22 года. Тоже веха, хотя, казалось бы, вехи ставить негде. Как пробы. Время такое.

Россия выйдет на полную самообеспеченность устрицами к концу 2023 года, сообщают эксперты. Дотянуть бы.

Когда я был юн и глуп даже более, чем теперь, я много цитировал Бродского. К месту и не к месту. Точно или изменив слегка.
Однажды, например, сказал девушке, о которой постоянно думал: «Старинный буфет извне, так же, как изнутри, напоминает мне ваше лицо, Мари».
Она почему-то обиделась. Хотя меня буквально все тогда заставляло вспоминать ее лицо. Глазищи еще эти.
А людям, которые умеют комплиментом попасть в самую точку, завидую до сих пор:
«Стабильность в мире обеспечивается действиями России и ее президента Владимира Путина. Такое мнение выразил председатель государственного административного совета Мьянмы Мин Аун Хлайн. Лидер Мьянмы отметил, что действия российского президента позволили России выйти на первое место в мире».
Ну и что, что хунта у него? Зато как говорит.

Первый канал покажет ремейк фильма «7 самураев», - рассказал Константин Эрнст на федеральном марафоне «Знание». Местом действия станет Новороссия. Главные роли исполнят умершие советские актеры, которых «воскресят» на экране с помощью DeepFake.
Моторола Ямамото (Олег Табаков) и Гиви Накамура (Евгений Леонов).

В данный момент Петр Пуговица вырвался на свободу, сидит у меня на столе и пытается перегрызть провод, соединяющий мышку с ноутбуком (да, я дикий, у меня проводная). А до того было вот как:

Вчера записывали очередной разговор для проекта «После» на «Полит.Ру».
Юрий Геннадьевич Сапрыкин довольно толково описывал не очень страшную Россию будущего.
А я подумал – меня-то никто не спросит (сапожник всегда без сапог), но и меня посещают видения на этот счет.
Мне кажется, новая жизнь начнется с заседания оргкомитета по проведению Первого Московского Гей-Парада.
Председатель Собянин, замы – Елена Мизулина и дочь ее Екатерина. Длинные речи, выпуски новостей на федеральных каналах. Синхроны участников оргкомитета. Горящие глаза, огненные слова о свободе и уважении к человеку. «Лето в пионерском галстуке» - зачитанный томик на большом столе в зале заседаний.
И под дверью – некто Красовский, которого, конечно, на заседание к серьезным людям не пустят.

Написал вот что-то. Анонс мне не нравится - я не призываю ничего "делать с государственными символами". Я просто немного рассуждаю об этих самых символах. https://holod.media/2022/09/07/davydov-flagi/

Напоминаем, что сегодня в 19:00 мы встречаемся в «Клубе»!

Восьмого сентября в рамках «Публичных лекций Полит.ру» на Покровском бульваре, дом 6/20 состоится поэтический вечер Всеволода Емелина.

Вход свободный, регистрация желательна, но не обязательна ➡️ https://politru.timepad.ru/event/2160942/.

Прочел вчера (коротенькую) «драму» Козьмы Пруткова «Министр плодородия». Почему-то раньше не видел. Или забыл.
Точнее, даже не Козьмы, а сыновей его – Антона и Агапия. Ее планировали напечатать уже после того, как было официально объявлено о смерти Козьмы. В комедии даже есть примечание, полученное от покойного в ходе спиритического сеанса.
Наткнулся на гениальную фразу:
«Я говорю, что нет на свете государства свободнее нашего, которое, наслаждаясь либеральными политическими учреждениями, повинуется вместе с тем малейшему указанию власти».
Все так.

(Всем, конечно, важно знать, как живут мои коты)

Я и раньше понимал, разумеется, что гипертрофированная любовь моя к хитрым меховым комьям, постигшим науку хрюкотания, выглядит глупо. Это нормально. Любовь – она ведь вообще умнее человека не делает, она для другого. И уж тем более сейчас понимаю, как неуместны рассказы про моих зверей. Но поделать с собой ничего не могу.
У крохотного кота Петра Пуговицы – дружба с масштабным котом Тихоном.
Сначала Тихону Петр не нравился. Тихон всюду за ним ходил, наблюдал, напряженно думал, временами пытался поколотить. Потом оценил Петра как игрушку, стал с ним бегать по квартире и карабкаться по когтеточкам.
А Петр сразу возлюбил Тихона. Старался пристроиться где-нибудь сбоку, когда Тихон спал. Охотился на толстый Тихонов хвост. Пел Тихону песни. И Тихон не устоял. Тихон сдался.
И теперь мое утро выглядит так: я просыпаюсь. Тихон замечает, вскакивает, бежит меня приветствовать. А следом уже семенит неловкий Петя.
Петя пробует забраться на кровать. Падает. Снова пробует. Влезает в конце концов. Подходит ко мне, похрюкивая, - привет, мол, большое странное чудище. Но на самом деле его интересует Тихон. Он трется о Тихона, поет невероятно громко свои песни, ходит кругами.
Тихон начинает мыть Петра. Петр счастлив. Видно, что Петр счастлив.
Наконец Тихону надоедает. Он погружается в свои какие-то думы. Петя хватает Тихона за хвост и увеличивает интенсивность торжественных хрюкотаний. Маленький Петя счастлив неимоверно. Тихон терпит, не возмущается, уступает микроскопическому другу хвост.
Знаете, тоска никогда не была мне чужой, а сейчас и совсем ее стало много. Почти ничего другого и не осталось у меня. Но когда я наблюдаю за маленькими глупыми зверями – все-таки легче жить.
Это вот разрастание дружбы большого кота и маленького, или безусловное доверие, с которым маленький Петя относится к людям… Вчера надо было кое-что перенести из одной комнаты в другую. Петр пришел помогать: маршировал передо мной гордо и пел свои песни.
Вот бы издать антологию кошачьей поэзии.
Петя, кстати, ветреный тип – временами спит под боком у кота Анатолия и позволяет Анатолию себя мыть. Хотя вообще Толя шефствует над Тихоном. Иерархия.

Почитав вчера с утра ультра-патриотических телеграм-воинов, понял, что должен своими глазами увидеть, как гуляет беспринципная Москва.
Ладно, вру, у меня дела были в городе, ну и решил зайти потом на Тверскую.
Я заранее знал (прочел где-то), что праздник посвящен Донбассу. Да и как иначе. Успел увидеть бассейн, перед которым стоял макет памятника морякам Азовской флотилии, освобождавшим Бердянск в 1943-м, а также макет бронекатера. Или настоящий бронекатер. Затем – фрагменты монумента «Саур-Могила» (кажется, пластмассовые). Пару сцен, где выступали певцы и физкультурники. Шатер с закусками.
Людей было много, толпа показалась мрачной. Но это, возможно, специфика взгляда или просто потому, что небо в тучах.
И не хотелось ни выдумывать натужные шутки о согражданах, ни возмущаться, ни слиться в едином порыве с празднующими. Было – никак. Меня начало пожирать это «никак», я свернул в Камергерский и пошел к метро.
Может, дальше было настоящее веселье. Не знаю, врать не буду.
На входе, естественно, рамки металлоискателей. Девушка из полиции работала честно, внимательно осматривала содержимое сумок.
- Это что у вас? – спросила она беспринципного москвича, стремившегося пробраться в места празднования.
- Вода, - ответил беспринципный москвич.
- Знаете, мне очень бы хотелось понюхать вашу воду.
И понюхала. Удовлетворилась. Видимо, там действительно была вода.

У Куприна есть рассказ (кажется, 1916 года) – «Маркиз Галлифе».
Начинается так:
«Утром журналист Ушастов написал горячую передовую статью, в которой допускал окончание войны лишь при условии присоединения к российским областям Галиции, Буковины и севера Германии вплоть до Данцига, этого «исконно-славянского Гданска», а кстати уж наложил на врага контрибуцию в размере 50 миллиардов и прибил Олегов щит на вратах Царьграда. Дальше он, с решительностью Наполеона, пожертвовал ради выполнения великой стратегической задачи двумя корпусами; они должны были погибнуть целиком, до последнего человека, для обеспечения будущего клина, последующего прорыва и мощного удара в обнаженный неприятельский фланг».
Рассказ про то, как в квартиру к журналисту залезает вор и, прежде чем ограбить, всячески издевается, припоминая его кровожадные тексты. Тот соглашается на любые унижения, чтобы уцелеть, а потом выясняется, что это был сон. Но я, собственно, вспомнил рассказ ради одной фразы.
«Мадам Ушастова, помогавшая мужу держать корректуру, заметила кротко.
- Ты бы не так страшно, Митенька. А то могут сказать: «Смотрите, сколько он крови пролил, а сам спасается в тылу по белому билету…» Вот, и то на днях Твердлюбов говорил…
Муж отмахнулся от нее рукой, как от мухи.
- Ерунда! Мне все равно, кто что говорил. И твой Твердолюбов – бездарный плагиатор, а не критик. С пером, у письменного стола, я так же исполняю свой долг перед родиной, как и солдат с бомбометом или мортирою в руке».
Ничего не меняется. Боюсь, и финал похожий выйдет.
Интересно, кстати, сел ли уже кто-нибудь из местных героев за роман «В окопах Телеграма»? Я бы почитал. Захар приелся, хочется новых имен.

В четверг Емелин в «Клубе» читал огненные стихи, а возле «Клуба» стоял автозак и топтались омоновцы. Но внутрь не зашли.
Я подумал – вот, тоже ведь тянутся к поэзии, но стесняются этой своей страсти.
Может, оно, конечно, и к лучшему.

Привет!

Это про лето

1
Полдень пот утирает с чела,
Ухмыляется, как идиот.
И гудит не по-русски пчела
Про улыбку твою. Или вот:

Город пробует гостя на зуб,
Город пробует гостя пугнуть, -
Вот базара чесоточный зуд,
Подворотен дешевая жуть.

Город греет в кармане кастет
(Можно в челюсть, но лучше в висок).
Вот и лысая площадь, - как степь,
И фонтан навсегда пересох.

Вот и липы в нелепом строю,
И подъезда ощеренный рот,
Гость идет, опираясь на гибель свою, -
Как на трость, опираясь на гибель свою, -
Все вперед, и вперед, и вперед.

2
Город течет к реке, дети в реку с обрыва кубарем.
Детям положено думать, что жизнь легка.
Старый собор старается новым куполом
Зацепиться за облака.

Собор, ветхий денми,
Не хочет вслед за детьми.

За собором рынок, дыни, мухи над дынями.
Забивают хозяйки корзины снедью.
Псы грустят перед шашлычными дымными,
Потому что пахнет собачья радость собачьей смертью.


Дремлют дворы в тени
(Воздух чужой втяни).

Даже и воздух другой в глуши,
Помнит лето про вой пурги.
Если хочешь дышать – дыши,
Если можешь бежать – беги.

Мир иной за рекой.
Может, хоть там покой.

Реке прикажи расступиться – река расступится,
Но надо спешить, если ты решился уйти из-под
Родимого неба – дальше осень, распутица,
Дальше по нашим дорогам какой исход?

3
Вечер смотрит в глазок дверной,
Но в подъезде никого, кроме тьмы.
Начинается мир иной,
Там, я думаю, будем другие мы.

Будем шепот, щебет птичий,
Листьев падающих шум,
Без имен и без отличий,
Без печалей и без дум.

Станем снег, потом растаем,
Станем сниться птичьим стаям,
Станем ветер, станем дым,
Станем петь полям пустым.
И друг друга не узнаем,
И друг другу все простим.

Иван Давыдов предложил нарисовать картину, как он это сформулировал, «не очень страшной России будущего». Получился не очень вдохновляющий и, возможно, не самый правдоподобный прогноз — но прочие варианты кажутся либо менее вероятными, либо более зловещими https://polit.ru/article/2022/09/16/saprykin/

Без дела не сидят:

Депутаты Госдумы провели мониторинг одного из популярных книжных магазинов на основании запросов граждан, в торговой сети обнаружили книги, пропагандирующие нетрадиционные сексуальные отношения. Об этом заявила первый зампред Комитета Госдумы по просвещению Яна Лантратова.