Forwarded from БелГосРаспил
Как прелесть. Борисовская центральная районная больница запросила из бюджета 29 699,70 рублей, или около 12 тысяч долларов, для подписки на государственные газеты на второе полугодие 2022 года.
При этом в перечне нет ни одного специализированного медицинского издания, зато есть газеты «СБ. Беларусь сегодня», «Рэспубліка», «Звязда», «Народная газета», «Сельская газета», «Знамя юности», «Мiнская праўда», «7 дней», «Адзiнства Борисовский р-н».
Общее число газет, которые борисовские медики получат по подписке до конца года, — около 13 тысяч. Из них львиная доля приходится на «СБ. Беларусь сегодня» — 6681 экземпляр, 3013 — на «Рэспублiку», 1590 штук — на «Мiнскую праўду».
Подробности https://news.zerkalo.io/economics/14497.html
При этом в перечне нет ни одного специализированного медицинского издания, зато есть газеты «СБ. Беларусь сегодня», «Рэспубліка», «Звязда», «Народная газета», «Сельская газета», «Знамя юности», «Мiнская праўда», «7 дней», «Адзiнства Борисовский р-н».
Общее число газет, которые борисовские медики получат по подписке до конца года, — около 13 тысяч. Из них львиная доля приходится на «СБ. Беларусь сегодня» — 6681 экземпляр, 3013 — на «Рэспублiку», 1590 штук — на «Мiнскую праўду».
Подробности https://news.zerkalo.io/economics/14497.html
Зеркало
Борисовская центральная больница выпишет государственные газеты на 12 тысяч долларов. Среди них нет ни одного медицинского издания
Больше всего экземпляров придется на «СБ. Беларусь сегодня» — чуть меньше половины общего числа выписываемых изданий.
Госдолг растет, несмотря на все сложности с новыми заимствованиями. В прошлом году минфин активно занимал на внутреннем рынке, в этом – рост был спровоцирован ослаблением рубля. Кроме того, сказывается сокращение численности населения и количества занятых в экономике. Сейчас объем госдолга составляет 65,9 млрд руб.
Депозиты продолжают таять, а доля наличных растет
В апреле широкая денежная масса (все деньги, находящиеся в обороте в стране) снизилась на 8,6%. Такое существенное сокращение стало возможным из-за снижения курса доллара.
Основные изменения в широкой денежной массе за апрель произошли в части депозитов в иностранной валюте. В целом население и бизнес сняли со счетов $0,5 млрд. Здесь ключевую роль сыграло снижение переводных валютных депозитов юрлиц (текущие валютные счета), которые за месяц сократились на $465,7 млн. Население, в свою очередь, сняло со счетов $79 млн. В общей сложности с начала года объем валютных средств физлиц на счетах сократился на 726,7 млн долларов или на 14%. Валютные средства юрлиц сократились на 726,5 млн долларов или на 12,5%. Суммарно это дает отток в 1,45 млрд долларов.
Наличных за апрель в экономике снова стало больше. Рост составил 1,9% или 102,8 млн руб. Доля наличных в широкой денежной массе в апреле превысила планку в 10%. В последний раз такое наблюдалось в 2011 году. Это закономерно с учетом всех событий – снижение доверия к финансовым институтам заставляет людей держать деньги при себе.
Примечательно, что в основном такую модель поведения выбирают те, кто держит деньги в валюте. Что касается рублей, то в апреле белорусы перестали массово обналичивать зарплаты: остатки средств на рублевых текущих счетах физлиц выросли на 574 млн рублей, однако общий объем таких остатков остается на 2,6% ниже, чем в начале года. Срочные рублевые депозиты физлиц демонстрируют рост на уровне капитализированных процентов – с начала года их объем вырос на 7,1%.
Сокращаются средства юридических лиц. Рублей на текущих счетах предприятий только за апрель стало меньше на 621 млн (минус 15,5%), на срочных вкладах – на 141 млн руб (минус 2,7%). Здесь сказались в том числе выплаты квартальных налогов на фоне отсутствия возможности нормально кредитоваться. Если смотреть на динамику с начала года, текущие счета юрлиц в рублях сократились на 25,7%, а срочные депозиты – на 5,1%.
В целом, итоги апреля свидетельствуют о том, что юрлица беднеют, а доверие к финансовой системе остается низким. В части негативных ожиданий населения накал страстей по сравнению с мартом поутих, а вот реальный кризис в экономике – усугубился.
В апреле широкая денежная масса (все деньги, находящиеся в обороте в стране) снизилась на 8,6%. Такое существенное сокращение стало возможным из-за снижения курса доллара.
Основные изменения в широкой денежной массе за апрель произошли в части депозитов в иностранной валюте. В целом население и бизнес сняли со счетов $0,5 млрд. Здесь ключевую роль сыграло снижение переводных валютных депозитов юрлиц (текущие валютные счета), которые за месяц сократились на $465,7 млн. Население, в свою очередь, сняло со счетов $79 млн. В общей сложности с начала года объем валютных средств физлиц на счетах сократился на 726,7 млн долларов или на 14%. Валютные средства юрлиц сократились на 726,5 млн долларов или на 12,5%. Суммарно это дает отток в 1,45 млрд долларов.
Наличных за апрель в экономике снова стало больше. Рост составил 1,9% или 102,8 млн руб. Доля наличных в широкой денежной массе в апреле превысила планку в 10%. В последний раз такое наблюдалось в 2011 году. Это закономерно с учетом всех событий – снижение доверия к финансовым институтам заставляет людей держать деньги при себе.
Примечательно, что в основном такую модель поведения выбирают те, кто держит деньги в валюте. Что касается рублей, то в апреле белорусы перестали массово обналичивать зарплаты: остатки средств на рублевых текущих счетах физлиц выросли на 574 млн рублей, однако общий объем таких остатков остается на 2,6% ниже, чем в начале года. Срочные рублевые депозиты физлиц демонстрируют рост на уровне капитализированных процентов – с начала года их объем вырос на 7,1%.
Сокращаются средства юридических лиц. Рублей на текущих счетах предприятий только за апрель стало меньше на 621 млн (минус 15,5%), на срочных вкладах – на 141 млн руб (минус 2,7%). Здесь сказались в том числе выплаты квартальных налогов на фоне отсутствия возможности нормально кредитоваться. Если смотреть на динамику с начала года, текущие счета юрлиц в рублях сократились на 25,7%, а срочные депозиты – на 5,1%.
В целом, итоги апреля свидетельствуют о том, что юрлица беднеют, а доверие к финансовой системе остается низким. В части негативных ожиданий населения накал страстей по сравнению с мартом поутих, а вот реальный кризис в экономике – усугубился.
Экономика падает, но в отраслях все по-разному
Снижение валового внутреннего продукта в апреле продолжилось. Всего по итогам четырёх месяцев снижение ВВП составило 2,1%. Месяцем ранее падение составляло 0,4%.
На результат работы экономики в январе-апреле отдельные отрасли влияли по-разному. Так, строительная сфера, очевидно, тянет экономику на дно. В условиях отсутствия средств для новых инвестпроектов и спроса на жилье отрасль стагнирует много месяцев подряд. За январь-апрель строительство сократилось на 9,4%.
Ограничения на перевозки не могли не сказаться на сфере транспорта. С февраля здесь наблюдётся резкое снижение. По итогам января-апреля оно составило уже 7,8%.
Промышленность тоже заметно снижает обороты. Обрабатывающая сокращается быстрее чем горнодобывающая. Сельское хозяйство тянет экономику вниз все сильнее, в то время как ИТ сектор остается, пожалуй, единственным драйвером – здесь по итогам января-апреля отмечен рост на 9,1%. Однако перспективы белорусского ИТ теперь крайне противоречивы.
Торговля за счет мартовского ажиотажного спроса по итогам трех месяцев еще росла, но теперь демонстрирует резкое снижение (-4,5%). Это закономерно на фоне высокой инфляции, отсутствия роста реальных доходов и туманных перспектив рынка труда.
Зарубежные аналитики предсказывают для экономики Беларуси снижение ВВП по итогам года на 6%. В этом направлении всё пока и идет. Однако большая неопределенность и риски введения новых санкций могут еще сильнее ухудшить положение нашей экономики.
Снижение валового внутреннего продукта в апреле продолжилось. Всего по итогам четырёх месяцев снижение ВВП составило 2,1%. Месяцем ранее падение составляло 0,4%.
На результат работы экономики в январе-апреле отдельные отрасли влияли по-разному. Так, строительная сфера, очевидно, тянет экономику на дно. В условиях отсутствия средств для новых инвестпроектов и спроса на жилье отрасль стагнирует много месяцев подряд. За январь-апрель строительство сократилось на 9,4%.
Ограничения на перевозки не могли не сказаться на сфере транспорта. С февраля здесь наблюдётся резкое снижение. По итогам января-апреля оно составило уже 7,8%.
Промышленность тоже заметно снижает обороты. Обрабатывающая сокращается быстрее чем горнодобывающая. Сельское хозяйство тянет экономику вниз все сильнее, в то время как ИТ сектор остается, пожалуй, единственным драйвером – здесь по итогам января-апреля отмечен рост на 9,1%. Однако перспективы белорусского ИТ теперь крайне противоречивы.
Торговля за счет мартовского ажиотажного спроса по итогам трех месяцев еще росла, но теперь демонстрирует резкое снижение (-4,5%). Это закономерно на фоне высокой инфляции, отсутствия роста реальных доходов и туманных перспектив рынка труда.
Зарубежные аналитики предсказывают для экономики Беларуси снижение ВВП по итогам года на 6%. В этом направлении всё пока и идет. Однако большая неопределенность и риски введения новых санкций могут еще сильнее ухудшить положение нашей экономики.
Кризис в регионах нарастает неравномерно
Ускорившиеся снижение экономики Беларуси в апреле (до -2,1% за четыре месяца 2022 года) в региональном разрезе представляет собой любопытную картину. С одной стороны, валовый региональный продукт снижается по всем областям, с другой – темпы снижение различные.
Среди экономик отельных регионов рост по отношению к прошлому году демонстрирует только Гродненская область. Могилевская и Витебская области ушли в минус с апреля. Столица и Минская область, а также Брестская и Гомельская области падать начали уже с марта.
Существеннее всего за январь-апрель упала экономика Минской области – на 4,9%. Минимальные потери наблюдаются в экономике Могилевской области (минус 1%). Можно предположить, что проблемы в сфере нефтепереработки (Гомельская и Витебская области), а также экспорте калийных удобрений (Минская область) начали куда острее ощущаться из-за введенных ранее санкций. А проблемы в транспортной сфере оборачиваются большими трудностями для экономик всех регионов, ведь эта отрасль ранее успешно реализовывала удачное расположение страны в целом.
Глубина дальнейшего падения экономики того или иного региона будет зависеть от уровня их экономического развития. Причем, чем выше был потенциал региона – тем сильнее будет спад. Те регионы, где, напротив, высокие технологии и экспортоориентированные отрасли были менее успешны, падать будут медленнее. Не жили хорошо, не придется и начинать.
Ускорившиеся снижение экономики Беларуси в апреле (до -2,1% за четыре месяца 2022 года) в региональном разрезе представляет собой любопытную картину. С одной стороны, валовый региональный продукт снижается по всем областям, с другой – темпы снижение различные.
Среди экономик отельных регионов рост по отношению к прошлому году демонстрирует только Гродненская область. Могилевская и Витебская области ушли в минус с апреля. Столица и Минская область, а также Брестская и Гомельская области падать начали уже с марта.
Существеннее всего за январь-апрель упала экономика Минской области – на 4,9%. Минимальные потери наблюдаются в экономике Могилевской области (минус 1%). Можно предположить, что проблемы в сфере нефтепереработки (Гомельская и Витебская области), а также экспорте калийных удобрений (Минская область) начали куда острее ощущаться из-за введенных ранее санкций. А проблемы в транспортной сфере оборачиваются большими трудностями для экономик всех регионов, ведь эта отрасль ранее успешно реализовывала удачное расположение страны в целом.
Глубина дальнейшего падения экономики того или иного региона будет зависеть от уровня их экономического развития. Причем, чем выше был потенциал региона – тем сильнее будет спад. Те регионы, где, напротив, высокие технологии и экспортоориентированные отрасли были менее успешны, падать будут медленнее. Не жили хорошо, не придется и начинать.
В Минске зарплата почти в два раза больше, чем в регионах. А зарплата айтишников минимум в два раза больше, чем у всех остальных. Это заработок до вычета налогов, на руки получится минус 13% подоходного и 1% ФСЗН.
Сколько ниш для импортозамещения! От телевизоров до фруктов и крупы! А вот яйца, масло и моторное топливо и так "купляют беларускае".
Транспортные услуги все. Беларусь теряет хорошие дороги и прибыль
Одним из главных естественных преимуществ Беларуси является ее географическое положение. Мы этим преимуществом пользуемся активно, сами предоставляя транспортные услуги или давая возможность переправлять грузы по территории Беларуси компаниям из других стран. Давайте сегодня посмотрим, какую выгоду это приносит стране и чем обернется потеря надежного источника валюты.
Транспортные услуги долгое время являлись главным драйвером совокупного экспорта услуг Беларуси, занимая в нем в 2021 году внушительных 43%. Экспорт транспортных услуг всегда приносил стране очень большие и, что важно, стабильные поступления валюты за счет постоянного превышения экспорта над импортом в данной сфере.
Конечно, было видно, как безумные проекты нашего главного экономического партнера и общемировые потрясения влияют на показатели: после «крымнаш» мы заметно упали, потеряв около миллиарда долларов экспорта в год, и восстанавливались несколько лет.
Даже в ковидный локдаун отрасль продолжала приносить большие деньги. Мало того, в 2021 году экспорт транспортных услуг, достигнув рекордных показателей в $4,4 млрд, по сути «вывез» общие экспортные показатели страны.
Не стоит забывать и о другом аспекте. Именно наше географическое положение стало условием для того, чтобы международные компании охотно выделяли выгодные кредиты под строительство транспортной инфраструктуры. Кредиты эти стали причиной того, что дороги в Беларуси начали регулярно модернизировать. Убедится в этом будет легко: время таких кредитов закончилось, посмотрим, что станет в ближайшие годы с дорогами.
Что происходит сейчас и что случится в скором времени?
Статистика указывает, что в секторе транспортных услуг начинается стремительное падение — экономика данной отрасли за январь-апрель сократилась на 7,8%, и, судя по всему, это только начало. Очевидно, что это скажется на прибыльности экспорта услуг в принципе, а значит, и на балансе экспорта/импорта, который белорусские власти до нынешнего времени умудрялись удерживать в «плюсе».
Вполне возможно, что именно экспорт транспортных услуг и станет той соломинкой, которая переломит хребет верблюду, известному как «белорусское экономическое чудо».
Но это лишь часть последствий.
В ближайшие годы качество дорог стремительно и заметно ухудшится, очень велика вероятность продолжения «мостопада», который становится у нас в стране привычным явлением. Судя по санкциям, автопарк страны будет становиться все хуже, а учитывая плохое качество дорог, автомобили будут приходить в негодность значительно быстрее. Добавьте к этому, что очень скоро парк автопоездов, допущенных до перевозки грузов по Евросоюзу, начнет сокращаться, при этом пополнить его будет нечем. И даже если мы представим некий позитивный вариант развития событий, и предположим, что уже через год-другой для белорусского автотранспорта откроют границы ЕС, может оказаться, что ехать туда будет практически не на чем.
В заключении несколько слов про бред, который сейчас несут с экранов пропагандистских каналов, мол «можемзаменить!». Переориентация экономики — долгий и сложный процесс, а в белорусском случае — еще и малоперспективный. Мы торговали с Европой не потому, что нас кто-то заставлял, а только по причине, что поставлять туда услуги было выгодно.
Достаточно посмотреть на статистику, и станет видно, что подавляющую часть выручки в валюте от экспорта транспортных услуг нам дает Евросоюз. В автомобильном транспорте на ЕС приходится 71% против 12%, относящихся к Евразийскому экономическому союзу. В железнодорожном транспорте Евросоюз занимает 58%, в то время как ЕАЭС — лишь 22%. Тут даже добавлять ничего не надо, цифры говорят сами за себя.
Одним из главных естественных преимуществ Беларуси является ее географическое положение. Мы этим преимуществом пользуемся активно, сами предоставляя транспортные услуги или давая возможность переправлять грузы по территории Беларуси компаниям из других стран. Давайте сегодня посмотрим, какую выгоду это приносит стране и чем обернется потеря надежного источника валюты.
Транспортные услуги долгое время являлись главным драйвером совокупного экспорта услуг Беларуси, занимая в нем в 2021 году внушительных 43%. Экспорт транспортных услуг всегда приносил стране очень большие и, что важно, стабильные поступления валюты за счет постоянного превышения экспорта над импортом в данной сфере.
Конечно, было видно, как безумные проекты нашего главного экономического партнера и общемировые потрясения влияют на показатели: после «крымнаш» мы заметно упали, потеряв около миллиарда долларов экспорта в год, и восстанавливались несколько лет.
Даже в ковидный локдаун отрасль продолжала приносить большие деньги. Мало того, в 2021 году экспорт транспортных услуг, достигнув рекордных показателей в $4,4 млрд, по сути «вывез» общие экспортные показатели страны.
Не стоит забывать и о другом аспекте. Именно наше географическое положение стало условием для того, чтобы международные компании охотно выделяли выгодные кредиты под строительство транспортной инфраструктуры. Кредиты эти стали причиной того, что дороги в Беларуси начали регулярно модернизировать. Убедится в этом будет легко: время таких кредитов закончилось, посмотрим, что станет в ближайшие годы с дорогами.
Что происходит сейчас и что случится в скором времени?
Статистика указывает, что в секторе транспортных услуг начинается стремительное падение — экономика данной отрасли за январь-апрель сократилась на 7,8%, и, судя по всему, это только начало. Очевидно, что это скажется на прибыльности экспорта услуг в принципе, а значит, и на балансе экспорта/импорта, который белорусские власти до нынешнего времени умудрялись удерживать в «плюсе».
Вполне возможно, что именно экспорт транспортных услуг и станет той соломинкой, которая переломит хребет верблюду, известному как «белорусское экономическое чудо».
Но это лишь часть последствий.
В ближайшие годы качество дорог стремительно и заметно ухудшится, очень велика вероятность продолжения «мостопада», который становится у нас в стране привычным явлением. Судя по санкциям, автопарк страны будет становиться все хуже, а учитывая плохое качество дорог, автомобили будут приходить в негодность значительно быстрее. Добавьте к этому, что очень скоро парк автопоездов, допущенных до перевозки грузов по Евросоюзу, начнет сокращаться, при этом пополнить его будет нечем. И даже если мы представим некий позитивный вариант развития событий, и предположим, что уже через год-другой для белорусского автотранспорта откроют границы ЕС, может оказаться, что ехать туда будет практически не на чем.
В заключении несколько слов про бред, который сейчас несут с экранов пропагандистских каналов, мол «можемзаменить!». Переориентация экономики — долгий и сложный процесс, а в белорусском случае — еще и малоперспективный. Мы торговали с Европой не потому, что нас кто-то заставлял, а только по причине, что поставлять туда услуги было выгодно.
Достаточно посмотреть на статистику, и станет видно, что подавляющую часть выручки в валюте от экспорта транспортных услуг нам дает Евросоюз. В автомобильном транспорте на ЕС приходится 71% против 12%, относящихся к Евразийскому экономическому союзу. В железнодорожном транспорте Евросоюз занимает 58%, в то время как ЕАЭС — лишь 22%. Тут даже добавлять ничего не надо, цифры говорят сами за себя.
Любопытные данные по ИП. Упрощенку попытались отменить для большинства предпринимателей, но на практике почти все остались на УСН. Смогли "вписаться" в те виды деятельности, которые все еще доступны для минимизации налогов?
Свободные экономические зоны станут болотом для прикрытия мутных схем?
Сегодня мы поговорим про cвободные экономические зоны. Этот тонкий инструмент может быть мощным драйвером развития экономики в умелых руках и при правильно соблюденных условиях. В нашем случае ключевое слово «может», потому что к тому, что происходит сейчас в стране с СЭЗ, возникает все больше вопросов.
Давайте разбираться по порядку, для начала определимся с терминологией.
СЭЗ — это территории, где существуют некоторые послабления или льготы по налогообложению или другим административным процедурам. Проще — инкубаторы, в которых условия лучше, чем в общем по стране. Как правило, они создаются для того, чтобы продукция, которая выращивается в таком «инкубаторе», шла на экспорт. Логика следующая: если ты предоставляешь товар или услугу на экспорт, они не конкурируют на внутреннем рынке с теми бизнесами, которые лишены преимуществ. При этом предприятия, находящиеся в «инкубаторе», находясь в льготных условиях, могут формировать конкурентную ценовую политику для внешней торговли.
Еще одним оправданным условием создания СЭЗ может стать то, что предприятия, зарегистрированные в ней, привлекают иностранные инвестиции или производят высокотехнологичную и инновационную продукцию, которая в целом повышает конкурентоспособность страны.
Это — в идеале. А теперь давайте посмотрим, что происходит в белорусских СЭЗ сейчас.
Статистика говорит, что компании, работающие в СЭЗ, платят налоги. В Минской области платежи в бюджет за январь-май выросли с 9,5 млн рублей в 2021 году до 29,9 млн рублей в 2022-ом. Скромнее результаты у Минска — в прошлом году 11,8 млн, а в этом 13,3 млн. В Брестской области поступления скатились с 7,8 млн до 6,1. Витебская выкарабкалась с минуса в 11,2 млн рублей в мизерный положительный баланс около 20 тыс рублей.
А вот Могилевская, Гомельская и Витебская область показывают стабильно отрицательные результаты. Причем минус Гомельской увеличился с -28,9 млн до -54,1 млн.
Как может в налогах существовать «минус»? Все дело в системе возврата уплаченных налогов. Например, имея льготу по НДС, предприятие, находящееся в СЭЗ, имеет право на его возврат. На практике компенсации резидентам СЭЗ со стороны бюджета в некоторых областях страны значительно выше, чем уплаченные ими налоги.
Экономическое положение Беларуси сегодня непростое. И возникает резонный вопрос: действительно ли предприятия, находящиеся сейчас в СЭЗ, приносят стране пользу? Ведь сама концепция работы на экспорт в нынешних реалиях Беларуси может звучать как злая насмешка. Все большее рынков для наших производителей закрывается, сам по себе факт работы с белорусским партнером для европейских компаний становится токсичным.
Самые известные белорусские кейсы, работающие по принципам СЭЗ – это ПВТ и «Великий камень». Идея функционирования ПВТ понятна: давайте привлекать «новую нефть» — айтишников, чтобы они приносили в страну валюту. Логика «Великого камня» заключалась в том, чтобы сделать в Беларуси производства, наиболее близкие к европейским рынкам.
Историю с ПВТ мы уже разбирали — практически нет сомнений, что этот проект будет стагнировать в силу многих факторов. Вероятно, та же участь постигнет и «Великий камень». Экспортировать все труднее, а для предприятий, расположенных там, белорусский рынок — это мелочь, ради которой наши восточные партнеры вряд ли согласились бы на такой масштабный проект.
Возможно, предприятия, работающие сегодня в СЭЗ, производят прорывную и инновационную продукцию?
Конечно, такие предприятия у нас есть. Но в СЭЗ их явно не большинство. СЭЗ имеют смысл, кода в стране есть свободная торговля, и для нее открыты все рынки. Сейчас эти условия не соблюдены, поэтому можно предположить, что СЭЗ в Беларуси имеют шансы стать (если не стали уже сейчас) точкой притяжения для коррупции, местом, где можно зарегистрировать прикарманный бизнес, который будет существовать на льготных условиях, да еще получать бонусом налоговые возвраты за счет простых граждан.
Сегодня мы поговорим про cвободные экономические зоны. Этот тонкий инструмент может быть мощным драйвером развития экономики в умелых руках и при правильно соблюденных условиях. В нашем случае ключевое слово «может», потому что к тому, что происходит сейчас в стране с СЭЗ, возникает все больше вопросов.
Давайте разбираться по порядку, для начала определимся с терминологией.
СЭЗ — это территории, где существуют некоторые послабления или льготы по налогообложению или другим административным процедурам. Проще — инкубаторы, в которых условия лучше, чем в общем по стране. Как правило, они создаются для того, чтобы продукция, которая выращивается в таком «инкубаторе», шла на экспорт. Логика следующая: если ты предоставляешь товар или услугу на экспорт, они не конкурируют на внутреннем рынке с теми бизнесами, которые лишены преимуществ. При этом предприятия, находящиеся в «инкубаторе», находясь в льготных условиях, могут формировать конкурентную ценовую политику для внешней торговли.
Еще одним оправданным условием создания СЭЗ может стать то, что предприятия, зарегистрированные в ней, привлекают иностранные инвестиции или производят высокотехнологичную и инновационную продукцию, которая в целом повышает конкурентоспособность страны.
Это — в идеале. А теперь давайте посмотрим, что происходит в белорусских СЭЗ сейчас.
Статистика говорит, что компании, работающие в СЭЗ, платят налоги. В Минской области платежи в бюджет за январь-май выросли с 9,5 млн рублей в 2021 году до 29,9 млн рублей в 2022-ом. Скромнее результаты у Минска — в прошлом году 11,8 млн, а в этом 13,3 млн. В Брестской области поступления скатились с 7,8 млн до 6,1. Витебская выкарабкалась с минуса в 11,2 млн рублей в мизерный положительный баланс около 20 тыс рублей.
А вот Могилевская, Гомельская и Витебская область показывают стабильно отрицательные результаты. Причем минус Гомельской увеличился с -28,9 млн до -54,1 млн.
Как может в налогах существовать «минус»? Все дело в системе возврата уплаченных налогов. Например, имея льготу по НДС, предприятие, находящееся в СЭЗ, имеет право на его возврат. На практике компенсации резидентам СЭЗ со стороны бюджета в некоторых областях страны значительно выше, чем уплаченные ими налоги.
Экономическое положение Беларуси сегодня непростое. И возникает резонный вопрос: действительно ли предприятия, находящиеся сейчас в СЭЗ, приносят стране пользу? Ведь сама концепция работы на экспорт в нынешних реалиях Беларуси может звучать как злая насмешка. Все большее рынков для наших производителей закрывается, сам по себе факт работы с белорусским партнером для европейских компаний становится токсичным.
Самые известные белорусские кейсы, работающие по принципам СЭЗ – это ПВТ и «Великий камень». Идея функционирования ПВТ понятна: давайте привлекать «новую нефть» — айтишников, чтобы они приносили в страну валюту. Логика «Великого камня» заключалась в том, чтобы сделать в Беларуси производства, наиболее близкие к европейским рынкам.
Историю с ПВТ мы уже разбирали — практически нет сомнений, что этот проект будет стагнировать в силу многих факторов. Вероятно, та же участь постигнет и «Великий камень». Экспортировать все труднее, а для предприятий, расположенных там, белорусский рынок — это мелочь, ради которой наши восточные партнеры вряд ли согласились бы на такой масштабный проект.
Возможно, предприятия, работающие сегодня в СЭЗ, производят прорывную и инновационную продукцию?
Конечно, такие предприятия у нас есть. Но в СЭЗ их явно не большинство. СЭЗ имеют смысл, кода в стране есть свободная торговля, и для нее открыты все рынки. Сейчас эти условия не соблюдены, поэтому можно предположить, что СЭЗ в Беларуси имеют шансы стать (если не стали уже сейчас) точкой притяжения для коррупции, местом, где можно зарегистрировать прикарманный бизнес, который будет существовать на льготных условиях, да еще получать бонусом налоговые возвраты за счет простых граждан.
Крутое пике малого бизнеса
Рано или поздно это должно было случиться: малый и средней бизнес в апреле продемонстрировал небывалое падение. Число микроорганизаций, где занято до 15 человек, сократилось на 5116 штук! И это только за апрель. Число ИП тоже снизилось, но не так радикально – на 138. Однако, это после куда более существенных просадок в декабре (-1070), январе (-1003) и марте (-1171).
Число средних организаций (где численность работников от 101 до 250 человек) снизилось в апреле на 26 единиц, малых, с численностью от 16 до 100 занятых, упало сразу на 830 штук.
Все это является непосредственным отражением не самых благоприятных (мягко говоря) условий ведения бизнеса при безрадужных перспективах. При этом видно, как разного размера бизнесы по-разному адаптируются к такому положению дел. Рост числа ИП в прошлом году был результатом снижения числа организаций более крупных, бизнес мельчал. Теперь стала снижаться привлекательность и такой формы ведения бизнеса.
Снижение числа средних организаций началось с конца 2021 года на фоне все большего закрытиях рынков, роста инфляции, усложнения логистики поставок и ухудшения условий финансирования. Год назад наблюдался какой-никакой, но рост.
Резкое снижение числа малых организаций в апреле отмечалось и в прошлом году, но тогда было ликвидировано 332 таких организации, а в апреле 2022 года – 830.
Снижение числа микроорганизаций более чем на 5 тысяч штук за одни месяц выглядит совсем апокалиптично. Основное падение при этом пришлось на бизнес в столице (-1742 микроорганизации) и Минской области (-1114). То есть, наиболее быстрое сокращение идет в тех регионах, где ранее рынок был более развитым, а спрос более платёжеспособным.
Замедление темпов снижения числа ИП на этом фоне может быть отражением того, что ряд более крупных бизнесов будет пытаться выживать в меньшем формате.
В целом, картина по малому и среднему бизнесу складывается удручающая. Нашли ли себя высвободившиеся рабочие руки на крупных государственных предприятиях? Это вряд ли, ведь численность занятых в экономике страны уже давно неуклонно падает. Все выглядит так, будто бизнес частично банкротится, частично уезжает, частично уходит в тень. И это логичное следствие всего происходящего в Беларуси.
Рано или поздно это должно было случиться: малый и средней бизнес в апреле продемонстрировал небывалое падение. Число микроорганизаций, где занято до 15 человек, сократилось на 5116 штук! И это только за апрель. Число ИП тоже снизилось, но не так радикально – на 138. Однако, это после куда более существенных просадок в декабре (-1070), январе (-1003) и марте (-1171).
Число средних организаций (где численность работников от 101 до 250 человек) снизилось в апреле на 26 единиц, малых, с численностью от 16 до 100 занятых, упало сразу на 830 штук.
Все это является непосредственным отражением не самых благоприятных (мягко говоря) условий ведения бизнеса при безрадужных перспективах. При этом видно, как разного размера бизнесы по-разному адаптируются к такому положению дел. Рост числа ИП в прошлом году был результатом снижения числа организаций более крупных, бизнес мельчал. Теперь стала снижаться привлекательность и такой формы ведения бизнеса.
Снижение числа средних организаций началось с конца 2021 года на фоне все большего закрытиях рынков, роста инфляции, усложнения логистики поставок и ухудшения условий финансирования. Год назад наблюдался какой-никакой, но рост.
Резкое снижение числа малых организаций в апреле отмечалось и в прошлом году, но тогда было ликвидировано 332 таких организации, а в апреле 2022 года – 830.
Снижение числа микроорганизаций более чем на 5 тысяч штук за одни месяц выглядит совсем апокалиптично. Основное падение при этом пришлось на бизнес в столице (-1742 микроорганизации) и Минской области (-1114). То есть, наиболее быстрое сокращение идет в тех регионах, где ранее рынок был более развитым, а спрос более платёжеспособным.
Замедление темпов снижения числа ИП на этом фоне может быть отражением того, что ряд более крупных бизнесов будет пытаться выживать в меньшем формате.
В целом, картина по малому и среднему бизнесу складывается удручающая. Нашли ли себя высвободившиеся рабочие руки на крупных государственных предприятиях? Это вряд ли, ведь численность занятых в экономике страны уже давно неуклонно падает. Все выглядит так, будто бизнес частично банкротится, частично уезжает, частично уходит в тень. И это логичное следствие всего происходящего в Беларуси.
