Заведующий кафедрой, на которой я преподаю, Константин Михайлович Антонов написал статью "Религия" для Большой Российской энциклопедии. Это такое введение в религиоведение одним текстом, скурпулезно и исчерпывающе. Буду ее всем посылать, кто спрашивает, что такое религия.

Люблю переслушивать музыку с золотого диска Вояджера. Это то, как в 1977 году представляли звуковую картину Земли, которую стоит показать инопланетному разуму. Если почитать комментарии, там люди спрашивают, почему нет актуального рока, например. Они не записали туда Битлз, представляете?
Конечно, эта пластинка записывалась в первую очередь для землян, такая попытка посмотреть на самих себя, такая семейная фотография, которую посылают родственникам, но сначала на нее смотрят и думают "Как же мы хороши". Поэтому странной выглядит критика о том, что инопланетяне могут ничего не понять, потому что нет ушей и глаз. Конечно нет, но так вероятность, что они эту пластину найдут, еще меньше.
А спустя 50 лет эти люди на фото кажутся тоже немного инопланетянами.

Книга Еганы Джаббаровой "Руки женщин моей семьи были не для письма" - это такой этнографический автофикшн. Не в обиду авторке, но если вы читаете это жанр, то почти все, что есть в этой книге, вы уже где-то встречали: тяжелая жизнь женщин старшего поколения, болезнь, неприятные открытия об этом мире, героиня, не оправдывающая ожиданий родителей, поездки на родину. Принципиальное отличие - героиня из азербайджанской семьи, живущей в Москве. Семья относительно модерная, мама работает, все говорят по-русски, при этом вся их жизнь пронизана суевериями, негласными правилами, представлениями о традиционных ролях, словами, которые нельзя перевести. По сути это такое насыщенное описание быта постсоветских азербайджанцев, в котором очень много вещей, о которых люди, живущие с ними рядом не догадываются. Описан даже ритуал целебной магии, проводимый в мечети с помощью горячей кочерги.

Главы в книге называются частями тела: глаза, плечи, волосы, спина. Про каждую находится какая-то история. Главная, конечно, про руки, о ней и говорится в названии. Она о том, что в традиционной азербайджанской семье руки женщины всегда должны быть чем-то заняты. В идеале, конечно, укачиванием детей. Буквально пару недель назад я читала книгу современной доулы, которая никогда не стала бы отождествлять себя с традиционным обществом. (Не скажу название, т.к. не советую ее). Так вот там было сказано что-о вроде "Зачем покупать ребенку шезлонг с эффектом укачивания на маминых руках, если уже есть мамины руки?". Это говорится в контексте свободы выбора и открытых возможностей. Такой вот новый консерватизм tradwife, который по сути мало чем отличается от тех традиционных семей, разве что женщине разрешат фотографироваться в купальнике.

В другом канале начала рассуждение об одежде для обрядов перехода. Продолжу его здесь. Мне кажется, сегодня у нас такая жизнь, что обряды перехода безусловно остались, но у разных людей разные обряды перехода могут быть самыми важными и отражать разный статус. Для кого-то переход во взрослость это выпуск из школы, для кого-то выпуск из университета, для кого-то открытие своего ИП. И для людей, проходящих через один обряд, его значимость в один и тот же момент может быть важной. Одна выпускница будет подбирать платье-туфли-макияж и ходить в этом до конца вечера, а другая пойдёт в чем-то дешёвом и простом, потому что ей это не очень важно, потом еще переоденется в джинсы, чтобы удобнее было танцевать. Сейчас рынок предлагает атрибуты для любых обрядов разных ценовых категорий и каждый сам выбирает степень вовлеченности. Могут быть недовольные родственники, но даже они за последние лет 20 привыкли к нестандартным свадьбам.
Самым консервативным обрядов остаются похороны, там сложно вносить новшества, но и они есть. Например, в моем детстве часто покойника выносили под музыку из подъезда, сейчас такого нет и подавно. И много мелких региональных особенностей. На похоронах ещё важно то, что лицо, принимающее решение, принимает их как бы не за себя, а решаться на слом шаблонов за другого страшнее.
Все, что связано с родами наоборот меняется очень быстро, потому что меняется сам процесс родов на уровне медицины и администрации. Когда рождались моё поколение, женщина отправлялись на несколько дней в загадочное пространство роддома, где с ней что-то происходило и можно было только в окошко помахать, сейчас же присутствие папы на родах почти стало нормой. И это создаёт новые обряды.
Для себя я поняла, что важность перехода определяю необходимостью покупки новой одежды. Для кого-то новая одежда может быть равноценна одежде с высоким семантическим статусом (например, оставшееся от родителей или купленное в особом месте). Вспомните свои обряды перехода, у вас наверняка есть какой-то свой показатель.

Might have or might not.
(Думаю это стеб над всеми остальными реконструкциями).

Выставка "Москвичка" в Музее Москвы. Очень нравится, что изображение советской реальности в популярных проектах становится все менее топором (музеи советского быта, где предметы разных эпох свалены вместе), а начинает показывать нам разные нюансы. На выставке образ советской женщины рассмотрен с революции 1905-07 и до конца 30-х. И это очень много разных женщин, которые ведут себя, мыслят, одеваются и в соответствии с тенденцией пятилетки, и со своими личными целями. Основное повествование прерывают вставные главки, которые рассказывают нам о художницах, создававших одежду. И через эти принты мы тоже понимаем как сильно менялось понимание роли женщины.