​Владыка и «Победа».
(Сатирический рассказ)

— То есть Вы утверждаете, что действительно сохранили автомобиль Владыки Мирония?
— Да-да, Владыка святый! Мой отец проработал семь лет водителем епархии в начале 60-х. А когда «Победу», которая возила Владыку Мирония за старостью списали, поставил её в свой гараж. Владыка не хотел продавать эту машину, ну и вот осталась, забыли о ней, так сказать.
— Хорошо, что Вы просите за нее?
— Всего ничего! Купите мне какую-нибудь новую «Кию», и я передам реликвию Вам. – ответил запитый мужичок с лысиной, лет пятидесяти на вид.
«Реликвию!» - У владыки Аркадия созревал невероятный план. Он вспомнил, как будучи с делегацией в Украине, участвовал в торжествах по случаю принесения кресла святителя Иоанна Шанхайского. Секретарь Киевской митрополии рассказал тогда «по-секрету», что доход от кресла был немалым.
Владыка отчаянно думал про «Победу» митрополита Мирония. Владыка Мироний был местночтимым святым вверенной ему епархии, и особо почитался народом. «Если кресло, принадлежавшее святому Иоанну – реликвия, то почему автомобиль святого Мирония не реликвия? Ведь сколько времени святитель проводил в машине, путешествуя по приходам епархии? Да, однозначно – это святыня!»
Завгар и Главный бухгалтер по поручению Владыки долго торговались с незадачливым наследником, и, в результате удачных переговоров, епархия совершила выгодный обмен: сыну бывшего водителя «Победы» досталась десятилетняя желтая Лада-Калина, а М-20 без документов, с прогнившими порогами, был отвезен на портале в архиерейский гараж.
Водители брезгливо ходили вокруг ржавого антиквара, не понимая, что с ним делать. Но у Владыки давно созрел план, о котором он сообщил Завгару. Машина была разобрана и распилена. В кафедральный собор определили блок цилиндров, в монастырь отправили головку блока, городским храмам достались поршня, карбюратор. На подворья увезли мосты. Сиденья, за ветхостью, оказались непригодными для выставления, но из них извлекли пружины, которые наряду с «дворниками», колесными дисками и свечами зажигания разослали по сельским храмам. Баранку владыка оставил себе.
Механики и референты спешили: к Дню памяти святителя Мирония, нужно было не только успеть разобрать «Победу» по винтикам, но и прикрепить к каждой детальке памятную серебряную пластинку, из которой свидетельствовало, что, «По благословению Его Высокопреосвященства, величайшая реликвия преподносилась в такой-то храм, к вящей духовной помощи для ...» А какой именно, Владыка и сам точно не знал….


P.S.
Все (почти) события являются, к счастью, вымышленными, совпадения случайными, желания автора искренними, - что Церковь никогда не станет свидетелем и участником подобных метаморфоз.
---

Добрый вечер, друзья!
А вот вам шуточное стихотворение, чтобы не грустили туманным, зимне-осенним вечером.

https://youtu.be/Ry_YWlirUPM

​Пошёл двадцать второй год, как преподаю в Алматинской Духовной Семинарии.
Кажется, что неблагодарная работа. Да так оно и есть, - на бензин уходит больше, чем жалование преподавателя.
Но порой кажется, что если сумеешь не просто сообщить ребятам сумму знаний (сейчас все можно прочитать и посмотреть), а сумеешь научить мыслить и раскрывать смыслы, - значит не зря.
По крайней мере хотелось бы в это верить!
Ваш Пилигрим.

На одном ресурсе, как оказалось потом, вполне маргинальном, заметили мою скромную персону и обвинили...как минимум в "иудействе", как максимум в ереси.
Да, к сожалению есть люди, ничего в жизни не умеющие, способные только синтезировать в жизнь клевету, грязь и пакость. Они пытаются окунают в нечистоты своих мыслей и идей всё, с чем не согласны, не поняв этого по своему скудоумию.
Ну и вот им подарок, чтоб не оставалось никаких сомнений:

​С праздником Святителя Христова Николая, дорогие друзья! Святитель, как образец, как чаяние епископского служения, высота веры, не возвышающая себя, но явленная нам кротостью духа, да созиждет и в нас силы к совершенству, созиданию, творчеству!

Гномы
(Премьера)

"Сны - лишь небывалые комбинации бывалых впечатлений"
И.И. Мечников


По судьбе ли, по дороге,
Как-то выпало идти.
Ни подъем, ни спуск пологий
Не мешали мне в пути.
Утонуло в горизонте,
Погружаясь в океан,
За день выцветшее Солнце
Ветер в тучи дожимал.
Ветки небо заслоняли,
Звезд не видно, мелкий дождь,
Слышу вой, как скрежет стали.
Кто здесь? Волк? Незванный гость?
Мгла накрыла в четверть часа,
Блеклый лунный свет погас.
Что там?! Дьявольская пляска?
Кто там?! Имя есть у вас?!
Обернулся, кружат тени!
Гуще, гуще воздух стал.
Уронили на колени,
Что за страшный ритуал?!
Чу! Накинулись на плечи,
Подсекают, тянут вниз!
Пальцы в рот, удары в печень,
Кто же вы? Окстись! Окстись...
Нету сил перекреститься,
Плечи сжаты, гнусный вой
Боже! Дай мне помолиться!
От погибели укрой!
Разглядел их. Это гномы!
Отвратительны на вид.
Так нелепы, до смешного,
Как же лес от них смердит!
Перекошенные лица
В злом бессилии бледны.
В небе вспыхнули зарницы -
Знак вам, слуги сатаны!
Синим светом ослепили,
Вижу! Вот, вблизи, на миг:
Белый, словно Страж могильный,
Сквозь меня смотрел... Старик.
Нос провален, впалы щёки
Ткань скрывает мертвость рук.
Кто ты, Старче! - Кто ты? Кто ты...
Эхо повторяло звук.
Мысль из памяти хватала,
Растворяя страх в уме,
Вспомнил стих от Иоанна:
Что читала мама мне.
Я кричал, слова мешая:
"Ваш отец... бе...искони,
Вы от дьявола! Я знаю!
Лжец он и родитель лжи!"
Гномы отпустили шею,
Отбежали все, толпой.
Прошипел Старик: "Не время!
Он до Времени не мой!"
***
Ветер стих, пробились звезды.
Вышла полная Луна.
По щекам размазав слезы,
Пробуждался я от сна...

А.С. 20.XII.21

о Соборовании и службе на Новый год.

​Как-то не сложилось у нас с Соборностью...
Часто слышишь, когда в Церкви принимаются какие-либо решения, на разном уровне, приходском, епархиальном, общем, среди обсуждения раздаётся примирительный голос: "да это не наше сопливое дело!"
Как там, у Высоцкого про Африку? "Пусть Жираф был не прав?"
Да, но виновен не жираф.
Кто прав-виноват, сейчас не рассудить, но лично мне, простому провинциальному члену Церкви, пока совсем непонятны эти Африканские решения. Не понятно на чьи плечи это все ляжет, как обустраивать семинарии.
В нашем постсоветском образовании с языками всегда был перманентный швах. Ну как, швах - в дипломах четвёрки, пятёрки, по факту из потока язык знали единицы. А тут африканские языки... Мы тут казахский не можем выучить...
На плечи каких приходов все это ляжет, ведь это не может быть просто декларацией? Мы же Церковь, а не партия. Готов ли народ единству с Африкой? Стоило ли это всё?
В любом случае, это решение будет иметь последствия в исторической проекции. И ответственность будут нести за него многие.
Но и не это главное. Ящик пандоры открыт. Может изначально и не нами, но мы точно дорвали эту коробку с чудовищами, превратя Каноническое право, в правовой памятник для исследователей.
Вижу в сетях множество восторженных отзывов в стиле: "У России есть только горизонт!"
Во-первых, готовы ли эти ребята ехать в Африку сами, во-вторых, готовы ли они финансировать этот затратный проект? Если готовы, то интересно, отчего рядом с ними всегда есть приходы, для которых оплатить коммуналку - уже достижение. Почему о них никто не позаботится? Готовы ли архиереи, часто с трудом сводящие концы с концами в своих епархиях, "делиться на африканский общак"?
Не могу поверить, что эта кампания не будет стоить ни песо. А тем, кто возразит, мол, не все деньгами мерится, - пусть поучит историю Церкви. У Александрийского патриархата был суровый опыт на Своей земле.

Впрочем, - не моё сопливое дело!

С Наступающим!

Глава государства принял очень важное решение, обратился к главам ОДКБ за помощь в борьбе с экстремистами и террористами, которые держали два дня город в страхе и ужасе. В Целях прекращения без предела и установления правопорядка, глава государства дал команду организации антитеррористическую операцию. Сегодня в 00:00 часов уже началась спец операция в городе. Для снятия реакции населения специально включили интернет, с учётом изложенного, если мы хотим вернуть мир в наш город прошу всех откликнуться и поддержать инициативу власти по наведению Конституционного порядка.

​Ночь чёрных рамок.

Двухмилионный город пережил, пожалуй самые страшные дни в своей истории. Весь, вместе с жителями и инфраструктурой, мегаполис оказался во власти бандитов.
"Разбор полётов", как выразился Президент, будет позже, но пока мы все понимаем, что иного пути, иного решения у страны не было. Сегодня мы все поддерживаем власть. Я  не помню ситуацию, чтобы мы так радовались появившимся в городе полицейским машинам.
Решение Президента об обращении за помощью к ОДКБ было не то чтобы правильным, - оно было единственным возможным решением. Кто считает иначе, видимо не осознает, что страна бы не справилась с таким единомоментным ударом практически по всем её городам. Многонациональный народ, а с ним и православная Община, сейчас полностью поддерживает действия Президента. Потому что другого способа сохранить страну, видимо, нет. Конечно, потом будет много вопросов. Вопросов тяжёлых. С тяжёлыми ответами.
Самое удручающее из всего, - я не знаю кто корректировал захваты инфраструктуры органов власти, но я видел, кто грабил магазины и крушил машины. Большая часть этих людей - наши соотечественники. И от этого становится особо печально и грустно. Но об этом позже.
Потихоньку налаживается жизнь, инфраструктура, даст Бог - всё у нас получится!
А впереди предстоит описать ещё массу рассказов и впечатлений.

НОЧЬ ЧЕРНЫХ РАМОК. ХРОНИКИ АЛМАТИНСКОЙ ТРАГЕДИИ.

Часть I


Данное эссе основано исключительно на личных впечатлениях. В нем нет ни прогнозов, ни версий происшедшего – всем этим позже займутся аналитики, социологи и политологи. Возможно, мы когда-то узнаем о том, что это было, возможно и нет. В рассказе нет страшилок про отрезанные головы и расстрелянных детей, - обо всем этом уже можно узнать из официальных источников. Все эти дни автор находился там, где должен, совершаю службы и поддерживая людей. Большинство наших священнослужителй, во главе с митрополитом Александром, самоотверженно исполняли свой долг, продолжая совершать литургию, крестить и отпевать, монастырь выпекал хлеб для реализации населению, когда его нигде невозможно было купить. Более 500 хлебобулочных изделий было роздано малоимущим и многодетным по их запросу. Некоторые храмы помогали хоронить умерших в эти черные дни.
Памяти погибших посвящается…

4 января. День первый. Утро туманное.

Город просыпался от новогодних праздников, которые, к слову, прошли в весьма спартанском антураже. Традиционных украшений и гирлянд практически не было. Сказалась, видимо, ситуация после без малого двухлетней борьбы с коронавирусом. Редкие украшения отдельных офисов, да несколько скромных городских ёлок - вот, пожалуй, и все. Отказалась в этом году от украшательства и природа. После небольшого ноябрьского снегопада, город стоял мрачный, окутанный ежедневными туманами, возникавшими от сырости не выпавшего снега. В социальных сетях народ обсуждал ситуацию на Западе Казахстана, где на площадь вышел народ, потребовавший отрегулировать цены на газ. Правительство выступило, что пошло на удовлетворение требований протестующих. Можно сказать, что интернет-народец в целом поддержал протестантов: ползучая непонятно почему стоимость газа действительно вызывала недоумение: каждую неделю, на 2-5 тенге цена прибавляла вверх, и неприятно было от того, что этот рост был словно весенний росток, - непонятно, когда и где бы остановился. К обеду в соц.сетях начали появляться отдельные призывы к тому, что все должны отправиться на митинг чтобы отстаивать свои права. Когда стемнело, с северо-западной части города начали приходить картинки и видеоролики, на которых группы людей двигались к центру. Первая реакция народа в сетях поддержала участников шествия: не нужно быть профессиональным аналитиком, чтобы понимать то, что социальная и политическая ситуация в стране постепенно заходит в тупик, - нужно было просто жить в государстве. В элитах ощущались какие-то нестроения, а народ только и говорил о том, как трудно бизнесу, какие большие проценты на откатах. В общем несмотря на самоотверженную борьбу с коррупцией различных модных комитетов, - она, коррупция, никак не хотела сдаваться, отвоевывая все позицию за позицией. Позже, в десятом-одиннадцатом часу появились в сети ролики о том, как эти люди уже шли на восток по центральному городскому проспекту -Абая. Стало понятно, что народ (тогда еще их не называли толпой), двигается в сторону Площади Республики, на которой расположено здание городской администрации (акимат).

НОЧЬ ЧЁРНЫХ РАМОК. ХРОНИКИ АЛМАТИНСКОЙ ТРАГЕДИИ.

Часть II

5 января. День второй. Оранжевые зарницы.

В четвертом часу ночи меня разбудил ряд звонков от разных лиц. Испуганные люди сообщали о том, что в городе идет столкновение с полицейскими, горят автомобили полиции. Идет штурм городской администрации. В это же время записал обращение, что всякий диалог, чтобы он был конструктивен, должен прежде всего, в своей сути являться диалогом: стороны должны слушать друг друга. В черно-туманном городском небе зажигались всполохи светошумовых гранат, оранжевой зарево от пожаров подожжённой техники и зданий отражалось на облаках. До утра мало кто спал. Люди еще надеялись, что свет дня поможет вернуть городу стабильность и покой. Ночью администрация была взята, однако ненадолго -силы правопорядка тогда еще смогли вытеснить бунтовщиков из здания.
С самого утра, с разных концов города начала поступать информация о колоннах людей, продвигавшихся в центр с самых разных концов. Не всегда их шествие уже было мирным: сломив сопротивление полиции, люди ломали светофоры, дорожную инфраструктуру, выказывали агрессивное поведение в отношении проезжавших мимо автомобилей. Потом пролетели тревожные вести о взломе некоторых городских оружейных магазинов, а по чатам whatsapp пролетел ролик, где возле площади, из багажника белой автомашины неизвестными раздаётся огнестрельное оружие. Становилось тревожно. Нападения бандитов (возможно сначала этих людей и можно было назвать протестующими, но после того, как они взяли в руки оружие – они стали бандитами, кто бы не убеждал меня в обратном) принимали жесткий и агрессивный характер. Толпой раздевали и избивал силовиков, кто-то рассылал ролики о переходе людей в полицейской форме на сторону протестующих. Добропорядочным гражданам в такой ситуации рекомендовалось оставаться в своих жилищах. Был отключен мобильный интернет. Стационарный через VPN еще как-то открывал мессенджеры и некоторые сайты.
Так получилось, что вечерним рейсом из Астаны, в город возвращалась наша невестка, которую нам, конечно же, просто необходимо было встретить в аэропорту. В любой стране мира аэропорт является стратегическим объектом и должен хорошо охраняться. Ехать предстояло практически через весь город. Вот тут-то мы впервые и столкнулись с «черными рамками». Слева и справа пронеслись две Лады с пустыми черными рамками вместо номеров. В этот вечер как минимум четверть автомобилистов сняли номера, превратившись из законопослушных граждан в лучшем случае в мародеров, в худшем - в убийц и бандитов. Машины нагло нарушали правила, могли ездить по встречке, бить друг друга. (со своими автомобилями так точно не поступают - должно быть эти авто были угнаны). Мы продвигались к аэропорту среди этих страшных колесниц, на которые, как оценили управляющие ими люди, отныне не распространялись никакие законы. К аэропорту мы подъехали в 8 часов вечера. Улицы пока были еще пустынными, но в воздухе чувствовалось напряжение. Остановив машину метрах в трехстах от въезда в воздушную гавань, мы стали наблюдать за происходящим. К шлагбаумам въезда машины без номеров подвозили людей. Из багажника одной легковушки вытащили несколько полицейских щитов. Поняв, что ситуация накаляется, мы стали ездить по близлежащим улицам, просто, чтобы не стоять на месте. Ввиду отсутствия интернета –не было никакой информации о рейсе, кроме визуальной. Где-то в первой половине девятого, сквозь туман прошел на посадку, судя по звуку, турбовинтовой борт. Без четверти девять у нас оставалась только одна возможность получить хоть какую-то информацию о рейсе – попасть внутрь здания аэропорта и увидеть табло прилетов. Чтобы не рисковать автомобилем, наш водитель высадил нас возле развязки-треугольника Майлина-Бухтарминской, примерно в километре от порта. Мы пошли пешком через эту толпу. Вся улица, пустынная еще полчаса назад, была забита машинами и возбужденными людьми. Некоторые из них прыгали по крышам машин.

на крыше белой «Лады» кто-то водрузил непропорционально большой казахстанский флаг, который, видимо, прежде висел на флагштоке какого-то административного здания. Некоторые из машин были сильно побитыми. На асфальте и тротуарах валялись вещи, видимо из разграбленных авто: какие-то сумочки, стаканы, динамики, почему-то веники и совки для уборки бытового мусора. Среди автомобилей были и дорогие спорткары: серебристый спортивный Форд мустанг, большие внедорожники, премиальные лексусы и Порше, но большинство составляли простые авто - «Лады», «Акценты», «Цефиры» и т.п. Навстречу нам пешком с аэропорта возвращались люди с чемоданами, которым не посчастливилось улететь, но посчастливилось выбраться оттуда невредимыми. Отмечу, что толпа не испытывала к нам особой агрессии, - скорее были безразличны: да и мы тогда еще не совсем поняли, что происходит.
Подойдя непосредственно к въезду в порт, мы увидели, как толпа с криками разбивает палками и дубинками белый джип. Где были его пассажиры и что с ними случилось, - сказать не могу. Подойдя к группе людей мы задали им вопрос про борт с Астаны, на что они предложили нам сходить в аэропорт и узнать всё самим. Возле гостиницы Ак-Сункар был открыт шлагбаум, мы спокойно, но осторожно озираясь прошли к зданию прилетов внутренних рейсов. Везде горел свет, работали автоматические двери. Показалось, хотя и не обращали на это внимания – что за какими-то столами светились даже мониторы компьютеров и стояли чашки то ли с кофе, то ли с чаем. Два парня, видимо владельцы холодильника с прохладительными напитками, собирали в сумки колу и минералку. На наш вопрос, они предложили «пройти туда и всё узнать». Двери спокойно раскрывались перед нами, и мы попали на летное поле. Ситуация была полностью иррациональной и напоминала собой какой-то шутер от первого лица с захватом аэропорта: мертвые самолеты на телескопических трапах, где вдалеке, на холостых оборотах еле слышны двигатели каких-то невидимых нам бортов. Поняв, что никакого рейса не было, и пилот скорее всего принял благоразумное решение вернуться в порт вылета (потом выяснилось, что борт развернулся и начал набор высоты за десять минут до приземления), мы поняли, что нам просто необходимо поспешно удалиться с этого место. Едва дойдя до гостинцы Ак-Сункар, мы увидели как толпа, пешком, на машинах с «черными рамками», подлетает ко всем входам в здание: и сверху и снизу. Видя, как словно в зомби-апокалипсисе, аэропорт погружается в хаос, мы спешно удалились.

НОЧЬ ЧЁРНЫХ РАМОК. ХРОНИКИ АЛМАТИНСКОЙ ТРАГЕДИИ.

Часть III

6 января. День третий. Хрустальная ночь или изнасилованный город.
Рано утром выехал в храм. Ехать было страшно, несмотря на крайне малое количество машин. Ни одной полицейской машины, ни одного представителя власти в городе не увидел. Из звонков и официальных новостных сводок мы уже знали о разгромленных магазинах и супермаркетах. В храме простые бабушки рассказывали, как вчера прятали в своих квартирах «солдатиков»: «они ж как дети были, молодые, совсем еще беззащитные, просили: бабушка, спрячьте пожалуйста!» Центр города был очень тревожный. Пожалуй – это был самый страшный день, когда с любым могли сделать всё что угодно: выкинуть из машины, разбить окна квартир. Людей на улицах было мало, а с наступлением сумерках на улицах вновь появились «черные рамки» и разграбление города продолжилось с новой силой. Вот это, пожалуй, и было самое страшное: страшнее любых террористов и боевиков. Я не знаю какие инструкторы их корректировали при захватах административных зданий, но знаю, что подготовленным командос не нужны ни сотовые телефоны, ни плазмы, ни, тем более, парфюмерия мировых брендов. Безумная и разъяренная толпа громила город, некоторые садились на бульдозеры и строительную технику, тараня отделения банков. Люди тащили все, что можно было унести, но еще горше от того, -сжигали то, чего вынести было нельзя – как те же холодильники в «Технодоме»*. Мне по настоящему стало страшно: ведь это мои соотечественники, которые ходят со мной по одним улицам, вежливо здороваются днём, возможно заправляют мою машину, - они отнимали у других то, что им не принадлежит: они уже не громили офисы Нур-Отана* (простите, но не увидел никого, кто бы осудил атаку на них -говорю как есть), не выдвигали требований, а просто грабили своих же сограждан. Третья толпа, - как трупоеды после шакалов – была еще гнустнее: некоторые местные жители, которые отоваривались обычно в тех же магазинах, пришли выгребать оставшееся: «ну а что! бесплатно же!» Еще предстоит дать оценку этим действиям. Конечно, по законам войны любой брошенный армией город подвергается мародерству. Но это мародёрство, как правило происходит тогда, когда у жителей не остаётся более надежды на восстановление нормальной жизни. А о чем думали эти? Как они думали о владельцах товаров, плативших за них своим трудом, о тех, кто с детьми прятался по квартирам? Как эти люди смотрят в глаза своим родителям, старикам? Как они объяснили своим детям «подарки», которые они принесли, разграбляя чужое добро? Как?! Вот именно в этой точке лично для меня возникло первое сомнение о возможности оставаться и жить в этой стране. Это не нормально! Это не патриоты, а если они такие, то тогда вся идея такого патриотизма не стоит и тиина. Более десяти лет назад, один священник перевернулся на автомобиле в одном из городских предгорных районов. К машине подбежали местные жители, но не для того, чтобы ему помочь, а для того, чтобы снять с несчастного ЛУАзика все, что можно было снять. МНЕ СТРАШНО ЗА ДЕТЕЙ, которые живут рядом с такими вот людьми. Никто из них не побежит грабить книжные магазины, потому что вряд ли им известно, что такое книги.

НОЧЬ ЧЁРНЫХ РАМОК. ХРОНИКИ АЛМАТИНСКОЙ ТРАГЕДИИ.

Часть IV.

7 января. Рождество Христово. День четвертый. Робкие надежды.

Рождественское утро было тревожным, но все же вселяло надежду: «Слава в вышних Богу и на земли мир!» - именно так пропели ангелы пастухам в палестинских полях. В городских храмах состоялись богослужения. Робко начали проявляться признаки власти, в виде автомобилей полиции. Где-то, особенно в районе Площади к вечеру усилились автоматные перестрелки. В город понемногу заходили силы ОДКБ. Кто бы ни рассказывал из других стран своих версий, рассуждающих о ненадобности или преждевременности такого решения - плюньте в их писанину. Цена ей – или ложь или человеческие жизни. Мы все сами убедились в том, что власть пала. Конечно мы слышали о работе штабов, о встрече силовиков и представителей власти с боевиками, - это все здорово. Но город остался беззащитным. От слова совсем. Как изнасилованная и избитая девушка. Мы тридцать лет строили государство, на парадах и торжествах постоянно демонстрировалась его военная, экономическая и другая мощь. Но эти полдня потрясли не только нас, жителей мегаполиса, но и весь мир. А если внешнее нападение на страну? Это любой соперник так быстро «положит» все наши города?
Во второй половине дня начиналась активная фаза противостояния. В городе стала появляться тяжелая техника и подготовленное бойцы. Они начали борьбу с мародерами и боевиками. Второй день продолжается битва за ГУВД. Возле Никольского храма не стихают выстрелы. Богослужения в нем были практически сорваны из-за того, что храм оказался в эпицентре боевых действий и его территория практически полностью простреливалась стрелковым оружием и могла оказаться эпицентром боя.

НОЧЬ ЧЁРНЫХ РАМОК. ХРОНИКИ АЛМАТИНСКОЙ ТРАГЕДИИ.

Часть V

8 января. День Пятый. Борьба за восстановление порядка.

В этот день в очень редких небольших магазинчиках начали впервые за эти страшные дни появляться продукты первой необходимости. Где-то заработали аптеки. Некоторые волонтеры раздавали на улицах города продуктовые пакеты. В городе небезопасно. Жители окраин, коттеджных городков, частного сектора, организовались в дружины, охраняя свои районы. Многие из них вооружены официальным охотничьим оружием. Пикеты давали свои результаты: в некоторых местах мародеры были остановлены, где-то задержаны. «Черных рамок» становится все меньше, - сказывается приказ Президента стрелять без предупреждения. Некоторые «горе-ополченцы» сами стали жертвами своей глупости, переиграв в эти страшные игры: выехав в город «на разведку» с оружием, на снятых номерах – они сами были расстреляны силовиками, и их действия, особенно в часы действия Чрезвычайного положения – оправданы.

9 января. День Шестой. Будем жить!

Автомобилисты относительно безопасно передвигаются по городу. Общественного транспорта пока нет. Слышны отдельные выстрелы. На окраинах проводятся регулярные рейды силовиков. В городе много военной техники – проверка документов и досмотр практически каждого проезжающего автомобиля. Вечером всяческое движение в городе замирает. «Черные рамки» практически исчезли из города. Но тем и хуже: негодяи вновь, возможно надолго, стали «мирными жителями». Дома можно отстроить, товар можно завести, благосостояние вернуть, но перешить мозги крайне трудно. «Злой человек из злого сокровища своего сердца выносит злое» (Лк.6:45), но «злой не имеет будущности, - светильник нечестивых угаснет. Бойся, сын мой, Господа и царя; с мятежниками не сообщайся, потому что внезапно придет погибель от них, и беду от них обоих кто предузнает?» (Притч.20:20-22)

НОЧЬ ЧЁРНЫХ РАМОК. ХРОНИКИ АЛМАТИНСКОЙ ТРАГЕДИИ.

Часть VI. Заключительная.

10 января. День Седьмой. Четыре часа интернета.

Впервые дали интернет с 9 до 13 по местному. Был обескуражен некоторыми сообщениями, которые перепостили не только некоторые украинские и белорусские «свободные» СМИ, но и некоторые западные партнеры. Ложь она всегда останется ложью, а за ложь будет бить Господь. «Российские солдаты с казахскими военными расстреливают [можно вставить из гранатомётов] мирных демонстрантов [можно вставить даже женщин и детей – тут насколько у кого хватит совести и фантазии] «Украина подняла в небо флаг Казахстана в ознаменование поддержки народу страны». А вот тут интересно, какому именно народу: тем, что с детьми и женами прятались по домам? А может силовикам, которые отдавали свои жизни, защищая от бандитов военные училища и арсеналы? А может Украина выразила поддержку мародерам, которые прямо с площади побежали к магазинам, набивая куртки сотовыми телефонами, а салоны своих авто жидкокристаллическими телевизорами, естественно ворованными? Кому Украина оказала поддержку? Чего ждали США и Европа? Где их возмущения по поводу расстрела наших журналистов, разгрома редакций? Они были против введения войск ОДКБ? Значит они за то, чтобы мы все оказались в хаосе и голоде? Ведь через неделю пустой город начнет междоусобную битву за ресурсы, за воду, за хлеб, пропадет зимой электричество и тепло и мегаполис погрузится в хаос и смерть? Среди них известные блогеры, журналисты. Кто-то сидит тут, кто-то в Киеве. Кто-то на Западе. Часть из них женщины. Удивляюсь, как как можно быть матерью и такой жестокой? Какие идеи стоят того, что их реализация несет горе и страдание миллионам их соотечественникам? Еще лучше, укомплектовавшись на жизнь, вести репортажи с Лазурных берегов и томных милых улочек европейских городков. Конечно! Им глубоко наплевать на тех, для кого обычная жизнь - борьба. А жизнь в разгромленной стране -смерть! На поддержку каких сил они рассчитывали? На подобных тем, которые принесли «демократию» в Афганистан? А где их веский голос в защиту религиозных меньшинств Афганистана? Женщин? Даже лиц нетрадиционной ориентации? Разве им не нужна там поддержка? Где эти борцы за свободу и демократию? Почему не слышно их голосов в поддержку багдадских христиан, Кандагарских феминисток?! Почему? Да потому что их устраивает деструкция, а боль и слезы – только приносит чувство собственной нужности. Только мы четко убедились. Это иллюзия. Существует множество версий насчет того, кто же это был. Но в предисловии мы договорились относится к ним насторожено. Во-первых никто не слышал ни о каких лозунгах со стороны протестующих. Непонятно кто был их лидером, и чего они, собственно, хотели. Русскоязычное население в стране никак в этих протестах не участвовало: оно вообще крайне аполитично и давно живет по принципу «как бы хуже чего не вышло». Русскоязычные априори бояться любой оппозиции, потому что знают, что в каждой оппозиционной программе будут манипуляции с языковым вопросом, - это весьма значимый кластер в казахстанской политики. Как человек, проживший в Казахстане практически всю жизнь, свидетельствую – казахский язык по своим лингвопринципам непрост для обучения европейца, и большинство русскоязычных никогда его не выучит. Поэтому тема языка была и остается страшной пугалкой для этого электората. Этим пользуются различные политтехнологи, - от провластных до оппозиционных и это прекрасно работает: русскоязычное население за очень редким исключением, всячески дистанцируется от политической жизни Казахстана, оно практически не представлено ни во власти, ни в силовых ведомствах страны. В любом конфликте элит оно может всегда остаться виноватым, - поэтому строго исполняется табу – лишний раз никуда не вмешиваться. Понятно, что значительная часть русскоязычных уже никуда не уедет: начинать все сначала, когда прожито полжизни, тем более в неконкурентоспособных условиях чужой среды – переживет не каждый. Честным трудом они заработали жилье, построили дома, а при переезде, Россия не разрешит им даже ввезти их нехитрые автомобили.