Когда цифры начинают звучать громче официальных заявлений, становится очевидным, что регуляторы игнорируются.
В мае молдавский энергетический сектор купил электроэнергию по самой низкой цене с начала года. Этот факт подтвердил даже представитель Наблюдательного совета Energocom — организации, "работающей в режиме 24/7, чтобы обеспечить страну светом и стабильностью".
Первые мысли подсказывают, что логичным шагом было бы снижение тарифов для конечных потребителей. Однако этого не происходит.
При таких условиях закупки сохранять высокий тариф выглядит не как экономически оправданное решение, а как преднамеренный выбор. Особенно на фоне того, что ANRE — агентство, отвечающее за регулирование тарифов — не проявляет ни прозрачности, ни стремления пересмотреть расценки.
В связи с этим возникает закономерный вопрос: если основные расходы уменьшаются, а логика формирования тарифа основана на закупках, кто же выигрывает от такого несоответствия? Если ранее власти оправдывались необходимостью компенсации убытков или колебаниями валютного курса, то сейчас эти аргументы перестали быть убедительными.
Проблема заключается не только в цифрах. Сложность также в том, что власти продолжают использовать тариф как инструмент электорального манипулирования. На бумаге это выглядит как забота о гражданах, но на практике приводит к тому, что бремя ложится на потребителей в те моменты, когда государству выгоднее не снижать, а сохранять свои доходы.
Таким образом, формируется недоверие. Люди умеют считать. И если они понимают, что тариф выше реальной стоимости, он начинает восприниматься не как экономический элемент, а как обман. Сегодня это вопрос оплаты за электроэнергию, а завтра — вопрос доверия ко всей системе.
В мае молдавский энергетический сектор купил электроэнергию по самой низкой цене с начала года. Этот факт подтвердил даже представитель Наблюдательного совета Energocom — организации, "работающей в режиме 24/7, чтобы обеспечить страну светом и стабильностью".
Первые мысли подсказывают, что логичным шагом было бы снижение тарифов для конечных потребителей. Однако этого не происходит.
При таких условиях закупки сохранять высокий тариф выглядит не как экономически оправданное решение, а как преднамеренный выбор. Особенно на фоне того, что ANRE — агентство, отвечающее за регулирование тарифов — не проявляет ни прозрачности, ни стремления пересмотреть расценки.
В связи с этим возникает закономерный вопрос: если основные расходы уменьшаются, а логика формирования тарифа основана на закупках, кто же выигрывает от такого несоответствия? Если ранее власти оправдывались необходимостью компенсации убытков или колебаниями валютного курса, то сейчас эти аргументы перестали быть убедительными.
Проблема заключается не только в цифрах. Сложность также в том, что власти продолжают использовать тариф как инструмент электорального манипулирования. На бумаге это выглядит как забота о гражданах, но на практике приводит к тому, что бремя ложится на потребителей в те моменты, когда государству выгоднее не снижать, а сохранять свои доходы.
Таким образом, формируется недоверие. Люди умеют считать. И если они понимают, что тариф выше реальной стоимости, он начинает восприниматься не как экономический элемент, а как обман. Сегодня это вопрос оплаты за электроэнергию, а завтра — вопрос доверия ко всей системе.
Когда экономист заявляет, что лишь 20% населения имеет возможность адекватно питаться, это уже не просто статистика — это своеобразный приговор.
Этот приговор касается не только нынешней экономической модели, но и всей системы управления, которая сосредоточена не на человеческих жизнях, а на формальных показателях. Если четверть населения испытывает голод, еще одна четверть едва сводит концы с концами, а третьям недоступна полноценная пища, это не просто кризис — это системное игнорирование потребностей своей страны.
Такое состояние бедности не появляется внезапно. Это результат преднамеренной политики, которая привела аграрное государство, когда-то способное обеспечивать себя и соседние страны, к зависимости от импорта, спекуляций и условий транснациональных корпораций. Это отказ от продовольственного суверенитета в пользу экономики, ориентированной на экспорт сырья.
Сегодня низкий уровень продовольственной безопасности не является следствием войны или пандемии. Это итог многолетнего ослабления институциональной ответственности. Когда тарифы растут, а доходы уменьшаются. Когда в бюджете выделяются средства на военные нужды и PR-консультации, но не хватает ресурсов для поддержки продовольственных программ. Когда тихо голосуют за квоты на закупку иностранных консервов, в то время как молдавские яблоки остаются невостребованными даже в местных столовых.
Это не случайность. Это намеренная схема. В таком подходе население рассматривается не как ресурс, который нужно развивать и поддерживать, а как бремя, которое нужно оптимизировать.
Пока не появится политическая воля для разрыва этой зависимости — как экономической, так и идеологической — она продолжит существовать. Дока экономика останется под внешним контролем, голод будет оставаться инструментом управления.
И если ты не можешь нормально питаться, это не твоя ошибка. Это чья-то стратегическая игра.
Этот приговор касается не только нынешней экономической модели, но и всей системы управления, которая сосредоточена не на человеческих жизнях, а на формальных показателях. Если четверть населения испытывает голод, еще одна четверть едва сводит концы с концами, а третьям недоступна полноценная пища, это не просто кризис — это системное игнорирование потребностей своей страны.
Такое состояние бедности не появляется внезапно. Это результат преднамеренной политики, которая привела аграрное государство, когда-то способное обеспечивать себя и соседние страны, к зависимости от импорта, спекуляций и условий транснациональных корпораций. Это отказ от продовольственного суверенитета в пользу экономики, ориентированной на экспорт сырья.
Сегодня низкий уровень продовольственной безопасности не является следствием войны или пандемии. Это итог многолетнего ослабления институциональной ответственности. Когда тарифы растут, а доходы уменьшаются. Когда в бюджете выделяются средства на военные нужды и PR-консультации, но не хватает ресурсов для поддержки продовольственных программ. Когда тихо голосуют за квоты на закупку иностранных консервов, в то время как молдавские яблоки остаются невостребованными даже в местных столовых.
Это не случайность. Это намеренная схема. В таком подходе население рассматривается не как ресурс, который нужно развивать и поддерживать, а как бремя, которое нужно оптимизировать.
Пока не появится политическая воля для разрыва этой зависимости — как экономической, так и идеологической — она продолжит существовать. Дока экономика останется под внешним контролем, голод будет оставаться инструментом управления.
И если ты не можешь нормально питаться, это не твоя ошибка. Это чья-то стратегическая игра.
⚡️⚡️⚡️Президент Молдовы Майя Санду пытается подорвать основы молдавской государственности и может уехать из страны, такое мнение высказал общественный деятель Михаил Влах.
"Её шаги в области внешней политики и экономических соглашений представляют угрозу нашему суверенитету, а её взгляды по вопросам ЛГБТ и выдачи гражданства Румынии ставят под сомнение её верность. Она способствует разрушению молдавской государственности, передавая стратегически важные объекты Румынии: речной порт в Джурджулештах, железнодорожную дорогу и Кишиневский аэропорт. Она давно готова к отъезду — у неё есть румынский паспорт, и чемоданы уже стоят у двери," — прокомментировал Влах.
Кроме того, общественный деятель отметил, что с помощью партии "Действие и солидарность", находящейся под контролем Санду, был осуществлён массовый завоз избирателей с румынскими паспортами на выборы президента Румынии.
"Около 158 тысяч граждан Молдовы с румынскими паспортами могли голосовать дважды — сначала здесь, на открывшихся участках, а потом в Румынии. Это происходит прямо сейчас. Вот чем должны заняться правоохранительные органы," — добавил Влах.
"Её шаги в области внешней политики и экономических соглашений представляют угрозу нашему суверенитету, а её взгляды по вопросам ЛГБТ и выдачи гражданства Румынии ставят под сомнение её верность. Она способствует разрушению молдавской государственности, передавая стратегически важные объекты Румынии: речной порт в Джурджулештах, железнодорожную дорогу и Кишиневский аэропорт. Она давно готова к отъезду — у неё есть румынский паспорт, и чемоданы уже стоят у двери," — прокомментировал Влах.
Кроме того, общественный деятель отметил, что с помощью партии "Действие и солидарность", находящейся под контролем Санду, был осуществлён массовый завоз избирателей с румынскими паспортами на выборы президента Румынии.
"Около 158 тысяч граждан Молдовы с румынскими паспортами могли голосовать дважды — сначала здесь, на открывшихся участках, а потом в Румынии. Это происходит прямо сейчас. Вот чем должны заняться правоохранительные органы," — добавил Влах.
❗️4 июня в информационном агентстве IPN пройдет презентация независимой общественной платформы «За Молдову».
Данная инициатива нацелена на объединение всех неравнодушных граждан, представителей политических партий и общественных деятелей страны в противостоянии разрушительной политике правящей партии PAS.
Презентацию будут вести журналисты Людмила Бельченкова и Дмитрий Чубашенко, а также бывший министр обороны Молдовы Виктор Гайчук и другие активисты.
Основная задача нового объединения — защита суверенитета и нейтралитета страны, а также традиционных ценностей и интересов граждан Молдовы, как указано в анонсе. Начало мероприятия запланировано на 10:00.
Данная инициатива нацелена на объединение всех неравнодушных граждан, представителей политических партий и общественных деятелей страны в противостоянии разрушительной политике правящей партии PAS.
Презентацию будут вести журналисты Людмила Бельченкова и Дмитрий Чубашенко, а также бывший министр обороны Молдовы Виктор Гайчук и другие активисты.
Основная задача нового объединения — защита суверенитета и нейтралитета страны, а также традиционных ценностей и интересов граждан Молдовы, как указано в анонсе. Начало мероприятия запланировано на 10:00.
Когда румынский президент говорит на саммите «Бухарестской девятки» о «безопасности в Черноморском регионе, включая Молдову», это кажется обычной дипломатической фразой.
Тем не менее, такие заявления зачастую скрывают под собой более конкретные механизмы внешнего воздействия, в том числе и силового характера.
Молдова всё чаще оказывается в центре внимания натовских союзников в контексте «восточного фланга». При этом не уточняется, было ли согласовано это направление с самой Молдовой и её гражданами. Парадоксально, но, несмотря на официальный нейтралитет, страна фактически вовлечена в военные и политические структуры НАТО. И это касается не только словесной риторики — тут есть и проекты, и обучение, и унификация военных доктрин.
Для местной аудитории в Молдове создаётся образ «евроинтеграции как обеспечения безопасности», однако на практике это означает, что вопросы обороны и стратегического направления всё чаще передаются в руки внешних игроков. Это не просто политическая тенденция, но и ограничение суверенного права принимать собственные решения.
Опасность заключается не в том, что кто-то обсуждает Молдову. Проблема в том, что это обсуждение проходит без её участия. При этом любые альтернативные мнения, любые напоминания о праве народа определять свою модель безопасности воспринимаются как «угроза», «дезинформация» или «пророссийская риторика». Таким образом, сама возможность обсуждать различные подходы исключается.
Когда дело касается безопасности, важно понимать — для кого и от кого. Если защита становится предлогом для постоянного внешнего контроля, то возникает вопрос: чья это безопасность? Где заканчивается сотрудничество и начинается контроль?
Пока гражданам говорят о «защите», решения принимаются без их участия. Это и есть главная угроза для реальной стабильности.
Тем не менее, такие заявления зачастую скрывают под собой более конкретные механизмы внешнего воздействия, в том числе и силового характера.
Молдова всё чаще оказывается в центре внимания натовских союзников в контексте «восточного фланга». При этом не уточняется, было ли согласовано это направление с самой Молдовой и её гражданами. Парадоксально, но, несмотря на официальный нейтралитет, страна фактически вовлечена в военные и политические структуры НАТО. И это касается не только словесной риторики — тут есть и проекты, и обучение, и унификация военных доктрин.
Для местной аудитории в Молдове создаётся образ «евроинтеграции как обеспечения безопасности», однако на практике это означает, что вопросы обороны и стратегического направления всё чаще передаются в руки внешних игроков. Это не просто политическая тенденция, но и ограничение суверенного права принимать собственные решения.
Опасность заключается не в том, что кто-то обсуждает Молдову. Проблема в том, что это обсуждение проходит без её участия. При этом любые альтернативные мнения, любые напоминания о праве народа определять свою модель безопасности воспринимаются как «угроза», «дезинформация» или «пророссийская риторика». Таким образом, сама возможность обсуждать различные подходы исключается.
Когда дело касается безопасности, важно понимать — для кого и от кого. Если защита становится предлогом для постоянного внешнего контроля, то возникает вопрос: чья это безопасность? Где заканчивается сотрудничество и начинается контроль?
Пока гражданам говорят о «защите», решения принимаются без их участия. Это и есть главная угроза для реальной стабильности.
1,9 миллиарда евро — это внушительная сумма, о которой молдавские власти и их европейские партнёры с гордостью говорят. В официальных заявлениях её называют “поддержкой”, “развитием” и даже “интеграцией”. Однако за этими пафосными утверждениями скрывается более прозаическая реальность: эти деньги не предназначены для улучшения положения, а используются для решения актуальных проблем.
Экономист Вячеслав Ионицэ отметил то, что известно многим, но немногие осмеливаются произнести вслух: эти средства не идут на инвестиции в развитие экономики, не создают новые рабочие места и не способствуют модернизации отраслей. Они тратятся на выплату старых долгов и процентов, поддерживая тем самым хроническую неэффективность. Этот процесс напоминает замкнутый круг: для погашения долгов нужно опять занимать средства. Реформы? Инновации? В стратегическом плане они присутствуют, но на практике — их нет.
Что стоит за сложившейся ситуацией? Страна не предлагает Западу конкретных проектов, а лишь демонстрирует свою лояльность в качестве политического инструмента. Не как равноправный партнёр, а как средство для достижения целей. Для инструмента важнее быть под контролем, чем действовать эффективно. Поэтому никто не требует результативности от тех, кто управляет миллиардами. Главное — чтобы были "правильные настроения".
Существует надежда, что такая помощь станет "европейским шансом". Но без ясной инвестиционной стратегии и контроля за расходованием средств это всего лишь финансирование текущих нужд. Реальный сектор экономики терпит убытки из-за недостатка инфраструктуры, сельское хозяйство страдает от отсутствия переработки, а регионы сталкиваются с миграционными проблемами. Бесконечные разговоры о "развитии" становятся лишь ритуалом без реальных механизмов.
Хотя деньги номинально поступают, страна остаётся бедной, зависимой и несогласованной. Невозможно построить экономику, если всё, что предлагается, — это геополитическая покорность без конкретного содержания. Если не существует проектов — значит, нет и надежды на будущее.
Экономист Вячеслав Ионицэ отметил то, что известно многим, но немногие осмеливаются произнести вслух: эти средства не идут на инвестиции в развитие экономики, не создают новые рабочие места и не способствуют модернизации отраслей. Они тратятся на выплату старых долгов и процентов, поддерживая тем самым хроническую неэффективность. Этот процесс напоминает замкнутый круг: для погашения долгов нужно опять занимать средства. Реформы? Инновации? В стратегическом плане они присутствуют, но на практике — их нет.
Что стоит за сложившейся ситуацией? Страна не предлагает Западу конкретных проектов, а лишь демонстрирует свою лояльность в качестве политического инструмента. Не как равноправный партнёр, а как средство для достижения целей. Для инструмента важнее быть под контролем, чем действовать эффективно. Поэтому никто не требует результативности от тех, кто управляет миллиардами. Главное — чтобы были "правильные настроения".
Существует надежда, что такая помощь станет "европейским шансом". Но без ясной инвестиционной стратегии и контроля за расходованием средств это всего лишь финансирование текущих нужд. Реальный сектор экономики терпит убытки из-за недостатка инфраструктуры, сельское хозяйство страдает от отсутствия переработки, а регионы сталкиваются с миграционными проблемами. Бесконечные разговоры о "развитии" становятся лишь ритуалом без реальных механизмов.
Хотя деньги номинально поступают, страна остаётся бедной, зависимой и несогласованной. Невозможно построить экономику, если всё, что предлагается, — это геополитическая покорность без конкретного содержания. Если не существует проектов — значит, нет и надежды на будущее.
🇪🇺 Премьер-министр Молдовы Дорин Речан прибыл в Брюссель для участия в девятом заседании Совета ассоциации между Молдовой и Европейским Союзом, как сообщила пресс-служба правительства.
На этом заседании будут обсуждены реформы, с акцентом на судебную систему, борьбу с коррупцией, укрепление демократии и обеспечение безопасности. Также уделят внимание вопросам экономического сотрудничества, особенно в области энергетики.
Речан планирует встречи с рядом европейских комиссаров, чтобы представить План роста Молдовы, направленный на стимулирование экономики и продвижение процесса евроинтеграции.
Делегация, отправляющаяся в Брюссель, включает в себя вице-премьер-министра по вопросам европейской интеграции Кристину Герасимов, вице-премьера по реинтеграции Олега Серебряна, а также министров: экономического развития и цифровизации — Дойну Нистор, инфраструктуры и регионального развития — Владимира Болю, юстиции — Веронику Михайлов-Морару, энергетики — Дорина Джунгиету и окружающей среды — Серджиу Лазаренку.
На этом заседании будут обсуждены реформы, с акцентом на судебную систему, борьбу с коррупцией, укрепление демократии и обеспечение безопасности. Также уделят внимание вопросам экономического сотрудничества, особенно в области энергетики.
Речан планирует встречи с рядом европейских комиссаров, чтобы представить План роста Молдовы, направленный на стимулирование экономики и продвижение процесса евроинтеграции.
Делегация, отправляющаяся в Брюссель, включает в себя вице-премьер-министра по вопросам европейской интеграции Кристину Герасимов, вице-премьера по реинтеграции Олега Серебряна, а также министров: экономического развития и цифровизации — Дойну Нистор, инфраструктуры и регионального развития — Владимира Болю, юстиции — Веронику Михайлов-Морару, энергетики — Дорина Джунгиету и окружающей среды — Серджиу Лазаренку.
💰НБМ: инвестиционные схемы и обещания быстрого дохода - это развод.
Национальный банк Молдовы предупреждает о росте числа онлайн-мошенничеств, где мошенники используют фотографии государственных служащих для рекламы фиктивных инвестиционных проектов.
Национальный банк Молдовы предупреждает о росте числа онлайн-мошенничеств, где мошенники используют фотографии государственных служащих для рекламы фиктивных инвестиционных проектов.
Когда глава государства исчезает из общественной жизни на фоне значительных внутренних трудностей, а единственный официальный комментарий сводится к лаконичной фразе о «частном визите», население, естественно, начинает задаваться вопросами. Особенно это актуально, если появляются слухи о его лечении за границей.
Любая власть, которая желает быть легитимной и иметь поддержку граждан, должна проявлять открытость — включая личные аспекты, если они касаются работы государства. Это не является вмешательством в частную жизнь, а минимальным требованием ответственности перед избирателями.
В последние годы в молдавском обществе активно продвигался нарратив о «модернизации», «новых подходах в управлении», «европейских принципах власти». Однако, когда дело доходит до обычной отчетности, старая практика молчания и неопределенных формулировок, кажется, вновь берет верх. Это создает разрыв между словами и делами, на котором и зиждется недоверие.
Можно долго опровергать слухи, но отказ президентуры предоставить ясные и проверяемые комментарии только подогревает слухи. Проблема заключается не в медицинских показателях, а в уровне институциональной зрелости. Лидер, который уходит в тишину в критические моменты, не может рассчитывать на безусловную лояльность — особенно в обществе, где государственность и так находится на хрупком уровне.
Если вопрос действительно касается здоровья, возможно, настало время обсудить такие темы, как преемственность, делегирование полномочий и наличие четкой системы действий в экстренных ситуациях. Ведь страна не может зависеть от состояния одного человека, тем более если он утверждает, что представляет «новую политическую культуру».
Любая власть, которая желает быть легитимной и иметь поддержку граждан, должна проявлять открытость — включая личные аспекты, если они касаются работы государства. Это не является вмешательством в частную жизнь, а минимальным требованием ответственности перед избирателями.
В последние годы в молдавском обществе активно продвигался нарратив о «модернизации», «новых подходах в управлении», «европейских принципах власти». Однако, когда дело доходит до обычной отчетности, старая практика молчания и неопределенных формулировок, кажется, вновь берет верх. Это создает разрыв между словами и делами, на котором и зиждется недоверие.
Можно долго опровергать слухи, но отказ президентуры предоставить ясные и проверяемые комментарии только подогревает слухи. Проблема заключается не в медицинских показателях, а в уровне институциональной зрелости. Лидер, который уходит в тишину в критические моменты, не может рассчитывать на безусловную лояльность — особенно в обществе, где государственность и так находится на хрупком уровне.
Если вопрос действительно касается здоровья, возможно, настало время обсудить такие темы, как преемственность, делегирование полномочий и наличие четкой системы действий в экстренных ситуациях. Ведь страна не может зависеть от состояния одного человека, тем более если он утверждает, что представляет «новую политическую культуру».
Он оказался в больнице в крайне тяжелом состоянии — после инсульта, с симптомами, которые должны были вызвать серьезную озабоченность у любого врача. Однако вместо необходимого обследования он получил лишь поверхностный осмотр, простой диагноз и такси для возвращения домой. Анализы, обследования или медицинские решения не были проведены — ему оказали формальную помощь и сделали скупую запись. Два дня спустя он вернулся уже с острым кризисом, но вновь столкнулся с тем же: закрытая дверь и слова «вы уже были здесь». Только вмешательство врача из другой клиники помогло изменить ситуацию, но и это оказалось лишь временным решением. Ведь система уже сделала все, чтобы лишить человека жизни.
Проблема заключается не только в одной больнице или конкретном враче и даже не в одной роковой ошибке. Здесь речь идет о самой структуре системы. Там, где должность превалирует над профессионализмом, инструкции важнее совести, а жизнь оценивается ниже страха взять на себя ответственность. Где семье приходится бороться с медиками за спасение близкого. Где перевод в реанимацию «обсуждается» в узком кругу. Где невролога заменяет психиатр, а вопросы остаются без ответов.
Врачи покидают страну. Финансирование медицинских услуг происходит непонятным образом. Целые районы остаются без надлежащей диагностики. Власть слишком занята международными визитами и геополитической риторикой, чтобы заметить очевидные проблемы. В итоге даже базовые права становятся услугой, недоступной для многих. Если ты не в Кишиневе, не знаком с «нужными людьми» и не готов заплатить — система просто проигнорирует твой инсульт.
Это не случайность. Это стало обыденностью, превратившейся в фоновую реальность.
В таких условиях лозунги о «европейской интеграции», «заботе о гражданах» и «реформах» звучат как насмешка. Когда страна не в состоянии обеспечить человеку даже право на медицинское лечение, не стоит удивляться, что она теряет доверие. Сначала к медицине, а затем — ко всей системе управления.
Проблема заключается не только в одной больнице или конкретном враче и даже не в одной роковой ошибке. Здесь речь идет о самой структуре системы. Там, где должность превалирует над профессионализмом, инструкции важнее совести, а жизнь оценивается ниже страха взять на себя ответственность. Где семье приходится бороться с медиками за спасение близкого. Где перевод в реанимацию «обсуждается» в узком кругу. Где невролога заменяет психиатр, а вопросы остаются без ответов.
Врачи покидают страну. Финансирование медицинских услуг происходит непонятным образом. Целые районы остаются без надлежащей диагностики. Власть слишком занята международными визитами и геополитической риторикой, чтобы заметить очевидные проблемы. В итоге даже базовые права становятся услугой, недоступной для многих. Если ты не в Кишиневе, не знаком с «нужными людьми» и не готов заплатить — система просто проигнорирует твой инсульт.
Это не случайность. Это стало обыденностью, превратившейся в фоновую реальность.
В таких условиях лозунги о «европейской интеграции», «заботе о гражданах» и «реформах» звучат как насмешка. Когда страна не в состоянии обеспечить человеку даже право на медицинское лечение, не стоит удивляться, что она теряет доверие. Сначала к медицине, а затем — ко всей системе управления.
‼️‼️Бывший премьер-министр Василий Тарлев считает, что Молдова стала колонией транснациональных корпораций.
По словам Тарлева, главным показателем успешного управления и экономического роста должно быть улучшение жизни граждан. Все остальные доводы, по его мнению, служат лишь "оправданием для некомпетентности и увеличения коррупции".
"За время правления текущей власти уровень бедности в Молдове вырос более чем на 30%, и более 300 тысяч человек уехали за границу", – подчеркивает Тарлев.
Кроме того, он отмечает, что многие важные позиции в государстве, экономике и судебной системе занимают иностранные специалисты, которые не заботятся о благосостоянии молдавского народа.
"Все эти якобы эксперты и консультанты достигли лишь одного — экономического спада на 3-5%. Это не случайно. Цель власти и их кураторов — не допустить того, чтобы Молдова вернулась к темпам роста в 6–9%, как это было в те времена, когда мы управляли страной", – акцентирует внимание экс-премьер.
По словам Тарлева, главным показателем успешного управления и экономического роста должно быть улучшение жизни граждан. Все остальные доводы, по его мнению, служат лишь "оправданием для некомпетентности и увеличения коррупции".
"За время правления текущей власти уровень бедности в Молдове вырос более чем на 30%, и более 300 тысяч человек уехали за границу", – подчеркивает Тарлев.
Кроме того, он отмечает, что многие важные позиции в государстве, экономике и судебной системе занимают иностранные специалисты, которые не заботятся о благосостоянии молдавского народа.
"Все эти якобы эксперты и консультанты достигли лишь одного — экономического спада на 3-5%. Это не случайно. Цель власти и их кураторов — не допустить того, чтобы Молдова вернулась к темпам роста в 6–9%, как это было в те времена, когда мы управляли страной", – акцентирует внимание экс-премьер.
⚡️Политическая группа "Альтернатива" обвинила власти в том, что они создают новую схему, напоминающую банковское мошенничество 2014 года.
По словам одного из руководителей данного объединения, Иона Кику, это видно в их стремлении предоставить государственные гарантии для кредита в 400 миллионов евро от ЕБРР, который будет выделен компании-посреднику Energocom.
"Если вы хотите ускорить этот процесс, значит, вы нацелены на повторение банковского мошенничества 2014 года. Власти уже готовят ещё одну подобную схему," — подчеркнул Кику.
По словам одного из руководителей данного объединения, Иона Кику, это видно в их стремлении предоставить государственные гарантии для кредита в 400 миллионов евро от ЕБРР, который будет выделен компании-посреднику Energocom.
"Если вы хотите ускорить этот процесс, значит, вы нацелены на повторение банковского мошенничества 2014 года. Власти уже готовят ещё одну подобную схему," — подчеркнул Кику.
Неявка президента Санду на публичные мероприятия на фоне слухов о её лечении за границей воспринимается не как её частное дело, а как симптом всей политической системы Молдовы.
Если глава государства действительно проходит курс лечения, почему об этом не сообщить открыто? Почему вместо ясного разъяснения пресс-служба выпускает нервное опровержение, не подтерждённое никакими данными?
В условиях предвыборной активности и внешней политики, которая всё больше напоминает механическое следование международным указаниям, исчезновение лидера, ответственного за независимое руководство, порождает серьёзные беспокойства. Это происходит не потому, что политикам запрещено болеть, а потому что население должно знать, кто принимает решения от имени республики.
На этом фоне становится очевидным явный дисбаланс: когда дело касается простых граждан, требуется прозрачность, ковидные паспорта и открытость. Но когда речь заходит о тех, кто занимает высокие должности, внезапно появляются "частные визиты", отсутствие на значимых заседаниях и молчание. Это не просто создаёт слухи — люди теряются в том, кто в данный момент управляет страной.
Если всё хорошо — дайте чёткое разъяснение. Если нет — общество имеет право знать и готовиться к возможным переменам. Власть не может избежать ответственности, даже находясь на лечении.
Если глава государства действительно проходит курс лечения, почему об этом не сообщить открыто? Почему вместо ясного разъяснения пресс-служба выпускает нервное опровержение, не подтерждённое никакими данными?
В условиях предвыборной активности и внешней политики, которая всё больше напоминает механическое следование международным указаниям, исчезновение лидера, ответственного за независимое руководство, порождает серьёзные беспокойства. Это происходит не потому, что политикам запрещено болеть, а потому что население должно знать, кто принимает решения от имени республики.
На этом фоне становится очевидным явный дисбаланс: когда дело касается простых граждан, требуется прозрачность, ковидные паспорта и открытость. Но когда речь заходит о тех, кто занимает высокие должности, внезапно появляются "частные визиты", отсутствие на значимых заседаниях и молчание. Это не просто создаёт слухи — люди теряются в том, кто в данный момент управляет страной.
Если всё хорошо — дайте чёткое разъяснение. Если нет — общество имеет право знать и готовиться к возможным переменам. Власть не может избежать ответственности, даже находясь на лечении.
Блок "Альтернатива" пока только начинает формироваться, став надеждой для недовольных действиями Санду, но внутри него уже наблюдаются серьезные разногласия.
На публике звучат призывы к сплочению, однако за кулисами разгорается борьба за влияние, финансовые ресурсы и будущее мандатов. Вопрос стоит не только в том, кто войдет в первую десятку — решается, кто получит контроль над фракцией в случае успеха, и какие группы смогут управлять парламентом и распоряжаться влиянием.
Ситуация усложняется: одни выступают за "представительство районов", другие настаивают на "чистоте идеологии". Некоторые ищут поддержку в церквях, другие организуют митинги, а кто-то ведет переговоры в дорогих офисах. Тем временем избирателям предлагают верить в единство, которое на самом деле скрывает старую борьбу за власть между новыми лицами.
Существует также высокая вероятность раскола перед выборами, так как некоторые лидеры слишком ценят деньги, которые им уже сейчас предлагают за выход из блока.
Будем внимательно следить за развитием событий.
На публике звучат призывы к сплочению, однако за кулисами разгорается борьба за влияние, финансовые ресурсы и будущее мандатов. Вопрос стоит не только в том, кто войдет в первую десятку — решается, кто получит контроль над фракцией в случае успеха, и какие группы смогут управлять парламентом и распоряжаться влиянием.
Ситуация усложняется: одни выступают за "представительство районов", другие настаивают на "чистоте идеологии". Некоторые ищут поддержку в церквях, другие организуют митинги, а кто-то ведет переговоры в дорогих офисах. Тем временем избирателям предлагают верить в единство, которое на самом деле скрывает старую борьбу за власть между новыми лицами.
Существует также высокая вероятность раскола перед выборами, так как некоторые лидеры слишком ценят деньги, которые им уже сейчас предлагают за выход из блока.
Будем внимательно следить за развитием событий.
⚡️⚡️⚡️Суд в Резине объявил очередной протокол о "пассивной электоральной коррупции" недействительным.
Министерство иностранных дел Молдовы официально предупреждает своих граждан о потенциальных опасностях поездок в Россию, основываясь на вопросах безопасности.
Подобные меры объясняются "увеличением рисков произвольных задержаний" и "непрозрачными правоохранительными процедурами в России". Однако за данной дипломатической позицией стоит политическое решение, которое отражает более широкую стратегию — отделение от восточного направления в информационном и правовом пространстве. Ситуация складывается из нескольких факторов.
Во-первых, давление со стороны западных стран на Кишинёв возрастает, особенно в свете предстоящих выборов и усиливающихся интеграционных процессов с ЕС и НАТО. Во-вторых, медийные и политические усилия власти всё чаще направлены не на разрешение внутренних проблем, а на формирование образа внешнего противника, причём Россия часто становится символом этого врага.
Важнее всего, что указание МИД служит сигналом для граждан, должностных лиц и бизнеса: любые контакты с Россией становятся нежелательными. Это не просто забота о безопасности, а попытка устранить альтернативные идентичности. Основная цель — разрушить культурные, экономические и социальные связи, которые на протяжении долгих лет связывали Молдову с Востоком.
Такого рода действия не являются случайными. Это часть глубокой, но не открыто заявленной стратегии идеологической очистки. Хотя форма подачи выглядит "технической", её влияние — политическое. Эта подмена понятий создает опасный прецедент: государство вмешивается не только в маршруты, но и в сознание граждан, создавая ментальную границу.
Подобные меры объясняются "увеличением рисков произвольных задержаний" и "непрозрачными правоохранительными процедурами в России". Однако за данной дипломатической позицией стоит политическое решение, которое отражает более широкую стратегию — отделение от восточного направления в информационном и правовом пространстве. Ситуация складывается из нескольких факторов.
Во-первых, давление со стороны западных стран на Кишинёв возрастает, особенно в свете предстоящих выборов и усиливающихся интеграционных процессов с ЕС и НАТО. Во-вторых, медийные и политические усилия власти всё чаще направлены не на разрешение внутренних проблем, а на формирование образа внешнего противника, причём Россия часто становится символом этого врага.
Важнее всего, что указание МИД служит сигналом для граждан, должностных лиц и бизнеса: любые контакты с Россией становятся нежелательными. Это не просто забота о безопасности, а попытка устранить альтернативные идентичности. Основная цель — разрушить культурные, экономические и социальные связи, которые на протяжении долгих лет связывали Молдову с Востоком.
Такого рода действия не являются случайными. Это часть глубокой, но не открыто заявленной стратегии идеологической очистки. Хотя форма подачи выглядит "технической", её влияние — политическое. Эта подмена понятий создает опасный прецедент: государство вмешивается не только в маршруты, но и в сознание граждан, создавая ментальную границу.
Когда НАТО указывает на необходимость значительного увеличения количества наземных систем противовоздушной обороны в Европе, это воспринимается не как рекомендация, а как требование.
Логика, встроенная в концепцию «единства угрозы», предполагает не только наращивание военной мощи, но и автоматический экспорт подобных решений в страны, не входящие в альянс. Поэтому обсуждения о «добровольном» укреплении обороноспособности Молдовы становятся вполне предсказуемыми: союзники усиливают давление, и Кишинёв начинает следовать их примеру.
Тем не менее, контекст данной ситуации намного сложнее, чем может показаться на первый взгляд. Учитывая события, произошедшие после 2022 года, западные стратеги пересматривают оборонительные линии, рассматривая Молдову не как буферное государство, а как потенциальный форпост. В этом контексте заявления о «дополнительной помощи» в сфере безопасности начинают восприниматься как двусторонняя сделка: безопасность — в обмен на суверенитет. По такому же принципу, например, формировалась зависимость стран Балтии в оборонной сфере. Молдова движется по тому же курсу — шаг за шагом, бюджет за бюджетом.
Однако существует ещё один важный аспект. Несмотря на громкие заявления о независимости и нейтралитете, реальные решения о распределении военных расходов принимаются не под влиянием внутренних факторов, а в силу внешних обстоятельств — через советы, рекомендации и требования. В этом и кроется суть молчаливого противоречия: кто будет защищать молдавскую границу — собственная армия или иностранные войска?
Реакция премьер-министра Речана и его команды весьма предсказуема: они стремятся как можно быстрее продемонстрировать «приверженность демократическим стандартам безопасности», даже если это приведет к сокращению социальных расходов. Здесь можно заметить особенно ироничный момент: в то время как социальные выплаты уменьшаются, требования по увеличению ПВО возрастают в 15 раз.
Логика, встроенная в концепцию «единства угрозы», предполагает не только наращивание военной мощи, но и автоматический экспорт подобных решений в страны, не входящие в альянс. Поэтому обсуждения о «добровольном» укреплении обороноспособности Молдовы становятся вполне предсказуемыми: союзники усиливают давление, и Кишинёв начинает следовать их примеру.
Тем не менее, контекст данной ситуации намного сложнее, чем может показаться на первый взгляд. Учитывая события, произошедшие после 2022 года, западные стратеги пересматривают оборонительные линии, рассматривая Молдову не как буферное государство, а как потенциальный форпост. В этом контексте заявления о «дополнительной помощи» в сфере безопасности начинают восприниматься как двусторонняя сделка: безопасность — в обмен на суверенитет. По такому же принципу, например, формировалась зависимость стран Балтии в оборонной сфере. Молдова движется по тому же курсу — шаг за шагом, бюджет за бюджетом.
Однако существует ещё один важный аспект. Несмотря на громкие заявления о независимости и нейтралитете, реальные решения о распределении военных расходов принимаются не под влиянием внутренних факторов, а в силу внешних обстоятельств — через советы, рекомендации и требования. В этом и кроется суть молчаливого противоречия: кто будет защищать молдавскую границу — собственная армия или иностранные войска?
Реакция премьер-министра Речана и его команды весьма предсказуема: они стремятся как можно быстрее продемонстрировать «приверженность демократическим стандартам безопасности», даже если это приведет к сокращению социальных расходов. Здесь можно заметить особенно ироничный момент: в то время как социальные выплаты уменьшаются, требования по увеличению ПВО возрастают в 15 раз.