Нина Ургант познакомилась с Владимиром Высоцким на съемках фильма "Мы родом из детства" (1966). Они подружились - приезжая в Ленинград, Высоцкий часто бывал у актрисы в гостях, в ее квартире на Римского-Корсакова, 51.
«Однажды он звонит:
— Нина, можешь принять меня с гостями?
— А с кем?
— Ну, увидишь, я хочу попеть!
— Ну конечно, приходите!
Я посадила гостей за стол, заварила классный чай, купила пряников.
Володя вошел, а за ним 10 девиц. Очаровательных молодых женщин, от которых пахло французскими духами "Шанель".
В сережках и колечках, в бриллиантиках, изумительно, шикарно одетых, мне бы в жизни так не нарядиться.
Я подумала: "Наверное, дочки генералов или послов".
Он стал им петь. Володя пел им часа два или три, а когда красавицы ушли, я спросила его: "Что это за очаровательные женщины? Кто они?!" Володя улыбнулся и так невозмутимо: "Проститутки с Невского...".
«Однажды он звонит:
— Нина, можешь принять меня с гостями?
— А с кем?
— Ну, увидишь, я хочу попеть!
— Ну конечно, приходите!
Я посадила гостей за стол, заварила классный чай, купила пряников.
Володя вошел, а за ним 10 девиц. Очаровательных молодых женщин, от которых пахло французскими духами "Шанель".
В сережках и колечках, в бриллиантиках, изумительно, шикарно одетых, мне бы в жизни так не нарядиться.
Я подумала: "Наверное, дочки генералов или послов".
Он стал им петь. Володя пел им часа два или три, а когда красавицы ушли, я спросила его: "Что это за очаровательные женщины? Кто они?!" Володя улыбнулся и так невозмутимо: "Проститутки с Невского...".
Летом 1988 года у «Кино» появился новый директор - Юрий Белишкин сменил в этом качестве Марьяну Цой. Белишкин работал администратором в театре-студии «Бенефис», недавно организованной Боярским и Розенбаумом. Устраивал рок-концерты, заодно искал группу, которой мог бы заниматься. Все основные - «Аквариум», «ДДТ» - были заняты и Белишкин решил взяться за «Кино». Нашёл телефон Каспаряна, предложил свои услуги.
«Мы договорились встретиться на улице Жуковского, 22, около театра-студии «Бенефис» в 15 часов. И вот ровно в 15.00 такое ощущение, что он замедлял ход, чтобы прийти точно, — из-за угла вывернула красивая компания — Витя, Каспарян, с ними были какие-то девочки, все молодые, модно одетые, раскованные».
На фото - дом 22 по Жуковского.
«Мы договорились встретиться на улице Жуковского, 22, около театра-студии «Бенефис» в 15 часов. И вот ровно в 15.00 такое ощущение, что он замедлял ход, чтобы прийти точно, — из-за угла вывернула красивая компания — Витя, Каспарян, с ними были какие-то девочки, все молодые, модно одетые, раскованные».
На фото - дом 22 по Жуковского.
Геннадий Шпаликов. Воспоминания о Ленинграде 1965 года
Все трезво. На Охте. И скатерть бела.
Но локти, но локти
Летят со стола.
Все трезво.
На Стрелке.
И скатерть бела.
Тарелки, тарелки
Летят со стола.
Все трезво.
На Мойке.
Там мост да канал.
Но тут уж покойник
Меня доконал.
Ах, Черная речка,
Конец февраля,
И песня, конечно,
Про некий рояль.
Еще была песня
Про тот пароход,
Который от Пресни, От Саши плывет.
Я не приукрашу
Ничуть те года.
Еще бы Наташу
И Пашу — туда.
Все трезво. На Охте. И скатерть бела.
Но локти, но локти
Летят со стола.
Все трезво.
На Стрелке.
И скатерть бела.
Тарелки, тарелки
Летят со стола.
Все трезво.
На Мойке.
Там мост да канал.
Но тут уж покойник
Меня доконал.
Ах, Черная речка,
Конец февраля,
И песня, конечно,
Про некий рояль.
Еще была песня
Про тот пароход,
Который от Пресни, От Саши плывет.
Я не приукрашу
Ничуть те года.
Еще бы Наташу
И Пашу — туда.
Александр Кудрявцев, знаменитый ленинградский бармен:
«Я работал в «Сонетах» и организовал в Доме кино барчик. Там был просмотровый зал, где показывали кино, которое запрещено было, и вот там я сделал небольшой бар. Я там работал, когда было желание, а так у меня ученики работали. И вот как-то прибегают: «Марк Шагал у нас в гостях!» Я попросил, чтобы меня познакомили, я видел, как они заходили, небольшой такой он был. Они с Валентином Гафтом сидели, разговаривали, даже, по-моему, не пили, и потом Гафт подошел с Шагалом и сказал: «Это наш знаменитый бармен, зовут его Александром, а это, ты, Александр, прекрасно знаешь, Марк Шагал». Ну естественно, я его водочкой угощаю, но он говорит: «Нет-нет, я не пью». Ему уже лет тогда было сколько. Я говорю: «А можно автограф»? А не на чем было, и — что у меня было под рукой? Салфетка! Он подписывает мне и спрашивает: «А ты знаешь, сколько это стоит?» Я говорю: «Да, конечно». Но подписал. Я, конечно, всегда держал при себе, хвастался. А потом у меня дочка немножко подросла. У меня все было, и жевательная резинка, и прочее, и я мог ей носить, но я ей запрещал это дело. Нам ведь раньше говорили, что это как коровы, было время такое. И она что сделала — поменяла этот рисунок на жевательную резинку. В школе».
Шагал был в Ленинграде летом 1973 года. Ходил по музеям и все такое. Как его занесло в Дом кино, да ещё в компании Гафта, не знаю, информацию не нашёл.
«Я работал в «Сонетах» и организовал в Доме кино барчик. Там был просмотровый зал, где показывали кино, которое запрещено было, и вот там я сделал небольшой бар. Я там работал, когда было желание, а так у меня ученики работали. И вот как-то прибегают: «Марк Шагал у нас в гостях!» Я попросил, чтобы меня познакомили, я видел, как они заходили, небольшой такой он был. Они с Валентином Гафтом сидели, разговаривали, даже, по-моему, не пили, и потом Гафт подошел с Шагалом и сказал: «Это наш знаменитый бармен, зовут его Александром, а это, ты, Александр, прекрасно знаешь, Марк Шагал». Ну естественно, я его водочкой угощаю, но он говорит: «Нет-нет, я не пью». Ему уже лет тогда было сколько. Я говорю: «А можно автограф»? А не на чем было, и — что у меня было под рукой? Салфетка! Он подписывает мне и спрашивает: «А ты знаешь, сколько это стоит?» Я говорю: «Да, конечно». Но подписал. Я, конечно, всегда держал при себе, хвастался. А потом у меня дочка немножко подросла. У меня все было, и жевательная резинка, и прочее, и я мог ей носить, но я ей запрещал это дело. Нам ведь раньше говорили, что это как коровы, было время такое. И она что сделала — поменяла этот рисунок на жевательную резинку. В школе».
Шагал был в Ленинграде летом 1973 года. Ходил по музеям и все такое. Как его занесло в Дом кино, да ещё в компании Гафта, не знаю, информацию не нашёл.
Что касается бармена Кудрявцева и упомянутого им в самом начале бара «Сонеты». Бар этот находился недалеко от Дома кино - тоже на Караванной, там, где сейчас «Мама Рома». Место крутое, там, например, бывал - и джемовал - Дюк Эллингтон. И не только он.
«Кстати, один раз мы пытались сыграть в кафе «Сонеты». Это место считалось «интеллигентным», и кто-то, скорее всего Майкл, предложил нам туда «сесть», и мы решили попробовать. Как разовая акция это было даже интересно, и там не было такой публики, которая бы стала заказывать «7–40». Мы же играли в основном песни «T.Rex», перемежая их со своими. Но, так или иначе, по каким-то причинам «контракт» нам не продлили». Это из книжки Гаккеля, речь, конечно, об «Аквариуме», год 1980-й.
«Кстати, один раз мы пытались сыграть в кафе «Сонеты». Это место считалось «интеллигентным», и кто-то, скорее всего Майкл, предложил нам туда «сесть», и мы решили попробовать. Как разовая акция это было даже интересно, и там не было такой публики, которая бы стала заказывать «7–40». Мы же играли в основном песни «T.Rex», перемежая их со своими. Но, так или иначе, по каким-то причинам «контракт» нам не продлили». Это из книжки Гаккеля, речь, конечно, об «Аквариуме», год 1980-й.
ЗДЕСЬ БЫЛ МАЙК
Пивной ларек у дома по Моховой, 47, был известным местом силы: там тусовались студенты Театрального, разного рода богемные босяки плюс простые граждане. Рядом был пункт приема стеклотары, короче, все свое. Дом, с которым соседствовал ларек, снесли в конце…
Когда дом снесли (но еще не построили на его месте новодел), то на прилегающем к нему здании возникла замечательная надпись "Жан Татлян. Мост любви". Хорошо ее помню (и не только я). Татлян - это советско-французский певец, популярный в СССР в 60-е. "Мост любви"- его песенка. Кто сделал надпись на стене дома по Моховой - загадка. И вот еще интересно - сохранилась ли она? Может, до сих пор украшает стену, скрытую за хоккейным новоделом.
В конце апреля 1988 года Виктор Цой выступил в 344 школе. Пел под гитару и отвечал на записки из зала (среди прочего, сказав, что не собирается переезжать в Москву).
До 1987 года школа находилась на Народной. Цой же выступал в новом здании - на Тельмана, 47. Существует запись выступления - в том числе, с ответами на записки.
До 1987 года школа находилась на Народной. Цой же выступал в новом здании - на Тельмана, 47. Существует запись выступления - в том числе, с ответами на записки.