Книга Натальи Борисовской «Старинные гравированные карты и планы XV-XVIII веков» — одна из лучших книг про карты. Вспомнить о ней мы сегодня решили в честь Дня работников геодезии и картографии, но могли бы — и в день художника.
В основу этого альбома, изданного в 1992 году, положена богатейшая коллекция Государственного музея изобразительных искусств имени А.С. Пушкина. Здесь есть космографии, карты земные и небесные, планы, ведуты, баталии. Карты, на которых изображены разные части мира и которые выполнены в разных странах.
На 80 цветных и 260 тоновых иллюстрациях можно увидеть глобус небесный и розу ветров, осаду Ла Рошели и Полтавскую битву, Москву и Петербург, Германию и Грецию — и многое другое. Кстати, первые европейские гравированные карты появились в XV веке — так что можно проследить всю «историю с географией». Ну и без Птолемея не обошлось.
Подписаться на @knistavka
В основу этого альбома, изданного в 1992 году, положена богатейшая коллекция Государственного музея изобразительных искусств имени А.С. Пушкина. Здесь есть космографии, карты земные и небесные, планы, ведуты, баталии. Карты, на которых изображены разные части мира и которые выполнены в разных странах.
На 80 цветных и 260 тоновых иллюстрациях можно увидеть глобус небесный и розу ветров, осаду Ла Рошели и Полтавскую битву, Москву и Петербург, Германию и Грецию — и многое другое. Кстати, первые европейские гравированные карты появились в XV веке — так что можно проследить всю «историю с географией». Ну и без Птолемея не обошлось.
Подписаться на @knistavka
«Она исчезла» — новая книга Анны и Сергея Литвиновых. На этот раз они возвращаются к циклу о частном детективе Паше Синичкине. Что может произойти у нас с частным детективом, да еще с такой фамилией — понятно даже тем, кто не читал предыдущий десяток книг про него.
Завязкой сюжета становится исчезновение помощницы Синичкиной — Риммы. Причем за происходящим можно следить сразу «с двух рук» — и глазами Паши, и глазами Риммы. А происходит всё как в настоящем, так и в прошлом, поскольку именно в прошлом и кроется разгадка всего.
Поскольку Римма — не просто помощница, и общие воспоминания их связывают не только о работе, Павел обеспокоен вдвойне, хотя всё личное — опять же в прошлом. А когда обнаруживаются неизвестные ему подробности ее насыщенной прежней жизни, уже приходится не беспокоиться, а опасаться, причем почти всем и почти всерьез!
Подписаться на @knistavka
Завязкой сюжета становится исчезновение помощницы Синичкиной — Риммы. Причем за происходящим можно следить сразу «с двух рук» — и глазами Паши, и глазами Риммы. А происходит всё как в настоящем, так и в прошлом, поскольку именно в прошлом и кроется разгадка всего.
Поскольку Римма — не просто помощница, и общие воспоминания их связывают не только о работе, Павел обеспокоен вдвойне, хотя всё личное — опять же в прошлом. А когда обнаруживаются неизвестные ему подробности ее насыщенной прежней жизни, уже приходится не беспокоиться, а опасаться, причем почти всем и почти всерьез!
Подписаться на @knistavka
«Шпионы. Дело №…» — серия, которую начали выпускать в издательстве «Вече». Но точнее было бы ее назвать наоборот — «Контрразведка», поскольку издают в серии советские повести, романы и рассказы о борьбе с шпионами.
В основном это — произведения давно и прочно забытые, но не потому что они плохо написаны. Просто активная борьба с шпионами в советской литературе предполагала наличие большого количества шпионов в действительности. Из чего, в свою очередь, следовало, что в действительности с ними справляются плохо.
А искоренение вражеских агентов делало и книги о борьбе с ними неактуальными. Но в 1950-х, когда были впервые опубликованы повести Георгия Ланина «Синий тарантул» и «Красная маска», никого еще не смущало, что чужая разведка проникает на секретные объекты, крадет уникальные алмазы, узнает государственные секреты и вообще ловко маскируется под честных советских граждан.
Главное — в итоге на их майоров Бэлов неизменно, как у Ланина, находится управа в лице нашего полковника Язина. А дополнительный интерес этим повестям придает то, что Георгий Перминов — так по-настоящему звали Ланина — в 1920-1940-х годах жил за границей, в основном в Харбине. И хорошо знал популярную зарубежную шпионскую литературу, а, возможно, и шпионскую практику.
Подписаться на @knistavka
В основном это — произведения давно и прочно забытые, но не потому что они плохо написаны. Просто активная борьба с шпионами в советской литературе предполагала наличие большого количества шпионов в действительности. Из чего, в свою очередь, следовало, что в действительности с ними справляются плохо.
А искоренение вражеских агентов делало и книги о борьбе с ними неактуальными. Но в 1950-х, когда были впервые опубликованы повести Георгия Ланина «Синий тарантул» и «Красная маска», никого еще не смущало, что чужая разведка проникает на секретные объекты, крадет уникальные алмазы, узнает государственные секреты и вообще ловко маскируется под честных советских граждан.
Главное — в итоге на их майоров Бэлов неизменно, как у Ланина, находится управа в лице нашего полковника Язина. А дополнительный интерес этим повестям придает то, что Георгий Перминов — так по-настоящему звали Ланина — в 1920-1940-х годах жил за границей, в основном в Харбине. И хорошо знал популярную зарубежную шпионскую литературу, а, возможно, и шпионскую практику.
Подписаться на @knistavka
В аннотации издательства Polyandria NoAge написано, что героиня графического романа «Великая Пустота» решает отправиться туда, откуда еще никто не возвращался, — в пустоту. Это и так, и не так.
С одной стороны, конечно, решает и даже отправляется. С другой — решает она в начале романа, а отправляется только в самом конце. А большая часть событий происходит в промежутке, огромном и по времени, и по объему — в книге больше 200 страниц альбомного формата.
Дело в том, что для автора — это дебют Леа Мюравьек — важнее показать не что происходит, если вырваться, а что — если оставаться. Оставаться в мире, где ты обречен умереть, когда о тебе постоянно не вспоминают. А о тебе не вспоминают, потому что слишком много вокруг всего и приходится не вспоминать о других, а добиваться, чтобы помнили о тебе.
В общем, насыщенность города и есть настоящая пустота, не Великая, а абсолютно ничтожная, пусть даже и позволяющая некоторым добиться бессмертия. А Великая пустота — вообще не пустота.
Подписаться на @knistavka
С одной стороны, конечно, решает и даже отправляется. С другой — решает она в начале романа, а отправляется только в самом конце. А большая часть событий происходит в промежутке, огромном и по времени, и по объему — в книге больше 200 страниц альбомного формата.
Дело в том, что для автора — это дебют Леа Мюравьек — важнее показать не что происходит, если вырваться, а что — если оставаться. Оставаться в мире, где ты обречен умереть, когда о тебе постоянно не вспоминают. А о тебе не вспоминают, потому что слишком много вокруг всего и приходится не вспоминать о других, а добиваться, чтобы помнили о тебе.
В общем, насыщенность города и есть настоящая пустота, не Великая, а абсолютно ничтожная, пусть даже и позволяющая некоторым добиться бессмертия. А Великая пустота — вообще не пустота.
Подписаться на @knistavka
Думать лучше всего, конечно, головой. Но вот выражать свои мысли можно по-разному. И влиять на собеседника, выражая свои мысли, тоже можно по-разному. Например, с помощью жестикуляции.
В книге Сьюзен Голдин-Мэдоу «Думая руками. Удивительная наука о том, как жесты формируют наши мысли» и руками никто не думает, и ничего особо удивительного нет. Но есть ряд полезных советов — как размахивать руками, когда ими размахивать и зачем. Здесь есть разделы о жестах в воспитании детей, в лечении, в общении, в образовании…
Автор уверена, что «считать основой общения исключительно язык — неправильно». Но на самом деле пишет она именно о языке, только языке жестов. Который, между прочим. изучала в течение 50 лет.
Научный подход делает ее рекомендации и наблюдения убедительными, хотя у нас все, наверное, и так понимают, что слово и показанный кулак делают мысль доходчивее, чем просто слово… Да и про «язык жестов» знают с детства, в отличие от тех, для кого писалась книга.
Подписаться на @knistavka
В книге Сьюзен Голдин-Мэдоу «Думая руками. Удивительная наука о том, как жесты формируют наши мысли» и руками никто не думает, и ничего особо удивительного нет. Но есть ряд полезных советов — как размахивать руками, когда ими размахивать и зачем. Здесь есть разделы о жестах в воспитании детей, в лечении, в общении, в образовании…
Автор уверена, что «считать основой общения исключительно язык — неправильно». Но на самом деле пишет она именно о языке, только языке жестов. Который, между прочим. изучала в течение 50 лет.
Научный подход делает ее рекомендации и наблюдения убедительными, хотя у нас все, наверное, и так понимают, что слово и показанный кулак делают мысль доходчивее, чем просто слово… Да и про «язык жестов» знают с детства, в отличие от тех, для кого писалась книга.
Подписаться на @knistavka
Исполнилось 140 лет со дня рождения Валентина Ивановича Костылева. Когда-то в СССР имя его гремело. Костылев был одним из самых известных авторов исторических романов, а его трилогия «Иван Грозный» получила даже Сталинскую премию.
Написал Костылев не очень много, но каждый роман требовал долгой работы, поскольку погружался автор, а за ним и читатели в новые события и даже в новые эпохи. И романы были большие, так что в «Избранные сочинения» Костылева в 6 томах вошли всего четыре произведения — «Питирим: роман из петровской эпохи», «Жрецы», «Кузьма Минин» и «Иван Грозный».
Вышел шеститомник посмертно: Костылев умер в 1950 г. После 1955 года Костылева долгое время не переиздавали: возвращение началось только во второй половине 1980-х. И в последние годы его книги и для взрослых, и для детей выходят регулярно: и «Рассказы о Минине и Пожарском», и «Питирим», и вся трилогия «Иван Грозный» в одном толстенном томе.
Подписаться на @knistavka
Написал Костылев не очень много, но каждый роман требовал долгой работы, поскольку погружался автор, а за ним и читатели в новые события и даже в новые эпохи. И романы были большие, так что в «Избранные сочинения» Костылева в 6 томах вошли всего четыре произведения — «Питирим: роман из петровской эпохи», «Жрецы», «Кузьма Минин» и «Иван Грозный».
Вышел шеститомник посмертно: Костылев умер в 1950 г. После 1955 года Костылева долгое время не переиздавали: возвращение началось только во второй половине 1980-х. И в последние годы его книги и для взрослых, и для детей выходят регулярно: и «Рассказы о Минине и Пожарском», и «Питирим», и вся трилогия «Иван Грозный» в одном толстенном томе.
Подписаться на @knistavka