В день рождения
ИОСИФА БРОДСКОГО
Одиночество
Когда теряет равновесие
твое сознание усталое,
когда ступени этой лестницы
уходят из под ног, как палуба,
когда плюет на человечество
твое ночное одиночество, -
ты можешь
размышлять о вечности
и сомневаться в непорочности
идей, гипотез, восприятия,
произведения искусства,
и – кстати – самого зачатия
Мадонной сына Иисуса.
Но лучше поклоняться данности
с глубокими ее могилами,
которые потом,
за давностью,
покажутся такими милыми.
Да.
Лучше поклоняться данности
с короткими ее дорогами,
которые потом
до странности
покажутся тебе
широкими,
покажутся большими, пыльными,
усеянными компромиссами,
покажутся большими крыльями,
покажутся большими птицами.
Да. Лучше поклоняться данности
с убогими ее мерилами,
которые потом до крайности,
послужат для тебя перилами
(хотя и не особо чистыми),
удерживающими в равновесии
твои хромающие истины
на этой выщербленной лестнице.
1959 год.
#Бродский
ИОСИФА БРОДСКОГО
Одиночество
Когда теряет равновесие
твое сознание усталое,
когда ступени этой лестницы
уходят из под ног, как палуба,
когда плюет на человечество
твое ночное одиночество, -
ты можешь
размышлять о вечности
и сомневаться в непорочности
идей, гипотез, восприятия,
произведения искусства,
и – кстати – самого зачатия
Мадонной сына Иисуса.
Но лучше поклоняться данности
с глубокими ее могилами,
которые потом,
за давностью,
покажутся такими милыми.
Да.
Лучше поклоняться данности
с короткими ее дорогами,
которые потом
до странности
покажутся тебе
широкими,
покажутся большими, пыльными,
усеянными компромиссами,
покажутся большими крыльями,
покажутся большими птицами.
Да. Лучше поклоняться данности
с убогими ее мерилами,
которые потом до крайности,
послужат для тебя перилами
(хотя и не особо чистыми),
удерживающими в равновесии
твои хромающие истины
на этой выщербленной лестнице.
1959 год.
#Бродский
В небе звёздные россыпи.
Тихий голос в ночи.
Пощади меня, Господи,
От любви отлучи.
Наша сказка вечерняя
Завершает свой круг.
Отлучи от мучения
Предстоящих разлук.
И меж синими соснами
Мы простимся навек.
Пощади меня, Господи,
Погаси этот свет.
Пусть все в жизни нарушится
И потухнет душа.
Отлучи от минувшего,
Чтобы боль отошла.
От улыбки божественной
И от слёз отучи.
От единственной женщины
Отлучи…
А. Дементьев, 1976
Тихий голос в ночи.
Пощади меня, Господи,
От любви отлучи.
Наша сказка вечерняя
Завершает свой круг.
Отлучи от мучения
Предстоящих разлук.
И меж синими соснами
Мы простимся навек.
Пощади меня, Господи,
Погаси этот свет.
Пусть все в жизни нарушится
И потухнет душа.
Отлучи от минувшего,
Чтобы боль отошла.
От улыбки божественной
И от слёз отучи.
От единственной женщины
Отлучи…
А. Дементьев, 1976
По улице моей который год
звучат шаги - мои друзья уходят.
Друзей моих медлительный уход
той темноте за окнами угоден.
Запущены моих друзей дела,
нет в их домах ни музыки, ни пенья,
и лишь, как прежде, девочки Дега
голубенькие оправляют перья.
Ну что ж, ну что ж, да не разбудит страх
вас, беззащитных, среди этой ночи.
К предательству таинственная страсть,
друзья мои, туманит ваши очи.
О одиночество, как твой характер крут!
Посверкивая циркулем железным,
как холодно ты замыкаешь круг,
не внемля увереньям бесполезным.
Так призови меня и награди!
Твой баловень, обласканный тобою,
утешусь, прислонясь к твоей груди,
умоюсь твоей стужей голубою.
Дай стать на цыпочки в твоем лесу,
на том конце замедленного жеста
найти листву, и поднести к лицу,
и ощутить сиротство, как блаженство.
Даруй мне тишь твоих библиотек,
твоих концертов строгие мотивы,
и - мудрая - я позабуду тех,
кто умерли или доселе живы.
И я познаю мудрость и печаль,
свой тайный смысл доверят мне предметы.
Природа, прислонясь к моим плечам,
объявит свои детские секреты.
И вот тогда - из слез, из темноты,
из бедного невежества былого
друзей моих прекрасные черты
появятся и растворятся снова.
Б. Ахмадулина, 1959
звучат шаги - мои друзья уходят.
Друзей моих медлительный уход
той темноте за окнами угоден.
Запущены моих друзей дела,
нет в их домах ни музыки, ни пенья,
и лишь, как прежде, девочки Дега
голубенькие оправляют перья.
Ну что ж, ну что ж, да не разбудит страх
вас, беззащитных, среди этой ночи.
К предательству таинственная страсть,
друзья мои, туманит ваши очи.
О одиночество, как твой характер крут!
Посверкивая циркулем железным,
как холодно ты замыкаешь круг,
не внемля увереньям бесполезным.
Так призови меня и награди!
Твой баловень, обласканный тобою,
утешусь, прислонясь к твоей груди,
умоюсь твоей стужей голубою.
Дай стать на цыпочки в твоем лесу,
на том конце замедленного жеста
найти листву, и поднести к лицу,
и ощутить сиротство, как блаженство.
Даруй мне тишь твоих библиотек,
твоих концертов строгие мотивы,
и - мудрая - я позабуду тех,
кто умерли или доселе живы.
И я познаю мудрость и печаль,
свой тайный смысл доверят мне предметы.
Природа, прислонясь к моим плечам,
объявит свои детские секреты.
И вот тогда - из слез, из темноты,
из бедного невежества былого
друзей моих прекрасные черты
появятся и растворятся снова.
Б. Ахмадулина, 1959
Forwarded from ВСЯ ЖИЗНЬ ТЕАТР
Ваше имя — перечень совершенных грехов. А ты вспомни: водка, крики, на берегу все тихо. Шаги, причалы, другие тики — и похоже, что всё в этом мире психи.
Непохоже, что солнце восходит. Перманентный счастливый случай. Это тупой абьюз — оно заходит. И тоже меня ничему не учит.
Переосознание, тональник, стрелки. Надо куда то идти, но нахрена опять.
Эластичная совесть, многобожие, сделки. И снова, утро, день, спать.
Трамвайные рельсы, звук чаек на пристани… Вот такие вот прелести — неосмысленные.
И никто не докажет, что надо сражаться. В одночасье: я тут, ты там. По облезлым обоям глазами мотаться. А картина ищет своего спасения из рам. По облезлым обоям , с каждым мне — нам обоим — сидеть дома. Ночью. С одним аперолем.
Непохоже, что солнце восходит. Перманентный счастливый случай. Это тупой абьюз — оно заходит. И тоже меня ничему не учит.
Переосознание, тональник, стрелки. Надо куда то идти, но нахрена опять.
Эластичная совесть, многобожие, сделки. И снова, утро, день, спать.
Трамвайные рельсы, звук чаек на пристани… Вот такие вот прелести — неосмысленные.
И никто не докажет, что надо сражаться. В одночасье: я тут, ты там. По облезлым обоям глазами мотаться. А картина ищет своего спасения из рам. По облезлым обоям , с каждым мне — нам обоим — сидеть дома. Ночью. С одним аперолем.
ПАПА
мой папа был молод, красив и смел,
любил путешествовать по морям,
и не было в жизни забот и дел,
и не было в жизни ни бед ни драм.
мой папа взрослел, появилась я.
и быстро менялся за годом год;
мой папа почти разлюбил моря,
вернее море сменил на завод.
мой папа забросил свою мечту -
играть на гитаре как рок звезда!
и струны души порвались в быту,
кораблик сменился на поезда.
мой папа почти перестал мечтать,
работа и дом захватили ум..
и я не могла головой понять;
каких не хватало у папы струн?!
_
но вот мне однажды отец сказал,
что в жизни важнее любых морей
найти в своем доме родной причал,
и песни играть лишь в кругу друзей.
Ах Астахова
мой папа был молод, красив и смел,
любил путешествовать по морям,
и не было в жизни забот и дел,
и не было в жизни ни бед ни драм.
мой папа взрослел, появилась я.
и быстро менялся за годом год;
мой папа почти разлюбил моря,
вернее море сменил на завод.
мой папа забросил свою мечту -
играть на гитаре как рок звезда!
и струны души порвались в быту,
кораблик сменился на поезда.
мой папа почти перестал мечтать,
работа и дом захватили ум..
и я не могла головой понять;
каких не хватало у папы струн?!
_
но вот мне однажды отец сказал,
что в жизни важнее любых морей
найти в своем доме родной причал,
и песни играть лишь в кругу друзей.
Ах Астахова
Сонет 27
Трудами изнурён, хочу уснуть,
Блаженный отдых обрести в постели.
Но только лягу, вновь пускаюсь в путь —
В своих мечтах — к одной и той же цели.
Мои мечты и чувства в сотый раз
Идут к тебе дорогой пилигрима,
И, не смыкая утомленных глаз,
Я вижу тьму, что и слепому зрима.
Усердным взором сердца и ума
Во тьме тебя ищу, лишённый зренья.
И кажется великолепной тьма,
Когда в неё ты входишь светлой тенью.
Мне от любви покоя не найти.
И днём и ночью — я всегда в пути.
Уильям Шекспир (пер. С. Маршака)
Трудами изнурён, хочу уснуть,
Блаженный отдых обрести в постели.
Но только лягу, вновь пускаюсь в путь —
В своих мечтах — к одной и той же цели.
Мои мечты и чувства в сотый раз
Идут к тебе дорогой пилигрима,
И, не смыкая утомленных глаз,
Я вижу тьму, что и слепому зрима.
Усердным взором сердца и ума
Во тьме тебя ищу, лишённый зренья.
И кажется великолепной тьма,
Когда в неё ты входишь светлой тенью.
Мне от любви покоя не найти.
И днём и ночью — я всегда в пути.
Уильям Шекспир (пер. С. Маршака)
Он
Он представил себя в несуразном
Грязью выпачканном пиджаке,
В отражении глаз, безучастном,
Приглашение черной тоске.
И последствия колотой раны
После драки с толпой во дворе,
Без мотива, когда хулиганы
Нагрубили родной детворе.
Под огнями ночного бульвара,
Замерзая на белом снегу,
Два последних сердечных удара
Представлялись в угасшем мозгу.
Может кто-то почувствует это,
Прояснит что сегодня не так,
Переделает зиму на лето
И, быть может, почистит пиджак.
Будет нежно делиться уютом
По сюжету любимых картин
И ладошкой разглаживать утром
Две канавы межбровных морщин.
Но живёт он упрямо, красиво:
Эталоном отлит кавалер.
Ходит дерзко по краю обрыва,
Всё по мерке ваял модельер.
А над панцирем буквы зависли:
“C'est l'amour, c'est la mort, c'est la vie”.*
Все его бесприютные мысли
Остаются надежно внутри.
Для тепла незаметна причина
На ухмылке обветренных губ:
На морозе вкуснее рябина,
Одинокий роскошнее дуб.
И пока он гуляет по краю,
И не выпачкан грязью пиджак,
Обнимите его, умоляю,
Полюбите его просто так.
* «Се лямур, се ля мор, се ля ви» фр.
Автор:
motive SMI Максим Смирнов
Он представил себя в несуразном
Грязью выпачканном пиджаке,
В отражении глаз, безучастном,
Приглашение черной тоске.
И последствия колотой раны
После драки с толпой во дворе,
Без мотива, когда хулиганы
Нагрубили родной детворе.
Под огнями ночного бульвара,
Замерзая на белом снегу,
Два последних сердечных удара
Представлялись в угасшем мозгу.
Может кто-то почувствует это,
Прояснит что сегодня не так,
Переделает зиму на лето
И, быть может, почистит пиджак.
Будет нежно делиться уютом
По сюжету любимых картин
И ладошкой разглаживать утром
Две канавы межбровных морщин.
Но живёт он упрямо, красиво:
Эталоном отлит кавалер.
Ходит дерзко по краю обрыва,
Всё по мерке ваял модельер.
А над панцирем буквы зависли:
“C'est l'amour, c'est la mort, c'est la vie”.*
Все его бесприютные мысли
Остаются надежно внутри.
Для тепла незаметна причина
На ухмылке обветренных губ:
На морозе вкуснее рябина,
Одинокий роскошнее дуб.
И пока он гуляет по краю,
И не выпачкан грязью пиджак,
Обнимите его, умоляю,
Полюбите его просто так.
* «Се лямур, се ля мор, се ля ви» фр.
Автор:
motive SMI Максим Смирнов
В день памяти
БОРИСА ПАСТЕРНАКА
Во всём мне хочется дойти
До самой сути.
В работе, в поисках пути,
В сердечной смуте.
До сущности протекших дней,
До их причины,
До оснований, до корней,
До сердцевины.
Всё время схватывая нить
Судеб, событий,
Жить, думать, чувствовать, любить,
Свершать открытья.
О, если бы я только мог
Хотя отчасти,
Я написал бы восемь строк
О свойствах страсти.
О беззаконьях, о грехах,
Бегах, погонях,
Нечаянностях впопыхах,
Локтях, ладонях.
Я вывел бы её закон,
Её начало,
И повторял её имен
Инициалы.
Я б разбивал стихи, как сад.
Всей дрожью жилок
Цвели бы липы в них подряд,
Гуськом, в затылок.
В стихи б я внёс дыханье роз,
Дыханье мяты,
Луга, осоку, сенокос,
Грозы раскаты.
Так некогда Шопен вложил
Живое чудо
Фольварков, парков, рощ, могил
В свои этюды.
Достигнутого торжества
Игра и мука -
Натянутая тетива
Тугого лука.
1956
БОРИСА ПАСТЕРНАКА
Во всём мне хочется дойти
До самой сути.
В работе, в поисках пути,
В сердечной смуте.
До сущности протекших дней,
До их причины,
До оснований, до корней,
До сердцевины.
Всё время схватывая нить
Судеб, событий,
Жить, думать, чувствовать, любить,
Свершать открытья.
О, если бы я только мог
Хотя отчасти,
Я написал бы восемь строк
О свойствах страсти.
О беззаконьях, о грехах,
Бегах, погонях,
Нечаянностях впопыхах,
Локтях, ладонях.
Я вывел бы её закон,
Её начало,
И повторял её имен
Инициалы.
Я б разбивал стихи, как сад.
Всей дрожью жилок
Цвели бы липы в них подряд,
Гуськом, в затылок.
В стихи б я внёс дыханье роз,
Дыханье мяты,
Луга, осоку, сенокос,
Грозы раскаты.
Так некогда Шопен вложил
Живое чудо
Фольварков, парков, рощ, могил
В свои этюды.
Достигнутого торжества
Игра и мука -
Натянутая тетива
Тугого лука.
1956
МЫ УМИРАЕМ, ТАК НИЧЕГО И НЕ ПОНЯВ...
Потрясающий мистический монолог Андрея Миронова.
" Мы мучимся над мелкими, никому не нужными проблемами, мы тратим наши мысли и чувства впустую, мы от рождения смотрим себе под ноги, только под ноги. Помните, как с детства нас учат: «Смотри себе под ноги… Смотри не упади…»
Мы умираем, так ничего и не поняв: кто мы и зачем мы здесь.
А между тем где-то глубоко в нас живёт одно стремление: туда, ввысь, домой! В тот далёкий мир, откуда мы пришли.
И где живут такие же люди, как мы. Только они дома и счастливы.
Мне даже кажется, что они иногда думают о нас. Им нас очень жаль.
Вы этого не чувствуете? Вспомните, у вас не было такого чувства, что кто-то жалеет вас и ждёт?
Почему влюблённые смотрят на звёзды? Почему их так привлекает небо? И оно распахивается перед ними, как двери в бесконечный, знакомый мир. Почему нам с детства снится чувство полёта?
А потом, к старости, нам снятся, что мы падаем вниз, стремительно падаем. О, это чувство ужасно!
Но вам это, очевидно, ещё не снилось.
Почему во сне мы говорим на языках, нам неизвестных, совершенно свободно? Почему мы видим явственно удивительные ландшафты и строения, знакомые нам и которых мы никогда не видели наяву.
Почему? А чувства, необыкновенные, яркие, горячие, которые мы забываем днём!..
Вам не случалось узнавать людей, которых вы никогда не видели прежде? Узнавать, как давних знакомых, по одному движению, по запаху?..
А слова, обращённые к нам, которых никто не сказал!..
Нас зовут, просят о помощи, предупреждают об опасности… Десятки, сотни голосов. Откуда? Они у нас в крови.
Если бы всего этого не было… О, если бы не было! Разве стоило бы жить такую короткую жизнь, короткую, как мгновенье?
Но за одну эту маленькую жизнь мы рождаемся и умираем десятки раз за многих других людей… Что это? Скажите!.. Это фантазии?
Но они больше, чем целая жизнь. Зачем мы их убиваем?
Ведь для чего-то они живут в нас. Посмотрите на людей.
Разве они стали бы обижать друг друга, мучить, если бы знали об этом? Если бы знали, что они единое целое?
Если бы они помнили, что у них такая короткая жизнь, и если бы они угадали своё желание увидеть этот далёкий мир.
Все наши несчастья кратковременны.
Наши дети или внуки, или правнуки, они поймут это.
Они отбросят всё мелкое. Поверьте, они будут любить друг друга.
А своим детям они будут говорить: «Не смотри под ноги, подними голову! "
Из кинофильма "Фантазии Фарятьева" 1979 год.
А. Миронов
Потрясающий мистический монолог Андрея Миронова.
" Мы мучимся над мелкими, никому не нужными проблемами, мы тратим наши мысли и чувства впустую, мы от рождения смотрим себе под ноги, только под ноги. Помните, как с детства нас учат: «Смотри себе под ноги… Смотри не упади…»
Мы умираем, так ничего и не поняв: кто мы и зачем мы здесь.
А между тем где-то глубоко в нас живёт одно стремление: туда, ввысь, домой! В тот далёкий мир, откуда мы пришли.
И где живут такие же люди, как мы. Только они дома и счастливы.
Мне даже кажется, что они иногда думают о нас. Им нас очень жаль.
Вы этого не чувствуете? Вспомните, у вас не было такого чувства, что кто-то жалеет вас и ждёт?
Почему влюблённые смотрят на звёзды? Почему их так привлекает небо? И оно распахивается перед ними, как двери в бесконечный, знакомый мир. Почему нам с детства снится чувство полёта?
А потом, к старости, нам снятся, что мы падаем вниз, стремительно падаем. О, это чувство ужасно!
Но вам это, очевидно, ещё не снилось.
Почему во сне мы говорим на языках, нам неизвестных, совершенно свободно? Почему мы видим явственно удивительные ландшафты и строения, знакомые нам и которых мы никогда не видели наяву.
Почему? А чувства, необыкновенные, яркие, горячие, которые мы забываем днём!..
Вам не случалось узнавать людей, которых вы никогда не видели прежде? Узнавать, как давних знакомых, по одному движению, по запаху?..
А слова, обращённые к нам, которых никто не сказал!..
Нас зовут, просят о помощи, предупреждают об опасности… Десятки, сотни голосов. Откуда? Они у нас в крови.
Если бы всего этого не было… О, если бы не было! Разве стоило бы жить такую короткую жизнь, короткую, как мгновенье?
Но за одну эту маленькую жизнь мы рождаемся и умираем десятки раз за многих других людей… Что это? Скажите!.. Это фантазии?
Но они больше, чем целая жизнь. Зачем мы их убиваем?
Ведь для чего-то они живут в нас. Посмотрите на людей.
Разве они стали бы обижать друг друга, мучить, если бы знали об этом? Если бы знали, что они единое целое?
Если бы они помнили, что у них такая короткая жизнь, и если бы они угадали своё желание увидеть этот далёкий мир.
Все наши несчастья кратковременны.
Наши дети или внуки, или правнуки, они поймут это.
Они отбросят всё мелкое. Поверьте, они будут любить друг друга.
А своим детям они будут говорить: «Не смотри под ноги, подними голову! "
Из кинофильма "Фантазии Фарятьева" 1979 год.
А. Миронов
...Уходит май, взлетая мягким пухом,
Из наших переулков и дорог.
И шаг его, неуловимым слухом,
Настойчиво сюда июнь зовёт.
За маем тянется поток цветущих лип,
Сирени, ландышей, пионов, роз...
Май месяца прекрасен лик,
Май месяц, ты в меня пророс.
С тобою расстаюсь я, как с любимым,
Ты лучший месяц в череде времён.
Ты воздухом пьянишь меня счастливым,
Как будто сам ты в эту жизнь влюблён.
Уходит май, взлетая мягким пухом,
Уходит в прошлое, неся свои дожди,
Уже стучит июнь чуть слышным стуком,
А я шепчу: немного подожди...
Елена Шелюх
Из наших переулков и дорог.
И шаг его, неуловимым слухом,
Настойчиво сюда июнь зовёт.
За маем тянется поток цветущих лип,
Сирени, ландышей, пионов, роз...
Май месяца прекрасен лик,
Май месяц, ты в меня пророс.
С тобою расстаюсь я, как с любимым,
Ты лучший месяц в череде времён.
Ты воздухом пьянишь меня счастливым,
Как будто сам ты в эту жизнь влюблён.
Уходит май, взлетая мягким пухом,
Уходит в прошлое, неся свои дожди,
Уже стучит июнь чуть слышным стуком,
А я шепчу: немного подожди...
Елена Шелюх
Баллада о любви
Когда вода всемирного потопа
Вернулась вновь в границы берегов,
Из пены уходящего потока
На берег тихо выбралась любовь
И растворилась в воздухе до срока,
А срока было сорок сороков.
И чудаки - еще такие есть -
Вдыхают полной грудью эту смесь.
И ни наград не ждут, ни наказанья,
И, думая, что дышат просто так,
Они внезапно попадают в такт
Такого же неровного дыханья...
Только чувству, словно кораблю,
Долго оставаться на плаву,
Прежде чем узнать, что "я люблю",-
То же, что дышу, или живу!
И вдоволь будет странствий и скитаний,
Страна Любви - великая страна!
И с рыцарей своих для испытаний
Все строже станет спрашивать она.
Потребует разлук и расстояний,
Лишит покоя, отдыха и сна...
Но вспять безумцев не поворотить,
Они уже согласны заплатить.
Любой ценой - и жизнью бы рискнули,
Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить
Волшебную невидимую нить,
Которую меж ними протянули...
Свежий ветер избранных пьянил,
С ног сбивал, из мертвых воскрешал,
Потому что, если не любил,
Значит, и не жил, и не дышал!
Но многих захлебнувшихся любовью,
Не докричишься, сколько не зови...
Им счет ведут молва и пустословье,
Но этот счет замешан на крови.
А мы поставим свечи в изголовье
Погибшим от невиданной любви...
Их голосам дано сливаться в такт,
И душам их дано бродить в цветах.
И вечностью дышать в одно дыханье,
И встретиться со вздохом на устах
На хрупких переправах и мостах,
На узких перекрестках мирозданья...
Я поля влюбленным постелю,
Пусть поют во сне и наяву!
Я дышу - и значит, я люблю!
Я люблю - и, значит, я живу!
В. Высоцкий, 1975
Когда вода всемирного потопа
Вернулась вновь в границы берегов,
Из пены уходящего потока
На берег тихо выбралась любовь
И растворилась в воздухе до срока,
А срока было сорок сороков.
И чудаки - еще такие есть -
Вдыхают полной грудью эту смесь.
И ни наград не ждут, ни наказанья,
И, думая, что дышат просто так,
Они внезапно попадают в такт
Такого же неровного дыханья...
Только чувству, словно кораблю,
Долго оставаться на плаву,
Прежде чем узнать, что "я люблю",-
То же, что дышу, или живу!
И вдоволь будет странствий и скитаний,
Страна Любви - великая страна!
И с рыцарей своих для испытаний
Все строже станет спрашивать она.
Потребует разлук и расстояний,
Лишит покоя, отдыха и сна...
Но вспять безумцев не поворотить,
Они уже согласны заплатить.
Любой ценой - и жизнью бы рискнули,
Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить
Волшебную невидимую нить,
Которую меж ними протянули...
Свежий ветер избранных пьянил,
С ног сбивал, из мертвых воскрешал,
Потому что, если не любил,
Значит, и не жил, и не дышал!
Но многих захлебнувшихся любовью,
Не докричишься, сколько не зови...
Им счет ведут молва и пустословье,
Но этот счет замешан на крови.
А мы поставим свечи в изголовье
Погибшим от невиданной любви...
Их голосам дано сливаться в такт,
И душам их дано бродить в цветах.
И вечностью дышать в одно дыханье,
И встретиться со вздохом на устах
На хрупких переправах и мостах,
На узких перекрестках мирозданья...
Я поля влюбленным постелю,
Пусть поют во сне и наяву!
Я дышу - и значит, я люблю!
Я люблю - и, значит, я живу!
В. Высоцкий, 1975
Современная женщина, современная женщина!
Суетою замотана, но, как прежде божественна!
Пусть немного усталая, но, как прежде, прекрасная!
До конца непонятная, никому не подвластная!
Современная женщина, современная женщина!
То грустна и задумчива, то светла и торжественна!
Доказать ее слабости, побороть ее в дерзости,
Зря мужчины стараются, понапрасну надеются!
Не бахвалится силою, но на ней, тем не менее,
И заботы служебные, и заботы семейные!
Все на свете познавшая, все невзгоды прошедшая,
Остается загадкою современная Женщина!
Роберт Рождественский
(поэма "Ожидание", Монолог женщины.)
Суетою замотана, но, как прежде божественна!
Пусть немного усталая, но, как прежде, прекрасная!
До конца непонятная, никому не подвластная!
Современная женщина, современная женщина!
То грустна и задумчива, то светла и торжественна!
Доказать ее слабости, побороть ее в дерзости,
Зря мужчины стараются, понапрасну надеются!
Не бахвалится силою, но на ней, тем не менее,
И заботы служебные, и заботы семейные!
Все на свете познавшая, все невзгоды прошедшая,
Остается загадкою современная Женщина!
Роберт Рождественский
(поэма "Ожидание", Монолог женщины.)
К 225-летию
АЛЕКСАНДРА СЕРГЕЕВИЧА ПУШКИНА
Что в имени тебе моём?
Оно умрёт, как шум печальный
Волны, плеснувшей в берег дальный,
Как звук ночной в лесу глухом.
Оно на памятном листке
Оставит мёртвый след, подобный
Узору надписи надгробной
На непонятном языке.
Что в нём? Забытое давно
В волненьях новых и мятежных,
Твоей душе не даст оно
Воспоминаний чистых, нежных.
Но в день печали, в тишине,
Произнеси его тоскуя;
Скажи: есть память обо мне,
Есть в мире сердце, где живу я...
1830 год.
#пушкин
АЛЕКСАНДРА СЕРГЕЕВИЧА ПУШКИНА
Что в имени тебе моём?
Оно умрёт, как шум печальный
Волны, плеснувшей в берег дальный,
Как звук ночной в лесу глухом.
Оно на памятном листке
Оставит мёртвый след, подобный
Узору надписи надгробной
На непонятном языке.
Что в нём? Забытое давно
В волненьях новых и мятежных,
Твоей душе не даст оно
Воспоминаний чистых, нежных.
Но в день печали, в тишине,
Произнеси его тоскуя;
Скажи: есть память обо мне,
Есть в мире сердце, где живу я...
1830 год.
#пушкин
А я-то думал, Вы счастливая,
Когда одна на склоне дня
Вы шли такая горделивая
И не взглянули на меня.
А я-то думал, Вы счастливая.
Я думал, Вы счастливей всех,
Когда смотрел в глаза игривые,
Когда веселый слышал смех.
Глаза то нежные, то строгие,
Но в них тревога, в них беда.
Наверно, Вас любили многие.
Вы не любили никогда.
На Вас глядят глаза влюбленные.
Им не понять издалека,
Что в Вас тоска неутоленная,
Святая женская тоска.
И мысль одна неодолимая
Вам не дает ни спать, ни жить:
Что это мало — быть любимою,
Что надо любящею быть.
Святая, гордая, красивая…
Я слышу ваш веселый смех.
А я-то думал Вы счастливая,
Я думал, Вы счастливей всех.
Петр Градов
Когда одна на склоне дня
Вы шли такая горделивая
И не взглянули на меня.
А я-то думал, Вы счастливая.
Я думал, Вы счастливей всех,
Когда смотрел в глаза игривые,
Когда веселый слышал смех.
Глаза то нежные, то строгие,
Но в них тревога, в них беда.
Наверно, Вас любили многие.
Вы не любили никогда.
На Вас глядят глаза влюбленные.
Им не понять издалека,
Что в Вас тоска неутоленная,
Святая женская тоска.
И мысль одна неодолимая
Вам не дает ни спать, ни жить:
Что это мало — быть любимою,
Что надо любящею быть.
Святая, гордая, красивая…
Я слышу ваш веселый смех.
А я-то думал Вы счастливая,
Я думал, Вы счастливей всех.
Петр Градов
Тьмою здесь все занавешено
и тишина как на дне...
Ваше величество женщина,
да неужели — ко мне?
Тусклое здесь электричество,
с крыши сочится вода.
Женщина, ваше величество,
как вы решились сюда?
О, ваш приход — как пожарище.
Дымно, и трудно дышать...
Ну, заходите, пожалуйста.
Что ж на пороге стоять?
Кто вы такая? Откуда вы?
Ах, я смешной человек...
Просто вы дверь перепутали,
улицу, город и век.
Б. Окуджава
и тишина как на дне...
Ваше величество женщина,
да неужели — ко мне?
Тусклое здесь электричество,
с крыши сочится вода.
Женщина, ваше величество,
как вы решились сюда?
О, ваш приход — как пожарище.
Дымно, и трудно дышать...
Ну, заходите, пожалуйста.
Что ж на пороге стоять?
Кто вы такая? Откуда вы?
Ах, я смешной человек...
Просто вы дверь перепутали,
улицу, город и век.
Б. Окуджава
Зачеркни назойливое прошлое
И живи счастливей, чем вчера!
Невозможно быть для всех хорошею...
Удали из сердца номера,
От которых в память вновь вонзаются
Острые осколочки мечты...
Мир тебе сегодня улыбается,
Улыбнись ему взаимно ты...
Без оглядки, гордо и уверено,
Голову подняв, иди вперёд...
Счастье долгожданное отмерено
Тем, кто встречи с ним не просто ждёт,
Кто идёт навстречу и не кается,
Что вчера неверный сделан шаг...
Кто не жил, лишь тот не ошибается...
Столько груза лишнего в сердцах...
Нужно всё очистить обязательно,
Станет легче думать и дышать...
Мы хранили прошлое старательно,
Чтоб в подушку шёпотом рыдать...
Прошлое ушло и не воротится,
Так зачем самих себя казнить?
Если нам любить и верить хочется,
Так давайте верить и любить...
Если предавали, лицемерили,
Оставляя в сердце боли горсть,
Небеса на стойкость вас проверили,
Пусть идёт из сердца этот гость...
Кто-то нам приносит испытания,
Кто-то бережёт и любит нас...
Прошлому скажите "До свидания",
Потому что мы живём сейчас...
Ирина Самарина
И живи счастливей, чем вчера!
Невозможно быть для всех хорошею...
Удали из сердца номера,
От которых в память вновь вонзаются
Острые осколочки мечты...
Мир тебе сегодня улыбается,
Улыбнись ему взаимно ты...
Без оглядки, гордо и уверено,
Голову подняв, иди вперёд...
Счастье долгожданное отмерено
Тем, кто встречи с ним не просто ждёт,
Кто идёт навстречу и не кается,
Что вчера неверный сделан шаг...
Кто не жил, лишь тот не ошибается...
Столько груза лишнего в сердцах...
Нужно всё очистить обязательно,
Станет легче думать и дышать...
Мы хранили прошлое старательно,
Чтоб в подушку шёпотом рыдать...
Прошлое ушло и не воротится,
Так зачем самих себя казнить?
Если нам любить и верить хочется,
Так давайте верить и любить...
Если предавали, лицемерили,
Оставляя в сердце боли горсть,
Небеса на стойкость вас проверили,
Пусть идёт из сердца этот гость...
Кто-то нам приносит испытания,
Кто-то бережёт и любит нас...
Прошлому скажите "До свидания",
Потому что мы живём сейчас...
Ирина Самарина
Годы уносят все внешнее, и с возрастом душа человеческая постепенно освобождается от покровов и предстает в своем первозданном виде. Уже нет нужды нравиться, играть в какие-то игры. Можно быть самой собой, говорить что думаешь и как чувствуешь.
Наконец понимаешь, что счастье - это то, чем можно прямо сегодня и сейчас поделиться с другими, нечто крошечное, хрупкое и ужасно важное - семга по четвергам, которой так любит лакомиться приходящая домработница. Отрез самой лучшей шерсти для дорогой подруги. Теплый автограф на подаренной книге. Или десять самых вкусных пирожных из французской кондитерской.
Мы бьемся с жизнью, думаем: вот получим премию, купим квартиру, машину, завоюем должность - то-то будем довольны!
А запомнится навеки другое - как молодой и красивый папа играет на рояле старинный вальс "Осенний сон", а ты - кружишься, кружишься под музыку, словно лист на ветру…
Наталья Бехтерева.
Наконец понимаешь, что счастье - это то, чем можно прямо сегодня и сейчас поделиться с другими, нечто крошечное, хрупкое и ужасно важное - семга по четвергам, которой так любит лакомиться приходящая домработница. Отрез самой лучшей шерсти для дорогой подруги. Теплый автограф на подаренной книге. Или десять самых вкусных пирожных из французской кондитерской.
Мы бьемся с жизнью, думаем: вот получим премию, купим квартиру, машину, завоюем должность - то-то будем довольны!
А запомнится навеки другое - как молодой и красивый папа играет на рояле старинный вальс "Осенний сон", а ты - кружишься, кружишься под музыку, словно лист на ветру…
Наталья Бехтерева.
Если хочешь понять человека,
То не слушай, что он говорит.
Притворись дождем или снегом
И послушай, как он молчит.
Как вздыхает и смотрит мимо?
Что улыбку рождает в нем?
Посмотри, каков он без грима,
С которым мы все живем.
Наблюдай, как он входит к детям,
К людям страждущим, старикам...
И хотя бы на миг на свете
Попытайся и стань им сам!
Не старайся быть хуже, лучше,
Без оценки смотри сейчас:
Прямо в сердце его, прямо в душу,
Прямо в бездну далеких глаз!
Если хочешь понять другого,
В глубь иди тогда, не вовне.
Не всегда стоит верить слову,
Часто истина — в тишине.
Наталья Головатюк
То не слушай, что он говорит.
Притворись дождем или снегом
И послушай, как он молчит.
Как вздыхает и смотрит мимо?
Что улыбку рождает в нем?
Посмотри, каков он без грима,
С которым мы все живем.
Наблюдай, как он входит к детям,
К людям страждущим, старикам...
И хотя бы на миг на свете
Попытайся и стань им сам!
Не старайся быть хуже, лучше,
Без оценки смотри сейчас:
Прямо в сердце его, прямо в душу,
Прямо в бездну далеких глаз!
Если хочешь понять другого,
В глубь иди тогда, не вовне.
Не всегда стоит верить слову,
Часто истина — в тишине.
Наталья Головатюк