Вот сейчас не подсматривая подумайте, как расшифровывается МБР?
Подсказка: это не “межконтинетальная баллистическая ракета”, как могло показаться на первый взгляд.

Ответ в конце учебника материале Вёрстки.
Хайли рекоммендед, между прочим. Я вообще абсолютное большинство материалов читаю одним глазом по диагонали, а тут прям погрузилась, подсчитывать начала всякое.

А завтра в эфире мы кстати с Олесей Герасименко, автором материала, всю эту красоту обсудим.

Новогоднее настроение, совиет эдишн.

- Дети, прогоним Бармалея?
- Даааа
- Нужен ли нам либерал?
- Неееет
- Бармалей, либерал, уходи!

Дедушка Мороз, я была хорошей девочкой, но не за себя прошу.
Подари всем этим мудакам инсульт жопы, будь котиком.

Сходили в Дискредитацию!

https://www.youtube.com/live/Sw7iW2wK_Eg?si=I5GVz1F_SoJaXu8- - мы с 43 минуты, но вы все посмотрите и залайкайте.

Не знаю, ребят.

Нет у меня ни одной причины надеяться на что-то хорошее. Ни в личном, ни в глобальном, ни в каком либо другом плане.

В этом году мы с психиатрицей сердца моего поставили диагноз и вроде подобрали таблетки, и даже стало лучше. Я все удивлялась - неужели вот так живут люди в норме?

Но любая конфликтная ситуация, коих не мало, любая трудность, неудача, да даже сильная усталость - настойчиво возвращают обратно.

Пару дней назад я лежала лицом в потолок и неконтролируемо рыдала. Но рыдать это, наверное, даже хорошо.

Как-то все совпало - почти три года хаотичной эмиграции, три года работы с новостями, три года неизвестности.
Да и другое всякое совпало.

Я очень хочу на кухню к маме. Чтобы я сидела на стуле, приставленном к столу боком и чтобы мама разговаривала со мной спиной - потому что лицом она к яблокам для шарлотки.

А больше, наверное и ничего.

Пусть закончится пиздец.
С Новым годом.

Значит, по птицам.
В середине дня появлялись громкие новости про 90% птиц, сначала спасённых волонтёрами, потом выпущенных, а потом погибших.

Часа три сегодня пыталась погрузиться в эту тему - благо долгая дорога по дождливой Аджарии способствовала.
Ситуация выглядит отвратительно, но цифру в 90% погибших птиц взяли с потолка.

Вот почему:
1. Спасённых птиц везли сразу в несколько мест, а известно пока только о выпусках с семейной фермы Аристей и из “Сафари-парка”
2. Анастасия - дочь владелицы фермы - дала мне небольшой комментарий. По её словам из 600 птиц, которые находились в Аристее выпустили 100.
3. Из “Сафари-парка” выпустили 200 птиц(информация из многочисленных и открытых чатов по спасению).

В любом случае - 90% пока не получается. На том спасибо.

Есть так же мнения орнитологов, не лишённые, если честно, логики - что шансов выжить в неволе у чомги мало и тех птиц, у которых есть хоть небольшой шанс - надо выпускать.
Уверена, что есть и другие мнения.

Везде главенствуют растерянность и полное непонимание что делать - как отмывать, как не попасть при этом в больницу, когда выпускать и не лучше ли оставить птицу в мазуте умирать, потому что шансы минимальны.
Это еще раз подчеркивает, что жопа, сотворенная руками человека воинствующего, а ни разу не разумного - до селе не видана.

При этом, кстати «Сафари-парка» отпускали птиц и до вчерашнего дня. Но гнев народный вылился именно на ферму Аристей.

И тут можно перейти к тому, почему ситуация выглядит отвратительно.

1. Сначала в сети появилось видео, где птиц с Аристея вывозит машина, а на фоне взволнованный женский голос говорит о недопустимости сия. Голос, кстати, похож на голос Анастасии, но мало ли похожих голосов, это могла быть и просто волонтерка.
2. Следом появилось видео, где бравые природоохранники, с той же машиной на фоне отпускают птиц в море. Мол вот какие молодцы, все порешали.
То есть волонтеры ловили, скидывались деньгами, закупались сверчками на корм, мыли, покрывались пятнами - а эти члены природоохраны с горы красиво выпустили. Классика.
3. Из самоорганизованной группы по разливу оперативно исчезла ветка, посвященная выпуску птиц. Ровно в тот момент, когда к этому самому выпуску появились вопросы и когда там зародилась крепкая дискуссия. Ветку бахнули, не объясняя причин и положив - снова на тех самых волонтеров, которые вообще-то рисковали здоровьем и имеют право знать что дальше с этими птицами будет.
Одно из объяснений - в ветке предлагали выходить на акции протеста, а это харам, и чтобы не подводить админов под статью - бахнули.
4. Позиция фермы Аристей - тоже двойственна. Их сильно мотает от позиции “умным людям виднее, нам сказали выпустить - мы и выпустили” до, цитата

Вы не видели эти госструктуры. Вы ни с кем из них не контактировали, и вы хотите сейчас получить какую-то правду, которую выдавая мы на какое-то информационное поле просто задушит и убьет нас. Вы сейчас все вместе с волонтерами зкончите свою великую работу, получите регалии благополучно. Вы уедете, а мы останемся останемся с тем, что у нас есть и всем говном, которое на нас сейчас льется. …не с нашей дорогой властью, потому что это просто плюнуть в колодец, из которого придется потом пить, качать права. Ну блин, очень многие заканчивают плохо очень плохо.

5. Самое главное, на мой взгляд - птиц не чипировали. То есть если рассматривать партию из 300 выпущенных птиц “тестовой” - то мы толком и не поймём процент выживаемости. Мы не вынесем никаких уроков, не приобретём понимания, когда выпускать и как выпускать.

Всё что мы приобретём - это пиар-видео министерства природоохраны.

Привет!

Надеюсь, 2025 ещё не успел разочаровать вас так же как 2024(и 2023, и 2022).

Нас часто спрашивают(ну серьезно) когда мы выйдем из отпуска.

Почти три года назад, когда мы только начинали - я настаивала на том чтобы работать вообще без выходных. Мол война же не останавливается, с чего бы тогда останавливаться нам?
И какое-то время мы действительно так работали - был довольно странный РЗВРТ выходного дня, ночные РЗВРТ и утренние, конечно.

Потом мы оставили только Ночной, потом Ночной стал выходить раз две недели.
И это все из-за меня.
Мне нужны были хотя бы одни полноценные выходные в месяц.

Антон - машина. Я - нет. Уж как есть.

Мы работаем третий год и с каждым годом - мне все сложнее восстанавливаться и добираться до следующего выходного/отпуска/перерыва.

Никогда не думала, что реакции могут быть настолько физиологичны - когда 1 января мы сели с детьми играть в настолку и о правилах возник ожесточенный спор - меня очень по-настоящему затошнило. И нет, салаты в новогоднюю ночь я вообще не ела и пила мало.

Такой же приступ тошноты случился когда в машине включили подкаст модного жанра «трукрайм» - примерно на словах «самая жестокая и массовая резня».

Все эти каникулы я думала, нужна ли я дальше каналу и не теряет ли мир прекрасную официантку в моем лице.
Есть ли смысл вообще продолжать работать из этого состояния?

Тем более, когда мы начинали работать - контента антивоенного, новостного, утреннего и ежедневного было существенно меньше, ощущалась его нехватка и одиночество зрителей. Сейчас - серьезная конкуренция, которую маленький крафтовый канал едва выдерживает, какое уж тут одиночество.

В общем, мне немного стыдно это говорить, но мне нужна ещё неделька чтобы подумать и подышать.
Эфиры начнутся через понедельник, 20 января.
Надеюсь, вас это не сильно обидит.

Отдельно я извиняюсь перед нашими патронами, которые донатят ежемесячно. Получается донат за январь вообще непонятно зачем списался и достался нам. Плохо себе представляю механику, но напишите нам на почту, если для вас это критично, сочтемся.

Антон теперь иноагент.

На самом деле, конкретно ему - это добавит намного больше головняка и угроз чем многим другим иностранным агентам вне России.

Сегодня мы проводили Циури, маму Ираклия, с семьей которого мы уже три года живем по принципу «эрти оджахи».

Эрти оджахи (одна семья) - это когда вместе не только в радости, но еще и в горе.

Циури много и тяжело болела, но я ни разу не видела её без хорошего маникюра. А это уже о многом говорит - пишу вам компетентно, пальцами с обломанными ногтями и остатками покрытия, которое эти же пальцы и отковыряли.

Она очень трепетно наблюдала за протестами и у неё всегда можно было узнать сколько тысяч человек вышло.

Она ставила лайки всем моим почтиголожопым танцам. Да что уж там, она репостила некоторые из них!

Пару недель назад Циури, она тогда ещё могла с поддержкой выйти к общему столу, сказала что хочет татуировку.

Неделю назад, когда Циури уже не вставала - я принесла к ней пачку переводилок из детских новогодних подарков, и мы устроили настоящий тату-салон.

Циури мы сделали змею, солнце, жирафа и пальму.

Циури не стало через несколько дней.

Меня трогает мысль, что лично для неё это были самые настоящие татуировки от момента создания - и на всю жизнь.


Сегодня, день когда мы похоронили Циури, день когда Антона признали иноагентом, день когда снова и снова падали бомбы и умирали люди.

А ещё сегодня - первый день нашей оставшейся жизни.

И завтра утром тоже будет он - первый день нашей оставшейся жизни.

И если представить, что каждый уходящий оставляет нам один урок, то Циури оставила нам такой.

———-
На фото Циури в больнице, с Майиным письмом. И маникюром!

А потом они поработали ещё немного.

Да как энергично!

Только на две вещи можно смотреть бесконечно. Как вытаскивают из трущоб и как пересаживают на отечественные авто.

Вообще вот теперь мне по-настоящему страшно.

Только недавно учёные переводили символические часы судного дня - до апокалипса по их, ещё раз, символическому мнению оставалось 89 секунд.
Думаю теперь надо внепланово перевести ещё раз. Ибо когда воссоединяется кринж с крижом на землю воистину спускается тьма.

Но заход, вообще-то граммотный, ничего не могло поднять упавший рейтинг Шамана так, как показная интрижка с Мизулиной. Её довольно существенная часть российских подростков необъяснимо любит.

И только один остаётся вопрос - это проклятые либералы развращают детей и затаскивают их в политику?
По мне, так сие зрелище для детской психики абсолютно разрушительно.

Для моей, кстати, тоже.

СЛИШКОМ МНОГО ПИЗДЕЦА.

На этой неделе много говорили про детей-заключенных.

Мама заключенного Арсения Турбина рассказывала про заключенного Гагика Григоряна, друга своего сына.

Арсений сидит за незаполненную анкету. Гагик - за несуществующее покушение.

Мама Егора Балазейкина рассказывала как они приехали на свидание к своему сыну, а он от нормальной еды отвык просто. И три дня на свидании с родителями парня выворачивало на изнанку. А потом в медпункте ему сказали что он абсолютно здоров и отправили на работы.

Ольга - рассказывала историю Ани. Аню отправили в сизо за подписку на тг и петарду, в сизо её брили, раздевали, окунали головой в унитаз, насиловали и довели до попытки самоубийства сокамерницы, и теперь она в психушке пытается получить доступы к огэ.

Посмотрите, если вы не видели наш разговор с Ольгой.

Сегодня Ольга рассказала, что Аню собираются перевести в другое отделение.

Это отделение на спецрежиме, в которое попадают по особо тяжким статьям, люди, которые представляют угрозу для окружающие.

Тут я присоединяюсь к Ольге, которая вообще не понимает - как перевод в подобное отделение будет способствовать выздоровлению.
А ещё не понимаю, как можно особо опасной считать девочку, которая боится выйти из палаты, потому что «мама, там люди, вдруг я снова сделаю что-то не так».

Всю неделю говорили про разные оттенки ужаса. И поэтому, когда в эфире «ВотТак» нас спросили про «окказиональное насилие» мне хотелось кричать «какое нахуй окказиональное, это блядская система, которая пожирает детей».

Хорошо что Антон перехватил и сказал тоже самое, но лексикой не обсценной, приятной слуху зрителя и ведущего. А пока он говорил - и меня попустило.

Потому мы и ходим в эфиры вдвоем.

Михаил Беньяш первый раз дал нам комментарий ещё когда мы на сиреневом диване сидели(кто помнит тот помнит), когда подписчиков было пять с половиной человек и когда он ещё в России был. И не отказывал НИ-КО-ГДА. Даже когда уже в Вильнюс приехал, часовой пояс сменился, и надо было вставать в 6 утра чтобы с нами 10 минут поговорить.

Только уже поэтому - обожамба, кем бы ни работал.

Теперь вот пришлось записывать разговор заранее, завтра покажем.

Спустя год мы в той же кафешке, в которой и узнали об убийстве Навального.

Я помню все покадрово: Антон отошел, в это время пришло сообщение от Леши - «ёбанные суки».

За секунду проверяю ленту, отвечаю Леше, бегу до Антона. Он идет навстречу и по лицу, по глазам, я вижу что он тоже уже знает.

Я помню по кадрам и вечер - мы приехали в Батуми на стихийный митинг, было много по батумским меркам людей, некоторые подходили к микрофону и кричали что не сдаются.

Многие плакали. Я нет. Я не плакала даже когда узнавала о смерти дорогих родственников. Да и вообще у меня есть проблемы с переживанием потери и гореванием.

Я плакала когда смотрела онлайн с похорон. Ходила по Батуми, иногда заходила в магазины одежды, запиралась в переодевалке и рыдала.

Тогда я плакала по всем нам.

Но жизнь, к сожалению, продолжается.

Помните Аню, которая попала в СИЗО, была обрита, избита и изнасилована сокамерницами? Ту, что была доведена до попытки самоубийства? Ту, что теперь в психбольнице боится выйти из палаты?

Её мама Ольга у нас про это рассказывала.

Так вот, Аню всё-таки перевели на спецрежим - отделение для особо оспасных и буйных.

Перевели не врачи, которые неоднократно говорили, что проблем с Аней не имеют, перевел суд, руководствуясь экспертизой пятимесячной давности.

В палате 11 человек. Буйных прямо в палате нет(о здравствуйте, хорошие новости нашего времени) - буйные в соседних палатах.

При этом нормально поговорить мама с дочкой не могут - их сажают по разные стороны стола, а за Аней во время встречи пристально наблюдает медсестра.

Из-за перевода увеличили и дозы препаратов. Мол у нас положено побольше колоть - мы и будем побольше колоть, суд же постановил.

Ане я желаю просто пережить и реабилитироваться. А вот Ольге - необходимо быть сильной как львица и спокойной как танк, потому что дистанция впереди ещё очень длинная, а барьеров в виде мудаков, «просто выполняющих свою работу» - предостаточно.

В больнице Аня до мая, дальше будет решаться вопрос о переводе в СИЗО/ продолжении «лечения»/ домашнем аресте.

Хода заявлению о доведении Ани до самоубийства следователь Дмитрий Витальевич Тараканов так и не дал.

Мою Аджарию завалило снегом. Постоянно отключается свет, плохо с интернетом.

И я - вроде и болею, но завернулась в одеяло и смотрю как еловые лапы опускаются все ниже под снегом и от того вроде бы - лечусь.

И вроде бы - пока в мире есть облака и небо всех цветов, пока есть пальмы, которым надо помочь стряхнуть с листьев снег, пока есть есть девочка, которая приносит мне неизменно две панды, чтобы я выздоравливала - вроде бы пока есть все это - рано опускать лапы свои.