Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
#хазгром где игорь уже давно уходит с работы во время и торопится домой чтобы поскорее обнять теплого, мягкого петю, который непременно закинет на него ноги и будет ворчать что опять весь день ломило спину, и виноват в этом гром. игорь только посмотрит на него побитым щенком и положит руку на уже округлившийся живот. петя фыркнет, но сильнее прижмется к горячему боку, засыпая.
у них впереди целая жизнь, которая абсолютно точно будет счастливой потому что они есть у друг друга.
у них впереди целая жизнь, которая абсолютно точно будет счастливой потому что они есть у друг друга.
#хазгром, часть 1
петя просыпается с мерзкой ватой в голове, морщится от странного писка и завывания ветра за окном.
"зима" - успевает пронестись в голове, когда он замечает узоры инея на окне и вдыхает глубже воздух слишком сухой из-за горячих батарей.
он скользит взглядом по светлым стенам, и вдруг виски простреливает, словно сранным револьером с двух сторон одновременно, хазин хрипло стонет и скрипит зубами, проваливаясь в темноту.
"я помню, что была весна" - мелькает в голове перед очередным забытьём.
петя не помнит, когда просыпается и засыпал ли он вообще или просто стонал от боли, пока не вкололи дополнительную дозу обезбола. чувство времени и пространства вообще нихрена не работает, ощущение, будто петя всё время заныривает в какую-то топь и не может вылезти обратно, тело словно не слушается.
хазин кашляет, хватаясь за рёбра, кажется сказали, что сломал одно.
а, точно, врач.
петя поворачивается на подушке пытается хоть немного сконцентрироваться на словах доктора в очках с блестящей металлической оправой.
- у вас травма головы, поэтому вы можете себя чувствовать себя непривычно и растерянно. но не переживайте, дайте себе время восстановиться, и вы придёте в норму.
петя снова хмурится, пытаясь не заснуть, и не шевелить чугунной головой лишний раз, чтобы не завыть от боли.
- пётр юрьевич, можете что-нибудь рассказать о себе? кем работаете, где живёте? - доктор слабо улыбается, и морщины на его лице сильнее прорезают бледную кожу. как-то подбодрить пытается, наверное. - что последнее помните?
петя тяжело вздыхает, переводит взгляд на персиковую стену в редких трещинах.
- работаю майором, в контроле по обороте наркотиков, - моргать тяжело, веки совсем свинцовые, как будто после отходняка. - живу в хамовниках, - врач что-то чирикает на планшете, поджимая губу, и петя инстинктивно напрягается. - последнее, что помню... помню как утром встал, накинул пальто, - он косится на окно с подконником, полностью заваленным снегом, - поехал на работу, по пути взял кофе и... всё.
остальное как в тумане. под сердцем где-то неприятно жгло волнение.
какого хрена?
- а что произошло? - сипит петя.
врач снова натягивает доброжелательную улыбку, только спокойнее нихрена не становилось:
- на вас напали, но сейчас вы в безопасности, не беспокойтесь. преступник арестован. у пеня только один вопрос, - он задумчиво покачивает ручкой в воздухе, - знаете, какой сейчас год?
- эта шутка такая? - недовольно переспрашивает хазин.
- нет, пётр юрьевич, я предельно серьёзно.
- две тысячи восемнадцатый.
- у вас есть близкие родственники кроме родителей? - голос становится серьёзнее.
петя тайного смысла не улавливает, отвечает безразлично:
- нет.
петя не слышит чужого вздоха за дверью.
***
- значит, я не могу его увидеть? но он же напуган и не понимает, что с ним!
врач устало снимает очки, кладя рядом на стол, и переводит взгляд на растрёпанного мужчину напротив. тот, кажется, не спал уже четвёртые сутки, торча в реанимации.
- игорь константинович, конечно, как муж вы имеете право увидеться с ним, но поймите пётр сейчас нестабилен. ему очень нужно отдохнуть, новость о том, что он не помнит ни четыре года своей жизни, ни вас, ни себя нынешнего может его добить.
гром чертыхается, устало трёт глаза. блять, удивительно, что он за последнюю неделю не посидел уже раза три.
сначала петя пропал, потом нашёлся едва дышащий в канализации, с нитиевидным пульсом и залитый кровью с головы до ног. а теперь он, нуждающийся в помощи, и потерянный будет валяться один в палате, потому что родители приехать не могут, а игоря он не помнит.
врач смотрит на него жалостливо и добавляет:
- есть шанс, что он может и не вспомнить, но он мизерный. поэтому, к сожалению, пока вам остаётся только ждать.
игорь кивает, сжимая кулаки, от того, как внутри всё разрывается от боли.
с самого начала не хотел отпускать петю в эту ёбанную москву, они ведь даже поругались на эту тему. может игорь и позлорадствовал, что, в итоге, был прав, но сейчас хотелось только выть раненым зверем.
>>>
петя просыпается с мерзкой ватой в голове, морщится от странного писка и завывания ветра за окном.
"зима" - успевает пронестись в голове, когда он замечает узоры инея на окне и вдыхает глубже воздух слишком сухой из-за горячих батарей.
он скользит взглядом по светлым стенам, и вдруг виски простреливает, словно сранным револьером с двух сторон одновременно, хазин хрипло стонет и скрипит зубами, проваливаясь в темноту.
"я помню, что была весна" - мелькает в голове перед очередным забытьём.
петя не помнит, когда просыпается и засыпал ли он вообще или просто стонал от боли, пока не вкололи дополнительную дозу обезбола. чувство времени и пространства вообще нихрена не работает, ощущение, будто петя всё время заныривает в какую-то топь и не может вылезти обратно, тело словно не слушается.
хазин кашляет, хватаясь за рёбра, кажется сказали, что сломал одно.
а, точно, врач.
петя поворачивается на подушке пытается хоть немного сконцентрироваться на словах доктора в очках с блестящей металлической оправой.
- у вас травма головы, поэтому вы можете себя чувствовать себя непривычно и растерянно. но не переживайте, дайте себе время восстановиться, и вы придёте в норму.
петя снова хмурится, пытаясь не заснуть, и не шевелить чугунной головой лишний раз, чтобы не завыть от боли.
- пётр юрьевич, можете что-нибудь рассказать о себе? кем работаете, где живёте? - доктор слабо улыбается, и морщины на его лице сильнее прорезают бледную кожу. как-то подбодрить пытается, наверное. - что последнее помните?
петя тяжело вздыхает, переводит взгляд на персиковую стену в редких трещинах.
- работаю майором, в контроле по обороте наркотиков, - моргать тяжело, веки совсем свинцовые, как будто после отходняка. - живу в хамовниках, - врач что-то чирикает на планшете, поджимая губу, и петя инстинктивно напрягается. - последнее, что помню... помню как утром встал, накинул пальто, - он косится на окно с подконником, полностью заваленным снегом, - поехал на работу, по пути взял кофе и... всё.
остальное как в тумане. под сердцем где-то неприятно жгло волнение.
какого хрена?
- а что произошло? - сипит петя.
врач снова натягивает доброжелательную улыбку, только спокойнее нихрена не становилось:
- на вас напали, но сейчас вы в безопасности, не беспокойтесь. преступник арестован. у пеня только один вопрос, - он задумчиво покачивает ручкой в воздухе, - знаете, какой сейчас год?
- эта шутка такая? - недовольно переспрашивает хазин.
- нет, пётр юрьевич, я предельно серьёзно.
- две тысячи восемнадцатый.
- у вас есть близкие родственники кроме родителей? - голос становится серьёзнее.
петя тайного смысла не улавливает, отвечает безразлично:
- нет.
петя не слышит чужого вздоха за дверью.
***
- значит, я не могу его увидеть? но он же напуган и не понимает, что с ним!
врач устало снимает очки, кладя рядом на стол, и переводит взгляд на растрёпанного мужчину напротив. тот, кажется, не спал уже четвёртые сутки, торча в реанимации.
- игорь константинович, конечно, как муж вы имеете право увидеться с ним, но поймите пётр сейчас нестабилен. ему очень нужно отдохнуть, новость о том, что он не помнит ни четыре года своей жизни, ни вас, ни себя нынешнего может его добить.
гром чертыхается, устало трёт глаза. блять, удивительно, что он за последнюю неделю не посидел уже раза три.
сначала петя пропал, потом нашёлся едва дышащий в канализации, с нитиевидным пульсом и залитый кровью с головы до ног. а теперь он, нуждающийся в помощи, и потерянный будет валяться один в палате, потому что родители приехать не могут, а игоря он не помнит.
врач смотрит на него жалостливо и добавляет:
- есть шанс, что он может и не вспомнить, но он мизерный. поэтому, к сожалению, пока вам остаётся только ждать.
игорь кивает, сжимая кулаки, от того, как внутри всё разрывается от боли.
с самого начала не хотел отпускать петю в эту ёбанную москву, они ведь даже поругались на эту тему. может игорь и позлорадствовал, что, в итоге, был прав, но сейчас хотелось только выть раненым зверем.
>>>
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
шутка ради шутки. да в ужасном качестве, но ведь все кто был на охоте об этом подумали
#хазгром
гром недоумённо рассматривает хазина, когда тот входит в курилку, хромая.
на громовский вопрос отвечает буднично, от чего игорь возмущённо давится воздухом:
- да олега неудачно оседлал.
игорь потом весь день от хазина шарахается как от чумы. какого мужика он, видите ли, оседлал.
а какое, собственно говоря, игорю дело? ревнует? глупости.
так он думает, и когда врывается в кабинет хазина, разбирающего документы.
петя и слово вымолвить не успевает, как игорь веско выпаливает:
- мне плевать на твоего олега, но я знаю, что между нами что-то есть. и я не хочу, чтобы сначала по вечерам после работы ты ходил со мной есть шаверму, а потом, - он едко усмехается, - объезжал кого-то другого.
петя молчит, но колкость расстерянно всё же выдаёт, видимо, по привычке:
- хочешь, чтобы я тебя объезжал?
хазин уже хочет засмеяться, думая, что гром, с которым они месяц морозят друг друга, засмущается и скажет, что он не то имел в виду, но игорь только отвечает твёрдое:
- да.
>>>
гром недоумённо рассматривает хазина, когда тот входит в курилку, хромая.
на громовский вопрос отвечает буднично, от чего игорь возмущённо давится воздухом:
- да олега неудачно оседлал.
игорь потом весь день от хазина шарахается как от чумы. какого мужика он, видите ли, оседлал.
а какое, собственно говоря, игорю дело? ревнует? глупости.
так он думает, и когда врывается в кабинет хазина, разбирающего документы.
петя и слово вымолвить не успевает, как игорь веско выпаливает:
- мне плевать на твоего олега, но я знаю, что между нами что-то есть. и я не хочу, чтобы сначала по вечерам после работы ты ходил со мной есть шаверму, а потом, - он едко усмехается, - объезжал кого-то другого.
петя молчит, но колкость расстерянно всё же выдаёт, видимо, по привычке:
- хочешь, чтобы я тебя объезжал?
хазин уже хочет засмеяться, думая, что гром, с которым они месяц морозят друг друга, засмущается и скажет, что он не то имел в виду, но игорь только отвечает твёрдое:
- да.
>>>
#макнисы
несмотря на рак титова, кольцов, к удивлению, никуда не ушёл.
на шокирующую новость ни сморозил очередную глупость и ни съебался к другой девчонке. денис и говорить не хотел, просто в один из вечеров, когда он был особенно заёбанный из-за работы и свалившейся на голову болезни, которую он от всех скрывал, включая макса, с которым вроде даже съехался, но всё ещё ждал момента, когда тот предаст. не предал, только застыл после громких денискиных слов и посмотрел как-то отчаянно. на этого мудака даже кричать расхотелось до того, он выглядел жалостливо и удручённо. а потом кольцов просто осторожно взял за тонкое запястье и притянул к себе, крепко обнимая, и утыкаясь в пахнущую лашем макушку.
- динь, мы справимся.
и дениса прорвало. он не заплакал даже после слов врача о диагнозе, а сейчас рыдал до сорванного голоса, комкая в пальцах домашнюю футболку макса.
он хотел жить. вместе с этим придурком, который отправлял мемы в ответ на нюдсы и не закрывал двери в туалет.
>>>
несмотря на рак титова, кольцов, к удивлению, никуда не ушёл.
на шокирующую новость ни сморозил очередную глупость и ни съебался к другой девчонке. денис и говорить не хотел, просто в один из вечеров, когда он был особенно заёбанный из-за работы и свалившейся на голову болезни, которую он от всех скрывал, включая макса, с которым вроде даже съехался, но всё ещё ждал момента, когда тот предаст. не предал, только застыл после громких денискиных слов и посмотрел как-то отчаянно. на этого мудака даже кричать расхотелось до того, он выглядел жалостливо и удручённо. а потом кольцов просто осторожно взял за тонкое запястье и притянул к себе, крепко обнимая, и утыкаясь в пахнущую лашем макушку.
- динь, мы справимся.
и дениса прорвало. он не заплакал даже после слов врача о диагнозе, а сейчас рыдал до сорванного голоса, комкая в пальцах домашнюю футболку макса.
он хотел жить. вместе с этим придурком, который отправлял мемы в ответ на нюдсы и не закрывал двери в туалет.
>>>