А вот пример по рецептам изготовленного актуального квир-романа (на тот случай, если вы еще только готовитесь к написанию будущей классики, чтобы потом отправить свой труд для публикации во Freedom Letters) . Брайан Вашингтон, «Memorial». Один из лучших романов 2020 года по версии New York Times.
Уже на первых страницах читатель узнает, что двое взрослых геев, афроамериканец Бен (воспитатель в детсаду) и этнический японец Майк (повар) живут вместе в Хьюстоне, что вот-вот приедет из Японии мать Майка, а сам Майк немедленно улетает на свою историческую родину, чтобы ухаживать за умирающим отцом, которого видел в последний раз, будучи подростком.
Читатель получает ответы кто и где: простые небогатые парни, как ты и я, к тому же из числа (потенциально) дискриминируемых. Кроме того, дана небанальная житейская конструкция. Что будет, когда Бен останется в одной квартире с матерью своего парня, с иностранкой, которую не знает? Внимание поймано, — читатель хочет знать, что будет дальше. Так же быстро становится ясен и центральный конфликт, — оба гомосексуала словам предпочитают молчание: вопросы друг к другу копятся.
Это геи, — гомосексуальный секс играет в романе важную роль, но, будучи обозначен, все ж не взывает к эрекции, — это рядовая часть жизни героев. Кроме того, один из парней, — тучный Майк, — предпочитает открытые отношения, трахается и с кем-то на стороне, что Бену не по душе. Да здравствуют запрограммированные конфликты, а заодно и предложение подумать о домашнем насилии! Но и в этом автор не заходит далеко, — обозначает, но не детализирует, оставаясь в пределах салонной, вежливой беллетристики.
В книге хватает топонимов, описаний среды, где находятся герои. Это, с одной стороны, дает чувство города, а с другой — подчеркивает, что книга именно про узнаваемое «сейчас».
Написано языком предельно простым, короткими предложениями, — войти в книгу легко, однако это, если подумать, обманчивая простота, напоминающая японскую поэзию (ритму текста поддаться несложно, — вчера, дочитав книгу в автобусе, написал вдруг свое небольшое размышление о любви). Роман и состоит из коротких заметок, где генеральное течение сюжета дополняется флэшбэками. Следить за сюжетом не требует особого труда, понятно и то, к чему клонит автор, что создает у читателя приятное впечатление, какой он умный и догадливый. Игра в поддавки — важное для беллетристики условие.
Главных героя в романе два, от их лица попеременно и идет речь, — меняя перспективу, читатель получает новый взгляд и на события и на другого. Энигматичные друг для друга, эти парни просты и понятны в своих монологах.
В середине начинаются пустоты и длинноты, автор гонит строку, начинает повторяться, но главный (риторический) вопрос — научатся ли Бен и Майк говорить друг с другом— не отвечен, то есть читатель готов пройти и по этому несколько обезвоженному пространству.
В книге относительно небольшой для удержания внимания там и сям припрятаны небольшие тайны, которые вызывают приятное читательскому сердцу «ага»: обозначив нечто важное, автор дает отгадку не сразу. Есть и хороший твист ближе к финалу, что служит напоминанием, что у моста под названием «роман» должны быть прочные, тщательно выписанные начало и конец, — и если так, то какой бы шаткой ни была вся конструкция, она удержится, удержав при себе и читателя.
Что мы имеем? Героев, которых еще мало в национальной (в данном случае, американской) литературе. Необычный семейный конструкт. Любопытный зачин. Послевкусие: представляя перспективу «меньшинства», Брайан Вашингтон вынуждает думать и о «расизме наоборот», — в книге хватает пренебрежения к богатеньким белым; эффект, думается, нечаянный, но неизбежный, когда, сочиняя душевный мир героев, делаешь ставку на искренность, честность.
#кропоткинкниги
Уже на первых страницах читатель узнает, что двое взрослых геев, афроамериканец Бен (воспитатель в детсаду) и этнический японец Майк (повар) живут вместе в Хьюстоне, что вот-вот приедет из Японии мать Майка, а сам Майк немедленно улетает на свою историческую родину, чтобы ухаживать за умирающим отцом, которого видел в последний раз, будучи подростком.
Читатель получает ответы кто и где: простые небогатые парни, как ты и я, к тому же из числа (потенциально) дискриминируемых. Кроме того, дана небанальная житейская конструкция. Что будет, когда Бен останется в одной квартире с матерью своего парня, с иностранкой, которую не знает? Внимание поймано, — читатель хочет знать, что будет дальше. Так же быстро становится ясен и центральный конфликт, — оба гомосексуала словам предпочитают молчание: вопросы друг к другу копятся.
Это геи, — гомосексуальный секс играет в романе важную роль, но, будучи обозначен, все ж не взывает к эрекции, — это рядовая часть жизни героев. Кроме того, один из парней, — тучный Майк, — предпочитает открытые отношения, трахается и с кем-то на стороне, что Бену не по душе. Да здравствуют запрограммированные конфликты, а заодно и предложение подумать о домашнем насилии! Но и в этом автор не заходит далеко, — обозначает, но не детализирует, оставаясь в пределах салонной, вежливой беллетристики.
В книге хватает топонимов, описаний среды, где находятся герои. Это, с одной стороны, дает чувство города, а с другой — подчеркивает, что книга именно про узнаваемое «сейчас».
Написано языком предельно простым, короткими предложениями, — войти в книгу легко, однако это, если подумать, обманчивая простота, напоминающая японскую поэзию (ритму текста поддаться несложно, — вчера, дочитав книгу в автобусе, написал вдруг свое небольшое размышление о любви). Роман и состоит из коротких заметок, где генеральное течение сюжета дополняется флэшбэками. Следить за сюжетом не требует особого труда, понятно и то, к чему клонит автор, что создает у читателя приятное впечатление, какой он умный и догадливый. Игра в поддавки — важное для беллетристики условие.
Главных героя в романе два, от их лица попеременно и идет речь, — меняя перспективу, читатель получает новый взгляд и на события и на другого. Энигматичные друг для друга, эти парни просты и понятны в своих монологах.
В середине начинаются пустоты и длинноты, автор гонит строку, начинает повторяться, но главный (риторический) вопрос — научатся ли Бен и Майк говорить друг с другом— не отвечен, то есть читатель готов пройти и по этому несколько обезвоженному пространству.
В книге относительно небольшой для удержания внимания там и сям припрятаны небольшие тайны, которые вызывают приятное читательскому сердцу «ага»: обозначив нечто важное, автор дает отгадку не сразу. Есть и хороший твист ближе к финалу, что служит напоминанием, что у моста под названием «роман» должны быть прочные, тщательно выписанные начало и конец, — и если так, то какой бы шаткой ни была вся конструкция, она удержится, удержав при себе и читателя.
Что мы имеем? Героев, которых еще мало в национальной (в данном случае, американской) литературе. Необычный семейный конструкт. Любопытный зачин. Послевкусие: представляя перспективу «меньшинства», Брайан Вашингтон вынуждает думать и о «расизме наоборот», — в книге хватает пренебрежения к богатеньким белым; эффект, думается, нечаянный, но неизбежный, когда, сочиняя душевный мир героев, делаешь ставку на искренность, честность.
#кропоткинкниги
#berlinale2024
Small Things Like These / Такие мелочи
2024, Ирландия/Бельгия
***
В году 1985-м трудолюбивый добродетельный угольщик Билл случайно становятся свидетелем, как какая-то женщина тащит к монашкам какую-то девушку. Та плачет и упирается. Событие мелкое будит болезненные воспоминания у отца пятерых дочерей и безотцовщины. Все ли правильно делают эти «божьи невесты», в руках которых весь ирландский городок?
Полтора часа Киллиан Мерфи все более похожий на больную бабушку роняет скупые слова и мужские слезы. Эмма Уотсон в роли монашки-начальницы фарисейски лоснится. Остальные тоже что-то с чувством делают. Среда серо-зеленая, деталями вытаращенная, мысли скорбные, а ведь дело под Рождество.
Весь фильм, тщательно изготовленный по одноименному роману ирландки Клер Киган, придуман как пролог к большим скандалам вокруг «Приютов Магдалины», просуществовавших с 1820 по 1996 гг якобы для перевоспитания «падших женщин», — монашки делали бедных женщин рабынями, а люди вокруг из поколения в поколение делали вид, что эти слоны — только мухи.
Донельзя благочестивое кино Тима Милантса, мастера телевизионного ретро, только что открыло основной конкурс Берлинского кинофестиваля. Если вы в детстве втайне от родителей жевали эту вязкую, пахучую субстанцию под названием «вар», то запросто представите зрительские чувства.
#кропоткинкино
Small Things Like These / Такие мелочи
2024, Ирландия/Бельгия
***
В году 1985-м трудолюбивый добродетельный угольщик Билл случайно становятся свидетелем, как какая-то женщина тащит к монашкам какую-то девушку. Та плачет и упирается. Событие мелкое будит болезненные воспоминания у отца пятерых дочерей и безотцовщины. Все ли правильно делают эти «божьи невесты», в руках которых весь ирландский городок?
Полтора часа Киллиан Мерфи все более похожий на больную бабушку роняет скупые слова и мужские слезы. Эмма Уотсон в роли монашки-начальницы фарисейски лоснится. Остальные тоже что-то с чувством делают. Среда серо-зеленая, деталями вытаращенная, мысли скорбные, а ведь дело под Рождество.
Весь фильм, тщательно изготовленный по одноименному роману ирландки Клер Киган, придуман как пролог к большим скандалам вокруг «Приютов Магдалины», просуществовавших с 1820 по 1996 гг якобы для перевоспитания «падших женщин», — монашки делали бедных женщин рабынями, а люди вокруг из поколения в поколение делали вид, что эти слоны — только мухи.
Донельзя благочестивое кино Тима Милантса, мастера телевизионного ретро, только что открыло основной конкурс Берлинского кинофестиваля. Если вы в детстве втайне от родителей жевали эту вязкую, пахучую субстанцию под названием «вар», то запросто представите зрительские чувства.
#кропоткинкино
#berlinale2024
Crossing
2024, Грузия/Турция/Швеция
****
Лия, учительница на пенсии, покидает родной Батуми, чтобы найти племянницу. Транс-девушка Текла сбежала в Стамбул, и пожилая величественная грузинка, выполняя волю покойной сестры, отправляется следом. Встретятся ли они? На помощь приходит не только юный авантюрист Ачи, но и Эврим, добродетельная турецкая транс-женщина.
Леван Акин, известный гей-драмой «And then we danced», снова сулит сложные чувства. Смешно, грустно, поэтично, нравоучительно шведско-грузинский режиссер предлагает подумать, возможен ли диалог поколений. Ответ напрашивается сам собой, но, не без буквализма формируя «квир-топографию» Стамбула, фильм-вояж все ж не слишком утомляет моралью о важности любви к ближнему, — транс-люди и их «попутчики» показаны и с пониманием, и не без иронии, и с гордостью особой природы.
Это фильм о достоинстве в условиях довольно тяжких. Его главное украшение — грузинская актриса Мзия Арабули, работавшая еще с Сергеем Параджановым. Главная удача — сложно устроенный, эффектный, и сказовый, и публицистический финал, который можно понимать и как объяснение, почему эта довольно простая по форме социальная критика получила-таки право открывать спецпрограмму «Panorama» нынешнего Международного Берлинского кинофестиваля.
Тут и подобие утешения, и тревога. Что будет завтра, каким оно будет?
#кропоткинкино
Crossing
2024, Грузия/Турция/Швеция
****
Лия, учительница на пенсии, покидает родной Батуми, чтобы найти племянницу. Транс-девушка Текла сбежала в Стамбул, и пожилая величественная грузинка, выполняя волю покойной сестры, отправляется следом. Встретятся ли они? На помощь приходит не только юный авантюрист Ачи, но и Эврим, добродетельная турецкая транс-женщина.
Леван Акин, известный гей-драмой «And then we danced», снова сулит сложные чувства. Смешно, грустно, поэтично, нравоучительно шведско-грузинский режиссер предлагает подумать, возможен ли диалог поколений. Ответ напрашивается сам собой, но, не без буквализма формируя «квир-топографию» Стамбула, фильм-вояж все ж не слишком утомляет моралью о важности любви к ближнему, — транс-люди и их «попутчики» показаны и с пониманием, и не без иронии, и с гордостью особой природы.
Это фильм о достоинстве в условиях довольно тяжких. Его главное украшение — грузинская актриса Мзия Арабули, работавшая еще с Сергеем Параджановым. Главная удача — сложно устроенный, эффектный, и сказовый, и публицистический финал, который можно понимать и как объяснение, почему эта довольно простая по форме социальная критика получила-таки право открывать спецпрограмму «Panorama» нынешнего Международного Берлинского кинофестиваля.
Тут и подобие утешения, и тревога. Что будет завтра, каким оно будет?
#кропоткинкино
В день, когда стало известно, что путинизм убил-таки Алексея Навального, самого известного в мире российского политзаключенного, на кинофестивале в Берлине я смотрел фильм о тюрьме как сумме желаний счастливого будущего, — люди в неволе, а мечты больше и, кажется, сильнее казематов.
Reas
2024, Аргентина
Йосели, молодая аргентинка, мечтала о Париже, но была поймана с наркотиками в аэропорту и угодила на четыре года в тюрьму. Там она полюбила Начо, транс-парня. Осужденный за мошенничество, он создал в тюрьме рок-группу, что стало большим подспорьем не только ему.
На Берлинале в программе «Forum» это фильм обозначен как документальный, что и правда, и не вполне. О своем опыте пребывания за решеткой рассказывают бывшие «зэчки» — цис- и транс-женщины. Они не только говорят, но и поют, и танцуют, так что можно считать картину и (полу)документальным мюзиклом.
Это реэнактмент подлинных переживаний — свой второй фильм писательница и режиссер Лола Ариас вырастила из тюремного театрального проекта. В 2009 году под ее руководством осужденные тюрьмы «Эзейза» в Буэнос-Айресе делали искусством собственные жизни. Тем же, уже в звании «бывших» они занялись и сейчас, кино ради собравшись в развалинах бывшего тюремного комплекса «Казерос».
Чтобы в тюрьме сохранить «я», как утверждается, нужно стать «мы», — люди разных этносов, возрастов и гендеров интересны не только сами по себе, но и как общность, — не то коммуна, не то семья. Театральная условность странно меняет восприятие, «Reas» — удивительно оптимистичный фильм, показывающий зону, как место, где живут большие надежды.
Исполнились ли желания этих людей, — неизвестно. В финале они плещутся в воде, полеживают на песочке, играют в пляжный волейбол, но дрон с камерой все выше, обзор все больше, и видно, что вокруг них все те же тюремные стены.
Жить мечтой точно легче. Не знаю, легче ли без мечты умирать. Это знание каждый из нас может получить только по отдельности.
#berlinale2024 #кропоткинкино
Reas
2024, Аргентина
Йосели, молодая аргентинка, мечтала о Париже, но была поймана с наркотиками в аэропорту и угодила на четыре года в тюрьму. Там она полюбила Начо, транс-парня. Осужденный за мошенничество, он создал в тюрьме рок-группу, что стало большим подспорьем не только ему.
На Берлинале в программе «Forum» это фильм обозначен как документальный, что и правда, и не вполне. О своем опыте пребывания за решеткой рассказывают бывшие «зэчки» — цис- и транс-женщины. Они не только говорят, но и поют, и танцуют, так что можно считать картину и (полу)документальным мюзиклом.
Это реэнактмент подлинных переживаний — свой второй фильм писательница и режиссер Лола Ариас вырастила из тюремного театрального проекта. В 2009 году под ее руководством осужденные тюрьмы «Эзейза» в Буэнос-Айресе делали искусством собственные жизни. Тем же, уже в звании «бывших» они занялись и сейчас, кино ради собравшись в развалинах бывшего тюремного комплекса «Казерос».
Чтобы в тюрьме сохранить «я», как утверждается, нужно стать «мы», — люди разных этносов, возрастов и гендеров интересны не только сами по себе, но и как общность, — не то коммуна, не то семья. Театральная условность странно меняет восприятие, «Reas» — удивительно оптимистичный фильм, показывающий зону, как место, где живут большие надежды.
Исполнились ли желания этих людей, — неизвестно. В финале они плещутся в воде, полеживают на песочке, играют в пляжный волейбол, но дрон с камерой все выше, обзор все больше, и видно, что вокруг них все те же тюремные стены.
Жить мечтой точно легче. Не знаю, легче ли без мечты умирать. Это знание каждый из нас может получить только по отдельности.
#berlinale2024 #кропоткинкино
#berlinale2024 В день, когда стало известно, что путинизм убил Алексея Навального, на кинофестивале в Берлине показывают фильм страны, которую два года пытается убить путинизм.
Redaktsiya / The Editorial Office / Редакция
2024, Украина/Словакия/Германия/Чехия
Юра, сотрудник музея природы где-то на юге Украины, гоняясь за редким сурком, фотографирует нечаянно поджигателей леса. Правда о губителях никому не нужна, она опасна, — оставшись без работы, он идет в местную газету, а там знакомится поближе, как создаются фейковые новости и как свобода слова покупается местными политиками. Сильным мира сего выгоден хаос, — так они могут выгородить себе рай. Но есть и подлинные герои: не полумертвый мэр, не жулики-бизнесмены, но феминистка-журналистка и главный герой-правдолюбец.
Социальная критика хочет стать политсатирой, которая числит себя притчей. Могло быть едко-смешно, если б не длилось 126 минут; фильму Романа Бондарчука могло бы пойти на пользу анархическое «похуй», — в виде имеющемся стоит запомнить, что в Украине будущего, обозначенной в финале, хватает приспособленцев и жуликов, а правдолюбца нет.
Фильм можно смотреть как просветительский очерк об украинском образе жизни до 24.2.22. Другой вариант, — считать его оммажем Кире Муратовой, умевшей видеть в хаосе смысл. На кинофестивале в Берлине фильм показывают в спецпрограмме «Forum», представляющей полемическое кино.
Вопрос чрезвычайно болезненный. Кому нужна правда? Какую цену нужно за это заплатить?
Фильм не вполне об этом, но о чем мне еще думать в день, когда путинизм если не прямым преступным усилием, так суммой пыток — преследование, отравление, тюремный срок, карцеры, — убил Алексея Навального.
#кропоткинкино
Redaktsiya / The Editorial Office / Редакция
2024, Украина/Словакия/Германия/Чехия
Юра, сотрудник музея природы где-то на юге Украины, гоняясь за редким сурком, фотографирует нечаянно поджигателей леса. Правда о губителях никому не нужна, она опасна, — оставшись без работы, он идет в местную газету, а там знакомится поближе, как создаются фейковые новости и как свобода слова покупается местными политиками. Сильным мира сего выгоден хаос, — так они могут выгородить себе рай. Но есть и подлинные герои: не полумертвый мэр, не жулики-бизнесмены, но феминистка-журналистка и главный герой-правдолюбец.
Социальная критика хочет стать политсатирой, которая числит себя притчей. Могло быть едко-смешно, если б не длилось 126 минут; фильму Романа Бондарчука могло бы пойти на пользу анархическое «похуй», — в виде имеющемся стоит запомнить, что в Украине будущего, обозначенной в финале, хватает приспособленцев и жуликов, а правдолюбца нет.
Фильм можно смотреть как просветительский очерк об украинском образе жизни до 24.2.22. Другой вариант, — считать его оммажем Кире Муратовой, умевшей видеть в хаосе смысл. На кинофестивале в Берлине фильм показывают в спецпрограмме «Forum», представляющей полемическое кино.
Вопрос чрезвычайно болезненный. Кому нужна правда? Какую цену нужно за это заплатить?
Фильм не вполне об этом, но о чем мне еще думать в день, когда путинизм если не прямым преступным усилием, так суммой пыток — преследование, отравление, тюремный срок, карцеры, — убил Алексея Навального.
#кропоткинкино
#berlinale2024
La Cocina / Кухня
2024, Мексика США.
*****
Американка Джулия, официантка, беременна от мексиканского мигранта-нелегала Педро, а вокруг кипит, клокочет кухня большого ресторана в Нью-Йорке: ищут недостачу, прибыла новенькая, пицца непрожарена, из автомата хлещет газировка. Джулия думает, сделать ли ей аборт, Педро хочет ребенка и, мечтая о лучшей доле, зовет любимую на родину в Мексику, — он вспыльчив, из чего следует, что добром дело не закончится.
В конце 1950-х «рассерженный» левак-драматург Арнольд Уэскер показал, что мир — это вавилонское столпотворение кухни, где времени хватает только на труд и классовую ненависть, а с любовью трудно, — до нежностей ли в этом аду. В своем первом северо-американском фильме амбициозный мексиканец Алонсо Руиспаласиос пересочиняет британскую классику в режиссуре упругой, мускулистой, он модифицирует обличительный запал первоисточника. Тяготы «простого человека», вынужденного тяжело работать, не сильно-то изменились, но тех, кого эти люди, — повара, официантки, мойщики посуды, — обслуживают, существуют теперь как малосущественный фон. Куда важней любови и неприязни на расстоянии вытянутой руки.
Лишних в фильме нет, а из тех, кто есть выбивают максимум возможного, — кто бы мог подумать, что склонная к позерству Руни Мара в роли беременной джульетты может выглядеть приличной артисткой. С другой стороны, как ею не быть, если тебе выдан настолько темпераментный чико, — Рауль Брионес Кармона, сыгравший Педро вот-вот проснется знаменитым.
Это говорливое, пижонское кино попало в основной конкурс Берлинале, что и понятно: тут каждый статист имеет значение, съемка черно-белая, что обязывает, монтаж, желает быть бесшовным, ритм как у современного балета, когда протяжное и долгое «а-ах» сменяют семенящие синкопы, а далее то прыг, то скок, то предлагающая выдохнуть пауза. Кухня скворчит и пыхает, орет и содрогается, — камера пляшет, люди мелодекламируют, зрителя мотает и носит по кухонным закоулкам так, что к трагикомической, чавкающей всем подряд кульминации он добирается доверху накачанным чужими эмоциями.
Сперму на сыром мясе я постараюсь забыть, но в качестве #неочевидноквир запомню, пожалуй, мечту одной мимоходной посудомойки о любимой Марте. Всех жаль, в рестораны потом не хочется. Это и признание в любви к человеку, и выражение глубочайшего к нему презрения. Трудно сказать, чего больше.
#кропоткинкино
La Cocina / Кухня
2024, Мексика США.
*****
Американка Джулия, официантка, беременна от мексиканского мигранта-нелегала Педро, а вокруг кипит, клокочет кухня большого ресторана в Нью-Йорке: ищут недостачу, прибыла новенькая, пицца непрожарена, из автомата хлещет газировка. Джулия думает, сделать ли ей аборт, Педро хочет ребенка и, мечтая о лучшей доле, зовет любимую на родину в Мексику, — он вспыльчив, из чего следует, что добром дело не закончится.
В конце 1950-х «рассерженный» левак-драматург Арнольд Уэскер показал, что мир — это вавилонское столпотворение кухни, где времени хватает только на труд и классовую ненависть, а с любовью трудно, — до нежностей ли в этом аду. В своем первом северо-американском фильме амбициозный мексиканец Алонсо Руиспаласиос пересочиняет британскую классику в режиссуре упругой, мускулистой, он модифицирует обличительный запал первоисточника. Тяготы «простого человека», вынужденного тяжело работать, не сильно-то изменились, но тех, кого эти люди, — повара, официантки, мойщики посуды, — обслуживают, существуют теперь как малосущественный фон. Куда важней любови и неприязни на расстоянии вытянутой руки.
Лишних в фильме нет, а из тех, кто есть выбивают максимум возможного, — кто бы мог подумать, что склонная к позерству Руни Мара в роли беременной джульетты может выглядеть приличной артисткой. С другой стороны, как ею не быть, если тебе выдан настолько темпераментный чико, — Рауль Брионес Кармона, сыгравший Педро вот-вот проснется знаменитым.
Это говорливое, пижонское кино попало в основной конкурс Берлинале, что и понятно: тут каждый статист имеет значение, съемка черно-белая, что обязывает, монтаж, желает быть бесшовным, ритм как у современного балета, когда протяжное и долгое «а-ах» сменяют семенящие синкопы, а далее то прыг, то скок, то предлагающая выдохнуть пауза. Кухня скворчит и пыхает, орет и содрогается, — камера пляшет, люди мелодекламируют, зрителя мотает и носит по кухонным закоулкам так, что к трагикомической, чавкающей всем подряд кульминации он добирается доверху накачанным чужими эмоциями.
Сперму на сыром мясе я постараюсь забыть, но в качестве #неочевидноквир запомню, пожалуй, мечту одной мимоходной посудомойки о любимой Марте. Всех жаль, в рестораны потом не хочется. Это и признание в любви к человеку, и выражение глубочайшего к нему презрения. Трудно сказать, чего больше.
#кропоткинкино
#berlinale2024
Cuckoo / Кукушка
2024, Германия
⭐️⭐️⭐️⭐️⭐️
Гретхен, юная американка в депрессии, переезжает жить к отцу, в его шикарный дом где-то в немецких горах. Там она знакомится с хлыщеватым хозяином этих владений, мистером Кенигом. Он предлагает девушке подработать на ресепшене в принадлежащем ему гостиничном комплексе. Деньги нужны, она соглашается, а однажды вечером, во тьме ее преследует жуткая женщина. Кто это чучело?
С любовью к жанру, с изобретательной линзой и своеобразным чувством юмора снятый хоррор, где и главная героиня, и главное украшение — Хантер Шафер, одна из самых знаменитых транс-женщин планеты, пришедшая в «Кукушку», вроде, целиком из прославившей ее «Эйфории», где она тоже была изломанной, страдающей и по-своему сильной квир-персоной.
Немецкому режиссеру Тильману Зингеру дано отличное чувство B-Movie, он не заимствует, но цитирует, и в этой сумме сумм всех ужастиков сохраняет обаятельный азарт подростка, зачарованного монстрами. Кровь льется, жуть вопит, ружья палят, — и мне, человеку взрослому, все время хочется смеяться.
Если Хантер Шафер отдается жанру со всей серьезностью человека молодого, то актеры постарше позволяют себе иронические подмигивания, и от этого соседства возникает любопытный эффект детского спектакля: малыши в ужасе, как страшна баба-яга, прочие вторят, с ностальгической улыбкой вспоминая собственные юные годы.
Отличный фильм. Был бы расдатчиком премий, дал бы непременно статуэтку Дэну Стивенсу, которого, понятное дело, все мы любим со времен «Я создан для тебя», но теперь он с таким вкусом пародирует сам себя в роли богатого психопата, что даже странно, что жанр «Кукушки» обозначен как хоррор, хотя на деле это ж изысканный бурлеск.
#кропоткинкино
Cuckoo / Кукушка
2024, Германия
⭐️⭐️⭐️⭐️⭐️
Гретхен, юная американка в депрессии, переезжает жить к отцу, в его шикарный дом где-то в немецких горах. Там она знакомится с хлыщеватым хозяином этих владений, мистером Кенигом. Он предлагает девушке подработать на ресепшене в принадлежащем ему гостиничном комплексе. Деньги нужны, она соглашается, а однажды вечером, во тьме ее преследует жуткая женщина. Кто это чучело?
С любовью к жанру, с изобретательной линзой и своеобразным чувством юмора снятый хоррор, где и главная героиня, и главное украшение — Хантер Шафер, одна из самых знаменитых транс-женщин планеты, пришедшая в «Кукушку», вроде, целиком из прославившей ее «Эйфории», где она тоже была изломанной, страдающей и по-своему сильной квир-персоной.
Немецкому режиссеру Тильману Зингеру дано отличное чувство B-Movie, он не заимствует, но цитирует, и в этой сумме сумм всех ужастиков сохраняет обаятельный азарт подростка, зачарованного монстрами. Кровь льется, жуть вопит, ружья палят, — и мне, человеку взрослому, все время хочется смеяться.
Если Хантер Шафер отдается жанру со всей серьезностью человека молодого, то актеры постарше позволяют себе иронические подмигивания, и от этого соседства возникает любопытный эффект детского спектакля: малыши в ужасе, как страшна баба-яга, прочие вторят, с ностальгической улыбкой вспоминая собственные юные годы.
Отличный фильм. Был бы расдатчиком премий, дал бы непременно статуэтку Дэну Стивенсу, которого, понятное дело, все мы любим со времен «Я создан для тебя», но теперь он с таким вкусом пародирует сам себя в роли богатого психопата, что даже странно, что жанр «Кукушки» обозначен как хоррор, хотя на деле это ж изысканный бурлеск.
#кропоткинкино
#berlinale2024
Sieger sein / Winners / Победить
2024, Германия
**
Еще недавно жила в Сирии, в Курдистане, а теперь должна идти в берлинскую школу. 11-летняя Мона любит футбол, в который часто играла дома, а в Веддинге, в квартале мультиэтническом, как раз кстати имеется девичья футбольная команда. Беда только, что юные спортсменки не усвоили, что такое командный дух, а выиграть в городском чемпионате очень хочется. Сумеет ли Мона найти с этими оторвами общий язык?
И еще один образчик современного, немецкого интеграционного кино, которое вполне могут показать и на стримингах, и на общественно-правовом ТВ. Девочки заняты спортом, который напрасно считается сугубо мужским. Спорт — ключ к успешной интеграции. Демократия — это право на ошибку, которую можно исправить. Не бывает хороших диктатур.
Лозунгов много, смотреть на иллюстрации к ним мучительно. Солин Юсеф, этническая курдка, в детстве переехавшая в Германию, взялась изобразить ту среду, которую знает, — она сама училась в берлинской школе. Понимание героев и обстоятельств — лишь полдела. Это кино для подростков, которое должно понравиться родителям и педсоветам, но коньюнктурщик из режиссерки-сценаристки так себе. Актеры стараются, снято не очень-то стыдно, однако, ограниченная педагогическим заказом, Юсеф работала работу, — в целом без искры, без страсти, без особого желания, что особенно заметно в сравнении с редкими удачными мизансценами, сугубо семейными, допускающими больше авторской свободы.
На Берлинском кинофестивале фильм показывают в программе «Generation Kplus». Кроме того, он претендует на ЛГБТ-премию Teddy, — не то потому, что квирность следует понимать в значении расширительном, а тут полно девочек с пацанскими замашками. Не то потому, что первым делом с Моной хочет дружить Гарри, школьник с крашеными волосами, который тайком читает книжки в туалете для девочек.
#кропоткинкино
Sieger sein / Winners / Победить
2024, Германия
**
Еще недавно жила в Сирии, в Курдистане, а теперь должна идти в берлинскую школу. 11-летняя Мона любит футбол, в который часто играла дома, а в Веддинге, в квартале мультиэтническом, как раз кстати имеется девичья футбольная команда. Беда только, что юные спортсменки не усвоили, что такое командный дух, а выиграть в городском чемпионате очень хочется. Сумеет ли Мона найти с этими оторвами общий язык?
И еще один образчик современного, немецкого интеграционного кино, которое вполне могут показать и на стримингах, и на общественно-правовом ТВ. Девочки заняты спортом, который напрасно считается сугубо мужским. Спорт — ключ к успешной интеграции. Демократия — это право на ошибку, которую можно исправить. Не бывает хороших диктатур.
Лозунгов много, смотреть на иллюстрации к ним мучительно. Солин Юсеф, этническая курдка, в детстве переехавшая в Германию, взялась изобразить ту среду, которую знает, — она сама училась в берлинской школе. Понимание героев и обстоятельств — лишь полдела. Это кино для подростков, которое должно понравиться родителям и педсоветам, но коньюнктурщик из режиссерки-сценаристки так себе. Актеры стараются, снято не очень-то стыдно, однако, ограниченная педагогическим заказом, Юсеф работала работу, — в целом без искры, без страсти, без особого желания, что особенно заметно в сравнении с редкими удачными мизансценами, сугубо семейными, допускающими больше авторской свободы.
На Берлинском кинофестивале фильм показывают в программе «Generation Kplus». Кроме того, он претендует на ЛГБТ-премию Teddy, — не то потому, что квирность следует понимать в значении расширительном, а тут полно девочек с пацанскими замашками. Не то потому, что первым делом с Моной хочет дружить Гарри, школьник с крашеными волосами, который тайком читает книжки в туалете для девочек.
#кропоткинкино
Young Hearts / Юные сердца
2024, Бельгия
***
14-летний Элиас считается влюбленным в одноклассницу Валери, но все меняется, когда в эту деревню близ Брюсселя переезжает с семьей Алекс, его ровесник. Новенький знает про себя, что гей, но кем готов считать себя Элиас, принявшийся испытывать странные чувства?
Все мы когда-то влюблялись впервые, бельгиец Энтони Шаттеман не был исключением и по мотивам своих тогдашних переживаний создал фильм, в котором попробовал воплотить иллюзию первой любви, которая взаимна, всеми одобряема, а неудобства доставляет потому лишь, что она первая, и надо понять, что с этим делать.
Школьник Лу Гооссенс, сыгравший Элиаса, играет свои эмоциональные гаммы с естественностью зверя, не замечающего камеры, а та следует за ним неотступно, любовно собирая вещественные доказательства, как ценны эти эмоции, как важно прожить их с толком.
Гомофобия в прошлом, сложности решаются разговором, будьте же счастливы — в изображении квир-подростков режиссер-дебютант идет по следам Лукаса Донта, новой звезды бельгийского квир-кино («Close»), но в шаге своем не уверен. Ясного понимания формы у него пока нет, от чего возникают эпизоды лишние, из другого кино явившиеся, — дрэг-куин, прочувствованным пением придающая храбрости юным сердцам, уж точно родом не из этой пасторали, где сама природа благоволит нежным влюбленным.
Это порывисто снятая, солнечная, беспроигрышная в производимом впечатлении история. На премьере во время Берлинского кинофестиваля (программа «Generation Kplus») были стоячие овации. А потому что первая.
#кропоткинкино #berlinale2024
2024, Бельгия
***
14-летний Элиас считается влюбленным в одноклассницу Валери, но все меняется, когда в эту деревню близ Брюсселя переезжает с семьей Алекс, его ровесник. Новенький знает про себя, что гей, но кем готов считать себя Элиас, принявшийся испытывать странные чувства?
Все мы когда-то влюблялись впервые, бельгиец Энтони Шаттеман не был исключением и по мотивам своих тогдашних переживаний создал фильм, в котором попробовал воплотить иллюзию первой любви, которая взаимна, всеми одобряема, а неудобства доставляет потому лишь, что она первая, и надо понять, что с этим делать.
Школьник Лу Гооссенс, сыгравший Элиаса, играет свои эмоциональные гаммы с естественностью зверя, не замечающего камеры, а та следует за ним неотступно, любовно собирая вещественные доказательства, как ценны эти эмоции, как важно прожить их с толком.
Гомофобия в прошлом, сложности решаются разговором, будьте же счастливы — в изображении квир-подростков режиссер-дебютант идет по следам Лукаса Донта, новой звезды бельгийского квир-кино («Close»), но в шаге своем не уверен. Ясного понимания формы у него пока нет, от чего возникают эпизоды лишние, из другого кино явившиеся, — дрэг-куин, прочувствованным пением придающая храбрости юным сердцам, уж точно родом не из этой пасторали, где сама природа благоволит нежным влюбленным.
Это порывисто снятая, солнечная, беспроигрышная в производимом впечатлении история. На премьере во время Берлинского кинофестиваля (программа «Generation Kplus») были стоячие овации. А потому что первая.
#кропоткинкино #berlinale2024
All shall be well / Все будет хорошо
2024, Гонконг
****
Энджи и Пэт во всех отношениях счастливы: у пожилой лесби-пары в Гонконге и дома гармония, и с деньгами, вроде, нет затруднений; у них есть понимающий дружеский круг, а родственники воспринимают их союз как нечто само собой разумеющееся. Но Пэт вдруг умирает. Как уход одного из членов клана меняет всю семейную конструкцию? Кто и почему оказывается слабым звеном?
Первое, что должны сделать квир-пары после сеанса, — сходить или в ЗАГС, или к нотариусу. Рэй Йон в своей второй после «Suk Suk» геронтологической драме убедительно показывает, каким пшиком могут оказаться любые благие намерения, если они не зафиксированы официально: родственники покойной Пэт, вроде, хорошо относятся к Энджи, но свои беды важней, — а денег им вечно не хватает, и почему б не договориться с совестью.
Эта тяготеющая к элегии картина несколько отягощена буквализмом, — все самое важное не только показано, но и рассказано, в чем хочется видеть особенности китайского сторителлинга. Но перспектива, допускающая многозначность, все ж возникает, — люди умеют молчать, а Энджи в исполнении Патры Ау делает это так, что легко вдумать глубины бесконечные.
Финал подтапливают квир-трюизмы о семье как родстве душ, что почти не мешает общему впечатлению от фильма, детального в изображении местных ритуалов, которые могли бы учитывать чувства ЛГБТ-людей, но этого все еще не делают. На похоронах Энджи, фактически вдова, отказывается притворяться «просто подругой», — она выходит вперед, чтобы встать рядом с гробом своей любимой. И тот, кто скажет, что она не права, ни сердца не имеет, ни ума, ни совести.
Вне всяких сомнений один из главных квир-фильмов #berlinale2024
2024, Гонконг
****
Энджи и Пэт во всех отношениях счастливы: у пожилой лесби-пары в Гонконге и дома гармония, и с деньгами, вроде, нет затруднений; у них есть понимающий дружеский круг, а родственники воспринимают их союз как нечто само собой разумеющееся. Но Пэт вдруг умирает. Как уход одного из членов клана меняет всю семейную конструкцию? Кто и почему оказывается слабым звеном?
Первое, что должны сделать квир-пары после сеанса, — сходить или в ЗАГС, или к нотариусу. Рэй Йон в своей второй после «Suk Suk» геронтологической драме убедительно показывает, каким пшиком могут оказаться любые благие намерения, если они не зафиксированы официально: родственники покойной Пэт, вроде, хорошо относятся к Энджи, но свои беды важней, — а денег им вечно не хватает, и почему б не договориться с совестью.
Эта тяготеющая к элегии картина несколько отягощена буквализмом, — все самое важное не только показано, но и рассказано, в чем хочется видеть особенности китайского сторителлинга. Но перспектива, допускающая многозначность, все ж возникает, — люди умеют молчать, а Энджи в исполнении Патры Ау делает это так, что легко вдумать глубины бесконечные.
Финал подтапливают квир-трюизмы о семье как родстве душ, что почти не мешает общему впечатлению от фильма, детального в изображении местных ритуалов, которые могли бы учитывать чувства ЛГБТ-людей, но этого все еще не делают. На похоронах Энджи, фактически вдова, отказывается притворяться «просто подругой», — она выходит вперед, чтобы встать рядом с гробом своей любимой. И тот, кто скажет, что она не права, ни сердца не имеет, ни ума, ни совести.
Вне всяких сомнений один из главных квир-фильмов #berlinale2024
The Visitor / Гость
2024, Британия
***
Волной Темзы на лондонский берег прибивает чемодан, — а в нем человек, складный и темнокожий. Он приходит в богатый дом, чтобы испытать всю силу своего сексапила: первым к его чреслам припадает слуга-кроссдрессер, затем хозяйка дома в нелепом парике, далее сексом с безымянным гостем занимаются и бородатая дочка богачей (возможно, небинарная персона), и сын богачей, и сам богач, самый из этой якобы-семьи сексапильный. Далее визитер исчезает, его любовники и любовницы сублимируют: слуга в молитвах истязает себя, дочь хозяев беременна, их сын воображает себя художником, хозяйка дома ищет молодых лаверов, ее муж тоже ищет секса на плэнере, а еще разгуливает по лесу голышом, чтобы в итоге замереть в самом центре водопада, — и это рифма к первоисточнику, фильму «Теорема» Пьера Паоло Пазолини, который заставил своего совсем неодетого героя бежать по вулканической пустыне. В 1968 году буржуазность считалась бесплодной. Что же теперь?
Брюс ЛаБрюс, неутомимый порнограф, снова в седле. И снова зады предпочитает голые. Невнятный в предыдущем «Нарциссе», теперь он затеял безбашенный квир-прайд: пересказывая итальянский первоисточник весьма близко, канадский режиссер играет в сарказм, что оправдывает, почему эти люди говорят граммофонными голосами, с актерством недружны, но хороши в неимитированном сексе, — гомо- и гетеросексуальном, на двоих и втроем. В титрах так же крупно, как и имена исполнителей, прописано наличие «координатора интимных сцен», что тоже считывается как жест художественный, — да, эти люди трахаются от души и по желанию.
Снято с прекрасным чувством композиции, с причудливой игрой света, с телесностью хоть сейчас в квир-галерею, — это кино, наверное, хочет быть манифестом секс-анархии. «Семейные ценности», — сообщает во весь экран надпись, когда исполнители, притворяющиеся родственниками, используют сфинктеры друг друга на прочность. «Фазерфакер», — есть и такое пояснение, когда якобы-сын трахает якобы-отца.
Выхолощенный самим временем сюжет Пазолини оказывается пригодной для современности формой комедии, которая мало того, что служит напоминанием, как смешны за вычетом чувств наши сексуальные практики, — в уморительный набор живописных совокуплений можно вложить любое размышление, и любое будет правильным.
Посмеялся я вволю, эрекции не испытал, а сердце дрогнуло только раз, — когда увидел цитату из Славы Могутина; есть у фотохудожника из России такая работа, — там парень в большом бумажном пакете. У Брюса ЛаБрюса в пакете двое. Нет, не скучают.
На кинофестивале в Берлине фильм показывают в программе «Panorama», традиционно благоволящей квир-авторам. ЛаБрюс там нередкий визитер.
#кропоткинкино #berlinale2024
2024, Британия
***
Волной Темзы на лондонский берег прибивает чемодан, — а в нем человек, складный и темнокожий. Он приходит в богатый дом, чтобы испытать всю силу своего сексапила: первым к его чреслам припадает слуга-кроссдрессер, затем хозяйка дома в нелепом парике, далее сексом с безымянным гостем занимаются и бородатая дочка богачей (возможно, небинарная персона), и сын богачей, и сам богач, самый из этой якобы-семьи сексапильный. Далее визитер исчезает, его любовники и любовницы сублимируют: слуга в молитвах истязает себя, дочь хозяев беременна, их сын воображает себя художником, хозяйка дома ищет молодых лаверов, ее муж тоже ищет секса на плэнере, а еще разгуливает по лесу голышом, чтобы в итоге замереть в самом центре водопада, — и это рифма к первоисточнику, фильму «Теорема» Пьера Паоло Пазолини, который заставил своего совсем неодетого героя бежать по вулканической пустыне. В 1968 году буржуазность считалась бесплодной. Что же теперь?
Брюс ЛаБрюс, неутомимый порнограф, снова в седле. И снова зады предпочитает голые. Невнятный в предыдущем «Нарциссе», теперь он затеял безбашенный квир-прайд: пересказывая итальянский первоисточник весьма близко, канадский режиссер играет в сарказм, что оправдывает, почему эти люди говорят граммофонными голосами, с актерством недружны, но хороши в неимитированном сексе, — гомо- и гетеросексуальном, на двоих и втроем. В титрах так же крупно, как и имена исполнителей, прописано наличие «координатора интимных сцен», что тоже считывается как жест художественный, — да, эти люди трахаются от души и по желанию.
Снято с прекрасным чувством композиции, с причудливой игрой света, с телесностью хоть сейчас в квир-галерею, — это кино, наверное, хочет быть манифестом секс-анархии. «Семейные ценности», — сообщает во весь экран надпись, когда исполнители, притворяющиеся родственниками, используют сфинктеры друг друга на прочность. «Фазерфакер», — есть и такое пояснение, когда якобы-сын трахает якобы-отца.
Выхолощенный самим временем сюжет Пазолини оказывается пригодной для современности формой комедии, которая мало того, что служит напоминанием, как смешны за вычетом чувств наши сексуальные практики, — в уморительный набор живописных совокуплений можно вложить любое размышление, и любое будет правильным.
Посмеялся я вволю, эрекции не испытал, а сердце дрогнуло только раз, — когда увидел цитату из Славы Могутина; есть у фотохудожника из России такая работа, — там парень в большом бумажном пакете. У Брюса ЛаБрюса в пакете двое. Нет, не скучают.
На кинофестивале в Берлине фильм показывают в программе «Panorama», традиционно благоволящей квир-авторам. ЛаБрюс там нередкий визитер.
#кропоткинкино #berlinale2024
Love Lies Bleeding / Любовь истекает кровью
2024, США
****
1989 год. Осень в пустыне где-то недалеко от Лас-Вегаса. Джеки мечтает выиграть чемпионат бодибилдерш и на пути к мечте знакомится с Лу, которая управляет спортклубом своего криминального папаши. Девы охвачены страстью друг к другу, а тут незадача: сестру Лу опять зверски избил муж. Жалея любовницу, одержимая гневом Джеки едет к садисту и устраивает сеанс возмездия. Кровища, беготня, галлюцинации, химикаты, — чего только ни сделаешь ради... Чего ради?
Референсы узнаваемы: своих пчел Роуз Гласс разводит на пасеке стародавнего американского инди. Тельма и Луиза, Роки и Рэмбо, а еще неувядающая лесби-классика, — например, визуальные цитаты из «Танца-вспышки». Хороший ли получился мед, — предмет особого разговора.
Кристен Стюарт любит бодибилдершу Кэти О Брайан самым недвусмысленным образом; превращение той в монстра-гулливершу лишь добавляет рискованного сексапила. Эмпауэрмент теперь выглядит так: если мужлан называет деву «топ-лесбой», то можно ему и подых, а если руку поднял, то почему бы не грохнуть его рожей о край стола.
Герои притворяются людьми, похоть — любовью, аттракционы — сюжетом, саундтрек — парадоксом. Увлекательно так, что глаз не оторвать, — очень вторичное, весьма зажигательное кино, которое пробует быть лесби-ромкомом, триллером о силе женщин и отвратительных мужчинах, фантастикой, притчей об одержимости, — а когда, устав тревожить рецепторы, выволакивают черную комедию в духе Коэнов, удивляться уже нечему, а вкусовых впечатлений в точности как после фастфуда — разом и солено, и сладко, и кисло, и густо, и тошно.
Когда бываю в Италии, где полно прекрасной дешевой еды, удивляюсь все время, почему там очереди в «Макдональдс». А потому, что американцы умеют продавать свой shit. «Любовь истекает кровью», один из самых желанных фильмов #berlinale2024, с того начинается, что Джеки трахается в машине ради работы, а Лу вручную выгребает дерьмо из унитаза. Раз это есть, значит заслужили. Что тут еще скажешь? 🤷♂️
#кропоткинкино
2024, США
****
1989 год. Осень в пустыне где-то недалеко от Лас-Вегаса. Джеки мечтает выиграть чемпионат бодибилдерш и на пути к мечте знакомится с Лу, которая управляет спортклубом своего криминального папаши. Девы охвачены страстью друг к другу, а тут незадача: сестру Лу опять зверски избил муж. Жалея любовницу, одержимая гневом Джеки едет к садисту и устраивает сеанс возмездия. Кровища, беготня, галлюцинации, химикаты, — чего только ни сделаешь ради... Чего ради?
Референсы узнаваемы: своих пчел Роуз Гласс разводит на пасеке стародавнего американского инди. Тельма и Луиза, Роки и Рэмбо, а еще неувядающая лесби-классика, — например, визуальные цитаты из «Танца-вспышки». Хороший ли получился мед, — предмет особого разговора.
Кристен Стюарт любит бодибилдершу Кэти О Брайан самым недвусмысленным образом; превращение той в монстра-гулливершу лишь добавляет рискованного сексапила. Эмпауэрмент теперь выглядит так: если мужлан называет деву «топ-лесбой», то можно ему и подых, а если руку поднял, то почему бы не грохнуть его рожей о край стола.
Герои притворяются людьми, похоть — любовью, аттракционы — сюжетом, саундтрек — парадоксом. Увлекательно так, что глаз не оторвать, — очень вторичное, весьма зажигательное кино, которое пробует быть лесби-ромкомом, триллером о силе женщин и отвратительных мужчинах, фантастикой, притчей об одержимости, — а когда, устав тревожить рецепторы, выволакивают черную комедию в духе Коэнов, удивляться уже нечему, а вкусовых впечатлений в точности как после фастфуда — разом и солено, и сладко, и кисло, и густо, и тошно.
Когда бываю в Италии, где полно прекрасной дешевой еды, удивляюсь все время, почему там очереди в «Макдональдс». А потому, что американцы умеют продавать свой shit. «Любовь истекает кровью», один из самых желанных фильмов #berlinale2024, с того начинается, что Джеки трахается в машине ради работы, а Лу вручную выгребает дерьмо из унитаза. Раз это есть, значит заслужили. Что тут еще скажешь? 🤷♂️
#кропоткинкино
The Outrun / Выгон
2024, Британия
⭐️⭐️⭐️
Рона, дочь фермера, сделалась алкоголичкой, бросила учебу в Лондоне, потеряла друзей и своего парня. Желая вернуть контроль над собственной жизнью, она уезжает на один из Оркнейских островов, что близ Шотландии, а там находит душевное равновесие — или его подобие. «Когда я буду трезвой, я не буду счастливой», — говорит она, и другой островитянин, сам 12 лет в «завязке», подтверждает, что со временем станет легче, но освобождения не будет никогда.
Мораль. Алкоголизм — это страшно, спиртное отравит вам жизнь, не доводите дело до крайности. Излечиться невозможно, но есть шанс научиться самоконтролю, — он что та редкая птица, которую Рона ищет на острове: где-то есть и почему б не попытаться отыскать.
Прилежная экранизация правильного автобиографического романа. Главное достоинство — в ловком сложении флэшбэков и флэшфорвардов, объясняющих, как и почему героиня допилась до ручки. Писательница Эми Лимптрот, анализируя себя, находит ответы в детстве, — биполярное расстройство отца. В том же направлении ищет и режиссер Нора Фингшайдт, в чем, скорее, слабость, нежели сила. Повесить всех собак на отцовский недуг — ответ слишком простой.
Драма внятная в эмоциях и порывах. Ей, правда, не хватило сильной режиссерской руки, — Сирше Ронан с ее знаменитой загадочностью это не на пользу, киногения ирландской актрисы норовит пойти по швам.
Зато картины суровой шотландской природы выше всяких похвал. В 2016 году роман получил премию как лучшая книга о природе. Фильм можно смело показывать на телеканале National Geographic. На кинофестивале в Берлине фильм демонстрируют в программе «Panorama».
Отзыв на английском: https://boxd.it/7tgjb7
#berlinale2024 #кропоткинкино
2024, Британия
⭐️⭐️⭐️
Рона, дочь фермера, сделалась алкоголичкой, бросила учебу в Лондоне, потеряла друзей и своего парня. Желая вернуть контроль над собственной жизнью, она уезжает на один из Оркнейских островов, что близ Шотландии, а там находит душевное равновесие — или его подобие. «Когда я буду трезвой, я не буду счастливой», — говорит она, и другой островитянин, сам 12 лет в «завязке», подтверждает, что со временем станет легче, но освобождения не будет никогда.
Мораль. Алкоголизм — это страшно, спиртное отравит вам жизнь, не доводите дело до крайности. Излечиться невозможно, но есть шанс научиться самоконтролю, — он что та редкая птица, которую Рона ищет на острове: где-то есть и почему б не попытаться отыскать.
Прилежная экранизация правильного автобиографического романа. Главное достоинство — в ловком сложении флэшбэков и флэшфорвардов, объясняющих, как и почему героиня допилась до ручки. Писательница Эми Лимптрот, анализируя себя, находит ответы в детстве, — биполярное расстройство отца. В том же направлении ищет и режиссер Нора Фингшайдт, в чем, скорее, слабость, нежели сила. Повесить всех собак на отцовский недуг — ответ слишком простой.
Драма внятная в эмоциях и порывах. Ей, правда, не хватило сильной режиссерской руки, — Сирше Ронан с ее знаменитой загадочностью это не на пользу, киногения ирландской актрисы норовит пойти по швам.
Зато картины суровой шотландской природы выше всяких похвал. В 2016 году роман получил премию как лучшая книга о природе. Фильм можно смело показывать на телеканале National Geographic. На кинофестивале в Берлине фильм демонстрируют в программе «Panorama».
Отзыв на английском: https://boxd.it/7tgjb7
#berlinale2024 #кропоткинкино
Letterboxd
Review of ‘The Outrun’ (2024) ★★★
Rona, a farmer's daughter, has become an alcoholic, dropped out of school in London, lost her friends and her boyfriend. Wanting to regain control of her own life, she retreats to one of the Orkney…
Betânia / Бетания
2024, Бразилия
**
Был дом на краю белых дюн, да кончился. Пожилой акушерке Бетании пришлось покинуть родные места и переехать в Бетанию, деревню, к детям. С одной стороны местный люд теснит природа, с другой — нахрапистый туризм.
Дебютный игровой фильм бразильского документалиста Марсело Ботты выглядит поначалу рекламой заповедника Lençóis Maranhenses, затем напоминает культурологический очерк о местных нравах, а подобие сюжета обретает как от нужды. Дилемма: туристы едут за красотой природы, которая лишает людей еды, воды и крова — ветер и песок превращают жизнь в пустыню. Новое неизбежно, но не факт, что враждебно, — интернет-развлечения, машины вместо ослов; среди внуков добродетельной Бетании есть и квир-люди, — мудрая старуха не мешает им жить свою мечту.
Красиво и скучно, колоритно в картинках, малокровно как кино. На #berlinale2024 фильм претендует, помимо прочего, на ЛГБТ-премию Teddy, — и напрасно.
#кропоткинкино
2024, Бразилия
**
Был дом на краю белых дюн, да кончился. Пожилой акушерке Бетании пришлось покинуть родные места и переехать в Бетанию, деревню, к детям. С одной стороны местный люд теснит природа, с другой — нахрапистый туризм.
Дебютный игровой фильм бразильского документалиста Марсело Ботты выглядит поначалу рекламой заповедника Lençóis Maranhenses, затем напоминает культурологический очерк о местных нравах, а подобие сюжета обретает как от нужды. Дилемма: туристы едут за красотой природы, которая лишает людей еды, воды и крова — ветер и песок превращают жизнь в пустыню. Новое неизбежно, но не факт, что враждебно, — интернет-развлечения, машины вместо ослов; среди внуков добродетельной Бетании есть и квир-люди, — мудрая старуха не мешает им жить свою мечту.
Красиво и скучно, колоритно в картинках, малокровно как кино. На #berlinale2024 фильм претендует, помимо прочего, на ЛГБТ-премию Teddy, — и напрасно.
#кропоткинкино
Виктор Косаковский, главный на сегодня документалист из России, снял натюрморт. В том смысле, что это «nature morte». Сорта мертвого: камень, который считается неживым, и мертвый-мертвый бетон, в который превращается камень после своей смерти.
Панорамные съемки гор, камнепадов, каменных разрезов, благородных античных руин, жутких современных развалин. Людей немного, их роль служебна: под присмотром итальянского архитектора строители выкладывают из камней круг. Зачем? Практической пользы у круга, как выясняется, нет, и это самое веселое в доке, который в величественности нарочит то более, то менее, который смотреть лучше с хорошим звуком, — без музыки Евгения Гальперина это, скорее, скринсейвер, нежели кино.
Камень имеет душу, а бетон нет, у камня восхитительной сложности структура, а бетон — только бетон. Но именно бетон, как сказано в самом конце, это материал, который уступает в частоте использования только воде.
Ход спорный, когда художник объясняет, что хотел сказать своим произведением. Ход сомнительный, если объяснения глупей изображения.
В «Архитектоне», — так называется фильм, премьера которого прошла сегодня на #berlinale2024, — имеется эпилог. Сам режиссер спрашивает итальянского архитектора, почему современная архитектура так уродлива, а архитектор соглашается и объясняет, что красота нужна новая, оставляя без внимания и то, что красота — категория относительная, и то, что даже бетон бывает красив, и то, что не с бухты-барахты человечество принялось строить эти бесчисленные бетонные коробки, и дело не только в их функциональности.
В общем, не будь у этого медитативного эпоса эпилога, я б придумал повод для вежливых аплодисментов. А с эпилогом подумаю-ка лучше о том, что фильму для того, чтобы состояться, хватило б и жуткого пролога, — там под протяжные трубы показаны снятые с дронов развалины украинского города.
Мертвое потому мертвое, что мертвецы явились.
#мимоходом
Панорамные съемки гор, камнепадов, каменных разрезов, благородных античных руин, жутких современных развалин. Людей немного, их роль служебна: под присмотром итальянского архитектора строители выкладывают из камней круг. Зачем? Практической пользы у круга, как выясняется, нет, и это самое веселое в доке, который в величественности нарочит то более, то менее, который смотреть лучше с хорошим звуком, — без музыки Евгения Гальперина это, скорее, скринсейвер, нежели кино.
Камень имеет душу, а бетон нет, у камня восхитительной сложности структура, а бетон — только бетон. Но именно бетон, как сказано в самом конце, это материал, который уступает в частоте использования только воде.
Ход спорный, когда художник объясняет, что хотел сказать своим произведением. Ход сомнительный, если объяснения глупей изображения.
В «Архитектоне», — так называется фильм, премьера которого прошла сегодня на #berlinale2024, — имеется эпилог. Сам режиссер спрашивает итальянского архитектора, почему современная архитектура так уродлива, а архитектор соглашается и объясняет, что красота нужна новая, оставляя без внимания и то, что красота — категория относительная, и то, что даже бетон бывает красив, и то, что не с бухты-барахты человечество принялось строить эти бесчисленные бетонные коробки, и дело не только в их функциональности.
В общем, не будь у этого медитативного эпоса эпилога, я б придумал повод для вежливых аплодисментов. А с эпилогом подумаю-ка лучше о том, что фильму для того, чтобы состояться, хватило б и жуткого пролога, — там под протяжные трубы показаны снятые с дронов развалины украинского города.
Мертвое потому мертвое, что мертвецы явились.
#мимоходом
Langue Étrangère / Иностранный язык
2024, Франция/Германия
**
Стеснительная Фанни, школьница из Страсбурга, приезжает в Лейпциг, чтобы подтянуть свой немецкий, а там, в семье принимающей, знакомится с Леной, правдолюбивой ровесницей. Желая понравиться, гостья придумывает себе потерянную сестру-активистку. Лена верит и, когда приезжает во Францию с ответным визитом, твердо намерена помочь Фанни найти Жюстин.
Клер Бурже с новым фильмом попавшая в основной конкурс #berlinale2024, начинает со лжи домашней, детской, затем показывает, что лгут и взрослые, и целые институции. Обозначая все новые круги вранья, режиссерка пытается крутить все эти обручи одновременно, но шапито удается ей так себе. «Иностранный язык» мог быть критикой европейского общества, но мешают хвосты «фильма взросления»; он мог быть чувствительным квир-романсом, но парашютом влачится политика; он мог бы интересно уточнить культурные различия между Францией и Германией, но застывает на стадии торопливых замет; он мог быть терапевтическим рассказом о болезненном желании быть лучшей версией себя, — но тут вносят диагноз, близкий к клиническому, и эту тягость уже ничем не избыть.
Смотреть неловко, потому что о мифомании Фанни сказано почти сразу, и остается лишь ждать, когда и как патологическая лгунья будет разоблачена, — испанский стыд гарантирован. Однако актерские работы добротны, Нина Хосс и Кьяра Мастроянни в ролях матерей двух школьниц, психологически подробны. Что до девушек, то в части любовных интеракций у Лилит Грасмуг и Йозефы Хайнсиус все обстоит хорошо, и не их вина — косоглазая жадность «Langue Étrangère», желающего охватить больше, нежели в состоянии усвоить.
Главная ложь фильма — пожалуй, сам фильм, от которого за версту несет конъюнктурой. Многочисленные кинофонды дали денег, сделали заказ, — и закрутилась карусель. Лги, но так, чтобы тебя не поймали. А тут не сильно-то стараются.
#berlinale2024 #кропоткинкино
2024, Франция/Германия
**
Стеснительная Фанни, школьница из Страсбурга, приезжает в Лейпциг, чтобы подтянуть свой немецкий, а там, в семье принимающей, знакомится с Леной, правдолюбивой ровесницей. Желая понравиться, гостья придумывает себе потерянную сестру-активистку. Лена верит и, когда приезжает во Францию с ответным визитом, твердо намерена помочь Фанни найти Жюстин.
Клер Бурже с новым фильмом попавшая в основной конкурс #berlinale2024, начинает со лжи домашней, детской, затем показывает, что лгут и взрослые, и целые институции. Обозначая все новые круги вранья, режиссерка пытается крутить все эти обручи одновременно, но шапито удается ей так себе. «Иностранный язык» мог быть критикой европейского общества, но мешают хвосты «фильма взросления»; он мог быть чувствительным квир-романсом, но парашютом влачится политика; он мог бы интересно уточнить культурные различия между Францией и Германией, но застывает на стадии торопливых замет; он мог быть терапевтическим рассказом о болезненном желании быть лучшей версией себя, — но тут вносят диагноз, близкий к клиническому, и эту тягость уже ничем не избыть.
Смотреть неловко, потому что о мифомании Фанни сказано почти сразу, и остается лишь ждать, когда и как патологическая лгунья будет разоблачена, — испанский стыд гарантирован. Однако актерские работы добротны, Нина Хосс и Кьяра Мастроянни в ролях матерей двух школьниц, психологически подробны. Что до девушек, то в части любовных интеракций у Лилит Грасмуг и Йозефы Хайнсиус все обстоит хорошо, и не их вина — косоглазая жадность «Langue Étrangère», желающего охватить больше, нежели в состоянии усвоить.
Главная ложь фильма — пожалуй, сам фильм, от которого за версту несет конъюнктурой. Многочисленные кинофонды дали денег, сделали заказ, — и закрутилась карусель. Лги, но так, чтобы тебя не поймали. А тут не сильно-то стараются.
#berlinale2024 #кропоткинкино
Нужды путешественника / Yeohaengjaui pilyo
A Traveler’s Needs
2024, Южная Корея
*****
Об Ирис известно, что она француженка, а больше ничего. Не сообщается и то, как оказалась в Корее. Средств к существованию у немолодой непроницаемой женщины нет, но есть надежда на заработок. У Ирис появились ученики из числа богатых корейцев, которых она учит французскому, разговаривая по-английски.
Кино быстрое, этюдное; немногочисленные актеры хороши достаточно, чтобы показывать класс и в эскизе. В главной роли Хон Сан-Су снова снял Изабель Юппер. Комический дар французской звезды хорошо работает в камерных условиях: камера статична, длинные мизансцены сняты с одной точки, — слов много, действия фактического нет, но не скучно ничуть.
Там рядовое запросто переходит в абсурдное, — вояжерка держит лицо и осанку, слушая, как стеснительные корейцы с трудом находят английские слова своим чувствам и, сами того не зная, повторяют друг друга слово в слово. Ирис, которая каждый день пьет по две бутылки макколи, корейского слабоалкогольного напитка, понемногу пьянеет, но все равно держит лицо и осанку. К молодому корейцу, у которого она по случаю живет, приходит мать, — и комедия нравов приобретает новый поворот.
На хронологию Хон Сан-Су традиционно плюет, в житейском дьявольски проницателен, в насмешливой архитектуре сюжета божественно легок. Он ни на чем не настаивает и, не злоупотребляя вниманием, говорит достаточно, чтобы чужое ощущалось как свое, а собственное снова призвало к разговору. Я, 20 лет как мигрант, сам был таким же, как эта путешественница с нуждами — таким же и остался, только к своей непринадлежности привык.
На #berlinale2024 в основном конкурсе. #кропоткинкино
A Traveler’s Needs
2024, Южная Корея
*****
Об Ирис известно, что она француженка, а больше ничего. Не сообщается и то, как оказалась в Корее. Средств к существованию у немолодой непроницаемой женщины нет, но есть надежда на заработок. У Ирис появились ученики из числа богатых корейцев, которых она учит французскому, разговаривая по-английски.
Кино быстрое, этюдное; немногочисленные актеры хороши достаточно, чтобы показывать класс и в эскизе. В главной роли Хон Сан-Су снова снял Изабель Юппер. Комический дар французской звезды хорошо работает в камерных условиях: камера статична, длинные мизансцены сняты с одной точки, — слов много, действия фактического нет, но не скучно ничуть.
Там рядовое запросто переходит в абсурдное, — вояжерка держит лицо и осанку, слушая, как стеснительные корейцы с трудом находят английские слова своим чувствам и, сами того не зная, повторяют друг друга слово в слово. Ирис, которая каждый день пьет по две бутылки макколи, корейского слабоалкогольного напитка, понемногу пьянеет, но все равно держит лицо и осанку. К молодому корейцу, у которого она по случаю живет, приходит мать, — и комедия нравов приобретает новый поворот.
На хронологию Хон Сан-Су традиционно плюет, в житейском дьявольски проницателен, в насмешливой архитектуре сюжета божественно легок. Он ни на чем не настаивает и, не злоупотребляя вниманием, говорит достаточно, чтобы чужое ощущалось как свое, а собственное снова призвало к разговору. Я, 20 лет как мигрант, сам был таким же, как эта путешественница с нуждами — таким же и остался, только к своей непринадлежности привык.
На #berlinale2024 в основном конкурсе. #кропоткинкино
Les gens d’à côté / My New Friends / Мои новые друзья
2024, Франция
***
Люси работает в полиции, после смерти бойфренда живет одиноко, а в соседний дом вселяется молодая пара с ребенком. Симпатия взаимна, да вот незадача: Ян - политактивист и под колпаком полиции. От дружбы Люси отказываться не хочет, но как быть со служебным долгом?
Андре Тешине, французский классик, которого квир-зрителям есть за что любить, снял фильм-роман (и теперь на #berlinale2024 его показывают в программе «Panorama»). Не в том смысле, что фильм по роману, а в том, что рассказано с романной обстоятельностью. По меркам нынешним кино, скорей, телевизионное, вызывающее чувство дежа-вю, но в узнаваемости плюс. Изабель Юппер никогда не бывает много, а тут ее очередная бенефисная роль, с прочими в качестве достойного аккомпанемента.
Рассуждая о политактивизме, как образе жизни, Андре Тешине не стремится полемизировать. Остроты чувств в новой драме нет, пусть и имеется один обморок. Если же говорить о сверхидее этой профессионально исполненной работы, то она в том, пожалуй, что мирный диалог возможен и меж предполагаемыми антагонистами, да только отказ человека быть лишь функцией требует платы.
Не новое, но никогда не лишнее напоминание, что за человечность медалей не дают.
#кропоткинкино
2024, Франция
***
Люси работает в полиции, после смерти бойфренда живет одиноко, а в соседний дом вселяется молодая пара с ребенком. Симпатия взаимна, да вот незадача: Ян - политактивист и под колпаком полиции. От дружбы Люси отказываться не хочет, но как быть со служебным долгом?
Андре Тешине, французский классик, которого квир-зрителям есть за что любить, снял фильм-роман (и теперь на #berlinale2024 его показывают в программе «Panorama»). Не в том смысле, что фильм по роману, а в том, что рассказано с романной обстоятельностью. По меркам нынешним кино, скорей, телевизионное, вызывающее чувство дежа-вю, но в узнаваемости плюс. Изабель Юппер никогда не бывает много, а тут ее очередная бенефисная роль, с прочими в качестве достойного аккомпанемента.
Рассуждая о политактивизме, как образе жизни, Андре Тешине не стремится полемизировать. Остроты чувств в новой драме нет, пусть и имеется один обморок. Если же говорить о сверхидее этой профессионально исполненной работы, то она в том, пожалуй, что мирный диалог возможен и меж предполагаемыми антагонистами, да только отказ человека быть лишь функцией требует платы.
Не новое, но никогда не лишнее напоминание, что за человечность медалей не дают.
#кропоткинкино
Ультимативный список книг, которые в России рекомендовано изъять из продажи из-за «пропаганды ЛГБТ». Там много знакомых имен. Думаю, не выложить ли список моих рецензий на представленных авторов. Чтобы вам удобней было их любить 👉 источник