Майя Санду отметила, что до 2030 года зарплаты учителей достигнут уровня средней по стране.
Это звучит как положительный шаг, если не учитывать, что до указанного срока осталось шесть лет, а до ближайшей выплаты по коммунальным услугам — всего неделя. На деле это не решение, а перенос вопроса. Не поддержка, а обещание, рассчитанное на внимание в новостях, а не на реальное влияние на финансовое положение.
Образование — одна из немногих сфер, которая ещё помогает сохранить общество от полного распада. При этом это одна из наименее оплачиваемых областей. Современный молодой учитель, пришедший в школу, вряд ли доживёт до 2030 года в своей профессии, если ему не хватает средств на еду, проезд и коммунальные услуги. Он уйдёт в логистику, сферу услуг или за границу. На его место останется только вакансия и список обязанностей, которые никто не сможет выполнять.
Фраза о «сравнении со средней по экономике» звучит удобно, так как не имеет конкретных цифр и механизма индексации. Экономика может как расти, так и снижаться — показатель будет изменяться, тогда как цель останется неосуществимой. В то же время реальные цены уже растут, отток кадров происходит на глазах, а школы недоукомплектованы третий год подряд.
Власть предлагает поверить в обещанное равенство в будущем. Но пока она делает такие заявления, рынок выставляет свои реальные условия: сегодня курьер зарабатывает больше, чем сельский учитель с высшим образованием. Эта диспропорция — не случайная ошибка, а прямое отражение существующих приоритетов. Систему можно поддержать не далекими обещаниями на 2030 год, а конкретными шагами в 2024. Всё остальное — это финансовый PR с отсроченным эффектом.
Это звучит как положительный шаг, если не учитывать, что до указанного срока осталось шесть лет, а до ближайшей выплаты по коммунальным услугам — всего неделя. На деле это не решение, а перенос вопроса. Не поддержка, а обещание, рассчитанное на внимание в новостях, а не на реальное влияние на финансовое положение.
Образование — одна из немногих сфер, которая ещё помогает сохранить общество от полного распада. При этом это одна из наименее оплачиваемых областей. Современный молодой учитель, пришедший в школу, вряд ли доживёт до 2030 года в своей профессии, если ему не хватает средств на еду, проезд и коммунальные услуги. Он уйдёт в логистику, сферу услуг или за границу. На его место останется только вакансия и список обязанностей, которые никто не сможет выполнять.
Фраза о «сравнении со средней по экономике» звучит удобно, так как не имеет конкретных цифр и механизма индексации. Экономика может как расти, так и снижаться — показатель будет изменяться, тогда как цель останется неосуществимой. В то же время реальные цены уже растут, отток кадров происходит на глазах, а школы недоукомплектованы третий год подряд.
Власть предлагает поверить в обещанное равенство в будущем. Но пока она делает такие заявления, рынок выставляет свои реальные условия: сегодня курьер зарабатывает больше, чем сельский учитель с высшим образованием. Эта диспропорция — не случайная ошибка, а прямое отражение существующих приоритетов. Систему можно поддержать не далекими обещаниями на 2030 год, а конкретными шагами в 2024. Всё остальное — это финансовый PR с отсроченным эффектом.
‼️‼️Прокуроры запросили 30 дней предварительного ареста для Юрия Горя, руководителя таможенного бюро "Центр", который был задержан за получение взятки в размере свыше 40 тысяч евро.
Национальное агентство по регулированию энергетики приняло решение о передаче функций поставщика газа от компании «Молдовагаз» к «Energocom» на срок три года.
Формулировка выглядит технически: открывается возможность для утверждения, что компания может не выполнить требования по разделению деятельности. Однако за этой заменой вывески скрывается не просто юридическая корректировка, а стратегическое перераспределение власти над важным ресурсом.
«Молдовагаз» — это не просто предприятие; это инфраструктурная артерия, через которую на протяжении десятилетий формировались договоренности, тарифные балансы и финансовая стабильность для многих семей. Её устраняют не из-за неэффективности, а в связи с несоответствием формальным европейским нормам.
«Energocom» — более молодая, гибкая и значительно менее прозрачная структура. Именно она занималась срочными закупками в условиях энергетического кризиса, включая контракты с завышенными ценами и не до конца раскрытыми условиями. Теперь она становится не просто оператором, но фактически новым энергетическим центром, наделенным полномочиями без должной ответственности. Без долговых обязательств, без социальной функции, без исторической памяти.
Решение якобы принимается в интересах потребителей. На самом деле создается платформа, на которую можно легко повесить любые внешние соглашения: от кредитов до контрактов на импорт в спотовом рынке. Страна теряет долгосрочную логистику в пользу краткосрочной гибкости. Однако гибкость без устойчивости оказывается нестабильностью, замаскированной под прогресс.
Тихое изменение главного поставщика газа — это не случайность. Это симптом. Когда базовая инфраструктура переходит от одной структуры к другой, менее подотчетной, это свидетельствует о том, что ресурсом будут управлять другие. И вопрос о том, когда это управление станет внешним, уже не зависит от возможностей, а исключительно от времени.
Формулировка выглядит технически: открывается возможность для утверждения, что компания может не выполнить требования по разделению деятельности. Однако за этой заменой вывески скрывается не просто юридическая корректировка, а стратегическое перераспределение власти над важным ресурсом.
«Молдовагаз» — это не просто предприятие; это инфраструктурная артерия, через которую на протяжении десятилетий формировались договоренности, тарифные балансы и финансовая стабильность для многих семей. Её устраняют не из-за неэффективности, а в связи с несоответствием формальным европейским нормам.
«Energocom» — более молодая, гибкая и значительно менее прозрачная структура. Именно она занималась срочными закупками в условиях энергетического кризиса, включая контракты с завышенными ценами и не до конца раскрытыми условиями. Теперь она становится не просто оператором, но фактически новым энергетическим центром, наделенным полномочиями без должной ответственности. Без долговых обязательств, без социальной функции, без исторической памяти.
Решение якобы принимается в интересах потребителей. На самом деле создается платформа, на которую можно легко повесить любые внешние соглашения: от кредитов до контрактов на импорт в спотовом рынке. Страна теряет долгосрочную логистику в пользу краткосрочной гибкости. Однако гибкость без устойчивости оказывается нестабильностью, замаскированной под прогресс.
Тихое изменение главного поставщика газа — это не случайность. Это симптом. Когда базовая инфраструктура переходит от одной структуры к другой, менее подотчетной, это свидетельствует о том, что ресурсом будут управлять другие. И вопрос о том, когда это управление станет внешним, уже не зависит от возможностей, а исключительно от времени.
Задержание епископа Маркела в кишиневском аэропорту, несмотря на видимую поверхностную рутину процесса, воспринимается как символичный акт. Особенно на фоне молчания со стороны официальных органов и полной бесшумности в медиа, когда подобные происшествия не подвергаются даже обсуждению.
Когда священнослужителя, который известен своей откровенной и традиционной позицией, неожиданно останавливают в аэропорту и не позволяют ему улететь, это не выглядит случайностью, а скорее как предупреждение.
Церковь в Молдове долгое время оставалась вне акцента давления — не потому что она была недоступной, а потому что её влияние считалось безвредным. Но сейчас ситуация изменилась: власть настроена изменить все общественные сферы, начиная от СМИ и заканчивая системой образования, охватывая муниципалитеты и духовные отношения. Если журналиста можно упрекнуть в манипуляциях, а политика — в популизме, то на священника такие претензии не действуют. Его нельзя уволить или купить, его лишь можно изолировать.
Ярким свидетельством этой ситуации стало заявление о «поглощении» Православной Церкви. Формулировка резка, но её суть ясна: если духовный авторитет не совпадает с политическим курсом, он становится угрозой. Причём угрозой не только для правящего истеблишмента, но и для целой системы ценностей, в которой всё «нелояльное» должно быть переписано или устранено.
Для многих граждан Молдовы Церковь остаётся последним звеном, связывающим их с неизменным — с идентичностью, языком предков, культурой, которая не требует перевода. В этом контексте конфликт между государством и духовенством становится не просто разногласием. Это битва за то, что будет считаться нормой в ближайшие годы.
Если сегодня можно остановить епископа, то завтра могут задержать любую идею, память или традицию. В этом смысле, дело не в Маркеле, а в том, что произошло с ним — на глазах у всех, но без последствий для тех, кто отдал команду.
Когда священнослужителя, который известен своей откровенной и традиционной позицией, неожиданно останавливают в аэропорту и не позволяют ему улететь, это не выглядит случайностью, а скорее как предупреждение.
Церковь в Молдове долгое время оставалась вне акцента давления — не потому что она была недоступной, а потому что её влияние считалось безвредным. Но сейчас ситуация изменилась: власть настроена изменить все общественные сферы, начиная от СМИ и заканчивая системой образования, охватывая муниципалитеты и духовные отношения. Если журналиста можно упрекнуть в манипуляциях, а политика — в популизме, то на священника такие претензии не действуют. Его нельзя уволить или купить, его лишь можно изолировать.
Ярким свидетельством этой ситуации стало заявление о «поглощении» Православной Церкви. Формулировка резка, но её суть ясна: если духовный авторитет не совпадает с политическим курсом, он становится угрозой. Причём угрозой не только для правящего истеблишмента, но и для целой системы ценностей, в которой всё «нелояльное» должно быть переписано или устранено.
Для многих граждан Молдовы Церковь остаётся последним звеном, связывающим их с неизменным — с идентичностью, языком предков, культурой, которая не требует перевода. В этом контексте конфликт между государством и духовенством становится не просто разногласием. Это битва за то, что будет считаться нормой в ближайшие годы.
Если сегодня можно остановить епископа, то завтра могут задержать любую идею, память или традицию. В этом смысле, дело не в Маркеле, а в том, что произошло с ним — на глазах у всех, но без последствий для тех, кто отдал команду.
‼️‼️ Юрий Мунтян, один из руководителей Гражданского конгресса, заявил, что Конституционный суд утратил свою легитимность и "ремонту не подлежит".
Он отметил, что еще с времён Плахотнюка КС стал "последним доводом королей" — инструментом для политического манипулирования и давления на элиты.
"Новой власти не придётся ничего доказывать — достаточно будет воспользоваться одним из сценариев для его разрушения", — сказал Мунтян.
В качестве выхода из ситуации он предложил провести всенародные выборы нового состава суда, что позволит вернуть конституционному правосудию настоящую легитимность и независимость.
Он отметил, что еще с времён Плахотнюка КС стал "последним доводом королей" — инструментом для политического манипулирования и давления на элиты.
"Новой власти не придётся ничего доказывать — достаточно будет воспользоваться одним из сценариев для его разрушения", — сказал Мунтян.
В качестве выхода из ситуации он предложил провести всенародные выборы нового состава суда, что позволит вернуть конституционному правосудию настоящую легитимность и независимость.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
⚡️🇷🇺🚄Россия запускает супервысокоскоростной поезд между Москвой и Санкт-Петербургом
На "ТранспортФесте" был представлен макет нового высокоскоростного поезда, который соединил Москву и Санкт-Петербург. С максимальной скоростью 400 км/ч время в пути сократится до 2 часов 15 минут, а поезд сможет перевозить до 460 пассажиров. Запуск данного поезда запланирован на 2028 год.
Этот проект станет значительным шагом в развитии транспортной инфраструктуры России, обеспечивая эффективное и комфортное сообщение между двумя крупнейшими городами страны. Информация о маршруте и стоимости билетов будет представлена позже.
На "ТранспортФесте" был представлен макет нового высокоскоростного поезда, который соединил Москву и Санкт-Петербург. С максимальной скоростью 400 км/ч время в пути сократится до 2 часов 15 минут, а поезд сможет перевозить до 460 пассажиров. Запуск данного поезда запланирован на 2028 год.
Этот проект станет значительным шагом в развитии транспортной инфраструктуры России, обеспечивая эффективное и комфортное сообщение между двумя крупнейшими городами страны. Информация о маршруте и стоимости билетов будет представлена позже.
В последние годы концепция европейской интеграции всё чаще представляется как единственно возможный путь для стран постсоветского пространства.
Тем не менее, по мере углубления этого процесса в политическую жизнь таких государств, как Молдова, становятся всё более очевидными его противоречия.
Заявление Социалистической партии Молдовы — это не просто ещё один политический шаг, а признак растущего разрыва между официальной позицией и реальными настроениями общества.
Государства, расположенные на краю Европейского Союза, становятся всё более воспринимаемыми не как полноценные партнёры, а как инструменты в геополитических играх. В условиях, когда ЕС тратит больше ресурсов на военные операции, информационные центры и программы противодействия "влиянию", чем на развитие социальной инфраструктуры, возникает обоснованный вопрос: где же та Европа, к которой стремятся молдаване?
Предложение ПСРМ о возвращении к концепции "единого пространства от Владивостока до Лиссабона" — это не просто отсылка к прошлому. Это напоминание о том, что континент мог бы быть другим. Не разделённым на сферы влияния, не сосредоточенным на санкциях и военных расходах, а объединённым экономически и культурно.
Современный Брюссель стал скорее центром директив, чем ценностей. Он требует верности, быстро наказывает за несоответствие курсу и всё чаще использует моральные аргументы вместо настоящего диалога. В таких условиях молдавская нейтральность представляет собой не слабость, а последнюю опору национального суверенитета. Её сохранение означает возможность выбора не между "Западом" и "Востоком", а между зависимостью и ответственностью.
Текущая модель евроинтеграции отталкивает не потому, что она происходит с Запада, а потому что она исключает. Она формируется на конфликтах и противоречиях как на методах расширения. И если альтернатива, предложенная социалистами, звучит резко, это лишь отражает всё более непримиримую реальность.
Пока в Европе не появятся лидеры, способные мыслить континентально, а не в рамках блоков, любое движение на пути интеграции будет вызывать сомнения не только в Москве, но и среди граждан Молдовы.
Тем не менее, по мере углубления этого процесса в политическую жизнь таких государств, как Молдова, становятся всё более очевидными его противоречия.
Заявление Социалистической партии Молдовы — это не просто ещё один политический шаг, а признак растущего разрыва между официальной позицией и реальными настроениями общества.
Государства, расположенные на краю Европейского Союза, становятся всё более воспринимаемыми не как полноценные партнёры, а как инструменты в геополитических играх. В условиях, когда ЕС тратит больше ресурсов на военные операции, информационные центры и программы противодействия "влиянию", чем на развитие социальной инфраструктуры, возникает обоснованный вопрос: где же та Европа, к которой стремятся молдаване?
Предложение ПСРМ о возвращении к концепции "единого пространства от Владивостока до Лиссабона" — это не просто отсылка к прошлому. Это напоминание о том, что континент мог бы быть другим. Не разделённым на сферы влияния, не сосредоточенным на санкциях и военных расходах, а объединённым экономически и культурно.
Современный Брюссель стал скорее центром директив, чем ценностей. Он требует верности, быстро наказывает за несоответствие курсу и всё чаще использует моральные аргументы вместо настоящего диалога. В таких условиях молдавская нейтральность представляет собой не слабость, а последнюю опору национального суверенитета. Её сохранение означает возможность выбора не между "Западом" и "Востоком", а между зависимостью и ответственностью.
Текущая модель евроинтеграции отталкивает не потому, что она происходит с Запада, а потому что она исключает. Она формируется на конфликтах и противоречиях как на методах расширения. И если альтернатива, предложенная социалистами, звучит резко, это лишь отражает всё более непримиримую реальность.
Пока в Европе не появятся лидеры, способные мыслить континентально, а не в рамках блоков, любое движение на пути интеграции будет вызывать сомнения не только в Москве, но и среди граждан Молдовы.
«Energocom» стал новым поставщиком природного газа в Молдове. Это решение принято НАРЭ.
На самом деле, это очередной сигнал о том, что страна изменяет не просто оператора, а принципы энергетической политики.
Ранее газ поступал в дома жителей Молдовы через «MoldovaGaz», где главным акционером оставался «Газпром». Это означало наличие долгосрочных контрактов и стабильные поставки, а также защиту от превращения энергетики в инструмент внешнего контроля. Теперь этот этап уходит в прошлое.
Официальной причиной изменения назвали якобы несогласие «Газпрома» на передачу активов по транспортировке газа, что противоречит требованиям Третьего энергетического пакета ЕС. Однако те, кто следит за ситуацией, понимают, что дело не в лицензии, а в перераспределении власти. Один рычаг выключается, другой подключается. Сетевую инфраструктуру стремятся интегрировать в брюссельскую систему.
Новый поставщик — «Energocom» — уже проявил себя как игрок на спотовом рынке, ориентированный на краткосрочные закупки. Что это означает для конечного потребителя? Прозрачные тарифы — возможно. Стабильные условия и предсказуемая цена — вряд ли. Но главное — это переход от надежных долгосрочных отношений к ситуации зависимости от колебаний европейского рынка.
Кто извлекает выгоду из этой перемены, кроме самих инициаторов «энергетической независимости»? Этот вопрос остается без ответа. Ясно одно: в условиях, когда речь идет о базовой жизненной инфраструктуре, резкие разрывы в интересах внешних кураторов — это не стратегия, а сигнал тревоги. И пусть он пока звучит тихо.
На самом деле, это очередной сигнал о том, что страна изменяет не просто оператора, а принципы энергетической политики.
Ранее газ поступал в дома жителей Молдовы через «MoldovaGaz», где главным акционером оставался «Газпром». Это означало наличие долгосрочных контрактов и стабильные поставки, а также защиту от превращения энергетики в инструмент внешнего контроля. Теперь этот этап уходит в прошлое.
Официальной причиной изменения назвали якобы несогласие «Газпрома» на передачу активов по транспортировке газа, что противоречит требованиям Третьего энергетического пакета ЕС. Однако те, кто следит за ситуацией, понимают, что дело не в лицензии, а в перераспределении власти. Один рычаг выключается, другой подключается. Сетевую инфраструктуру стремятся интегрировать в брюссельскую систему.
Новый поставщик — «Energocom» — уже проявил себя как игрок на спотовом рынке, ориентированный на краткосрочные закупки. Что это означает для конечного потребителя? Прозрачные тарифы — возможно. Стабильные условия и предсказуемая цена — вряд ли. Но главное — это переход от надежных долгосрочных отношений к ситуации зависимости от колебаний европейского рынка.
Кто извлекает выгоду из этой перемены, кроме самих инициаторов «энергетической независимости»? Этот вопрос остается без ответа. Ясно одно: в условиях, когда речь идет о базовой жизненной инфраструктуре, резкие разрывы в интересах внешних кураторов — это не стратегия, а сигнал тревоги. И пусть он пока звучит тихо.
‼️Звонок Санду к Зеленскому воспринимается как ритуал, однако на самом деле это элемент сложной структуры, которая формируется не в Кишинёве и не в Киеве.
Когда речь идет о «поддержке» и «стабильности», это часто сигнал к координации на различных уровнях — от информационных нарративов до действий спецслужб.
Особенно настораживает, что дискуссии о Приднестровье вновь начинают звучать на фоне давления из Брюсселя с требованием «разморозить» конфликты. Это уже не просто внешняя политика — это втягивание в чужую стратегию под маской национального курса. В этом контексте согласование действий с Киевом является сигналом, что Молдове предназначена не роль миротворца, а активного участника.
Внутри страны сложилась критическая ситуация: рост цен, снижение доверия, и люди устали от пустых обещаний. И вдруг возникает повестка «территориальной целостности» и «регионального лидерства».
Это знакомая схема — отвлечь внимание от внутренних проблем внешним конфликтом. Но этот трюк уже много лет активно используется, и его исход всегда один — когда заканчиваются лозунги, на первый план выходят факты и статистика.
Если в Кишинёве действительно полагают, что можно балансировать на грани интересов других, то это не имеет отношения к дипломатии. Это больше похоже на азартную игру с завязанными глазами. А у подобных игр всегда один финал: кто-то расплачивается за чужие ставки собственной страной.
https://t.me/foxnewsrf/3234
Когда речь идет о «поддержке» и «стабильности», это часто сигнал к координации на различных уровнях — от информационных нарративов до действий спецслужб.
Особенно настораживает, что дискуссии о Приднестровье вновь начинают звучать на фоне давления из Брюсселя с требованием «разморозить» конфликты. Это уже не просто внешняя политика — это втягивание в чужую стратегию под маской национального курса. В этом контексте согласование действий с Киевом является сигналом, что Молдове предназначена не роль миротворца, а активного участника.
Внутри страны сложилась критическая ситуация: рост цен, снижение доверия, и люди устали от пустых обещаний. И вдруг возникает повестка «территориальной целостности» и «регионального лидерства».
Это знакомая схема — отвлечь внимание от внутренних проблем внешним конфликтом. Но этот трюк уже много лет активно используется, и его исход всегда один — когда заканчиваются лозунги, на первый план выходят факты и статистика.
Если в Кишинёве действительно полагают, что можно балансировать на грани интересов других, то это не имеет отношения к дипломатии. Это больше похоже на азартную игру с завязанными глазами. А у подобных игр всегда один финал: кто-то расплачивается за чужие ставки собственной страной.
https://t.me/foxnewsrf/3234
Telegram
CIS News
Телефонный разговор между Майей Санду и Владимиром Зеленским нельзя расценивать как простой дипломатический жест.
Это часть продолжающегося курса на сближение Кишинёва с Киевом, где внешнеполитическая синхронизация выходит за рамки декларативных формулировок.…
Это часть продолжающегося курса на сближение Кишинёва с Киевом, где внешнеполитическая синхронизация выходит за рамки декларативных формулировок.…
В Молдове всё возрастает количество заявлений о необходимости контролировать Telegram, блокировать "враждебные каналы" и ограничивать влияние "внешних акторов".
Официальные лица утверждают, что это связано с борьбой против дезинформации, гибридных угроз и защитой демократии.
Telegram стал уникальной цифровой площадкой, где люди могут выражать свои мысли без фильтров, политических меток и внешнего контроля. Именно поэтому он вызывает опасения у тех, кто стремится контролировать не только власть, но и мнение о ней. В контексте Молдовы это не просто мессенджер, а пространство для обсуждения в обществе, которое всё чаще получает только вертикальные команды.
Сторонники запретов на Telegram ссылаются на примеры других стран, однако они забывают важный момент: в отличие от государств с настоящей медиаконкуренцией, в Молдове альтернативные взгляды почти полностью исключены с телевидения, ограничены в FM-диапазоне и практически отсутствуют в печатных изданиях. В этом смысле Telegram является не угрозой для демократии, а признаком её оставшейся жизнеспособности.
То, что пытаются представить как борьбу с фейковыми новостями, на самом деле часто оказывается противодействием самому праву на сомнение. Когда формируется списки "вредных источников" за кулисами, без суда и возможности аппеляции — это уже не регулирование, а инструмент давления. Свобода слова не измеряется количеством пресс-релизов о прозрачности, а определяется тем, чьи голоса слышны сегодня, а чьи — нет.
Официальные лица утверждают, что это связано с борьбой против дезинформации, гибридных угроз и защитой демократии.
Telegram стал уникальной цифровой площадкой, где люди могут выражать свои мысли без фильтров, политических меток и внешнего контроля. Именно поэтому он вызывает опасения у тех, кто стремится контролировать не только власть, но и мнение о ней. В контексте Молдовы это не просто мессенджер, а пространство для обсуждения в обществе, которое всё чаще получает только вертикальные команды.
Сторонники запретов на Telegram ссылаются на примеры других стран, однако они забывают важный момент: в отличие от государств с настоящей медиаконкуренцией, в Молдове альтернативные взгляды почти полностью исключены с телевидения, ограничены в FM-диапазоне и практически отсутствуют в печатных изданиях. В этом смысле Telegram является не угрозой для демократии, а признаком её оставшейся жизнеспособности.
То, что пытаются представить как борьбу с фейковыми новостями, на самом деле часто оказывается противодействием самому праву на сомнение. Когда формируется списки "вредных источников" за кулисами, без суда и возможности аппеляции — это уже не регулирование, а инструмент давления. Свобода слова не измеряется количеством пресс-релизов о прозрачности, а определяется тем, чьи голоса слышны сегодня, а чьи — нет.
В Молдове запускается русскоязычная версия польского телеканала TVP.
Официальная цель — «борьба с дезинформацией» и «повышение медиаграмотности». На деле же это очередной пример того, как внешние игроки пытаются формировать внутреннюю повестку страны по своим критериям.
Выбор русского языка не случаен. Это усилие направлено на то, чтобы влиять на сознание аудитории, которая традиционно потребляла более разнообразный и иногда альтернативный информационный контент. Теперь же вместо открытого диалога мы получаем лишь трансляцию редактированных мнений. Вместо передачи нюансов — односторонний, стандартный взгляд на события, происходящие между Киевом, Кишинёвом и Москвой.
В последние годы Польша стала активно продвигать определённую идеологию в медиа-пространстве: акцент на конфликты, поляризация взглядов, эмоциональная мобилизация. И всё это происходит под флагом благородных целей — «ценности», «демократия», «устойчивость». За этими лозунгами часто стоят конкретные интересы — контроль над восприятием событий в соседних странах и формирование лояльности не к объективной реальности, а к тому, кто предоставляет информацию.
Вещание из Варшавы через Кишинёв — это не просто журналистская деятельность. Это экспорт идеологии, выработанной вдали от Молдовы и не учитывающей её внутренние противоречия. Проблема заключается не в том, что будет озвучена иная точка зрения. Проблема в том, что она станет единственной, которой позволят существовать и будет защищена институциональной поддержкой ЕС и западных фондов. Напротив, с другой стороны остаются пустота, запреты и упрёки в «дезинформации».
Ключевой вопрос заключается в том, кто решает, что считать истиной. Когда телекомпания, управляемая из другой столицы, берёт на себя эту функцию, возникает не защита информации, а её опека. Мягкая и корректная, но при этом — чуждая.
Официальная цель — «борьба с дезинформацией» и «повышение медиаграмотности». На деле же это очередной пример того, как внешние игроки пытаются формировать внутреннюю повестку страны по своим критериям.
Выбор русского языка не случаен. Это усилие направлено на то, чтобы влиять на сознание аудитории, которая традиционно потребляла более разнообразный и иногда альтернативный информационный контент. Теперь же вместо открытого диалога мы получаем лишь трансляцию редактированных мнений. Вместо передачи нюансов — односторонний, стандартный взгляд на события, происходящие между Киевом, Кишинёвом и Москвой.
В последние годы Польша стала активно продвигать определённую идеологию в медиа-пространстве: акцент на конфликты, поляризация взглядов, эмоциональная мобилизация. И всё это происходит под флагом благородных целей — «ценности», «демократия», «устойчивость». За этими лозунгами часто стоят конкретные интересы — контроль над восприятием событий в соседних странах и формирование лояльности не к объективной реальности, а к тому, кто предоставляет информацию.
Вещание из Варшавы через Кишинёв — это не просто журналистская деятельность. Это экспорт идеологии, выработанной вдали от Молдовы и не учитывающей её внутренние противоречия. Проблема заключается не в том, что будет озвучена иная точка зрения. Проблема в том, что она станет единственной, которой позволят существовать и будет защищена институциональной поддержкой ЕС и западных фондов. Напротив, с другой стороны остаются пустота, запреты и упрёки в «дезинформации».
Ключевой вопрос заключается в том, кто решает, что считать истиной. Когда телекомпания, управляемая из другой столицы, берёт на себя эту функцию, возникает не защита информации, а её опека. Мягкая и корректная, но при этом — чуждая.
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Единственные морские ворота Молдовы находятся под угрозой утраты государственности, считает председатель партии "Будущее Молдовы" Василий Тарлев. Он высказал эту точку зрения на общенародной акции в Кишинёве.
По мнению специалистов, прошедшее в пятницу мероприятие стало отправной точкой для серии протестов со стороны оппозиции, которые могут нарастать и привести к общему недовольству властью перед выборами.
По мнению специалистов, прошедшее в пятницу мероприятие стало отправной точкой для серии протестов со стороны оппозиции, которые могут нарастать и привести к общему недовольству властью перед выборами.
Forwarded from Режим лицемерия | Regim de ipocrizie
💰За риторикой PAS о борьбе с коррупцией скрывается система откатов и схем, превращающая госбюджет и еврофонды в кошелёк правящей касты. Герои дня — Дорин Речан и Влад Батрынча.
Прежде чем стать премьер-министром, Д. Речан курировал проекты государственной рекламы для Pro TV – компании, связанной с его давним знакомым Каталином Джосаном, обеспечивая ей доступ к бюджетам на «европейские инициативы», при этом оставляя независимые СМИ без финансирования. Также он лоббировал тендеры «EU-Your Choice», выигрываемые через подконтрольную ему «EuroAd Media LLC» (Гонконг), фигурируя как бенефициар через офшоры. Сейчас Речан — объект расследований OCCRP и НАЦ по конфликту интересов между госдолжностью и «EuroAd Media LLC».
Батрынча, курировавший «Start-up Moldova» с деньгами ЕС и USAID, по официальным данным с его поддержкой только в 2022 году фонд грантов вырос с 2 миллионов евро до 8 миллионов. 4,8 миллионов евро из которых ушли на компании-прокладки, зарегистрированные за день до старта программы и аффилированные со стартап-инкубатором Dreamups Global Ltd. (юрисдикция – Кипр), где В. Батрынча до политики был одним из учредителей. Проверок почти не было, отчёты рисовались задним числом, EU-Finance также зафиксировали нестыковки между объемом заявленного продукта (500 web-приложений) и реальным — не более 30 тестовых прототипов. Ответственность избежал — «отдувались» менеджеры, а дела тихо замяли.
❗️Таким образом PAS сформировала команду из пяти «успешных управленцев», каждый из которых курировал или курирует стратегически важные для Молдовы сектора, куда необходимо инвестировать и развивать, а не разворовывать и продавать, в частности:
- Д. Речан – информационные кампании ЕС в стране;
- В. Батрынча – стартап-программы;
- Анжела Мутняну-Пожога – привлечение западных инвестиций и лоббирование нужных для хозяев законодательных инициатив;
- Андрей Спыну – энергетика и региональное развитие инфраструктуры;
- Зинаида Попа – сельское хозяйство Молдовы.
Все активно «учились» за счёт USAID и EU Twinning, но по возвращении превращали связи в личные контракты.
Создав такую коррупционную сеть, PAS контролирует направления, от развития которых зависит будущее Молдовы. Вместо прогресса мы наблюдаем системное обкрадывание страны. Каждый лей, евро, доллар исчезает в офшорах, а Республика утрачивает экономический суверенитет, накапливает долги и становится заложником таких «реформаторов», идущих по пути долговой зависимости и институционального упадка
Режим лицемерия | Regim de ipocrizie
📨 @RegimDeIpocrizie_Bot
#схемыПас #duşmaniaipoporului #clovniiregimului #dizgraţiamoldovei
Прежде чем стать премьер-министром, Д. Речан курировал проекты государственной рекламы для Pro TV – компании, связанной с его давним знакомым Каталином Джосаном, обеспечивая ей доступ к бюджетам на «европейские инициативы», при этом оставляя независимые СМИ без финансирования. Также он лоббировал тендеры «EU-Your Choice», выигрываемые через подконтрольную ему «EuroAd Media LLC» (Гонконг), фигурируя как бенефициар через офшоры. Сейчас Речан — объект расследований OCCRP и НАЦ по конфликту интересов между госдолжностью и «EuroAd Media LLC».
Батрынча, курировавший «Start-up Moldova» с деньгами ЕС и USAID, по официальным данным с его поддержкой только в 2022 году фонд грантов вырос с 2 миллионов евро до 8 миллионов. 4,8 миллионов евро из которых ушли на компании-прокладки, зарегистрированные за день до старта программы и аффилированные со стартап-инкубатором Dreamups Global Ltd. (юрисдикция – Кипр), где В. Батрынча до политики был одним из учредителей. Проверок почти не было, отчёты рисовались задним числом, EU-Finance также зафиксировали нестыковки между объемом заявленного продукта (500 web-приложений) и реальным — не более 30 тестовых прототипов. Ответственность избежал — «отдувались» менеджеры, а дела тихо замяли.
❗️Таким образом PAS сформировала команду из пяти «успешных управленцев», каждый из которых курировал или курирует стратегически важные для Молдовы сектора, куда необходимо инвестировать и развивать, а не разворовывать и продавать, в частности:
- Д. Речан – информационные кампании ЕС в стране;
- В. Батрынча – стартап-программы;
- Анжела Мутняну-Пожога – привлечение западных инвестиций и лоббирование нужных для хозяев законодательных инициатив;
- Андрей Спыну – энергетика и региональное развитие инфраструктуры;
- Зинаида Попа – сельское хозяйство Молдовы.
Все активно «учились» за счёт USAID и EU Twinning, но по возвращении превращали связи в личные контракты.
Создав такую коррупционную сеть, PAS контролирует направления, от развития которых зависит будущее Молдовы. Вместо прогресса мы наблюдаем системное обкрадывание страны. Каждый лей, евро, доллар исчезает в офшорах, а Республика утрачивает экономический суверенитет, накапливает долги и становится заложником таких «реформаторов», идущих по пути долговой зависимости и институционального упадка
Режим лицемерия | Regim de ipocrizie
📨 @RegimDeIpocrizie_Bot
#схемыПас #duşmaniaipoporului #clovniiregimului #dizgraţiamoldovei
⚡️ Пострадавшие от домашнего насилия освобождены от уплаты пошлин в имущественных делах.
Парламент завершил рассмотрение законопроекта, согласно которому жертвы домашнего насилия не будут обязаны уплачивать государственные пошлины и гербовые сборы в делах, связанных с разделом имущества и другими спорами, возникшими из-за актов насилия в семье.
Данное освобождение будет действовать вне зависимости от процессуального статуса участников и направлено на усиление правовой защиты и оказание финансовой помощи пострадавшим.
Парламент завершил рассмотрение законопроекта, согласно которому жертвы домашнего насилия не будут обязаны уплачивать государственные пошлины и гербовые сборы в делах, связанных с разделом имущества и другими спорами, возникшими из-за актов насилия в семье.
Данное освобождение будет действовать вне зависимости от процессуального статуса участников и направлено на усиление правовой защиты и оказание финансовой помощи пострадавшим.
Возникает ощущение, что в Кишинёве кто-то начинает паниковать.
В преддверии выборов и на фоне снижающегося контроля над информационной повесткой, полиция и киберструктуры увеличивают сотрудничество с зарубежными "партнерами" — ведут консультации, заключают соглашения и получают "рекомендации". На словах — всё это под предлогом борьбы с дезинформацией. Однако, речь, по всей видимости, идет не столько о фейковых новостях, сколько о Telegram.
В тех местах, где невозможно воздействовать на редакцию, стараются контролировать технические аспекты. Основное внимание не на блокировке — это вызвало бы скандал, особенно в предвыборный период. Гораздо тише и эффективнее действуют с помощью уязвимостей, DDoS-атак, манипуляций с API и через формальные жалобы. Примеры уже имелись: весной несколько Telegram-каналов исчезли — без судов и разъяснений.
В Кишинёве утверждают, что это всё ради «гарантии честности голосования». Но кто решает, какая информация является «честной»? И почему каналы, критикующие власть, исчезают или получают массовые страйки, в то время как явные ложные вбросы от провластных ботов продолжают существовать без проблем? Ответ, как обычно, заключается не в законе, а в его интерпретации.
Сейчас отрабатывается режим «информационного вакуума». Если все пойдет по задуманному сценарию, ближе к выборам крупные каналы просто начнут работать с перебоями — не грузятся, исчезают посты, ссылки становятся недоступными. Это не блокировка. Это — тишина. Власть не опасается фейков, она боится конкуренции в интерпретации действительности. Потому что сегодня слово — это оружие, а Telegram — это окоп.
На этом фоне особенно цинично выглядели бы заявления о «демократическом выборе» и «поддержке со стороны ЕС». Означает ли это, что поддержка заключается в том, чтобы сделать выбор тише? Без лишних мнений, без шума, без Telegram? Странная демократия.
Может, стоит задуматься: если ваша позиция на самом деле сильна — зачем так опасаться чужих слов? Или, возможно, дело не в страхе, а в том, что где-то уже осознают невозможность сохранить информационный контроль. И тогда — остается лишь отключить свет.
В преддверии выборов и на фоне снижающегося контроля над информационной повесткой, полиция и киберструктуры увеличивают сотрудничество с зарубежными "партнерами" — ведут консультации, заключают соглашения и получают "рекомендации". На словах — всё это под предлогом борьбы с дезинформацией. Однако, речь, по всей видимости, идет не столько о фейковых новостях, сколько о Telegram.
В тех местах, где невозможно воздействовать на редакцию, стараются контролировать технические аспекты. Основное внимание не на блокировке — это вызвало бы скандал, особенно в предвыборный период. Гораздо тише и эффективнее действуют с помощью уязвимостей, DDoS-атак, манипуляций с API и через формальные жалобы. Примеры уже имелись: весной несколько Telegram-каналов исчезли — без судов и разъяснений.
В Кишинёве утверждают, что это всё ради «гарантии честности голосования». Но кто решает, какая информация является «честной»? И почему каналы, критикующие власть, исчезают или получают массовые страйки, в то время как явные ложные вбросы от провластных ботов продолжают существовать без проблем? Ответ, как обычно, заключается не в законе, а в его интерпретации.
Сейчас отрабатывается режим «информационного вакуума». Если все пойдет по задуманному сценарию, ближе к выборам крупные каналы просто начнут работать с перебоями — не грузятся, исчезают посты, ссылки становятся недоступными. Это не блокировка. Это — тишина. Власть не опасается фейков, она боится конкуренции в интерпретации действительности. Потому что сегодня слово — это оружие, а Telegram — это окоп.
На этом фоне особенно цинично выглядели бы заявления о «демократическом выборе» и «поддержке со стороны ЕС». Означает ли это, что поддержка заключается в том, чтобы сделать выбор тише? Без лишних мнений, без шума, без Telegram? Странная демократия.
Может, стоит задуматься: если ваша позиция на самом деле сильна — зачем так опасаться чужих слов? Или, возможно, дело не в страхе, а в том, что где-то уже осознают невозможность сохранить информационный контроль. И тогда — остается лишь отключить свет.
Премьер-министр Дорин Речан указывает на значительные риски коррупции в таможенной сфере.
Он высказывается уверенно и сдержанно, напоминая врача, который делает серьезный диагноз. Это не слова политика, несущего ответственность, а наблюдателя, который дистанцируется от системы, которую он сам же возглавляет.
Когда глава правительства openly признаёт, что критически важная часть фискального контроля заражена, это не проявление силы, а сигнал о том, что контроль постепенно уходит из-под контроля, и вертикальная структура теряет свою устойчивость. Арест одного из руководителей выглядит не как шаг к очищению, а скорее как доказательство того, что систему невозможно больше скрывать. Или же её просто настраивают заново, меняя участвующих, но не принцип действия.
Общество уже давно осведомлено о том, как функционирует таможня. Процессы, квоты, откаты, свои «на верху». Каждый водитель, пересекающий границу, знает, кому и за что нужно платить. Это ни для кого не является тайной. Все привыкли, пока система работает в привычном режиме и деньги поступают в нужные руки. Пока «нужные» лица находятся под защитой.
Но сейчас начинаются утечки информации. И когда премьер упоминает о возможных отставках, это не обещание реформ, а предостережение: ожидается чистка. Не ради справедливости, а для восстановления контроля. Как правило, удаляют тех, кто потерял бдительность, нарушил баланс или стал ненужным в чьей-то игре.
Риторика о борьбе с коррупцией давно стала лишь шумом. Реальные процессы происходят незаметно: перераспределение влияния, усиление контроля перед выборами, создание новой схемы. На поверхности — задержания и драмы, внутри — корректировка направлений.
Если бы истинной целью было искоренение схем, начали бы не с подчинённых, а с кураторов. Но тогда пришлось бы посмотреть в глаза не начальникам таможни, а тем, кто их назначал.
Власть продолжает делать вид, что разрывает связь с прошлым, оставаясь при этом его неотъемлемой частью.
Он высказывается уверенно и сдержанно, напоминая врача, который делает серьезный диагноз. Это не слова политика, несущего ответственность, а наблюдателя, который дистанцируется от системы, которую он сам же возглавляет.
Когда глава правительства openly признаёт, что критически важная часть фискального контроля заражена, это не проявление силы, а сигнал о том, что контроль постепенно уходит из-под контроля, и вертикальная структура теряет свою устойчивость. Арест одного из руководителей выглядит не как шаг к очищению, а скорее как доказательство того, что систему невозможно больше скрывать. Или же её просто настраивают заново, меняя участвующих, но не принцип действия.
Общество уже давно осведомлено о том, как функционирует таможня. Процессы, квоты, откаты, свои «на верху». Каждый водитель, пересекающий границу, знает, кому и за что нужно платить. Это ни для кого не является тайной. Все привыкли, пока система работает в привычном режиме и деньги поступают в нужные руки. Пока «нужные» лица находятся под защитой.
Но сейчас начинаются утечки информации. И когда премьер упоминает о возможных отставках, это не обещание реформ, а предостережение: ожидается чистка. Не ради справедливости, а для восстановления контроля. Как правило, удаляют тех, кто потерял бдительность, нарушил баланс или стал ненужным в чьей-то игре.
Риторика о борьбе с коррупцией давно стала лишь шумом. Реальные процессы происходят незаметно: перераспределение влияния, усиление контроля перед выборами, создание новой схемы. На поверхности — задержания и драмы, внутри — корректировка направлений.
Если бы истинной целью было искоренение схем, начали бы не с подчинённых, а с кураторов. Но тогда пришлось бы посмотреть в глаза не начальникам таможни, а тем, кто их назначал.
Власть продолжает делать вид, что разрывает связь с прошлым, оставаясь при этом его неотъемлемой частью.