Газета TheGuardian пишет, что объект в Фордо является ключевым в ядерной программе Ирана, а его уничтожение ключевая задача для Израиля и США в нынешней войне.

Но есть «проблема», в Вашингтоне не уверены, что GBU-57 на бомбардировщиках B-2 Spirit гарантировано разрушит подземный комплекс в Фордо из-за скальных пород и особой структуры объекта. То есть удары приведут лишь к обрушению туннелей и завалам («запечатыванию»), но не к полному уничтожению инфраструктуры. Это якобы основная причина по которой Трамп отложил удары.

Помимо сомнений в эффективности, Трамп задерживает удар, рассчитывая, что сама «угроза американского вмешательства» заставит Иран пойти на переговоры. Но это звучит слегка наивно (вспомним цитаты про капитуляцию), хотя как говорится легка война для зрителей (ma ahvan al-harb a'ala a-nazzara).

🟠Решение об ударе де-факто отсрочено до момента, пока Израилю не удастся серьезно повредить систему защиты объекта. Действиям США обязательно должны предшествовать масштабные израильские диверсии против систем электроснабжения, вентиляции, охлаждения или управления объектом (+сбои системы ПВО и РЭБ). Хотя вчера, к примеру, не было зафиксировано ударов ВВС Израиля по объектам вообще в Куме.

+ к этому вывод из строя центрифуг или другого обогатительного оборудования до удара снизят потенциальный ущерб от возможного радиоактивного заражения при бомбардировке (это если кого-то заботят гражданские).

Резюмируя: решение нанести удары по Ирану политически принято, но военно-технические аспекты отсрочили реализацию, если верить оплоту демократов TheGuardian. И по всей видимости, Иран должен сильно ослабнуть перед нанесением ударов — от этого, в целом, будет зависеть исход. В противном случае непредсказуемый миротворец Трамп может не пойти на такую «военно-техническую авантюру». В общем, можно ожидать лишь повышение интенсивности конфликта.

Позволю себе немного отвлечься вновь на исследования друзов в Сирии.

🟠Сирийская друзская община претерпела фундаментальную трансформацию после 2011 года, радикально отличающуюся от ее положения при Асадах — это лично меня поражает и особенно актуализирует мои исследования (кстати, в США не так давно Университет в Канзасе запустил масштабные исследования друзов с грантами и прочими плюшками — американцы основательно взялись).

🟠При Хафезе Асаде друзы существовали в парадигме «диффузной интеграции»: Дамаск сознательно подавлял их коллективную политическую субъектность, «ликвидировав» традиционные институты вроде друзских судов, но предлагал индивидуальные социальные лифты через службу в армии и спецслужбах.

🟠В дополнении к этому ключевым инструментом стало «вертикальное возвышение», то есть выходцы из семей «средней иерархии в общине» получали высокие посты в армии или партии Баас, формируя прослойку проасадовской аристократии, чье благополучие напрямую зависело от Дамаска.

🟠Стратегия сводилась к контролируемой атомизации — этноконфессиональная идентичность допускалась лишь как культурный феномен, но не как политическая сила. В отличие от ливанских друзов, имевших гарантированное представительство в парламенте и мощную Прогрессивную социалистическую партию (ПСП), сирийская община была лишена легальных механизмов отстаивания групповых интересов.

🟠Гражданская война стала катализатором качественного перерождения общины. Столкнувшись с угрозой исламистского радикализма (ИГ*, «Джебхат ан-Нусра»*) и неспособностью режима обеспечить безопасность, друзы перешли к стратегии «вооруженного нейтралитета» — простым языком «пожелать удачи обеим сторонам».

🟠Так, начали формироваться автономные отряды самообороны («Люди достоинства», «Горная бригада»), взявшие под контроль провинцию Ас-Сувейда. Новые лидеры вышли не из «асадовской номенклатуры», а из традиционного института «шуюх аль-акль» (Аль-Хаджари, Аль-Хиннави, Джербоа), который превратился в де-факто власть, координирующую экономику, безопасность и гуманитарные вопросы в обход центра.

🟠Протесты 2023 года и столкновения с новыми властями в 2025-м выдвинули на первый план требование федерализации и юридических гарантий прав меньшинств, как группы с собственными этноконфессиональными институтами — немыслимое при Асадах.

🟠В отличие от ливанских друзов, чья роль в конфессиональной системе остается институционализированной (парламентские квоты, альянсы Джумблата), сирийские единоверцы создали альтернативную модель выживания — территориальную автономию, основанную на военной самоорганизации и ретрадиционализации.

🟠Собственно, эволюция от пассивной «интеграции» к активным субъектам региональной политики — ключевое последствие сирийского кризиса для общины. Это принципиальный аспект, который говорит, что как раньше Сирия уже не будет (по крайней мере унитарной).

* террористические организации, запрещенные на территории РФ

⭐️ t.me/orient_saab

Отмечу, что это не только форма давления на Иран, но и подготовка глобального информационного пространства к потенциальной эскалации.

🟠Постоянный поток сообщений о наращивании сил (авианосные группы, тактическая авиация, а теперь и B-2 Spirit с бомбами GBU), прогнозы и предупреждения о неминуемом ударе в СМИ методично повышают количество «безумия», которое международное сообщество и общественность способны «поглотить» без немедленной паники.

🟠«Вот-вот ударят» создает эффект привыкания к угрозе, осознания ее неизбежности. Это поможет общественности гораздо легче перенести беспрецедентные удары США по ядерным объектам Ирана. Кстати, информ. подготовка в том числе может повлиять и на ответ руководства в Тегеране, а точнее сделать его более сдержанным. Ведь, в конце концов, там тоже люди принимают решения.

🟠Тем не менее риски стремительного перерастания любого инцидента в полномасштабный конфликт между США и Ираном по-прежнему высокие. Информационная подготовка может оправдать что-то, но не предотвратить.

⭐️ t.me/orient_saab

США ударили по ядерным объектам в Фордо, Исфахане и Нетензе.

🟠Хотя полное уничтожение глубоко заложенных или укрепленных комплексов маловероятно, основное воздействие, скорей всего, пришлось на входы в тоннели, вентиляционные шахты, энергоснабжение и вспомогательные сооружения.

🟠Подобные повреждения способны серьезно затруднить доступ к ключевым участкам, нарушить работу оборудования и поставки материалов. Это несколько отбросит прогресс иранской ядерной программы, требуя масштабных восстановительных работ в сложных подземных условиях.

🟠Ожидаемая реакция из Тегерана, вероятно, будет расчетливо сдержанной, избегающей немедленной прямой военной эскалации с США. Закрытие Ормузского пролива похоже на «выстрел себе в ногу», что дополнительно еще испортит отношения со странами Персидского залива.

🟠Скорее всего, ответ будет асимметричным и реализован через прокси-силы или союзников. Есть те же самые хуситы, которые способны оказать давление на судоходство в Баб-эль-Мандебском проливе. В этом же смысле шиитские группировки в Ираке могут совершить несколько нападений на американские цели (посольство в Багдаде или военные базы).

💜Прямое военное столкновение с США для Ирана может быть неприемлимым — оно несет риски катастрофического поражения и дестабилизации режима. Однако полная капитуляция или отказ от ядерной программы как символа суверенитета и регионального статуса также невозможны. Это создает стратегическую ловушку: Иран вынужден «играть» по чужим правилам, но эти правила для него изначально невыгодны.

Ключевая проблема для Ирана — поиск выхода из этой навязанной дилеммы без потери лица или краха. Его текущая тактика по отношению к США — попытка «выкрутиться» (возможно через асимметричные ответы) — не столько путь к победе, сколько борьба за выживание в неблагоприятных условиях.

⭐️ t.me/orient_saab

Ирано-израильский конфликт все больше превращается в фарс с трамповским «Make Iran Great Again», красивыми заявлениями ««оппозиции»» Пехлеви, ударами по тюрьмам, государственным СМИ и правоохранительным органам в Иране.

🟠Акцент явно смещается с прямой военной конфронтации или «уничтожения ядерного и военного потенциала» в сторону целенаправленной дестабилизации внутренней ситуации в Исламской Республике. Удары по тюрьмам, где содержатся не только «члены оппозиционных групп», но и радикальные ячейки как раз укладывается в этот сценарий. Вкупе с ударами по пропагандистскому аппарату и силовому каркасу Ирана израильское руководство преследуют вполне четкую цель — посеять хаос, подорвать легитимность властей, обострить социальные противоречия и потенциально спровоцировать массовые волнения.

🟠Вообще, израильские удары и поддержка ««оппозиции»» (реальная или мнимая) дают иранскому руководству идеальный инструмент для консолидации власти. В условиях внешней угрозы, особенно воспринимаемой как «унизительное нарушение границ», власть получает возможность мобилизовать население вокруг идеи национального единства перед лицом общего врага. Исторически внешние угрозы часто служили фактором консолидации общества, отодвигая внутренние разногласия на второй план. Тем более, что Иран обладает разветвленной сетью институтов, способных на мобилизацию (включая мечети, КСИР и т.д.).

🟠При этом в Тегеране также ориентируются на психологическое воздействие, но уже на израильском фронте. Ограниченные, часто точечные удары небольшими партиями ракет преследуют не столько цель нанесения катастрофического ущерба, сколько создание постоянного фона неуверенности и страха среди израильского населения. Необходимость «чаще бегать в бункеры» даже при ограниченной интенсивности атак — это мощный инструмент психологического давления.

🟠С другой стороны, это общественное напряжение неизбежно трансформируется в политический запрос на еще более жесткие действия против Ирана и его союзников. Любые призывы к сдержанности или дипломатии будут восприниматься как слабость. Политический дискурс может еще сильнее сместиться в сторону ультранационализма и милитаризма, укрепляя позиции самых радикальных сил в израильском правительстве и обществе.

💜Такими «широкими мазками» можно зафиксировать новую фазу конфликта — обе стороны начинают перераспределять ресурсы на изматывание общественности противника, подрывая чувство безопасности. Началась полноценная война на нервах, рассчитанная на долгосрочный эффект, от чего конфликт все больше приобретает черты гибридного театра взаимного устрашения и дестабилизации.

⭐️ t.me/orient_saab

Если ответ Ирана «настоящий», то это говорит о значительных изменениях в его стратегии национальной безопасности. Предположу, что в Тегеране воспринимают нынешнюю эскалацию как экзистенциальную.

🟠До этого момента Иран предпочитал действовать через прокси-группировки и избегал прямых столкновений с американскими войсками, полагаясь на «асимметричную» стратегию сдерживания (ответ за Сулеймани в 2020 году скорее исключение). Но удары прокси-силами почти невозможны после падения режима Б. Асада, ослабления Хезболлы и ХАМАС, да, и вряд ли эффективны. Предполагаю, что масштабные удары США по ядерным объектам в Фордо, Нетензе и Исфахане заставили иранское руководство кардинально пересмотреть свой подход.

🟠Текущая эскалация может восприниматься в Тегеране именно как экзистенциальная угроза для политического режима. Исторически иранское руководство рассматривало свою ядерную программу как гарант выживания режима в условиях враждебного окружения. Прямые удары по ядерной инфраструктуре, вероятно, интерпретируются как попытка лишить Иран последнего козыря в противостоянии с Западом и подготовить почву для «смены режима».

🟠Думаю, что особую тревогу в Тегеране вызывает всплеск сепаратистских настроений в этнически неоднородных регионах страны. Так, наиболее уязвимыми регионами остаются Курдистан (столкновения с курдскими националистами). В провинции Систан и Белуджистан также в последние годы наблюдается активизация сепаратистских движений. Экономические трудности, вызванные войной, могут стать катализатором для этих центробежных сил.

🟠В дополнении к этому, не исключено, что решение иранского руководства определяется исторической памятью о судьбе ближневосточных лидеров, которые пытались найти компромисс с Западом. Судьба Саддама служит особенно показательным примером для Тегерана. После войны в Персидском заливе 1991 года иракский лидер неоднократно пытался восстановить отношения с Западом, соглашался на инспекции ООН и выполнял многие требования международного сообщества. Однако это не спасло его от свержения в 2003 году «американской коалицией».

🟠Не менее красноречивым примером стала судьба Муаммара Каддафи. Ливийский лидер отказался от программы создания оружия массового поражения, открыл страну для западных компаний и инвестиций, стремился интегрироваться в международное сообщество. Западные политики и компании действительно стали «обхаживать» полковника Каддафи, привлеченные богатыми энергетическими ресурсами Ливии. Однако в 2011 году, как только в стране начались протесты, тот же Запад «организовал» военную операцию по свержению режима.

🟠Эти исторические прецеденты могут укрепить в Тегеране убеждение, что любые попытки компромисса с Западом воспринимаются не как жест доброй воли, а как признак слабости, который лишь ускоряет действия против «неугодного» режима. В руководстве может преобладать мнение, что договариваться с Западом бессмысленно, поскольку конечной целью остается смена режима независимо от готовности к диалогу.

💜В общем, если удары действительно «настоящие», а не по договоренности для деэскалации, то это качественно новый уровень конфликта, который пока содержит огромное количество непредсказуемых последствий.

⭐️ t.me/orient_saab

Подождем развития событий. Иран — страна с высококонтекстной культурой (перенесем термин в МО с некоторыми поправками) и сигналы/символические шаги иногда могут значить намного больше, чем в нашем восприятии.

🟠Факт удара по американской базе в Катаре значителен, пусть он был очень аккуратным и со всеми «но». Убежден, что такого рода события нужно смотреть в региональной динамике и тем более специфике (то есть не сравнивать с масштабными конфликтами/войнами в других точках мира), добавив к этому образ Ирана, как средней державы под санкциями без технологического преимущества и реальных способов защититься от США. При этом, как говорится «сквозь щель видна страшная беда» (inna al-khsъAs yura fi jawfiha ar-raqam).

🟠Ирано-израильский конфликт никуда не делся (UPD: даже с перемирием), а особо UPD: большого смысла сейчас прекращать эскалацию ни для Израиля, ни для Ирана я пока не вижу — «не все цели выполнены». Более того, давление на власть в Тегеране никто не снижал, а вот красиво «пострелять» словами Трамп умеет (UPD: и правда умеет, стоит отдать должное). Собственно, накануне 13 июня тоже было много разговоров про ультиматумы, переговоры и дипломатию.

⭐️ t.me/orient_saab

Несколько удивительно выглядит перемирие именно сейчас и с таким фарсом в твиттере (X)/TruthSocial. Понятно, что стороны начнут наращивать потенциал для будущей борьбы, но даже так Трамп сможет назвать это «огромной заслугой». Тем не менее прецедент прямого масштабного конфликта между странами ознаменует глубокий сдвиг в региональной системе.

🟠С точки зрения системных аспектов крайне важно, что Израилю удалось выйти из прокси-борьбы с Ираном в прямое противостояние, в котором израильское руководство имеет преимущество. Это концептуальное изменение резко снизило порог эскалации в будущем и создало новую, более опасную реальность, в которой прямой конфликт уже не является гипотетическим сценарием, а становится инструментом в арсенале сторон.

🟠Ключевым стратегическим последствием для Израиля стало успешное подтверждение его способности и готовности к «прямым действиям против Ирана на его территории». Демонстрация военно-технического превосходства, особенно в области ПВО и прецизионных ударов, укрепила израильское сдерживание, но одновременно вынуждает в Тегеране кардинально пересматривать собственные подходы.

🟠Прокси-стратегия Ирана, долгое время бывшая эффективным и относительно «дешевым» инструментом давления, показала свои пределы и уязвимость в условиях прямой конфронтации. Неспособность обеспечить надежный логистический коридор через Сирию (после падения режима Б. Асада) для поддержки Хезболлы в Ливане (ключевое звено в «сдерживании» Израиля), стала серьезной стратегической неудачей. Именно эта деталь подорвала основы иранской региональной стратегии и привела к «прямому конфликту». В этом смысле союзнические отношения с движением «Ансаралла» пока являются наиболее эффективной моделью.

🟠Конфликт также неформально вовлек страны Персидского залива в свою орбиту, как это продемонстрировал иранский удар по американской базе в Катаре. Это создает для государств Залива сложную дилемму: с одной стороны, их безопасность напрямую зависит от сдерживания Ирана и поддержки союзников, с другой — они крайне уязвимы к эскалации на своей территории и стремятся избежать открытого вовлечения в конфликт. Полагаю, что данный эпизод усилил их опасения и подчеркнул хрупкость их положения, что может стимулировать как усиление сотрудничества с внешними гарантами безопасности (США), так и осторожные попытки диалога с Тегераном для снижения рисков.

🟠Полагаю, что несмотря на передышку после 24 июня, конфликт сохраняет экзистенциальный характер для обеих сторон. Для Израиля иранская ядерная программа и поддержка прокси остаются «прямой угрозой существованию». Для Ирана, даже без немедленной угрозы существованию политрежима, прямое столкновение, подрыв его стратегии «сдерживания» через прокси и усиление изоляции ставят под вопрос долгосрочную устойчивость его региональной модели и безопасность правящей системы.

💜В целом, все эти аспекты вынуждают руководство в Тегеране к фундаментальному пересмотру стратегии национальной безопасности в условиях, когда традиционная прокси-модель показала недостаточность, а прямое противостояние чревато катастрофой.

Краткосрочное перемирие, таким образом, является не разрешением кризиса, а паузой для перегруппировки и наращивания потенциала, закладывающей основу для потенциально более масштабной и опасной фазы противостояния в будущем, которая продолжит дестабилизировать и без того хрупкий регион.

➕Трамп, исходя из тактических (полагаю еще и личных) целей, «заморозил» конфликт без создания реальной системы сдержек и противовесов. В стратегическом смысле это мираж над минным полем.

⭐️ t.me/orient_saab

Хотелось бы высказаться в двух словах (🫠), но мне кажется заявление спецпосланника США Томаса Баррака о «неприемлемости федерализма для Сирии» требует особого внимания. Подобное мнение часто встречаю в сирийской прессе даже среди экспертов и аналитиков, которые почему-то подсознательно связывают тенденции к децентрализации исключительно с сепаратизмом.

🟠Полагаю, что подобные утверждения отражают глубокое непонимание внутренней трансформации страны за годы конфликта (или просто сознательное игнорирование). Позиция в целом игнорирует объективные и необратимые процессы децентрализации, ставшие реальностью на юге, севере и востоке страны.

🟠Как я уже отмечал, сирийские друзы прошли значительную эволюцию от модели пассивной «диффузной интеграции» в унитарное государство при Асадах до активной политической и военной субъектности. Трансформация проявилась в создании автономных структур самоуправления и самообороны, выдвижении требований юридических гарантий прав общины и, что критически важно, федерализации.

🟠При этом данный процесс является лишь частью общей картины, не учитывающей более масштабный феномен курдской де-факто автономии на северо-востоке. То есть требования федерализации, звучащие из Ас-Сувейды и других регионов, не являются «абстрактными пожеланиями» неких «сепаратистов» Аль-Хаджари или Мазлума Абди — они отражают сложившуюся на местах реальность децентрализации и крах прежней унитарной модели управления.

🟠Отрицание или «неприемлемость» федерализма в стиле Баррака, означает сознательное игнорирование факта появления и устойчивости жизнеспособных автономных образований, доказавших свою способность функционировать вне прямого контроля Дамаска (пусть и с внешней поддержкой). Более того, позиция не учитывает необратимость социополитических и военно-административных трансформаций, вызванных более чем десятилетием конфликта.

🟠Сирия образца 2025 года просто не может вернуться к жесткой централизованной модели докризисного периода. На мой взгляд, вопрос сегодня стоит не в субъективной «приемлемости» федерализма, а в практической необходимости легитимации де-факто существующей «многополярности» в рамках нового государственного устройства. Или же в консервации перманентного кризиса, проистекающей из отрицания реальности.

🟰Новым властям, на мой взгляд, необходимо искать пути решения подобного кризиса в совершенно уникальных для Сирии форматах. Возврат к «старому» скорей всего погрузит страну в еще больший кризис и тогда уже даже «друзский сепаратизм» не будет выглядеть совсем уж абсурдным.

🖊Касательно ситуации в Аль-Маквасе (المقوس) к востоку от Эс-Сувейды стоит сказать, что пока неизвестно какие конкретно племена и группировки участвуют в столкновениях. Это принципиально важный вопрос, от которого можно будет отталкиваться при анализе. Не исключаю и просто маленького инцидента, который перерос в крупное противостояние.

Всякие западные каналы по типу Hawran OSINT используют малоизвестный среди обывателей друзский вопрос как инструмент продвижения собственных тезисов. Даже если их и ведет друз, пропаганда Военного совета и регулярное цитирование Муаффака Тарифа сами за себя все говорят.

Крайне примечательное заявление выпустило движение «Люди достоинства» в контексте столкновений в провинции Ас-Сувейда. Некоторые пункты, на мой взгляд, вполне отражают глубокий кризис доверия между друзской общиной и центральной властью, про которой я писал ранее.

🟠Центральным и наиболее весомым обвинением является системная неспособность или нежелание центральной власти, обеспечить безопасность на жизненно важном шоссе «Дамаск-Сувейда». Группировка прямо указывает на «преднамеренное отсутствие роли государства в защите жизненно важной дороги» (الغياب المقصود لدور الدولة في حماية الطريق الحيوي الواصل).

🟠Бездействие власти привело к тому, что угроза от повторяющихся нападений на мирных жителей (особенно у блокпоста Аль-Мисмия), изначально локализованная на трассе, «стала угрожать общественной безопасности в самом сердце друзской горы» (باتت تهدد الأمن الاجتماعي في عمق الجبل), проникнув вглубь провинции Ас-Сувейда.

🟠Более того, заявление подчеркивает, что бездействие Дамаска носит характер сознательного нарушения ранее достигнутых договоренностей. Напоминается о «четком соглашении со старейшинами и уважаемыми лицами Ас-Сувейды» (اتفاق واضح مع مشايخ ووجهاء السويداء) еще в мае этого года, обязывающем правительственные органы обеспечить безопасность дороги.

🟠Однако, как констатирует группировка «власть не выполнила своих обязанностей, ограничившись ролью наблюдателя» (السلطة لم تقم بواجباتها، واكتفت بدور المتفرّج). Эта пассивность центральных властей перед лицом учащающихся инцидентов напрямую привела к эскалации насилия и приданию ему опасной этноконфессиональной окраски (طابعاً طائفياً خطيراً), что представляет экзистенциальную угрозу для друзского меньшинства.

🟠Вместе с тем, крайне показательно, что решения по противодействию бедуинским боевикам группировка также принимает самостоятельно и «в координации с друзскими лидерами» (بالتنسيق مع كافة وجهاء الجبل ومرجعياته), а не с Дамаском. Это несколько отличается от предыдущих конфликтов, в которых «Люди достоинства» и центральная власть стремились выступить единой силой.

🟰Часть текста заявления является иллюстрацией тезиса о неспособности Дамаска выполнить базовую функцию государства (обеспечение безопасности на ключевой дороге, следование соглашения и контролируемость лояльных групп).

Восприятие этой системной слабости, пассивности и необязательности центра в друзской общине Ас-Сувейды является ключевым фактором, отдаляющим ее от Дамаска. Каждый подобный инцидент не только углубляет пропасть недоверия, но и укрепляет позиции местных политически и военных сил, как единственных реальных гарантов безопасности и стабильности в анклаве перед лицом бездействия или неэффективности центрального правительства.

⭐️ t.me/orient_saab

Стоит отметить, что конфликты между бедуинскими кланами и друзскими группировками в районе стратегического шоссе Дамаск-Сувейда приобрели характер почти регулярного явления. Однако, сейчас каждый подобный инцидент немедленно тонет в волне интенсивной информационной войны, захлестывающей сирийское медиапространство.

Поток зачастую непроверяемых видеоматериалов, чье происхождение и достоверность установить вообще крайне сложно затрудняет понимание реальных участников столкновений, их мотивации и того, кто именно и даже «под кем» действует. Эта неразбериха сама по себе становится инструментом эскалации и манипуляции.

🟠Столкновения между бедуинами и друзами происходили и до, и после падения режима Асада, хотя их масштаб и интенсивность могли варьироваться. Более того, лояльность бедуинских племен крайне фрагментирована и ситуативна. Отдельные кланы неоднократно были замечены в связях с террористическими движениями (ИГ и т.д.) или оказывали услуги другим вооруженным формированиям, действуя по принципу наемников или контрабандистов.

🟠В текущем контексте, дестабилизация провинции Ас-Сувейда через серию терактов, диверсий или межобщинных столкновений выглядит как потенциально выгодная тактика для террористического движения ИГ, стремящегося ослабить центральную власть. Пока Дамаск занимается южными провинциями, он и его медиаресурсы, вероятно, уделяют меньше внимания восточным или северным районам Сирии с традиционной высокой активностью террористов.

🟠Однако нельзя исключать и сценарий косвенного участия самого режима в Дамаске, использующего бедуинские группы как инструмент давления на друзскую общину, демонстрируя ее уязвимость и неспособность местных формирований обеспечить полную безопасность провинции без помощи центра.

⭐️ t.me/orient_saab