Ivan Kupreyanov

Say a prayer for all our guys that are struggling for peace.
Let the fighters perceive the support from the people from home.
Say a prayer in language of yours, sitting warmly in fleece,
Think of what is it like to be there, in deep monochrome.

Eight long years lasts the battle, so painful and having no end.
What we have for today - is the payment for towns of Donbass.
Russian soldier's idea is not devastate, but defend.
Say a prayer, and ask Him for hadships of soldiers to pass.

For the lives of the guys, put your straightforward words into spell.
For the bullet to miss and a shrapnel to aim far away,
Say a prayer for them to return safe and sound from hell,
Pray for them, try it once, even if you forgot how to pray.

На RUTUBE канале портала КИНОКОНСТРУКТОР. РФ вышло интервью с президентом гильдии продюсеров и организаторов кинопроцесса Союза кинематографистов России Филиппом Кудряшовым. Вот в чем, по его мнению, залог успешного развития нашего кинематографа:
«Я верю в новое российское кино, если оно не будет решаться только чиновниками, как оно будет сделано. Если у нас будут нормальные экспертные советы, которые будут отвечать за свое решение (а отвечать – это значит от начала и до конца производства). То есть, если экспертный совет принял решение профинансировать это кино – он его в финале должен увидеть и поставить свою подпись о том, что он его принял.»

Создайте свой фильм на нашем портале КИНОКОНСТРУКТОР.РФ и получите поддержку в его реализации!

Продышав себе дорогу сквозь морозный многогранник,
в обывателе разросся чародей, сказитель, странник.
Чем не до‌суг — медный посох да котомка за плечами?
Нужно много километров, чтобы ноги закричали.
Ненаписанные песни, необъявленные цели.
Говорить не научились, а уже мечтать посмели.
Гусляры, акыны, панки за гараж призвали лето.
Схож на вид на удивленье ирокез и след ракеты.
Ни единой целой мысли: собираешь, что осталось.
Конь улиткой обернулся, за улиткой – след-усталость.
Страстно-пылко целовало нас прекрасное далёко:
ничего на память – кроме,
разве что, кровоподтёка.

1.      Третья марсианская хроника
 
Оказавшись на Марсе, где меньше земной гравитация,
ты почувствуешь детство – для этого и прилетишь.
Помнишь жёлто-зелёные, горькие дудки акации?
Помнишь запах железных, пропитанных временем крыш?
То, что есть на планете, огромней планеточки махонькой.
Суетятся, влюбляются, дружат обрывки миров.
Через бурую пыль проступает посёлок Малаховка,
деревянные дачи и дым первомайских костров.
Самолётик летит – папиросный, прозрачный, бамбуковый,
ты бежишь, и глядишь на него, и глядишь сквозь него,
и бесцветное небо в тебе отражается звуками:
то ли треск, то ли стук электрички, а то ли арго.
Расцветают тюльпаны, и сосны гудят монотонные,
и смола прилипает к зубам, и в костре керамзит.
И не надо ни Марса, ни клонов, ни дома с колоннами,
если ты существуешь, пока самолётик летит.

2015

У зелёного есть бесконечно тонов
На бескрайнем полотнище дня.
До сонливой реки я дошёл без штанов –
И она полюбила меня.
 
По спине у неё и мурашки бегут,
И тенями ползут облака.
То, что надо понять, прикасается тут,
Ненавязчиво как-то, слегка.
 
Загребая ладонью сосновую резь,
Ветер гладит все кроны подряд.
«Мывсегдабылиздесьмывсегдабудемздесь,» –
Это сосны ему говорят, –
 
«И не надо болтать – то-что высох родник,
То-что почва на сердце суха.
Самых русских из нас навсегда сохранит
Нейросеть бесконечного мха…»

2022

Длится июнь сероглазый прекрасным летом
года живых – и нескоро до года мёртвых.
Не угадать, что останется монолитом –
что унесёт постепенно водой и ветром.
Лица смешаются с практикой преддипломной,
а имена и фамилии не поладят.
Можно забыть людей, а погоду помнить,
чтобы потом из неё проступали люди.
Город во мне срастается стоязыкий
из голосов любви, голосов досады.
Шины машин производят такие звуки,
словно в стакане бранятся вода и сода.
Вот бесконечный мост, бестолковый зонтик,
всё расплывается, нужен восстановитель.
Там, где, по сути, точно должна быть кто-то,
только вода и ветер, вода и ветер.
Не исчезай или вместе со мной исчезни.
Я загадал желание на ресничке.
Вечный июнь отражается в круге жизни,
вечно бранится дождь со стоглазой речкой.
 

В детстве лето придёт обязательно –
дом бревенчатый, громоотвод.
Заживёт до деревни царапина?
До деревни-то всё заживёт.
Побежишь погулять, за сараями
окрапивишься, после найдёшь
нержавеющий, неубиваемый
мельхиоровый кухонный нож.
Кто судьбой, кто змеёй укушенный,
мёрли в Савинском алкаши.
Заскрипят на воротах проушины,
за воротами – ни души.
Занавески на дверцах белые,
корвалолом пропах буфет.
Толком смерти-то в детстве не было,
а теперь толком жизни нет.
Не боишься пока – опасаешься –
лето новое не пересечь.
До сих пор где-то там за сараями
воткнут в стену сияющий меч.

Помолчи о высоком. Тяжёлых камней не тревожь.
Не мешай ошибаться: ошибки ценнее удач.
В жизни стоит ценить только ту, настоящую дрожь,
о которой расскажут военный, спасатель и врач.
В повседневных занятиях вовсе не нужен размах,
не на каждое яблоко в мире имеется змей.
Прекрати строить речь на чужих отражённых словах –
и особенно мыслить словами такими не смей.
Никому ничего не должны приносить небеса,
потому что никто ничего небесам не принёс.
Подыши на стекло, нарисуй человечка и пса.
Посмотри, как растают они – человечек и пёс.

2016

Что же такое будет?
Это вопрос по теме.
Что-то такое будет –
в скорости и со всеми.
Что-то, что больше дома,
больше большого брата.
Что-то, что незнакомо,
Что-то, что непонятно.
Тучи плывут оттуда,
где собирают зиму,
где солнечная амплитуда
невоообразима.
А в глубине, под ними,
радуются поддато
маленькими, родными
кажущиеся котята.
Крутятся хипстерёнки
пятничного брегета –
и за стальной заслонкой
почти догорело лето.
Где-то куют медали
защитникам Хиросимы.
Где-то уже собрали
вашу большую зиму.

2015

Жучок во льду, комарик в янтаре,
сырые спички в куртке дяди Вити.
Снеговики твердеют в январе.
Господь – в сердцах, Гагарин – на орбите.
Дневные звуки со́ннее ночных.
Дневные сны надеты наизнанку.
На крыше облака, а там, на них –
стоящие на цыпочках стремянки.
Не о махорке плачет дурачок –
его пугает свет за поворотом.
Когда и где комарик и жучок,
тогда и там Гагарин видел что-то.

2018

В октябрьском воздухе нужно учить геометрию –
такая наглядность, такая отчётливость линий.
Бессмертие листьев равняется только безветрию,
которое можно хранить в голове человека.
Надутые тыквы, чьи хвостики пирамидальны,
последние мухи, как памятники самолётам.
Поэты веками листы без копира метали
в какие-то головы, то есть, в какую-то вечность.
Хотя бы нервозно бумажки исписаны эти –
и то хорошо, пусть немногим такое поможет.
Октябрьский воздух пока что в эскизном проекте –
но я почему-то в июле подумал об этом.

2020

Полграфина холодной водки,
маринованные маслята.
За окном – воробьи на ветке.
За окном – наступает лето.
Говорят, за окном – хуже,
говорят, за окном – страшно,
говорят, за окном реже
обыватель бывает счастлив.
Но зато – горячо и пряно,
и гроза разразилась гневом.
Человек засыпает пьяным
чтобы утром проснуться трезвым.

2013

Ничего не осталось от наших прогулок вдвоём.
Ты чего говоришь? Ну конечно, конечно осталось!
Потемневшего неба зловещий лесной окоём
и с другой стороны - раскалённо-закатная алость.
Почему ты близка? Потому что и правда близка.
Потому что прошедшее видно в контрастной подсветке:
и черничные руки, и полные кеды песка,
и хрустящий жучок на колючей малиновой ветке.
Нареки это раем, забудь и опять нареки.
Ничего необычного, очень простая потеха.
Мы идём вдоль реки, вдоль реки, вдоль реки, вдоль реки...
Превращаемся-щаемся-щаемся-щаемся в эхо.

2016

Осознавши себя траекторией,
перестанешь бояться окончиться.
Мы бы век на своём тараторили,
но однажды придёт переводчица.
Пусть она переводит про главное,
где каштаны и страшные пьяницы.
И столицы сотрутся, и гавани,
а посёлок Быково останется.
Был там храм, аварийный фактически,
но достойный отдельного очерка.
Я любил его, псевдоготический,
а другой, деревянный, − не очень-то.
Там, бывало, звонят по покойничку,
ну а мы, накупившие сникерсов,
проскользнули домой потихонечку
и хотим от родителей сныкаться.
Всё что хошь прекращает быть лакомым,
если это четвёртая порция.
Звёзды плотно обёрнуты вакуумом,
и поэтому долго не портятся.

2017

Прилипчивая уличная песенка
на вражеском сегодня языке;
певица, и её неравновесие
с купюрами в раскрытом рюкзаке.
 
Подпрыгивает голос  подпружиненный,
танцующий под током проводок.
Витрина пожирает отражение,
прохожий превращается в цветок.
 
Пусть времени второго и не выдано,
а первое стесалось догола,
но тоненькая девушка на выдохе
прекрасна, словно швейная игла.

Автомобиль, состарившийся в профиль,
профыркался – и как бы тишина.
Картонка, надпись маркером: «КАРТОФЕЛЬ»
И осень – а похоже, что весна.
И яблоки, громадный штрифель детства,
к хрустальным небесам прикреплены…
Принюхаться, прислушаться, вглядеться –
со стороны. Уже со стороны.
Уходит в землю ножка табуретки,
и ты летишь, но в этом-то и соль…
И яблоко, сорвавшееся с ветки,
о плитку чмокает – и лопается вдоль.

2014

Смотрю из тьмы на огонёк свечной,
к нему надежды тьмы устремлены.
Не вышел он своей величиной,
но нет во тьме крупней величины.
 
Постой, пространство, просто погоди,
не рассыпайся, милое, пока.
Кулак любви сжимается в груди,
и это тоже вроде огонька.

На своё отражение
посмотри, помолчи.
Мы не в том положении,
чтобы спать на печи.
 
Что накоплено ценного
за былые века
льётся в кружечку пенного
новостного пивка.
 
Смысла нашего прошлого
не поможет найти
удивительно ушлая
нейросеть GPT.
 
Шепчет солнышко заповедь,
каждый день за окном
засыпая на западе
термоядерным сном.
 
В душу битые пьяницы,
скажет кто — мужичьё.
А Россия достанется
тем, кто любит её.
 
Среднерусским товарищам
постсоветской волны,
от себя убегающим
на дороги войны.

Сбежали крысы, роняя вещи,
но никогда не оставят судно
ни те, что веруют и трепещут,
ни тот, кто верует, ибо абсурдно.
 
Бушует море, и гнётся небо,
русалки плачут, сирены воют.
В стальных руках краснофлотца — невод,
в воде цепляющий огневое.
 
Такое время, такие вести,
что даже твердь на волнах взлетает.
И буря — мглою, и все на месте:
и гимн — советский, и Русь — святая.

«ЗВЕЗДЫ НА ПОЗИЦИЯХ», - так я решила назвать свою авторскую программу, первый выпуск которой выходит на Rutube и ВК

«ЗВЕЗДЫ НА ПОЗИЦИЯХ» - диалог с деятелями нашей культуры о гражданской позиции и ее влиянии на творчество, взаимоотношения в семье, с друзьями, коллегами, и изменилась ли их жизнь, если да, то в какую сторону?

ГЕРОИНЯ Первой передачи - Ксения ГЛИНКА, в прошлом прекрасная актриса театра МХАТ и кино, а ныне, Министр культуры Тверской области.
В свое время, она была одна из первых, кто моментально откликнулся на мою инициативу провести благотворительный концерт в г. Россошь Воронежской области для эвакуированных женщин и детей Донбасса.

ИЗ АКТРИСЫ В МИНИСТРЫ - это, на мой взгляд, подвиг замечательной, успешной актрисы добровольно отказаться от любимой профессии.
Как она на это решилась? Что для нее Родина? Можно ли привить патриотизм?
И самое важное - разговор о положении в культуре, провинциальной и столичной, в чем схожесть, а в чем отличие.

Затронули и другие, не менее важные вопросы.
Ксения интересный собеседник, умный, глубокий, уверена, что интервью может стать для кого-то своеобразной точкой опоры в наше сложное время.

Посмотреть передачу вы можете тут:

🔺ВК https://m.vk.com/public221737762

🔺RUTUBE: https://rutube.ru/channel/31827687/

С волнением жду ваших отзывов на передачу, где все для меня в впервые, одним словом - Премьера!

*Съемки проходили в креативно-образовательном центре ПФКИ, проект реализуется при поддержке ИРИ. Брен предоставивший одежду Daisy Knit https://daisyknit.ru/
Стилист Эвелин Акуа
Ассистент стилиста Марина Медведева
#звездынапозициях