Forwarded from харе кришна, донна анна
Сегодня сразу про два аромата #uranumsomniatsaturnia, второй постом ниже.
Nympha про сад, в котором созревают груши и персики с рыхлой, сочной, пока ещё кисловатой, мякотью. Нежные молодые травинки и цветущая жимолость. В нём чувствуешь себя крохотной гусеничкой, спящей внутри согретого солнцем плода.
Фрукты очень реалистичные, без синтетики, зелёная горчинка едва уловима. Аромат вообще очень нежный и тонкий, чуть телесный. Очень хочется носить такое тёплой весной.
Едва уловимый шлейф уходит в течение пары часов, но кожа ещё долго пахнет фруктовыми соками.
Жабка просто🧚♀️
Nympha про сад, в котором созревают груши и персики с рыхлой, сочной, пока ещё кисловатой, мякотью. Нежные молодые травинки и цветущая жимолость. В нём чувствуешь себя крохотной гусеничкой, спящей внутри согретого солнцем плода.
Фрукты очень реалистичные, без синтетики, зелёная горчинка едва уловима. Аромат вообще очень нежный и тонкий, чуть телесный. Очень хочется носить такое тёплой весной.
Едва уловимый шлейф уходит в течение пары часов, но кожа ещё долго пахнет фруктовыми соками.
Жабка просто
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Forwarded from харе кришна, донна анна
В этот сухой мороз Izpapalotl 5.1 показал свою альдегидную сторону и приобрёл оттенки чего-то из старой школы. Иланг и жасмин вместе с миррой звучат сливочно, сладко, весьма уютно.
Такое звучание мне нравится, но в декабрьском снегодожде он открыл мне совсем иное — первородный хаос и архетипическое женское начало. Тёмное, не злобное, но и не безопасное. Способное к покровительству и заботе, но также и карающее.
Во влажном воздухе цветы становятся не просто сливочными, а медово-молочными, сливаясь в густую сладкую черноту. Напоминает чай с молоком и мёдом, но тягучий, со смолистыми и перечными оттенками. Ночное звёздное небо, обсидиановые крылья Ицпапалотль, иссиня-чёрная кожа Кали, тёмная водная гладь, всё здесь.
ТХ в полном порядке, стойко и шлейфово.
Такое звучание мне нравится, но в декабрьском снегодожде он открыл мне совсем иное — первородный хаос и архетипическое женское начало. Тёмное, не злобное, но и не безопасное. Способное к покровительству и заботе, но также и карающее.
Во влажном воздухе цветы становятся не просто сливочными, а медово-молочными, сливаясь в густую сладкую черноту. Напоминает чай с молоком и мёдом, но тягучий, со смолистыми и перечными оттенками. Ночное звёздное небо, обсидиановые крылья Ицпапалотль, иссиня-чёрная кожа Кали, тёмная водная гладь, всё здесь.
ТХ в полном порядке, стойко и шлейфово.
Forwarded from харе кришна, донна анна
Продолжаем марафон #uranumsomniatsaturnia, перерывы будут, но это неточно.
Todesschlaf первым делом напомнил об Equistrius от Parfum d’Empire — они оба про замшу с пудровым ирисом. Но дальше они расходятся — если Equistrius для меня про нежные краски, свет в утренней дымке и шоколад, то Todesschlaf это определённо сумрак.
Ирис и замша тут, безусловно, главные, звучат мягко и плотно. Обрамлены светлой древесиной, мхом, землистой ангеликой. Так могла бы пахнуть комната старого дома, плотные шторы которой не дают свету потревожить сон её обитателя. И земля в цветочных горшках этой комнаты. Дом этот, возможно, и вовсе уже не существует в нашем мире.
Сложно строить собственные ассоциации, когда так хорошо знаешь, кому и какому произведению посвящён аромат. Позволю себе приложить к нему более ранний и более фолковый альбом Варни. Просто потому что этот период Sopor Aeternus мне роднее.
Todesschlaf первым делом напомнил об Equistrius от Parfum d’Empire — они оба про замшу с пудровым ирисом. Но дальше они расходятся — если Equistrius для меня про нежные краски, свет в утренней дымке и шоколад, то Todesschlaf это определённо сумрак.
Ирис и замша тут, безусловно, главные, звучат мягко и плотно. Обрамлены светлой древесиной, мхом, землистой ангеликой. Так могла бы пахнуть комната старого дома, плотные шторы которой не дают свету потревожить сон её обитателя. И земля в цветочных горшках этой комнаты. Дом этот, возможно, и вовсе уже не существует в нашем мире.
Сложно строить собственные ассоциации, когда так хорошо знаешь, кому и какому произведению посвящён аромат. Позволю себе приложить к нему более ранний и более фолковый альбом Варни. Просто потому что этот период Sopor Aeternus мне роднее.
Love Gone Left
Bitter Ruin
If you had told me that what I believed in was true
I would have shamelessly broken the oath for you
But what about this war, ooh
What about this war?
They’re coming for, they're coming for, they're coming for
Ooh, we will never find an answer
Ooh, we ask ourselves to death
Ooh, we will come out crackers, ‘cause somebody
Who we love has gone left
Scaling his way through the yard where his mother’s at peace
Son looks at sister and couldn’t tell you who she is
But what about this war, ooh
What about this war?
Ooh, we will never find an answer
Ooh, we ask ourselves to death
Ooh, we will come out crackers, ‘cause somebody
Who we love has gone left
Love has gone left
Love has gone left
Left, left, left, left me
Ooh, we will never find an answer
Ooh, we ask ourselves to death
Ooh, we will come out crackers, ‘cause somebody
Who we love has gone left
Love has gone left
Love has gone left
Left, left, left, left
I would have shamelessly broken the oath for you
But what about this war, ooh
What about this war?
They’re coming for, they're coming for, they're coming for
Ooh, we will never find an answer
Ooh, we ask ourselves to death
Ooh, we will come out crackers, ‘cause somebody
Who we love has gone left
Scaling his way through the yard where his mother’s at peace
Son looks at sister and couldn’t tell you who she is
But what about this war, ooh
What about this war?
Ooh, we will never find an answer
Ooh, we ask ourselves to death
Ooh, we will come out crackers, ‘cause somebody
Who we love has gone left
Love has gone left
Love has gone left
Left, left, left, left me
Ooh, we will never find an answer
Ooh, we ask ourselves to death
Ooh, we will come out crackers, ‘cause somebody
Who we love has gone left
Love has gone left
Love has gone left
Left, left, left, left