Мы повидались - два не совсем обычных года спустя - с Михаилом Бойцовым. Нужно, видите ли, было отметить 30 лет знакомства. Многие из вас знают его, иные - тоже лет по сто, как первоклассного медиевиста, как учителя, как декана факультета гуманитарных наук Вышки.

Я не люблю сравнительных и превосходных степеней. Первым медиевистом, кто познакомил меня со средневековой культурой, 31 год назад, был все же Арон Гуревич. Но ремеслу учил Михаил Анатольевич, от него я получал и первые оценки, и последние - выступление на предзащите докторской. И по мне - это едва ли не самый внимательный, любопытный, строгий к себе и оригинально мыслящий русский медиевист.

В свое время я сделал что от меня зависело, чтобы он пришел в Вышку. 12 лет все, что мы делали, мы делали вместе, от первых семинаров и экзаменов у бакалавров до международных школ, конференций, лаборатории медиевистики, магистратуры, десятка книг, которые Вышка так любезно опубликовала. Короче, нам было сегодня утром что вспомнить - даже и не упоминая. И даже не чокаясь, потому что до полудня я не пью. Столько рядом прожито, что снова… подкрался незаметно полдень.

Бедная Германия переживает несусветный транспортный коллапс. Купив билет, ты, заезжий или местный, ни на что не можешь рассчитывать. На скоростной трассе вандалы (германское такое племя) что-то разнесли, и нужный мне поезд пошел в объезд, с нещадным опозданием, зато по самой красивой дороге - вдоль Рейна. Мимо проплывали Кёльн, Кобленц, Андернах, Бинген, Майнц. Я сидел глядя то в окно, то в очередную редактуру, и думал, что приехал не зря. И еще думал, что ВСЁ ЭТО было не зря и что мы еще много чего сделаем вместе: в Вышке, без Вышки, в Страдариуме. Хочется мне добиться от Михаила Анатольевича курса, который я, неплохо зная его интересы и творчество, назвал бы: «Микроистории». Но не мне это решать. Кто пойдёт?

Неподалеку от Витербо, в городке Капрарола, на вершине холма, с великолепным видом на одинокую гору Соратте, могущественное семейство Фарнезе выстроило себе в XVI веке пятиугольную крепость, постепенно ставшую дворцом, одним из самых роскошных в те времена. Среди прочих чудес в его убранстве выделяется зимний приемный зал: sala delMappamondo. Здесь в 1573-1574 гг. картограф Ванозино и художники Джованни де Векки и Раффаэллино получили задачу прославить династию кардиналов и пап образом вселенной. Сделали они это по всем правилам тогдашней науки. И политики…
 
На карте мира – четыре континента, их персонификации – сидят по углам. Дуют ветры. На карте христианского мира – все, что в него входило по представлениям гуманистов и курии. На востоке есть Московия, Новгород, Псков, Смоленск, Устюг с «провинцией»; Москвы и Киева не нашел – кто-то затер видать, или мне пространство застит зренье; есть Хазария (Крым), Казанское царство, Булгария на Волге. В общем прям донельзя актуальная картина, свидетельствующая о полном взаимопонимании между двумя Римами – первым и третьим.
 
Но что нам земля – без неба? Небо зафиксировано в точке зимнего солнцестояния, ответственный момент в церковном календаре. Аккуратно всё расчерчено: колюры, эклиптика, фриз повествует о происхождении созвездий (эти байки знали по Гигину и Арату). Древние мудрецы со свитками свидетельствуют, что художники эту красоту не из пальца высосали. Григорий XIII пришел в такой восторг, что заказал себе такие же в Ватикан. Нешуточная для мировой истории затея.

У нас же на днях мой старый друг ренессансист Ованес Акопян будет рассказывать о складывании такой картины мира в курсе об истории астрологии.

По поводу начавшегося иконографического беспредела в православном искусстве Сереже Зотову имею сказать следующее: не токмо на христианском Востоке, но и на Западе изредка можно встретить, прости господи, облако в штанах.

В соседнем медвежьем углу, местечке Канту, что в Верхней Брианце, стоит на холме базилика Сан Винченцо с баптистерием. Этот комплекс выстроен около 1000 года Арибертом из Интимиано, будущим архиепископом Милана, человеком явно предприимчивым. Немалый баптистерий обладает такой галереей на втором этаже, что там аж мессу служили, а все пространство - тетраконх с высоким барабаном - явно говорит о желании подражать серьезным каролинским постройкам, от которых до нас дошли одни воспоминания, за исключением Аахена.

Базилика трехнефна, но один, прилегавший к баптистерию, неф утеряла. ВСЁ было тогда же расписано, на стенах - бледные фрагменты. Среди них - древнейшая история Христофора, бродящего по водам. Но главное - в роскошной апсиде. Над скромной историей мученика Викентия властвует удивительных размеров апокалиптический Христос, будто уже пришедший судить живых и мертвых. Ему кланяются пророки - Иеремия с Иезекиилем, подчеркивая, что явление - вне времени, предреченное. Справа, скромненько, но со вкусом, нашел себе местечко заказчик, указывая нам, что именно здесь (а не где-то еще) - врата на небо. И вот таких «штанов» я на Спасителе еще нигде не видал. Да еще и в 1000 году. Может, вы видали? (Дисклеймер: я понимаю, что это не штаны, а что-то из «облачения»).

В Канту от меня ходит 80 автобус. Поехали туда с подругами. Но самое интересное, не поверите, благодетели: впервые я смотрел средневековый памятник, но не вещал, а слушал: Елена Костюкович, переводчица Умберто Эко, подготовилась намного лучше меня. Как же хорошо, когда тебе все расскажут ☝️