«Привет, это Навальный!»
Я думаю, будет правильно, если каждый, кто сегодня скорбит, будет время от времени начинать свои тексты и речи с его фирменной фразы. Назло мразям и убийцам. Чтобы они понимали, что сколько его ни убивай — он будет жить. Чтобы убедились: то, что он в нас пробудил, никуда не уйдет, а только умножится. Чтобы верили, что вместо каждой отрезанной головой у нас вырастут три новых. Чтобы жили в вечном страхе, которого он был лишен.
Это уже будет для них отличным наказанием, но я все еще хочу верить, что только ими их расплата не ограничится.
Я думаю, будет правильно, если каждый, кто сегодня скорбит, будет время от времени начинать свои тексты и речи с его фирменной фразы. Назло мразям и убийцам. Чтобы они понимали, что сколько его ни убивай — он будет жить. Чтобы убедились: то, что он в нас пробудил, никуда не уйдет, а только умножится. Чтобы верили, что вместо каждой отрезанной головой у нас вырастут три новых. Чтобы жили в вечном страхе, которого он был лишен.
Это уже будет для них отличным наказанием, но я все еще хочу верить, что только ими их расплата не ограничится.
Политикой я заинтересовался ещё до резкого взлёта Навального, но, безусловно, я был им заворожён. Когда в 2013 году мой приятель Дима позвал помочь с предвыборной газетой, я был счастлив. Хотя и побаивался: там в штабе все такие умные и модные, куда мне. Страх я поборол и несколько недель днём работал в «Российской газете», а до утра писал и редактировал в штабе. Навальный и эта кампания определили мою будущую жизнь.
Прямо перед голосованием РГ отправила меня в подозрительно долгую командировку, в которой не было никакой необходимости. Я вернулся к встрече волонтёров штаба, получил подарок на фото, а через неделю меня уволили из РГ. Как потом выяснилось, приказ пришёл непосредственно из администрации президента.
Я был ещё более счастлив: наконец-то перестану позорно работать на позорное правительство (да ещё и с пятью окладами на дорожку).
Вскоре под домашний арест отправили моего друга Костю Янкаускаса — за работу на кампании Навального. Мы в «Штабе Зюзино» активно ему помогали и нагнетали шум. Провели митинг, я даже его вёл. Ещё написал для Вилладжа статью про бытовые условия домашней отсидки. Редактором была моя подруга Настя, которая тоже работала над предвыборными газетами в штабе. Статья зашла, Настя позвала меня на работу. Так я из международника в правительственном издании превратился в независимого журналиста и через пару лет написал большую статью про медиамашину Навального для Секрета фирмы, которая заканчивалась словами «Если шоураннера (Навального) посадить, устранить или выдавить за границу, на созданных и развитых им платформах вырастут новые и их не заткнуть... Он уже объединил русский протест вне партий, в сети, под одним брендом «Навальный», который в любом случае останется символом и именем нарицательным для настоящей оппозиции».
Я участвовал в большинстве митингов, всегда его поддерживал (иногда не соглашаясь), донатил, среди моих друзей не осталось людей не с оппозиционными взглядами, я понял, что надо уезжать, когда протесты после его посадки оказались малочисленными, и в итоге уехал после начала войны.
Моя жизнь могла бы быть несоизмеримо легче, если бы тогда я струсил, отворачивался от несправедливостей, которые он обличал, занял безответственную детскую позицию. Но вместо этого я, в том числе глядя на Навального, стал честнее, смелее, добрее, ответственнее и эмпатичнее. И да, Алексей, это гораздо интереснее, чем РГ. Спасибо тебе за это! Было бы ещё интереснее, если бы мы уже победили и строили нормальную Россию, но и это время придёт. Очень жаль, что ты этого не увидишь.
Прямо перед голосованием РГ отправила меня в подозрительно долгую командировку, в которой не было никакой необходимости. Я вернулся к встрече волонтёров штаба, получил подарок на фото, а через неделю меня уволили из РГ. Как потом выяснилось, приказ пришёл непосредственно из администрации президента.
Я был ещё более счастлив: наконец-то перестану позорно работать на позорное правительство (да ещё и с пятью окладами на дорожку).
Вскоре под домашний арест отправили моего друга Костю Янкаускаса — за работу на кампании Навального. Мы в «Штабе Зюзино» активно ему помогали и нагнетали шум. Провели митинг, я даже его вёл. Ещё написал для Вилладжа статью про бытовые условия домашней отсидки. Редактором была моя подруга Настя, которая тоже работала над предвыборными газетами в штабе. Статья зашла, Настя позвала меня на работу. Так я из международника в правительственном издании превратился в независимого журналиста и через пару лет написал большую статью про медиамашину Навального для Секрета фирмы, которая заканчивалась словами «Если шоураннера (Навального) посадить, устранить или выдавить за границу, на созданных и развитых им платформах вырастут новые и их не заткнуть... Он уже объединил русский протест вне партий, в сети, под одним брендом «Навальный», который в любом случае останется символом и именем нарицательным для настоящей оппозиции».
Я участвовал в большинстве митингов, всегда его поддерживал (иногда не соглашаясь), донатил, среди моих друзей не осталось людей не с оппозиционными взглядами, я понял, что надо уезжать, когда протесты после его посадки оказались малочисленными, и в итоге уехал после начала войны.
Моя жизнь могла бы быть несоизмеримо легче, если бы тогда я струсил, отворачивался от несправедливостей, которые он обличал, занял безответственную детскую позицию. Но вместо этого я, в том числе глядя на Навального, стал честнее, смелее, добрее, ответственнее и эмпатичнее. И да, Алексей, это гораздо интереснее, чем РГ. Спасибо тебе за это! Было бы ещё интереснее, если бы мы уже победили и строили нормальную Россию, но и это время придёт. Очень жаль, что ты этого не увидишь.
В выходные у нас состоится электоральная процедура переназначения Путина. А вот что я ожидаю вскоре после неё:
1. Повышение налогов и падение рубля
В бюджет РФ на 2024 год заложено увеличение доходов и расходов на 22% — 6 трлн рублей. С расходами понятно: всё пойдёт на войну и оборонку. А вот откуда привлечь столько новых доходов? Теоретически есть несколько способов:
— резко увеличить ВВП (нереально ни для кого);
— взять взаймы на внешнем рынке (нереально для России);
— взять взаймы у населения. Это они и так делают, но проценты по обслуживанию долга скоро догонят объёмы новых займов. А через пару лет достигнут 10% от всех расходов бюджета.
— опустить курс рубля. Тогда рублёвые налоги из валютной выручки экспортёров резко вырастут — и бюджет наполнится. Причём увеличение нефтегазовых доходов прямо прописано в бюджете: а поскольку цены на сырьё роста не обещают, речь именно про падение курса.
— поднять налоги. Единственное предвыборное обещание Путина, которое реально выполнят. Только, видимо, вместо «справедливого» распределения просто все, у кого зп больше 70к в месяц (включая бонусы и премии), начнут платить больше.
2. Новая волна мобилизации
Надежды на мир при Путине нет, это хорошо видно по расходам бюджета. А людей на войне убивают, нужны новые. Желательно побольше, чтобы создать перевес по всей линии фронта и проводить «мясные штурмы» для захвата очередных руин без оглядки на пополнение. Возможно, людей просто начнут хватать и призывать, без громких объявлений о новой волне. А может, проведут показательную встречу со специально отобранными жёнами мобилизованных, на которой путин милостиво разрешить вернуть их мужей, а вместо них призвать новых. Сроки проведения, скорее всего, зависят от объединения баз данных, чтобы получившие повестку граждане не могли пересекать границу.
3. Всплеск преступности
То, что нападений на вольнодумцев, в том числе за границей, станет гораздо больше, очевидно. Но помимо этого заголовки типа «герой сво убил, изнасиловал, обокрал» наверняка будут расти в геометрической прогрессии, особенно после выполнения пункта 2. Демонстративные убийства Пригожина и Навального ещё и узаконивают этот способ решения проблем как нормальный. Так что «Слово пацана» окажется не ретроспективным, а пророческим сериалом. Хорошо хоть Никита Кологривый одумался и зовёт всех на Полдень против Путина)
4. Суверенизация интернета
Испытания идут весь последний год, и кажется, на ниве запретов российское государство достигает успехов. В ближайшие шесть лет доступы к ютубу, телеграму, медузе и впнам будут затруднены или пропадут полностью.
5. Оставаться в стороне будет всё труднее
После «голой вечеринки» стало ясно, что кто не с ними, тот против них. Этот принцип будет распространяться шире, всё больше затрагивая и аполитичных людей.
Если вы думаете, что я нагнетаю, то взгляните на синопсис последнего срока путина и поймите, что я безнадёжный оптимист:
— поднятие пенсионного возраста
— отравление Навального
— недокарантин с избыточной смертностью в миллион человек
— обнуление Путина и внедрение 3-дневного голосования на пеньках и ДЭГ
— десятилетнее отсутствие роста экономики и реальных доходов
— война и мобилизация
— блокировка фб и инсты (и была ещё попытка заблочить телеграм)
— потеря Армении и влияния на Кавказе
— военный мятеж Пригожина
— эмиграция сотен тысяч россиян
— убийство Навального.
Исход воскресного подсчёта голосов понятен, но показать Кремлю фак — дело богоугодное. Видимое сопротивление может помочь хотя бы замедлить наступление этих последствий (а может и не помочь). Я обязательно приду на свой аргентинский участок к 12 и проголосую за Даванкова, и вас призываю поступить так же (ну или испортить бюллетень).
1. Повышение налогов и падение рубля
В бюджет РФ на 2024 год заложено увеличение доходов и расходов на 22% — 6 трлн рублей. С расходами понятно: всё пойдёт на войну и оборонку. А вот откуда привлечь столько новых доходов? Теоретически есть несколько способов:
— резко увеличить ВВП (нереально ни для кого);
— взять взаймы на внешнем рынке (нереально для России);
— взять взаймы у населения. Это они и так делают, но проценты по обслуживанию долга скоро догонят объёмы новых займов. А через пару лет достигнут 10% от всех расходов бюджета.
— опустить курс рубля. Тогда рублёвые налоги из валютной выручки экспортёров резко вырастут — и бюджет наполнится. Причём увеличение нефтегазовых доходов прямо прописано в бюджете: а поскольку цены на сырьё роста не обещают, речь именно про падение курса.
— поднять налоги. Единственное предвыборное обещание Путина, которое реально выполнят. Только, видимо, вместо «справедливого» распределения просто все, у кого зп больше 70к в месяц (включая бонусы и премии), начнут платить больше.
2. Новая волна мобилизации
Надежды на мир при Путине нет, это хорошо видно по расходам бюджета. А людей на войне убивают, нужны новые. Желательно побольше, чтобы создать перевес по всей линии фронта и проводить «мясные штурмы» для захвата очередных руин без оглядки на пополнение. Возможно, людей просто начнут хватать и призывать, без громких объявлений о новой волне. А может, проведут показательную встречу со специально отобранными жёнами мобилизованных, на которой путин милостиво разрешить вернуть их мужей, а вместо них призвать новых. Сроки проведения, скорее всего, зависят от объединения баз данных, чтобы получившие повестку граждане не могли пересекать границу.
3. Всплеск преступности
То, что нападений на вольнодумцев, в том числе за границей, станет гораздо больше, очевидно. Но помимо этого заголовки типа «герой сво убил, изнасиловал, обокрал» наверняка будут расти в геометрической прогрессии, особенно после выполнения пункта 2. Демонстративные убийства Пригожина и Навального ещё и узаконивают этот способ решения проблем как нормальный. Так что «Слово пацана» окажется не ретроспективным, а пророческим сериалом. Хорошо хоть Никита Кологривый одумался и зовёт всех на Полдень против Путина)
4. Суверенизация интернета
Испытания идут весь последний год, и кажется, на ниве запретов российское государство достигает успехов. В ближайшие шесть лет доступы к ютубу, телеграму, медузе и впнам будут затруднены или пропадут полностью.
5. Оставаться в стороне будет всё труднее
После «голой вечеринки» стало ясно, что кто не с ними, тот против них. Этот принцип будет распространяться шире, всё больше затрагивая и аполитичных людей.
Если вы думаете, что я нагнетаю, то взгляните на синопсис последнего срока путина и поймите, что я безнадёжный оптимист:
— поднятие пенсионного возраста
— отравление Навального
— недокарантин с избыточной смертностью в миллион человек
— обнуление Путина и внедрение 3-дневного голосования на пеньках и ДЭГ
— десятилетнее отсутствие роста экономики и реальных доходов
— война и мобилизация
— блокировка фб и инсты (и была ещё попытка заблочить телеграм)
— потеря Армении и влияния на Кавказе
— военный мятеж Пригожина
— эмиграция сотен тысяч россиян
— убийство Навального.
Исход воскресного подсчёта голосов понятен, но показать Кремлю фак — дело богоугодное. Видимое сопротивление может помочь хотя бы замедлить наступление этих последствий (а может и не помочь). Я обязательно приду на свой аргентинский участок к 12 и проголосую за Даванкова, и вас призываю поступить так же (ну или испортить бюллетень).
После девятого класса сменились почти все мои одноклассники. Одного из новеньких звали Антоний, и уже одно это вызывало интерес. А ещё он уже брился, общался с какими-то интересными людьми и был весёлым парнем с классным чувством юмора. Мы быстро сдружились и вскоре даже поехали в Чехию вместе с учителями и родителями, где провели вместе примерно 100% времени.
По возвращении он стал ежедневно вытаскивать меня гулять на районе, что я раньше делал совсем не часто, и перезнакомил с кучей людей. Думаю, что существенной долей своей социализации и этапом взросления моего коммуникативного поведения я обязан ему.
После школы наши пути разошлись. Антоний почему-то пошёл учиться в какую-то шарагу и крепко подсел на траву. Стал характерно смеяться, ещё медленнее реагировать, речь превратилась в скрип. Мы с друзьями регулярно обсуждали, как бы его вытащить, но он сам не считал это проблемой, от всех разговоров отшучивался, а потому шансов у нас не было. Новый Антоний мне совсем не нравился; а может, меня бесило собственное бессилие — в общем, постепенно общение прекратилось. От тех одноклассников, кто продолжал с ним видеться, я слышал, что у него всё в порядке, — и этого было достаточно.
Мы встретились снова совершенно случайно за год до войны ночью в краснополянском баре (взрослая фотка — оттуда). Он рассказал, что занимался двумя вещами — организацией классных летних фестивалей (на аватаре в телеграме он с бейджиками «Дикой мяты», «Усадьбы Jazz», «Пикника Афиши» и подписью «был недавно») и прокатом горнолыжки. Особенно меня впечатлил его рассказ, как классно он неделю ночевал в палатке в парке Коломенское перед «Пикником Афиши». Мы отлично потусовались, и на следующий день я отправил ему своё расписание со словами «Если хочешь ещё зарядиться позитивом — планируй время» (и мы действительно пересеклись — но прямо перед моим отъездом из Поляны). В общем, мне тогда показалось, что ошибки юности не помешали ему прожить классную жизнь.
🔽🔽🔽
По возвращении он стал ежедневно вытаскивать меня гулять на районе, что я раньше делал совсем не часто, и перезнакомил с кучей людей. Думаю, что существенной долей своей социализации и этапом взросления моего коммуникативного поведения я обязан ему.
После школы наши пути разошлись. Антоний почему-то пошёл учиться в какую-то шарагу и крепко подсел на траву. Стал характерно смеяться, ещё медленнее реагировать, речь превратилась в скрип. Мы с друзьями регулярно обсуждали, как бы его вытащить, но он сам не считал это проблемой, от всех разговоров отшучивался, а потому шансов у нас не было. Новый Антоний мне совсем не нравился; а может, меня бесило собственное бессилие — в общем, постепенно общение прекратилось. От тех одноклассников, кто продолжал с ним видеться, я слышал, что у него всё в порядке, — и этого было достаточно.
Мы встретились снова совершенно случайно за год до войны ночью в краснополянском баре (взрослая фотка — оттуда). Он рассказал, что занимался двумя вещами — организацией классных летних фестивалей (на аватаре в телеграме он с бейджиками «Дикой мяты», «Усадьбы Jazz», «Пикника Афиши» и подписью «был недавно») и прокатом горнолыжки. Особенно меня впечатлил его рассказ, как классно он неделю ночевал в палатке в парке Коломенское перед «Пикником Афиши». Мы отлично потусовались, и на следующий день я отправил ему своё расписание со словами «Если хочешь ещё зарядиться позитивом — планируй время» (и мы действительно пересеклись — но прямо перед моим отъездом из Поляны). В общем, мне тогда показалось, что ошибки юности не помешали ему прожить классную жизнь.
🔽🔽🔽
Антоний — один из десятка людей, с кем я когда-то был близок, но потом разошёлся. Скорее всего, на то были какие-то причины, и я даже могу их вытащить из памяти по случаю. Но обычно они в ней плотно законсервированы, а вспоминается другое. Как в автобусе, в котором мы колесили по Чехии, Антоний дал мне две кассеты Короля и шута (через 22 года моя команда сделает с этой группой проект и выиграет крутую премию). Или как он на свой др устроил тусовку на 60 человек в однокомнатной квартире. Одна парочка даже умудрилась заняться сексом в той самой комнате. Или как я ходил в «Спортмастер», куда он устроился подрабатывать между 10 и 11 классом, и удивлялся его серьёзности и деловитости. И много ещё чего хорошего и весёлого.
Сегодня мы узнали, что Антоний погиб под миномётным огнём на войне. Говорят, у него друг делал на ней какой-то бизнес и он хотел к нему вписаться, но для этого надо было отслужить, поэтому он решил заключить годовой контракт. Может, были проблемы с деньгами — тем более фестивали, которые он организовывал, кажется, в последние годы не проводились. Кто-то говорит, что у него были «патриотические» чувств. Правда, достоверно известно, что от мобилизации он скрывался в глуши и вообще был пацифистом. Но факт, что в прошлом году он действительно заключил контракт, сколько-то отслужил и вернулся в Россию лечить старую травму ноги. Обратно не хотел: понял, что такое война, да и «патриотические» чувства вроде бы испарились, но испугался статьи за дезертирство и вернулся отрабатывать. Больше глагол «вернуться» мы к Антонию никогда не применим.
Моя первая эмоция, когда я узнал новость, — «пиздец». Вторая — «что ж, он сам зафакапил свою жизнь — тем более по контракту? — значит сам это выбрал». Третья — «нет — всё-таки пиздец» (потому что вторая — это виктимблейминг). Да и деталей его жизненных обстоятельств я не знаю — вдруг его заставили подписать тот злосчастный контракт или реально угрожали статьёй. Но даже предположив худшее — да простят меня люди в белом пальто — мне всё равно очень грустно.
Потому что, по-моему, Антоний — такая же жертва этой войны, как и большинство других пострадавших. Одурманенный путинской пропагандой ли, лёгкими деньгами ли, своим тяжёлым положением или ещё чем-то, он со своим духом авантюризма (уверен, что он надеялся проскочить, выкрутиться, никого не убить) принял худшее решение. Попал в капкан хитрого паука (по имени владимир путин) и слишком поздно это осознал. Да, ему не хватило мозгов сразу понять, что эта война не освободительная и участвовать в ней грех, но — не меряйте по себе — не все рождаются умными и все совершают ошибки. Антонию, как вы поняли, последнее вообще было свойственно. Но не будь этой войны и будь Россия мирной процветающей страной, — Антоний бы оставался пацифистом, ночевал в Коломенском и совершал ошибки совсем другого масштаба. Тем более, похоже, он умел со временем свои ошибки исправлять. Кто знает, может, искупил бы и эту.
Спи спокойно, старый друг. Мы будем по тебе скучать, вспоминая только лучшее.
Сегодня мы узнали, что Антоний погиб под миномётным огнём на войне. Говорят, у него друг делал на ней какой-то бизнес и он хотел к нему вписаться, но для этого надо было отслужить, поэтому он решил заключить годовой контракт. Может, были проблемы с деньгами — тем более фестивали, которые он организовывал, кажется, в последние годы не проводились. Кто-то говорит, что у него были «патриотические» чувств. Правда, достоверно известно, что от мобилизации он скрывался в глуши и вообще был пацифистом. Но факт, что в прошлом году он действительно заключил контракт, сколько-то отслужил и вернулся в Россию лечить старую травму ноги. Обратно не хотел: понял, что такое война, да и «патриотические» чувства вроде бы испарились, но испугался статьи за дезертирство и вернулся отрабатывать. Больше глагол «вернуться» мы к Антонию никогда не применим.
Моя первая эмоция, когда я узнал новость, — «пиздец». Вторая — «что ж, он сам зафакапил свою жизнь — тем более по контракту? — значит сам это выбрал». Третья — «нет — всё-таки пиздец» (потому что вторая — это виктимблейминг). Да и деталей его жизненных обстоятельств я не знаю — вдруг его заставили подписать тот злосчастный контракт или реально угрожали статьёй. Но даже предположив худшее — да простят меня люди в белом пальто — мне всё равно очень грустно.
Потому что, по-моему, Антоний — такая же жертва этой войны, как и большинство других пострадавших. Одурманенный путинской пропагандой ли, лёгкими деньгами ли, своим тяжёлым положением или ещё чем-то, он со своим духом авантюризма (уверен, что он надеялся проскочить, выкрутиться, никого не убить) принял худшее решение. Попал в капкан хитрого паука (по имени владимир путин) и слишком поздно это осознал. Да, ему не хватило мозгов сразу понять, что эта война не освободительная и участвовать в ней грех, но — не меряйте по себе — не все рождаются умными и все совершают ошибки. Антонию, как вы поняли, последнее вообще было свойственно. Но не будь этой войны и будь Россия мирной процветающей страной, — Антоний бы оставался пацифистом, ночевал в Коломенском и совершал ошибки совсем другого масштаба. Тем более, похоже, он умел со временем свои ошибки исправлять. Кто знает, может, искупил бы и эту.
Спи спокойно, старый друг. Мы будем по тебе скучать, вспоминая только лучшее.
В нашем списке великого кино мы дошли до 2011 года (последние пару лет продвижение почему-то идёт медленно) и фильма Асгара Фархади «Развод Надера и Симин». Он настолько мне понравился, что возможно, даже дополнит «Великую иллюзию» и «Касабланку» в моём самом-самом топе-топе фильмов-фильмов. На этот раз кино не про войну, но с тем же набором не чёрно-белых персонажей, каждому из которых симпатизируешь. Обожаю, когда искусство показывает норму, а не патологию, и когда все герои действуют из лучших побуждений, но это порождает неразрешимый конфликт. Такие истории придумывать гораздо сложнее, чем те, в которых есть явный антагонист.
Я хотел порекомендовать вам фильм и порассуждать, что Иран показывает путь современному российскому кино. Но решил сначала чуть-чуть почитать про режиссёра — и залип на три часа в лонгрид New Yorker о гении и злодействе.
🔽🔽🔽
Я хотел порекомендовать вам фильм и порассуждать, что Иран показывает путь современному российскому кино. Но решил сначала чуть-чуть почитать про режиссёра — и залип на три часа в лонгрид New Yorker о гении и злодействе.
🔽🔽🔽
В 2014 году Асгар Фархади набрал в Тегеране группу студентов-кинематографистов. На первый семинар он принёс статьи о людях, которые вернули найденные на улице деньги, и предложил ученикам снять про них документалки.
Одна из них, Азаде Масизаде, раскопала собственную историю о должнике из её родного Шираза. Во время отпуска из тюрьмы (в прогрессивном Иране и такое есть, оказывается) он нашёл мешок с золотыми монетами и вернул владельцу. Студентка несколько раз сама навещала заключённого, чтобы узнать больше деталей. А ещё выяснила, что в тот же день эту тюрьму обвинили в пытках, и аккуратно предположила, что руководство колонии подстроило всю эту историю, чтобы говорили о ней, а не о пытках (не представляю такую изобретательность от российского ФСИН).
Семинары проходили раз в месяц, на каждом студенты рассказывали о прогрессе, а Фархади давал им советы. По итогу все документалки должны были объединить в единый альманах, но почему-то смонтировать всё это не могли несколько лет. Тогда Масизаде доделала свой фильм сама и даже выиграла с ним несколько наград на фестивалях.
Вскоре Фархади организовал новые семинары в Тегеране, и Масизаде снова на них записалась. Режиссёр узнал студентку и пригласил её на встречу. Он рассказал, что работает над новым фильмом, хочет, чтобы в нём играли непрофессиональные актёры, и пригласил Масизаде на одну из ролей. Она отказалась, но сказала, что с удовольствием войдёт в его команду. Фархади обещал подумать, но перед этим попросил подписать одну «ничего не значащую бумагу». В ней было написано: «Я, Азаде Масизаде, заявляю, что идея моего документального фильма принадлежала Асгару Фархади».
Конечно, ни в какую команду Фархади её не позвал, а через два года выпустил фильм «Герой», сюжет которого до деталей совпадает с историей, которую раскопала Масизаде. Например, сын главного героя не может говорить, а у реального заключённого нарушениями речи страдал брат. Фильм выиграл гран-при Каннского фестиваля.
В 1994 году Фархади для студенческого фестиваля снял фильм Car Dwellers. Сценарий он взял у друга, а в титрах автором обозначил себя. Друг предъявил претензии — и Фархади с ними согласился, но попросил не раскрывать секрет, потому что не хотел портить отношения с невестой, перед которой он уже похвастался авторством.
Сценарий первого полного метра «Танцуя в пыли» Фархади написал вместе с Аббасом Джахангиряном, но после окончания работы пропал. В 2003 году Джахангирян судил Иранский кинофестиваль и увидел там дебют Фархади — по собственному сценарию. Естественно, без упоминания в титрах.
Ещё к трём фильмам сценарий Фархади помогал писать другой режиссёр Мани Хагиги, но в титрах его упомянули только однажды. Приступая к третьей работе, Хагиги решил фотографировать весь процесс, чтобы потом предъявить Фархади доказательства и потребовать благодарности. Благодарность — это практически единственное, что хотели от Фархади все пострадавшие, мотивируя это тем, что «национальные интересы важнее частных». Фархади — единственный живущий режиссёр, который дважды получал Оскар за лучшие иностранные фильмы. До последних протестов (после гибели Махсы Амини) иранское государство им гордилось, а он не критиковал режим и пользовался его защитой, оказывая давление на слабых.
В лонгриде огромное количество классных деталей — и о Фархади, и об устройстве иранского общества. Я от него получил удовольствие не меньшее, чем от фильма, так что тоже всем рекомендую. Тем более там есть комментарии самого режиссёра, которые я пересказывать не стал. Ну разве что одну деталь. О своём творческом методе Фархади сам говорит: «Драма возникает из мелкой ошибки. Очень мелкой ошибки». И признаётся, что делал заметки по ходу всех разбирательств о его плагиате, чтобы в будущем, возможно, снять об этом фильм.
«Развод Надера и Симин» — чуть ли не единственный фильм Фархади, про кражу сюжета которого в тексте не говорится. Так что его можно смотреть без самообвинений в поощрении злодейства. А вот смотреть ли остальные его картины, я, честно говоря, для себя пока решить не могу. Что думаете?
Одна из них, Азаде Масизаде, раскопала собственную историю о должнике из её родного Шираза. Во время отпуска из тюрьмы (в прогрессивном Иране и такое есть, оказывается) он нашёл мешок с золотыми монетами и вернул владельцу. Студентка несколько раз сама навещала заключённого, чтобы узнать больше деталей. А ещё выяснила, что в тот же день эту тюрьму обвинили в пытках, и аккуратно предположила, что руководство колонии подстроило всю эту историю, чтобы говорили о ней, а не о пытках (не представляю такую изобретательность от российского ФСИН).
Семинары проходили раз в месяц, на каждом студенты рассказывали о прогрессе, а Фархади давал им советы. По итогу все документалки должны были объединить в единый альманах, но почему-то смонтировать всё это не могли несколько лет. Тогда Масизаде доделала свой фильм сама и даже выиграла с ним несколько наград на фестивалях.
Вскоре Фархади организовал новые семинары в Тегеране, и Масизаде снова на них записалась. Режиссёр узнал студентку и пригласил её на встречу. Он рассказал, что работает над новым фильмом, хочет, чтобы в нём играли непрофессиональные актёры, и пригласил Масизаде на одну из ролей. Она отказалась, но сказала, что с удовольствием войдёт в его команду. Фархади обещал подумать, но перед этим попросил подписать одну «ничего не значащую бумагу». В ней было написано: «Я, Азаде Масизаде, заявляю, что идея моего документального фильма принадлежала Асгару Фархади».
Конечно, ни в какую команду Фархади её не позвал, а через два года выпустил фильм «Герой», сюжет которого до деталей совпадает с историей, которую раскопала Масизаде. Например, сын главного героя не может говорить, а у реального заключённого нарушениями речи страдал брат. Фильм выиграл гран-при Каннского фестиваля.
В 1994 году Фархади для студенческого фестиваля снял фильм Car Dwellers. Сценарий он взял у друга, а в титрах автором обозначил себя. Друг предъявил претензии — и Фархади с ними согласился, но попросил не раскрывать секрет, потому что не хотел портить отношения с невестой, перед которой он уже похвастался авторством.
Сценарий первого полного метра «Танцуя в пыли» Фархади написал вместе с Аббасом Джахангиряном, но после окончания работы пропал. В 2003 году Джахангирян судил Иранский кинофестиваль и увидел там дебют Фархади — по собственному сценарию. Естественно, без упоминания в титрах.
Ещё к трём фильмам сценарий Фархади помогал писать другой режиссёр Мани Хагиги, но в титрах его упомянули только однажды. Приступая к третьей работе, Хагиги решил фотографировать весь процесс, чтобы потом предъявить Фархади доказательства и потребовать благодарности. Благодарность — это практически единственное, что хотели от Фархади все пострадавшие, мотивируя это тем, что «национальные интересы важнее частных». Фархади — единственный живущий режиссёр, который дважды получал Оскар за лучшие иностранные фильмы. До последних протестов (после гибели Махсы Амини) иранское государство им гордилось, а он не критиковал режим и пользовался его защитой, оказывая давление на слабых.
В лонгриде огромное количество классных деталей — и о Фархади, и об устройстве иранского общества. Я от него получил удовольствие не меньшее, чем от фильма, так что тоже всем рекомендую. Тем более там есть комментарии самого режиссёра, которые я пересказывать не стал. Ну разве что одну деталь. О своём творческом методе Фархади сам говорит: «Драма возникает из мелкой ошибки. Очень мелкой ошибки». И признаётся, что делал заметки по ходу всех разбирательств о его плагиате, чтобы в будущем, возможно, снять об этом фильм.
«Развод Надера и Симин» — чуть ли не единственный фильм Фархади, про кражу сюжета которого в тексте не говорится. Так что его можно смотреть без самообвинений в поощрении злодейства. А вот смотреть ли остальные его картины, я, честно говоря, для себя пока решить не могу. Что думаете?
В конце апреля, когда:
— Цены в Аргентине улетели в космос (хлеб — 400 ₽; продуктовая корзина, которая в «Перекрёстке» обойдётся в 4500 ₽, тут выходит в 7000 ₽).
— Качество товаров и их ассортимент не изменились и максимально перестали соответствовать ценам.
— Стейки надоели, а в магазинах ничего «вкусненького» не найдёшь — там всегда одно и то же.
— Шла аномально холодная осень и обещали аномально холодную зиму.
— Лиза переболела лихорадкой денге, а я — сильнейшей мигренью (при том, что у меня вообще почти никогда не болит голова).
— Почти закончились надежды на то, что Милей поменяет тут что-то к лучшему.
— Мы поймали себя на том, что стали постоянно ворчать. Что ночью мешают спать то писк открывающихся гаражей, то убирающая мусор машина, то кастрюльники. Что природы в городе мало, а все парки слишком прилизанные. Что на улицах надо глядеть под ноги, чтобы не вляпаться в какашки. Что за нормальной одеждой надо ехать в Чили или Уругвай.
…В этот самый момент, будто чтобы привязать нас к себе, Аргентина одобрила нам ВНЖ.
Толку от него, правда, не очень много. Можно спокойнее путешествовать (хотя и без него можно было), открывать банковские карты и брокерские счета, получить местные права, и главное — дёшево пользоваться городским велопрокатом.
Впрочем, когда нам его доставят — аргентинский рандом. Один месяц мы уже прождали, после чего оказалось, что сотрудник миграсьонес, который had one job, неправильно нас сфотографировал и не так взял отпечатки пальцев. Впервые после университета пришлось отправиться на пересдачу. Ну ничего, надеюсь, к его истечению в конце следующего апреля таки получим.
P.S. Написал пост вчера ночью, но решил сегодня у Лизы уточнить, про что ещё мы ворчали. И пока уточнял, мой ВНЖ привезли. Лизин — нет)
#Аргентина
— Цены в Аргентине улетели в космос (хлеб — 400 ₽; продуктовая корзина, которая в «Перекрёстке» обойдётся в 4500 ₽, тут выходит в 7000 ₽).
— Качество товаров и их ассортимент не изменились и максимально перестали соответствовать ценам.
— Стейки надоели, а в магазинах ничего «вкусненького» не найдёшь — там всегда одно и то же.
— Шла аномально холодная осень и обещали аномально холодную зиму.
— Лиза переболела лихорадкой денге, а я — сильнейшей мигренью (при том, что у меня вообще почти никогда не болит голова).
— Почти закончились надежды на то, что Милей поменяет тут что-то к лучшему.
— Мы поймали себя на том, что стали постоянно ворчать. Что ночью мешают спать то писк открывающихся гаражей, то убирающая мусор машина, то кастрюльники. Что природы в городе мало, а все парки слишком прилизанные. Что на улицах надо глядеть под ноги, чтобы не вляпаться в какашки. Что за нормальной одеждой надо ехать в Чили или Уругвай.
…В этот самый момент, будто чтобы привязать нас к себе, Аргентина одобрила нам ВНЖ.
Толку от него, правда, не очень много. Можно спокойнее путешествовать (хотя и без него можно было), открывать банковские карты и брокерские счета, получить местные права, и главное — дёшево пользоваться городским велопрокатом.
Впрочем, когда нам его доставят — аргентинский рандом. Один месяц мы уже прождали, после чего оказалось, что сотрудник миграсьонес, который had one job, неправильно нас сфотографировал и не так взял отпечатки пальцев. Впервые после университета пришлось отправиться на пересдачу. Ну ничего, надеюсь, к его истечению в конце следующего апреля таки получим.
P.S. Написал пост вчера ночью, но решил сегодня у Лизы уточнить, про что ещё мы ворчали. И пока уточнял, мой ВНЖ привезли. Лизин — нет)
#Аргентина
Впервые после начала войны активно смотрю футбол — Евро на местном стриминге Star+. И поражаюсь низкому уровню комментаторов. Может, конечно, лучшие на Copa America, а на #Евро отправляют в наказание, но всё равно удивительно для страны, где футбол почти официальная религия. Вася Уткин был бы недоволен. Ну или наоборот — доволен тем, каких комментаторов воспитал он.
Вот основные наблюдения:
1. Комментаторы вообще не анализируют игру. Что-то похожее на анализ я слышал только в одном матче. Зато они постоянно «катают мяч» — называют фамилии футболистов, которые им владеют. Типа «Рюдигер принял мяч, отдаёт налево Та, тот забрасывает вперёд на Хаверца. Хааааверц! Мимо». Получается репортаж для радио или незрячих. Или наоборот это уже репортаж нового поколения — для тех, кто (как я) включает матч фоном на телефоне, а сам работает или занимается другими делами?
2. В последнем матче Бельгии было совсем комично: как только футболист Лукебакио получал мяч около чужой штрафной, комментатор начинал бесконечно повторять его фамилию, пока тот с мячом не расстанется. «Лукебакио, ЛУкебакио, ЛУКЕбакио, ЛУКЕБАкио, ЛУКЕБАКИО!» — каждый раз всё взволнованнее и агрессивнее, как будто тот вот-вот забьёт. При этом футболист особой остроты не создавал. Короче, то ли местный Черданцев, то ли персональный фанат Лукебакио.
3. Разумеется, каждый гол сопровождается фирменным латиноамериканским криком на минуту. Иногда он затягивается даже на несколько секунд после отмены гола ВАРом.
4. На определённых минутах матча комментаторы обязаны произнести рекламу — или нового стриминга Disney+, или фильма, который скоро стартует в местных кинотеатрах. С футболом этот текст никак не связывают и произносят строго, когда начинается соответствующая минута, даже если в этот момент развивается перспективная атака.
5. Но есть и хорошее! Среди, кажется, шести комментаторов — две женщины (у нас вроде до сих пор ни одной). Причём их испанский я понимаю лучше всего, и они, помимо катания мяча, ещё хоть что-то рассказывают про игроков. Типа где играют, сколько забили в прошедшем сезоне. Поскольку я совсем ни за каким футболом не следил, мне интересно.
6. На удивление комментаторы произносят правильно почти все сложные фамилии (например, грузинские). Но иногда их клинит. Например, футболиста Кочорошвили упорно называют Кокорошвили, а Кверквелия — Бербелия. И ещё украинец Зинченко у них становится чем-то средним между Сенченко и Фещенко. Я каждый раз вздрагиваю. Надеюсь, он начнёт лучше играть, буду говорить, что мы родственники)
7. Выцепил две лингвистические шутки. Опорника словаков Станислава Лоботку один комментатор назвал El Tractorcita, то есть «тракторчик». А португальца Бернардо Силву после забитого им гола — BUENardo Silva!
Вот основные наблюдения:
1. Комментаторы вообще не анализируют игру. Что-то похожее на анализ я слышал только в одном матче. Зато они постоянно «катают мяч» — называют фамилии футболистов, которые им владеют. Типа «Рюдигер принял мяч, отдаёт налево Та, тот забрасывает вперёд на Хаверца. Хааааверц! Мимо». Получается репортаж для радио или незрячих. Или наоборот это уже репортаж нового поколения — для тех, кто (как я) включает матч фоном на телефоне, а сам работает или занимается другими делами?
2. В последнем матче Бельгии было совсем комично: как только футболист Лукебакио получал мяч около чужой штрафной, комментатор начинал бесконечно повторять его фамилию, пока тот с мячом не расстанется. «Лукебакио, ЛУкебакио, ЛУКЕбакио, ЛУКЕБАкио, ЛУКЕБАКИО!» — каждый раз всё взволнованнее и агрессивнее, как будто тот вот-вот забьёт. При этом футболист особой остроты не создавал. Короче, то ли местный Черданцев, то ли персональный фанат Лукебакио.
3. Разумеется, каждый гол сопровождается фирменным латиноамериканским криком на минуту. Иногда он затягивается даже на несколько секунд после отмены гола ВАРом.
4. На определённых минутах матча комментаторы обязаны произнести рекламу — или нового стриминга Disney+, или фильма, который скоро стартует в местных кинотеатрах. С футболом этот текст никак не связывают и произносят строго, когда начинается соответствующая минута, даже если в этот момент развивается перспективная атака.
5. Но есть и хорошее! Среди, кажется, шести комментаторов — две женщины (у нас вроде до сих пор ни одной). Причём их испанский я понимаю лучше всего, и они, помимо катания мяча, ещё хоть что-то рассказывают про игроков. Типа где играют, сколько забили в прошедшем сезоне. Поскольку я совсем ни за каким футболом не следил, мне интересно.
6. На удивление комментаторы произносят правильно почти все сложные фамилии (например, грузинские). Но иногда их клинит. Например, футболиста Кочорошвили упорно называют Кокорошвили, а Кверквелия — Бербелия. И ещё украинец Зинченко у них становится чем-то средним между Сенченко и Фещенко. Я каждый раз вздрагиваю. Надеюсь, он начнёт лучше играть, буду говорить, что мы родственники)
7. Выцепил две лингвистические шутки. Опорника словаков Станислава Лоботку один комментатор назвал El Tractorcita, то есть «тракторчик». А португальца Бернардо Силву после забитого им гола — BUENardo Silva!
Аргентина — чемпион мира. Грузия, впервые играя на крупном турнире, обыгрывает Португалию и сразу выходит из группы. Хотите футбольного чуда — приглашайте нас к себе жить)
Forwarded from это канал Миши Петрова
Побывал на лекции Михаила Светова про мета-модерн в политике
Основные посылы лекции:
1. Может ли бог создать камень, который не сможет поднять? Может. Он создал человека, который убил Бога, но человек может и должен его воскресить.
2. Двадцатый век пал жертвой модерна — глобальных мета-нарративов (истин), из-за которых люди готовы были убивать ненормальных, которые этим наративам не соответствуют. Двадцать первый век должен стать веком мета-модерна — кросс-персональных мета-наративов. Где у каждого человека своя истина, и нет истин, которые правильнее других истин. Именно для этого Светов предлагает воскресить бога, чтобы не искать этих истин, а иметь просто веру (больше в себе, чем в бога).
3. Не стоит приносить себя в жертву сейчас, если вы из России и хотите ее как-то поменять. Лучшее, что вы можете сделать — это развить свою личность, и копить ресурсы.
В целом ощущения:
Мне удалось задать вопрос, я спросил что делать с психологией человека. Если мы перестаем искать истин, и начинаем просто верить в себя, то люди и так подверженны ошибкам подтверждения своих точек зрения, а так они только продолжат верить во всякие вредные практики. Михаил ответил ожидаемо, что эти вредные практики вредные только по моему мнению (я в пример приводил бить ребенка по попе), и как только мы начинаем что-то доказывать, то проигрываем, ибо начинаем добиваться власти над людьми, чтобы они делали как мы хотим. Ну короче я не согласен, ибо вера в себя это замечательно, но методы познания окружающего мира все еще лучше, когда научные. И необязательно это навязывать насильно.
Глобально, мне нравятся многие либератарианские идеи, но вот базово этот околобожественный флер (ну именно у Светова и республиканцев) меня отталкивает. Моя проблема утыкается здесь в свободу воли. Ибо, если ты признаешь что есть объективные факторы генетики и внешней среды, которые влияют на построение личности, то имеет смысл влиять на, как минимум, фаткор внешней среды, а если ты думаешь что богатые круты потому что они круты, а бедные лохи потому что лохи, а не потому что выросли в плохих условиях, имели меньше доступа к образованию и тд, то можно ничего с этим не делать. И это удобно, особенно когда у тебя все ок в жизни сложилось. Но просто отрицает какое-то базовое понимание устройства человека и общества. Я короче центрист как всегда. Мне подавай heart-bleeding libertarianism.
В целом короче просто посидели понапрягали мозг и философские жилки. Было много людей, и много вопросов с противоположных точек зрения. В целом понравилось. Мигрантское культурное мероприятие с раздумьями о судьбах мира.
Основные посылы лекции:
1. Может ли бог создать камень, который не сможет поднять? Может. Он создал человека, который убил Бога, но человек может и должен его воскресить.
2. Двадцатый век пал жертвой модерна — глобальных мета-нарративов (истин), из-за которых люди готовы были убивать ненормальных, которые этим наративам не соответствуют. Двадцать первый век должен стать веком мета-модерна — кросс-персональных мета-наративов. Где у каждого человека своя истина, и нет истин, которые правильнее других истин. Именно для этого Светов предлагает воскресить бога, чтобы не искать этих истин, а иметь просто веру (больше в себе, чем в бога).
3. Не стоит приносить себя в жертву сейчас, если вы из России и хотите ее как-то поменять. Лучшее, что вы можете сделать — это развить свою личность, и копить ресурсы.
В целом ощущения:
Мне удалось задать вопрос, я спросил что делать с психологией человека. Если мы перестаем искать истин, и начинаем просто верить в себя, то люди и так подверженны ошибкам подтверждения своих точек зрения, а так они только продолжат верить во всякие вредные практики. Михаил ответил ожидаемо, что эти вредные практики вредные только по моему мнению (я в пример приводил бить ребенка по попе), и как только мы начинаем что-то доказывать, то проигрываем, ибо начинаем добиваться власти над людьми, чтобы они делали как мы хотим. Ну короче я не согласен, ибо вера в себя это замечательно, но методы познания окружающего мира все еще лучше, когда научные. И необязательно это навязывать насильно.
Глобально, мне нравятся многие либератарианские идеи, но вот базово этот околобожественный флер (ну именно у Светова и республиканцев) меня отталкивает. Моя проблема утыкается здесь в свободу воли. Ибо, если ты признаешь что есть объективные факторы генетики и внешней среды, которые влияют на построение личности, то имеет смысл влиять на, как минимум, фаткор внешней среды, а если ты думаешь что богатые круты потому что они круты, а бедные лохи потому что лохи, а не потому что выросли в плохих условиях, имели меньше доступа к образованию и тд, то можно ничего с этим не делать. И это удобно, особенно когда у тебя все ок в жизни сложилось. Но просто отрицает какое-то базовое понимание устройства человека и общества. Я короче центрист как всегда. Мне подавай heart-bleeding libertarianism.
В целом короче просто посидели понапрягали мозг и философские жилки. Было много людей, и много вопросов с противоположных точек зрения. В целом понравилось. Мигрантское культурное мероприятие с раздумьями о судьбах мира.
Попали тут c Лизой на фото (правое, прямо над головой) к известному блогеру, который не смог этого вытерпеть и через пару дней улетел из Буэнос-Айреса.
Но раз факт задокументирован, придётся оправдаться за посещение лекции Светова. Хорошо, что с мнением Миши Петрова я во многом согласен, особенно с предпоследним абзацем. У меня тоже главная претензия к либертарианству — это игнор социальных проблем, неучитывание изначально неравных условий. Ну и человек в белых одеждах с тейками про воскрешение бога и фразами типа «по мнению Михаила Светова, Михаил Светов — единственный человек в мире, кто развивает либертарианскую доктрину» очень напоминает основателя секты. На самом деле, Световым либертарианство не ограничивается, есть и другие течения, в том числе более «левые».
Правда, эта лекция мне напомнила, что мне всё сложнее клеить на себя традиционные политические ярлыки. Если я считаю, что бедной стране типа Аргентины стоит на некоторое время перейти к почти дикому капитализму, а после роста благосостояния (и неравенства) постепенно дрейфовать влево, то я правый или левый?
Но раз факт задокументирован, придётся оправдаться за посещение лекции Светова. Хорошо, что с мнением Миши Петрова я во многом согласен, особенно с предпоследним абзацем. У меня тоже главная претензия к либертарианству — это игнор социальных проблем, неучитывание изначально неравных условий. Ну и человек в белых одеждах с тейками про воскрешение бога и фразами типа «по мнению Михаила Светова, Михаил Светов — единственный человек в мире, кто развивает либертарианскую доктрину» очень напоминает основателя секты. На самом деле, Световым либертарианство не ограничивается, есть и другие течения, в том числе более «левые».
Правда, эта лекция мне напомнила, что мне всё сложнее клеить на себя традиционные политические ярлыки. Если я считаю, что бедной стране типа Аргентины стоит на некоторое время перейти к почти дикому капитализму, а после роста благосостояния (и неравенства) постепенно дрейфовать влево, то я правый или левый?
Когда я критиковал аргентинские дебаты, меня призывали посмотреть американские. Я это сделал и спешу («вчерашние новости — уже сегодня») доложить вам две вещи. Во-первых, Байден не так плох, как все об этом пишут последние две недели. Начитавшись прессы, я был уверен, что там просто катастрофа. А на самом деле его сильно занесло всего пару раз, из которых один — на последней секунде речи, которую он явно торопился закончить в положенные две минуты. Да, вид у него совершенно потерянный, мимика заморожена, а рот не захлопывается, но на вопросы ведущих и выпады Трампа он отвечал сразу и по делу. Не понимаю, почему все так переполошились.
А во-вторых, я всё больше уверяюсь, что дебаты — это катастрофа.
— Вы худший президент в истории!
— Нет, вы!
— При мне победили ковид, не было инфляции, а экономика была большая вообще жестб.
— Нет, при мне!
— Господин Президент, что вы будете делать с климатическим кризисом?
— Я обязательно отвечу на этот вопрос, но сначала скажу, что господин президент в своей предыдущей речи всё наврал (и дальше две минуты разбора речи оппонента).
Умение переорать и посочнее обозвать оппонента — единственные качества, которые проверяются на дебатах, и последние, которые нужны президенту. Возможно, в этом несоответствии — одна из причин кризиса демократии и поляризации обществ.
В прекрасной *любой стране* будущего я бы хотел видеть дебаты совсем другими. Например, дебаты-ЧГК, где кандидатам с разными взглядами за определённое время нужно выработать единую позицию по какому-нибудь вопросу. Была бы отличная проверка способности работать в команде, находить компромиссы с другими политическими силами и прислушиваться к оппонентам.
А во-вторых, я всё больше уверяюсь, что дебаты — это катастрофа.
— Вы худший президент в истории!
— Нет, вы!
— При мне победили ковид, не было инфляции, а экономика была большая вообще жестб.
— Нет, при мне!
— Господин Президент, что вы будете делать с климатическим кризисом?
— Я обязательно отвечу на этот вопрос, но сначала скажу, что господин президент в своей предыдущей речи всё наврал (и дальше две минуты разбора речи оппонента).
Умение переорать и посочнее обозвать оппонента — единственные качества, которые проверяются на дебатах, и последние, которые нужны президенту. Возможно, в этом несоответствии — одна из причин кризиса демократии и поляризации обществ.
В прекрасной *любой стране* будущего я бы хотел видеть дебаты совсем другими. Например, дебаты-ЧГК, где кандидатам с разными взглядами за определённое время нужно выработать единую позицию по какому-нибудь вопросу. Была бы отличная проверка способности работать в команде, находить компромиссы с другими политическими силами и прислушиваться к оппонентам.
Два с половиной года я уже не живу в России, и не то чтобы каждый день предаюсь ностальгии. Но иногда случаются забавные совпадения.
Перед лекций Светова мы разговорились с Димой — нашим соперником по квизу. Мы раньше только обменивались приветствиями, а тут возник смолтолк про политику, и оказалось, что Дима в 2017 году переехал в Зюзино, тусовался в нашей знаменитой «Рюмочной» и волонтёрил в Штабе Зюзино (который я соосновал, но тогда уже почти отошёл от дел, поэтому раньше мы не были знакомы). Так что теперь можем тут полноценный филиал открывать.
А в среду я упомянул, что из Зюзино, своему тренеру Ивану, с которым занимаюсь уже почти год. «Ооо! А Рюмочную знаешь?» Ха-ха «знаю», да я у владельца три часа интервью брал! «Кааайф! А я туда много раз на концерты ходил. Особенно на “Сказы леса”, но их ты точно не знаешь». А я знаю — благодаря другу Борису, тоже их поклоннику.
Обсудили Сказы, и я вспомнил, что, кажется, единственный концерт в Рюмочной, на котором я был, — это акустические «Кирпичи». Причём это была ещё и одна из первых встреч с Лизой (и без друга Бориса там не обошлось). «Ооо, так вы ещё и Кирпичей уважаете?». «Конечно! Круче рок-банды, чем Кирпичи, на свете нет, не найдёшь, не ищи!»
Обнялись, заплакали. Зюзино — connecting people даже сквозь года и расстояния.
Перед лекций Светова мы разговорились с Димой — нашим соперником по квизу. Мы раньше только обменивались приветствиями, а тут возник смолтолк про политику, и оказалось, что Дима в 2017 году переехал в Зюзино, тусовался в нашей знаменитой «Рюмочной» и волонтёрил в Штабе Зюзино (который я соосновал, но тогда уже почти отошёл от дел, поэтому раньше мы не были знакомы). Так что теперь можем тут полноценный филиал открывать.
А в среду я упомянул, что из Зюзино, своему тренеру Ивану, с которым занимаюсь уже почти год. «Ооо! А Рюмочную знаешь?» Ха-ха «знаю», да я у владельца три часа интервью брал! «Кааайф! А я туда много раз на концерты ходил. Особенно на “Сказы леса”, но их ты точно не знаешь». А я знаю — благодаря другу Борису, тоже их поклоннику.
Обсудили Сказы, и я вспомнил, что, кажется, единственный концерт в Рюмочной, на котором я был, — это акустические «Кирпичи». Причём это была ещё и одна из первых встреч с Лизой (и без друга Бориса там не обошлось). «Ооо, так вы ещё и Кирпичей уважаете?». «Конечно! Круче рок-банды, чем Кирпичи, на свете нет, не найдёшь, не ищи!»
Обнялись, заплакали. Зюзино — connecting people даже сквозь года и расстояния.
Главная тема недели в Аргентине — расистский скандал. После победы в Кубке Америки полузащитник Энцо Фернандес врубил стрим из автобуса, где футболисты сборной пели, что за сборную Франции «играют сплошные ангольцы, у которых мама нигейрика, а отец камерунец». После этого началось:
1. Стрим заметил и откомментил футболист сборной Франции Весле Фофана.
2. Французская федерация футбола обратилась в ФИФА с жалобой.
3. Энцо Фернандес извинился и сказал, что песня никак не отражает его личные взгляды.
4. Тем не менее от него отписалась куча одноклубников по Челси.
5. Глава спортивного секретариата при правительстве Аргентины Хулио Гарро призвал Лионеля Месси как капитана сборной извиниться.
6. Президент Милей уволил Гарро, потому что «никто не имеет права указывать Месси, что говорить».
7. Вице-президентка Виктория Вишаруэль в твиттере назвала Францию «колониалистами-лицемерами, которые упрекают нас за правду, которую не хотят признать».
8. Милей твит осудил, а его сестра и глава президентской администрации Карина встретилась с послом Франции, чтобы принести извинения и уладить инцидент.
9. Все с нетерпением ждут визит Милея во Францию на открытие Олимпиады.
Поведение аргентинцев в этой истории, конечно, некрасивое, но надо дать немного контекста. Во время последнего Чемпионата мира аргентинцев уже упрекали в расизме, так как в составе сборной нет ни одного чёрного игрока — в отличие от других латиноамериканских команд. Но это было настолько нелепое обвинение, что Washington Post, его опубликовавшая, даже удалила статью. Дело в том, что в Аргентине темнокожих людей немногим больше, чем в России.
А за два года до этого в расизме обвиняли уругвайского футболиста Эдинсона Кавани за то, что тот обратился к своему одноклубнику «Negrito» (это уменьшительно-ласкательное от «чёрный»). Уругвайский испанский не сильно отличается от аргентинского, и подобные дружеские обращения тут в порядке вещей:
Negro (чёрный) — к смуглым, чёрным или вообще безо всякой причины. Например, такое прозвище было у Мерседес Сосы, главной местной фолк-певицы.
Gordo (толстый) — к полным, или когда-то бывшим пухлыми, или просто так.
Viejo (старый) — это аналог нашего «старичок», обращение к пожилым или референс к родителям (mi viejo — это «мой отец» вне зависимости от возраста).
Ruso (русский) — к людям со светлымилицамиволосами.
В общем, как это часто бывает в современном мире, обвинители в расизме сами оказались фашистами, потому что не учли культурную особенность этой части Южной Америки.
На самом деле, самая интересная тема в связи с аргентинским расизмом — та, что не попадает в заголовки, отношения с коренными народами. В 19 веке европейские колонизаторы вырезали почти всех индейцев в Пампе и Патагонии. Пампа — это самые плодородные земли, оттуда молодое государство экспортировало продукты. А в Патагонии живут ламы и овцы, шерсть которых была очень нужна Британии. Индейцы почему-то мешали безнаказанно пользоваться их землёй и резать скот, поэтому колонизаторы приняли самое простое окончательное решение этого вопроса.
Сейчас на 50-миллионную Аргентину приходится всего миллион индейцев и людей с соответствующими корнями. Но никакого громкого осуждения тех событий — в отличие, например, от репрессий последней военной хунты — не произошло. Я не читал Дарвина, который, путешествуя по Аргентине, писал о геноциде, поэтому узнал о нём только в Музее истории Патагонии в Барилоче. Но нельзя сказать, что его экспозиция полна глубокого раскаяния.
Возможно, поэтому именно жители Хухуя, единственной провинции, где коренное население до сих пор доминирует, сталкиваются с дискриминацией по цвету кожи чаще других: 30% против 18% среди всех аргентинцев.
1. Стрим заметил и откомментил футболист сборной Франции Весле Фофана.
2. Французская федерация футбола обратилась в ФИФА с жалобой.
3. Энцо Фернандес извинился и сказал, что песня никак не отражает его личные взгляды.
4. Тем не менее от него отписалась куча одноклубников по Челси.
5. Глава спортивного секретариата при правительстве Аргентины Хулио Гарро призвал Лионеля Месси как капитана сборной извиниться.
6. Президент Милей уволил Гарро, потому что «никто не имеет права указывать Месси, что говорить».
7. Вице-президентка Виктория Вишаруэль в твиттере назвала Францию «колониалистами-лицемерами, которые упрекают нас за правду, которую не хотят признать».
8. Милей твит осудил, а его сестра и глава президентской администрации Карина встретилась с послом Франции, чтобы принести извинения и уладить инцидент.
9. Все с нетерпением ждут визит Милея во Францию на открытие Олимпиады.
Поведение аргентинцев в этой истории, конечно, некрасивое, но надо дать немного контекста. Во время последнего Чемпионата мира аргентинцев уже упрекали в расизме, так как в составе сборной нет ни одного чёрного игрока — в отличие от других латиноамериканских команд. Но это было настолько нелепое обвинение, что Washington Post, его опубликовавшая, даже удалила статью. Дело в том, что в Аргентине темнокожих людей немногим больше, чем в России.
А за два года до этого в расизме обвиняли уругвайского футболиста Эдинсона Кавани за то, что тот обратился к своему одноклубнику «Negrito» (это уменьшительно-ласкательное от «чёрный»). Уругвайский испанский не сильно отличается от аргентинского, и подобные дружеские обращения тут в порядке вещей:
Negro (чёрный) — к смуглым, чёрным или вообще безо всякой причины. Например, такое прозвище было у Мерседес Сосы, главной местной фолк-певицы.
Gordo (толстый) — к полным, или когда-то бывшим пухлыми, или просто так.
Viejo (старый) — это аналог нашего «старичок», обращение к пожилым или референс к родителям (mi viejo — это «мой отец» вне зависимости от возраста).
Ruso (русский) — к людям со светлыми
В общем, как это часто бывает в современном мире, обвинители в расизме сами оказались фашистами, потому что не учли культурную особенность этой части Южной Америки.
На самом деле, самая интересная тема в связи с аргентинским расизмом — та, что не попадает в заголовки, отношения с коренными народами. В 19 веке европейские колонизаторы вырезали почти всех индейцев в Пампе и Патагонии. Пампа — это самые плодородные земли, оттуда молодое государство экспортировало продукты. А в Патагонии живут ламы и овцы, шерсть которых была очень нужна Британии. Индейцы почему-то мешали безнаказанно пользоваться их землёй и резать скот, поэтому колонизаторы приняли самое простое окончательное решение этого вопроса.
Сейчас на 50-миллионную Аргентину приходится всего миллион индейцев и людей с соответствующими корнями. Но никакого громкого осуждения тех событий — в отличие, например, от репрессий последней военной хунты — не произошло. Я не читал Дарвина, который, путешествуя по Аргентине, писал о геноциде, поэтому узнал о нём только в Музее истории Патагонии в Барилоче. Но нельзя сказать, что его экспозиция полна глубокого раскаяния.
Возможно, поэтому именно жители Хухуя, единственной провинции, где коренное население до сих пор доминирует, сталкиваются с дискриминацией по цвету кожи чаще других: 30% против 18% среди всех аргентинцев.
У меня тут случилась перемена мнения. Буквально на днях я в комментариях писал, что против блокировок пропагандистов на ютубе. Если, конечно, они не призывают к убийствам, не разжигают ксенофобию и не требуют крови. Потому что иначе ютуб точно заблокируют — и миллионам россиян придётся или заморачиваться с ВПН, или смотреть цензурный ВК.
Вчера я изложил всё это своему тренеру (кажется, истории для постов я теперь приношу только из зала). А он, как всегда спокойно (разумеется, это же у меня после гребли пульс зашкаливает), согласился с моими доводами, но добавил, что не понимает, почему те, кто не приемлет правила жизни цивилизованного общества, должны пользоваться его плодами. Если вы ни слова не сказали про удушение свободы слова у себя в стране, почему должны наслаждаться ей на ютубе? Если вы хотите разрушить тот мир, порождением которого стал ютуб, почему он не должен с этим бороться? Или почему мигранты, приезжая в поисках лучшей жизни в Европу, живут там по законам своей родной страны?
Если ты встраиваешься в какое-то сообщество и пользуешься его благами — будь добр соблюдать и его законы. Одностороннее соблюдение ценностей как односторонняя любовь никогда не бывают полноценными.
Мысль не новая, но почему-то в такой формулировке заставила меня задуматься, и я теперь не так уж и уверен в своей первоначальной позиции. С удовольствием послушаю ваши аргументы.
Вчера я изложил всё это своему тренеру (кажется, истории для постов я теперь приношу только из зала). А он, как всегда спокойно (разумеется, это же у меня после гребли пульс зашкаливает), согласился с моими доводами, но добавил, что не понимает, почему те, кто не приемлет правила жизни цивилизованного общества, должны пользоваться его плодами. Если вы ни слова не сказали про удушение свободы слова у себя в стране, почему должны наслаждаться ей на ютубе? Если вы хотите разрушить тот мир, порождением которого стал ютуб, почему он не должен с этим бороться? Или почему мигранты, приезжая в поисках лучшей жизни в Европу, живут там по законам своей родной страны?
Если ты встраиваешься в какое-то сообщество и пользуешься его благами — будь добр соблюдать и его законы. Одностороннее соблюдение ценностей как односторонняя любовь никогда не бывают полноценными.
Мысль не новая, но почему-то в такой формулировке заставила меня задуматься, и я теперь не так уж и уверен в своей первоначальной позиции. С удовольствием послушаю ваши аргументы.
Мне очень понравилось открытие Олимпиады. Во-первых, тем, что я его не смотрел (полчаса в аэропорту Буэнос-Айреса по дороге в Бразилию не в счёт). Во-вторых, суперской задумкой с главной ролью великого Парижа. В-третьих, номером Gojira: я хоть и не фанат, но металл (да ещё и качественный) на церемонии — это, кажется, впервые.
Ну и в-главных, произведённым эффектом всеобщего возмущения. Особенно из-за «пародии на Тайную вечерю», которая оказалась оммажем совсем другой картине про совсем других богов и доказала, что проблема не в несуществующих специфических чувствах верующих, а просто в видимости квир-культуры. Люблю, когда обиженок сажают в лужу.
У меня вообще теперь есть ощущение, что главная линия поляризации человечества проходит где-то посреди этой церемонии, буквально по Сене. И делит она тех, кто спокойно на всё это смотрит, открыт новому, поддерживает все права всех человеков, и тех, кто вечно обижается и возмущается. Тех, кто умеет слушать и слышать других, и тех, кто способен только говорить сам. Причём говорить в приказном порядке, навязывая свои устаревшие максимы. Условных правых консерваторов, которые не могут свыкнуться с меняющимся миром — с его открытостью, умирающим маскулинным патриархатом, климатическим кризисом и постмортемдерном. С тем, что в нормальном споре должны быть другие аргументы, кроме силы и денег.
Нормального определения этих двух групп не дать, можно только облако тэгов использовать. Но вы же понимаете, о ком я? Если присмотреться, этот конфликт можно увидеть везде: в войне Путина против Украины, на американских, венесуэльских или любых других выборах, в отношении к любому социальному вопросу, в личных связях.
Я, безусловно, причисляю себя к первой группе и радуюсь, когда вторую слегка корёжит. Но в отличие от них я готов признавать и успехи конкурентов. Например, открытие сочинской Олимпиады, безусловно традиционалистское, тоже было потрясающим. А более капиталистические экономические модели, почему-то обычно проповедуемые представителями второй группы (тем же Трампом или Милеем), чаще успешны. Я, кстати, до сих пор не понимаю, как одни и те же люди могут отстаивать открытые экономики и патернализм в частной жизни (и наоборот).
Конфликт этот, безусловно, вечный, но сейчас как будто исчезает спектр, мостик между группами. Политики, алгоритмы соцсетей и клиповое мышление принуждают нас радикализироваться и страстно примыкать к какой-то из групп. И если раньше можно было быть уверенным, что всё новое постепенно будет обтёсываться и становиться той традицией, которую так любят вторые, то теперь я в этом уже не так уверен. Без диалога и обмена всё это грозит какими-то страшными последствиями — и я надеюсь, что только культурными.
Ну и в-главных, произведённым эффектом всеобщего возмущения. Особенно из-за «пародии на Тайную вечерю», которая оказалась оммажем совсем другой картине про совсем других богов и доказала, что проблема не в несуществующих специфических чувствах верующих, а просто в видимости квир-культуры. Люблю, когда обиженок сажают в лужу.
У меня вообще теперь есть ощущение, что главная линия поляризации человечества проходит где-то посреди этой церемонии, буквально по Сене. И делит она тех, кто спокойно на всё это смотрит, открыт новому, поддерживает все права всех человеков, и тех, кто вечно обижается и возмущается. Тех, кто умеет слушать и слышать других, и тех, кто способен только говорить сам. Причём говорить в приказном порядке, навязывая свои устаревшие максимы. Условных правых консерваторов, которые не могут свыкнуться с меняющимся миром — с его открытостью, умирающим маскулинным патриархатом, климатическим кризисом и постмо
Нормального определения этих двух групп не дать, можно только облако тэгов использовать. Но вы же понимаете, о ком я? Если присмотреться, этот конфликт можно увидеть везде: в войне Путина против Украины, на американских, венесуэльских или любых других выборах, в отношении к любому социальному вопросу, в личных связях.
Я, безусловно, причисляю себя к первой группе и радуюсь, когда вторую слегка корёжит. Но в отличие от них я готов признавать и успехи конкурентов. Например, открытие сочинской Олимпиады, безусловно традиционалистское, тоже было потрясающим. А более капиталистические экономические модели, почему-то обычно проповедуемые представителями второй группы (тем же Трампом или Милеем), чаще успешны. Я, кстати, до сих пор не понимаю, как одни и те же люди могут отстаивать открытые экономики и патернализм в частной жизни (и наоборот).
Конфликт этот, безусловно, вечный, но сейчас как будто исчезает спектр, мостик между группами. Политики, алгоритмы соцсетей и клиповое мышление принуждают нас радикализироваться и страстно примыкать к какой-то из групп. И если раньше можно было быть уверенным, что всё новое постепенно будет обтёсываться и становиться той традицией, которую так любят вторые, то теперь я в этом уже не так уверен. Без диалога и обмена всё это грозит какими-то страшными последствиями — и я надеюсь, что только культурными.
Одно из первых впечатлений от Бразилии — медицина. У меня ещё в Аргентине покраснел палец руки (к сожалению, не средний, а безымянный). А тут на тропическом острове он ещё и разболелся, стало понятно, что это какая-то инфекция. Спрашивая у хозяев гостевого дома, есть ли в нашей небольшой супертуристической деревне врач, я ожидал, что мне посоветуют старого африканского знахаря, который живёт на пальме на вершине горы (это я потешаюсь не над «дикарями», а над повышенной туристичностью). Но оказалось, что прямо у порта есть круглосуточный медпункт.
В час дня круглосуточный медпункт был закрыт. Через пару минут покашливания подошёл сторож и жестами показал, что нужно прийти через час. Через час на входе уже даже образовалась очередь, причём — к моему удивлению — из аборигенов, а не туристов. Сторож, основные функции которого открывать пациентам дверь и прогонять от неё спящую собаку, видимо, меня запомнил и тут же (я даже подумал, что в обход очереди), указал мне на дверь ближайшего из четырёх кабинетов. Бразилия была близка, чтобы сходу установить рекорд по скорости попадания к врачу.
Но нет, это оказалось что-то типа регистратуры/первичного осмотра. Там записали данные моего аргентинского DNI, спросили про аллергии и хронические болезни, измерили давление и сказали ждать дальше.
Через минут 15 позвали уже к «настоящему» врачу. Разумеется, она не говорила ни по-испански, ни по-английски. Но, в общем, особо и не надо было: бегло осмотрев палец, она выписала амоксициллин-клавуланат на неделю и на смеси португальского и жестового объяснила, что пить нельзя (прощай, кайпиринья), остальное можно. Если пожелтеет — приходить резать.
Я послушал, говорю «окей, абригадо, чаааао», ожидая, что сейчас мне скажут, где и сколько платить. Но врач просто сказала чао. Я вышел в коридор, смотрю на сторожа, тот открывает дверь, прогоняет собаку и показывает мне на выход. Государственная медицина в Бразилии оказалась бесплатной, как в Аргентине. Даже для туристов.
Сразу после начала приёма антибиотика палец получшел, но вчера снова заболел и налился жёлтым. Я это понял уже по дороге в соседнюю деревню Гамбоа, попасть в которую можно только в как раз наступивший отлив. Ну ладно, зайду вечером или завтра. Но в этой деревне, менее туристической и более населённой коренными жителями, оказался уже не медпункт, а целая двухэтажная поликлиника, на фасаде которой большими буквами написано EMERGENCIA.
Сначала мы с Лизой прошли мимо: я подумал, что лучше, чтобы меня всё-таки посмотрела тот же доктор, что и в первый раз. Но внушительность здания всё же победила — и мы вернулись. Со второй попытки Бразилия таки установила рекорд по скорости приёма. В абсолютно пустом здании я сразу зашёл к регистратору/медсестре, а та через минуту позвала доктора. И этим доктором оказалась… нет, не Альберт Эйнштейн, а та же женщина. Видимо, она одна на весь остров.
Я обрадовался, а она… посмотрела на меня так, будто я всегда сидел на этом месте. Наверное, просто забыла, что первый раз принимала меня в другой деревне, но я ожидал чуть больше удивления и радости от нашей второй встречи.
Она опять бросила на палец быстрый взгляд, что-то сказала медсестре и, не особо сюсюкаясь, большой иглой проколола абсцесс и выдавила оттуда гной. Мне казалось, что мой вой слышит весь Гамбоа, но даже Лиза в коридоре ничего не заподозрила.
Дома мы прочитали, что эта хрень — «банальный панариций», причина 45% обращений к гнойным хирургам. Сегодня он уже совсем вскрылся и, я надеюсь, скоро окончательно затянется. Так что, кайпиринья, снова здравствуй!
В час дня круглосуточный медпункт был закрыт. Через пару минут покашливания подошёл сторож и жестами показал, что нужно прийти через час. Через час на входе уже даже образовалась очередь, причём — к моему удивлению — из аборигенов, а не туристов. Сторож, основные функции которого открывать пациентам дверь и прогонять от неё спящую собаку, видимо, меня запомнил и тут же (я даже подумал, что в обход очереди), указал мне на дверь ближайшего из четырёх кабинетов. Бразилия была близка, чтобы сходу установить рекорд по скорости попадания к врачу.
Но нет, это оказалось что-то типа регистратуры/первичного осмотра. Там записали данные моего аргентинского DNI, спросили про аллергии и хронические болезни, измерили давление и сказали ждать дальше.
Через минут 15 позвали уже к «настоящему» врачу. Разумеется, она не говорила ни по-испански, ни по-английски. Но, в общем, особо и не надо было: бегло осмотрев палец, она выписала амоксициллин-клавуланат на неделю и на смеси португальского и жестового объяснила, что пить нельзя (прощай, кайпиринья), остальное можно. Если пожелтеет — приходить резать.
Я послушал, говорю «окей, абригадо, чаааао», ожидая, что сейчас мне скажут, где и сколько платить. Но врач просто сказала чао. Я вышел в коридор, смотрю на сторожа, тот открывает дверь, прогоняет собаку и показывает мне на выход. Государственная медицина в Бразилии оказалась бесплатной, как в Аргентине. Даже для туристов.
Сразу после начала приёма антибиотика палец получшел, но вчера снова заболел и налился жёлтым. Я это понял уже по дороге в соседнюю деревню Гамбоа, попасть в которую можно только в как раз наступивший отлив. Ну ладно, зайду вечером или завтра. Но в этой деревне, менее туристической и более населённой коренными жителями, оказался уже не медпункт, а целая двухэтажная поликлиника, на фасаде которой большими буквами написано EMERGENCIA.
Сначала мы с Лизой прошли мимо: я подумал, что лучше, чтобы меня всё-таки посмотрела тот же доктор, что и в первый раз. Но внушительность здания всё же победила — и мы вернулись. Со второй попытки Бразилия таки установила рекорд по скорости приёма. В абсолютно пустом здании я сразу зашёл к регистратору/медсестре, а та через минуту позвала доктора. И этим доктором оказалась… нет, не Альберт Эйнштейн, а та же женщина. Видимо, она одна на весь остров.
Я обрадовался, а она… посмотрела на меня так, будто я всегда сидел на этом месте. Наверное, просто забыла, что первый раз принимала меня в другой деревне, но я ожидал чуть больше удивления и радости от нашей второй встречи.
Она опять бросила на палец быстрый взгляд, что-то сказала медсестре и, не особо сюсюкаясь, большой иглой проколола абсцесс и выдавила оттуда гной. Мне казалось, что мой вой слышит весь Гамбоа, но даже Лиза в коридоре ничего не заподозрила.
Дома мы прочитали, что эта хрень — «банальный панариций», причина 45% обращений к гнойным хирургам. Сегодня он уже совсем вскрылся и, я надеюсь, скоро окончательно затянется. Так что, кайпиринья, снова здравствуй!