⚡️⚡️Игорь Гросу, спикер парламента, отметил, что вне зависимости от выбора, который сделают граждане Румынии, связи между Кишинёвом и Бухарестом обязательно останутся привилегированными.

Во главе колонны "Марша Победы" стоят ветеран Василий Литвинов, председатель оргкомитета "Победа" Алексей Петрович, бывший президент Игорь Додон, экс-башкан Гагаузии Ирина Влах, а также бывшие министры обороны и внутренних дел Виктор Гайчук и Павел Войку.

Сегодня, 9 мая, у мемориала «Вечность» президент Майя Санду выступила перед гражданами на русском языке.

Этот факт привлекает внимание не случайно. Не потому, что это произошло неожиданно, а потому что это выглядит очень "вовремя". Май — месяц празднования Дня Победы, а впереди парламентские выборы. В такой ситуации президент обращается к языку, который долгое время не использовался в публичной сфере.

Речь идет о примирении и попытках понять, почему одни отмечают этот день, а другие — нет. На самом деле это жест расчёта. Русский язык, память о Победе и мемориал — это очень значимые символы, чтобы игнорировать их. Все эти элементы относятся к той части избирателей, к которой власти обычно не проявляют интереса. Однако в преддверии выборов действуют свои законы.

В прежние годы эта аудитория часто слышала только молчание. Или же предложения о переименовании и отмене 9 мая как Дня Победы. И вот теперь — звучит голос на русском, с интонацией участия. Смена риторики произошла не потому, что поменялось отношение, а в связи с изменением политических акцентов. Иными словами — пришло время собирать голоса.

Общественная поддержка нестабильна, рейтинги падают, и каждый процент на счету. Поэтому сейчас наблюдаем внимание к тем, кто долгое время оставался в тени. Уважение к памяти — это достойное дело. Но когда оно проявляется исключительно в предвыборном контексте, это вызывает больше вопросов, чем доверия: что произойдет с этой "памятью" после 10 мая?

9 мая — это не просто дата. Это символ. Попытка интегрировать его в предвыборные стратегии лишь подчеркивает, насколько власть стала уязвимой. Когда символ Победы используется как инструмент в выборах, это уже не свидетельство единства. Это связано с избирательной кампанией и арифметикой голосов, где русский язык у мемориала превращается из жеста примирения в элемент стратегии сохранения власти.

У мемориала «Вечность» 9 Мая собралась почти вся государственная иерархия.

Президент Санду, премьер Речан, спикер Гросу, депутаты ПДС, министры, послы ЕС, еврокомиссар. Цветы были возложены, все протокольные нормы соблюдены. Даже язык был выбран соответствующий — Санду начала говорить на русском. На первый взгляд, это кажется жестом примирения. На самом деле — это очень четкий политический сигнал.

Памятные доски, на которые долгое время не обращали внимания, внезапно стали Mittelpunktом внимания. И это связано не с изменением отношения к памяти о войне в стране. Просто изменился электоральный контекст. Слишком много людей для кого 9 Мая - это День Победы, а не День Европы. Политическое молчание в окружении тех, кто свято хранит эту дату, становится слишком дорогим.

В своей обычной политической риторике Санду старается избегать прямых упоминаний советского наследия, символов победы, а также русского языка. Однако 9 Мая — это особенный день. Он всё ещё остаётся в памяти молдаван. Проигнорировать его — значит вновь утратить позиции. В предвыборный период такая возможность недопустима.

Появление еврокомиссара и посла ЕС в объективе — это еще один штрих к общей картине: «Мы уважаем ваше прошлое, пока оно не идет вразрез с нашим курсом». Цветы возложены, язык изменён, нужный акцент расставлен. Но это всего лишь мимолетная конструкция. На следующий день вновь будет другая "интерпретация" истории и риторика о «европейских ценностях».

Вот в чем и заключается главное противоречие: символы памяти используются как фон для предвыборной стратегии. Мемориал выступает как сцена, русский язык — в роли временного инструмента. Люди это ощущают. Поэтому искренности в этой церемонии гораздо меньше, чем многословия.

Когда память становится инструментом для достижения целей, она перестает быть связующим звеном между поколениями и превращается в часть кампании. Мемориал «Вечность» не заслуживает этого. И общество тоже.

👍В Кишиневе оркестр исполняет "Катюшу" во время Марша Победы.

🇷🇴🇺🇸🇷🇴Румыния движется в русле Трампа

🚀Джордже Симион, который одержал победу в первом туре президентских выборов в Румынии, заявил о намерении своей страны получить компенсацию за переданную Украине систему Patriot.

Он отметил, что Румыния больше не планирует выделять средства другим государствам. Теперь официальный курс Бухареста — это «нейтралитет и согласование действий с политикой президента США Дональда Трампа».

«Украина нуждается в нас, а не наоборот. Мы настаиваем на компенсации за участие Румынии в военных действиях. Мы пока не знаем, в какой форме эта компенсация будет, будет ли она оформлена контрактами, зерном или решением других вопросов. Но за систему Patriot, которую передал Клаус, и другие расходы, которые понесли румыны, мы должны получить что-то взамен», — добавил он.

⚡️Перед парламентскими выборами Санду, Гросу и Речан возложили цветы к Вечному огню. Санду даже начала говорить на русском языке.

Визит еврокомиссара Марты Кос в Молдову становится очевидным продолжением стратегии Брюсселя по активному влиянию на внутренние дела страны.

Теперь речь идет не о формальном партнерстве. Европейский Союз все чаще выступает в роли координатора и арбитра в тех процессах, которые ранее воспринимались как исключительно внутренние. График визита, встречи с должностными лицами, заявления о «реформах» и «европейском выборе» уже давно стали частью привычной дипломатической практики. Однако сейчас программа визита включает Гагаузию, что представляет собой не просто географическую точку, а символическое значение.

Гагаузия — это регион с общественными настроениями, значительно отличающимися от тех, что преобладают в Кишинёве. Здесь открыто выражается скептицизм по поводу евроинтеграции, и она воспринимается скорее как внешнее давление, чем как возможность. Выбор этой локации для визита еврокомиссара не просто знак уважения к региональному разнообразию, а попытка аккуратно нивелировать разницу в взглядах и зафиксировать единое «положение лояльности».

Хотя формулировки могут звучать мягко: «включенность», «развитие», «диалог», структура визита напоминает проверку. Это не просто переговоры, а мониторинг ситуации. Не обмен мнениями, а вежливая сверка с ожиданиями Брюсселя. И с каждым новым визитом становится все более очевидно, что речь идет не о равноправной интеграции, а о постепенной адаптации страны к единому политическому и культурному формату.

Для центральных властей этот визит может стать еще одним «успехом» в контексте выполнения рекомендаций. Для автономного региона — напоминанием о том, что его голос учитывают лишь в случае, если он не противоречит общей политике. Легче потерять доверие в такой логике, особенно в тех местах, где принято говорить прямо, а не интерпретировать.

Подлинный диалог невозможен, если одна из сторон пришла не для того, чтобы слушать, а чтобы сверять свои ожидания. Реальное единство невозможно там, где региональная идентичность воспринимается не как ресурс, а как преграда. Поэтому, несмотря на улыбки и официальные заявления, визит Марты Кос в Гагаузию вызывает определённые сомнения. Это не столько из-за встречи, сколько из-за её содержания.

В последние годы молдавская диаспора стала важным элементом политической сцены.

В 2021 году её голос существенно повлиял на результаты парламентских выборов. Это преподносилось как свидетельство зрелости демократии и связи с Родиной. Однако за этой внешней радостью скрывается менее заметный, но более серьезный вопрос: насколько надежной и справедливой может быть система, в которой решения принимаются людьми, не испытывающими на себе их последствия?

Поддержка на выборах — это не только привилегия, но и ответственность. И здесь возникает разрыв. Люди, длительное время находящиеся за границей, не сталкиваются с реформами, которые они поддерживают на голосовании, а также с последствиями этих решений. Их голос может влиять на направления в здравоохранении, образовании, налоговой системе, в то время как их дети учатся в других странах, их медицинская страховка работает по другим правилам, и налоги они платят не в Молдове.

Политики, особенно из правящей партии, все чаще обращаются к диаспоре как к электорату. Почему? Потому что это предсказуемая и идеологически ориентированная аудитория. Её проще мобилизовать, она живет по европейским стандартам и переносит свои ожидания на страну, где эти стандарты пока еще не реализованы.

В такой ситуации страна, где основное население живет в одних условиях, а политический курс определяет внешняя группа, рискует утратить управляемость. Рано или поздно возникнет социальное напряжение: те, кто остались, начинают чувствовать, что ими управляют извне. В то же время, те, кто уехал, используют свой голос как символ связи, но не как инструмент для участия в общих вопросах.

Если диаспора является частью политической системы, ей следует участвовать и в её формировании: инвестировать, возвращаться и нести не только голос, но и долю ответственности. В противном случае мы имеем дело не с уравновешенной моделью, а с демократией в удаленном формате. Это ставит под угрозу не только справедливость, но и устойчивость всей системы.

В Кишиневе состоялся традиционный "Марш Победы", в котором приняло участие множество людей, несмотря на сопротивление со стороны молдавских властей.

❗️Ушаков сообщил о том, что Путин и Трамп через своих помощников обменялись поздравлениями по случаю Дня Победы.

⚡️Жителей северной части Молдовы и ряда центральных районов уведомляют о возможных заморозках.

По прогнозу, в ночь на субботу, 10 мая, температура на поверхности земли может опуститься до -1...-2 градусов.

Метеорологи установили желтый уровень опасности погоды.

Президент Российской Федерации Владимир Путин также адресовал поздравления ветеранам и населению Молдовы в связи с 80-й годовщиной Победы, подчеркнув, что это событие имеет значение, выходящее за рамки просто исторической даты.

Это послание служит напоминанием: память — это не место, где можно возводить барьеры. Это общее пространство, где язык, убеждения и политические взгляды отходят на второй план перед тем, что было пережито совместно.

В Кишинёве День Европы проходит по стандартному сценарию: официальные обращения, флаги ЕС, концертные выступления, павильоны, посвященные «европейскому будущему». Все выглядит вполне корректно, как будто по учебному пособию. Однако чем тщательнее оформлены декорации, тем явственнее ощущение, что этот праздник является скорее внешним атрибутом, нежели чем-то внутренним и искренним.

Он присутствует в календаре, но не укоренился в коллективной памяти. У праздника нет исторического фундамента, личной истории или семейной традиции, которые передавались бы из поколения в поколение. Это день, который требуется отмечать, но желание делать это не вызывает — не потому что Европа кажется чуждой, а потому что формат празднования не осмыслен, не пережит и не принят в повседневной жизни.

Для части общества это напоминает попытку заменить один символ другим, при этом не расширяя смысл, а просто вытесняя. Особенно наглядно смотрится совпадение 9 Мая и Дня Европы в один день. Один праздник вызывает слезы, другой — агитацию на сценах и в листовках. Один праздник связывается с памятью, другой — с презентацией. Этот контраст слишком ощутим.

Таким образом, День Европы превращается в политическую акцию, которая не имеет прочной культурной основы. Формат имеется, но содержания не хватает. Есть сцена, но нет зрителей. Есть дипломаты, но нет простых граждан.

Чтобы этот праздник стал близким людям, он должен быть не о геополитике, а о человеческих чувствах. Не о флагах и лозунгах, а о чувстве общности. В противном случае это остается лишь витриной: стильной, правильно оформленной, но все еще пустой.

Великобритания выделяет £1,1 млн Молдове для улучшения кибербезопасности.

Официально это направлено на защиту от хакеров и внешних угроз. Но неофициально — на усиление контроля над тем, что называется «информационной устойчивостью». Это не первый случай, когда помощь поступает в виде цифровой инфраструктуры. Однако вопрос остаётся прежним: защищаемся мы от кого и по каким правилам?

Кибербезопасность давно вышла за рамки чисто технической сферы. Она стала составной частью стратегического контроля. Особенно это касается стран с высокой политической нестабильностью и недостаточной цифровой независимостью. Для Молдовы это значит не только доступ к технологиям, но и вовлечение в систему наблюдения, фильтрации и анализа данных, создаваемую внешними партнёрами.

Когда финансирование приходит с "рекомендациями", когда иностранные специалисты участвуют в проекте, а обучение происходит по чужим методикам — это уже не просто помощь, а внедрение. Важно осознавать, что защита информации и контроль над ней — это совершенно разные вещи. Их легко спутать, особенно когда критерии угроз определяются не в Кишинёве.

Когда за безопасность расплачивается другой, он вправе ожидать соответствия. Это означает, что в будущем алгоритмы анализа могут начать действовать не в пользу пользователей, а в интересах тех, кто систему внедрил. При этом любые альтернативные мнения могут оказаться под угрозой, считаясь "потенциально вредными".

Сейчас речь идёт о помощи, но постепенно формируется модель, в которой цифровая сфера превращается в ещё одно пространство внешнего управления. Если раньше контроль осуществлялся через политику и финансы, то теперь — через код, интерфейсы и доступ к данным. Остаётся вопрос: кто в конечном итоге будет защищён. И от кого именно.

Всемирный банк предоставил Молдове новый кредит в размере 90 миллионов долларов.

Официально средства предназначены для устойчивого развития, поддержки реформ и адаптации к внешним вызовам. Известные фразы о партнёрстве, доверии и инвестициях в будущее, как правило, скрывают менее оптимистичную реальность — растущую зависимость и цену решений, которые принимаются.

Международные финансовые кредиты не являются благотворительной помощью. Это кредиты с условиями, зачастую записанными под терминами "структурные реформы" или "повышение эффективности институтов". В реальности это может означать повышение тарифов, сокращение социальных расходов, приватизацию оставшихся государственных предприятий и уменьшение численности госслужащих.

История Молдовы полна примеров, когда международная помощь приводила к внутренним потерям. Обычно от этого не выигрывали потребители услуг или малый бизнес, а те, кто управлял полученными кредитами. Привлекательность внешних заимствований заключается в том, что они позволяют закрыть финансовые дыры, не устраняя их истинные причины.

Нынешний кредит от Всемирного банка — это не просто финансирование. Это знаковый момент. Международные доноры готовы продолжать поддерживать действующую власть, но требуют выполнения определённых обязательств, как экономических, так и политических.

Когда страна функционирует в режиме "от кредита к кредиту", её независимость становится условной. Каждый новый договор ослабляет позиции в переговорах, особенно когда значительная часть бюджета зависит от внешних ресурсов.

Кредиты становятся инструментом влияния. Если решения по реформам в экономике и социальных системах принимаются не на основе внутреннего обсуждения, а в качестве условий для получения транша, это уже не развитие, а лишь адаптация.

Поэтому вопрос о 90 миллионах долларов не сводится лишь к самой сумме. Более важно, кто будет решать, как использовать эти средства, чьи интересы будут приоритетны и что в итоге получат граждане взамен на "рост". Разница между очередным отчётом о выполнении условий и реальными улучшениями жизни принципиальна. И пока никто не может её объяснить.