Бродский вполне себе ладил и с Вольперт, и с Гавронским. И помнил о них, уже перебравшись в Штаты.
Художественный руководитель театра Виктор Новиков: «Когда спустя лет пятнадцать после «антисоветского поступка» моего друга Михаила Барышникова мы встретились с ним в Нью-Йорке, в ресторане «Русский самовар» Миша и познакомил меня с Бродским. Узнав, что я работаю в Театре Комиссаржевской, Иосиф поинтересовался: «А как там поживает моя тетка Дора Вольперт?» и мне было приятно передать нашей актрисе Доре Михайловне Вольперт привет от ее племянника…».
Не очень понятно, почему Михайловна, если она - Моисеевна, ну да ладно.
Михаил Гавронский (чей фильм произвёл такое впечатление на Сидни Люмета) умер в 1984-м, Доры Вольперт не стало в 1991-м.
Интересно, видел ли Бродский фильмы Люмета? И если видел, мог ли представить, что их создатель был под впечатлением от фильма его дяди?
Художественный руководитель театра Виктор Новиков: «Когда спустя лет пятнадцать после «антисоветского поступка» моего друга Михаила Барышникова мы встретились с ним в Нью-Йорке, в ресторане «Русский самовар» Миша и познакомил меня с Бродским. Узнав, что я работаю в Театре Комиссаржевской, Иосиф поинтересовался: «А как там поживает моя тетка Дора Вольперт?» и мне было приятно передать нашей актрисе Доре Михайловне Вольперт привет от ее племянника…».
Не очень понятно, почему Михайловна, если она - Моисеевна, ну да ладно.
Михаил Гавронский (чей фильм произвёл такое впечатление на Сидни Люмета) умер в 1984-м, Доры Вольперт не стало в 1991-м.
Интересно, видел ли Бродский фильмы Люмета? И если видел, мог ли представить, что их создатель был под впечатлением от фильма его дяди?
Интересующимся - ссылка на фильм "Концерт Бетховена". Музыку к фильму, кстати, сочинял Дунаевский, главную роль играл Марк Тайманов, будущий знаменитый шахматист. https://www.youtube.com/watch?v=lUJxAqZhdcA
YouTube
Концерт Бетховена (1936) фильм
У профессора Малевича игре на скрипке обучаются два талантливых мальчика: его 11-летний сын Янка и 12-летний сын машиниста Корсака Владик. Профессор готовит своих учеников к Всесоюзному конкурсу юных дарований. Ребята все время отвлекаются от занятий то игрой…
Forwarded from ПРИЧЕМ ТУТ Я
Борис Гребенщиков, съёмка для ленинградского журнала мод (так и не опубликованная).
Начало 80-х.
Начало 80-х.
Вот вам фееричная история с участием Курехина, Африки, музыкантов «Кино» (и многих других). В марте 1989 года случился первый в Ленинграде конкурс красоты. Три дня подряд в «Октябрьском» творился дурдом: девушки-участницы конкурса проходили, как положено, разные этапы, а все это дело озвучивала «Поп-Механика».
Курехин попал на «Ленинградскую красавицу» не просто так: программка сообщала «Оркестр Поп-Механика С.Курёхина репетирует кинофильм В. Аксёнова «Музыкальные игры». Действительно, в том же 1989-м на экраны вышел такой фильм, сценарий которого Аксенов (ранее снявший не менее фееричный «Как стать звездой») написал вместе с Курехиным. Найдите в Сети «Музыкальные игры», посмотрите, это мощно.
Но вернёмся в «Октябрьский».
Курехин попал на «Ленинградскую красавицу» не просто так: программка сообщала «Оркестр Поп-Механика С.Курёхина репетирует кинофильм В. Аксёнова «Музыкальные игры». Действительно, в том же 1989-м на экраны вышел такой фильм, сценарий которого Аксенов (ранее снявший не менее фееричный «Как стать звездой») написал вместе с Курехиным. Найдите в Сети «Музыкальные игры», посмотрите, это мощно.
Но вернёмся в «Октябрьский».
«Поп-Механика» давала жару - играли, пели и валяли дурака Хиль и Сергей Летов, Костюшкин (папа того самого из «Чай вдвоем»), киношники (Гурьянов, Тихомиров и вроде бы - но не точно - Цой) и Африка.
Было, например, такое. Вспоминает Александр Кушнир:
«В какой-то момент на сцене появляются девочки в белых платьицах, аккуратные такие, с умными глазками, и в руках у них огромные луки. Со стрелами. Перед ними выходит оруженосец Курехина, верный друг и партнер — Сергей «Африка» Бугаев, — показывает в зал, и 30 луков со стрелами направляются в сторону партера ВКБ «Октябрьский». И такое ощущение, что сейчас будет команда — fire! А в первых рядах сидят партдеятели, какие-то чиновники, секретари обкома партии…».
Было, например, такое. Вспоминает Александр Кушнир:
«В какой-то момент на сцене появляются девочки в белых платьицах, аккуратные такие, с умными глазками, и в руках у них огромные луки. Со стрелами. Перед ними выходит оруженосец Курехина, верный друг и партнер — Сергей «Африка» Бугаев, — показывает в зал, и 30 луков со стрелами направляются в сторону партера ВКБ «Октябрьский». И такое ощущение, что сейчас будет команда — fire! А в первых рядах сидят партдеятели, какие-то чиновники, секретари обкома партии…».
Вот вам ссылка на фильм "Музыкальные игры". Сценарий - Курехин, композитор фильма - Корнелюк. И это лишь малость общего безумия. https://www.youtube.com/watch?v=a9SMNWvKGts
ЗДЕСЬ БЫЛ МАЙК
Но самая лихая история была связана с участницей конкурса под номером 24. Девица по имени Ирэна Белая прошла все предварительные туры, хорошо себя показала, не уступала конкуренткам, пока не выяснилось, что это Африка.
Как пела группа «Кровосток» по другому поводу: «Бля, мы умели отдохнуть красиво». Вот правда.
Одно из важных мест ленинградского общепита - кафетерий, втиснутый между гостиницами «Астория» и «Ленинградская» («Англетер»). К заведению, похожему на пенал, намертво приклеилось прозвище «Щель».
Художник Анатолий Белкин: «Контингент в «Щели» был непростой. Подполковники, полковники, генерал-майоры с барышнями. А порой - с коллегами, которые ставили серьезные портфели около столиков. Но бывала и другая публика: друзья директоров овощных баз, художники, в общем – богема».
Лидия Леонтьева, работавшая в «Астории», вспоминала:
«Внутри стояли столики высокие и, по-моему, даже сидячих мест не было…Цены были приемлемые, и кофе подавали не в стаканах, как допустим в пышечных, а в чашечках, и кофе черный, приличный! Тут наливали, и были закуски, которые из-за пресловутого флера свободы, что ли, казались прелестными, изысканными: бутерброды с икрой и те же пирожные «Юбилейные».
Шампанское в «Щели», по словам Белкина - «чудовищное, кошмар и ужас». Но все равно пили: «брали обычно 150 коньячку и 50 шампанского».
Место, несмотря на тесноту, считалось престижным. В заведении регулярно видели и Бродского.
«Если ты туда приводил барышню, она с тобой старалась дружить. Ясно было, что ты уже «состоялся» и тебе нечего доказывать», - говорит Белкин.
В перестройку кафетерий сгинул - после уничтожения, сноса «Англетера» (резонансная была история).
Владимир Ходырев, в те годы руководивший Ленинградом:
«Между старым зданием «Англетера» и зданием «Астории» была так называемая «Щель» - культовая рюмочная с большим темным залом. В те годы многие артисты, известные люди считали необходимым прийти туда, выпить коньячку, закусить лимончиком... И когда я хватился, что «Щель» не предусмотрена новым проектом, оказалось, что финны уже возвели третий этаж и вплотную - здание к зданию. То, что я «Щель» пропустил, - это я виноват, ребята».
Художник Анатолий Белкин: «Контингент в «Щели» был непростой. Подполковники, полковники, генерал-майоры с барышнями. А порой - с коллегами, которые ставили серьезные портфели около столиков. Но бывала и другая публика: друзья директоров овощных баз, художники, в общем – богема».
Лидия Леонтьева, работавшая в «Астории», вспоминала:
«Внутри стояли столики высокие и, по-моему, даже сидячих мест не было…Цены были приемлемые, и кофе подавали не в стаканах, как допустим в пышечных, а в чашечках, и кофе черный, приличный! Тут наливали, и были закуски, которые из-за пресловутого флера свободы, что ли, казались прелестными, изысканными: бутерброды с икрой и те же пирожные «Юбилейные».
Шампанское в «Щели», по словам Белкина - «чудовищное, кошмар и ужас». Но все равно пили: «брали обычно 150 коньячку и 50 шампанского».
Место, несмотря на тесноту, считалось престижным. В заведении регулярно видели и Бродского.
«Если ты туда приводил барышню, она с тобой старалась дружить. Ясно было, что ты уже «состоялся» и тебе нечего доказывать», - говорит Белкин.
В перестройку кафетерий сгинул - после уничтожения, сноса «Англетера» (резонансная была история).
Владимир Ходырев, в те годы руководивший Ленинградом:
«Между старым зданием «Англетера» и зданием «Астории» была так называемая «Щель» - культовая рюмочная с большим темным залом. В те годы многие артисты, известные люди считали необходимым прийти туда, выпить коньячку, закусить лимончиком... И когда я хватился, что «Щель» не предусмотрена новым проектом, оказалось, что финны уже возвели третий этаж и вплотную - здание к зданию. То, что я «Щель» пропустил, - это я виноват, ребята».
Фотографии я не нашел. Разве что такие - собственно «Ленинградскую» и картинку после ее сноса. Там, где открытая стена «Астории» переходит в руины, видимо, и располагалась «Щель».