Когда в пирамиде аромата пишут «тубероза», это вовсе не значит, что парфюмер пошёл и бросил туда выжимку из охапки настоящих цветков с фермы в Грасе. Чаще всего за этой «туберозой» скрывается целый аккорд – смесь молекул, которые в сумме могут пахнуть как тубероза. Или как её дублёр. Или как тубероза после пластики, изменившей её до неузнаваемости. С рюшами, фруктами и сливками – для большей лайкабельности.

А бывает так, что парфюмер добавляет всего 1-2 молекулы, чем-то напоминающие урезанную версию туберозы, какие-то её грани, но по-настоящему туберозой не пахнут. А в пирамиде, конечно, гордо значится «тубероза».

Вот и нюхаешь один аромат – тубероза сливочная, томная, почти кремовая. Другой – зелёно-хищная, с камфорным холодком. Третий – будто к её цветкам прилипла клубничная жвачка. А ты стоишь и думаешь: «Это вообще одна и та же нота?». Формально да, а в реальности – не всегда, ведь весь дьявол в деталях.

Нота – это образ. Метафора. Это как сказать «вино» и попытаться угадать, о каком именно идёт речь: бокал пино нуар или картонка полусладкого за 300?

Конечно, бывают исключения. Если в пирамиде указан «кашмеран», «гедион» или «амброксан» – да, это конкретные молекулы. Они как раз без сюрпризов: привет, вот он я.

Но в остальном – парфюмерия любит театр. Роль «жасмина» может сыграть весь ансамбль. Так что если ты вдруг чувствуешь в аромате гардению, но она тебе напоминает туберозу, жасмин и фейхоа – возможно, это просто мастерски собранная иллюзия.

Впрочем, разве не в этом вся магия? И вся сложность быть по-настоящему талантливым парфюмером