Портрет взрослого

Говорят, взрослых не существует. По крайней мере тех взрослых, которых мы придумываем себе, будучи детьми. В глазах ребёнка эти гиганты обладают безграничной силой, они устойчивы к любым колебаниям и абсолютно неуязвимы. В детстве подобное представление даёт необходимое ощущение опоры, но, если такой «портрет взрослого» сохраняется в неизменном виде на протяжении долгих лет, то взросление становится задачей со звёздочкой.

Зачастую попытки организовать свою жизнь «по-взрослому» сводятся к тому, чтобы найти работу и создать собственную семью. Но, даже реализовав подобный план-минимум, человек может чувствовать себя маленьким и бессильным. Плывя по течению, он подспудно ощущает выраженную неудовлетворённость, но не решается что-то менять. Особую тревогу вызывают ситуации, в которых приходится делать выбор, менять привычный уклад, отказываться от «рабочих схем». Зачем мне уходить с работы, от которой меня тошнит? Там, по крайней мере, хорошо платят, а в «свободном плавании», поди, и куском хлеба не разживёшься. «Маленький» человек не чувствует себя взрослым и в 50, но изо всех сил старается им казаться.

Рука об руку с подобным самоощущением идут фантазии о внешнем спасителе (будь то надёжный как скала партнёр или выигрыш в лотерею). Если я всё ещё не чувствую себя той глыбой, которая именуется «взрослым», то остаётся довольствоваться малым и надеяться на чьё-то покровительство. К тому же перспектива взваливать полмира на свои плечи тоже выглядит так себе, согласитесь? Оставаться «ребёнком» куда приятнее. Отказываясь таким образом от навязываемой возрастом «взрослости», терпя значительные неудобства и страдая от собственной беспомощности, человек парадоксальным образом настаивает на своём желании — быть тем, о ком позаботятся.

Помните мем, в котором парень решил приготовить девушке ужин и через каждую секунду требует инструкций: где вода, сколько варить макароны и класть ли соль в соус? Есть подозрения, что, оставшись один, он смог бы справиться с этой задачей и без посторонней помощи, но когда рядом появляется «взрослый» переложить на него ответственность так соблазнительно.

Желание быть любимым и иметь поддержку абсолютно естественно в любом возрасте, как раз этих штрихов не хватает на детском «портрете взрослого». «Всемогущие» гиганты тоже устают, боятся и совершают ошибки, им бывает больно, грустно и тревожно, порой они чувствуют себя абсолютно потерянными перед лицом жизненных потрясений и справляются с ними по мере своих возможностей. С одной стороны, такая трактовка «взрослости» может пугать, ведь тогда не на кого положиться, с другой — для нас открывается новое пространство, свободное от идеализации. В конце концов обнаружить себя взрослым не так уж страшно, если вместо превращения в громоотвод на горизонте маячат ключи от собственной жизни.

«...чувство вины у больных обоих полов, заключающееся в том, что они превосходят своих родителей в интеллектуальном плане, часто оказывается причиной симптома головной боли»,

— Жанин Шассге-Смиржель «Женское чувство вины (о некоторых специфических аспектах женского Эдипа)»

«Интеллектуальная деятельность <...> очень сильно эротизирована и насыщена чувством вины, но главное, что она воспринимается как нечто постыдное. <...> Она постыдна оттого, что субъект, занимаясь этой деятельностью, увязывает её с сексуальностью, нередко мастурбационного типа: «Я читаю труды высокой гуманистической или моральной значимости, но лишь для того, чтобы обмануть свой мир и выдать себя за того, кем я не являюсь, потому что я не являюсь чистым духом и у меня есть сексуальные желания»,

— Андре Грин об интеллектуальном нарциссизме, «Нарциссизм жизни, нарциссизм смерти».

Всех с днём знаний! 📚🍂

🎬 Кадр из фильма «Нимфоманка», реж. Ларс фон Триер, 2013

На чёрном рынке альтернативной антиэйдж-медицины можно купить «лучшую версию себя» без регистрации и смс. У препарата только одна побочка — раз в неделю придётся возвращаться в собственную шкуру, иначе старение ускорится. Готовы рискнуть?

Героиня «Субстанции» Корали Фаржа, популярная в прошлом голливудская актриса, тестирует новый метод омоложения, чтобы вернуть себе былую славу.

На примере неклассического боди-хоррора с Деми Мур и Маргарет Куолли разбираемся, как формируется Ложное Я, почему, попав в ловушку смертельного нарциссизма, мы путаем восхищение с любовью, и при чём тут «Портрет Дориана Грея».

#cinemagraphie_review

«...когда депрессивный человек говорит «я ненавижу себя», на самом деле он говорит «я ненавижу тебя». Это утверждение наполнено бессознательной ненавистью к любимому объекту»,

— Жан-Мишель Кинодо «Приручение одиночества. Сепарационная тревога в психоанализе»

🎬 «Меланхолия», реж. Ларс фон Триер, 2011

Насмотрелась, как кинематографисты выбирают в шкафу Criterion любимые фильмы, и захотелось составить свой список самого драгоценного. Наверняка что-то забылось, но что может быть честнее первого пришедшего в голову?)

Делюсь:

1. «Три истории», реж. Кира Муратова
2. «Премьера», реж. Джон Кассаветис
3. «Сталкер», реж. Андрей Тарковский
4. «Меланхолия», реж. Ларс фон Триер
5. «Шёпоты и крики», реж. Ингмар Бергман
6. «Пианистка», реж. Михаэль Ханеке
7. «Клык», реж. Йоргос Лантимос
8. «Чёрный лебедь», реж. Даррен Аронофски
9. «Малхолланд Драйв», реж. Дэвид Линч
10. «Чёрная роза — эмблема печали, красная роза — эмблема любви», реж. Сергей Соловьёв

Вдруг вам тоже захотелось накидать такой список (главное — долго не думать), оставляйте его в комментариях, будем подсматривать друг у друга фильмы на вечер)

P.S. Как я могла забыть про «Эйми и Ягуар»?!

«Беспокойство, тревога и паника, три  градации тревожащего чувства, во многих патологических ситуациях не являются настоящими чувствами: эти состояния напряжения часто возникают именно тогда, когда субъект отчаянно пытается не испытывать чувства. И эти состояния обычно тают когда субъект уступает ощущению чувства»,

— «Фрейд и меняющийся мир» Стефано Болоньини, Лука Николи.

Что пугает вас больше — одиночество или зависимость?

В фильме «Виды доброты» Йоргос Лантимос показывает, сколько инфантильного удовольствия скрывается за желанием получить инструкцию к жизни, и почему сепарация обычно не вызывает восторгов ни у детей, ни у родителей.

О том, как страх потери заставляет цепляться за полуразрушенные связи, и что побуждает нас истязать собственное тело в ситуации абсолютного безвластия, читаем в свежем разборе.

#cinemagraphie_review

О желании как сверхспособности, или почему герои «Сталкера» Андрея Тарковского не вошли в Комнату?

По традиции Новый год полагается встречать с бокалом шампанского, в который обязательно нужно вмешать заветное желание. Технологию вы знаете: записываем желание на листке бумаги, сжигаем его под бой курантов и выпиваем игристое прямо с пеплом. Вуаля, теперь желание встроилось в тело, а значит, уже почти сбылось. Этот ритуал отсылает к фантазии об инкорпорации — всё, что я съедаю/выпиваю/иным образом помещаю внутрь становится частью меня. Такая логика знакома нам с младенчества, она активно используется и в религиозных обрядах, и в магических практиках, и даже в медицине (об эффекте плацебо вы наверняка слышали). Работает, как водится, с переменным успехом, но давайте пофантазируем и представим, что в этом году чудо действительно случится, что тогда?

Именно с этим вопросом сталкиваются герои фильма Андрея Тарковского «Сталкер», которые, рискуя жизнью, отправляются в Зону, чтобы найти Комнату, где сбываются желания. Когда же все испытания позади, и они оказываются на пороге Комнаты, никто из них так и не решается в неё войти. Почему? Дело в том, что Комната исполняет не любое желание, а только «самое искреннее, самое выстраданное», то есть то, о котором сознательно человек не имеет никакого понятия. Осуществление такого желания представляло бы смертельную опасность, сталкивая нас лицом к лицу с голой правдой о себе.

Путники слышат историю Дикобраза, бывшего сталкера, который однажды вернулся домой и страшно разбогател, а через неделю повесился. По дороге в Комнату он потерял брата, и, кажется, мог бы всей душой желать вернуть умершего, но жажда наживы оказалась сильнее. Под силу ли принять такое сокровенное желание, такого себя?

Не секрет, что самыми тяжёлыми цепями сдерживаются как раз наши деструктивные импульсы, а теперь представьте, что каждый получил бы возможность освободиться от этих оков. В последней главе «Толкования сновидений» Зигмунд Фрейд говорит об особых отношениях сновидца со своими желаниями, который «отвергает их, подвергает цензуре, словом, не терпит их», а потому часто бывает испуган их осуществлением в сновидении. То есть прежде всего исполнение заветного желания грозит нам мощнейшим всплеском деструктивности, и если словом разрушить любимые объекты всё-таки сложновато, то машина исполнения желания окажется, вероятно, безжалостной убийцей, истребительницей Эроса. Чувствует это и один из героев Сталкера, когда говорит, что «сознание моё хочет победы вегетарианства во всём мире, а подсознание изнывает по куску сочного мяса».

Но куда более серьёзная угроза, которую несёт в себе Комната, — это уничтожение самого желающего субъекта. Ведь по меткому выражению Славоя Жижека «на самом деле мы не особо-то хотим получить то, что определили для себя как желаемое». Вспомните, что приносит вам больше удовольствия — предвкушение или само событие? В большинстве случаев наши фантазии о воплощении мечты куда более красочные, чем реальность её осуществления. Вот почему выигранные в лотерею миллионы не способны превратить чью-либо жизнь в сказку. Другое дело фантазии о таком внезапном обогащении, которые и поддерживают желание.

Мы всегда хотим и будем хотеть только того, чего у нас нет. И эта неумолимая тяга к чему-то извне — фундаментальная для человеческой психики, настоящая сверхспособность, которую герои «Сталкера» оставляют за собой, отказываясь войти в Комнату. Там, где нет желаний, нет больше жизни. А бояться их уж точно не стоит, по крайней мере до тех пор, пока Зона не стала реальностью.

«Ты можешь» создает даже больше принуждения, чем «Ты должен».

Самопринуждение фатальнее, чем принуждение со стороны других, потому что противостоять самому себе невозможно»,

— Бён-Чхоль Хан, «Агония Эроса. Любовь и желание в нарциссическом обществе».