Наконец нашел возможность полноценно ознакомиться с делом Винишко-тян (далее - Винчик) против самой большой ракетки фотомира Марата Сафина (далее - Клики бой), и имею изложить свой юридически выверенный вердикт.

1. Миллениалы изобрели институт репутации, но пока не знают, что с ним делать. В моем понимании, основной предпосылкой данного изобретения является общее недоверие к государственным институтам власти, помноженное на влияние социальных сетей. Теперь почти кто угодно имеет достаточную аудиторию для распространения информации (даже я), при этом, единственным условием для доверия к этой информации будет личное отношение репостеров к источнику. Раньше на заборе писали "Катя - шлюха", и кроме Кати на это всем было похуй. Теперь любой минимально значимый для повестки инфоповод порождает реакцию снежного кома, потому что, напомню, публично выражать своё мнение может каждый (даже я), а оценивать высказывание будут в основном по колкости написанного и уровню личного авторитета оратора, а интернет исходит из того, что симпатичный интернету автор будет говорить только правду. При этом, принцип "не шаришь - не базаришь", который должен выступать в качестве противовеса доступной трибуне не работает, и никакой ответственности за тупую хуйню ораторы не несут. Почему? Потому что через неделю будет новый инфоповод в повестке, и ложь будет забыта (помните Зоуи Квин и самоубийство разработчика? Да даже она уже не помнит), а в суд с иском о клевете миллениалы не пойдут, тк доверия к государству ни у кого нет.

2. Протоитальянцы все придумали до нас, но мы слишком тупые. Примерно две тысячи лет назад любители оливок в белых простынях сформулировали ключевой для любого адекватного разбирательства принцип "актори инкубит пробатио", так же известный как "поясни за слова". Он буквально значит, что истец (в данном случае это условно потерпевшая сторона, Винчик) должен доказать, что она действительно подверглась изнасилованию. Каким образом Винчик могла доказать такое обстоятельство? Ну, можно было сходить в ментовку, или к гинекологу на освидетельствование, или поцарапать обидчика и сдать кровь из-под ногтей, но поскольку, как мы уже выяснили, миллениалы не верят ебаным бумерам - это не вариант. Какие еще есть варианты доказывания? Свидетели, скрины, переписки, фотки, миллион вещей, которые можно сделать с помощью смартфона. При этом, единственное, на чем основывается доказывание в иске Винчика против Клики боя- то, что парни в тогах называли "сакральной клятвой". Но, сюрприз-сюрприз, те парни были поумнее нас, и решили, что одного слова недостаточно, так что любые рамсы могли быть только дополнительным доказательством, а за нарушение сакральной клятвы наступал полный пиздец, в ранние времена нарушителя изгоняли (а любой гражданин мог безнаказанно его убить), в поздние - приходилось платить деньгами. Иными словами, тогда за пиздеж хорошенько давали на клыка, поэтому если уж человек врал в рамках иска - делал это очень аккуратно, а сейчас можно что угодно спиздануть и нихуя за это не будет, особенно если у тебя под косарь фолловеров.

3. Женщине плохо и ей надо верить. Ранее автор задавался вопросом, почему Винчик не предприняла никаких усилий для доказывания, и образованный читатель на этих словах уже готов выстрелить в автора дуплетом "Ей сложно" и "Патриархат виноват". Несмотря на определённую разумность этих доводов, имеет смысл подумать о следующем: женщина - человек. Дееспособный, полноправный член общества. Она ходит на работу, платит по счетам, решает, стоит ли оголять грудь, голосует, имеет мнение, сидит на лице, читает книгу, путешествует и водит машину. Женщина равна мужчине, а мужчина равен женщине. Можно ли переставить в истории Винчика слагаемые местами и представить, что бы было, если бы мужчина заявил, что несколько лет назад его изнасиловал мужчина - фотограф во время фотосессии? Изменится ли результат? Какие вопросы будут задавать жертве насилия? Стоит ли ему сразу верить на слово? Автор оставляет эти вопросы на разрешение своему образованному читателю, так как у автора ответов нет.

4. Чиним систему. Факт остаётся фактом, в сегодняшнем версусе у нас есть только слово Винчика против слова Клики боя, и они схлестнулись, как окси с гнойным, панч на панче, и никто уже и не понимает, кто выйдет из баттла на щите, а кто на буллщите. Если брать субъективную позицию автора, то он верит, что ню-фотограф не прочь присунуть своим моделям. При этом, автор тоже любит смотреть на соски и трахаться, но пока никого не изнасиловал (несмотря на то, что постоянно носит с собой устрашающее орудие потенциального преступления). Автор также верит, что история в изложении Винчика могла родиться в процессе переосмысления своей жизни в дискурсе активного феминизма, ведь автор сам нередко перекладывал воспоминания из корзины "было клево" в корзину "пиздец бля как так сука не дай бог".
Что же делать, если современные решения тысячелетней давности интернету не подходят, но все равно надо выяснить кто виноват? Автор предлагает вернутся к истокам, а именно к суду поединком. Только представьте: вместо пиздежа дома в проперженом кресле, стороны ранним солнечным утром выходят на поле и пиздятся на мечах под вой толпы. Тот, кто останется лежать в луже собственной крови и говна - тот виновен. Если у истца нет возможности вести поединок самостоятельно, он может призвать защитника, который вступится за поруганную честь. Никакого патриархата, споров за права, только холодный блеск стали, и пот, и залитое солнцем и кровью поле. И никакого блядь дискурса, репостов Залины, сука, только крики, удар, блок, на нахуй, паскуда сука, тыкал хуем в меня? А блядь? Тыкал? На нахуй бля иди сюда уебок я щас тыкну бля пидор ебаный я бля покажу за феминизм на нахуй хуемразь говноед ВКУСИ ПРАВЕДНОГО ЖЕЛЕЗА ПЕРЕД ЛИЦОМ ДРЕВНИХ БОГОВ И ТОЛПЫ ФОТОГРАФ ЕБУЧИЙ ЗАДРОТ ИСПЕЙ ВИНА МОЕГО ГНЕВА.

что ж, Мандарита так Мандарита

Я резко встал. Ох трипанул, емае