Профессор Парижской школы экономики Люк Беагель еще в середине 2010-х изучал влияние разного рода финансовых политик на поведение работников преклонного возраста, а также на влияние состояния здоровья на возраст выхода на пенсию и вообще на экономическое поведение людей в подобной ситуации. В целом видно, что в том числе и эти исследование потом послужили основой для рекомендаций МВФ к повышению пенсионного возраста. Его команда была одной из первых которая обратила внимание на то, что довольно большое количество людей выходит на пенсию по причине проблем со здоровьем, эта связь раньше игнорировалась французскими экономистами, в основном потому, что выходящие на пенсию по этим мотивам люди никогда при опросах не указывали эту причину как мотив своего выхода на пенсию. Еще одной причиной игнорирования этой связи, может быть хорошая экономическая ситуация сложившаяся после 30 послевоенных лет когда денег хватало и не было смысла разбираться в причинах раннего выхода людей на пенсию, когда же начались проблемы все талий искать причины такого поведения, а также и способы задержать людей на несколько нет на рынке труда, а то и сделать так, чтобы они работали и после выхода на пенсию. В итоге авторы исследования пришли собственно к очень простым рецептам борьбы с этой ситуацией, решение в итоге нашлось очень простое, в ходе их экспериментов выяснилось, что уменьшение получаемой пенсии вкупе с повышением пенсионного возраста приводят к тому, на 15% меньше работников преклонного возраста но с хорошим состоянием здоровья выходят на пенсию, таким образом оставаясь на рынке труда. В общем, первому миру прописали трудотерапию как лучшее средство от всяких болезней.

Вот выдержка из доклада Гуриева сотоварищи от 2006 года в котором авторы не гнушаются утверждать, что даже амнистия огромного количества нелегальных мигрантов - это очень хорошо: "Российские органы власти предпочли следовать той же политике, которой придерживаются в ЕС и США, несмотря на заметные отличия ситуации в этих странах от российской. Во-первых, в России потребность в мигрантах острее, так как демографические проблемы в ней более серьёзны. Во-вторых, издержки миграции ниже. Большинство мигрантов принадлежат к той же культуре. Кроме того, в России масштабы социальной поддержки существенно ниже. Наконец, более высокая степень коррумпированности российской бюрократии предполагает, что репрессивная миграционная политика с высокой степенью вероятности будет «выдавливать» мигрантов в «теневую» экономику, причём в больших масштабах, чем в странах ОЭСР. За последние несколько лет в России накопилось 2-5 млн. незарегистрированных мигрантов (оценки существенно разнятся). Учитывая общие проблемы, связанные с преступностью и деятельностью правоохранительных органов, издержки от наличия многочисленных нелегальных мигрантов в России выше, чем в развитых странах. Поэтому анализ издержек и выгод от миграции указывает на то, что России следует поддерживать миграцию в гораздо большей степени, чем странам ЕС.
Издержки, связанные с наличием многочисленных незарегистрированных мигрантов, велики и продолжают расти, и потому иммиграционная амнистия в ближайшем будущем одновременно и неизбежна, и желательна. Такая амнистия должна сопровождаться переходом на балльную систему допуска в страну новых легальных мигрантов. Разработать такую бальную систему и амнистию оптимальным образом не позволяет отсутствие данных и исследований. " https://www.researchgate.net/publication/228951816_Understanding_Migration_in_Russia Так что все логично, количество должно было однажды перейти в качество, вот скоро так и произойдет, пока поцтреоты-имбецилы будут распространять влияние некой несуществующей империи на ее дальних рубежах)))

Инфляция как политика

Недельная инфляция в РФ (с 25 июня по 1 июля ) ускорилась с 0,22% до 0,66%. сообщает Росстат.
Это в 3 раза выше, чем неделей ранее. И почти в 4 выше, чем с 11 по 17 июня. В годовом выражении инфляция ускорилась с 8,61% до 9,22%
Из продуктов сильнее остальных подорожали сахар, колбаса, хлеб, мясо, огурцы и картофель.

Это я к тому, что сейчас пойдут разговоры, что высокая ключевая ставка не помогает тормознуть цены. Хотя, на самом деле, ставка тормозит не цены, а кредит. Но и кредит пока «не тормозится»

Коллеги, да как ставка может помочь, если текущая политика правительства в принципе проинфляционная - и – такой будет оставаться еще долго.

Вот вроде бы уже на льготной ипотеке все убедились, как это работает. Расширяем (субсидируем) спрос – предложение «стройки» не успевает – что делает «стройка»? повышает цены – берем еще больше кредитов – что делают цены? Правильно, растут еще! Что «стройка» делает с «предложением»? А зачем его увеличивать, увеличиваться, если деньги идут? Так, потихонечку предложение увеличивается, но за спросом не успевает. Но статистика фиксирует рост ВВП в жилищном секторе, кстати

Так правительство, по большому счету, делает то же самое, когда вливает деньги в «обрабатывающую промышленность» - резко расширяет спрос – предложение «промки» не успевает - что делает «промка»? - повышает цены, причем там срабатывает мультипликатор – «промка» предъявляет спрос на ресурсы – цены на них растут – оп, всем пора брать новые кредиты (то есть, увеличивать денежную массу…)

Кстати, я думаю, что правительство сворачивает льготную ипотеку не потому, что не может ее дальше субсидировать, или потому, что переживает за платёжеспособность заемщиков, а потому, что экономика уже «не тянет» два больших сектора – и ресурсы, которые сейчас во всех формах задействованы в «стройке», нужны правительству в другом месте (не только в «промке», кстати)

В общем, на макроуровне правительство делает то же самое, что сделал человек, взявший ипотеку на «однушку» на тридцать лет. Только, в отличие от ипотечного заемщика, правительству свой долг проще амортизировать, списать, инфляция тут первый помощник. Да, в любом случае, за политику правительства будут расплачиваться люди. И понятно, на что правительство рассчитывает - достижение политического результата «спишет вообще всё», какая-там инфляция, о чем вы вообще.

А вот рассчитывать, что расходы на «промку» обернутся какими-то прорывами роста – ну, такое. Роста производительности труда нет. Если бы такой рост был – мы бы а) не видели такой инфляции б) не слышали бы таких причитаний начальства по поводу нехватки человеческого ресурса

Так что расширение кредита без оглядки на ставку – это тот механизм, без которого правительство не сможет продолжать свою политику. А рост цен – это механизм, с помощью которого обеспечивается распределения ресурсов между теми, кто получает финансирование от правительства, собирающего налоги, и теми, кто берет кредиты.

Продолжая читать книгу американского геостратега Питера Зейхана «Конец мира – это только начало».
В этом отрывке он описывает, как Европа в 2000-е пыталась повторить восточно-азиатский способ подстёгивания экономики – через ливень кредитов. Япония, Тайвань, Гонконг, Сиингапур, Ю.Корея, а в наши дни и Китай, действительно, имеют уникальную модель кредитной подгонки экономики. Так, у Гонконга сейчас долг около 430% ВВП, у Японии – около 400%, у Китая – 350% ВВП.
Но Зейхан говорит, что эту модель не удастся повторить другим странам в силу исторических причин (она предусматривает покорное соглашательство граждан и компаний к «сгоранию» долгов – в Японии эта практика действовала с VII века), а также государственного дирижизма в кредитовании. Америка же тоже может позволить себе жить за счёт огромного госдолга, но по другой причина – она обладает главной валютой мира

Европа же сама себя уничтожила азиатской моделью кредитования. Зейхан пишет:
«В Европе стало принято считать, что каждый житель Европы должен иметь возможность брать кредиты на условиях, которые раньше предлагались только самым щепетильным европейцам. Более того, такие займы должны быть разрешены в любом объёме для любого проекта любым правительством или корпорацией любого уровня. Австрийские банки набросились на почти бесплатный капитал и предоставили его в долг венгерской версии субстандартного кредитования. Испанские банки беззастенчиво открыли фонды для своих местных политических влиятельных лиц. Итальянские банки начали массово кредитовать не только свою собственную мафию, но и организованные преступные синдикаты на Балканах. Греческое правительство взяло огромные кредиты, которые оно раздавало практически всем. Строились целые города, в которых никто не хотел жить. Рабочие получали премии к зарплате за тринадцатый и четырнадцатый месяцы. Граждане получали прямые выплаты просто за то, что они граждане. Греция провела Олимпийские игры полностью в кредит. Привилегии стали массовыми.

Греция стала примером последующего финансового бедствия. Несмотря на то, что Греция перешла на евро только в 2001 году, к 2012 году ее государственный долг превышал 175% ВВП, в дополнение к лопнувшим кредитам в частной банковской системе, что привело к еще 20% ВВП. Греция была далеко не одинока - потребовалось спасать девять стран ЕС. Британцы, которые даже не присоединились к еврозоне, тоже не остались невредимыми. Европейский финансовый кризис в конечном итоге привёл к тому, что два из пяти крупнейших банков Соединенного Королевства оказались под внешним управлением.

По-настоящему страшная вещь заключается в том, что Европа так и не смогла оправиться от схлопывания пузыря евро. Лишь в 2018 году европейцам наконец удалось привести свой банковский сектор в такую же степень смягчения кризиса, как американцам в первую неделю финансового кризиса, начавшегося в 2007 году. Большая часть еврозоны неоднократно входила и выходила из рецессии, прежде чем пандемия COVID в 2020-21 годах утопила вообще всех. Страны, пережившие кредитные провалы, в первую очередь Греция, остаются под опекой.

Единственный способ оправиться от COVID потребовал ещё большего долга - ещё 6,5% ВВП. Это долг, который никогда не будет погашен, потому что сегодняшняя Европа не только давно прошла точку демографического невозврата, но и большинство основных европейских стран уже постарели, что абсолютно исключает возврат к экономическому состоянию 2006 года, т.е. к уверенному долгосрочному росту. Европа сталкивается с огромным количеством проблем, но если бы они не испортили свой финансовый мир, у европейцев, по крайней мере, были бы мощные инструменты, чтобы справиться с ними. Теперь этого нет. Вся европейская система сейчас занимается лишь тем, что перебирает варианты, пока общая валюта неизбежно не рассыплется».

Глобальная налоговая система изобилует лазейками, с помощью которых корпорации уклоняются от налогов. Желая изменить ситуацию, ООН приняла резолюцию о новой налоговой архитектуре. Эти попытки могут увенчаться успехом, если им не будут препятствовать США. В тихих коридорах Организации Объединенных Наций бушует битва. В декабре прошлого года Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию о начале переговоров по новой, более справедливой глобальной налоговой архитектуре. Предлагаемая рамочная конвенция о международном налоговом сотрудничестве направлена на реформы нынешней несовершенной системы, изобилующей лазейками, которые позволяют корпорациям и богатым физлицам уклоняться от уплаты налогов.
Масштабы проблемы поражают воображение. Существующая система позволяет компаниям и состоятельным лицам прятать прибыли в так называемых налоговых гаванях. Каждый год 35% транснациональной иностранной прибыли — то есть полученной корпорациями за пределами страны базирования — приходится на Швейцарию, Сингапур, Бермуды и Каймановы острова, которые находятся вне досягаемости налоговых органов тех государств, откуда идет. В результате ежегодная потеря доходов составляет, по оценкам, от 240 до 600 миллиардов долларов.

Поэтому в последние годы налоговые поступления от корпораций не выросли — в отличие от прибылей, — что вызывает особую тревогу, учитывая острую нужду правительств многих стран в деньгах для решения проблем, связанных с экологическими, гуманитарными и множеством других неотложных проблем, в том числе в сфере образования, здравоохранения и инфраструктуры. Уклонение от уплаты налогов мешает правительствам во всем мире предоставлять своим гражданам базовые услуги, что способствует глобальному неравенству, которое достигает невероятных высот. Менее трех тысяч человек владеют почти 15 триллионами долларов, что эквивалентно годовому ВВП Германии, Индии, Японии и Соединенного Королевства вместе взятых. Но с момента начала переговоров в феврале ряд стран с высоким уровнем дохода — Япония, Южная Корея, Великобритания и Соединенные Штаты — делает все возможное, чтобы эти усилия сорвать. Они хотят избежать дублирования параллельных усилий по реформированию глобальных налоговых правил, проводимых Организацией экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) — клубом богатейших стран со штаб-квартирой в Париже. Но у этого десятилетнего проекта, в рамках которого было разработано так называемое двухкомпонентное решение, есть серьезные недостатки. Вместо того чтобы вкладывать дополнительные ресурсы в безуспешные усилия ОЭСР, Соединенные Штаты должны поддерживать ведущиеся в ООН многообещающие переговоры под руководством Африки. Нынешняя международная налоговая система, созданная сто лет тому назад Лигой Наций, разрабатывалась не для того, чтобы максимизировать экономический рост или минимизировать разницу в доходах, а с целью гарантий, что богатейшим компаниям не придется платить чрезмерные налоги или нести налоговое бремя на один и тот же доход в двух разных юрисдикциях. Лига Наций не могла предвидеть(хе-хе конечно не могла), что в один прекрасный день компании станут использовать эту систему с целью избежать уплаты вообще. Три десятилетия назад глобализация положила начало золотому веку ухода от налогообложения. Превратиться из искусства в науку этой практике помогла целая команда профессионалов: бухгалтеров, юристов и консультантов. По всему миру появилось множество убежищ, обеспечивающих надежную защиту прибылей, которые в противном случае облагались бы налогом в других странах. С 1960-х годов глобальные поступления от корпораций снижаются, несмотря на огромный рост прибылей корпораций до налогообложения; глобализация и развитие цифровой экономики ускорили эту тенденцию. Преуспевшие в спекуляциях на пользовательских данных технологические гиганты не отстают и в плане уклонения от уплаты налогов. Исторически сложившиеся соглашения Apple с правительством Ирландии, включая сделки от 1991 и 2007 годов, позволили компании списывать чуть ли не всю прибыль внутри ЕС на счет европейской штаб-квартиры в Корке. Затем она воспользовалась лазейками в налоговом законодательстве Ирландии и США для отнесения прибыли к подразделениям, которые существуют лишь на бумаге и, следовательно, не подлежат налогообложению ни в одной стране. Согласно результатам расследования Еврокомиссии, благодаря этому соглашению к 2014 году Apple снизила налоговое бремя до каких-то 0,005%.

Для транснациональных корпораций данная сомнительная практика стала нормой. Например, два года назад 37 сотрудников Shell на Багамских островах обеспечили выручку в размере 28 миллиардов долларов и не облагаемую налогом прибыль в размере 1,55 миллиарда долларов, как гласит отчет компании за 2022 год. Анализ, проведенный Налоговой обсерваторией ЕС, показал, что “наименее развитые страны получают либо весьма ограниченный доход, либо никакого”. И в обмен на эти гроши их просят отказаться от ряда других налогов, включая взимаемые с цифровых услуг, которые в долгосрочной перспективе могут принести значительную прибыль при низких административных издержках — как раз то, что нужно развивающимся странам. Система ОЭСР может оказаться хуже существующего положения вещей: инициатива, которая начиналась с желания увеличить доходы транснациональных корпораций, грозит привести к прямо противоположному результату — особенно это касается развивающихся стран.
Наиболее вопиющим недостатком плана можно назвать то, что вступление в силу первого компонента требует ратификации со стороны США, где расположены штаб-квартиры большинства крупнейших и наиболее прибыльных международных корпораций. Однако, несмотря на значительный политический капитал, который администрация Байдена вложила в переговоры по рамочной программе ОЭСР, Конгресс почти наверняка ее не ратифицирует, поскольку Сенату потребуется проголосовать большинство в две трети. Критики левого толка опасаются, что соглашение не обеспечит развивающемуся миру доступ к справедливому распределению налоговых поступлений. А в правом лагере выступают против того, чтобы позволить глобалистам навязывать Америке свою повестку в ущерб ее суверенитету.

К вопросам классового подхода к налогообложению

В справочнике «Бюджет города Ленина на 1932 год», который процитировал @eveningleningrad, есть таблица, иллюстрирующая «сравнительное значение отдельных групп плательщиков подоходного налога» в Ленинграде.⬆️

Если в 1931 году с доходов ленинградских т.н. «нетрудовых элементов» (облагавшихся налогом в 47 (сорок семь) процентов) собрали 6 миллионов 400 тысяч рублей (и это было 18% общей суммы тогдашних НДФЛ), то в 1932 году – «нетрудовые элементы» заплатили уже только 2 миллиона 800 тысяч (5,5% от общей суммы). Правда, выросла и общая сумма налогов – с 36 млн до 52 млн. (за счет роста общих доходов и роста сборов с других социальных групп)

Что интересно

Если в 1931 году «нетрудовой элемент» (а это, грубо говоря, все, кто «не работал на государство», «лишенные избирательных прав»), еще играет значительную роль в городской экономике, то уже в 1932 году эта роль сводится к минимуму.
Понятно, «нетрудовой элемент» шел на службу в «советские учреждения» и т.п., плюс – последовательно проводилась «чистка» (выселение «нетрудового элемента» из городов), плюс – в город поехали те, кто не собирался работать в колхозе «за трудодни», и они тут же пополняли «рабочий контингент».
Но скорость социальной трансформации впечатляет, конечно же.

UPD: и- «свернули НЭП», как совершенно верно напомнил нам ув. Юрий Аммосов @kedr2earth

PS. «Придется переквалифицироваться в управдомы» ©

В ходе регулярных слушаний в Конгрессе 9 июля министр финансов США Джанет Йеллен выступила с необычным признанием: что ее главный страх — дедолларизация.
Хотя многим это покажется самоочевидным, это весьма крутой разворот для “экономической царицы” США, которая долгое время отрицала, что доллару грозит опасность лишиться статуса господствующей резервной валюты — будь то из-за санкций или других политических просчетов. Например, еще в марте 2022 года Йеллен утверждала: “Не думаю, что у доллара есть серьезная конкуренция, — и еще долго вряд ли появится”.
Экс-председатель Федеральной резервной системы развила свою мысль: “Если задуматься о том, чтó сделало доллар резервной валютой, то у нас самые глубокие и ликвидные рынки капитала на всей планете. Казначейские ценные бумаги безопасны, надежны и чрезвычайно ликвидны. У нас хорошо отлаженная экономическая и финансовая система и верховенство закона. В самом деле, ни одна другая валюта не сможет тягаться с долларом за статус резервной”. И все же пребывание Йеллен в должности запомнится резкой сменой динамики доллара. К 2022 и 2023 годам, утверждает генеральный директор Eurizon SLJ Capital экономист Стивен Джен, стало ясно, что доллар стремительно сдает позиции на рынке. В прошлом году доля доллара в совокупных мировых официальных резервах упала до 58% с 73% в 2001 году — тогда, по словам все того же Джена, он еще был “бесспорным гегемоном” на рынке резервов.
“В 2022 году доля доллара на рынке резервных валют резко снизилась, — предположительно из-за обширного применения санкций, — утверждает Джен. — Исключительные действия, предпринятые США и союзниками против России, встревожили страны — владелицы крупных резервов, — то есть большинство стран Глобального Юга и развивающиеся экономики”. “Общепринятый победоносный взгляд на доллар — что он был и остается резервной валютой по умолчанию — отдает наивностью и самодовольством, — утверждает Джен. — Инвесторы должны понимать, что, хотя Глобальный Юг и не в силах полностью избежать доллара, основная его часть уже не желает им пользоваться”.

Пока еще давать советы не запрещено, процитируем Франческо Гвиччардини

Не траться в расчете на будущие доходы, потому что часто их не бывает или они оказываются меньше, чем ты рассчитывал; расходы, напротив, всегда растут, и ошибка, которая губит многих купцов, состоит именно в том, что они берут деньги у ростовщиков в расчете на большие барыши, а, когда их не получается или они запаздывают, купцам этим грозит опасность разорения из-за процентов; проценты же никогда не приостанавливаются и не уменьшаются, а только нарастают и съедают все.

Разумность хозяйства состоит не столько в умении воздержаться от расходов, потому что расходы часто необходимы, сколько в умении тратить выгодно, т. е. купить на грош пятаков.

Одни люди легко поддаются надежде получить желанное, другие никогда этому не верят, пока не убедятся вполне; лучше, без сомнения, надеяться меньше, так как чрезмерная надежда ослабляет твою настойчивость и причиняет тебе больше огорчений при неудаче.

Те же предприятия, которые оказываются бесконечно трудными или невозможными, когда затеяны не во-время, удаются шутя, когда им сопутствует время или случай; кто пытается выполнить их в неподходящее время, не только не имеет успеха, но возникает опасность, как бы эта попытка не испортила дела даже для того времени, когда оно удалось бы легко: потому-то считаются мудрыми люди терпеливые.

(«Заметки о делах политических и гражданских»)

Все как и обещали)

Что нам Клаус Шваб говорил про кибератаки? Правильно, вот они и пошли: "Крупнейшему в мире производителю мяса пришлось остановить работу своих мясокомбинатов в США из-за кибератаки. Аналитики прогнозируют всплеск роста цен на говядину.

Бразильская компания JBS, крупнейший по продажам производитель свинины и говядины в мире, остановила работу своих мясокомбинатов в США из-за кибератаки. Об этом пишет The Wall Street Journal.

По данным JBS, кибератака была организована хакерской группировкой, которая, вероятно, находится в России, сообщила заместитель пресс-секретаря Белого дома Карин Жан-Пьер. «Белый дом напрямую взаимодействует с российскими властями по этому вопросу и дает понять, что ответственные государства не укрывают преступников-вымогателей», — сказала Жан-Пьер. В JBS не стали комментировать свои подозрения об организаторах атаки, но исполнительный директор компании в США Андре Ногейра сообщил, что производитель восстанавливает пораженные системы и что большинство мясокомбинатов возобновят работу в среду.
"Это все потому что нужно меньше есть. https://www.forbes.ru/newsroom/biznes/431097-krupneyshiy-proizvoditel-myasa-ostanovil-rabotu-myasokombinatov-v-ssha-iz-za

Крупнейший банк ЮАР — Capitec столкнулся с системными проблемами по всей стране, пишет Bloomberg. Операции по картам пока работают. Банк Израиля также заявил, что глобальный сбой в работе компании CrowdStrike оказал «частичное влияние на банковскую систему страны». @bankrollo

Представитель Парижской экономической школы Люк Беагель(Luc Behaghel) в своем анализе изменений произошедших с французским рынком труда за последние 40 лет, анализирует феномен самозанятых(auto-entrepreneurs, ныне их называют « micro-entrepreneurs »). Он отмечает, что количество людей на рынке труда которых можно отнести к самозанятым, то есть тех кто не получает зарплату, не имеет рабочего контракта, не является представителем либеральных профессий (врач, адвокат), уменьшилось с 20% в 1979 г до 12%. Похожая динамика наблюдается и в Великобритании и Голландии. Снижение доли самозанятых объясняется крахом ремесленников в классическом виде (прежде всего в сфере производства продуктов питания), c другой стороны был взрывной рост количества самозанятых в сфере работ по дому, репетиторству. В целом, по сравнению с 1979 годом доходы этой категории упали на 20% и это притом, что у трети самозанятых есть еще постоянное место работы, особенно этим грешат занятые в гиганомике(Uber etc).
Далее он переходит к анализу гендерного равенства и констатирует, что « тихая революция » которая произошла благодаря изобретению оральных контрацептивов, позволило женщинам лучше планировать получение высшего образование и построение карьеры, все это привело сначала к тому, что в профессиональном плане женщины сравнялись с мужчинами, и, даже вырвались вперед - количество женщин с высшим образованием уже выше чем количество мужчин. Но вот в советах директоров даже несмотря на существующий закон обязывающий 40% в совете директоров отдавать женщинам, женщин кот наплакал.
Далее, Беагель переходит к теме дискриминации этнических меньшинств где он ссылается на исследование Эстер Дюфло, и, констатирует, что во Франции, как и в других странах среди рекрутеров существует дискриминационное поведение по отношению к кандидатам из этнических меньшинств, особенно достается магребинцам.
В целом, вывод у него неутешительный, ситуация на рынке труда ухудшилась, выросла доля прекариата, а вовлечение женщин на рынок труда привело к тому, что доходы мужчин в целом просели.

Пошла дискуссия про опыт экономических чудес. Мол, чего это все смотрят на Азию, а не на Европу.

Ну давайте подумаем.

1. Релевантность опыта. Россия - это большая экономика. Насколько кейсы Сингапура и Ирландии для нас вообще в этом плане релевантны? На мой взгляд, опыт экономического роста - это в том числе история о том, когда масштаб и правда имеет значение. Аргументы простые: драйвить рост на небольшой территории с высокой связностью и небольшим населением за счет каких-то конкретных секторов проще, чем в большой экономике (и георграфически, и демографически, и структурно). Ну вот есть Норвегия. Там живет 5 млн человек, а пенсионеров - 900 тысяч человек. При этом добыча нефти на душу примерно в 3 раза больше, чем в России, где пенсионеров 40 млн. Релевантно? Лишь отчасти в плане перенятия каких-то конкретных механик и мезоинститутов, но калькировать рост вряд ли получится. Аналогично и с Ирландией, и с Сингапуром, где вообще именно финансы доминируют. В нашем случае такое калькирование - это зональное развитие, но не более того.

2. Темпы роста. Что не говорите, но та же Польша, которая является экономикой сильно большей, чем Иралндия и Сингапур (по потенциалу, но пока не по факту), вряд ли является таким уж впечатляющим примером догоняющего развития, как те же Китай, Япония и Южная Корея. Нет ничего удивительного, что глаз цепляется именно за эти примеры роста. Если чудо в Японии, Китае и Южной Корее - это уже свершившийся факт, то в плане Польши - говорить рано. Особенно, если учесть, что динамика РФ и Польши вплоть до середины 2010-х отличались не сильно (проще говоря, будем смотреть).

3. Видимость политики роста. Существенным плюсом в плане изучения опыта является видимая сторона политического инструментария роста. И Япония, и Китай, и Южная Корея, конечно, улучшались инстиутционально, но в том числе активно использовали рычаги промышленной политики (будь то архитектура экономики Дэн Сяопина, планировние при Пак Чон Хи или активная роль Министерства промылшленности и внешней торговли в стране восходящего солнца). Когда есть иллюзия рукотворности чуда, разговор о перенятии опыта кажется предметнее (о всех сложностях в этом плане см. вот эту серию постов).

Если абстрагироваться, то мне кажется опыт восточных стран релевентанее в плане возможностей проведения политики. Но не надо забывать, что со временем любая промышленная политика выдыхается, сыграв свою важную роль. И вот тогда мы уже должны думать, а что делать, если мы подобрались к фронтиру.

И, честно говоря, в моей голове ничего лучше примера США не возникает. Экономика, размерами превышающая всю экономику ЕС. Экономика, где очень развит частный рынок венчурного капитала. Экономика, где по чисто экономическим метрикам уровень благосостояния находится в топе среди даже маленьких богатых экономик. Экономика сильных прав собственности. Экономика, где, кажется, найден пусть и неидеальный, но все-таки вполне удовлеторительный баланс между федеральным центром и штатами.

С кучей социальных проблем. Но динамичная. И показывающапя по-прежнему выдающиеся и стабильные результаты.

Но что то как всегда пошло не так)

https://t.me/moneyandpolarfox/9075

Сегодня Соединенные Штаты вводят в три раза больше санкций, чем любая другая страна или международный орган. Они применяют к трети всех государств те или иные финансовые ограничения в отношении людей, имущества или организаций. Санкции стали почти автоматическим ответным оружием в непрекращающейся экономической войне, и об их чрезмерном использовании говорят на самом высоком правительственном уровне. Но американские президенты находят этот инструмент все более привлекательным.
Изолируя свои объекты от западной финансовой системы, санкции могут подорвать национальную промышленность, свести на нет личные состояния и нарушить баланс политических сил в проблемных режимах — и все это без ущерба для жизни американских солдат.
Но даже по мере распространения санкций растет беспокойство по поводу их последствий.
В Вашингтоне волна санкций породила многомиллиардную индустрию. Иностранные правительства и транснациональные корпорации тратят непомерные суммы, чтобы повлиять на систему, а частные юридические фирмы и лоббистские конторы создали быстро развивающуюся практику — отчасти за счет привлечения правительственных чиновников с соответствующим опытом.
В других странах санкции подтолкнули автократические режимы к торговле на черном рынке, расширив возможности преступных сетей и контрабандистов. Противники США наращивают свои усилия по совместной работе, чтобы обойти финансовые ограничения. Тревога по поводу усиления санкций достигла самого высокого уровня в правительстве США: некоторые высокопоставленные чиновники администрации напрямую заявили президенту Байдену, что из-за чрезмерного использования санкций этот инструмент станет менее эффективным. И все же, несмотря на признание того, что объем санкций может быть чрезмерным, официальные лица США склонны оправдывать каждое отдельное действие, что затрудняет прекращение этой тенденции. В этом году Соединенные Штаты снова вводят ограничения рекордными темпами, и, согласно анализу Washington Post, более 60% всех стран с низким уровнем дохода в настоящее время находятся под той или иной формой финансовых ограничений.
“Санкции стали самым важным инструментом внешней политики США, — сказал Билл Рейнш, бывший сотрудник Министерства торговли, а ныне заведующий кафедрой международного бизнеса в Центре стратегических и международных исследований, аналитическом центре в Вашингтоне. — Однако никто в правительстве не уверен, что вся эта стратегия вообще работает”.

В своё время инвесторы обращались за новыми стратегиями инвестирования к математикам. Теперь же им понадобились советы политологов. Февральская конференция FII Priorityв Майами стала в нынешнем году, пожалуй, одним из самых громких в США событий в мире бизнеса. На ней присутствовали такие знаменитости, как, например, сколотивший свое состояние на вложениях в сфере хай-тек миллиардер Майкл Делл (Michael Dell), глава компании Blackstone Стивен Шварцман (Stephen Schwarzman), а также Ясир Аль-Румайян (Yasir Al-Rumayyan), возглавляющий Государственный инвестиционный фонд Саудовской Аравии, авуары которого насчитывают 925 миллиардов долларов.
На первом утреннем мероприятии этой конференции можно было услышать выступление бывшего госсекретаря США Майка Помпео (Mike Pompeo), который предупредил инвесторов, что теперь становится "невозможным отделить друг от друга геополитический риск и размещение капитала".
Неделю спустя, и тоже в Майами, бывший руководитель аппарата Белого дома администрации Трампа Райнс Прибус (Reince Priebus) выступил в качестве основного докладчика на другой площадке – на главном мероприятии, устроенном JPMorganдля участников сделок с высокодоходными облигациями. А на следующий месяц, когда представители мира фьючерсов и производных финансовых инструментов собрались на атлантическом побережье в городке Бока-Ратон, туда даже пригласили одного известного историка, который должен был выступить с лекцией об "эре нарастающей политической турбулентности".
На майской конференции Института Милкена в Беверли-Хиллз (а эта конференция является одним из крупнейших в мире форумов, на котором собираются ведущие финансовые менеджеры и их клиенты) выступали докладчики из Государственного департамента США, Совета национальной безопасности Белого дома, Военной академии США в Вест-Пойнте и НАТО, к тому же, туда пригласили одного отставного генерал-майора, а также большое количество нынешних и бывших мировых лидеров.
Судя по всему, не говорить о политике у инвесторов не получилось.
Причины такого интереса к политической тематике понять нетрудно. К тому же, инвесторы нервно следят за конфликтом на Ближнем Востоке, за эскалацией напряженности в Южно-Китайском море.
Для некоторых представителей финансового мира всё это – не просто поток пугающих заголовков, а нечто большее. Многие руководители высшего звена все чаще полагают, что на земном шаре в настоящее время наступает не просто период политической нестабильности, а происходит структурный сдвиг, который окажет долгосрочное влияние на инвестиционную сферу. "За последние 20-30 лет [геополитика] была дефляционной, она создавала более низкие риски и облегчала инвестирование, — говорит Али Дибадж (Ali Dibadj), исполнительный директор британско-американской инвестиционной группы Janus Henderson, которая управляет активами на сумму около 353 миллиардов долларов. – В дальнейшем ситуация будет полностью меняться на противоположную – и, вероятно, возникнет процесс инфляционный, в результате которого, судя по всему, риски увеличатся, что затруднит инвестирование". В прошлом году BlackRock (крупнейшая в мире компания, управляющая активами) внесла фактор так называемой "геополитической фрагментированности" в свой список наиболее важных тенденций, влияющих на рост мировой экономики и на рынки, поставив его в один ряд с такими факторами, как новые технологии, глобальные демографические сдвиги и изменение климата. Когда в начале 2024 года компания-маркетмейкер Optiver обновляла для финансовых рынков список "основных рисков", то оказалось, что более половины из них касаются сферы политики.

«Они сидели и думали, как бы из своего убыточного хозяйства сделать прибыльное, ничего в оном не меняя».
Салтыков-Щедрин

https://www.ft.com/content/9b1f982a-485c-4868-9a03-b7e58a6f5746