КАРЛУ МАРКСУ - 205!

День рождения великого теоретика - отличный повод прочитать предисловие Алексея Цветкова к "Капиталу". А после приступить и к изучению самого труда, если вы его еще не читали, - естественно, без отрыва от практики.

Текст здесь: https://bit.ly/3aZcByD

#книжнаяполка

В Башкортостане жители села сами переизбрали его главу на народном сходе. Прежние власти назвали это незаконным и пожаловались в полицию

Жители села Ишмурзино заявили о недоверии действующим властям, после чего организовали народный сход и на нем самостоятельно выбрали новую главу села. Ею стала местная активистка Рашида Файзуллина.

Администрация села пожаловалась в полицию из-за того, что жители Ишмурзино якобы «хотят захватить власть насильственным образом». По словам организаторов народного схода, полицейские уже опрашивают людей из-за этого мероприятия и весь район «стоит на ушах».

Суровые индийские граффитчики-коммунисты работают по старинке 💪

Новости и реклама продолжают радовать нас громкими заголовками: «Патриотизм в тренде. 91% россиян сумели сплотиться вокруг общей идеи», «США теряет контроль», «Лекарства становятся доступнее. Путину важно здоровье людей».

Отметим, что такие объявления – ни что иное, как платная таргетированная реклама. Власть платит деньги, чтобы пиарить себя, совсем как обычный бизнес. Политики занимаются самым настоящим маркетингом, чтобы продать людям так называемую «национальную идею».

Если мы кликнем по баннеру и захотим узнать подробнее, что же скрывается за красивым заголовком, то ничего дельного не найдем. Только восторженные статьи с абстрактными цитатами Путина:

«В целом фармацевтическая отрасль демонстрирует позитивную динамику. Рассчитываю, что национальная фарминдустрия продолжит уверенно развиваться».

Сегодня исполняется 11 лет столкновениям с полицией на Марше миллионов. После трёх лет абсолютного запрета на шествия и митинги, во времена, когда за одиночный пикет можно получить уголовное дело, для многих эти кадры покажутся снятыми на другой планете.

Антифашистам из Красноярска Илье Виноградову и Даниилу Иванову запросили сроки по 7 лет и 2 месяца лишения свободы.

Молодых людей обвиняют в «разбое с незаконным проникновением в жилище»: по версии следствия, они пришли домой к бывшему соратнику, которому стал правым, и силой отобрали у него антифашистскую символику.

В реальности, вещи их знакомый отдал самостоятельно, а дело возбудили после долгой слежки за их переписками во «ВКонтакте». Официальные СМИ писали, что антифашисты якобы планировали поджечь военкомат, но обвинение в этом не предъявлялось.

ВОЛНА ПАТРИОТИЗМА

По данным ВЦИОМ, 9 из 10 россиян сейчас считают себя патриотами. Из них каждый второй уточняет – «я патриот, несмотря ни на что». И только 5% россиян не считают себя патриотами.

Что значит быть патриотом? 48% опрошенных ответили: «Работать и действовать во благо, для процветания страны». 38% сказали: «Защищать страну от любых нападок и обвинений».

Ещё одна версия: «Считать, что твоя страна лучше, чем другие страны». Здесь без комментариев, выводы каждый сделает сам.

"Напильник" продолжает рассказ о своих коллегах: независимых леворадикальных издательствах и книжных магазинчиках со всего мира, и сегодня речь зайдет про магазин Wooden Shoe Books and Records из далекой Филадельфии — он же The Wooden Shoe или просто "Деревянный Башмак" (кстати, если прочтете наш текст, то узнаете к какой практике рабочего сопротивления отсылает это название).

Этот основанный в 1976 году магазин управляется волонтерским коллективом людей, вовлеченных в антикапиталистическую активность, и специализируется на радикальной и нетрадиционной литературе.

https://telegra.ph/Derevyannyj-Bashmak-05-02-2

КНИЖНАЯ ПОЛКА КО ДНЮ ПОБЕДЫ: ГАНС ФАЛЛАДА – «КАЖДЫЙ УМИРАЕТ В ОДИНОЧКУ»

Каждый умирает в одиночку — роман немецкого писателя Ганса Фаллады, написанный в 1947 году и частично основанный на истории Отто и Элизы Хампелей. Роман считается первой книгой, написанной о Сопротивлении писателем, не эмигрировавшим из нацистской Германии. Писатель Примо Леви назвал этот роман «лучшей книгой, когда-либо написанной о немецком Сопротивлении».

Место действия: Германия, 1941 год. Диалог участника сопротивления с бывшим товарищем:

"— Видишь ли, Григолейт, мы поженились, мы молоды и живем только друг для друга. Какое нам дело до внешнего мира с этой его чёртовой войной? Мы счастливы, что у нас будет малыш. Видишь ли, Григолейт, это тоже кое-что. Если мы постараемся остаться честными и воспитаем его честным человеком…

— Трудновато будет в этих условиях, которые нам устроили коричневые! Да уж ладно, Хергезель, от вас ничего другого и ожидать нельзя было. Вы всегда больше думали брюхом, чем головой.

От гнева Хергезель весь залился краской. Это просто безобразие, как с ним говорит Григолейт. Причем тот, видимо, вовсе не хотел обидеть его, ибо даже не заметил волнения своего спутника и невозмутимо заговорил снова: — Я продолжаю, и Енш тоже. Нет, не здесь, не в Берлине. Теперь мы обосновались гораздо западнее, то есть я-то не обосновался, я постоянно разъезжаю, вроде так сказать, курьера…

— И вы, действительно, надеетесь на какие-то результаты? Десяток заговорщиков против такой гигантской машины!..

— Во-первых, нас не десяток. Каждый честный немец, а два-три миллиона их все-таки еще наберется, будет помогать нам. Главное для них — побороть страх. Но все это скоро изменится. Еще некоторое время Гитлер, может быть, и будет побеждать, а затем начнутся контрудары, он допобеждается до собственной гибели. И налеты будут все учащаться…

— А во-вторых? — спросил Хергезель, которого эти военные прогнозы Григолейта нисколько не интересовали. — Во-вторых?..

— Во-вторых, знай, милый мой хитрец, дело вовсе не в том, много нас или немного борется с гитлеровским режимом, а в том, что если ты признал что-нибудь правильным, так надо за это и бороться. Ты ли дождешься плодов этой борьбы или только тот, кто займет твое место — совершенно все равно. Я не могу просто сложить руки и заявить: «Они, правда, свиньи, но какое мне до этого дело?»

— Да, — отозвался Хергезель. — Но ты не женат, тебе не нужно заботиться о жене и ребенке…

— Ну, заладил! — воскликнул Григолейт. — Перестань, пожалуйста, повторять этот проклятый сентиментальный вздор! Ты же сам не веришь ни одному своему слову! Жена и ребенок! Да неужели ты, идиот этакий, не понимаешь, что я бы уже двадцать раз мог жениться, если бы хотел обзавестись семьей? Но я не сделаю этого! Я говорю себе, что только тогда буду иметь право на личную жизнь, когда на этой земле для такой жизни место очистится. А чтобы место нашлось, нужно сначала потрудиться.

— Мы очень далеко разошлись с тобой, — с унынием пробормотал Хергезель, — я же ни у кого ничего не отнимаю своим счастьем!

— Нет, ты просто крадешь. Крадешь у матери ее сына, у жены — мужа, у девушки — ее друга, пока ты допускаешь, чтобы их ежедневно расстреливали тысячами, и пальцем не шевельнешь, чтобы остановить убийство. Все это ты отлично знаешь; может быть, ты даже хуже иного тупоголового нациста. Ты знаешь, что происходит кругом и все-таки никак не борешься...»