Нет, я не умерла, хоть и не писала, да.
(зато наконец дописала книгу, включая вступление и послесловие, всего 300 тыс. знаков это было СЛОЖНО)

После месяца молчания врываюсь с бомбовым текстом про Онлифанс. Кто-то из вас наверняка читал текст Кирилла Рукова в «Базе» о том, кто и как зарабатывает на голых фото.

Ребекка Дженнингс из Vox заходит с другой стороны и пишет о сложившейся на платформе ситуации неравенства. «Сексинфлюэнсеры», как называет их Дженнингс, в США это практически всегда люди, уже заработавшие аудиторию либо в инстаграме или съемках в порно, чтобы затем перевести ее в OnlyFans. Получить известность и подписчиков внутри сайта практически нереально: внутренний поиск крайне неудобен, поэтому лучший способ найти нужный вам блог – перейти по внешней ссылке из Instagram или с Порнхаба. Так что авторы уже находятся в неравных условиях: преимущество у тех, кто уже заработал популярность и подписчиков в других соц.сетях.

Но, пожалуй, самая впечатляющая часть статьи касается разницы в доходах популярных блогеров и медийных фигур и секс-работников или вебкам моделей: 10% людей получают 73% всех денег. Кроме того, 1 % лучших блогеров, зарабатывают от 5000 до 9000 $ в месяц. По мере роста экономики эротического контента деньги продолжают концентрироваться на самом верху. К тому же знаменитости, та же Карди Би или Бэлла Торн благодаря которым популярность ОнлиФанс моментально взлетела в середине 2020, могут покинуть сайт в любой момент, не опасаясь за собственное будущее, то секс блогеры и вебкамщицы находятся в полной зависимости от политики платформы и своих подписчиков

Джоанна Бокман: "Консервативные политические элиты поддерживали узкий взгляд на неоклассическую экономику, которая предполагала обязательность иерархических институтов статуса-кво и позволяла элитам сохранять власть. Напротив, к 1970-м годам большинство экономистов с Востока и Запада согласились с тем, что рыночная экономика — будь то социалистическая или капиталистическая — требует множества институтов: автономных компаний, конкуренции, участия рабочих в фирмах, экономической демократии, политической демократии и предпринимательства. Они также выступали против чрезмерных государственных расходов, политических и экономических монополий, инфляции и государственного социализма. Эти институты воспринимались как лучшие практики социализма и возникли в результате экспериментов в социалистическом и развивающемся мире."

Один вопрос мучает меня довольно давно. Почему либертарианство так часто оказывается коморбидным фашизму? То есть из либертарианства ведь ничего этого на чисто логическом уровне не следует? Или это какая-то бессознательная экономика желания?

Досмотрел все существующие сезоны "Наследников" (Succession) и, конечно, если вы критичны к капитализму, - рекомендую его к просмотру.

Раньше я думал, что выражение "социализм для богатых" в отношении существующей общественное системы, которое часто употребляют левые (например, Берни Сандерс), - это просто броский риторический прием.

В сериале "Наследники" становится понятно, о чем речь. Скажем, в "Игре в кальмара" люди сражаются друг с другом за деньги, то есть элементарно за свое и своих близких физическое выживание. В "Наследниках" борьба между членами олигархического клана (и по совместительству родственниками друг друга) проходит вовсе не за деньги. Конечно, деньги для них важны, но скорее "большие деньги", то есть такие суммы, которые включают не менее 7 цифр. И нужны они им не для того, чтобы не помереть с голоду, а чтобы показать свою власть и остаться в истории.

Каждый из этих представителей правящего класса, если он немедленно откажется от борьбы в любой момент описываемых в сериале событий, сможет спокойно и безбедно жить до конца своих дней.

Например, одному из персонажей в третьем сезоне сериала так и предлагают сделать, называя крупную сумму отступных. Посчитав на калькуляторе то, сколько ему предложили и сравнив с его возрастом, я увидел, что, прекратив участие в интригах, он смог бы до конца жизни спокойно тратить в день 8 миллионов в рублевом эквиваленте.

Это и есть тот самый "социализм для богатых": когда тебе больше не надо беспокоиться о том, что ты или твои родные могут умереть в нищете.

Майк Дэвис в книге Late Victorian Holocausts: El Niño Famines and the Making of the Third World показывает, как в XIX веке продуманная колониальная политика европейских держав привела к смерти 30-60 миллионов жителей Индии, Китая, Бразилии, Эфиопии, Кореи, Вьетнама и Новой Каледонии. Например, в Индии в XIX веке колониальными властями осуществлялась вырубка лесов для строительства британских кораблей, приватизация источников воды, уничтожение общинных зернохранилищ. Цель была такой же, как и в самой Великобритании при огораживании: вынудить с помощью голода местных фермеров наращивать экспорт своей продукции в метрополию. По словам Дэвиса, средняя продолжительность жизни в Индии в период с 1870 по 1920 упала на 20 лет. Он называет это «поздневикторианским холокостом», и указывает на любопытный факт: чисто статистически этот период может считаться периодом экономического роста благодаря формальному росту выпуска, отраженному в ВВП, поскольку существующие статистические измерения (в том числе ретроактивно) направлены на привилегированный учет рыночных показателей над нерыночными (например, благосостоянием домохозяйств). В общем, и геноцид может выглядеть экономическим успехом капитализма, если все правильно посчитать на бумаге.

Рената Салецл: "В последние несколько десятилетий идея выбора, в том виде, в каком она представлена в рациональной теории выбора, стала одной из тиранических идей развитого мира. Теория рационального выбора предполагает, что люди сначала думают, потом делают, что они в любой ситуации будут искать максимальных выгод при минимальных затратах. В зависимости от сложившихся обстоятельств и наличествующей информации, люди то и дело выбирают то, что лучше всего соответствует их интересам. Однако критики теории рационального выбора подмечают, что человеческие существа далеко не всегда действуют в собственных интересах, причем, даже тогда, когда отдают себе в этом отчет. Например, они нередко действуют из милости или альтруистических соображений, а не на основе чисто личного интереса. Психоаналитики в свою очередь подчеркивают, что люди зачастую ведут себя не в интересах максимального удовольствия и минимизации боли, что нередко они извлекают удовольствие, поступая вопреки собственному благополучию. Даже если человек полагает, что у него имеется вся необходимая информация для того чтобы сделать наилучший выбор, решение его все равно будет зависеть не только от внешних факторов, в том числе и от других людей, и не только от факторов внутренних, таких как бессознательные вожделения и желания. В сегодняшнем обществе, прославляющем выбор и утверждающем, что выбор всегда действует в интересах человека, проблема заключается не только в имеющимся на чаше весов выборе, но и в том, как именно выбор этот представлен. Жизненный выбор описывается в тех же самых терминах, что и выбор потребительский: мы настроены на то, чтобы находить «правильную» жизнь так, как мы подбираем себе правильные обои и правильный кондиционер для волос. Сегодняшняя культура советов представляет поиск супруга так же, как и поиск автомобиля. Вначале нужно взвесить все за и против, затем заключить добрачный контракт, подправить дела, если они идут не так, отдать старую модель в счет покупки новой, пока, наконец, не наступит усталость от всех обязательств и не будет принято решение согласиться с временным договором об аренде. Вопрос выбора в первую очередь коснулся среднего класса развитого мира. Впрочем, даже в бедных странах многие оказались затронутыми противоречиями идеологии выбора. Якобы свободные делать все, что им заблагорассудится, на деле люди страдают от множества ограничений. К человеку относятся так, будто он оказался в положении художника, превращающего свою жизнь в произведение искусства, по своему усмотрению оформляющего каждый отдельно взятый элемент жизни. Людей подстегивают поступать так, будто они живут в идеальном мире, будто выбор, который они совершают, обратим, хотя на деле экономическое положение предохраняет их от излишней свободы выбора, один неверный шаг в поле которой может привести к катастрофическим последствиям. Даже в богатых странах бедным людям не хватает возможностей для того, чтобы извлекать преимущества из выбора."

Государство мешает свободному рынку, - в этом, по крайней мере, нас пытаются убедить видные российские интеллектуалы и экономисты, которые неистово постят в доказательство препринт новой научной статьи. В статье экономисты показывают, как плохо влияет государственное регулирование цен на российском фармрынке на качество лечения, люди умирают, лекарства дурного качества и так далее. Проблема в том, что они сначала приняли предпосылку ("государство виновато"), а потом принялись всячески ее доказывать. Получилось в духе культурных войн, только в области экономической политики. Если кому интересно, ссылки и разбор от Марины Молчановой есть тут (https://www.facebook.com/marina.molchanova.581/posts/2112578648896355?tn=R). Причем авторка в целом признается, что она идеологически за полное дерегулирование, что добавляет ее критике справедливости.

В "Сахаровском центре" объявили дискуссию о неравенстве. Будет на следующей неделе. Я ее слушать не буду, потому, что спектр мнений там представлен от центриста Иноземцева до ультралибертарианца Капелюшникова, а слева вообще никого нет. Смысла особенного слушать вариации на тему несуществования/несущественности неравенства и превознесения прелестей позднего капитализма в духе пинкерианского панглоссианизма для меня нет. Но если вам вдруг интересно, то вот ссылка: https://sakharovcenter.timepad.ru/event/1933054

Insolarance Cult (отличный философский проект!) сделали подкаст вместе со мной о неолиберализме. Спорили с либертарианцем: https://m.vk.com/wall-180559963_5216?from=insolarance_cult%3Ffrom%3Dgroups%25253Fact%25253Dlist&post_bottom=1#comments

Sergio Berumen сделал вот такую колоссальную схему истории экономических учений. Когда-нибудь переведу ее на русский язык :)

Архитекторы рыночных реформ в постсоциалистической Европе Джеффри Сакс и Дэвид Липтон в программной статье 1990-го года “Creating a Market Economy in Eastern Europe: The Case of Poland.” используют прием, который заключается в максимальном обобщении социалистического лагеря до "Сталинистской экономической модели". Джоанна Бокман указываеи на этот хитрый ход, подробно разбирая различные вариации социализма (например, в таких странах, как Венгрия или Югославия). Липтон и Сакс игнорируют эти разнообразные эксперименты, сводя все к магической формуле "государство виновато, рыночек порешает".

Бокман иронично замечает, что для внедрения одиозной "шоковой терапии" понадобилось государство ничуть не менее авторитарное, чем резко отвергаемая Саксом и Липтоном постсталинистская бюрократия. Вот только цели были благие - а ради таких целей можно и прижать недовольных "совков". Примерно так же рассуждают некоторые из тех, кто часто называет себя либертарианцами, при это отвергая одну иерархическую власть (социалистическое государство) и превознося другую иерархическую власть (неолиберальные диктатуры или крупные корпорации).

"The economy, stupid" ("Это экономика, дурачок"), - так говорил стратег Билла Клинтона в его выборной кампании в начале 1990-х своей команде.

Эта фраза стала нарицательной, обозначая указание на непреодолимый характер экономической системы и невозможность изменить определенные параметры капитализма.

И действительно, (по идее) капитализм наказывает те правительства, которые пытаются действовать за его пределами. Согласно общему либеральному представлению, так работает всемирный жандарм - не дубинкой, а падением экономики и санкциями. "Это экономика, дурачок!".

Вот только наказанными оказываются жители стран, а не их правительства. Миланович называет это "штрафом за гражданство" (citizenship penalty) - фактически, за рождение на определенной территории. Глобализованная элита продолжает жить роскошной жизнью - в странах центра или даже у себя дома или в тех странах, которые не признают санкции. Геополитика в реальности становится не столкновением цивилизаций запада и востока, а триумфальной победой, как говорил Фуко, расы богатых над расой бедных.

Если:

✔️ вы верите, что капитализм - лучшая из возможных экономических систем (tm), но не можете доказать, или

✔️ точно знаете, что капитализм это плохо, но не можете объяснить другим людям, почему, или

✔️ думаете, что вообще в слове "капитализм" нет смысла, это же просто естественный порядок вещей, или

✔️ при чтении этого поста чувствуете желание сказать что-то вроде "а что, при совке лучше было?", или

✔️ общаетесь со стихийными правыми, и не знаете, с какого боку к ним подойти,

то для вас идеально подойдёт книга Ха-Джун Чана о 23 тайнах капитализма, про которые вам никто и никогда не рассказывал. Действительно, очень хорошее введение в тему

Дорогие друзья! Я перестал постить, но ненадолго. Мне нужно было взять перерыв, пережить всё.

Я хочу продолжать проект nc, возможно, это будет какой-то новый формат. Сейчас наступают темные и тяжелые времена, нужно быть осторожными и внимательными. Закрылись Syg.ma, закрылся Спектейт, ушли или были раздавлены многие другие. Многие не видят смысла в построении хоть какой-то интеллектуальной жизни в стране.

Я и сам ещё недавно так думал - как писал Адорно: как можно писать стихи после Освенцима?

И всё-таки для меня смысл есть до тех пор, пока то, что я делаю, дает какой-то смысл хоть одному моему подписчику или подписчице. Берегите себя, мы будем нужны новой России!

Все эти годы мы думали (и нас убеждали всевозможные либеральные эксперты, сделавшие карьеру на теории модернизации и инглхартовской модели), что Россия является "нормальной" полупериферийной капиталистической диктатурой (для Запада - "свой сукин сын"), местом, где историю сменило медленное поступательнле движение рыночной абстракции через приватизацию и маркетизацию общественных отношений.

Житель России был удивительно похож на жителя Бразилии или Китая: глобализованные практики потребления и вынужденная адаптация к гибкости труда через идеологию человеческого капитала и самопредпринимательства.

Сейчас не совсем ещё ясно, что будет - у многих есть ощущение, что это временно, и "нормальность" вот-вот вернется (ковидное "возвращение к нормальности" звучит как издевательство). На мой взгляд, это ошибка.

Каким будет человеческая субъективность в "национальном контейнере" (выражение У. Бека), который оказался отрезан от глобального мира гораздо сильнее, чем Китай или Венесуэла? Есть ли смысл вообще теперь говорить о неолиберализме?

Одно наблюдение, одна манифестация неолиберальной этики может дать небольшую подсказку. На протяжении последних двух недель в интернете можно было часто увидеть известных и малоизвестных людей, которые упрекали дорогих россиян в том, что они маловато протестовали и поэтому вот ультраправая диктатура и наступила. Этот тон хорошо мне знаком: эта идеологема напрямую вытекает из либерального представления о картезианском субъекта, жизнь которого представляет собой серию рациональных выборов и которая по умолчанию предполагает оперирование старомодными абстракциями наподобие "свободы воли".

В пользу того, что здесь ни о какой свободе воле и разумном выборе (будь то через голосование или митинги) речи не идет, горячо свидетельствует, как сказал бы Делез, либидинальное инвестирование паранояйльности в чистейшие симулякры (кошмарная Z), в исторических параллелях которой те, кто ее применяют, не отдают себе отчета.

За этими чистыми символами постмодернистского фашизма стоит ровно то, в чем власть в последние 10 лет обвиняла недовольных: там нет никакой позитивной программы. Это абсолютная негативность, разрушение и саморазрушение. Ни о каком рациональном выборе речи не идет, потому, что коллективность, к которой взывают либеральные критики, последовательно разрушена и уничтожена, а такой "выбор" делают совместно, коллективно, а не на уровне индивидуальных предпочтений (просто попробуйте экстраполировать эту смехотворную логику: "я предпочитаю дикатуру, а ты демократию").

Ещё один вопрос - как была уничтожена коллективность, последовательно, начиная с профсоюзов и затем политических партий и общественных объединений, завершив сегодня полным уничтожением остатков коллективной жизни. Какую роль в этом играли неолиберальные реформы, которые оказались не подготовкой к "нормальному" вождению страны в глобальное сообщество, а технологией "двойного назначения" для борьбы с инакомыслием и организованным действием, ещё предстоит осмыслить.

Созвучные мысли @structurestrikesback. Я, правда, это бы более психоаналитично сформулировал - как социальный симптом, то есть кажущуюся случайным искажением системы истину ее Реального

Многие коллеги из социальных наук удивляются такому устойчивому влиянию официальных медиа на основные группы населения. Действительно, существующие теории, особенно в сегменте rational choice, с трудом дают ответ, почему так происходит. Так что для объяснения столь широкого распространения провластных нарративов привлекается народная психопатология, примитивный фрейдизм и прочий хлам. Короче, Россия в очередной раз сдурела. Вот и все.

Для меня данный момент позволяет немного несвоевременно позлорадствовать над теми, кто никогда не открывал старика Бурдье. Согласно исследовательской программе конструктивистского структурализма, восприятие социальных агентов основывается не на логике и фактах, а на привычных практиках, многие из которых при этом не носят дискурсивного характера, а телесны и материальны. Под этой шапкой восприятия покоятся айсберги полей с присущими им распределениями различных капиталов: культурного, экономического, социального. Короче говоря, агенты принимают решения на основании своих практических диспозиций, а диспозиции зависят от позиций в социальной иерархии.

Таким образом, воля к объективному знанию – это не часть врожденного когнитивного устройства нашего мозга, а социальная привилегия, доступная только держателям определенных капиталов на определенных полях. В основном различным фракциям образованного класса, имеющим возможность потреблять информацию на английском языке, востребованным на международном рынке труда и т.п. Остальные, включая силовиков и чиновников даже высоких звеньев, в кризисной ситуации просто держатся за устоявшиеся практики. Конечно, такое поведение не рационально в строгом смысле слова, но оно вполне разумно.

В этом во многом и заключается трагедия l'intelligentsia russe еще так с XVIII века: просвещение ширнармасс требует ликвидации целого ряда как когнитивных, так и экономических монополий, на которых держится образованный класс. Надо признаться, что насчет перспектив разрешения этой дилеммы я настроен несколько более пессимистично, чем по поводу выхода из текущего политического кризиса. Пока шовинизму одной стороны противопоставляется шовинизм другой. Fight fire with fire. Ending is near.

Читаю сейчас книгу Исаака Дойчера «Нееврейский еврей» (“The non-Jewish Jew”) посвященную тому уникальному месту, которое евреи занимают в западной цивилизации. До 1950-х не являющиеся государством-нацией (в том смысле, как это понималось в Вестфальском миропорядке), они, тем не менее, сохранили и субъектность, и идентичность, и агентность, иногда становясь криптоиудеями, то есть исповедуя религию и образ жизни там, где это опасно. Дойчер связывает это удивительное свойство еврейского народа с тем, что они, как сказал бы Делез, существовали в порах феодального организма, там, где зарождались капиталистические отношения:
«Я предполагаю, что то, что позволило евреям выжить как отдельному сообществу, - это то, что они представляли рыночную экономику среди людей, живущих в условиях натуральной экономики, — кроме того, этот факт и память о нем также были ответственны, по крайней мере частично, за злорадство или равнодушие, с которым население Европы наблюдало Холокост евреев. Несчастье евреев заключалось в том, что, когда народы Европы восстали против капитализма, они сделали это лишь в очень смещенной форме, по крайней мере, в первой половине XX столетия. Они нападали не на ядро капитализма, не на его производственные отношения, не на его организацию собственности и труда, а на его внешние проявления и его в значительной степени архаичные атрибуты, которые, возможно, действительно ассоциировались с евреями. Это и есть суть трагедии еврейского народа. Загнивающий капитализм пережил свой век и морально увлек человечество; и мы, евреи, заплатили за это и, возможно, еще должны будем заплатить за это.»

Очень трезвое и крайне пессимистичное объяснение текущей ситуации от идеологического оппонента "чикагского" экономиста Константина Сонина (по ссылке на экстремистском сайте Фейсбук: https://www.facebook.com/konstantin.sonin/posts/5817705504922603). Сейчас такая редкая ситуация, что, не так важно, неоклассик вы или марксист, прогнозы будут примерно одинаковым. Суть мысли Сонина в следующем: то, что происходит в экономике в эти месяцы, приведет к затяжной экономико-политической катастрофе. В любом варианте развития событий.