«Актерство может научить только каким-то профессиональным вещам. Особенно кино. Мне столько довелось делать вещей, которых я в жизни не делал: водил самолет по полосе, что-то делал на счетных машинках, к которым я раньше никогда не прикасался.
А научить жить — нет. Научиться жить можно только самому».

Альберт Филозов
⠀
«Театральные люди»
⠀

«Пятьдесят с лишним лет назад во мне зародилась тайная мечта - состарившись, сыграть, как Фаина Раневская в спектакле «Дальше - тишина…» Теперь моя мечта осуществилась. Когда предложила Юрию Мефодьевичу Соломину поставить пьесу на нашей сцене, он со слезами на глазах сказал: «Это в десятку!» Знаете, негатива и раздражения в обществе хватает. Все так озабочены материальным. А где любовь? Почему ее стало так мало? Она же вечна! Вот мы с друзьями ее и восполняем. Приходите на спектакль - обрыдаетесь! Ну сколько можно ржать?! Поплачьте хоть немножко - очиститесь».
⠀
Людмила Полякова
⠀
«Театральные люди»
⠀

Это легендарное стихотворение знают все актеры. Мощнейшая тренировка дикции! Всего лишь попробуйте быстро и четко прочитать стихотворение Валерия Брюсова «Буря с берега». Прочитали?
А теперь наизусть!😂


«Перекидываемые, опрокидываемые,
Разозлились, разбесились белоусые угри.
Вниз отбрасываемые, кверху вскидываемые,
Расплетались и сплетались от зари и до зари.
Змеи вздрагивающие, змеи взвизгивающие,
Что за пляску, что за сказку вы затеяли во мгле?
Мглами взвихриваемыми путь забрызгивающие,
Вы закрыли, заслонили все фарватеры к земле.
Тьмами всасывающими опоясываемые,
Заметались, затерялись в океане корабли,
С неудерживаемостью перебрасываемые,
Водозмеи, огнезмеи их в пучину завлекли.
Чем обманываете вы? Не стремительностями ли
Изгибаний, извиваний длинновытянутых тел?
И заласкиваете вы не медлительностями ли
Ласк пьянящих, уводящих в неизведанный предел?»
⠀
«Театральные люди»
⠀

«Я всегда радовался, когда вызывал смех у людей. Кто смеется добрым смехом, заражает добротой и других. После такого смеха иной становится атмосфера: мы забываем многие жизненные неприятности, неудобства».

Юрий и Татьяна Никулины с любимой собакой, 1983 год
⠀
«Театральные люди»
⠀

«… Тысяча девятьсот сорок второй год. Война. Я смотрю первый в своей жизни драматический взрослый спектакль. Мне семь лет. Мой папа — художественный руководитель театра, постановщик спектакля, и поэтому я смотрю дневной прогон в пустом зале. Пьеса «Роковой час».
Как все мои ровесники, я много повидал к своим семи годам. Вместе со взрослыми я пережил черный день начала войны: она застала нас на курорте, в Сочи. Ослепительное солнце, волны, а на севере, дома, — война. Все было особенно контрастно и неестественно. Смерть близкого человека — полковник Кулышев, дорогой «дядя Сережа» погиб в первые дни войны под Киевом. Остальные близкие — в Ленинграде, в блокаде. Эвакуация. Холод, и жизнь без жилья, и переполненные поезда, которые тянутся неделями. Я видел и пережил все, что положено было тыловому ребенку. Я мечтал о мести и о фронте. И десятки раз, тайком перелезая через высокую стену киношки, смотрел военную хронику и военные фильмы. И видел на экране сам бой, и саму войну, и саму смерть.
И вот теперь я сижу в пустом зале. В темноте. И на сцене в неестественной комнате, где матерчатые стены ходят ходуном, когда открывают дверь, три русских эвакуированных актера, сильно загримированные, разыгрывают драму норвежской семьи. Я мало что понимаю. Я не понимаю до конца любви, ревности, женской измены, не понимаю политических разногласий, наверное, не понимаю даже, что один из трех — фашист: ведь он не немец, и не в военной форме, и без оружия. Но я смотрю неотрывно. Ощущаю, впитываю драму сквозь непонимание. Вот что я помню».

Сергей Юрский
⠀
«Театральные люди»
⠀

Евгений Евстигнеев - вожатый в пионерском лагере "Серёжа" от завода "Красная Этна". Город Горький, 40е годы.

На фото вожатые лагеря. Кстати, мало кто знает, но знамений артист работал еще в заводском детском лагере «Дружба» – сначала массовиком-затейником, затем заместителем начальника пионерского лагеря...
⠀
«Театральные люди»
⠀

Умер художник Сергей Андрияка…

Именно он написал эту пронзительнейшую картину «Новогодняя ночь»…
⠀
«Театральные люди»
⠀

По просьбе одной из студиек Мейерхольд разрешил привести Маяковского. В то время только что вышла поэма «Облако в штанах» — маленькая книжка в жёлтой обложке. Придя в студию, Маяковский захватил с собой стопку экземпляров этой книжки. Явился он в студию, по своему обыкновению одетый в жёлтую кофту. Все мы во главе с Мейерхольдом расселись на стульях, расставленных полукругом против эстрады, а для Маяковского тут же был приготовлен столик.

Столиком Маяковский пренебрёг. Легко вскочив на эстраду, он попросил подать ему снизу несколько стульев — ему подали, кажется, около дюжины, — и на них он, расставив их на эстраде, разложил экземпляры своей ярко-жёлтой книжки. Потом надел шапку с бубенцами, приготовленную для одной из наших пантомим, набросил на спинки стульев поданый по его просьбе плащ и начал речь, обращаясь к нам.

Первые слова этой речи я хорошо запомнила: «Почему-то, когда тебе дают пощёчину или тебя бьют, — всегда спрашиваешь: «Какое вы имеете право?» — словно для того, чтобы кого-либо ударить, надо получить разрешение!» Из остального, что он говорил, помню только, что его речь была дерзкой, вызывающей — настоящей «пощёчиной общественному вкусу». Закончив её, Маяковский прочёл нам «Флейту позвоночника», он как раз в это время заканчивал её, потом «Облако в штанах», «Войну и мир». Вёл он себя дружелюбно, был весел, остроумен, но и застенчив одновременно, а по отношению к Мейерхольду держался почтительно.

Перед тем как всем разойтись, он каждому подарил по экземпляру «Облака в штанах» с автографом. Размашисто написав что-то карандашом на книжке, он поднес её Мейерхольду, а тот прочёл написанное и быстро сунул книжку в карман пиджака.

Когда Маяковский распрощался и ушёл и разошлись почти все студийцы, Мейерхольд вынул из кармана книжку и показал мне надпись, сделанную Маяковским: «Королю театров от короля поэтов», — а потом снова спрятал книжку в карман.

Рассказ режиссера А. В. Смирновой, участницы петербургской студии Вс. Мейерхольда.
«Встречи с Мейерхольдом», 1967
⠀
«Театральные люди»
⠀

Шли мы с приятелем из бани. Останавливает нас милиционер. Мы насторожились, спрашиваем:
— В чем дело?
А он говорит:
— Вы не помните, когда были изданы «Четки» Ахматовой?
— В тысяча девятьсот четырнадцатом году. Издательство «Гиперборей», Санкт-Петербург.
— Спасибо. Можете идти.
— Куда? — спрашиваем.
— Куда хотите, — отвечает. — Вы свободны…
Смесь обыденности и безумия. Оказалось, вовсе не художественный вымысел. Вот заехал я сегодня на заправку, пристроился в очередь. Жду, слушаю по радио музыку. А в двух шагах на перевернутом деревянном ящике сидит бомж. Санитарно запущенный. В каком-то блохастом балахоне. Сидит, жмурится на солнышке, ковыряет в носу, прислушивается к музыке из открытого окна моей машины. И вдруг так, между прочим, спрашивает:
— Девятая симфония Бетховена? Дирижирует кто? Не Аббадо?

Сергей Довлатов, "Наши"
⠀
«Театральные люди»
⠀

«В 1939 году отец, мама и я, счастливая семья, сплавали на пароходе "Вяч. Молотов" из Перми в Астрахань и обратно. Плаванье было сказочное для меня. Но на обратном пути я заболел брюшным тифом и меня еле довезли. Положили в детскую больницу, которая располагалась в старинном купеческом особняке. Мать дневала и ночевала около больницы. У меня началось заражение крови, начали меня резать, оперировать. Без наркоза, боялись за сердце, что ли. Сделали шесть операций. Готовились к седьмой. Лежал я уже в палате смертников, тяжелых.

На операции возили в дореволюционной коляске, на лошади. И вот мать моя подкупила сестру (та курила и мать моя принесла ей несколько пачек папирос) и вместо нее повезла меня на операцию. Внесла. Хирург пошутил: "Надо же, живой! Когда ж он помрет-то?" Вот тут-то моя мать и взялась за него. Меня под расписку отдали матери, она меня выходила травами и любовью. Хирург при встречах низко раскланивался с матерью.

Рассказывал я смешно, весело. Но Василий Макарыч слушал страдальчески, глаза увлажнились.
- Знаешь почему мы с тобой талантливы? Мы дети любви».

Георгий Бурков
⠀
«Театральные люди»
⠀

«Деньги у меня плывут со скоростью окуня, которого укусила за хвост щука. Трачу без конца и не знаю, когда кончу тратить».

Антон Чехов
Из письма А. С. Суворину
1889 г.
⠀
«Театральные люди»
⠀

«Дорогой Константин Сергеевич!

Я к Вам - с просьбой о помощи. Вот в чем дело: «по примеру прежних лет» затеял я в этом году елку на 1000 человек детей самого несчастного качества, т.е. для трущобных жителей в возрасте от 6 до 12 лет, и лишь для тех, которые в школах не учатся и ни в каких елках не участвуют. Самый обор! И - кажется - я провалился. В прошлом году елка у меня была на 500, и пожертвований хватило, а в этом увы! По сей печальной причине прошу и умоляю Вас - походатайствуйте пред С.Т. Морозовым о помощи нам, нижегородцам. Не может ли он, милостивец, дать нам тряпочек для подарков на штанишки и рубашонки детям? «Всякое даяние благо»; даже и кредитная бумага. Постарайтесь, дорогой Константин Сергеевич, а то мы будем поставлены в смешную необходимость дать голодным и голым детям - по конфетке только. Умоляю.
[...]

Кланяюсь Вам низко и повторяю мою просьбу - посодействуйте, чем возможно. Все берем, даже деньги! Коленкор, ситец, бумазею, сапоги, рукавицы, шапки - все! Низко, уважительно кланяюсь Марии Петровне и желаю ей всего, всего доброго и здоровья, здоровья - как и Вам.

A. Пешков».

Станиславский исполнил просьбу Горького. Морозов прислал в Н. Новгород вещи для подарков детям.
⠀
«Театральные люди»
⠀