Из письма Ильи Барковского брату Василию:

«Здравствуй, дорогой брат Вася, пишу я тебе письмо в напряжённом положении, с минуты на минуту жду команды, чтобы сесть в вагоны и ехать, а куда ехать?

Я думаю, что ты знаешь, что я еду воевать и, наверно, мы с тобой больше не увидимся. Я воевать буду с пулемётом, с таким как воевал Чапаев, а в бою враг всегда стремится вперёд убить пулемётчика, а потом пехоту, стрелков. Так вот, я тебе наказываю, что не будь плохим человеком — учись и поддерживай Маму, она уже старая и больная, слушайся её, потому что тебе одному придётся с ней жить — больше тебе наказывать нечего, ты не маленький. Я пишу сквозь слёзы, пока до свидания. Передай привет учителям и всем родным и знакомым. 2/III–42 твой брат».

Больше писем фронтовика читайте здесь

У древних нивхов существовала традиция одностороннего кузенного (договорного) брака

Он заключался вскоре после рождения детей, а иногда и до появления на свет девочки.

Ритуал проводился так: отец приводил в дом сестры кобеля; женщина пряла нитки из его шерсти, крапивы и волоса здорового старика. Этими нитями обвязывали руки жениха и невесты (или живот беременной). Обряд при старейшинах делал брак нерушимым.

Еще в начале ХХ века тымовские нивхи разъясняли: «Кровь женщины, обойдя весь Сахалин, через поколения возвращается в свое селение» — браки заключались по строгому кругу между определенными стойбищами.

Однако с расслоением общества традиции ушли в прошлое. Богатый нивх стремился породниться с равными по статусу, выбирая жену «по вкусу: красивую, искусную мастерицу...». Если раньше жена была предназначена по рождению, теперь за нее платили калым (ёӽ юскид).

Размер выкупа зависел от благосостояния. Лев Штернберг отмечал высокие цены у амурских нивхов; сахалинцы были скромнее, называя «лишь три ценных предмета». В качестве калыма чаще всего служили ценные товары, выменянные за пушнину у соседних народов, а также шубы из соболя или лисы. Менее богатые давали лодки, оружие, собак. Жену также можно было взять «в рассрочку»: маленькую девочку выкупали, выплачивая родителям до ее совершеннолетия.

Простому нивху стало очень трудно жениться, поэтому в эпосах и легендах герой часто отправляется в рискованное путешествие, полное лишений, чтобы отомстить за отобранную невесту, добыть выкуп или похитить любимую. Часто мужчина-герой вынужден был похищать женщину, свою по рождению, но выданную за выкуп. Это вело к межродовым распрям и войнам.

Источник: Ых-миф (Сахалин) – моя родина

История Паркызина

Отец Паркызина договорился с Медуном, что его дочь Ляфкук станет женой сына. Но Медун выдал ее за старика Сеуса с материка. Через два года, узнав, что Сеус с Ляфкук гостит в Славо, Паркызин с шестью сородичами приехал «в гости» на трех нартах.

Дождавшись момента, они схватили Ляфкук, связали и увезли. Одинокий Сеус вернулся ни с чем, а Ляфкук стала женой Паркызина. Его потомки живут в Ногликах.

На фото: жители Потово. Первым стоит старик Паркызин.

Ольга Игошина родилась в 1927 году, рано осталась без отца. До войны его арестовали и расстреляли как врага народа, потом реабилитировали. Мама растила Ольгу одна, а осенью 1941-го ушла на фронт, оставив дочь-подростка в детском доме. Следующим летом 15-летняя девушка тоже отправилась на фронт добровольцем. Ее взяли сандружинницей на судно № 40, на котором переправляли солдат, раненных в боях под Сталинградом.

Испытания Ольге выпали не по возрасту. Когда немцы разбомбили пароход, ей пришлось стоять в ледяной волжской воде более трех часов. Тогда она заработала болезнь ног, которая дала о себе знать спустя годы.

Потом мама и дочь Игошины вместе служили на военно-санитарном поезде № 60. На нем искалеченных бойцов вывозили в тыл, в дороге лечили и утешали как могли. Мама была медсестрой, дочь — санитаркой. Женщины отстирывали от гноя и крови бинты, ухаживали за ранеными — и так всю войну. За эти годы Ольга насмотрелась столько людского горя.

«Победа застала меня в Кировской области. На очередной стоянке побежала на кухню за горячей водой, неожиданно поезд тронулся. Еле успела ухватиться за поручни последнего вагона. Два часа ехала на холоде. Останавливаемся ночью на какой-то станции, выходит диспетчер и говорит мне: „Скажи своим, что война окончилась. Победа!“. Захожу в вагон, говорю радостную весть, а в ответ — гробовая тишина. Затем некоторые в сердцах даже матом выругались, мол, какая нам, калекам, от Победы радость. Ведь большинство из них остались кто без рук, кто без ног. Правда, к обеду настроение в вагоне поднялось. Принесли самогон да отпраздновали окончание войны по-человечески. Так что лучшего праздника для меня нет», — рассказала Ольга Игошина в интервью двадцатилетней давности газете «Южно-Сахалинск сегодня».

За участие в Великой Отечественной войне Ольга Лаврентьевна была награждена четырьмя медалями, самой ценной считала медаль «За победу над Германией».