Мне очень понравилось открытие Олимпиады. Во-первых, тем, что я его не смотрел (полчаса в аэропорту Буэнос-Айреса по дороге в Бразилию не в счёт). Во-вторых, суперской задумкой с главной ролью великого Парижа. В-третьих, номером Gojira: я хоть и не фанат, но металл (да ещё и качественный) на церемонии — это, кажется, впервые.
Ну и в-главных, произведённым эффектом всеобщего возмущения. Особенно из-за «пародии на Тайную вечерю», которая оказалась оммажем совсем другой картине про совсем других богов и доказала, что проблема не в несуществующих специфических чувствах верующих, а просто в видимости квир-культуры. Люблю, когда обиженок сажают в лужу.
У меня вообще теперь есть ощущение, что главная линия поляризации человечества проходит где-то посреди этой церемонии, буквально по Сене. И делит она тех, кто спокойно на всё это смотрит, открыт новому, поддерживает все права всех человеков, и тех, кто вечно обижается и возмущается. Тех, кто умеет слушать и слышать других, и тех, кто способен только говорить сам. Причём говорить в приказном порядке, навязывая свои устаревшие максимы. Условных правых консерваторов, которые не могут свыкнуться с меняющимся миром — с его открытостью, умирающим маскулинным патриархатом, климатическим кризисом и постмортемдерном. С тем, что в нормальном споре должны быть другие аргументы, кроме силы и денег.
Нормального определения этих двух групп не дать, можно только облако тэгов использовать. Но вы же понимаете, о ком я? Если присмотреться, этот конфликт можно увидеть везде: в войне Путина против Украины, на американских, венесуэльских или любых других выборах, в отношении к любому социальному вопросу, в личных связях.
Я, безусловно, причисляю себя к первой группе и радуюсь, когда вторую слегка корёжит. Но в отличие от них я готов признавать и успехи конкурентов. Например, открытие сочинской Олимпиады, безусловно традиционалистское, тоже было потрясающим. А более капиталистические экономические модели, почему-то обычно проповедуемые представителями второй группы (тем же Трампом или Милеем), чаще успешны. Я, кстати, до сих пор не понимаю, как одни и те же люди могут отстаивать открытые экономики и патернализм в частной жизни (и наоборот).
Конфликт этот, безусловно, вечный, но сейчас как будто исчезает спектр, мостик между группами. Политики, алгоритмы соцсетей и клиповое мышление принуждают нас радикализироваться и страстно примыкать к какой-то из групп. И если раньше можно было быть уверенным, что всё новое постепенно будет обтёсываться и становиться той традицией, которую так любят вторые, то теперь я в этом уже не так уверен. Без диалога и обмена всё это грозит какими-то страшными последствиями — и я надеюсь, что только культурными.
Ну и в-главных, произведённым эффектом всеобщего возмущения. Особенно из-за «пародии на Тайную вечерю», которая оказалась оммажем совсем другой картине про совсем других богов и доказала, что проблема не в несуществующих специфических чувствах верующих, а просто в видимости квир-культуры. Люблю, когда обиженок сажают в лужу.
У меня вообще теперь есть ощущение, что главная линия поляризации человечества проходит где-то посреди этой церемонии, буквально по Сене. И делит она тех, кто спокойно на всё это смотрит, открыт новому, поддерживает все права всех человеков, и тех, кто вечно обижается и возмущается. Тех, кто умеет слушать и слышать других, и тех, кто способен только говорить сам. Причём говорить в приказном порядке, навязывая свои устаревшие максимы. Условных правых консерваторов, которые не могут свыкнуться с меняющимся миром — с его открытостью, умирающим маскулинным патриархатом, климатическим кризисом и постмо
Нормального определения этих двух групп не дать, можно только облако тэгов использовать. Но вы же понимаете, о ком я? Если присмотреться, этот конфликт можно увидеть везде: в войне Путина против Украины, на американских, венесуэльских или любых других выборах, в отношении к любому социальному вопросу, в личных связях.
Я, безусловно, причисляю себя к первой группе и радуюсь, когда вторую слегка корёжит. Но в отличие от них я готов признавать и успехи конкурентов. Например, открытие сочинской Олимпиады, безусловно традиционалистское, тоже было потрясающим. А более капиталистические экономические модели, почему-то обычно проповедуемые представителями второй группы (тем же Трампом или Милеем), чаще успешны. Я, кстати, до сих пор не понимаю, как одни и те же люди могут отстаивать открытые экономики и патернализм в частной жизни (и наоборот).
Конфликт этот, безусловно, вечный, но сейчас как будто исчезает спектр, мостик между группами. Политики, алгоритмы соцсетей и клиповое мышление принуждают нас радикализироваться и страстно примыкать к какой-то из групп. И если раньше можно было быть уверенным, что всё новое постепенно будет обтёсываться и становиться той традицией, которую так любят вторые, то теперь я в этом уже не так уверен. Без диалога и обмена всё это грозит какими-то страшными последствиями — и я надеюсь, что только культурными.
Одно из первых впечатлений от Бразилии — медицина. У меня ещё в Аргентине покраснел палец руки (к сожалению, не средний, а безымянный). А тут на тропическом острове он ещё и разболелся, стало понятно, что это какая-то инфекция. Спрашивая у хозяев гостевого дома, есть ли в нашей небольшой супертуристической деревне врач, я ожидал, что мне посоветуют старого африканского знахаря, который живёт на пальме на вершине горы (это я потешаюсь не над «дикарями», а над повышенной туристичностью). Но оказалось, что прямо у порта есть круглосуточный медпункт.
В час дня круглосуточный медпункт был закрыт. Через пару минут покашливания подошёл сторож и жестами показал, что нужно прийти через час. Через час на входе уже даже образовалась очередь, причём — к моему удивлению — из аборигенов, а не туристов. Сторож, основные функции которого открывать пациентам дверь и прогонять от неё спящую собаку, видимо, меня запомнил и тут же (я даже подумал, что в обход очереди), указал мне на дверь ближайшего из четырёх кабинетов. Бразилия была близка, чтобы сходу установить рекорд по скорости попадания к врачу.
Но нет, это оказалось что-то типа регистратуры/первичного осмотра. Там записали данные моего аргентинского DNI, спросили про аллергии и хронические болезни, измерили давление и сказали ждать дальше.
Через минут 15 позвали уже к «настоящему» врачу. Разумеется, она не говорила ни по-испански, ни по-английски. Но, в общем, особо и не надо было: бегло осмотрев палец, она выписала амоксициллин-клавуланат на неделю и на смеси португальского и жестового объяснила, что пить нельзя (прощай, кайпиринья), остальное можно. Если пожелтеет — приходить резать.
Я послушал, говорю «окей, абригадо, чаааао», ожидая, что сейчас мне скажут, где и сколько платить. Но врач просто сказала чао. Я вышел в коридор, смотрю на сторожа, тот открывает дверь, прогоняет собаку и показывает мне на выход. Государственная медицина в Бразилии оказалась бесплатной, как в Аргентине. Даже для туристов.
Сразу после начала приёма антибиотика палец получшел, но вчера снова заболел и налился жёлтым. Я это понял уже по дороге в соседнюю деревню Гамбоа, попасть в которую можно только в как раз наступивший отлив. Ну ладно, зайду вечером или завтра. Но в этой деревне, менее туристической и более населённой коренными жителями, оказался уже не медпункт, а целая двухэтажная поликлиника, на фасаде которой большими буквами написано EMERGENCIA.
Сначала мы с Лизой прошли мимо: я подумал, что лучше, чтобы меня всё-таки посмотрела тот же доктор, что и в первый раз. Но внушительность здания всё же победила — и мы вернулись. Со второй попытки Бразилия таки установила рекорд по скорости приёма. В абсолютно пустом здании я сразу зашёл к регистратору/медсестре, а та через минуту позвала доктора. И этим доктором оказалась… нет, не Альберт Эйнштейн, а та же женщина. Видимо, она одна на весь остров.
Я обрадовался, а она… посмотрела на меня так, будто я всегда сидел на этом месте. Наверное, просто забыла, что первый раз принимала меня в другой деревне, но я ожидал чуть больше удивления и радости от нашей второй встречи.
Она опять бросила на палец быстрый взгляд, что-то сказала медсестре и, не особо сюсюкаясь, большой иглой проколола абсцесс и выдавила оттуда гной. Мне казалось, что мой вой слышит весь Гамбоа, но даже Лиза в коридоре ничего не заподозрила.
Дома мы прочитали, что эта хрень — «банальный панариций», причина 45% обращений к гнойным хирургам. Сегодня он уже совсем вскрылся и, я надеюсь, скоро окончательно затянется. Так что, кайпиринья, снова здравствуй!
В час дня круглосуточный медпункт был закрыт. Через пару минут покашливания подошёл сторож и жестами показал, что нужно прийти через час. Через час на входе уже даже образовалась очередь, причём — к моему удивлению — из аборигенов, а не туристов. Сторож, основные функции которого открывать пациентам дверь и прогонять от неё спящую собаку, видимо, меня запомнил и тут же (я даже подумал, что в обход очереди), указал мне на дверь ближайшего из четырёх кабинетов. Бразилия была близка, чтобы сходу установить рекорд по скорости попадания к врачу.
Но нет, это оказалось что-то типа регистратуры/первичного осмотра. Там записали данные моего аргентинского DNI, спросили про аллергии и хронические болезни, измерили давление и сказали ждать дальше.
Через минут 15 позвали уже к «настоящему» врачу. Разумеется, она не говорила ни по-испански, ни по-английски. Но, в общем, особо и не надо было: бегло осмотрев палец, она выписала амоксициллин-клавуланат на неделю и на смеси португальского и жестового объяснила, что пить нельзя (прощай, кайпиринья), остальное можно. Если пожелтеет — приходить резать.
Я послушал, говорю «окей, абригадо, чаааао», ожидая, что сейчас мне скажут, где и сколько платить. Но врач просто сказала чао. Я вышел в коридор, смотрю на сторожа, тот открывает дверь, прогоняет собаку и показывает мне на выход. Государственная медицина в Бразилии оказалась бесплатной, как в Аргентине. Даже для туристов.
Сразу после начала приёма антибиотика палец получшел, но вчера снова заболел и налился жёлтым. Я это понял уже по дороге в соседнюю деревню Гамбоа, попасть в которую можно только в как раз наступивший отлив. Ну ладно, зайду вечером или завтра. Но в этой деревне, менее туристической и более населённой коренными жителями, оказался уже не медпункт, а целая двухэтажная поликлиника, на фасаде которой большими буквами написано EMERGENCIA.
Сначала мы с Лизой прошли мимо: я подумал, что лучше, чтобы меня всё-таки посмотрела тот же доктор, что и в первый раз. Но внушительность здания всё же победила — и мы вернулись. Со второй попытки Бразилия таки установила рекорд по скорости приёма. В абсолютно пустом здании я сразу зашёл к регистратору/медсестре, а та через минуту позвала доктора. И этим доктором оказалась… нет, не Альберт Эйнштейн, а та же женщина. Видимо, она одна на весь остров.
Я обрадовался, а она… посмотрела на меня так, будто я всегда сидел на этом месте. Наверное, просто забыла, что первый раз принимала меня в другой деревне, но я ожидал чуть больше удивления и радости от нашей второй встречи.
Она опять бросила на палец быстрый взгляд, что-то сказала медсестре и, не особо сюсюкаясь, большой иглой проколола абсцесс и выдавила оттуда гной. Мне казалось, что мой вой слышит весь Гамбоа, но даже Лиза в коридоре ничего не заподозрила.
Дома мы прочитали, что эта хрень — «банальный панариций», причина 45% обращений к гнойным хирургам. Сегодня он уже совсем вскрылся и, я надеюсь, скоро окончательно затянется. Так что, кайпиринья, снова здравствуй!
Три быстрых мысли про Дурова.
Удивительно, как и оппозиция, и «аполитичные» граждане, и государственники-лицемеры слились в его поддержке. Последний пример такого единения я помню, наверное, на Чемпионате мира-2018. И это очередная демонстрация настоящего отношения россиян к войне. Она не вызывает острых чувств, даже «ситуация» в Курской области никого не мобилизовала, не заставила строчить посты, думскролить и идти в военкоматы. Никто не чувствует несправедливости и причастности: Путин напал — ну пусть сам и расхлёбывает. А вот за Дурова обидно — наших бьют!
Если его действительно обвиняют в том, о чём говорят, обоснованность ареста проверяется одним вопросом: станут ли теперь меньше продавать наркотиков, оружия, краденого? Уменьшится ли количество терактов, мошенничеств, сексуализированного насилия? По-моему, ответ очевиден. Крупная оргпреступность на то и крупная, чтобы обходить любые барьеры. Она и без телеграма справится, а вот миллиарду юзеров станет сложнее. Но это нам, россиянам, понятно, что все репрессивные законы принимают якобы для защиты защиты детей и борьбы с терроризмом, но сажают по ним потом Навального и Яшина, а разбалованные демократией французы уже о таком забыли.
У меня, кстати, есть ещё одна идея для спецслужб. Дуров создал платформу, на которой можно общаться без государева ока, и не передаёт ключи шифрования? А знаете, кто ещё создал такую платформу? Бог. Ну или кто там создал мир, дал возможность говорить наедине, да ещё и на разных языках. Почему он ещё на свободе?
Зато я в кои-то веки могу согласиться с президентом страны, в которой живу: государство — это враг. Любое, даже трижды демократическое и пятижды республиканское. И я думаю, это ещё один кирпичик к их отмиранию — жаль, что в очень отдалённой перспективе.
Удивительно, как и оппозиция, и «аполитичные» граждане, и государственники-лицемеры слились в его поддержке. Последний пример такого единения я помню, наверное, на Чемпионате мира-2018. И это очередная демонстрация настоящего отношения россиян к войне. Она не вызывает острых чувств, даже «ситуация» в Курской области никого не мобилизовала, не заставила строчить посты, думскролить и идти в военкоматы. Никто не чувствует несправедливости и причастности: Путин напал — ну пусть сам и расхлёбывает. А вот за Дурова обидно — наших бьют!
Если его действительно обвиняют в том, о чём говорят, обоснованность ареста проверяется одним вопросом: станут ли теперь меньше продавать наркотиков, оружия, краденого? Уменьшится ли количество терактов, мошенничеств, сексуализированного насилия? По-моему, ответ очевиден. Крупная оргпреступность на то и крупная, чтобы обходить любые барьеры. Она и без телеграма справится, а вот миллиарду юзеров станет сложнее. Но это нам, россиянам, понятно, что все репрессивные законы принимают якобы для защиты защиты детей и борьбы с терроризмом, но сажают по ним потом Навального и Яшина, а разбалованные демократией французы уже о таком забыли.
У меня, кстати, есть ещё одна идея для спецслужб. Дуров создал платформу, на которой можно общаться без государева ока, и не передаёт ключи шифрования? А знаете, кто ещё создал такую платформу? Бог. Ну или кто там создал мир, дал возможность говорить наедине, да ещё и на разных языках. Почему он ещё на свободе?
Зато я в кои-то веки могу согласиться с президентом страны, в которой живу: государство — это враг. Любое, даже трижды демократическое и пятижды республиканское. И я думаю, это ещё один кирпичик к их отмиранию — жаль, что в очень отдалённой перспективе.
В «Секрете фирмы» у меня была серия из шести текстов про страны с нетрадиционными формами капитализма. Пять написал я, а шестой мы заказали Александре Петрачковой, одной из героинь сегодняшнего расследования ФБК. Получилась прекрасная статья, основные мысли которой не потеряли актуальности до сих пор.
Наша переписка с Александрой началась с того, что я попросил её помочь с контактами, потому что сначала сам собирался приехать в Буэнос-Айрес. Не понимаю, почему в 2022 году я упустил шанс написать ей «ну вот я и в БА» через семь лет после последнего сообщения. Было бы смешно.
Когда на неё напали в прошлом году, это было очень неприятным звоночком. Мало того, что резиденции россиянам не одобряют, так ещё и кремлёвским титушкам дозволяют чинить безобразия. Так ли уж Аргентина далека и безопасна?
Прошёл год и вопросы к Аргентине отпали: резиденции снова выдают, а заказчиком нападения оказался не Кремль, а, видимо, сошедший с ума Леонид Невзлин. Что, правда, только добавляет шока этой истории и, наверное, окончательно хоронит российскую оппозицию, ну или её значительную часть.
Наша переписка с Александрой началась с того, что я попросил её помочь с контактами, потому что сначала сам собирался приехать в Буэнос-Айрес. Не понимаю, почему в 2022 году я упустил шанс написать ей «ну вот я и в БА» через семь лет после последнего сообщения. Было бы смешно.
Когда на неё напали в прошлом году, это было очень неприятным звоночком. Мало того, что резиденции россиянам не одобряют, так ещё и кремлёвским титушкам дозволяют чинить безобразия. Так ли уж Аргентина далека и безопасна?
Прошёл год и вопросы к Аргентине отпали: резиденции снова выдают, а заказчиком нападения оказался не Кремль, а, видимо, сошедший с ума Леонид Невзлин. Что, правда, только добавляет шока этой истории и, наверное, окончательно хоронит российскую оппозицию, ну или её значительную часть.
Совсем я забросил все внеклассные занятия вроде этого канала, но на этот раз у меня есть убедительное оправдание — мы переезжали. Ну то есть сам переезд занял три дня (и три поездки на российском приложении InDriver — единственном, которое тут даёт возможность вызвать фургоны или грузовики), а ещё несколько недель перед этим я ежедневно после работы или мониторил местные сайты и телеграм-каналы в поисках нового дома, или осматривал варианты.
Пока в Москве, говорят, невозможно снять студию за 70к, здесь примерно за те же деньги мы арендовали трёшку с собственной террасой в хорошем районе. Спасибо господину Милею: он отменил закон об аренде, который чрезмерно защищал права арендаторов, и предложений на рынке сразу стало больше, а цены незначительно упали. Жаль, что с ценами на всё остальное произошло противоположное.
Переехали мы в район Нуньес, за пределами Буэнос-Айреса известный в первую очередь тем, что тут стадион Монументаль — дом Ривер Плейта и сборной. Мы, к счастью, живём в самой дальней от стадиона точке Нуньеса, а то, говорят, в дни матчей в окрестностях творится безумие.
В первые дни на новом месте у меня было ощущение, что мы переехали в другой город. Мне нравилась наша Виша Криспа, но тут: малоэтажная застройка, через дорогу выглядящий как деревня внутри города район Коглан, мало машин, мало людей, поют птички, сегодня на террасу прилетала колибри, широкие тротуары с деревьями, тишина, спокойствие. Мой фитнес-браслет, который каждое утро показывает, насколько я восстановился за ночь, был настолько же счастлив только в Бразилии: почти каждое утро я в «зелёной зоне», хотя сплю не больше, чем раньше.
А когда мы сходили в ближайший гипермаркет — трёхэтажный Кото — появилось ощущение, что мы вообще в другой стране. Полки ломятся, есть какой-никакой выбор и даже очереди выстраиваются непосредственно к кассам, а не как тут везде: общая очередь ко всем кассам, из которой ты подходишь к освободившейся, только когда предыдущий покупатель уже расплатился, а значит начинаешь выкладывать свои покупки на ленту не заранее, а всё время играешь на перегонки с продавцом, их пробивающим, но почти всегда выигрываешь, потому что, если закупка большая, то у него кончается свободное пространство для складирования уже пробитых товаров, и теряешь заветные для ожидающих в очереди людей и тем более ритейла, которому важна оборачиваемость, секунды. Свежеприбывших россиян этот Кото вообще бы не удивил, но нам после почти двух лет Джумбо, который вроде как считается местным топовым супером, он показался консьюмеристским раем.
Короче, очередное подтверждение того, насколько сильно общее восприятие города/страны/любого места зависит от очень личных конкретных впечатлений.
Пока в Москве, говорят, невозможно снять студию за 70к, здесь примерно за те же деньги мы арендовали трёшку с собственной террасой в хорошем районе. Спасибо господину Милею: он отменил закон об аренде, который чрезмерно защищал права арендаторов, и предложений на рынке сразу стало больше, а цены незначительно упали. Жаль, что с ценами на всё остальное произошло противоположное.
Переехали мы в район Нуньес, за пределами Буэнос-Айреса известный в первую очередь тем, что тут стадион Монументаль — дом Ривер Плейта и сборной. Мы, к счастью, живём в самой дальней от стадиона точке Нуньеса, а то, говорят, в дни матчей в окрестностях творится безумие.
В первые дни на новом месте у меня было ощущение, что мы переехали в другой город. Мне нравилась наша Виша Криспа, но тут: малоэтажная застройка, через дорогу выглядящий как деревня внутри города район Коглан, мало машин, мало людей, поют птички, сегодня на террасу прилетала колибри, широкие тротуары с деревьями, тишина, спокойствие. Мой фитнес-браслет, который каждое утро показывает, насколько я восстановился за ночь, был настолько же счастлив только в Бразилии: почти каждое утро я в «зелёной зоне», хотя сплю не больше, чем раньше.
А когда мы сходили в ближайший гипермаркет — трёхэтажный Кото — появилось ощущение, что мы вообще в другой стране. Полки ломятся, есть какой-никакой выбор и даже очереди выстраиваются непосредственно к кассам, а не как тут везде: общая очередь ко всем кассам, из которой ты подходишь к освободившейся, только когда предыдущий покупатель уже расплатился, а значит начинаешь выкладывать свои покупки на ленту не заранее, а всё время играешь на перегонки с продавцом, их пробивающим, но почти всегда выигрываешь, потому что, если закупка большая, то у него кончается свободное пространство для складирования уже пробитых товаров, и теряешь заветные для ожидающих в очереди людей и тем более ритейла, которому важна оборачиваемость, секунды. Свежеприбывших россиян этот Кото вообще бы не удивил, но нам после почти двух лет Джумбо, который вроде как считается местным топовым супером, он показался консьюмеристским раем.
Короче, очередное подтверждение того, насколько сильно общее восприятие города/страны/любого места зависит от очень личных конкретных впечатлений.
Сегодня впервые сходили на ярмарку товаров от русскоязычных производителей «Аврора». Вот уже год её почти каждый месяц проводят наши пассионарные соотечественники.
Главное впечатление: и почему мы раньше туда не ходили? Купили кефир, бородинский хлеб, творог, сметану, съели шаурму и дагестанский чуду с творогом и зеленью, выпили тархун и маракуйя-огуречный лимонад — пришлось даже себя останавливать. Встретили половину местных знакомых — как в очереди к посольству в день президентских «выборов». Ещё раз обалдели от количества живущих тут русскоязычных: в парке, где проходила ярмарка, было не протолкнуться. Короче, мы в приятном шоке от размаха и масштаба. А ещё от того, сколько аргентинцев уплетали пельмени, борщ и плов. Вот настоящая (мягкая) сила, которая могла бы прославлять нашу страну.
Главное впечатление: и почему мы раньше туда не ходили? Купили кефир, бородинский хлеб, творог, сметану, съели шаурму и дагестанский чуду с творогом и зеленью, выпили тархун и маракуйя-огуречный лимонад — пришлось даже себя останавливать. Встретили половину местных знакомых — как в очереди к посольству в день президентских «выборов». Ещё раз обалдели от количества живущих тут русскоязычных: в парке, где проходила ярмарка, было не протолкнуться. Короче, мы в приятном шоке от размаха и масштаба. А ещё от того, сколько аргентинцев уплетали пельмени, борщ и плов. Вот настоящая (мягкая) сила, которая могла бы прославлять нашу страну.
Тема прошлого поста вдруг получила продолжение. Мы сходили в ресторан Musgo (мох), который тут открыла пара из Петербурга, — и снова восхитились тому, что творят наши соотечественники!
Во-первых, потрясающее тематическое оформление из засушенных патагонских растений. Даже в туалете целую стену задекорировали мхом и сухой травой. А ещё в Мусго мы впервые в Аргентине встретили в туалете тканевые полотенца и крем для рук.
Во-вторых, на вывеске у них написано «comida patagandi». Я сначала решил, что это просто выдуманное слово, но потом узнал, что это словослияние Patagonia (откуда продукты) с архитектурным термином japagandi, который объединяет японский и скандинавский стили (а именно оттуда вдохновение для рецептов). То есть к одному словослиянию добавили ещё одно, да ещё и на испанском. По-моему, это прекрасно и точно указывает на внимание владельцев к деталям.
В-третьих, разумеется, сама еда. Я не очень представляю, как её описывать, так что просто скажу, что она оригинальная и вкусная. Запечённая капуста с кацуобуси (тунцом) и нори, желудочки с ежовиком и боровиком, rare-вырезка в темпуре с пондзу (соус) — за вами я точно вернусь.
Мы не самые частые посетители рестиков тут, но из тех, где были, это лучший. И, кстати, русскоговорящих в зале было значительно меньше, чем аргентинцев, хотя они очень консервативны в еде. Это показатель и ещё один настоящий, а не выдуманный, повод для национальной гордости.
Во-первых, потрясающее тематическое оформление из засушенных патагонских растений. Даже в туалете целую стену задекорировали мхом и сухой травой. А ещё в Мусго мы впервые в Аргентине встретили в туалете тканевые полотенца и крем для рук.
Во-вторых, на вывеске у них написано «comida patagandi». Я сначала решил, что это просто выдуманное слово, но потом узнал, что это словослияние Patagonia (откуда продукты) с архитектурным термином japagandi, который объединяет японский и скандинавский стили (а именно оттуда вдохновение для рецептов). То есть к одному словослиянию добавили ещё одно, да ещё и на испанском. По-моему, это прекрасно и точно указывает на внимание владельцев к деталям.
В-третьих, разумеется, сама еда. Я не очень представляю, как её описывать, так что просто скажу, что она оригинальная и вкусная. Запечённая капуста с кацуобуси (тунцом) и нори, желудочки с ежовиком и боровиком, rare-вырезка в темпуре с пондзу (соус) — за вами я точно вернусь.
Мы не самые частые посетители рестиков тут, но из тех, где были, это лучший. И, кстати, русскоговорящих в зале было значительно меньше, чем аргентинцев, хотя они очень консервативны в еде. Это показатель и ещё один настоящий, а не выдуманный, повод для национальной гордости.
Британская Агата Кристи
Этот пост (даже полтора поста) — не по какой-то привычной теме канала, а про прог-рок-группу Anathema. Я случайно узнал шокирующую историю её распада и решил здесь пересказать (возможно, впервые на русском языке). Во-первых, потому что она детективная и с неожиданными твистами. А во-вторых, потому что иначе совершенно непонятно, зачем я потратил несколько часов на раскапывание информации. Если вы не интересуетесь музыкой и не любите детективные истории, смело скипайте.
***
«События этого года не оставили нам другого выбора, как уйти на перерыв на неопределённое время», — такое сообщение появилось в фб Anathema в сентябре 2020 года. Оно меня сразу удивило: ковид, конечно, подпортил жизнь музыкантам, но всё-таки онлайн-концерты, краудфандинг и мерч спасали и коллективы поменьше. А тут группа с 30-летней историей, полумиллионом слушателей на спотифае, недавно выпустившая альбом The Optimist, заслуженно выигравший кучу прог-наград.
Подробностей не последовало. Дальше страничка группы обновлялась только для продажи музыкальных инструментов, мерча и краудфандинга на сольные альбомы музыкантов. То есть ровно того, чем могла заниматься группа во время ковида. От этого «пауза» казалась ещё страннее.
Наконец, 27 сентября вышел первый альбом Weather Systems — новой группы лидера Anathema Дэнни Кавана. В ревью на The Prog Mind я прочитал: «Я слышал слухи, которые окружали распад Anathema, но верил в лучшее, пока не появится конкретика. Поэтому особенно отрадно видеть в составе группы бывшего барабанщика Anathema Даниэля Кардосо, что подтверждает честность Дэнни Кавана».
Что за херня? О чём это вообще?
Я бывший журналист, я не терплю, когда говорят загадками. Пришлось разбираться.
Первое, что я нашёл, — тонны тредов в реддите, где Дэнни Кавана убедительно обвиняли в куче смертных грехов. Одни говорили, что он альфонствует с пожилыми женщинами. Другие утверждали, что он алкоголик, наркоман и дебошир. Третьи приписывали Дэнни присвоение денег, собранных краудфандингом на запись альбома. Но самые мощные обвинения были в… насилии над детьми и хранении детской порнографии. Ему предрекали скорую тюрьму и даже прикладывали скриншот сообщения клавишника Anathema, в котором тот вроде как подтверждает, что Дэнни совершил сексуальное преступление.
Я с этих историй прифигел. Anathema — это эмоциональные, созерцательные, «очищающие» песенки про ангелов, небеса, меланхолию и природу. Как это сочетается с этими мерзостями?
Ни группа (она всегда была закрытой), ни сам Дэнни никак не высказывались, только закрыли комментарии в фб. А два года назад Дэнни написал, что выжил после попытки самоубийства из-за психологических проблем и теперь идёт на поправку. Конечно, ментальные проблемы сразу связали со всеми этими обвинениями.
Неожиданный выход альбома Weather Systems заставил вернуться к теме. Комментаторы из реддита задавались вечным вопросом: отделимо ли творчество от личности художника? Можно ли слушать новую музыку от насильника и вора? И точно ли он преступник, если спустя четыре года после появления первых обвинений до сих пор на свободе и никаких исков против него так и не зарегистрировано?
В несколько таких тредов наконец пришли реальные знакомые Дэнни (сразу несколько), которые поделились своими версиями реальной истории. Из них я её и собрал:
Начало пандемии застало Дэнни в Лондоне, а не в родном Ливерпуле, у первого вокалиста Anathema Даррена Уайта. На карантине Дэнни закрутил с женой друга роман. Когда Уайт раскрыл эту связь, он пригрозил уничтожить Дэнни и Anathema, но Винсент Кавана (родной брат Дэнни, вокалист Anathema и тоже друг Уайта) поручился за брата. Упросил Уайта его простить и обещал присмотреть за ним. Но из-за пандемии Дэнни вернулся к давно брошенным алкоголю и наркотикам и через какое-то время повторил загул с женой (по взаимному согласию).
Этот пост (даже полтора поста) — не по какой-то привычной теме канала, а про прог-рок-группу Anathema. Я случайно узнал шокирующую историю её распада и решил здесь пересказать (возможно, впервые на русском языке). Во-первых, потому что она детективная и с неожиданными твистами. А во-вторых, потому что иначе совершенно непонятно, зачем я потратил несколько часов на раскапывание информации. Если вы не интересуетесь музыкой и не любите детективные истории, смело скипайте.
***
«События этого года не оставили нам другого выбора, как уйти на перерыв на неопределённое время», — такое сообщение появилось в фб Anathema в сентябре 2020 года. Оно меня сразу удивило: ковид, конечно, подпортил жизнь музыкантам, но всё-таки онлайн-концерты, краудфандинг и мерч спасали и коллективы поменьше. А тут группа с 30-летней историей, полумиллионом слушателей на спотифае, недавно выпустившая альбом The Optimist, заслуженно выигравший кучу прог-наград.
Подробностей не последовало. Дальше страничка группы обновлялась только для продажи музыкальных инструментов, мерча и краудфандинга на сольные альбомы музыкантов. То есть ровно того, чем могла заниматься группа во время ковида. От этого «пауза» казалась ещё страннее.
Наконец, 27 сентября вышел первый альбом Weather Systems — новой группы лидера Anathema Дэнни Кавана. В ревью на The Prog Mind я прочитал: «Я слышал слухи, которые окружали распад Anathema, но верил в лучшее, пока не появится конкретика. Поэтому особенно отрадно видеть в составе группы бывшего барабанщика Anathema Даниэля Кардосо, что подтверждает честность Дэнни Кавана».
Что за херня? О чём это вообще?
Я бывший журналист, я не терплю, когда говорят загадками. Пришлось разбираться.
Первое, что я нашёл, — тонны тредов в реддите, где Дэнни Кавана убедительно обвиняли в куче смертных грехов. Одни говорили, что он альфонствует с пожилыми женщинами. Другие утверждали, что он алкоголик, наркоман и дебошир. Третьи приписывали Дэнни присвоение денег, собранных краудфандингом на запись альбома. Но самые мощные обвинения были в… насилии над детьми и хранении детской порнографии. Ему предрекали скорую тюрьму и даже прикладывали скриншот сообщения клавишника Anathema, в котором тот вроде как подтверждает, что Дэнни совершил сексуальное преступление.
Я с этих историй прифигел. Anathema — это эмоциональные, созерцательные, «очищающие» песенки про ангелов, небеса, меланхолию и природу. Как это сочетается с этими мерзостями?
Ни группа (она всегда была закрытой), ни сам Дэнни никак не высказывались, только закрыли комментарии в фб. А два года назад Дэнни написал, что выжил после попытки самоубийства из-за психологических проблем и теперь идёт на поправку. Конечно, ментальные проблемы сразу связали со всеми этими обвинениями.
Неожиданный выход альбома Weather Systems заставил вернуться к теме. Комментаторы из реддита задавались вечным вопросом: отделимо ли творчество от личности художника? Можно ли слушать новую музыку от насильника и вора? И точно ли он преступник, если спустя четыре года после появления первых обвинений до сих пор на свободе и никаких исков против него так и не зарегистрировано?
В несколько таких тредов наконец пришли реальные знакомые Дэнни (сразу несколько), которые поделились своими версиями реальной истории. Из них я её и собрал:
Начало пандемии застало Дэнни в Лондоне, а не в родном Ливерпуле, у первого вокалиста Anathema Даррена Уайта. На карантине Дэнни закрутил с женой друга роман. Когда Уайт раскрыл эту связь, он пригрозил уничтожить Дэнни и Anathema, но Винсент Кавана (родной брат Дэнни, вокалист Anathema и тоже друг Уайта) поручился за брата. Упросил Уайта его простить и обещал присмотреть за ним. Но из-за пандемии Дэнни вернулся к давно брошенным алкоголю и наркотикам и через какое-то время повторил загул с женой (по взаимному согласию).
⬆️⬆️ ⬆️
Винсент предательства не стерпел и сказал, что уходит из группы, тем более он и так давно мечтал заняться сольным проектом The Radicant (первый EP которого тоже выпустил в этом году). Вслед за Винсентом ушла и вокалистка группы Ли Дуглас, которая не хотела петь ни с кем другим.
На этом Anathema кончилась. Как и её репутация: Даррен Уайт своё слово сдержал, сочинив и убедительно изложив все эти дикие истории.
А вот отношения бывших членов Anathema не особо пострадали. Братья помирились уже через несколько недель и сейчас живут на одной улице. Дэнни нянчит новорождённого сына Винсента, а Винсент всячески поддерживает Weather Systems. Ещё один соавтор Anathema Джон Дуглас поначалу даже собирался войти в состав новой группы, но пока не решился. Из всех участников жалко только Ли Дуглас: прекрасная певица теперь работает официанткой в кафе(
Винсент предательства не стерпел и сказал, что уходит из группы, тем более он и так давно мечтал заняться сольным проектом The Radicant (первый EP которого тоже выпустил в этом году). Вслед за Винсентом ушла и вокалистка группы Ли Дуглас, которая не хотела петь ни с кем другим.
На этом Anathema кончилась. Как и её репутация: Даррен Уайт своё слово сдержал, сочинив и убедительно изложив все эти дикие истории.
А вот отношения бывших членов Anathema не особо пострадали. Братья помирились уже через несколько недель и сейчас живут на одной улице. Дэнни нянчит новорождённого сына Винсента, а Винсент всячески поддерживает Weather Systems. Ещё один соавтор Anathema Джон Дуглас поначалу даже собирался войти в состав новой группы, но пока не решился. Из всех участников жалко только Ли Дуглас: прекрасная певица теперь работает официанткой в кафе(
Меня попросили высказаться по скандалу Кац против ФБК. Какого-то специфического мнения или инсайтов у меня нет, но я воспользуюсь этим поводом, чтобы поговорить о чуть более широкой теме.
Но начну со скандала. По нему я на 95% согласен с роликом Дмитрия Колезева. Там всё разобрано детально, вот краткие выводы:
1. В части обвинения банкиров Кац прав. Они как минимум вели бизнес неэтично и не вернули часть денег в банк после отзыва лицензии. Аргумент про то, что так делали все, не валиден: в куче других банках ни Fitch, ни ЦБ дыр не обнаружили. ФБК ошиблись, пытаясь защитить банкиров в своём ответе.
2. А вот обвинение ФБК в торговле репутацией — булшит. И «аффидевит Ашуркова» был дан в личном качестве и не сыграл решающую роль в судах, и Железняк никаким руководителем ФБК не был, и статьи Леонтьева выходили без цитат представителей фонда.
3. Что не отменяет того, что ФБК должен был лучше беречь свою репутацию. Попросить Леонтьева перестать зваться «банкиром Навального». Найти кого-то менее одиозного на роль казначея американского юрлица. Ответить в твиттере на первые вопросы по поводу сотрудничества с ними. И уж точно не защищать их в ответе Кацу. Тем более признавая, что в России они обслуживали коррупционные деньги прокурорской мафии, которая сажала их лидера и основателя. От авторов «Предателей» и фразы, что «большая коррупция начинается с маленькой», слышать такое максимально странно.
4. Результат разбирательства: моё доверие снизилось и к Кацу, постоянно атакующему ФБК, и к ФБК, никогда не признающему свои ошибки. Думаю, не только моё, а большинства оппозиционно настроенных россиян, не примыкающих ни к одному из лагерей.
Единственным положительным итогом этого скандала мог бы стать публичный брейншторм на тему, как российской оппозиции дальше жить. Она тратит гораздо больше ресурсов на борьбу с самой собой, а не с Путиным и войной. Это, откровенно говоря, заебало не меньше Путина и войны.
Можно ли придумать что-то кроме роликов в ютубе? Вы знаете, я часто со своей командой штурмлю рабочие вопросы, по которым к началу штурма у меня ровно 0 идей. Зато выходим из штурма мы с несколькими потенциальными решениями. Нужны только здоровая атмосфера и небольшой разогрев.
Я бы начал такой штурм с размышлений о наших сильных сторонах. Мы знаем, что такого удобства сервисов, как в России, нет нигде. Банки, доставка всего за 15 минут, сервисы Яндекса, рестораны, онлайн-компании. Мы умеем строить эффективные инновационные частные компании с чёткими целями. По мне, так звучит как ровно то, что нам нужно.
Я воображаю себе корпорацию, единственной целью которой было бы свержение Путина.
С независимым советом директоров, в который входили бы нынешние оппозиционные лидеры, основной и, возможно, единственной задачей которых был бы выбор генерального директора.
С конкурентными зарплатами, чтобы туда пошли работать те, кто сейчас трудится в тех самых эффективных частных компаниях.
С разными отделами: системной помощи эмигрантам, адресной помощи, прямых акций, санкций, противодействия цифровому гулагу, помощи политзаключённым, конвертации элит, иностранных дел, маркетинга, юридический, служба безопасности, подготовки будущего и тд.
С ежегодной сменяемостью топов при необходимости.
Без потребности бесконечно выпускать ролики на ютубе, потому что особой медийности у команды быть не должно. Это высвободит время для работы, но, конечно, с регулярными отчётами о несекретных проектах (а о секретных — только совету директоров).
Звучит утопично. Впрочем, уверен, на все вопросы можно было бы найти ответы. Жаль только, что необходимость поиска новых подходов, кажется, видим только мы, оппозиционно настроенные люди, не примыкающие ни к одному из лагерей, и давно понявшие, что тратить время на межвидовую борьбы мы не хотим.
Но начну со скандала. По нему я на 95% согласен с роликом Дмитрия Колезева. Там всё разобрано детально, вот краткие выводы:
1. В части обвинения банкиров Кац прав. Они как минимум вели бизнес неэтично и не вернули часть денег в банк после отзыва лицензии. Аргумент про то, что так делали все, не валиден: в куче других банках ни Fitch, ни ЦБ дыр не обнаружили. ФБК ошиблись, пытаясь защитить банкиров в своём ответе.
2. А вот обвинение ФБК в торговле репутацией — булшит. И «аффидевит Ашуркова» был дан в личном качестве и не сыграл решающую роль в судах, и Железняк никаким руководителем ФБК не был, и статьи Леонтьева выходили без цитат представителей фонда.
3. Что не отменяет того, что ФБК должен был лучше беречь свою репутацию. Попросить Леонтьева перестать зваться «банкиром Навального». Найти кого-то менее одиозного на роль казначея американского юрлица. Ответить в твиттере на первые вопросы по поводу сотрудничества с ними. И уж точно не защищать их в ответе Кацу. Тем более признавая, что в России они обслуживали коррупционные деньги прокурорской мафии, которая сажала их лидера и основателя. От авторов «Предателей» и фразы, что «большая коррупция начинается с маленькой», слышать такое максимально странно.
4. Результат разбирательства: моё доверие снизилось и к Кацу, постоянно атакующему ФБК, и к ФБК, никогда не признающему свои ошибки. Думаю, не только моё, а большинства оппозиционно настроенных россиян, не примыкающих ни к одному из лагерей.
Единственным положительным итогом этого скандала мог бы стать публичный брейншторм на тему, как российской оппозиции дальше жить. Она тратит гораздо больше ресурсов на борьбу с самой собой, а не с Путиным и войной. Это, откровенно говоря, заебало не меньше Путина и войны.
Можно ли придумать что-то кроме роликов в ютубе? Вы знаете, я часто со своей командой штурмлю рабочие вопросы, по которым к началу штурма у меня ровно 0 идей. Зато выходим из штурма мы с несколькими потенциальными решениями. Нужны только здоровая атмосфера и небольшой разогрев.
Я бы начал такой штурм с размышлений о наших сильных сторонах. Мы знаем, что такого удобства сервисов, как в России, нет нигде. Банки, доставка всего за 15 минут, сервисы Яндекса, рестораны, онлайн-компании. Мы умеем строить эффективные инновационные частные компании с чёткими целями. По мне, так звучит как ровно то, что нам нужно.
Я воображаю себе корпорацию, единственной целью которой было бы свержение Путина.
С независимым советом директоров, в который входили бы нынешние оппозиционные лидеры, основной и, возможно, единственной задачей которых был бы выбор генерального директора.
С конкурентными зарплатами, чтобы туда пошли работать те, кто сейчас трудится в тех самых эффективных частных компаниях.
С разными отделами: системной помощи эмигрантам, адресной помощи, прямых акций, санкций, противодействия цифровому гулагу, помощи политзаключённым, конвертации элит, иностранных дел, маркетинга, юридический, служба безопасности, подготовки будущего и тд.
С ежегодной сменяемостью топов при необходимости.
Без потребности бесконечно выпускать ролики на ютубе, потому что особой медийности у команды быть не должно. Это высвободит время для работы, но, конечно, с регулярными отчётами о несекретных проектах (а о секретных — только совету директоров).
Звучит утопично. Впрочем, уверен, на все вопросы можно было бы найти ответы. Жаль только, что необходимость поиска новых подходов, кажется, видим только мы, оппозиционно настроенные люди, не примыкающие ни к одному из лагерей, и давно понявшие, что тратить время на межвидовую борьбы мы не хотим.