обеспечении трехдневного голосования и свободного доступа к ДЭГ?

Ключ к ответу, думаю, даже не в том, что рукопожатинка за границей, вложившись в мобилизацию подельников изо всех сил, проиграла там так же разгромно, как опозорилась здесь с играми в полдень. Хотя проиграть даже, например, избирательный участок в Берлине, где нагнать небогатую толпу пытались на пару Ходорковский с вдовой Иоландой, далекой от безутешности - срамота абсолютно того же калибра, как постить масленичные гулянья перед избирательным участком (то ли Тольятти, то ли Екатеринбург, то ли вовсе оба города, не вспомню уже) и называть это триумфом "полдника".

Ключ к ответу, думаю, в первую очередь в том, что прошедшая пятница провела окончательный водораздел между людьми и нелюдью - и его результат не мог не оказаться в пользу предателей, отметившихся плясками на костях почти поголовно. Не мог в том смысле, что та часть их паствы, в которой осталась хоть капля человеческого (а такие есть, и, позволю себе поверить, не так мало), могла и должна была осознать хотя бы с этого раза: если я не с убиваемыми, значит, я с убийцами - и середины здесь быть не может.

Поэтому даже при той же гипотетической явке, что по факту была неделю назад, есть основания полагать, что желающих портить бюллетень или голосовать за Даванкова сегодня было бы наблюдаемо меньше. А при отсутствии сдерживающих явку факторов результаты выборов отличались бы от внутрироссийских на считанные проценты максимум. Примерно на те самые проценты, которые в общей структуре наших граждан за рубежом приходятся на полностью неизлечимых соевых релокантов.

Всех, кто способен к сплочению, сплачивает вокруг флага сама жизнь. А про неспособных (их надо отличать от активно работающих на врага, о которых и с которыми совсем другой разговор) в общем достаточно сказать, что это проблема их, а не наша.

В субботу, по самым горячим следам беды, на уровне руководства думской фракции ЕР прозвучало: тему смертной казни глубоко проработаем, и будет принято решение, отвечающее ожиданиям общества.

Технически преодолеть мораторий на смертную казнь, не тревожа защищенные положения Конституции, можно - пожалуй, даже двумя способами. Можно ли считать, что политическое решение работать в этом направлении действительно принято, не знаю. И дело здесь даже не в том, что ни один из способов преодоления моратория не находится в компетенции Думы даже косвенно, а скорее в том, что сказанное было сказано слишком по горячим следам, чтобы его можно было считать консолидированной позицией высших органов власти.

Если в не слишком отдаленном будущем по теме появится движение, например, в виде комментариев того же содержания с этажей повыше, чем руководство фракции, можно будет сказать, что вопрос действительно в серьезной работе. До такого момента - лично я бы с выводами не торопился.

С наблюдаемыми второй день массовыми рассылками от хохлов в мессенджеры, в основном адресно школьникам, с попытками вербовки на новые теракты - деньгами, угрозами, геймификацией - наиболее вероятным кажется вот что.

Рассылки настолько ковровые, в том числе географически, что наличие такого количества заготовленных схронов с оружием и/или взрывчаткой представить очень сложно. Поэтому их цель, не считая понятного намерения разжигания паники, выглядит скорее многоходовой.

Адресат, которому не хватило разума не повестись, мгновенно сажается на этот крючок для дальнейшей обработки шантажом и запугиванием: ты согласился сотрудничать, ты теперь наш - или сдадим, и будешь сидеть всю жизнь, что-нибудь в этом духе. И вот тем, кого так могут сломать, будут поступать уже задания по силам. Может, разведывательные. Может, и диверсионные - с целью не столько получить результат, сколько сломать жизнь максимальному количеству школьников. Поэтому провести тематическую беседу с чадами, переросшими возраст начальной школы, очень стоит.

Ну и отдельной строкой нельзя не заметить: имеем которое уже по счету неопровержимое подтверждение, что хутор Карфагенiвка должен быть разрушен. Потому что никаких альтернатив полному искоренению украинства как концентрата самого зловонного человеконенавистничества наших дней нет и быть не может.

Вечером Путин подвел самые первые итоги расследования теракта, мигом разлетевшиеся на множество цитат: было подчеркнуто, что видом исполнителей обмануть себя не дадим, организаторов и заказчиков установим и выпотрошим. Но один нюанс в словах Верховного остался как-то не в фокусе. То место, где он говорил о затеваемом бандеровцами втором издании гитлерюгенда.

Как раз вчера, спустя примерно полгода после начала возни с мобилизацией, на хуторе кто-то наконец заметил, что в законопроекте есть нехитрый механизм, позволяющий забривать на убой не с 25 лет, как предусматривает общее правило, а прямиком с 18. В строгом соответствии с тем, что все хозяева требуют с них давненько и хором. До последнего Тараса, едва успевшего вступить в возраст половой зрелости.

Это даже не гитлерюгенд как таковой - тот до поры давал довольно отборные кадры. Это больше похоже на малолетний контингент фольксштурма, которым издыхавший рейх пытался выкупить еще несколько недель последних судорог. Мотивация тогда и сейчас - до малейших деталей один к одному.

Запас внутренней прочности у них там конечен точно так же, как и на фронте, но менее очевидно, что эти сосуды - сообщающиеся. Не пропихнут эту мобилизацию в таком виде - получат коллапс фронта раньше, чем теоретически могли бы. Пропихнут - увеличат вероятность, что рванет изнутри. Вероятность, которая будет монотонно расти тем быстрее, чем меньше мы оставим от их инфраструктуры, промышленности и вообще экономики.

Выбор между этими сценариями нам не сказать чтобы безразличен: чем быстрее кончится организованное сопротивление, тем при прочих равных в меньшие потери обойдется победа. Но именно поэтому хозяева и будут всеми силами пытаться продлить агонию хохлов до последнего. И поскольку обе эти вещи вполне очевидны, сейчас самое время продолжать нагружать укротылы со всей щедростью.

Что наверняка продолжаться и будет.

В вечернем выступлении Путина еще стоит отдельно выделить блок, прямо адресованный противнику. В нем очень интересно сплетены два смысла.

Один, лобовой - прямой ответ на несколько дней непрерывных заклинаний говорящих голов противника, что хутор ни в чем не виноват, потому что не может быть виноват: у хутора есть ресурс, есть мотивы, есть без числа прецедентов и есть ведущие к нему следы убийц. Поэтому версия с ним - ключевая, и расследование, объективное и непредвзятое, приведет туда, куда оно приведет.

И второй, который я бы назвал аккуратной закладкой на не самое далекое будущее: "тем, кто поддерживает киевский режим, не хочется быть соучастником террора и спонсором терроризма". Вот эта модальность "не хочется" очень похожа на настоятельный совет хозяевам бандеровцев умыть от них руки, когда отрицать их прямую причастность к теракту не получится уже никак. Умыть, например (или в частности), для того, чтобы самим по итогам остаться целее.

Разумеется, вовсе не факт, что захотят услышать - но шанс им, похоже, предоставлен. И на глубине трех-четырех ходов вперед вполне может оказаться, что вчерашняя закладка приобретает большую практическую значимость, становясь опорой и аргументом для принимаемых в будущем решений. Причем независимо от того, как конкретно на нее отреагирует противник.

Несколько дней прошло, как из сводок исчезло Белгородское направление. Даже в формате ударов по остаткам банд, которые бросали атаковать приграничье. Черта под ходом противника подведена более или менее окончательно: ни за какую даже самую локальную инициативу на направлении он бороться больше не пытается. И очередь переходит к нам.

Наша очередь ходить сама по себе не значит, что активные действия обязательно последуют прямо в моменте: говорил еще неделю назад, что максимум эффективности дадут несколько одновременных операций на разных направлениях, подготовка которых требует времени. Вот по вопросу, какого именно времени, одна лакмусовая бумажка у нас, кажется, есть. Харьков называется. Крупнейший узел и промышленности, и логистики, и просто обороны.

Пять дней назад энергогенерацию в городе вынесли практически полностью. С тех пор там что-то успели поднять. Насколько можно судить, за счет не столько оживления местных электростанций, сколько подачи тока из глубин сопредельной территории. И уже обещают за пару недель запитать город в полном объеме.

Так вот. Если харьковская и околохарьковская энергетика будет добита до состояния "больше не встать" с понятными последствиями для околовоенной инфраструктуры, будет очень похоже на то, что большие события на самом пороге. И, пожалуй, верно обратное: если сейчас свет Харькову окончательно не выключат, значит, очередь бандеровского приграничья наступит позже, чем прямо в моменте.

Пауза с воскресенья в ударах по тылам - это в любом случае доразведка; необязательно только она, но не присутствовать этот мотив не может. Когда она прервется, характер и цели следующего удара намекнут, что входит и что не входит в наши ближайшие планы на земле.

По мнению руководителя проекта Народного фронта «За права заемщиков» Евгении Лазаревой, Сбербанк как крупнейший банк в стране, обязан в первую очередь поддерживать заемщиков, пострадавших от СВО, терактов и ЧС. Ранее банк заявил, что аннулирует задолженности клиентам проживающих на приграничных территориях России, подвергающихся регулярным обстрелам со стороны ВСУ.

«Безусловно, нужно отдать должное таким социально-ответственным участникам рынка. Такую заботу о клиентах позволяют себе в основном системно значимые банки. Сбер является банком с госучастием и крупнейшим банком в стране, как по капиталу, так по количеству отделений, банкоматов и, самое главное, клиентов. Поэтому вполне понятно, что он первым берёт на себя обязательства по поддержке заемщиков, которые погибли или стали жертвами в результате боевых действий, терактов и ЧС», — отметила Лазарева.

Немногим ранее депутат Госдумы Александр Якубовский заявил, что Сбербанк реализует программу, позволяющую списывать задолженности по кредитам клиентов, погибших из-за обстрелов и атак беспилотников.

«В банке уже давно действует такая программа помощи, которая позволяет списывать все кредиты в случаях гибели своих клиентов от военных и террористических действий. В таких ситуациях, безусловно, это весомая поддержка со стороны кредитора», — заключил Якубовский.

Поздно вечером в Торжке, в вертолетном полку, Верховный напомнил: любой лимитроф, предоставивший хохлам военный аэродром для базирования и боевых вылетов, станет для нас законной целью. Очевидный заход практически в ту же масть, что и Нарышкин на прошлой неделе про французские военные приготовления. С тем же самым целеполаганием: кто захочет обезуметь, горько раскается, но лучше понять на самом пороге, что для здоровья полезнее об этом даже не думать.

После того, как по теме на той неделе высказался Нарышкин, уровень петушиной риторики про ввод войск мигом погас практически до нуля - зато голоса, что воевать без чубатых прокси как НАТО, так отдельные его члены не могут, не хотят и не будут, зазвучали с новой силой и полной искренностью. Эффект, разумеется, нуждается в подкреплении. Его и наблюдаем.

За реакциями адресатов следим со здоровым антропологическим интересом.

Бандеровцы проболтались о населении оккупированной ими правобережной части Херсонской области: 156 тысяч, из них 68 тысяч - в самом Херсоне,  население которого на момент первого, два года назад, освобождения нами (второе и окончательное - дело только времени) приближалось к 300 тысячам.

На нашей стороне только в списки избирателей на президентских выборах было внесено 482 тысячи человек. Вместе с детьми население той части Херсонской области, где украинством не пахнет и уже никогда не запахнет, по осторожнейшим оценкам, составляет тысяч от 550 (это не считая тех десятков тысяч, которые эвакуировались с правобережья и сейчас пускают новые корни по всей стране). Явка на выборах в области, кстати, составила 405 тысяч, почти 84%.

Я сейчас, впрочем, не о явке, а о том, что люди выбирают сторону в том числе и вот так: решая, где, с кем и тем самым - для чего им жить дальше. Силой на нашей стороне никто никого не удерживает. Кому в России невмоготу, изо всех вернувшихся регионов давно свалили, в основном через прибалтов, и это их решение, несомненно, было лучше для всех - как уехавших, так и оставшихся.

Все ли из 156 тысяч сделавших выбор в пользу хутора довольны своим выбором и всеми следствиями из него, не знаю и не гадаю. Даже в том весьма неочевидном допущении, что все поголовно, соотношение вошедших не в ту и в ту дверь составляет почти один к четырем. Никаких широких обобщений отсюда выводить пока не буду, хотя соблазн и имеется, а просто зафиксирую это как факт.

Мадам Брошкиной никто не препятствует зайти в душ и скорбеть там соло. Вместо этого она, вздев любимое белое пальто, учит нас тому, что ей кажется правильным поведением. Учит тем же ртом, которым только что просила прощения у давно выпертой из страны русофобки, картинно разрыдавшейся от того, что ее соплеменников-убийц жестко брали и жестко допрашивали.

Эхо-камера, в которой не первый год существует мадам, наглухо ее изолирует даже от тени понимания, какое омерзение в людях порождает и ее белое пальто, и вся ее жизненная позиция. Касается не одной мадам, иначе было бы много чести об этом заговаривать: касается всей той немалой части креаклиата, которая прямо сейчас делом доказывает, до какой степени она чужда и враждебна стране и людям. От иноагентов из т.н. творческой интеллигенции, которые в самом лучшем случае почти неделю хранят о теракте рыбье молчание, до уже взятого под стражу питерского "художника", выражавшего сожаление, что "Крокус", а не Кремль.

И чем непреложнее и необратимее эта публика старательно лишает себя кормовой базы в нашем лице, тем более ей поделом. В Лету - при жизни, и дорога туда скатертью. А персонально Пугачевой эту дорогу давно пора увенчать чугунной иноагентской медалью на шею, чтобы по заслугам в семье было роздано всем одинаково.

Три события одного вечера, на беглый взгляд не связанные друг с другом примерно никак. Путин на большом совещании по развитию морских курортов заметил, что соответствующие планы в Запорожской области надо формировать без оглядки на текущую обстановку, а исходя из того, что все вопросы военной безопасности решены. Наши бойцы, работающие Новомихайловку (а бьют они там не тероборону, а десантную бригаду), сообщают о перехватах переговоров хохлов: отцы-командиры требуют от брошенных на убой сдохнуть на месте всем до последнего, напоминая, что все адреса родственников под рукой, и угрожая вырезать семьи отступивших. А казахстанское посольство на сопредельной территории настоятельно рекомендует зачем-то находящимся там соотечественникам сваливать из Харьковской и Одесской областей.

Общий знаменатель всех этих трех обстоятельств выглядит таким, что развязка уже не слишком за горами. Счет еще не на недели, но уже точно не на годы и даже не на год. Больших событий, меняющих общую обстановку качественно и необратимо, следует ждать если не прямо весной, то во всяком случае до холодов. Не только потому, что хряк со свастикой на лбу во всех отношениях дозревает до забоя, но и потому, что на нашей стороне достижение какого-то нового качества готовности, чем та, что будет обеспечена в ближайшие месяцы (или обеспечена уже, просто нам это пока не видно), представить уже довольно сложно.

Интриги в исходе не то что давно нет, а не было никогда. Интрига осталась в сроках, в темпе, которым хутор будет утрачивать структурность, когда этот процесс начнется, и - до известной степени - в том, как конкретно у хозяев будет наступать стадия принятия.

После очередной ночной обработки энергетики укротелеграм плачет кровавыми слезами. Официальный - чтоб никто не смел снимать и выкладывать попадания. Неофициальный - что последствия будут накапливаться так, что зимой, если не того раньше, мало не покажется никому.

И при этом непосредственные эффекты, в отличие от удара неделю назад, оказались скорее локальными. Легли районы и города в местах прилетов, но не области и подавно не система в целом. Это при отсутствии даже малейших оснований сомневаться, что все, что летело, прилетело куда следовало, и электростанций поражено не одна и не две.

Дело, мне кажется, даже не в общей профицитности хутора по генерации после того, как значительная часть промышленности, в том числе энергоемкой, легла и не встает. Дело, скорее всего, в том, что импорт из европ, резко (до десятков тысяч мегаватт в час) взлетевший еще неделю назад, после предыдущего удара, пока позволяет системе не лечь. И что опять-таки пока линии этого импорта мы не трогаем.

Поэтому в оценке результатов удара ориентируемся не на то, что системный эффект сегодня не наступил, а на то, как от удара чешутся непосредственно на местах. Чешутся с пониманием, что продолжение следует, и следствия из него - подавно.

Два подряд весьма характерных сигнала из Германии. Сначала экспертная тусовка при бундестаге выпускает доклад, что если кто-то из членов НАТО вопрется на сопредельную территорию и там огребет, то никаких обязанностей по коллективному реагированию у остальных членов не возникнет. Потом Бербок (эталонная, если кто вдруг не в курсе, дура, с наглухо отбитым, если кто вдруг не в курсе, чувством реальности) задвигает: втянуть НАТО в войну, оказывается, стремится лично Путин. Подтекст задвинутого прозрачен: ни на какие провокации по втягиванию в войну райский, понимаешь, сад не поддастся, Ганс Тарасу больше не подельник, памяти о прошлом разе хватает до сих пор.

Это не то чтобы железобетонное основание полностью и окончательно снять с повестки любые сценарии с вводом на хутор чьих бы то ни было войск. Но вполне недвусмысленный сигнал, что каждый, кому на такое хватит глупости, сделает это на свой персональный страх и риск. Особенно на фоне американцев, не устающих повторять, что сами они не вовлекутся войсками ни при каких обстоятельствах, тем более под выборы, где с перспективами и так все плохо.

Поэтому в том экзистенциальном одиночестве, в котором Макрон оказался по предмету и внутри и вовне, чтобы решиться на самоубийственное, ему надо обезуметь в строгом медицинском смысле - в стиле одного баварского королька полтора века назад. Вероятность этого и на сегодня, и на всю среднесрочную перспективу назову пренебрежимо малой. Хотя и не исключу продолжения грозных вскукареков с хлопаньем крыльями. Интерес к которым с каждым очередным заходом будет стремиться к нулю все ближе.

Кадры братания польских наемников с выродками из РДК - среди всех понятных прочих ассоциаций еще и исчерпывающее объяснение, почему из тех и других в плен за два года посчастливилось попасть буквально единицам. 

Разговор даже не о том, что те и другие - враги убежденные, отбитые наглухо, идейные, воюющие не меньше чем за то, чтобы нас как страны не было (сбыточность желаний оставляем за скобками, важнее то, что они в это верят сами, потому и воюют). Разговор, и далеко не в первый раз (Минобороны об этом говорило еще позапрошлой весной), о том, что права на обращение как с солдатами ни те, ни другие не имеют: принимать их сдачу даже с перспективой десятилетий отсидки - вопрос доброй воли подразделений, что сталкиваются с ними глаза в глаза.

А поскольку доброй воли по отношению что к предателям самого последнего сорта, то есть с взятым в руки оружием, что к поленьям (и всем остальным, для кого русофобия стала главным смыслом жизни), у нас не в изобилии, постольку и случаи взятия этих рыл живыми единичны. А не в изобилии ее в том числе как раз потому, что те и другие, орудуя совместно, да еще в набегах на наше приграничье, образуют очевидное всем и каждому совершенно новое качество, в котором подлежат истреблению до последнего.

Громыхнувшее вечером ультимативное требование МИД к хохлам о немедленной выдаче причастных к терактам начиная с главаря их охранки со всей очевидностью заявлено не сотрясания воздуха ради. Равно как и не в ожидании, что проникнутся и выдадут.

Заложена формальная основа для следующих шагов, которые вряд ли будут дипломатическими или, во всяком случае, исключительно дипломатическими. Какими они окажутся и когда совершатся - увидим. Но вывод о запуске свободной охоты за тем или иным кругом высших должностных лиц террористического государства весьма напрашивается.

Это, пожалуй, единственный метод, от которого (исключая майские удары по киевским бункерам, после которых Залужного и Буданова долго не было видно, а когда появились, вид имели несвежий) мы до настоящего времени последовательно воздерживались.

Внешний долг страны на начало года - 316,8 миллиардов долларов, из них номинировано в рублях больше трети. Минус 68,2 миллиарда долларов за год. Внешний долг органов госуправления (без ЦБ, чьи обязательства сведены статистикой в одну рубрику с коммерческими банками) - 32,7 миллиарда, минус 13,4 миллиарда за год. В процентах от ВВП - 15,8% общий долг и 1,6% государственный. Общий объем государственного и муниципального долга, включая внутренний - 17,2% ВВП.

У заслуживающих внимания противников последняя величина начинается с 66 процентов у Германии и превышает сотню у всех остальных, увенчиваясь 264% в Японии, где уже нескольким поколениям финансовых властей давно пора потешить туземцев обрядом сэппуку. Главный противник, чтобы не свалиться в немедленный коллапс государства, исправно печет новые долги со скоростью триллион долларов в сотню дней, и если кому-то показалось, что наркоман на пути к последнему в жизни передозу выглядит именно так, то не показалось совершенно.

Когда этак в середине века историки будут уже отстраненно-охлажденно вникать, почему все то, что сейчас в разгаре, кончилось тем, чем оно кончится, только к перечисленному причины, конечно, не сведутся - но перечисленное будет в числе самых главных причин.

ВЦИОМ докладывает, что желающих эмигрировать из страны (желающих абстрактно, а не действующих в этом направлении) - 5%. Абсолютный минимум с 1991, когда этот вопрос впервые начал задаваться. На пике бывало 17%.

Это не за счет тех, которые очистили страну от своего присутствия еще в позапрошлом году: их было доли процента от общего населения - и из них очень многие успели вернуться, нахлебавшись эмигрантского говна полной ложкой. А кого эта субстанция на вкус и запах удовлетворяет больше, чем бывший дом, тем во всех отношениях самое место там, а не здесь.

Это за счет осознания, растущего в людях и в ширину и в глубину: своим ты можешь быть только дома. Где к тому же и надежнее, и уютнее, и безопаснее, и перспективнее, чем практически в любой точке на глобусе. Особенно по совокупности всех этих показателей.

Ну и понимание, что дом надо защищать, иначе защитить себя самого потом не получится нигде, свою роль наверняка тоже играет.

Сегодняшнее утро дуплетом принесло очередные подтверждения, что с бешеным псом переговоров не ведут и компромиссов не ищут - его отстреливают. Пойманный погранцами гексоген в иконах (беспрепятственно перевезенных через шесть границ, что многое говорит о прямой причастности тамошних режимов к терроризму) - и тут отдельно вспоминается, что бесы бешенству однокоренные. Покушение на спящих подростков в общежитии "Алабуги"; были бы в нем дети, приехавшие, допустим, на экскурсию - ни на минуту не остановило бы и это.

В обоих случаях очевидна цель запугать нас так, чтобы сбить с только что подтвержденного курса. Эффект, разумеется, будет обратным ожидаемому бандеровцами: всем миром убеждаемся лишний раз, что никаких альтернатив капитуляции и дальнейшему осиновому колу в украинство быть не может.

Убеждаемся - и продолжаем работать над приближением этого результата, каждый на своем месте и доступными ему средствами.

Интенсивные удары, не первую неделю наносимые нами по Харьковской и в меньшей степени Сумской областям, несомненно, совершаются по единому  замыслу. И по интенсивности ударов можно судить о далеко идущем характере замысла. А по направленности ударов - о его глубине.

Цели ударов я бы очень условно разделил на три категории: расположения или позиции войск, с техникой или без таковой, инфраструктура чисто или преимущественно военного характера, от заводов до хранилищ топлива, инфраструктура общего назначения. К последней относится не только энергетика, но и мосты, и железнодорожные узлы, и гражданские объекты телекома в самом широком смысле, и много чего в том же духе.

Сейчас, насколько можно судить с дивана, основное внимание уделяется первой из этих категорий, то есть поражению войск везде, где разведка вскрывает достойные ударов цели. Была бы в работе задача к заданному моменту полностью погасить свет в одной или обеих областях или, допустим, грубо нарушить железнодорожное сообщение, рисунок ударов сейчас был бы совсем иным. Но акцент на таких целях пока не слишком велик: их отрабатывают сравнительно выборочно и, похоже, без спешки.

И вот пока акценты остаются такими, каковы они сегодня, то есть с ключевой целью ослабления и деморализации бандеровских войск на направлении, нашего там перехода к активным действиям в ближайшее время я бы не ждал. Но когда целеуказание изменится и крупные населенные пункты станут - и до своего освобождения уже бесповоротно - совсем неуютным местом по части коммунальных благ, значит, обратный отсчет пойдет на недели. А когда ясно видимой ключевой целью ударов станет изоляция района боевых действий - почти наверняка уже на дни.