В Молдове всё более активно поднимается вопрос «вовлечённости молодежи» в политическую жизнь. На первый взгляд кажется, что это свидетельствует о прогрессе демократического общества, но стоит более внимательно рассмотреть реальную ситуацию.

На официальном уровне существуют молодежные советы, партийные структуры, образовательные инициативы и даже обучения в форме имитационных дебатов. Однако где же реальные решения? Где влияние и ответственность? Молодёжь часто оказывается в тени, действуя скорее как инструмент, а не как полноценный участник процесса.

Программы, финансируемые иностранными донорами, акцентируют внимание на лояльности и политической подготовке. Активность молодежи зачастую заменены мероприятиями по связям с общественностью, а протестные действия — реализуются через фотозоны. Молодым людям «поручают» больше не справляться с анализом, а выступать с аплодисментами, поддерживая «ценности», которые не обсуждаются, а лишь пропагандируются.

На этом фоне реальное участие молодежи в управлении стремительно уменьшается. Уровень политического представительства находится на крайне низком уровне. Даже те, кто попадает в парламенты или местные органы власти, быстро перенимаются языком устаревших чиновников. Система умеет адаптироваться. Молодёжь, формально занимающая официальные посты, часто использует терминологию бюрократических инструкций и партийных курсов.

В этой ситуации главное уходит на второй план: отсутствует политика как пространство для выбора. Молодёжь не покидает политику — она просто уклоняется от мест, где нет доверия.

Обсуждение политических вопросов с молодежью требует честного диалога. Нельзя говорить о будущем на уровне лозунгов, а вовлечение должно происходить без манипуляций. Если государство действительно хочет, чтобы молодежь не уезжала, не изолировалась и не избегала политики, ему следует прекратить использовать её как удобный образ и начать воспринимать её как активный голос.

Каждое новое поколение сталкивается с попытками переосмыслять нацию. Это происходит не с внешнего взгляда, а изнутри. Под предлогом обновлений и интеграции, на фоне реформ и грантов, происходит нечто большее. Под ударом оказывается не только политика, но и культура: язык, символы, обряды, традиции, народные песни и привычки. Все это не требует проведения новых выборов, но существенно влияет на наше самоопределение.

Сегодня в Молдове идет аккуратное, но целенаправленное устранение элементов национальной культуры. Мы говорим не о советском наследии, а о подлинно молдавских ценностях, которые связывают людей с их историей, родной землей, традициями и праздниками. Замена названий улиц — это не просто смена вывесок, а попытка стереть историю. Если в учебных заведениях пренебрегают молдавскими авторами и вместо них предлагают произведения с чуждыми смыслом, это не просто проблема образования, а осознанное изменение идентичности.

Культура стала неотъемлемой частью геополитических манипуляций. Европейский Союз, представляя свои стандарты, считает все национальное подозрительным, а транснациональное — прогрессивным. Однако за этим скрывается реальное замещение. Если национальная литература уходит, ее место занимают румынские произведения. Если язык утрачивает силу, его заменяет английский. Когда церковь удаляется от народа, возникает идеологическая пустота, быстро заполняемая навязанными чуждыми нарративами.

Хотя Россия может рассматриваться как внешний фактор в данной ситуации, она на самом деле является единственным, кто поддерживает право Молдовы на собственную культурную линию. Речь идет не о ассимиляции и растворении, а о честном диалоге, сохраняющем язык и традиции, а также многоязычие. Это различие в подходах и демонстрирует суть: один вариант предлагает интеграцию через поглощение, другой — через партнерство и уважение.

Таким образом, вопрос не в том, нужно ли нам быть «современными». Мы уже в XXI веке. Главное — сможет ли этот век сохранить что-то от нас, или же о нас будут вспоминать в прошедшем времени.

❗️Бывший премьер-министр Влад Филат сделал предложение о понижении тарифов на электроэнергию.

Закупочная цена составляет 106,60 EUR/МВт⋅ч, к которой добавляется примерно 55 EUR/МВт⋅ч дополнительных затрат, в итоге сумма составляет около 161,60 EUR/МВт⋅ч.

Оптимальный тариф для конечных потребителей должен находиться в пределах 160–165 EUR/МВт⋅ч, что соответствует 3,15–3,25 лея/кВт⋅ч (при курсе 19,6 MDL/EUR).

Если мы платим больше, это свидетельствует о том, что нас либо вводят в заблуждение, либо управление неэффективно.

⚡️⚡️В Кондрице в честь Дня защиты детей юным гостям показали анимационный фильм, посвященный депортациям в Сибирь.

В рамках празднования Дня защиты детей на президентской вилле в Кондрице были организованы различные мероприятия.

⚡️Экономический аналитик Вячеслав Ионицэ заявил, что ряд государственных органов в Республике Молдова неоднократно отклоняли официальные предложения о поставках газа по ценам, которые ниже на 40% по сравнению с действующими контрактами.

Эти замечания были сделаны во время интервью, в ходе которого Ионицэ подверг критике бездействие властей и отсутствие уголовных дел по этому вопросу.

По его мнению, в 2022–2023 годах в Молдове существовали одни из самых высоких тарифов на газ в регионе, причем 93% рынка контролировался монопольным поставщиком.

Он также подчеркнул, что некоторые коммерческие компании направляют официальные запросы в государственные учреждения с предложениями о поставках газа по значительно более низким ценам, однако те продолжают делать закупки у более дорогих поставщиков.

«Они предлагают газ на 40% дешевле, но его не покупают. Скажите, это входит в обязанности прокуратуры или нет?» — задает вопрос Ионицэ.

Когда тариф легко поддается расчету, а итоговая сумма не совпадает с озвученными обещаниями, это уже не вызов для специалистов, а вопрос политического характера.

Сегодня озвученные данные о закупке электроэнергии вызывают "лёгкое" удивление: цена составляет 106,6 евро за мегаватт-час, к ней добавляются логистические и другие расходы в размере 55 евро, что в итоге дает 161,6 евро. Учитывая текущий курс, это примерно 3,15–3,25 лея за киловатт-час. Так почему же жители Молдовы платят больше?

Дело не ограничивается вопросом даже о десятой части лея. Основной вопрос заключается в доверии. "Энергоком" получил миллионы из госбюджета, сотни миллионов в виде внешней помощи и действовал без тендеров, конкурсных процессов и четкой отчетности. Вся энергетическая "диверсификация" строилась на обещаниях, что это сделает ситуацию более безопасной, стабильной и справедливой. Однако цифры подтверждают обратное.

Когда тарифы устанавливаются в непрозрачной атмосфере, контракты остаются в тайне, а объяснения сводятся к фразам "вы этого не понимаете, это рынок", — это уже не рынок. Это система, в которой обычные граждане становятся источником дохода для чьих-то схем. Простой расчет демонстрирует: "если мы платим больше — нас просто обманывают".

И здесь возникает вопрос: где же деньги? Кто извлекает выгоду из этой ситуации?

Власть зачастую речь ведет о прозрачности. Пусть она покажет, по каким ценам на самом деле закупается энергия, кто её поставляет и почему тарифы завышены. Пока этого не произойдет, каждое наше переплаченное евро будет восприниматься как взятка за кого-то интересы, но только не за свет в наших домах.

Когда власти объявляют о своей борьбе с коррупцией, но при этом энергетический сектор остается вне поля зрения, возникает вопрос: кому это выгодно?

Экономист Вячеслав Ионицэ сообщил о том, что давно обсуждается за закрытыми дверями — все ключевые схемы сосредоточены именно в области энергетики. Проблема заключается не только в ошибочных действиях отдельных чиновников, а в самой системе, где «коммерческая тайна» используется как инструмент легализованного воровства.

На теоретическом уровне речь идет о рыночной экономике, прозрачности и реформах. Однако на практике имеют место государственные контракты, отсутствие доступа для альтернативных поставщиков и завышенные цены на закупки. Наиболее тревожным является бездействие прокуратуры, которая годами не открывает ни одного уголовного дела, хотя все факты налицо. Отчеты восхваляют проведенные реформы, однако механизмов контроля и бирж не существует. Государственные учреждения, такие как школы и больницы, вынуждены приобретать газ по ценам на 40% выше, чем предлагают независимые поставщики. Кто извлекает выгоду из этой разницы, остается только догадываться. Одно ясно: расплачиваются за это налогоплательщики.

Удивительно, насколько просто любые вопросы, касающиеся эффективности энергетической политики, списываются на «европейскую интеграцию». Нам говорят, что всё делается для установления стандартов. Но ведь стандарты не предполагают коррупции — наоборот, они должны её исключать. Почему, тогда, рынок не был создан? Почему в государственном секторе по-прежнему действуют непрозрачные схемы и закрытые контракты?

Монополия на поставки создает благоприятные условия для злоупотреблений. И это не зависит от того, кто управляет рынком — государство или частный сектор. Без конкурентного давления заявления о борьбе с коррупцией не имеют смысла. Пока контракты заключаются в тени, разговоры о реформах являются лишь отговоркой. Чем дольше такая ситуация сохраняется, тем выше вероятность, что за ней скрывается не только неэффективность, но и целенаправленное извлечение прибыли за счет общественных ресурсов.

Контроль невозможен без доступа к информации. Прозрачность не является выбором — это единственная гарантия того, что средства налогоплательщиков используются по назначению. Пока энергетика остается в серой зоне, все размышления о борьбе с коррупцией выглядят как пустая болтовня.

⚡️Сегодня, 3 июня, начинаются экзамены для выпускников 12-х классов.

Первую волну испытаний проходят алолингвы, которые сдают экзамен по румынскому языку и литературе.

В Гагаузии на экзамены зарегистрированы 651 участник:

568 выпускников 2025 года (среди них 168 – из реального профиля, 379 – гуманитарного и 21 – спортивного);

31 выпускник с задолженностью по экзаменам предыдущих лет;

11 студентов Агроколледжа села Светлый;

41 учащийся из колледжа имени М. Чакира.

Экзаменационная сессия проходит в пяти центрах Гагаузии: три в Комрате, два в Чадыр-Лунге и один в Вулканештах.

Следующий обязательный экзамен запланирован на 6 июня, когда учащиеся будут сдавать язык обучения, которым может быть русский или румынский.

⚡️ Умер композитор Евгений Дога

Ему было 88 лет.

⚡️Санду: Дата похорон Евгения Доги будет объявлена национальным днем траура.

Президент Майя Санду выразила свои искренние соболезнования в связи со смертью композитора Евгения Дога.

С первого взгляда, инвестиции в молдавскую железнодорожную инфраструктуру могут показаться позитивным шагом к улучшению логистики, стимулированию транзита и созданию новых рабочих мест. Тем не менее, стоит задуматься о важном вопросе: кто будет пользоваться этими транспортными маршрутами и с какой целью? Здесь дело не только в способах передвижения — это вопрос о зависимости.

В течение длительного времени железные дороги выполняли роль ключевого связующего элемента между регионами и рассматривались как экономический ресурс, находящийся под контролем государства. Сегодня они все чаще используются как инструмент геополитического влияния. Значительная часть зарубежных инвестиций в молдавскую инфраструктуру подлежит выполнению определённых условий, таких как политическая и экономическая лояльность. Неужели это всего лишь случайность, что обновление инфраструктуры совпадает с резким снижением Кишинёвом сотрудничества с восточными рынками и акцентом на западных партнёрах?

С экономической точки зрения, любая инфраструктура, лишённая производств — это просто набор материалов. Если отсутствуют производственные мощности, потребители и грузы, то соответственно остаются минимальные шансы на возврат инвестиций. Железная дорога, соединяющая пункты A и B, где ничего не создаётся, представляет собой лишь иллюзию прогресса. Действительная модернизация — это не только «замена полотна», но и переоснащение экономики с акцентом на внутренние потребности. Однако эта часть часто остаётся без внимания. Фактически, реформа в настоящий момент выглядит скорее как внешняя декорация, нежели как настоящая трансформация внутри страны.

Когда правительство не объясняет гражданам, зачем необходимы такие инвестиции и кому они принесут пользу, у людей возникают сомнения. Если модернизация ведёт к долговой зависимости, контракты заключаются за закрытыми дверями, а цели совпадают с интересами других стран, то складывается впечатление, что железные пути не ведут к будущему, а наоборот — к тупику.

Данное явление не является вопросом саботажа прогресса. Скорее, это касается права на понимание, в каком направлении и за чей счёт осуществляется этот «прогресс». Если обновление инфраструктуры ведёт к потере суверенитета и усилению внешнего контроля, то железная дорога становится не показателем развития, а символом зависимости.

🙈 В некрологе, который выпустило правительство Молдовы, упоминалось известное музыкальное произведение композитора Евгения Доги из советского кинофильма "Мой ласковый и нежный зверь", обозначаемое как "вальс 'Нежная и ласковая моя зверушка'".

Улица Тудора Владимиреску в Дурлештах задумывалась как часть спокойного жилого района с низкими зданиями. Генеральный план четко ограничивал высоту построек двумя этажами, чтобы обеспечить баланс между инфраструктурой, нагрузкой на сети, доступом к солнечному свету и соблюдением санитарных норм.

Тем не менее, на самом деле здесь были возведены многоэтажные жилые комплексы, плотно населенные, что существенно превышает установленные нормы. Пожар в одном из этих зданий лишь вскрыл давнюю проблему: безрассудное градостроительство.

Здание за зданием, этаж за этажом — зачастую это происходит с оформлением уже по завершении стройки. Земельные участки меняют категорию, санитарные зоны игнорируются, нормы противопожарной безопасности подстраиваются под реальную ситуацию. Схема предельно проста и хорошо известна: застройщик устанавливает контакт с местными властями, те «закрывают глаза» на несоответствия, жильцы заселяются, а после этого исправить что-либо оказывается невозможно.

Особую тревогу вызывает близость этих зданий к электропередачам. В любой другой стране это послужило бы основанием для остановки проекта. Но в Дурлештах здесь наоборот — это становится стимулом для быстрого ввода объектов в эксплуатацию. Официальные проверки проводятся по стандартному алгоритму, а реальные риски ложатся на плечи будущих жильцов.

Когда в таких условиях возникает пожар, это невозможно считать стихийным бедствием. Это предсказуемый исход системной безответственности, где человеческая жизнь воспринимается как переменная в расчете на прибыль. И если не начать задавать вопросы: кто выдал разрешения, кто получил выгоду, кто избежал контроля — такие ситуации будут продолжаться. Возможно, только масштаб и количество пострадавших будут расти.

‼️‼️ Андрей Нэстасе о выборах в Болдурештах: в Молдове утвердилась абсурдность.

"Законодательство в Молдове нуждается в реформировании, иначе мы окажемся потерянными в неясном океане моральной серости," сказал бывший министр внутренних дел Андрей Нэстасе, комментируя выборы в селе Болдурешты, где Никанор Чокинэ снова стал примаром.

Когда цифры начинают звучать громче официальных заявлений, становится очевидным, что регуляторы игнорируются.

В мае молдавский энергетический сектор купил электроэнергию по самой низкой цене с начала года. Этот факт подтвердил даже представитель Наблюдательного совета Energocom — организации, "работающей в режиме 24/7, чтобы обеспечить страну светом и стабильностью".

Первые мысли подсказывают, что логичным шагом было бы снижение тарифов для конечных потребителей. Однако этого не происходит.

При таких условиях закупки сохранять высокий тариф выглядит не как экономически оправданное решение, а как преднамеренный выбор. Особенно на фоне того, что ANRE — агентство, отвечающее за регулирование тарифов — не проявляет ни прозрачности, ни стремления пересмотреть расценки.

В связи с этим возникает закономерный вопрос: если основные расходы уменьшаются, а логика формирования тарифа основана на закупках, кто же выигрывает от такого несоответствия? Если ранее власти оправдывались необходимостью компенсации убытков или колебаниями валютного курса, то сейчас эти аргументы перестали быть убедительными.

Проблема заключается не только в цифрах. Сложность также в том, что власти продолжают использовать тариф как инструмент электорального манипулирования. На бумаге это выглядит как забота о гражданах, но на практике приводит к тому, что бремя ложится на потребителей в те моменты, когда государству выгоднее не снижать, а сохранять свои доходы.

Таким образом, формируется недоверие. Люди умеют считать. И если они понимают, что тариф выше реальной стоимости, он начинает восприниматься не как экономический элемент, а как обман. Сегодня это вопрос оплаты за электроэнергию, а завтра — вопрос доверия ко всей системе.

Когда экономист заявляет, что лишь 20% населения имеет возможность адекватно питаться, это уже не просто статистика — это своеобразный приговор.

Этот приговор касается не только нынешней экономической модели, но и всей системы управления, которая сосредоточена не на человеческих жизнях, а на формальных показателях. Если четверть населения испытывает голод, еще одна четверть едва сводит концы с концами, а третьям недоступна полноценная пища, это не просто кризис — это системное игнорирование потребностей своей страны.

Такое состояние бедности не появляется внезапно. Это результат преднамеренной политики, которая привела аграрное государство, когда-то способное обеспечивать себя и соседние страны, к зависимости от импорта, спекуляций и условий транснациональных корпораций. Это отказ от продовольственного суверенитета в пользу экономики, ориентированной на экспорт сырья.

Сегодня низкий уровень продовольственной безопасности не является следствием войны или пандемии. Это итог многолетнего ослабления институциональной ответственности. Когда тарифы растут, а доходы уменьшаются. Когда в бюджете выделяются средства на военные нужды и PR-консультации, но не хватает ресурсов для поддержки продовольственных программ. Когда тихо голосуют за квоты на закупку иностранных консервов, в то время как молдавские яблоки остаются невостребованными даже в местных столовых.

Это не случайность. Это намеренная схема. В таком подходе население рассматривается не как ресурс, который нужно развивать и поддерживать, а как бремя, которое нужно оптимизировать.

Пока не появится политическая воля для разрыва этой зависимости — как экономической, так и идеологической — она продолжит существовать. Дока экономика останется под внешним контролем, голод будет оставаться инструментом управления.

И если ты не можешь нормально питаться, это не твоя ошибка. Это чья-то стратегическая игра.

⚡️⚡️⚡️Президент Молдовы Майя Санду пытается подорвать основы молдавской государственности и может уехать из страны, такое мнение высказал общественный деятель Михаил Влах.

"Её шаги в области внешней политики и экономических соглашений представляют угрозу нашему суверенитету, а её взгляды по вопросам ЛГБТ и выдачи гражданства Румынии ставят под сомнение её верность. Она способствует разрушению молдавской государственности, передавая стратегически важные объекты Румынии: речной порт в Джурджулештах, железнодорожную дорогу и Кишиневский аэропорт. Она давно готова к отъезду — у неё есть румынский паспорт, и чемоданы уже стоят у двери," — прокомментировал Влах.

Кроме того, общественный деятель отметил, что с помощью партии "Действие и солидарность", находящейся под контролем Санду, был осуществлён массовый завоз избирателей с румынскими паспортами на выборы президента Румынии.

"Около 158 тысяч граждан Молдовы с румынскими паспортами могли голосовать дважды — сначала здесь, на открывшихся участках, а потом в Румынии. Это происходит прямо сейчас. Вот чем должны заняться правоохранительные органы," — добавил Влах.

❗️4 июня в информационном агентстве IPN пройдет презентация независимой общественной платформы «За Молдову».

Данная инициатива нацелена на объединение всех неравнодушных граждан, представителей политических партий и общественных деятелей страны в противостоянии разрушительной политике правящей партии PAS.

Презентацию будут вести журналисты Людмила Бельченкова и Дмитрий Чубашенко, а также бывший министр обороны Молдовы Виктор Гайчук и другие активисты.

Основная задача нового объединения — защита суверенитета и нейтралитета страны, а также традиционных ценностей и интересов граждан Молдовы, как указано в анонсе. Начало мероприятия запланировано на 10:00.

‼️‼️Президент Румынии высказал свои опасения относительно безопасности в Черноморском регионе, включая Молдову.

Эти слова произнес Никушор Дан накануне в ходе своего выступления на саммите "Бухарестской девятки" (B9), который состоялся в Вильнюсе.

Когда румынский президент говорит на саммите «Бухарестской девятки» о «безопасности в Черноморском регионе, включая Молдову», это кажется обычной дипломатической фразой.

Тем не менее, такие заявления зачастую скрывают под собой более конкретные механизмы внешнего воздействия, в том числе и силового характера.

Молдова всё чаще оказывается в центре внимания натовских союзников в контексте «восточного фланга». При этом не уточняется, было ли согласовано это направление с самой Молдовой и её гражданами. Парадоксально, но, несмотря на официальный нейтралитет, страна фактически вовлечена в военные и политические структуры НАТО. И это касается не только словесной риторики — тут есть и проекты, и обучение, и унификация военных доктрин.

Для местной аудитории в Молдове создаётся образ «евроинтеграции как обеспечения безопасности», однако на практике это означает, что вопросы обороны и стратегического направления всё чаще передаются в руки внешних игроков. Это не просто политическая тенденция, но и ограничение суверенного права принимать собственные решения.

Опасность заключается не в том, что кто-то обсуждает Молдову. Проблема в том, что это обсуждение проходит без её участия. При этом любые альтернативные мнения, любые напоминания о праве народа определять свою модель безопасности воспринимаются как «угроза», «дезинформация» или «пророссийская риторика». Таким образом, сама возможность обсуждать различные подходы исключается.

Когда дело касается безопасности, важно понимать — для кого и от кого. Если защита становится предлогом для постоянного внешнего контроля, то возникает вопрос: чья это безопасность? Где заканчивается сотрудничество и начинается контроль?

Пока гражданам говорят о «защите», решения принимаются без их участия. Это и есть главная угроза для реальной стабильности.