хонда-сан тогда сказал: на судьбу человеческую оглядываются потом, заранее знать ее нельзя. но сейчас я думаю: какая теперь разница? теперь я только выполняю свою обязанность – продолжаю жить.
— а ты смелый, заводная птица?
— по-моему, не очень.
— а как насчёт любопытства?
— любопытство – другое дело. есть немного.
— а ты не думаешь, что смелость и любопытство имеют много общего? где смелость, там и любопытство, где любопытство, там смелость. скажешь, не так?
— хм! действительно, сходство имеется. бывает, пожалуй, что смелость и любопытство сливаются вместе, как ты и сказала. иногда любопытство вытаскивает за собой смелость и подгоняет ее. но обычно любопытство скоротечно и быстро проходит – в отличие от смелости. любопытство – что-то вроде приятеля, которому не можешь полностью довериться. лишь зажигает тебя и в какой-то момент бросает. и после этого приходится действовать в одиночку, собрав все свое мужество.
— по-моему, не очень.
— а как насчёт любопытства?
— любопытство – другое дело. есть немного.
— а ты не думаешь, что смелость и любопытство имеют много общего? где смелость, там и любопытство, где любопытство, там смелость. скажешь, не так?
— хм! действительно, сходство имеется. бывает, пожалуй, что смелость и любопытство сливаются вместе, как ты и сказала. иногда любопытство вытаскивает за собой смелость и подгоняет ее. но обычно любопытство скоротечно и быстро проходит – в отличие от смелости. любопытство – что-то вроде приятеля, которому не можешь полностью довериться. лишь зажигает тебя и в какой-то момент бросает. и после этого приходится действовать в одиночку, собрав все свое мужество.
молодые люди часто болтают глупости. не умеют выразить как следует то, что чувствуют, и потому нарочно говорят все наоборот, раня этим других людей, да и себя тоже.
способность безраздельно доверять ближнему – одно из самых прекрасных человеческих качеств. и весьма редко встречающихся.
всякая зараза, всякая гниль и мрак имеют свойство расти и размножаться сами по себе, подчиняясь своему внутреннему циклу. и как только процесс минует некую определенную стадию, остановить его невозможно. даже если человек сам того захочет.
память и мысли стареют так же, как и люди. однако есть воспоминания, которые никогда не стареют, и есть вещи, память о которых остаётся навсегда.
мы с самого начала поняли, что у нас есть что-то общее. то не была импульсивная яркая вспышка, поражающая двух людей при встрече, как удар электротока, а более сдержанное и мягкое чувство – будто два крошечных огонька, плывущих в бескрайнем мраке параллельно друг другу, неведомым образом начинают постепенно сближаться.
мы постепенно учились настраивать себя, свое существо, свои мысли на волну появившегося нового понятия: «наш дом». учились думать и чувствовать вместе. старались относиться к тому, что происходит с нами, как к общему делу. иногда удавалось, иногда нет. и все же это было ново и необычно: делать ошибки и самим их исправлять. любые ссоры, даже самые бурные, забывались, стоило нам прижаться друг к другу.
провести весь день без интернета – лучшее для меня решение. тревоги уходят, в мыслях порядок.
я смогла убраться в комнате и наконец-то сделать там генеральную уборку, со спокойной душой почитала книгу (в скором времени продолжу) и просто чувствовала какую-то пустоту в душе. но она была очень приятной. как будто мне этого не хватало.
я смогла убраться в комнате и наконец-то сделать там генеральную уборку, со спокойной душой почитала книгу (в скором времени продолжу) и просто чувствовала какую-то пустоту в душе. но она была очень приятной. как будто мне этого не хватало.
послушай, вот ты говоришь: «ага! теперь я начну строить новый мир» – или: «буду делать из себя нового человека»... что это значит? ведь такое никому не под силу, я считаю. можно сколько хочешь думать: какой, мол, я молодец, смог другим человеком сделаться. а поглядишь – за всем этим делом та же самая рожа; случись что – и пожалуйста: здрасьте, вот и мы!
до тебя этого не доходит. ты вообще не от мира сего. и идея эта – переделать самого себя – тоже не от мира сего.
а теперь к тебе все это возвращается. со всех сторон. и от мира, от которого ты избавиться хотел, и от своей собственной натуры, которую собирался на помойку выбросить. понял?
до тебя этого не доходит. ты вообще не от мира сего. и идея эта – переделать самого себя – тоже не от мира сего.
а теперь к тебе все это возвращается. со всех сторон. и от мира, от которого ты избавиться хотел, и от своей собственной натуры, которую собирался на помойку выбросить. понял?
как вы знаете, в жизни человеку приходится испытывать разную боль. физическую, душевную.. мне приходилось сталкиваться с болью в самых разных проявлениях, да и вам, думаю, тоже. хотя часто чувство боли очень трудно передать или объяснить словами. люди говорят, что их боль, кроме них самих, никто понять не в состоянии. но так ли это на самом деле? я лично иного мнения. если прямо у нас на глазах человек по-настоящему страдает, мы подчас воспринимаем его мучения и боль как свои. здесь действует фактор сострадания. вы понимаете, что я имею в виду?
как умирают от удушья? это долгая мучительная смерть? или человек постепенно теряет сознание, будто засыпает?
улавливать свое состояние не так-то просто. например, человеку не дано посмотреть своими глазами на собственное лицо. приходится довольствоваться отражением в зеркале, эмпатически верить в то, что отраженный образ соответствует оригиналу.
где кончается реальность и начинается ирреальное? провести четкую границу ,не расставив все по порядку ,невозможно. стена, разделяющая эти две области, начинала постепенно таять. в моей памяти, по крайней мере, реальное и нереальное, похоже, уживалось рядом, почти одинаково весомые и четкие.