Стишок 21-летнего Довлатова, 1963 год.
На станции метро, среди колонн,
Два проходимца пьют одеколон
И рыбий хвост валяется в углу
На мраморно сверкающем полу.
Мы ближе к коммунизму с каждым днем
Мы запросто беседуем о нем.
А в космосе, быть может, среди звезд
Летает по орбите рыбий хвост.
На станции метро, среди колонн,
Два проходимца пьют одеколон
И рыбий хвост валяется в углу
На мраморно сверкающем полу.
Мы ближе к коммунизму с каждым днем
Мы запросто беседуем о нем.
А в космосе, быть может, среди звезд
Летает по орбите рыбий хвост.
Просматривая снимки работы Подгоркова, увидел вот это фото (1).
И сразу узнал дом из асановского «Ключа без права передачи». Малая Подьяческая, 3 (ну или Грибоедова, 100).
Асанова снимала свое кино в 1976-м, Подгорков - в первой половине 80-х. Телефонная будка, из которой Саша звонит Юле, еще стояла (2).
Сейчас, понятное дело, нет (3).
И сразу узнал дом из асановского «Ключа без права передачи». Малая Подьяческая, 3 (ну или Грибоедова, 100).
Асанова снимала свое кино в 1976-м, Подгорков - в первой половине 80-х. Телефонная будка, из которой Саша звонит Юле, еще стояла (2).
Сейчас, понятное дело, нет (3).
«Критикам, которые сомневаются в значении Б.Н.Кошелохова, советуем обратить внимание на неоновую надпись "ТИТАН" на углу дома по Невскому и Литейному проспектам, где живет художник».
Вадим Овчинников.
Остроумное - и точное высказывание Овчинникова: Кошелохов жил на Невском, в доме 47, где в советское время действительно работал кинотеатр «Титан».
#неофициальныехудожники
Вадим Овчинников.
Остроумное - и точное высказывание Овчинникова: Кошелохов жил на Невском, в доме 47, где в советское время действительно работал кинотеатр «Титан».
#неофициальныехудожники
— Домой, домой! — Не так-то просто
От Автова до Льва Толстого.
Но оставаться слишком поздно,
А ночевать — не та основа
У отношений. Значит, утром —
Упреки или перебранка…
И будут несусветным чудом
Простые слезы без припадка.
Но позолочена пилюля,
Сегодня пятое июля,
Полтретьего на циферблате —
Сие считается рассветом.
Остаться? Нет, чего же ради?
Такси случается и в этом,
Пустынном и глухом квадрате.
………………………………
Через Фонтанку и Калинкин
К реке прикованный цепями;
Как бы садовою калиткой
И на Садовую. Цепляя
Боками Маклина, Сенную,
Демидова и Чернышева.
На Невском тени врассыпную!
— Теперь уж скоро! Хорошо бы!
— Темнее крови Инженерный
Ждет заговорщиков, как прежде,
И вот восходит ежедневный
Восход во всей своей надежде.
Нева от Ладоги к Балтфлоту
Летит, как адмиральский катер,
А я уже держу банкноту.
Поскольку близок дебаркадер.
Причал. На Каменноостровском
Стоит мой дом. Балкон огромен.
Ребенком, мальчиком, подростком
Я здесь бывал. И он построен
И для меня. Хотя, возможно,
Построен он гораздо раньше.
Недаром мой балкон роскошный
Две голых держат великанши.
Евгений Рейн.
От Автова до Льва Толстого.
Но оставаться слишком поздно,
А ночевать — не та основа
У отношений. Значит, утром —
Упреки или перебранка…
И будут несусветным чудом
Простые слезы без припадка.
Но позолочена пилюля,
Сегодня пятое июля,
Полтретьего на циферблате —
Сие считается рассветом.
Остаться? Нет, чего же ради?
Такси случается и в этом,
Пустынном и глухом квадрате.
………………………………
Через Фонтанку и Калинкин
К реке прикованный цепями;
Как бы садовою калиткой
И на Садовую. Цепляя
Боками Маклина, Сенную,
Демидова и Чернышева.
На Невском тени врассыпную!
— Теперь уж скоро! Хорошо бы!
— Темнее крови Инженерный
Ждет заговорщиков, как прежде,
И вот восходит ежедневный
Восход во всей своей надежде.
Нева от Ладоги к Балтфлоту
Летит, как адмиральский катер,
А я уже держу банкноту.
Поскольку близок дебаркадер.
Причал. На Каменноостровском
Стоит мой дом. Балкон огромен.
Ребенком, мальчиком, подростком
Я здесь бывал. И он построен
И для меня. Хотя, возможно,
Построен он гораздо раньше.
Недаром мой балкон роскошный
Две голых держат великанши.
Евгений Рейн.