Порядок действий
1. Начать и вести геноцидальную войну в соседней стране под предлогом операции по «денацификации».
2. Заявить, что президент этой страны «позор еврейского народа»
3. Подддержать словом, делом и подготовкой террористов ХАМАС в убийстве евреев
4. Транслировать новости об «израильской военщине» по всем ТВ каналам. Публично о бывшем соратнике, уехавшем в Израиль «Мойше Израилиевич»
5. Поговорить по телефону с президентом Израиля и выразить обеспокоенность.
6. Принять в Москве делегацию ХАМАС
7. Заманивать еврейских беженцев в Дагестан посредством все той же международной путинской паутины «Русских домов», культурных центров и Россотрудничества (не понимаю, как они ещё не запрещены всюду в мире).
8. Не дождавшись беженцев, пустить слух об их приезде и разрешить местным властям спровоцировать антиеврейский погром в Дагестане (гостиница и аэропорт с якобы прибывшими евреями).
9. Решительно его пресечь. Показать, что за беспорядками стоят «Украинские нацисты и запад».
10. Показать,
а) что теперь это можно и антисемизм больше не табу
б) кто в доме хозяин и как опасны протесты ,
в ) заодно продемонстрировать перепуганной/непуганой Европе и Америке, как опасны мусульмане/кавказцы и вообще сепаратисты и спокойно продолжить п.1
Что и требовалось доказать.
Заодно с лингвистическим интересом читаю отчеты российских блоггеров и журналистов (вне зависимости от точки дислокации) о погроме в аэропорту Махачкалы. Ещё буквально вчера это всё были несчастные россияне и НАШИМАЛЬЧИКИ, а сегодня это уже «они», которые никогда и россиянами для россиян и не были — «чypkи» . И в сознании уже опять возрожден и легитимизирован прекрасный образ классической русской литературы «злой чечен ползет на берег точит свой кинжал» (Вместо «чечена»» подставьте любого представителя народов Кавказа) и весь «антитеррористический»
нарратив памятный со времен чеченских войн —параллельно с антисемитским.
Одним аэропортом двух зайцев .
Это и есть рашизм, детка.
http://stop-ruscism.com
1. Начать и вести геноцидальную войну в соседней стране под предлогом операции по «денацификации».
2. Заявить, что президент этой страны «позор еврейского народа»
3. Подддержать словом, делом и подготовкой террористов ХАМАС в убийстве евреев
4. Транслировать новости об «израильской военщине» по всем ТВ каналам. Публично о бывшем соратнике, уехавшем в Израиль «Мойше Израилиевич»
5. Поговорить по телефону с президентом Израиля и выразить обеспокоенность.
6. Принять в Москве делегацию ХАМАС
7. Заманивать еврейских беженцев в Дагестан посредством все той же международной путинской паутины «Русских домов», культурных центров и Россотрудничества (не понимаю, как они ещё не запрещены всюду в мире).
8. Не дождавшись беженцев, пустить слух об их приезде и разрешить местным властям спровоцировать антиеврейский погром в Дагестане (гостиница и аэропорт с якобы прибывшими евреями).
9. Решительно его пресечь. Показать, что за беспорядками стоят «Украинские нацисты и запад».
10. Показать,
а) что теперь это можно и антисемизм больше не табу
б) кто в доме хозяин и как опасны протесты ,
в ) заодно продемонстрировать перепуганной/непуганой Европе и Америке, как опасны мусульмане/кавказцы и вообще сепаратисты и спокойно продолжить п.1
Что и требовалось доказать.
Заодно с лингвистическим интересом читаю отчеты российских блоггеров и журналистов (вне зависимости от точки дислокации) о погроме в аэропорту Махачкалы. Ещё буквально вчера это всё были несчастные россияне и НАШИМАЛЬЧИКИ, а сегодня это уже «они», которые никогда и россиянами для россиян и не были — «чypkи» . И в сознании уже опять возрожден и легитимизирован прекрасный образ классической русской литературы «злой чечен ползет на берег точит свой кинжал» (Вместо «чечена»» подставьте любого представителя народов Кавказа) и весь «антитеррористический»
нарратив памятный со времен чеченских войн —параллельно с антисемитским.
Одним аэропортом двух зайцев .
Это и есть рашизм, детка.
http://stop-ruscism.com
Расскажите мне об антисемитизме…
Шел январь 90го. Я была десятиклассницей. В тот день наша неукротимо прекрасная учительница литературы Элла Эдуардовна Кац предложила нашему классу пойти вечером с ней в ЦДЛ и послушать не менее неукротимо прекрасную Мариэтту Чудакову.
Шел снег. Я, конечно, опаздывала. Троллейбус всё не приходил, и я решила бежать пешком: быстро доскакала до угла тогда еще площади Восстания и влетела в знакомый холл Дома литераторов. Вечер Мариэтты Омаровны, посвященный Булгакову, уже начался, а в Большом Зале предполагалось какое-то другое писательское сборище. В гардеробе толпился народ, показавшийся мне немного странным.
Какие-то мужики:,все как на подбор в шапках. Лиц не помню, но поразило совершенный общее выражение одичания. Не успела я про себя подумать о наследии советской власти и отрицательном писательском и читательском отборе, как передо мной в очередь влез еще один мужик из того же зрительного ряда. И откуда их только берут? Я не хотела опоздать еще больше, чем опоздала уже, и посему вежливо напомнила влезшему о таком понятии как очередь.
-А ты, жидовка, вообще вали отсюда. Твое место в Израиле
Это было неожиданно. За словом в карман девочка Катя лезть не стала и быстро объяснила присутствующим про то, что подобные выражения в залах, предназначенных (по идее) любителям и служителям русской литературы - неуместны. Как неуместны они и вообще. Далее следовал краткий экскурс в область прав человека, затем в историю ксенофобии, но тут вся очередь накинулась на меня с криками. Мужики махали кулаками и шапками, что-то орали мне в лицо, обещая перейти на невербальный уровень внушения, так что, я, выкрикнув тоже что-то напоследок, взяла под мышку свое пальто и гордо удалилась в малый зал, где Мариэтта Омаровна жарко и увлекательно говорила о Булгакове, все еще удивляясь и недоумевая про себя, по какому случаю все эти человекообразные животные собрались в ЦДЛ.
Вечер шел своим чередом, рассказ был захватывающ, но за стеной нарастал шум. Лектор , конечно, его слышала, да и не могла не знать о происходящем (к ней подхожили организаторы и что-то шептали на ухо). Слышны были крики, удары...но Мариэтта Омаровна лишь набирала темп и взлёт, на деле, самой собой олицетворяя внутреннюю форму слова «просвещение», противопоставляя его дикости и насилию. Наконец лекция была закончена и бледная Элла Эдуардовна велела нам быстро выметаться из зала, не задерживаясь, прямо на улицу. Мариэтта Омаровна спокойно собрала свои книги и очень решительно двинулась к выходу.
Что было дальше; я не знаю.
О том, что там бесчинствовала общество "Память", я узнала из радио и газет.
https://m.youtube.com/watch?v=oPcHCQ141Nk
(Andrey Malgin— в ролике Вы)
Это же объяснило и особый биологический вид встретившихся мне в гардеробе.
Этот вид никуда не делся, а дал обильное потомство. Из меховых шапок проросли георгиевские ленточки. Из ленточек поползли колорадские жуки по всему миру и полетели ракеты.
Всё связано.
Но в 2023 я лично никогда добровольно не надену на себя желтую звезду— навязанный преследователями символ безнадежности и покорности злу.
Я не сдамся без боя.
Никакому злу.
И да, моя фамилия Марголис, но для меня антисемитизм ничем не отличается от любого другого шовинизма, ксенофобии и точно так же неприемлем как антиукраинские, расистские или, например, антикавказские выпады.
На фотографии 1991 мы с друзьями у нас дома в Москве пишем письмо в Израиль нашей недавно уехавшей подруге.
Шел январь 90го. Я была десятиклассницей. В тот день наша неукротимо прекрасная учительница литературы Элла Эдуардовна Кац предложила нашему классу пойти вечером с ней в ЦДЛ и послушать не менее неукротимо прекрасную Мариэтту Чудакову.
Шел снег. Я, конечно, опаздывала. Троллейбус всё не приходил, и я решила бежать пешком: быстро доскакала до угла тогда еще площади Восстания и влетела в знакомый холл Дома литераторов. Вечер Мариэтты Омаровны, посвященный Булгакову, уже начался, а в Большом Зале предполагалось какое-то другое писательское сборище. В гардеробе толпился народ, показавшийся мне немного странным.
Какие-то мужики:,все как на подбор в шапках. Лиц не помню, но поразило совершенный общее выражение одичания. Не успела я про себя подумать о наследии советской власти и отрицательном писательском и читательском отборе, как передо мной в очередь влез еще один мужик из того же зрительного ряда. И откуда их только берут? Я не хотела опоздать еще больше, чем опоздала уже, и посему вежливо напомнила влезшему о таком понятии как очередь.
-А ты, жидовка, вообще вали отсюда. Твое место в Израиле
Это было неожиданно. За словом в карман девочка Катя лезть не стала и быстро объяснила присутствующим про то, что подобные выражения в залах, предназначенных (по идее) любителям и служителям русской литературы - неуместны. Как неуместны они и вообще. Далее следовал краткий экскурс в область прав человека, затем в историю ксенофобии, но тут вся очередь накинулась на меня с криками. Мужики махали кулаками и шапками, что-то орали мне в лицо, обещая перейти на невербальный уровень внушения, так что, я, выкрикнув тоже что-то напоследок, взяла под мышку свое пальто и гордо удалилась в малый зал, где Мариэтта Омаровна жарко и увлекательно говорила о Булгакове, все еще удивляясь и недоумевая про себя, по какому случаю все эти человекообразные животные собрались в ЦДЛ.
Вечер шел своим чередом, рассказ был захватывающ, но за стеной нарастал шум. Лектор , конечно, его слышала, да и не могла не знать о происходящем (к ней подхожили организаторы и что-то шептали на ухо). Слышны были крики, удары...но Мариэтта Омаровна лишь набирала темп и взлёт, на деле, самой собой олицетворяя внутреннюю форму слова «просвещение», противопоставляя его дикости и насилию. Наконец лекция была закончена и бледная Элла Эдуардовна велела нам быстро выметаться из зала, не задерживаясь, прямо на улицу. Мариэтта Омаровна спокойно собрала свои книги и очень решительно двинулась к выходу.
Что было дальше; я не знаю.
О том, что там бесчинствовала общество "Память", я узнала из радио и газет.
https://m.youtube.com/watch?v=oPcHCQ141Nk
(Andrey Malgin— в ролике Вы)
Это же объяснило и особый биологический вид встретившихся мне в гардеробе.
Этот вид никуда не делся, а дал обильное потомство. Из меховых шапок проросли георгиевские ленточки. Из ленточек поползли колорадские жуки по всему миру и полетели ракеты.
Всё связано.
Но в 2023 я лично никогда добровольно не надену на себя желтую звезду— навязанный преследователями символ безнадежности и покорности злу.
Я не сдамся без боя.
Никакому злу.
И да, моя фамилия Марголис, но для меня антисемитизм ничем не отличается от любого другого шовинизма, ксенофобии и точно так же неприемлем как антиукраинские, расистские или, например, антикавказские выпады.
На фотографии 1991 мы с друзьями у нас дома в Москве пишем письмо в Израиль нашей недавно уехавшей подруге.
YouTube
Общество "Память" в ЦДЛ Январь 1990 г
Подробности: http://avmalgin.livejournal.com/3204751.html
2008 год, переписка с венецианской подругой:
“.. Типичный жаркий венецианский денек с бегoтней туда-сюда закончился в баре на площади, где я встретила Риккардо и Мартину. В числе всего прочего они рассказали мне, что наш общий друг, пожилой аристократ, оказывается, отрицает Холокост и на одном приеме не придумал ничего лучше, как поделиться своими теориями с Риккардо (*Риккардо наш общий друг еврейский венецианское-венский поэт, пишет по-итальянски, по-немецки и на идиш).
…Тот в ужасе. Как это возможно, чтобы в наше время, и не абы кто, а человек благородных кровей, человек, которого я знаю лично и уважаю (уважала) мог всерьез утверждать, что Треблинка или Освенцим – плод американской еврейской идеологии и пропаганды, а что в действительности никакого геноцида не было.?! Риккардо сказал, что, увы, это далеко не единственный случай среди наших общих знакомых и что Италия по-прежнему кишмя кишит фашистами, только раньше они сидели тихо и не высовывались, а теперь при Берлускони они почувствовали свою безнаказанность и стали действовать открыто. Удивляться не приходится: Лега Норд набирает все больше голосов, министр внутренних дел всерьез заявляет, что цыган надо пронумеровать и держать в резервациях – как в Германии в 38-м. Как же печально наблюдать, как одни и те же чудовищные глупости повторяются из поколения в поколение. Как я устала видеть молодых людей, которые попадаются все в те же ловушки. И при этом кричат нам, что в этом виноваты мы, поколение родителей. Как грустно осознавать, насколько мало изменился тот мир, который мы в юности надеялись переделать. И признавать, что мы так же обвиняли поколение родителей.”—пишет мне подруга
Вскоре состоялось и мое личное знакомство с тем самым пожилым аристократом, довольно известным венецианским композитором. (Что это был он я не подозревала и лишь позже узнала и то, что именно его вывел Бродский в “Набережной неисцелимых” в качестве полудраматурга, полухудожника, за что тот был очень на него обижен: “…Палаццо досталось энному совсем недавно, после почти трехвековых юридических битв, которые вели несколько ветвей семьи, подарившей миру пару венецианских адмиралов. Соответственно, два огромных с великолепной резьбой кормовых фонаря брезжили в гроте высотой в два этажа – во дворе палаццо, заполненном всяческими флотскими штуками, от Возрождения до наших дней. Сам энный был последним в своей линии и получил палаццо после многих лет ожидания и к великому огорчению остальных членов семейства. К флоту он отношения не имел: немного драматург, немного художник…”)
Это было, кажется, первое исполнение его новой оперы в театре Малибран. После оваций отправились всей огромной компанией в палаццо энного: по случаю премьеры был устроен прием для автора, друзей и знакомых.
Меня посадили за стол с героям дня. Ему, как это принято в этих венецианских кругах, уже успели нашептать, что я дальняя родственница Рахманинова и он в восторге от знакомства.
- Ernesto C de R
- Piacere. Katia Margolis
Шарк-Шарк. Поклон. Символически целует руку, не донося ее до губ, как заведено.
Через несколько дежурных фраз о богатстве русской музыки и поэзии, которую он конечно обожает без памяти, и светских вопросов о моих занятиях и выставках и моих встречных о его творческих планах, он вдруг переспросил, словно силясь что-то вспомнить и одновременно отгоняя это что-то от себя:
-Марголис…это же греческая фамилия?
-Нет, еврейская.
Он изменился в лице, углубился в свою тарелку и за весь ужин больше не проронил ни слова в мою сторону.
А я узнала не только интерьер, но и внутренний ландшафт: “Мы оказались на длинной, плохо освещенной галерее со сводчатым потолком, кишащим путти. Свет все равно бы не помог, поскольку стены были закрыты большими, от пола до потолка, темно-коричневыми картинами, которые, очевидно, были написаны на заказ для этого помещения и перемежались едва различимыми мраморными бюстами и пилястрами. Картины изображали, насколько можно было разобрать, морские и сухопутные сражения, праздничные шествия, мифологические сцены; самой светлой краской была винно-красная.
“.. Типичный жаркий венецианский денек с бегoтней туда-сюда закончился в баре на площади, где я встретила Риккардо и Мартину. В числе всего прочего они рассказали мне, что наш общий друг, пожилой аристократ, оказывается, отрицает Холокост и на одном приеме не придумал ничего лучше, как поделиться своими теориями с Риккардо (*Риккардо наш общий друг еврейский венецианское-венский поэт, пишет по-итальянски, по-немецки и на идиш).
…Тот в ужасе. Как это возможно, чтобы в наше время, и не абы кто, а человек благородных кровей, человек, которого я знаю лично и уважаю (уважала) мог всерьез утверждать, что Треблинка или Освенцим – плод американской еврейской идеологии и пропаганды, а что в действительности никакого геноцида не было.?! Риккардо сказал, что, увы, это далеко не единственный случай среди наших общих знакомых и что Италия по-прежнему кишмя кишит фашистами, только раньше они сидели тихо и не высовывались, а теперь при Берлускони они почувствовали свою безнаказанность и стали действовать открыто. Удивляться не приходится: Лега Норд набирает все больше голосов, министр внутренних дел всерьез заявляет, что цыган надо пронумеровать и держать в резервациях – как в Германии в 38-м. Как же печально наблюдать, как одни и те же чудовищные глупости повторяются из поколения в поколение. Как я устала видеть молодых людей, которые попадаются все в те же ловушки. И при этом кричат нам, что в этом виноваты мы, поколение родителей. Как грустно осознавать, насколько мало изменился тот мир, который мы в юности надеялись переделать. И признавать, что мы так же обвиняли поколение родителей.”—пишет мне подруга
Вскоре состоялось и мое личное знакомство с тем самым пожилым аристократом, довольно известным венецианским композитором. (Что это был он я не подозревала и лишь позже узнала и то, что именно его вывел Бродский в “Набережной неисцелимых” в качестве полудраматурга, полухудожника, за что тот был очень на него обижен: “…Палаццо досталось энному совсем недавно, после почти трехвековых юридических битв, которые вели несколько ветвей семьи, подарившей миру пару венецианских адмиралов. Соответственно, два огромных с великолепной резьбой кормовых фонаря брезжили в гроте высотой в два этажа – во дворе палаццо, заполненном всяческими флотскими штуками, от Возрождения до наших дней. Сам энный был последним в своей линии и получил палаццо после многих лет ожидания и к великому огорчению остальных членов семейства. К флоту он отношения не имел: немного драматург, немного художник…”)
Это было, кажется, первое исполнение его новой оперы в театре Малибран. После оваций отправились всей огромной компанией в палаццо энного: по случаю премьеры был устроен прием для автора, друзей и знакомых.
Меня посадили за стол с героям дня. Ему, как это принято в этих венецианских кругах, уже успели нашептать, что я дальняя родственница Рахманинова и он в восторге от знакомства.
- Ernesto C de R
- Piacere. Katia Margolis
Шарк-Шарк. Поклон. Символически целует руку, не донося ее до губ, как заведено.
Через несколько дежурных фраз о богатстве русской музыки и поэзии, которую он конечно обожает без памяти, и светских вопросов о моих занятиях и выставках и моих встречных о его творческих планах, он вдруг переспросил, словно силясь что-то вспомнить и одновременно отгоняя это что-то от себя:
-Марголис…это же греческая фамилия?
-Нет, еврейская.
Он изменился в лице, углубился в свою тарелку и за весь ужин больше не проронил ни слова в мою сторону.
А я узнала не только интерьер, но и внутренний ландшафт: “Мы оказались на длинной, плохо освещенной галерее со сводчатым потолком, кишащим путти. Свет все равно бы не помог, поскольку стены были закрыты большими, от пола до потолка, темно-коричневыми картинами, которые, очевидно, были написаны на заказ для этого помещения и перемежались едва различимыми мраморными бюстами и пилястрами. Картины изображали, насколько можно было разобрать, морские и сухопутные сражения, праздничные шествия, мифологические сцены; самой светлой краской была винно-красная.
Это были копи тяжелого порфира, заброшенные, во власти вечного вечера, где за холстами таились рудные пласты; безмолвие здесь царило истинно геологическое.”
Свет все равно бы не помог.
Поэтому лично у меня европейский (французский и итальянский ) латентный застарелый антисемитизм и фашизм, как и новый неонацистский (немецкий);помноженный на народный общемусульманский, не вызывает внезапного удивления. Не вызывает и личной паники. Я всегда подчеркивала не греческое происхождение своей фамилии. Готова и буду позиционировать себя и сейчас как еврейка.
Вопрос сейчас только в политике и реакции европейских и местных городских властей. Антисемиты всегда чувствуют «руку хозяина» : что уже можно , а что ещё нет. И ловят это из воздуха. То же самое прекрасно чувствую шовинисты и -фобы всех мастей. Нынешняя неприкрытая постыдная исламофобия казалось бы образованных и достойных людей и карикатуры с кавказцами в виде обезьян не вызывают у меня ничего, кроме гадливости.
Мое же основное печальное наблюдение последних месяцев и особенно недель: огромное количество людей органически неспособны отличить и отделить свои чувства и интересы от правды, а свою идентичность от общечеловеческих прав и свобод.
Свет все равно бы не помог.
Поэтому лично у меня европейский (французский и итальянский ) латентный застарелый антисемитизм и фашизм, как и новый неонацистский (немецкий);помноженный на народный общемусульманский, не вызывает внезапного удивления. Не вызывает и личной паники. Я всегда подчеркивала не греческое происхождение своей фамилии. Готова и буду позиционировать себя и сейчас как еврейка.
Вопрос сейчас только в политике и реакции европейских и местных городских властей. Антисемиты всегда чувствуют «руку хозяина» : что уже можно , а что ещё нет. И ловят это из воздуха. То же самое прекрасно чувствую шовинисты и -фобы всех мастей. Нынешняя неприкрытая постыдная исламофобия казалось бы образованных и достойных людей и карикатуры с кавказцами в виде обезьян не вызывают у меня ничего, кроме гадливости.
Мое же основное печальное наблюдение последних месяцев и особенно недель: огромное количество людей органически неспособны отличить и отделить свои чувства и интересы от правды, а свою идентичность от общечеловеческих прав и свобод.
Убит Юрий Глодан. Папа маленькой Киры, которую убили россияне в Одессе в пасхальную ночь 2022 вместе с мамой и бабушкой. Прямой наводкой ракеты.
Никогда не забуду посты своих бывших знакомых от Еревана до Женевы, продолжавших постить куличи и крашеные яйца. И настаивать на этом праве. Сладкое сусальное равнодушное православное российское зло. Мол, Кира Кирой, конечно, ужасно, но у нас Христос Воскресе.
Главное в России фасад. Это ещё де Кюстин заметил.
Но в ту весну Христос не воскресал.
Сегодня ночью Одессу опять обстреливали. В ленте пока ни поста. Хороши.ру ожидаемо массово переключились на Израиль. Там идет марафон российско-израильских звезд. Очень благородно— в помощь переселенцам и пострадавшим.
Увы, не помню такой же массовой российское акции в эмиграции в помощь Украине за последние полтора года. В помощь политзаключенным да. В помощь больным российским детям - да. И это важно и неотменимо.
Но…это «свои».
И сейчас то же и тоже . Я не об израильтянах.doc, а о россиянах свежего разлива тыквенного латте. Не только зов совести, крови, предков, солидарность в борьбе с терроризмом, а наконец долгожданная возможность побыть на «хорошей стороне», почувствовать себя жертвами и героями. И главное— задвинуть подальше саму мысль об Украине. О вине и войне. И в этом они опять сходятся с Пу, хотя казалось бы— они на противоположных сторонах.
Смотрю видеоролик.
Дочитываю украинскую новость: «Посля потери своих 3-месячной дочери Киры, жены Валерии, и тещи Людмилы, он пошел служить, сначала в "Азов", а затем в 3 ОШБр. Вчера он был убит.
Центр Европы. 21 столетие. История украинской семьи... «
В телеграмме новостные каналы перемежаются с личными сообщениями. Различать их всё труднее.
Открываю следующее сообщение.
Привет! Та ху…во всё. Каждый день позиции отжимают понемногу. У нас батальон не укомплектованный совсем, а отправляют на самые сложные направления….
Сколько?
Сколько получится. Тут бездонный колодец. Постоянно нужны дроны и ремонт машины. Опять разнесло. Был прилет. Группу нашу засыпало полностью. Один 200 наш пацан. Всё. Сами откопаться не смогли. Откопали нас. Но оборудование повреждено на 70% примерно.
Конкретно что сейчас самое срочное?
Дрон DJI Mavic3E для підрозділу аеророзвідки 23000 гривень
(Это примерно 600€)
А ещё ремонт машины. Без нее нам тут всем п…»
Где?
Они не говорят. Пишут только, что там ад.
Догадаться не трудно.
Воскресенье. За окном в канале отражается такая мирная золотая осень.
Маша уже не плачет. Она просто молча смотрит на меня.
-Две недели вообще ничего о них не знали…Напишешь, Кать?
Я смотрю на нее и на канал. И тоже уже не плачу.
Напишу…
Я не знаю, что ещё добавить.
Мы обнимаемся и не плачем вместе.
__________________________________________________
UniCredit
Swift UNCRI TM1A45
iban IT 38 Y 02008 36150 000105509859
Pohorelova Anastasiia
Номер карты
5344 1325 4979 1270
Обязательно писать в назначении : Aiuto umanitario per Ucraina
PayPal rujenka777pogorelova@gmail.com (на имя Марии Терещенко)
Украинская карта: 5375 4199 1062 4475
4441 1111 3069 2290. Monobank. Tereshchenko Mariia
Никогда не забуду посты своих бывших знакомых от Еревана до Женевы, продолжавших постить куличи и крашеные яйца. И настаивать на этом праве. Сладкое сусальное равнодушное православное российское зло. Мол, Кира Кирой, конечно, ужасно, но у нас Христос Воскресе.
Главное в России фасад. Это ещё де Кюстин заметил.
Но в ту весну Христос не воскресал.
Сегодня ночью Одессу опять обстреливали. В ленте пока ни поста. Хороши.ру ожидаемо массово переключились на Израиль. Там идет марафон российско-израильских звезд. Очень благородно— в помощь переселенцам и пострадавшим.
Увы, не помню такой же массовой российское акции в эмиграции в помощь Украине за последние полтора года. В помощь политзаключенным да. В помощь больным российским детям - да. И это важно и неотменимо.
Но…это «свои».
И сейчас то же и тоже . Я не об израильтянах.doc, а о россиянах свежего разлива тыквенного латте. Не только зов совести, крови, предков, солидарность в борьбе с терроризмом, а наконец долгожданная возможность побыть на «хорошей стороне», почувствовать себя жертвами и героями. И главное— задвинуть подальше саму мысль об Украине. О вине и войне. И в этом они опять сходятся с Пу, хотя казалось бы— они на противоположных сторонах.
Смотрю видеоролик.
Дочитываю украинскую новость: «Посля потери своих 3-месячной дочери Киры, жены Валерии, и тещи Людмилы, он пошел служить, сначала в "Азов", а затем в 3 ОШБр. Вчера он был убит.
Центр Европы. 21 столетие. История украинской семьи... «
В телеграмме новостные каналы перемежаются с личными сообщениями. Различать их всё труднее.
Открываю следующее сообщение.
Привет! Та ху…во всё. Каждый день позиции отжимают понемногу. У нас батальон не укомплектованный совсем, а отправляют на самые сложные направления….
Сколько?
Сколько получится. Тут бездонный колодец. Постоянно нужны дроны и ремонт машины. Опять разнесло. Был прилет. Группу нашу засыпало полностью. Один 200 наш пацан. Всё. Сами откопаться не смогли. Откопали нас. Но оборудование повреждено на 70% примерно.
Конкретно что сейчас самое срочное?
Дрон DJI Mavic3E для підрозділу аеророзвідки 23000 гривень
(Это примерно 600€)
А ещё ремонт машины. Без нее нам тут всем п…»
Где?
Они не говорят. Пишут только, что там ад.
Догадаться не трудно.
Воскресенье. За окном в канале отражается такая мирная золотая осень.
Маша уже не плачет. Она просто молча смотрит на меня.
-Две недели вообще ничего о них не знали…Напишешь, Кать?
Я смотрю на нее и на канал. И тоже уже не плачу.
Напишу…
Я не знаю, что ещё добавить.
Мы обнимаемся и не плачем вместе.
__________________________________________________
UniCredit
Swift UNCRI TM1A45
iban IT 38 Y 02008 36150 000105509859
Pohorelova Anastasiia
Номер карты
5344 1325 4979 1270
Обязательно писать в назначении : Aiuto umanitario per Ucraina
PayPal rujenka777pogorelova@gmail.com (на имя Марии Терещенко)
Украинская карта: 5375 4199 1062 4475
4441 1111 3069 2290. Monobank. Tereshchenko Mariia
Сегодня ровно месяц.
Месяц последнего танца на рассвете этих таких живых и невозможно красивых почти ещё детей.
Месяц, как другие живые дети томятся где-то туннелях Хамас.
Месяц, как мир в очередной раз показал, что идеи важнее людей.
И принять это невозможно.
Пусть только живые останутся живы. Ведь каждый час там— на волосок от смерти — и больших, и маленьких—непоправим, это авария и травма на все оставшиеся годы каждой из этих единственных жизней.
Пусть их как можно скорее обнимут любимые руки.
Bring them home and Never Again.
Память о каждом погибшем, убитом, растерзанном, сожженном и исход из плена.
Let my people go. Let all people go.
А для этого прежде всего террорист #1 должен быть остановлен , а терроризм неприемлем во всем мире без придаточных предложений, «но» и запятых.
Всё остальное мне лично сегодня представляется вторичным.
Жизнь другого бесценна. Со злом нужно бороться. А свободой можно распоряжаться только собственной.
Как это примирить я не знаю.
Но я знаю точно: жизнь важнее идей.
Месяц последнего танца на рассвете этих таких живых и невозможно красивых почти ещё детей.
Месяц, как другие живые дети томятся где-то туннелях Хамас.
Месяц, как мир в очередной раз показал, что идеи важнее людей.
И принять это невозможно.
Пусть только живые останутся живы. Ведь каждый час там— на волосок от смерти — и больших, и маленьких—непоправим, это авария и травма на все оставшиеся годы каждой из этих единственных жизней.
Пусть их как можно скорее обнимут любимые руки.
Bring them home and Never Again.
Память о каждом погибшем, убитом, растерзанном, сожженном и исход из плена.
Let my people go. Let all people go.
А для этого прежде всего террорист #1 должен быть остановлен , а терроризм неприемлем во всем мире без придаточных предложений, «но» и запятых.
Всё остальное мне лично сегодня представляется вторичным.
Жизнь другого бесценна. Со злом нужно бороться. А свободой можно распоряжаться только собственной.
Как это примирить я не знаю.
Но я знаю точно: жизнь важнее идей.
Слово «гетто» венецианское. И первое гетто тоже.
Венецианское гетто — место, где жили еврейские семьи с 16-го века. Изолированный каналами кусочек сестьера Каннареджо. Но Венецианская республика всегда была толеранта к иным. И даже если слово «гетто» и первое гетто венецианского происхождения, оно не имело того зловещего значения, которое теперь от него неотделимо.
Еврейская община была включена в жизнь Республики. Конечно, до равноправия в нашем понимании было далеко, но по крайней мере, никаких испанских погромов и резни тут никогда не было. Как не было, кстати, цензуры и Инквизиции. На картинах Карпаччо чернокожий гребец—он не раб, а гражданин, работник. На картинах Беллини процессии из всевозможных лиц нетитульных национальностей . Недаром, Петр Вайль называл Венецию ХV века Нью-Йорком того времени. Капители колонн Дворца Дожей украшены барельефами: готты, венгры, славяне...
Поэтому в ответ на настойчивое требование Папы об изгнании евреев из Венеции Совет Десяти принял компромиссное решение: поселить евреев, до того селившихся свободно по городу ( в основном на острове Джудекка) в место, известное как Getto Nuovo — новая плавильня. Делать было нечего. Евреи переселились туда. Община все росла, а кусок земли оставался прежним. Гетто росло вверх (да, это правда символично) к домам пристраивались новые этажи, и поэтому именно в гетто самые высокие дома во всем городе - 7-этажные «небоскребы» 16-17го веков.
В Венеции плотная ткань времен вплетена в ткань повседневности. Это город живой памяти. Не цифр, не отчетов о проведенной работе, а памяти лиц, имен, семей. Мы ходим по тем же самым улицам, куда навечно впечатаны их имена. На входе в университет в землю вмонтирована табличка «Здесь преподавала Ольга Блументаль. Родилась в 1873, была депортирована 30.10. 1944 в Равенсбрюк и убита в 24.02.1945
И я ловлю себя на двойном значении этой страшной даты: 24 февраля.
На днях получила рассылку о том, какие новые имена появятся в мостовых Венеции в ближайшее время— работа по «камням преткновения» идет постоянно. Открытие новых камней обычно преурочивают к 27 января— день памяти жертв Холокоста. Это событие всего города. Обычно присутствуют главы и всех религиозных общин: еврейской , мусульманской и католической.
И нет, я не боюсь ходить по улицам и мои еврейские друзья тоже. И нет, путинские страшилки о беконтрольном разгуле антисемитизма в Европе , панически тиражируемые в русскоязычном фейсбуке на нас не действуют. У нас есть глаза, уши и своя голова на плечах.
А шовинизм любых мастей пресекается просто— его недопустимостью в обществе. Солидарностью. Личным неприятием.
И не могу не повторить ещё раз сегодня рассказ своей итальянской знакомой, который пару лет назад я перевела целиком и уже публиковала.
Сейчас он будет нелишним.
1939 год.
Выпускной экзамен в знаменитом классическом лицее «Марко Поло» в Венеции (где потом училась и одна из моих дочерей)
Девочка по имени Джулиана Коэн, которую тогда ещё никто не знает. Впоследствии именно она будет подписывать свои знаменитые коллекции моды псевдонимом Роберта да Камерино. Вот, что она напишет в своих воспоминаниях:
В то утро мы вошли в класс и были удивлены. Все парты стояли рядами, как обычно, но две были выдвинуты к стене и поставлены отдельно. Я выбираю место и сажусь, но тут ко мне подходит профессор и говорит: «Нет, Вам туда», указывая но одну из отдельно стоящих парт. Вокруг творится обычная неразбериха, друзья пытаются занять соседние места и оказаться за одной партой, кто-то с кем-то меняется местами, и, кажется, этот маленький эпизод проходит незамеченным. Наконец мы все сели и воцарилась тишина.
Экзамен вот-вот начнётся. И тут с одной из центральных парт встаёт мальчик. Он мулат. Поднимает руку и просит слова. Мы все знаем его. Он сын эритрейской принцессы и итальянского генерала.
-Профессор,я бы хотел узнать,почему те кандидаты сидят отдельно?
У него звучный голос с отчётливым римским выговором. На миг профессор, кажется, смущён, но быстро берет себя в руки. «Это независимые частные кандидаты».
Но мальчик не успокаивается: «Да, возможно.
Венецианское гетто — место, где жили еврейские семьи с 16-го века. Изолированный каналами кусочек сестьера Каннареджо. Но Венецианская республика всегда была толеранта к иным. И даже если слово «гетто» и первое гетто венецианского происхождения, оно не имело того зловещего значения, которое теперь от него неотделимо.
Еврейская община была включена в жизнь Республики. Конечно, до равноправия в нашем понимании было далеко, но по крайней мере, никаких испанских погромов и резни тут никогда не было. Как не было, кстати, цензуры и Инквизиции. На картинах Карпаччо чернокожий гребец—он не раб, а гражданин, работник. На картинах Беллини процессии из всевозможных лиц нетитульных национальностей . Недаром, Петр Вайль называл Венецию ХV века Нью-Йорком того времени. Капители колонн Дворца Дожей украшены барельефами: готты, венгры, славяне...
Поэтому в ответ на настойчивое требование Папы об изгнании евреев из Венеции Совет Десяти принял компромиссное решение: поселить евреев, до того селившихся свободно по городу ( в основном на острове Джудекка) в место, известное как Getto Nuovo — новая плавильня. Делать было нечего. Евреи переселились туда. Община все росла, а кусок земли оставался прежним. Гетто росло вверх (да, это правда символично) к домам пристраивались новые этажи, и поэтому именно в гетто самые высокие дома во всем городе - 7-этажные «небоскребы» 16-17го веков.
В Венеции плотная ткань времен вплетена в ткань повседневности. Это город живой памяти. Не цифр, не отчетов о проведенной работе, а памяти лиц, имен, семей. Мы ходим по тем же самым улицам, куда навечно впечатаны их имена. На входе в университет в землю вмонтирована табличка «Здесь преподавала Ольга Блументаль. Родилась в 1873, была депортирована 30.10. 1944 в Равенсбрюк и убита в 24.02.1945
И я ловлю себя на двойном значении этой страшной даты: 24 февраля.
На днях получила рассылку о том, какие новые имена появятся в мостовых Венеции в ближайшее время— работа по «камням преткновения» идет постоянно. Открытие новых камней обычно преурочивают к 27 января— день памяти жертв Холокоста. Это событие всего города. Обычно присутствуют главы и всех религиозных общин: еврейской , мусульманской и католической.
И нет, я не боюсь ходить по улицам и мои еврейские друзья тоже. И нет, путинские страшилки о беконтрольном разгуле антисемитизма в Европе , панически тиражируемые в русскоязычном фейсбуке на нас не действуют. У нас есть глаза, уши и своя голова на плечах.
А шовинизм любых мастей пресекается просто— его недопустимостью в обществе. Солидарностью. Личным неприятием.
И не могу не повторить ещё раз сегодня рассказ своей итальянской знакомой, который пару лет назад я перевела целиком и уже публиковала.
Сейчас он будет нелишним.
1939 год.
Выпускной экзамен в знаменитом классическом лицее «Марко Поло» в Венеции (где потом училась и одна из моих дочерей)
Девочка по имени Джулиана Коэн, которую тогда ещё никто не знает. Впоследствии именно она будет подписывать свои знаменитые коллекции моды псевдонимом Роберта да Камерино. Вот, что она напишет в своих воспоминаниях:
В то утро мы вошли в класс и были удивлены. Все парты стояли рядами, как обычно, но две были выдвинуты к стене и поставлены отдельно. Я выбираю место и сажусь, но тут ко мне подходит профессор и говорит: «Нет, Вам туда», указывая но одну из отдельно стоящих парт. Вокруг творится обычная неразбериха, друзья пытаются занять соседние места и оказаться за одной партой, кто-то с кем-то меняется местами, и, кажется, этот маленький эпизод проходит незамеченным. Наконец мы все сели и воцарилась тишина.
Экзамен вот-вот начнётся. И тут с одной из центральных парт встаёт мальчик. Он мулат. Поднимает руку и просит слова. Мы все знаем его. Он сын эритрейской принцессы и итальянского генерала.
-Профессор,я бы хотел узнать,почему те кандидаты сидят отдельно?
У него звучный голос с отчётливым римским выговором. На миг профессор, кажется, смущён, но быстро берет себя в руки. «Это независимые частные кандидаты».
Но мальчик не успокаивается: «Да, возможно.
Но ведь они ещё и евреи, верно?». На этот раз смущение профессора заметно куда отчетливее. Юноша не даёт ему времени опомниться и продолжает: « если дело в расе, то и я не ариец, как Вы, возможно, заметили, не так ли? Поэтому,если позволите...»
И, не дожидаясь ответа или разрешения, он берет и передвигает свою парту к нашим отдельным. И тут начинается непредусмотренное. Весь класс встаёт и начинает передвигать парты. В несколько секунд они снова выстроены в привычные аккуратные три ряда. Мы снова такие же, как все. Юный мулат отвешивает церемонный поклон профессору и занимает своё место. В классе повисает тишина.
Преподаватель в смятении. Он снимает очки и проводит ладонью по глазам. Потом, словно самому себе, произносит тихо, но отчётливо: «Я бы хотел вас всех обнять».
И, не дожидаясь ответа или разрешения, он берет и передвигает свою парту к нашим отдельным. И тут начинается непредусмотренное. Весь класс встаёт и начинает передвигать парты. В несколько секунд они снова выстроены в привычные аккуратные три ряда. Мы снова такие же, как все. Юный мулат отвешивает церемонный поклон профессору и занимает своё место. В классе повисает тишина.
Преподаватель в смятении. Он снимает очки и проводит ладонью по глазам. Потом, словно самому себе, произносит тихо, но отчётливо: «Я бы хотел вас всех обнять».