По поводу статьи Евгения Рабкина и уважения чувств людей, стоящих в очереди за люксом (это еще, заметьте, погода ничего). Я попросила прокомментировать ситуацию Татьяну Торчилину, бессменного на протяжении 20 лет директора флагманского бутика Cartier, ныне директора по развитию партнерства в сфере культуры, искусства и премиального сегмента бизнеса.
“Да, ситуация именно такая. Я только что вернулась из Парижа, где лично пережила подобный опыт в нескольких бутиках, причем вместе с историческим, очень большим клиентом, который просто отказывался заходить внутрь, видя очередь. Понятно, что при желании можно найти обходные пути. И если ты минуешь очередь и говоришь: “У меня встреча с Софи или Пьером”, тебя тут же пропускают. Но я не представляю, как при этом себя чувствует другая часть очереди. Предполагаю, что не очень.
Эта практика возникла во время ковида и всем очень понравилась. Но в Москве мы пришли к решению, что никто на улице стоять не будет. Да, это действительно сложнее – разруливать потоки внутри бутика. Всем давать надежду, что их скоро примут, кому-то улыбнуться, с кем-то перекинуться шуткой. Тяжело, даже если ты бегаешь не с горой одежды и ботинок, а всего лишь с треем, на котором лежат бриллианты. Все хватают за руки: “А когда ко мне?” “А что это вы несете?” Но это и есть работа хозяйки, принимающей гостей, не важно, кто она, директор или продавец, – чтобы все себя чувствовали комфортно, а ожидание было приятным, сколько бы ни длилось.
Очередь перед бутиком – грустное зрелище, картина, плохо соотносящаяся с понятием люкса и праздника, каковым должно быть каждое посещение такого магазина”.
“Да, ситуация именно такая. Я только что вернулась из Парижа, где лично пережила подобный опыт в нескольких бутиках, причем вместе с историческим, очень большим клиентом, который просто отказывался заходить внутрь, видя очередь. Понятно, что при желании можно найти обходные пути. И если ты минуешь очередь и говоришь: “У меня встреча с Софи или Пьером”, тебя тут же пропускают. Но я не представляю, как при этом себя чувствует другая часть очереди. Предполагаю, что не очень.
Эта практика возникла во время ковида и всем очень понравилась. Но в Москве мы пришли к решению, что никто на улице стоять не будет. Да, это действительно сложнее – разруливать потоки внутри бутика. Всем давать надежду, что их скоро примут, кому-то улыбнуться, с кем-то перекинуться шуткой. Тяжело, даже если ты бегаешь не с горой одежды и ботинок, а всего лишь с треем, на котором лежат бриллианты. Все хватают за руки: “А когда ко мне?” “А что это вы несете?” Но это и есть работа хозяйки, принимающей гостей, не важно, кто она, директор или продавец, – чтобы все себя чувствовали комфортно, а ожидание было приятным, сколько бы ни длилось.
Очередь перед бутиком – грустное зрелище, картина, плохо соотносящаяся с понятием люкса и праздника, каковым должно быть каждое посещение такого магазина”.
Кстати, вчерашнее платье невесты Маши Парфеновой – израильского бренда Berta. Создательница, Берта Балилти, закончила колледж “Шенкар”, тот же, что Альбер Эльбаз.
Как раз вчера говорила с Наташей Каневской, художником по костюмам, она уже много лет живет между Тель-Авивом и Москвой, работала над “Триггером” и “Содержанками”. Так вот Наташа рассказала: единственное, во что израильтяне готовы вкладывать (в смысле моды), – свадебные платья и платья для выходов. Поэтому когда продвинутые израильские дизайнеры уезжают в модные столицы, а потом возвращаются делать собственные бренды, это все равно будет нарядная одежда, иначе не выжить. Все мы помним марку Galia Lahav, в ней выходила замуж Ксения Собчак, в ней же Иванка Трамп была недавно на свадьбе сестры Тиффани. Но есть и другие важные израильские бренды - сделала для вас подборку.
Кстати, еще одна особенность израильтян – они хотят поддерживать шекелем своих. Наташина мама пробовала открыть свадебный бутик Vera Wang – уж казалось бы, что надежнее? Не пошло.
Как раз вчера говорила с Наташей Каневской, художником по костюмам, она уже много лет живет между Тель-Авивом и Москвой, работала над “Триггером” и “Содержанками”. Так вот Наташа рассказала: единственное, во что израильтяне готовы вкладывать (в смысле моды), – свадебные платья и платья для выходов. Поэтому когда продвинутые израильские дизайнеры уезжают в модные столицы, а потом возвращаются делать собственные бренды, это все равно будет нарядная одежда, иначе не выжить. Все мы помним марку Galia Lahav, в ней выходила замуж Ксения Собчак, в ней же Иванка Трамп была недавно на свадьбе сестры Тиффани. Но есть и другие важные израильские бренды - сделала для вас подборку.
Кстати, еще одна особенность израильтян – они хотят поддерживать шекелем своих. Наташина мама пробовала открыть свадебный бутик Vera Wang – уж казалось бы, что надежнее? Не пошло.
Forwarded from The Blueprint
Сегодня мы запустили #GlocalsIssue — новый диджитал-номер о тех, кто уехал и нашел себя на новом месте. В нем мы расскажем истории разъехавшихся по всей планете соотечественников, которые продолжают создавать проекты, близкие себе по духу, но при этом вписанные в местное комьюнити. Герои нашего номера развивают ювелирный бизнес в Тель-Авиве, сортируют мусор в Тбилиси, бьют тату в Буэнос-Айресе, разливают чай в Дубае, продвигают дыхательные практики в Лиссабоне и популяризируют стендап в Ереване.
Первые материалы — про русскоязычный книжный в Тель-Авиве, открывшийся в Дубае PIMS и запах свободы в Тбилиси — уже на сайте.
Что дальше? Смотрите в карте номера: http://bit.ly/3UMx8eW
Первые материалы — про русскоязычный книжный в Тель-Авиве, открывшийся в Дубае PIMS и запах свободы в Тбилиси — уже на сайте.
Что дальше? Смотрите в карте номера: http://bit.ly/3UMx8eW
The Blueprint
Glocals Issue: номер о тех, кто уехал и нашел себя на новом месте
В Тбилиси, Ереване, Тель-Авиве, Дубае, Лиссабоне и Буэнос-Айресе.
Весь модный цвет - в испанской Ла-Корунье, родине Zara, на открытии выставки Стивена Майзела, о которой я писала вот тут. Ире - жирный лайк.
Пять лет назад не стало Аззедина Алайи. Предлагаю вспомнить нежнейший текст о нем «главного специалиста по некрологам» «Татлера» Сати Спиваковой (никуда не деться, слишком со многими великими Сати дружила). Ее дружба с Аззедином прошла проверку знаменитой кухней на улице Мусси в Марэ.
Tatler Россия
Сати Спивакова вспоминает своего друга Аззедина Алайю
Легендарная гостеприимная кухня дизайнера в Париже, его родной Сиди-Бу-Саид в Тунисе и сам Аззедин, улыбчивый и добрый — глазами телеведущей Сати Спиваковой.
Погружаюсь в коммуникационный ад вокруг Чемпионата мира по футболу в Катаре. Из интересного: есть такой независимый модный журнал Sepp. Выходит раз в два года, один раз к чемпионату Европы, второй – к мундиалю. В 2018-м, когда Москва все еще казалась, да и, смею предположить, была, городом мира, ребята сделали “русский” номер: обложку снял Даня Головкин, креативным директором стала Наташа Гольденберг. А вот к Катару Sepp уже не вышел (ценности не те), но редакция приняла решение выпустить номер, посвященный женскому "Евро" этим летом.
И еще рубрика #вопросывопросы про Катар: несмотря на поднявшийся в прессе шум Карин Ройтфельд твердо намерена провести там шоу Qatar Fashion United by CR Runway. Cреди участников заявлены Dior, Gucci, Louis Vuitton и Prada. Плюс молодые дизайнеры со всего мира. 150 имен, и пока из предприятия никто не выписался. Разумеется, публично все коммуницируется под соусом поддержки юных талантов. И вырученные средства пойдут в образовательный фонд Education Above All. За молодых дизайнеров ратует и Наоми Кэмпбелл. И в этом изолированно нет ничего плохого, наоборот. Но как люди из моды, которые сейчас (да и всегда) топят за diversity, будут чувствовать себя на территории подчеркнуто консервативных ценностей? Мне прямо интересно, кого из пиарщиков-самоубийц наняли все это разгребать. И возможен ли тут открытый диалог, в котором все стороны объяснят свои позиции?
Telegram
Ксения Соловьёва
Сегодня в Токио открывается такой вот классный магазин MaxMara. На фасаде – теперь уже легендарное фото Dogs in Coats Уильяма Вегмана. Мимимишная серия была сделана в 2001 году к 50-летию марки. Меня очень тронуло - видимо, на волне огромного количества добрейших собак, с которыми я тут в Тель-Авиве перезнакомилась.