Классное внеклассное
979 subscribers
1.56K photos
373 videos
671 links
Читаем классику и другие хорошие книги
Узнаём, почему мы так говорим
Цитаты классиков и из классики

Вести культуры
Download Telegram
Лето 1895 года для неизбалованных теплом петербуржцев показалось почти тропическим.
Гейнце Н. Э., Власть женщины, 1896
Кто из поэтов писал свои произведения в эпоху, названную «Серебряный век русской литературы»?
Anonymous Quiz
69%
Александр Блок
12%
Сергей Есенин
12%
Фёдор Тютчев
6%
Александр Пушкин
Нⷩоⷪчⷱьⷺ, улⷧuͧͧцⷰаⷶ, фⷴоⷪнⷩаⷶрⷬьⷺ, аⷶпⷫтⷮеⷷкⷦаⷶ
Александр Блок

Ночь, улица, фонарь, аптека,
Бессмысленный и тусклый свет.
Живи еще хоть четверть века —
Все будет так. Исхода нет.

Умрешь — начнешь опять сначала
И повторится все, как встарь:
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека, улица, фонарь.

Поэзия «Серебряного века»
«Мастер и Маргарита», Михаил Булгаков
Нетленная история о любви художника и героини, бесконечно преданной ему. Роман разобран на цитаты. Персонажи давно стали нарицательными.
Сюжет начинается с прибытия странного незнакомца в Москву начала ХХ века. Он и его свита изменят мирное течение жизни столицы.
📖📖📖📖📖📖📖📖📖📖📖📖
В час жаркого весеннего заката на Патриарших прудах появилось двое граждан. Первый из них – приблизительно сорокалетний, одетый в серенькую летнюю пару, – был маленького роста, темноволос, упитан, лыс, свою приличную шляпу пирожком нес в руке, а аккуратно выбритое лицо его украшали сверхъестественных размеров очки в черной роговой оправе. Второй – плечистый, рыжеватый, вихрастый молодой человек в заломленной на затылок клетчатой кепке – был в ковбойке, жеваных белых брюках и в черных тапочках.
Первый был не кто иной, как Михаил Александрович Берлиоз, редактор толстого художественного журнала и председатель правления одной из крупнейших московских литературных ассоциаций, сокращенно именуемой МАССОЛИТ, а молодой спутник его – поэт Иван Николаевич Понырев, пишущий под псевдонимом Бездомный.
Попав в тень чуть зеленеющих лип, писатели первым долгом бросились к пестро раскрашенной будочке с надписью «Пиво и воды».

Да, следует отметить первую странность этого страшного майского вечера. Не только у будочки, но и во всей аллее, параллельной Малой Бронной улице, не оказалось ни одного человека. В тот час, когда уж, кажется, и сил не было дышать, когда солнце, раскалив Москву, в сухом тумане валилось куда-то за Садовое кольцо, – никто не пришел под липы, никто не сел на скамейку, пуста была аллея.
– Дайте нарзану, – попросил Берлиоз.
– Нарзану нету, – ответила женщина в будочке и почему-то обиделась.
– Пиво есть? – сиплым голосом осведомился Бездомный.
– Пиво привезут к вечеру, – ответила женщина.
– А что есть? – спросил Берлиоз.
– Абрикосовая, только теплая, – сказала женщина.
– Ну давайте, давайте, давайте!..
Абрикосовая дала обильную желтую пену, и в воздухе запахло парикмахерской. Напившись, литераторы немедленно начали икать, расплатились и уселись на скамейке лицом к пруду и спиной к Бронной.
Тут приключилась вторая странность, касающаяся одного Берлиоза. Он внезапно перестал икать, сердце его стукнуло и на мгновенье куда-то провалилось, потом вернулось, но с тупой иглой, засевшей в нем. Кроме того, Берлиоза охватил необоснованный, но столь сильный страх, что ему захотелось тотчас же бежать с Патриарших без оглядки. Берлиоз тоскливо оглянулся, не понимая, что его напугало. Он побледнел, вытер лоб платком, подумал: «Что это со мной? Этого никогда не было… сердце шалит… я переутомился… Пожалуй, пора бросить все к черту и в Кисловодск…»
Forwarded from Ещё главу и спать | Литература
31 августа 1909 года был арестован 16-летний Владимир Маяковский

Для подростка это был уже третий арест. Его брали и по делу о подпольной типографии, по подозрению в связи с анархистами и подозрению в помощи женщинам‑политкаторжанкам, бежавшим из Новинской тюрьмы.

До Бутырки юный поэт сидел в различных полицейских частях, всюду скандалил, поэтому его и переводили с места на место.

В тюрьме Маяковский писал стихи, но был недоволен написанным. В воспоминаниях он пишет:

"Вышло ходульно и ревплаксиво. Что-то вроде:
В золото, в пурпур леса одевались,
Солнце играло на главах церквей.
Ждал я: но в месяцах дни потерялись,
Сотни томительных дней».
Исписал таким целую тетрадку.
Спасибо надзирателям, при выходе отобрали. А то б ещё напечатали!"

Несмотря на столь критичное отношение, Маяковский именно с этой тетрадки исчислял начало своего творчества.

Ещё главу и спать 📚
Неужели вы еще не знаете, что в семнадцать и семьдесят лет любят одинаково? /И. Бунин/
Конечно, для меня привычнее - задавать вопросы. Но и такой формат беседы - оказался интересным и приятным опытом коммуникации)).
Благодарю блогера, предпринимателя, художника-рестовратора Асю Мымрину за приглашение составить ей компанию на те полчаса разговора))

https://youtu.be/6bvvJ8Iq8n0

То самое первое Интервью с Асей в программе «Утро вечера #ЗавтрауСоЗвездой»: https://youtu.be/OZsoB_qsCRg
 
Анжела Леонидовна Берлова ~ Осень 🍂
СЕНТЯБРЬ
Осень достала краски,
Ей много покрасить нужно:
Листья – желтым и красным,
Серым – небо и лужи.
 
«Накануне каждой субботы, в пятницу вечером, в нашу казарму нарочно ходили из других казарм посмотреть, как Исай Фомич будет справлять свой шабаш. Исай Фомич был до того невинно хвастлив и тщеславен, что это общее любопытство доставляло ему тоже удовольствие. Он с педантскою и выделанною важностью накрывал в уголку свой крошечный столик, развертывал книгу, зажигал две свечки и, бормоча какие-то сокровенные слова, начинал облачаться в свою ризу (рижу, как он выговаривал). Это была пестрая накидка из шерстяной материи, которую он тщательно хранил в своем сундуке. На обе руки он навязывал наручники, а на голове, на самом лбу, прикреплял перевязкой какой-то деревянный ящичек, так что казалось, изо лба Исая Фомича выходит какой-то смешной рог. Затем начиналась молитва. Читал он ее нараспев, кричал, оплевывался, оборачивался кругом, делал дикие и смешные жесты. Конечно, всё это было предписано обрядами молитвы, и в этом ничего не было смешного и странного, но смешно было то, что Исай Фомич как бы нарочно рисовался перед нами и щеголял своими обрядами. То вдруг закроет руками голову и начинает читать навзрыд. Рыданья усиливаются, и он в изнеможении и чуть не с воем склоняет на книгу свою голову, увенчанную ковчегом; но вдруг, среди самых сильных рыданий, он начинает хохотать и причитывать нараспев каким-то умиленно торжественным, каким-то расслабленным от избытка счастья голосом. «Ишь его разбирает!» — говорят, бывало, арестанты….»
Достоевский Ф. М., Записки из Мёртвого дома, 1860
https://www.culture.ru/materials/256076/drugie-berega-10-memuarov-ot-kotorykh-ne-otorvatsya?ysclid=l7kt4qjwwk232537559

«Мы собрали самые увлекательные и пронзительные мемуары писателей, музыкантов, художников и других известных людей. Обещаем, вы не сможете оторваться, пока не дочитаете до конца. Открывайте воспоминания Владимира Набокова о XX веке, рассказ двух писателей-сатириков об Америке 1930-х годов и исповедь князя Феликса Юсупова, который известен как организатор убийства Григория Распутина.»
#цитата_дня #литература_и_жизнь
Тⷮаⷶмⷨ хⷯоⷪрⷬоⷪшⷲоⷪ, гⷢдⷣеⷷ нⷩаⷶсⷭ нⷩеⷷтⷮ.

Первое упоминание этой крылатой фразы встречается у Грибоедова Александра Сергеевича (1795 – 1829) в комедии «Горе от ума» 1824 года. Действие 1, явление 7:

София - Гоненье на Москву. Что значит видеть свет! Где ж лучше?
Чацкий - Где нас нет.

В книге "Пословицы русского народа" (1853) В.И. Даля, данная фраза указанна как пословица.
Позднее, эта фраза ни раз пришлась к месту во многих литературных произведениях.
Например, у Чехова Антона Павловича в рассказе «Припадок» (1888) - разговор студента с проституткой:
- Вы из какой губернии?
- Я? Дальняя... Из Черниговской.
- Хорошая губерния. Там хорошо.
- Там хорошо, где нас нет.


У Тургенева Ивана Сергеевича в «Отцы и дети» (1861), гл. 18:
- Вы знаете поговорку: "Там хорошо, где нас нет", -- возразил Базаров, -- притом же вы сами сказали вчера, что вы не удовлетворены. А мне в голову, точно, такие мысли не приходят."

Антуана де Сент-Экзюпери любимый нами « Маленький принц» (1943):
— Им было нехорошо там, где они были прежде?
Там хорошо, где нас нет, — сказал стрелочник.

Даль Владимир Иванович в «Хмель, сон и явь» (1843):
"Есть, без сомнения, и другие причины этой страсти к переселению – но их оставим в покое. Везде хорошо, где нас нет."

Смысл этой, уже ставшей поговоркой, фразы, многие понимают, как то, что там, где мы есть, всегда видится многое намного хуже, нежели там, где нас нет. Знаете же: у соседа и трава зеленее, жена краше, дети послушнее и тд.? Природа человека такова, что мы всегда стремимся познавать новые места, отправляться в «тридевятое царство» в поисках счастья. Нам свойственно идеализировать «там», наполнять свои фантазии солнцем и теплом. Когда мы мечтаем, то рисуем себе самые радужные картинки. Мы всегда стремимся к новым переживаниям, впечатлениям. Да вот только далеко не все его находят.

Потому, мой личный вывод, не претендуя на истину: хорошо там, где мы в этот самый момент находимся, надо уметь ценить то, что имеем.
Да, в этот момент нас нет там, где работают знакомые знакомых за большую зарплату, нас нет за границей, там, куда эмигрировали родственники друзей, нас нет на круизном лайнере в Средиземном море… Зато нас нет сейчас там, где стихийное бедствие и другие беды. Там, где трясёт, где цунами, пожары и атаки террористов.

Хорошо ли там, где нас нет?
Ответа на этот вопрос не существует! И невозможно его узнать даже опытным путём. Ведь место, где нас нет, моментально превращается с нашим появлением в место, где мы есть.

Вот так, цитата, или крылатая фраза, поговорка, ведут нас к размышлениям и думам)). И этим - тоже прекрасно чтение классики!
У вас так же?
Этот день в истории.
3 сентября 1830 года Александр Пушкин прибыл в Болдино.
Александр Сергеевич надеялся быстро, за месяц, управиться с запланированными в эту поездку делами. Он взял с собой всего три книги: второй том «Истории русского народа» Полевого, «Илиаду» в переводе Гнедича и сочинения английских поэтов, в том числе Барри Корнуолла.

Затворничество в имении Большое Болдино из-за объявленного холерного карантина совпало с подготовкой к долгожданной женитьбе на Наталье Гончаровой.
За это время была завершена работа над «Евгением Онегиным», циклами «Повести Белкина» и «Маленькие трагедии», написана поэма «Домик в Коломне» и около 30 лирических стихотворений.

А тогда, 10 дней оставалось до написания любимейшей всеми сказки о Попе и работнике его Балде…
ИГОРЬ СЕВЕРЯНИН «СТРАННО...»
Мы живём, точно в сне неразгаданном,
На одной из удобных планет...
Много есть, чего вовсе не надо нам,
А того, что нам хочется нет.