Фарид Хусаинов написал отличный пост о том, почему стоит с осторожностью относиться к такому показателю, как доля той или иной отрасли в структуре ВВП, при решении, оказывать ли участникам этой отрасли поддержку.
Фарид иллюстрирует этот тезис на примере транспорта, однако схожая логика применима и к энергетике: важно не то, какую долю занимает та или иная отрасль в структуре российского или мирового энергобаланса, а то, насколько она рентабельна и может ли она генерировать новые цепочки добавленной стоимости.
Простой пример – угольная отрасль: доля угля в мировом энергобалансе в 2022 г. составляла 27% – чуть ниже, чем у нефти (32%), но выше, чем у газа (23%), ВИЭ (14%) и атомной энергии (4%), согласно последней доступной оценке Energy Institute. Однако глобальный угольный спрос в ближайшие годы будет находиться под серьезным давлением, в том числе из-за закрытия угольных ТЭС в странах ОЭСР; распространения «безугольных» технологий производства стали; и развития низкоуглеродной энергетики в Китае (мировом лидере по вводу ветровых и солнечных генераторов) и Индии, планирующей к 2030 г. утроить установленную мощность ВИЭ и атомных реакторов.
Что не менее важно, рыночный потенциал переработки угля остается достаточно скромным: углехимия становится всё более токсичной для инвесторов из-за распространения ESG, поэтому география ее развития ограничена, в основном, Китаем, где проекты в области газификации угля и получения олефинов (сырья для нефтехимии) из угля во многом увязаны с дефицитом углеводородов на внутреннем рынке.
Ровно обратный пример – ВИЭ: производители солнечных панелей создают большой спрос на серебро, кремний и медь, а производители ветрогенераторов – на сталь, пластик и, в некоторых случаях, продукты деревообработки. Масштабный ввод ВИЭ привел к росту нагрузки на сеть и необходимости модернизации сетевой инфраструктуры: по данным Международного энергетического агентства (МЭА), глобальные инвестиции в строительство ЛЭП в период с 2019 по 2023 гг. выросли чуть более чем на 20% (с $310 млрд до $344 млрд в ценах 2023 г.), что сыграло на руку производителям меди.
В свою очередь, ввод ВИЭ породил мощный спрос на использование систем хранения энергии, хеджирующих риски энергоснабжения в часы безветренной и пасмурной погоды. Результатом стало фактическое появление – на коммерческом уровне – новой отрасли: хранения энергии: по данным МЭА, глобальные инвестиции в строительство накопителей энергии выросли с $5 млрд в 2019 г. до $41 млрд в 2023 г. (в ценах 2023 г.).
В целом, ВИЭ задают инвестиционные и технологические тренды: объем инвестиций в ВИЭ в период с 2015 по 2023 гг. увеличился с $343 млрд до $735 млрд (в ценах 2023 г.), а их доля в структуре капиталовложений в мировую энергетику – с 14% до 25%. Хотя, с формальной точки зрения, уголь всё это время существенно опережал ВИЭ по доле в мировом энергобалансе.
Фарид иллюстрирует этот тезис на примере транспорта, однако схожая логика применима и к энергетике: важно не то, какую долю занимает та или иная отрасль в структуре российского или мирового энергобаланса, а то, насколько она рентабельна и может ли она генерировать новые цепочки добавленной стоимости.
Простой пример – угольная отрасль: доля угля в мировом энергобалансе в 2022 г. составляла 27% – чуть ниже, чем у нефти (32%), но выше, чем у газа (23%), ВИЭ (14%) и атомной энергии (4%), согласно последней доступной оценке Energy Institute. Однако глобальный угольный спрос в ближайшие годы будет находиться под серьезным давлением, в том числе из-за закрытия угольных ТЭС в странах ОЭСР; распространения «безугольных» технологий производства стали; и развития низкоуглеродной энергетики в Китае (мировом лидере по вводу ветровых и солнечных генераторов) и Индии, планирующей к 2030 г. утроить установленную мощность ВИЭ и атомных реакторов.
Что не менее важно, рыночный потенциал переработки угля остается достаточно скромным: углехимия становится всё более токсичной для инвесторов из-за распространения ESG, поэтому география ее развития ограничена, в основном, Китаем, где проекты в области газификации угля и получения олефинов (сырья для нефтехимии) из угля во многом увязаны с дефицитом углеводородов на внутреннем рынке.
Ровно обратный пример – ВИЭ: производители солнечных панелей создают большой спрос на серебро, кремний и медь, а производители ветрогенераторов – на сталь, пластик и, в некоторых случаях, продукты деревообработки. Масштабный ввод ВИЭ привел к росту нагрузки на сеть и необходимости модернизации сетевой инфраструктуры: по данным Международного энергетического агентства (МЭА), глобальные инвестиции в строительство ЛЭП в период с 2019 по 2023 гг. выросли чуть более чем на 20% (с $310 млрд до $344 млрд в ценах 2023 г.), что сыграло на руку производителям меди.
В свою очередь, ввод ВИЭ породил мощный спрос на использование систем хранения энергии, хеджирующих риски энергоснабжения в часы безветренной и пасмурной погоды. Результатом стало фактическое появление – на коммерческом уровне – новой отрасли: хранения энергии: по данным МЭА, глобальные инвестиции в строительство накопителей энергии выросли с $5 млрд в 2019 г. до $41 млрд в 2023 г. (в ценах 2023 г.).
В целом, ВИЭ задают инвестиционные и технологические тренды: объем инвестиций в ВИЭ в период с 2015 по 2023 гг. увеличился с $343 млрд до $735 млрд (в ценах 2023 г.), а их доля в структуре капиталовложений в мировую энергетику – с 14% до 25%. Хотя, с формальной точки зрения, уголь всё это время существенно опережал ВИЭ по доле в мировом энергобалансе.
Риска дефицита дизельного топлива (ДТ) на внутреннем рынке нет, поскольку текущий объем предложения существенно перекрывает потребности внутреннего рынка. По данным ЦДУ ТЭК, в первом квартале 2024 г. поставки российских компаний на внутренний рынок составили 149 тыс. тонн в сутки, а на экспорт – 91 тыс. тонн в сутки. Для сравнения: объем выпуска ДТ в России на неделе с 13 по 19 мая 2024 г. составил 223 тыс. тонн в сутки, согласно последним доступным данным Росстата.
Угроза запрета экспорта ДТ вызвана ростом цен, динамика которых опережает инфляцию. По данным Росстата, годовой прирост цен на автомобильный бензин по итогам апреля 2024 г. достиг 8,5%, а на ДТ – 11,3%, тогда как инфляция составила 7,8%. Когда нефтяники нарушают негласное обязательство по удержанию цен в границах инфляции, регуляторы всегда достают «дубину», будь то запрет на экспорт или отмена демпфера.
При этом в первую очередь страдают посредники, в том числе трейдеры, которые бы в реальности могли бы сыграть важную роль в снижении мелкооптовых цен: для этого нужно резко повысить нормативы биржевых продаж, сделав биржевые закупки топлива более доступными для посредников, которые бы могли поставлять ДТ промышленным и сельхозпотребителям по более низким, нежели в конкретном регионе, ценам.
Полная версия моего комментария для «Ведомостей»
Угроза запрета экспорта ДТ вызвана ростом цен, динамика которых опережает инфляцию. По данным Росстата, годовой прирост цен на автомобильный бензин по итогам апреля 2024 г. достиг 8,5%, а на ДТ – 11,3%, тогда как инфляция составила 7,8%. Когда нефтяники нарушают негласное обязательство по удержанию цен в границах инфляции, регуляторы всегда достают «дубину», будь то запрет на экспорт или отмена демпфера.
При этом в первую очередь страдают посредники, в том числе трейдеры, которые бы в реальности могли бы сыграть важную роль в снижении мелкооптовых цен: для этого нужно резко повысить нормативы биржевых продаж, сделав биржевые закупки топлива более доступными для посредников, которые бы могли поставлять ДТ промышленным и сельхозпотребителям по более низким, нежели в конкретном регионе, ценам.
Полная версия моего комментария для «Ведомостей»
Ведомости
Власти могут снова ограничить вывоз дизтоплива из России
Перекупщики продолжают продавать за рубеж горючее, предназначенное для внутреннего рынка
Forwarded from EMCR experts
📌Тред дня EMCR News: Последствия SDN-санкций для угольной и СПГ отраслей
В новый пакет блокирующих санкций США также вошли компании угольной и СПГ отраслей. Кирилл Родионов @kirillrodionov считает, что ключевым последствием «жестких» санкций станет инвестиционная пауза в российской газовой отрасли. Потеря доступа к западным технологиям делает невозможной реализацию крупнотоннажных проектов по производству СПГ и при этом серьезно осложняет ввод новых мощностей в газохимии.
https://emcr.io/news/t/sdn-coal-and-gas
📌А что в моменте происходит с брокерами и банками на фоне санкций в отношении Мосбиржи, НРД и НКЦ смотрите в этой подборке, которая постоянно обновляется.
📩Жмите сюда, чтобы получать главную аналитику дня с доставкой прямо в ваш телеграм.
В новый пакет блокирующих санкций США также вошли компании угольной и СПГ отраслей. Кирилл Родионов @kirillrodionov считает, что ключевым последствием «жестких» санкций станет инвестиционная пауза в российской газовой отрасли. Потеря доступа к западным технологиям делает невозможной реализацию крупнотоннажных проектов по производству СПГ и при этом серьезно осложняет ввод новых мощностей в газохимии.
https://emcr.io/news/t/sdn-coal-and-gas
📌А что в моменте происходит с брокерами и банками на фоне санкций в отношении Мосбиржи, НРД и НКЦ смотрите в этой подборке, которая постоянно обновляется.
📩Жмите сюда, чтобы получать главную аналитику дня с доставкой прямо в ваш телеграм.
Доля спотовых и краткосрочных контрактов – со сроком 4 года и менее – в международной торговле СПГ в 2023 г. достигла 39%, следует из данных Международной группы импортеров сжиженного природного газа (GIIGNL).
Для сравнения: в 2010 г. эта доля составляла менее 20%.
График – из последнего доклада по рынку СПГ от GIIGNL.
Для сравнения: в 2010 г. эта доля составляла менее 20%.
График – из последнего доклада по рынку СПГ от GIIGNL.
Выручка от экспорта товаров из России по итогам первых пяти месяцев 2024 г. снизилась на 2,6% в сравнении с аналогичным периодом 2023 г. (до $169,5 млрд), следует из обновленных данных ЦБ по платежному балансу России.
Данные ЦБ являются косвенным индикатором финансового положения российских экспортеров нефти, нефтепродуктов, газа и угля. Нынешний год, де-факто, закрепил тренд на охлаждение сырьевых рынков, наметившийся еще в 2023 г.:
◼️Средняя цена газа на крупнейшей в Европе хабе TTF по итогам первых пяти месяцев 2024 г. снизилась 39% в сравнении с аналогичным периодом 2023 г. (до $326 за тыс. куб. м);
◼️Средняя цена энергетического угля в астралийском Ньюкасле, ведущем угольном хабе Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР), снизилась за тот же период на 38% (до $132 за тонну).
Исключением на этом фоне является цена на нефть: средняя цена Brent по итогам первых пяти месяцев 2024 г. выросла на 4% (до $84,3 за баррель), однако здесь сказывается эффект ужесточения квот ОПЕК+ с начала нынешнего года. По оценке Минэнерго США, профицит нефтедобывающих мощностей в ближневосточных странах ОПЕК по итогам мая 2024 г. достиг 4,3 млн баррелей в сутки (б/с), что сопоставимо с объемом нефтедобычи в Ираке, втором по величине производителе нефти на Ближнем Востоке.
Данные ЦБ являются косвенным индикатором финансового положения российских экспортеров нефти, нефтепродуктов, газа и угля. Нынешний год, де-факто, закрепил тренд на охлаждение сырьевых рынков, наметившийся еще в 2023 г.:
◼️Средняя цена газа на крупнейшей в Европе хабе TTF по итогам первых пяти месяцев 2024 г. снизилась 39% в сравнении с аналогичным периодом 2023 г. (до $326 за тыс. куб. м);
◼️Средняя цена энергетического угля в астралийском Ньюкасле, ведущем угольном хабе Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР), снизилась за тот же период на 38% (до $132 за тонну).
Исключением на этом фоне является цена на нефть: средняя цена Brent по итогам первых пяти месяцев 2024 г. выросла на 4% (до $84,3 за баррель), однако здесь сказывается эффект ужесточения квот ОПЕК+ с начала нынешнего года. По оценке Минэнерго США, профицит нефтедобывающих мощностей в ближневосточных странах ОПЕК по итогам мая 2024 г. достиг 4,3 млн баррелей в сутки (б/с), что сопоставимо с объемом нефтедобычи в Ираке, втором по величине производителе нефти на Ближнем Востоке.
Страны ОПЕК+ в мае 2024 г. снизили добычу нефти, газового конденсата и прочих жидких углеводородов на 310 тыс. баррелей в сутки (б/с), до 40,37 млн б/с, следует из данных Управления энергетической информации (EIA). Ключевую роль сыграло сокращение добычи в Саудовской Аравии и России – на 150 тыс. б/с (до 10,72 млн б/с) и 100 тыс. б/с (до 10,41 млн б/с) соответственно.
Доля ОПЕК+ в структуре глобального предложения снизилась с 39,8% в апреле 2024 г. до 39,5% в мае 2024 г. Для сравнения: в апреле 2020 г., когда старая сделка ОПЕК+ уже развалилась, а новая – еще не вступила в силу, доля ОПЕК+ в структуре глобального предложения нефти, газа и прочих жидких углеводородов составляла 47,0%.
Данные по добыче не включают Анголу, объявившую о выходе из ОПЕК в конце 2023 г., и Мексику, которая вскоре после подписания «второй» сделки перестала участвовать в распределении квот.
Доля ОПЕК+ в структуре глобального предложения снизилась с 39,8% в апреле 2024 г. до 39,5% в мае 2024 г. Для сравнения: в апреле 2020 г., когда старая сделка ОПЕК+ уже развалилась, а новая – еще не вступила в силу, доля ОПЕК+ в структуре глобального предложения нефти, газа и прочих жидких углеводородов составляла 47,0%.
Данные по добыче не включают Анголу, объявившую о выходе из ОПЕК в конце 2023 г., и Мексику, которая вскоре после подписания «второй» сделки перестала участвовать в распределении квот.
«Остужение» сырьевых рынков привело к выравниванию цен на уголь и природный газ в США. Если средняя цена угля для электростанций в США в мае 2024 г. составляла $2,51 за млн британских тепловых единиц, то цена природного газа на Henry Hub, крупнейшем газовом хабе США, – $2,12 за млн БТЕ, согласно данным Управления энергетической информации (EIA).
Резкий рост доступности сырья, произошедший в результате сланцевой революции, стал ключевым фактором перехода с угля на газ в электроэнергетике США в 2000-е и 2010-е гг. Добыча природного газа в США в период с 2000 по 2023 гг. увеличилась почти вдвое (c 537 млрд куб. м до 1061 млрд куб. м), а установленная мощность газовых электростанций – более чем втрое, со 162 до 543 гигаватт (ГВт), согласно данным EIA и Ember.
Установленная мощность угольных ТЭС снизилась за тот же период более чем на треть (с 334 до 207 ГВт). В результате доля угля в структуре электрогенерации снизилась с 52% в 2000 г. до 16% в 2023 г., тогда как доля газа – выросла с 16% до 42% (значения округлены).
Резкий рост доступности сырья, произошедший в результате сланцевой революции, стал ключевым фактором перехода с угля на газ в электроэнергетике США в 2000-е и 2010-е гг. Добыча природного газа в США в период с 2000 по 2023 гг. увеличилась почти вдвое (c 537 млрд куб. м до 1061 млрд куб. м), а установленная мощность газовых электростанций – более чем втрое, со 162 до 543 гигаватт (ГВт), согласно данным EIA и Ember.
Установленная мощность угольных ТЭС снизилась за тот же период более чем на треть (с 334 до 207 ГВт). В результате доля угля в структуре электрогенерации снизилась с 52% в 2000 г. до 16% в 2023 г., тогда как доля газа – выросла с 16% до 42% (значения округлены).
Новые санкции в отношении российского энергетического сектора. Главное
📌США внесли в SDN-лист самый перспективный угольный проект России
📌США ввели новые санкции в отношении СПГ-отрасли
📌Кто еще попал в SDN-лист: полный перечень
📌Санкции приведут к инвестиционной паузе в российской газовой отрасли
📌США внесли в SDN-лист самый перспективный угольный проект России
📌США ввели новые санкции в отношении СПГ-отрасли
📌Кто еще попал в SDN-лист: полный перечень
📌Санкции приведут к инвестиционной паузе в российской газовой отрасли
Бюджетные субсидии по демпферу, предназначенные для производителей автомобильного бензина и дизельного топлива, превысили объем бюджетных поступлений по акцизам на автобензин и дизель более чем в 9 раз по итогам первых четырех месяцев 2024 г. – 626 млрд руб. против 68 млрд руб., следует из данных Минфина и Федерального казначейства.
Кратное соотношение субсидий и выплат по акцизам характерно и для всего периода действия демпфера, т.е. начиная с 2019 г. Поступления в консолидированный бюджет по акцизам на автобензин и дизель в период с января 2019 г. по апрель 2024 г. достигли в общей сложности 1,33 трлн руб., тогда как субсидии по демпферу – 4,99 трлн руб., включая кризисный для сырьевых рынков 2020 г., когда из-за низких внешних» цен на нефтепродукты баланс выплат по демпферу сложился не в пользу нефтяников.
Эти данные лишний раз подтверждают, что демпфер является не компенсацией за недопоставку топлива на экспорт, а лишь формулой расчета субсидий, которые выплачиваются нефтяникам за удержание цен на нефтепродукты в границах инфляции. Однако это условие далеко не всегда выполняется: в апреле 2024 г. 12-месячный прирост цен на автобензин и дизель достиг 8,5% и 11,3% соответственно, тогда как годовая инфляция составила 7,8%, согласно данным Росстата.
При этом в формуле расчета демпфера (статья 200 Налогового кодекса) до сих пор учитываются цены на автобензин и дизельное топливо на хабе Роттердаме, хотя эмбарго на морской импорт нефтепродуктов из России в страны ЕС вступило в силу еще в феврале 2024 г.
Кратное соотношение субсидий и выплат по акцизам характерно и для всего периода действия демпфера, т.е. начиная с 2019 г. Поступления в консолидированный бюджет по акцизам на автобензин и дизель в период с января 2019 г. по апрель 2024 г. достигли в общей сложности 1,33 трлн руб., тогда как субсидии по демпферу – 4,99 трлн руб., включая кризисный для сырьевых рынков 2020 г., когда из-за низких внешних» цен на нефтепродукты баланс выплат по демпферу сложился не в пользу нефтяников.
Эти данные лишний раз подтверждают, что демпфер является не компенсацией за недопоставку топлива на экспорт, а лишь формулой расчета субсидий, которые выплачиваются нефтяникам за удержание цен на нефтепродукты в границах инфляции. Однако это условие далеко не всегда выполняется: в апреле 2024 г. 12-месячный прирост цен на автобензин и дизель достиг 8,5% и 11,3% соответственно, тогда как годовая инфляция составила 7,8%, согласно данным Росстата.
При этом в формуле расчета демпфера (статья 200 Налогового кодекса) до сих пор учитываются цены на автобензин и дизельное топливо на хабе Роттердаме, хотя эмбарго на морской импорт нефтепродуктов из России в страны ЕС вступило в силу еще в феврале 2024 г.
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Сергею Курёхину сегодня исполнилось бы 70 лет
На видео – один из концертов «Поп-Механики» лета 1987 года, на котором, помимо самого Курёхина, можно увидеть Виктора Цоя, Юрия Каспаряна, Игоря Тихомирова, Олега Гаркушу, Леонида Фёдорова и Алексею Вишню.
Согласно одной из версий, именно на этом концерте Вишня уговорил Цоя осуществить сведение «Группы крови» на его домашней студии. Результатом стала одна из лучших пластинок 1980-х и всей русской рок-музыки в целом.
Очень люблю это видео: оно дает прочувствовать атмосферу той эпохи.
На видео – один из концертов «Поп-Механики» лета 1987 года, на котором, помимо самого Курёхина, можно увидеть Виктора Цоя, Юрия Каспаряна, Игоря Тихомирова, Олега Гаркушу, Леонида Фёдорова и Алексею Вишню.
Согласно одной из версий, именно на этом концерте Вишня уговорил Цоя осуществить сведение «Группы крови» на его домашней студии. Результатом стала одна из лучших пластинок 1980-х и всей русской рок-музыки в целом.
Очень люблю это видео: оно дает прочувствовать атмосферу той эпохи.
Профицит нефтедобывающих мощностей в странах ОПЕК+ по итогам 2023 г. достиг почти 6 млн баррелей в сутки (б/с), следует из данных Международного энергетического агентства (МЭА). Для сравнения: согласно прогнозу МЭА, глобальный прирост спроса на нефть в период с 2023 по 2030 гг. составит 3,2 млн б/с.
Наличие высокого профицита на фоне исчерпания восстановления нефтяного рынка от последствий пандемии COVID-19 будет приводить к росту напряженности внутри ОПЕК+: торможение спроса (в сравнении с уровнем 2021-2023 гг.) снижает эффективность политики сокращения добычи, особенно в условиях роста добычи и экспорта в странах Северной и Южной Америки (США, Канада, Гайана и Бразилия).
Наличие высокого профицита на фоне исчерпания восстановления нефтяного рынка от последствий пандемии COVID-19 будет приводить к росту напряженности внутри ОПЕК+: торможение спроса (в сравнении с уровнем 2021-2023 гг.) снижает эффективность политики сокращения добычи, особенно в условиях роста добычи и экспорта в странах Северной и Южной Америки (США, Канада, Гайана и Бразилия).
Средняя продолжительность новых долгосрочных контрактов на поставку СПГ увеличилась с 13,6 лет в 2021 г. до 17,6 лет в 2023 г., следует из данных Международной группы импортеров сжиженного природного газа (GIIGNL).
Одной из причин могло стать резкое сокращение экспорта «Газпрома» в страны ЕС, которое подтолкнуло европейских потребителей к поиску альтернативы в виде гарантированных долгосрочных поставок СПГ.
Одной из причин могло стать резкое сокращение экспорта «Газпрома» в страны ЕС, которое подтолкнуло европейских потребителей к поиску альтернативы в виде гарантированных долгосрочных поставок СПГ.
Forwarded from Минфин России
@minfin
#ПрямаяРечь #налоги
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
👆Это напоминает анекдот:
– Владимир Ильич, там ходоки пришли, что с ними делать?
– Как что? Обогреть, накормить и расстрелять! Непременно расстрелять!
– Владимир Ильич, там ходоки пришли, что с ними делать?
– Как что? Обогреть, накормить и расстрелять! Непременно расстрелять!
Боль аналитика: насколько менее прозрачным стал российский энергетический сектор
Дискуссия о санкциях обычно сводится к влиянию двусторонних ограничений России, США и стран ЕС на развитие тех или иных отраслей, однако существенные потери за последние два года понесли и аналитики, которые столкнулись с существенным снижением доступности данных. Не исключение – и российский энергетический сектор.
1. Федеральная таможенная служба (ФТС) перестала публиковать данные о физических объемах и выручке российского товарного экспорта, в том числе нефти, газа и угля. Последний выпуск отчета «Экспорт важнейших товаров» датирован январем 2022 г.
2. Из России ушли Bloomberg и Refinitiv – платформы, которые агрегировали данные не только о финансовых рынках, но и о рынках сырьевых товаров, включая танкерные перевозки нефти, нефтепродуктов, угля и сжиженного природного газа (СПГ).
3. Росстат прекратил публикацию данных о добыче нефти, из-за чего аналитикам приходится пользоваться рядами Управления энергетической информации (EIA) Минэнерго США. С недавних пор Росстат также прекратил публикацию недельных данных о производстве автобензина и дизеля, которые позволяли судить об ущербе для инфраструктуры НПЗ.
4. ЦДУ ТЭК – одна из подведомственных организаций Минэнерго – прекратил публиковать данные о добыче нефти в РФ, которые раньше были доступны в платном ежемесячном журнале «ТЭК России». В отличие от Росстата, данные ЦДУ ТЭК были представлены в разбивке по компаниям и их нефтедобывающим «дочкам».
5. Ряд компаний отрасли либо перестали публиковать отчетность по МСФО, либо существенно снизили ее детализацию: например, у «Газпрома» больше не доступен файл MDA – Management Discussion & Analysis, в котором можно было найти данные об объеме и ценах поставок газа в Европу. Компания также прекратила выпуск сборника «Газпром в цифрах», который сопровождался xls-файлом, удобным для анализа длинных рядов.
Этот список не является исчерпывающим, но он вполне передает общий тренд – на снижение прозрачности отрасли, остающейся одной из ключевых для экономики РФ.
Дискуссия о санкциях обычно сводится к влиянию двусторонних ограничений России, США и стран ЕС на развитие тех или иных отраслей, однако существенные потери за последние два года понесли и аналитики, которые столкнулись с существенным снижением доступности данных. Не исключение – и российский энергетический сектор.
1. Федеральная таможенная служба (ФТС) перестала публиковать данные о физических объемах и выручке российского товарного экспорта, в том числе нефти, газа и угля. Последний выпуск отчета «Экспорт важнейших товаров» датирован январем 2022 г.
2. Из России ушли Bloomberg и Refinitiv – платформы, которые агрегировали данные не только о финансовых рынках, но и о рынках сырьевых товаров, включая танкерные перевозки нефти, нефтепродуктов, угля и сжиженного природного газа (СПГ).
3. Росстат прекратил публикацию данных о добыче нефти, из-за чего аналитикам приходится пользоваться рядами Управления энергетической информации (EIA) Минэнерго США. С недавних пор Росстат также прекратил публикацию недельных данных о производстве автобензина и дизеля, которые позволяли судить об ущербе для инфраструктуры НПЗ.
4. ЦДУ ТЭК – одна из подведомственных организаций Минэнерго – прекратил публиковать данные о добыче нефти в РФ, которые раньше были доступны в платном ежемесячном журнале «ТЭК России». В отличие от Росстата, данные ЦДУ ТЭК были представлены в разбивке по компаниям и их нефтедобывающим «дочкам».
5. Ряд компаний отрасли либо перестали публиковать отчетность по МСФО, либо существенно снизили ее детализацию: например, у «Газпрома» больше не доступен файл MDA – Management Discussion & Analysis, в котором можно было найти данные об объеме и ценах поставок газа в Европу. Компания также прекратила выпуск сборника «Газпром в цифрах», который сопровождался xls-файлом, удобным для анализа длинных рядов.
Этот список не является исчерпывающим, но он вполне передает общий тренд – на снижение прозрачности отрасли, остающейся одной из ключевых для экономики РФ.
Российские НПЗ субсидируются сильнее, чем угольная отрасль в 1990-е
Субсидии российской нефтепереработке по итогам 2023 г. достигли 1,7% ВВП, из них 0,9% ВВП приходились на демпфер, 0,7% ВВП – на обратный акциз, а 0,1% ВВП – на инвестиционную надбавку. Такой вывод можно сделать на основе данных Минфина об объеме субсидий в адрес НПЗ, а также последней по времени оценки Росстата по ВВП за 2023 г. в текущих ценах, опубликованной 5 апреля 2024 г.
Для сравнения: по оценке Всемирного банка, субсидии в адрес угольной отрасли в 1993 г. составляли 1,1% ВВП – на тот момент угольная промышленность считалась (и была) хронически убыточной.
Обратный акциз предназначен для НПЗ, у которых объем производства нефтепродуктов превышает 75% от объема переработки нефти; а инвестиционная надбавка – для тех НПЗ, у которых это соотношение составляет менее 75%, но которые осуществляют инвестиции в модернизацию нефтеперерабатывающих мощностей.
Демпфер, с формальной точки зрения, является компенсацией за недопоставку топлива на экспорт, однако в реальности это лишь субсидия за удержание топливных цен в границах инфляции. Несмотря на эмбарго ЕС, формула расчета демпфера остается привязанной к ценам на нефтепродукты на хабе в Роттердаме.
Субсидии российской нефтепереработке по итогам 2023 г. достигли 1,7% ВВП, из них 0,9% ВВП приходились на демпфер, 0,7% ВВП – на обратный акциз, а 0,1% ВВП – на инвестиционную надбавку. Такой вывод можно сделать на основе данных Минфина об объеме субсидий в адрес НПЗ, а также последней по времени оценки Росстата по ВВП за 2023 г. в текущих ценах, опубликованной 5 апреля 2024 г.
Для сравнения: по оценке Всемирного банка, субсидии в адрес угольной отрасли в 1993 г. составляли 1,1% ВВП – на тот момент угольная промышленность считалась (и была) хронически убыточной.
Обратный акциз предназначен для НПЗ, у которых объем производства нефтепродуктов превышает 75% от объема переработки нефти; а инвестиционная надбавка – для тех НПЗ, у которых это соотношение составляет менее 75%, но которые осуществляют инвестиции в модернизацию нефтеперерабатывающих мощностей.
Демпфер, с формальной точки зрения, является компенсацией за недопоставку топлива на экспорт, однако в реальности это лишь субсидия за удержание топливных цен в границах инфляции. Несмотря на эмбарго ЕС, формула расчета демпфера остается привязанной к ценам на нефтепродукты на хабе в Роттердаме.
Коммерческие запасы нефти и нефтепродуктов в странах ОЭСР выросли третий месяц подряд – с 2736 млн баррелей в феврале 2024 г. до 2769 млн баррелей в мае 2024 г., следует из данных Управления энергетической информации (EIA).
Для сравнения: в 2019-2023 гг. средний уровень коммерческих запасов составлял 2865 млн баррелей, а в 2017-2021 гг. – 2933 млн баррелей.
Данные EIA лишний раз подтверждают, что потенциал «осушения» рынка, связанный с ужесточением квот ОПЕК+ в начале 2024 г., полностью исчерпан. Это и стало одной из причин коррекции цен в мае 2024 г., когда средняя цена Brent снизилась на 9%, до $82 за баррель (против $90 за баррель в апреле 2024 г.).
Для сравнения: в 2019-2023 гг. средний уровень коммерческих запасов составлял 2865 млн баррелей, а в 2017-2021 гг. – 2933 млн баррелей.
Данные EIA лишний раз подтверждают, что потенциал «осушения» рынка, связанный с ужесточением квот ОПЕК+ в начале 2024 г., полностью исчерпан. Это и стало одной из причин коррекции цен в мае 2024 г., когда средняя цена Brent снизилась на 9%, до $82 за баррель (против $90 за баррель в апреле 2024 г.).