Глянул я в этот «Фоллаут», хватило меня на две серии — ничего не понял. То ли это что-то на американском, то ли что-то на геймерском, то ли на подростковом. Судя по всему, должно быть смешно, но я не понял, в каком месте смеяться. Но я, правда, и в игру не играл.

И снова суббота, а это значит, что в эфире рубрика #Grammatikmachtfrei и ее бессменный граммар-надзиратель.
Сегодня говорим об эвфемизмах.
Что такое эвфемизм?
Простыми, но ехидными словами – это когда мы на обычный предмет или явление набрасываем вуаль торжественности.
Не "олигофрен", а "особый ребенок".
Не "умереть", а "покинуть этот мир".
И так далее.

Разновидность эвфемизма – дисфемизм.
Когда не "умереть", а "дать дуба" или "окочуриться"
Не "ребенок", а "спиногрыз".
Не "муж/жена", а "моя дура/мой козел".

Есть еще эсхрофемизм — эта фигура речи подразумевает, что из всех значений многозначного слова учитываются только негативные или неприличные.

Подавив тяжелый вздох, продолжу об эвфемизмах.
Видите ли, какое дело. Сами они неплохи в речи поэтической, в торжественных выступлениях, в молитвах. То есть, там, где подразумевается определенный градус патетики.
Но в речи обычной, особенно в кратких информационных сообщениях, они неуместны, чтоб не сказать – невыносимы.

Я все хочу посмотреть в глаза тем преподавателям факультетов журналистики, которые не объяснили студентам, что называть пожарных "огнеборцами", аэропорт "авиагаванью", а водительницу "автоледи" – это признак низкой речевой культуры.
Но нет, преподаватели не научили, а редакторы не запретили. Свобода, так ее растак. Если можно в кроссовках в Большой зал консерватории, то и "огнеборцы" можно писать. И жену называть "моя прекрасная половина" тоже можно.

С мест возразят, что лучше уж "моя прекрасная половина", чем "моя дура". Лучше, конечно. Настолько, насколько острый синусит лучше рака носоглотки. Но оба диагноза не говорят о здоровье.

Мораль ясна, как таблица Пифагора: дозируйте эвфемизмы. Употребляйте их в меру.
Можно сказать: "Жена пожарного приехала в аэропорт".
Говорить же: "Прекрасная половина огнеборца посетила авиагавань" нельзя. Если, конечно, такое понятие, как культура речи, для вас не пустой звук.

Наказания выдумывать не буду, выдумайте сами сегодня.

#Grammatikmachtfrei

Что ж, еще сколько-то там миллиардов долларов перетекли из американского бюджета к американским олигархам. Склады со снарядами с заканчивающимся сроком годности освободят, чтобы обеспечить заказы военно-промышленному коплексу. Федеральная резервная система напечатает еще долларов, чтобы переложить тяжесть кредита на т.н. «развивающиеся страны», то есть в который уже раз их ограбить. Склады, доверзу забитые свеженькими снарядами, как бы дадут понять всему миру, особенно т.н. «развивающемуся», что Соединенные Штаты полны решимости защищать свободу и демократию, то есть свой доллар, в любой точке земного шара.

Если вы до сих пор сомневаетесь, что ради этого все и было затеяно, то ну я уже даже и не знаю, кем надо быть.

Грудой дел,
      суматохой явлений
день отошел,
      постепенно стемнев.
Двое в комнате.
        Я
         и Ленин —
фотографией
       на белой стене.
Рот открыт
      в напряженной речи,
усов
   щетинка
        вздернулась ввысь,
в складках лба
       зажата
           человечья,
в огромный лоб
        огромная мысль.
Должно быть,
       под ним
           проходят тысячи…
Лес флагов…
      рук трава…
Я встал со стула,
        радостью высвечен,
хочется —
     идти,
        приветствовать,
рапортовать!
«Товарищ Ленин,
        я вам докладываю
не по службе,
       а по душе.
Товарищ Ленин,
        работа адовая
будет
   сделана
       и делается уже.
Освещаем,
      одеваем нищь и о́голь,
ширится
     добыча
         угля и руды…
А рядом с этим,
        конешно,
             много,
много
   разной
       дряни и ерунды.
Устаешь
    отбиваться и отгрызаться.
Многие
    без вас
        отбились от рук.
Очень
   много
      разных мерзавцев
ходят
   по нашей земле
           и вокруг.
Нету
   им
     ни числа,
          ни клички,
целая
   лента типов
         тянется.
Кулаки
    и волокитчики,
подхалимы,
      сектанты
           и пьяницы, —
ходят,
   гордо
      выпятив груди,
в ручках сплошь
        и в значках нагрудных…
Мы их
   всех,
      конешно, скрутим,
но всех
    скрутить
         ужасно трудно.
Товарищ Ленин,
        по фабрикам дымным,
по землям,
     покрытым
          и снегом
               и жнивьём,
вашим,
    товарищ,
         сердцем
             и именем
думаем,
    дышим,
        боремся
             и живем!..»
Грудой дел,
      суматохой явлений
день отошел,
      постепенно стемнев.
Двое в комнате.
        Я
         и Ленин —
фотографией
       на белой стене.

Прикол в том, что из этого набора можно, очень даже можно составить яркий, мощный, осмысленный короткий список. (И нет, свою книгу я не имею в виду, она тут по недоразумению: она не большая, а маленькая книга. Но Крусанов, Носов, Чухлебова, Замшев, Прилепин…) Однако же соберут как обычно манную кашу с комками.

Дорогие мои москвичи, неапоминаю про воскресенье!

Редкий случай, когда категорически не согласен с Игорем. Нет, Ильин не был просто каким-то философом о чем-то постороннем, который случайно поприветствовал Гитлера, потому что чего-то не понял, он и после войны, уже зная все — был за Гитлера («ну переборщил чутка, бывает, но в приницпе был прав»). Сама философия Ильина — последовательное обосноване самой глубокой, сущностной идеи фашизма — идеи неравенства. Ну не равны люди по своей природе, одни обречены быть господами, другие рабами, и так и должно быть. А уж проходит этот водораздел по линии арийская раса / неарийская раса, или по линии аристократия / чернь, или по линии богатые / бедные — это уже дело десятое. Так что история про протест студентов РГГУ и его подавление — это не история про противостояние родины с украинским ципсо (о как было бы просто!) — нет, это история про противостояние красной и белой идеи.

И да, сама мысль, что Ильин чего-то там не понял — про Гитлера не понял, сразу не понял — одним словом, не понял — должна быть оскорбительна для философа. Как это — философ — и не понял? Это ж его работа — понимать. Получается, дурачок, да и не философ вовсе?

А какие подарки присылают вам из вашего рыболовного магазина?

сказали тут тоже: на первом месте сюжет, чтобы КРЕПКО, С АРКАМИ ПЕРСОНАЖЕЙ. остальное всё сопли и суета

Саша Соколов вышел из чата
Марсель Пруст вышел из чата
Юрий Олеша вышел из чат
Юрий Мамлеев вышел из чата
Олег Стрижак вышел из чата
Татьяна Толстая вышла из чата
Джеймс Джойс вышел из чата
Франц Кафка вышел из чата
Милан Кундера вышел из чата
Лена Элтанг вышла из чата

даже Набоков с его тенями других миров
даже Лимонов

и Бунин
и Манн

На случай если вы всегда хотели знать, что такое фэтшейминг по-фламандски:

"Как ты смеешь, поганый монах, - толкнув его, вскричал Ламме, - сравнивать свой дармоедский, бесполезный монастырский жир с моим фламандским жиром, который я накопил честным путем - в трудах, в треволнениях и в боях? А ну, бегом, не то я тебя, как собаку, пинком пришпорю!"

(Ш. де Костер. Легенда об Уленшпигеле.)

Дописал и отправил в «Литературную газету» рецензию на роман Нади Алексеевой «Полунощница». Заметку назвал —

МОЛОДЫМ ОДНА У НАС ДОРОГА

Что ж, вот еще один дебютный роман финалистки «Лицея» и выпускницы CWS, вышедший в РЕШ. «Лицей»—CWS—РЕШ — хорошо это или плохо, такой в последние годы сложился магистральный путь в литературу для молодых авторов. Стоит уточнить, впрочем, что Надя Алексеева, вопреки девчоночьему имени, вовсе не девочка, а взрослая женщина тридцати шести лет от роду. На обложке книги Нади Алексеевой — блерб от Аси Володиной, другой финалистки «Лицея», выпускницы CWS и автора РЕШ, чей дебютный роман мы с вами читали в этой рубрике год тому назад. Исполнится счет лун, как сказано у Вергилия, и уже блерб от Нади Алексеевой появится на книге Люси, например, Дмитриевой, финалистки «Лицея», выпускницы CWS и автора РЕШ: блистательный и многообещающий дебют!

Но долой сарказм. Нет вины молодого автора в том, что другого пути социализации в литературе для него нет. А те, что еще остались, — маргинальные, маргинализированные, а может, даже и специально маргинализированные. Система любит, чтобы был один понятный и простой путь для всех — любая система, и не из вредности даже, а просто из экономии усилий: так проще. Одна премия, одна школа, одна редакция — one ring to rule them all. Даже не столько управлять, сколько присматривать — чисто как бы чего не вышло…

[Полностью через пару недель в ЛГ.]

На комментарий к статье Быкова поступило здравое замечание от шатуна Фёдора Соннова.

Соннов пишет о том, что наивно уповать на некую чистую конкуренцию, так как в неприглядной реальности люди тысячами читают «перетекающий из романа в роман косноязычный перечень обид, огорчений, комплексов, манифесты колхозного наивняка и сортирной фелософии». Попутно Соннов высказывает классную мысль, что «новый корпус обиженной литературы прямо происходит от корпуса книжек про попаданцев в Сталина». Об этом тоже надо подумать. Как отправная точка: «попаданцы» и «травма» равно неудовлетворены действительностью, из-за чего уходят в мечты по её правке.

Конечно, чистой конкуренции не существует, т.к. никто в полной мере не осведомлён о реальности. К тому же для идеальной конкуренции нужно продавать одинаковый товар, что сразу бы превратило литературу в скобяную лавку. Да и само понятие конкуренции лучше заменить соревновательностью, то есть перейти от вынужденной борьбы за ограниченный ресурс к добровольному и независимому достижению общей цели. Вместо бежать и толкаться — просто бежать, а может — лежать и наблюдать из ямы далёкие звёзды.

Работает ли конкуренция в российской литературе?

Да, отчасти работает. Любой талантливый текст при должных усилиях будет издан. И не просто издан, а даже прочитан. Так, в этом году фантастическую премию «Новые Горизонты» присудили «Метро» Ивана Прохорова. Электронная публикация с отчётливым привкусом графомании, в которой жюри верно увидело нечто особенное. Почему? Потому что существует независимая премиальная институция, основанная критиками Владимирским-Шикарёвым. Та самая инфраструктура, по которой могут двигаться тексты. Но если бы вместо «Новых Горизонтов» существовала премия «Старые Зениты», мы бы читали глобалистский шмурдяк, который нацедила Линор Горалик.

Литература существует в треугольнике читатель-автор-критик. По крайней мере, такова была конвенция ХХ века. Сегодня литература испытывает дефицит даже не критиков, а читателей — написанное некому потребить. Популярная критика упростилась до рыночного зазывалы, которому нужно поскорее продать текст. В такой ситуации трудно винить выжившего читателя в скудности вкуса. Не его задача знать сложное меню текстов. Это задача критиков и премий. Если их нет — делай свои. Всё возможно. Когда-то давно ещё не поехавшая от ненависти «Мракопедия» была лучшей инстанцией по русскоязычному хоррору. От реалистического «У меня нет брата» до притчи «Чудовища».

Вкусы читателей вообще достаточно специфичны. На закате Российской империи творила невероятно популярная феминистка Анастасия Вербицкая. По её роману «Ключи счастья» был снят самый кассовый фильм Империи. От Вербицкой выла критика тех лет, но время ничего не оставило от её славы. Фильм и тот не сохранился. Только вот у примеров а-ля «Где теперь Бенедиктов, а где Пушкин?» есть слабое место. Посредственности отсеивались в силу наличия мощных критических инстанций. Поэт Владимир Бенедиктов в моменте обходил Пушкина, но был отщёлкнут Белинским: «поэзия средних кружков бюрократического народонаселения Петербурга». Есть ли сегодня такие стражи? Да, и немало! Но им противостоят не несколько газеток и недалёких кружков, а гибельное кубло медиа, нечто столь чудовищное, сколь и невообразимое. Сама идея состязаться с этим кажется смешной. Поэтому, кстати, Быков ритуальный сторонник конкуренции. Когда господство на рынке достигнуто силой, поддерживать его можно мирными способами. Так работает гегемония.

Ну, если ты на её стороне.

Тем же, кто в стороне, и вправду не осталось ничего другого, кроме наивности. На неё вылито столько насмешек, что просто в пику им хочется быть доверчивым дураком. Да, именно так: верую, что самоотверженный труд может многое изменить. В том числе и литературу. Как облёк Егор Летов:

«Я человек, свято и отчаянно верующий в чудо… В чудо победы богомола, угрожающе топорщащего крылышки навстречу надвигающемуся на него поезду».

Однажды богомол победит.

Москва! завтра!

Уже завтра презентация книги Вадима Левенталя.

Неприятность с официально введенной цензурой, котятки, состоит в том, что цензором никогда не поставят вас - умного, экциклопедически образованного человека, так тонко умеющего чувствовать грани разумного и неразумного, возмутительного и терпимого. Нет, цензором обязательно всегда назначат тупого бездарного урода с тремя классами образования, который сделает фарш из коня и трепетной лани.

(Само собой, цензура есть везде и всегда; но мы тут об официальном институте.)

= $1,4 трлн сверхприбылей Запад вывел из России с 1991 г.

Из-за разницы между доходностью размещенных за рубежом активов и доходностью взятых извне обязательств постсоветская Россия теряла ежегодно по 2,7% ВВП, показало исследование Гастона Ньеваса и Элис Содано из Парижской школы экономики. Всего за 1991-2022 гг потери РФ превысили $1,4 трлн.

Ежегодно "золотой миллиард" прибавляет 2% ВВП за счет остальных стран мира, которые теряют по 2-3% своей экономики. 20% самых богатых стран захватили более 90% общего мирового богатства, отмечают авторы.

Этот неэквивалентный обмен реализовался благодаря тому, что страны Запада эмитируют резервные валюты и пользуются привилегий «печатного станка». Также они привлекают избыточные сбережения развивающихся стран, предоставляя им низкодоходные безопасные активы, а сами инвестируют эти притоки в более прибыльные предприятия. Мировые резервы в долларах выросли за 20 лет с $2 до $10 трлн, или в 3 раза с учетом инфляции.

Интерес взаимный, поскольку «глобальные капиталисты ищут защиты и конфиденциальности у богатых стран», – пишут авторы. Не случайно, именно Запад преимущественно контролирует офшоры, куда утекают активы компрадорских элит.

Эти привилегии богатых стран должны быть отменены, уверены авторы, чему помогут налоговые реформы, введение глобальной резервной валюты и демократизация управления международными финансовыми институтами через повышение квот для отстающих стран. «Мы можем реформировать их сейчас или дождаться нового кризиса», – говорится в исследовании.

@ravenstvomedia

А первую на русском языке биографию Пазолини мы в Лимбусе сделали ещё в 2012 году, читайте ее, она прекрасная.