Долго рассказывал коту Тихону про святого Тихона Калужского, который жил в дупле дуба, смиряя постом и молитвой страсти греховные. Но кот Тихон, по-моему, ничего не понял.

Последнее, пожалуй, про поход в Лавру. Странные места и хорошие люди.

Мы, естественно, видели много разнообразных памятников героям Великой Отечественной. В основном – новых. Очень много. Спустившись, к примеру, от дачи Маяковского (см. предыдущий выпуск) в Пушкино, обнаружили, что напротив скверика с танком Т-34, советских, видимо, еще времен, - еще один танк, поставленный совсем недавно. Буквально через дорогу.
Но самое мощное впечатление этого плана – целый мемориальный комплекс на станции Ашукино. Там и стела с именами погибших, и часовня, и разные прочие строения, и памятник святому князю Александру Невскому. Выглядит памятник так, будто поставили его псы-рыцари, чтобы поглумиться над национальным героем, громившим их в битвах. Но у подножия – цветы, родители детей подводят, а вокруг – что-то вроде рынка. На рынке мудрый бородач купил два жутких пирожка с яблоками и вишней. Какие-то комья серого теста, вареные в несвежем масле.
- Фермерские! – гордо сказал бородач.
Пирожки мы, конечно, съели и некоторое время думали, что погибнем, но выжили.
Все это странно.
А вот что еще того страньше: шли мы лесом из Муранова в Абрамцево. Шли долго, устали, соблазнились указателем: «Источник сорока мучеников севастийских». Решили удлинить чуть путь – тот же указатель обещал, что при источниках «купальни для мужчин и женщин». Купаться мы не собирались, но где купальни – там и лавочки, логично же. Возможно, даже кафе. Двинули, но не дошли.
Остановило нас (в поселке Артемово) небывалое зрелище: сразу пять церквей – или четыре все же? – за одной оградой. Все маленькие, новодельные, такие, будто их нарисовал ребенок, увлеченный мультсериалом про трех богатырей. По-настоящему удивительное место.
Передохнули там, зарядили телефоны. За это бодрая дама, которую все называли Иванна (думаю, это не сложное имя, а простое отчество – Марь Иванна или что-то вроде), потребовала, чтобы бородач купил у нее молока. При выводке церквей – ферма.
Я предлагал просто дать денег, но жадный бородач уперся и купил полуторалитровую бутылку. И пил молоко, пока мы шли через лес в Абрамцево. По мудрой бороде стекали на землю, к муравьям, белые струи. Там, кстати, посреди леса – кладбище, и это тоже, конечно, странно. Или нет.
До источника, в общем, не добрались. Там же где-то рядом еще и Парк боевой славы военно-морского флота, но его тоже не видели.
Зато видели много добрых и хороших людей. Упомяну двоих. В первый день, побитые жарой, мы забрели в кафе при каком-то маленьком строительном рынке. Хозяйка нас привечала, как могла, и даже простила мне десять рублей (не оказалось мелочи ни у меня, ни у нее). Но взамен попросила включить кондиционер – древняя коробка под самым потолком, пульт потерян, до кнопок ей не дотянуться.
Я дотянулся, включил, но выяснилось, что работает кондиционер только на обогрев.
А в последний день, уже после всего, мы заказали такси, чтобы добраться до Москвы. Выехали из города, попали в пробку.
- Жаловаться будете? – спросил водитель.
- На что, - вяло поинтересовались мы.
- Увидите.
И он рванул – по обочинам, по боковым каким-то дорожкам со страшной скоростью. Немного больно было осознавать, что путь, на который у нас ушло полдня, можно преодолеть минут за пятнадцать.
- Ваш сегодня главный прилетал на вертолете, - сказал водитель.
- Президент?
- Нет, этот. Главный. Который молится.
Оказалось, патриарх.
Всю дорогу водитель убеждал нас, что лучшее место для пешего туризма, - вовсе не Московская область, а Дагестан, его дорогая родина.
Ну, не знаю, может быть, в следующий раз. Пока я почему-то не готов.
Фото Невского прилагаю, а вот с церквями – увы. Сил уже не было, не получились фотографии.

К предыдущему: святой князь Александр

Очень много еще в Москве прискорбных случаев так называемого либерализма.

В Нукусе помимо прочего есть Государственный музей искусств имени Игоря Савицкого.
Савицкий работал в Каракалпакии с начала пятидесятых годов, изучал этнографию, собирал археологические памятники, создал музей, а еще – покупал везде, где мог, работы русских авангардистов. Я так понимаю, никто из начальников особенно не интересовался, что-там в каракалпакском музее выставляют, и коллекция у него получилась очень приличная. Главное, пишут, собрание русского авангарда в азиатском регионе.
Я в Нукусе не был (хотя мечтаю), но в Пушкинском несколько лет назад проходила очень внушительная выставка из музея в Нукусе. Спросил тогда смотрительницу, почему нет каталога. «Они боятся, - ответила смотрительница. – У них охраны почти нет, боятся, что люди увидят, какие вещи там хранятся, и начнутся кражи». Не знаю, правда или нет: меня и тогда смутила некоторая нелогичность в рассуждениях. Каталог они, значит, сделать боятся, а всей Москве показывать лучшие свои вещи – нет. Странно. Впрочем, спасибо, что показали.
В новостях тамошняя революция едва не потеснила Украину на время, а про музей не пишут ничего.
Тревожно.

Конспект «Полит.Ру»: главные мысли недели
 
Самое интересное из наших конспектов за минувшую неделю:
 
Американский интеллектуал Ноам Хомский, которого в последние годы очень полюбили российские пропагандистские каналы, так описал варианты окончания путинской спецоперации: «Есть только один способ довести это до конца: это дипломатия. Дипломатия по определению означает, что ее принимают обе стороны. Им это не нравится, но они принимают это как наименее плохой вариант. Это дало бы Путину своего рода спасательный люк. Это одна из возможностей. Другая — просто растянуть и посмотреть, сколько все пострадают, сколько погибнет украинцев, сколько пострадает Россия, сколько миллионов людей вымрет с голоду в Азии и Африке, сколько мы продвинемся в сторону отопления окружающей среды до такой степени, что не будет возможности для нормального существования человека. Это варианты. Что ж, с почти стопроцентным единодушием Соединенные Штаты и большая часть Европы хотят выбрать вариант без дипломатии».
 
По-прежнему в ударе заместитель главы Совбеза Дмитрий Медведев. В интервью «Аргументам и фактам» он высказался по всем практически ключевым темам повестки. Вот, например, об «отмене русской культуры»: «Что касается русской культуры, то она от украинской, от общеевропейской, от мировой неотделима. "Запрещать" её бесполезно. Только придурки могут всерьёз рассуждать об этом. Человек, который из "идеологических соображений" не читал Пушкина, Достоевского, Чехова, Толстого, не видел полотен Сурикова и Репина, не слушал музыку Чайковского, Прокофьева или Рахманинова, сам себя загоняет во тьму невежества». Ну и так далее.
 
Поэту Льву Рубинштейну хватило одной фразы, чтобы описать переживания обычного человека, живущего сейчас в России. Отвечая на вопрос «Героем какого фильма вы себя ощущаете», Рубинштейн сказал: «Я ощущаю себя младенцем, лежащем в коляске, неуправляемо катящейся вниз по Одесской лестнице в "Броненосце Потемкине"».
 
Политик Григорий Явлинский опубликовал большую статью о причинах, которые, по его мнению, сделали неизбежной нынешнюю ситуацию. Начинает не от Гостомысла, но с развала Союза, привычно громит врагов – от «приватизаторов» до Навального, но ценные мысли тоже формулирует. Ну, допустим: «С начала 2000-х власти стали искусственно позиционировать постсоветскую Россию как политическую наследницу одновременно и Российской империи, и СССР. Поскольку правовой оценки советского периода дано не было, а принципиального обновления бюрократии не произошло, это сформировало отношение к советско-большевистскому наследию как к закономерному этапу российской истории, достойному преемственности».
 
И вот еще об «отмене русской культуры». Литовский поэт Томас Венцлова: «…говорить, что империализм и агрессия в "генах у русских" или "в культурном коде", это расизм, так это и надо называть. Сейчас в Литве модно развенчивать Толстого (самого антимиллитаристского и антиимпериалистического писателя из существовавших), или Достоевского, который, слышишь, говорил, что все в мире не без вины (но так говорил и Иисус Христос — виноватых нет, если они сожалеют и каются, — а Достоевский только повторял его слова). Я считаю, что это глупости, даже если об этом говорят министры культуры или популярные публицисты».
 
Не пропустите также заметки кинокритика Кирилла Софронова о новом фильме Александра Ханта «Межсезонье». И сам фильм тоже не пропустите.
 
У «Публичных лекций» пока перерыв, но скоро они вернутся. А новая беседа в рамках проекта «После» - уже завтра.
 
#конспектПолитРу

В общем, понятно, чем теперь заняты все мысли.
Или нет, не то, не так, это ведь не про мысли. Думаешь о разном, об обычном, более или менее живешь, но живешь словно бы под черной тучей. Иногда эта туча выжимает все остальное, заполняет мир. Иногда – нет. Чаще – нет. Уж простите.
Это все, конечно, совершенно ненормально, но это нормально. Думаю, вы понимаете, о чем я. Это невыносимо, но вот они мы, никуда не делись. То есть это выносимо вполне.
Однако я не про тучу. Я про тайну бытия, над которой частенько – минимум, два раза в день, - размышляю.
Я выхожу из ванной и вижу одну и ту же картину. Я вижу, как по коридору, выпучив глаза, мчит малолетний и тучный кот Тихон. Телесные холмы кота Тихона колышутся, он косолапит, в общем, поверьте уж, это довольно комичное зрелище.
Тихон вталкивает меня обратно в ванную. Минут пять ходит вокруг, надрывно хрюкоча. Я должен нагибаться, гладить его и что-нибудь говорить.
- Тихон хороший, - например, - Тихон умный. Тихон певец.
Или, допустим:
- Ах ты, мой медведушко.
Или даже:
- Ах ты, вздорная обезьяна.
Тихону все равно. Он счастлив. Он даже на задние лапы встает, подставляя для ласк свою круглую голову.
Наконец он выходит. Я тоже. Я сажусь на табуретку. Это вторая часть шоу. Не переставая громогласно хрюкотать, Тихон ходит вокруг меня. Потом заваливается на спину, показывая пузо. Надо, значит, чесать пузо. Чешу. Он встает, ходит. Заваливается. Встает.
Не знаю, сколько он может так выдержать. Как правило, я сдаюсь первым. Извиняюсь вежливо, объясняю, что надо работать. Тихон вприпрыжку бежит впереди меня, потом, подумав, тоже идет работать. Разрушать что-нибудь или спать. Или есть.
Иногда выручают мухи. Если мимо пролетает муха, Тихон про меня забывает и начинает охоту. Это хороший вариант. Без обид и разочарований.
И вот я думаю – в чем смысл ритуала? Почему именно ванная? Тайна, тайна.
Я готов предположить, что нравлюсь Тихону только тогда, когда безусловно чист. Стоит чуть запачкаться, слегка вспотеть, и любовь покидает брезгливого зверя. Но ведь нет. В течение дня он не раз и не два подходит приласкаться.
Однако это вот шоу на выходе из ванной – обязательно.
Как-то раз Тихона случайно закрыли на кухне. Он слышал, как я выхожу из ванной. Царапал дверь, отчаянно вопил. Я его выпустил, конечно, но момент-то был уже упущен! Тихон опоздал на работу.
Ходил печальный по квартире, не сразу утешился.
Если честно, не знаю, зачем этот рассказ. Ну, пусть будет.

Собственно Тихон (не в ванной)

Котомка – от слова «кот».
Это потому, что мудрые предки жизни без котов не мыслили и брали с собой в дорогу своих зверей. Хочу проехаться немного по Руси, думаю, как я без своих дурачков.

На самом деле, конечно, отношение предков к котам довольно живо описано в жуткой повести Лескова «Юдоль» (про голод в степных губерниях). Там все просто: крестьянка подходит к телеге барышника, приносит кота. Барышник кота убивает о колесо, дает крестьянке несколько монет.
Сюда же Костомаров с его цифрами про русский экспорт XVII века. Сотни тысяч кошачьих шкурок. Для тех, кому не по карману соболя, бобры и горностаи.
Ну и Есенин – «из кота того сделали шапку, и ее износил мой дед».

Обнял Тихона, поцеловал Анатолия, погладил старика Романа, вздохнул.

Под окнами парк, и парк теперь патрулирует конная полиция.
Не знаю, почему и зачем. Говорят, у них красивые кони. Я не видел. Давно не был в парке.
Но я их слышу. Я сижу за столом, работаю. А у нас тут – узкий мостик, по которому они, видимо, перебираются с одного берега на другой.
Я по клавишам – тук-тук-тук. А под окнами копыта – цок-цок-цок.
Все это, конечно, странно.

(Здесь была шутка про Собянина С.С., но к чему. Была и стерлась. Цок-цок-цок.)

Для памяти: что-то я совсем расклеился. Даже на то, чтобы злиться на людей, явно этого заслуживающих, не хватает ни сил, ни воли.

Медведев и поганые псы войны
 
Заместитель главы Совета безопасности РФ Дмитрий Медведев напоминает, кто в сегодняшней России главный ястреб. Он вернулся к теме невозможности международного суда над Россией, которую уже поднимал в ходе ПМЭФ-2022.

Прелесть, как водится, - в риторических конструкциях, которые использует человек, деливший некогда бургер с Обамой и гулявший в мягких тапочках по студии либерального телеканала (ныне внесенного минюстом в реестр СМИ-иноагентов и закрытого).

«…сейчас хотел бы подробнее остановиться на другом. А именно – кто вопит о том, что нужно устроить судилище над Россией и привлечь для этого наднациональные органы? Кто этот смельчак или идиот?

Верховный жрец всем известен. И весьма хорошо потрудился для того, чтобы сеять по всему миру хаос и разруху под соусом пресловутой «истинной демократии». Умеет грубо и примитивно насаждать свою волю, используя деньги, бесхарактерных вассалов, для приличия именуемых «союзниками», и оружие самого высокого качества».

Речь, разумеется, о Соединенных Штатах Америки.

«Так кто же собирается устроить нам показательный процесс? Те, кто безнаказанно убивает людей и совершает военные преступления, но не встречает реального осуждения в финансируемых ими же международных структурах? Те, кто так твёрдо уверовал в свою исключительность и безнаказанность? Те, кто считает вправе судить других, но быть неподсудным для любого суда?

С Россией так не получится. Они это отлично понимают. Поэтому поганые псы войны и заходятся своим отвратительным лаем. Но США и их никчёмные шавки должны помнить слова Писания: «Не суди́те, да не судимы будете, ибо каким судом су́дите, таким будете судимы» (Библия. Мф. 7:1–2).

Так, чтобы к ним в дом однажды не «пришёл великий день гнева Его, и кто может устоять?» (Библия. Откр. 6:17)».

Отметим, что цитаты из Библии для медведевской публицистики – инновация. Что ж, он всегда был инноватором.
 
#конспектПолитРу

Прочел в уважаемом издании статью военного эксперта.
Анонс обещал, что военный эксперт расскажет о том, можно ли считать взятие Лисичанска большой победой Путина, и о том, когда закончится спецоперация.
Эксперт рассказал, что взятие Лисичанска можно считать большой победой Путина, а можно и не считать, потому что на войне случается всякое. Бывают поражения после побед, бывают и победы после поражений. А судить о том, когда закончится спецоперация, нельзя, потому что непонятно, как именно Путин принимает решения.
Знаешь, мама, иногда твоему сыну кажется, что он тоже военный эксперт.
Но он все-таки держит себя в руках.

Жива русская поэзия! https://t.me/MariaVladimirovnaZakharova/3103

Мария Захарова опубликовала в своем-телеграм канале стихи на злобу дня. Гениальные, как водится.

Турбину Берлину скорее верните
И газопотоки восстановите.
Назло Кремлю её запретили,
Теперь на зло же обратно решили.
Оттаве приказано это понять,
Турбиноправданье у русских отнять.
Да вредоболь России чинить,
Чтоб и самим нормально не жить.

(Похоже на виршевую поэзию конца семнадцатого века, кстати, тогда тоже дьяки посольского приказа частенько сочинительством баловались).
Я стихотворение процитировал в своем убогоньком телеграм-канале – ну а как я мог пройти мимо? – а в комментариях пишут: «Надо организовать вечер поэзии Марии Захаровой в клубе «Клуб»!
Боюсь, зазвать Марию Владимировну в гнездо либералов не получится, хоть мы и знакомы немного. Но идея-то богатая. Мы же делали вечеринки, на которых читали не свои, а чужие стихи. И не без успеха.
Мне кажется, адовейшая могла бы выйти тусовка. Собраться и почитать стихи Захаровой, Рогозина, Бастрыкина, Лаврова… Бастрыкин недавно оду Петру Первому сочинил, тоже гениальную, конечно.
Пришли бы слушать?
Олег Лекманов, будешь ведущим?

К предыдущему.
Не могу не вспомнить стихи Кариона Истомина, монаха, мудреца, составителя букваря для царевича Алексея. Из его поэтической энциклопедии «Полис». Очень уж их люблю:

Америка часть четверта
Ново земля в знань отперта.
Вольнохищна Америка
людьми, в нравах, в царствах дика.
Тысящьми лет бысть незнанна,
морем зело отлиянна.
Веры разны в балвохвальстве,
наги люди там в недбальстве.
Царства имут без разума,
не знав Бога, худа дума.
Никто же бо что успеет,
где глупость, сквернь и грех деет.

Люблю музеи. Хожу в музеи. Читаю пресс-релизы музеев, подписываюсь на каналы музеев.
«Ельцин Центр приглашает на утреннюю зарядку!»
Но почему не на утренний рассол? Было бы ведь логичнее.
Вспоминаю часто, как дегустировал в приятной компании настойки в заведении «БарБорис», которое как раз в Ельцин Центре и расположено.
- Они все по рецептам Наины Иосифовны? – спросил я бармена.
- Нет, только одна.
Вишневка, кажется, забыл, забыл.
- Ну, она самая вкусная, - честно сказал я.
- Вот поэтому Борис Николаевич и спился, - добавил мой друг, собутыльник и по совместительству видный уральский политолог.
Он теперь за рубежами, а я здесь.
Или вот – совсем шедевр: «Иван Грозный родился 25 августа 1530 г. «Александровская слобода» приглашает весело и масштабно отметить это знаковое событие».
Доживем, Бог даст, повеселимся.
А вчера – в рамках посещения разных странных мест ради поиска ответа на главный русский вопрос – сходили на выставку работ современных художников-баталистов из студии Грекова. Ее очень расхваливал З. Прилепин, отставной политрук.
Честно говоря, я рассчитывал увидеть что-нибудь смешное и нелепое. Но испытал совсем другие чувства. Мыслей, как обычно, на две статьи. Минимум, на две статьи Уголовного кодекса Российской Федерации.
Так надоело это все.

Путешествовал по Руси.
Мысли, впечатления. В общем, есть, но. Раньше тянуло делиться, а теперь куда-то это желание пропало. Незачем. Ни для чего. Снаружи разное, внутри пустота.
Или все-таки вот.
Не спалось, я отправился побродить по древнему городу. Кофе хотелось, но попавшиеся по дороге заведения не работали - рано. Зашел во двор старинного собора. В соборе музей. Музей, естественно, тоже был еще закрыт.
Двор. Остатки асфальта, трава сквозь асфальт, пыль. И кот.
«Бедный, бездомный, голодный кот», - подумал я.
- Привет, кот.
Кот неспешно двинулся ко мне. Я расстроился. Даже угостить его нечем.
Подошел. Толстый, холеный, чистый, видно, любят его музейные старушки (я потом, конечно, днем и в музей зашел, там старушки). Потерся о ботинок, завел свои хрюкотные мурчания, повалился на спину.
Хорошо ему, похоже, живется, и людей не боится совсем. Почесал коту пузо, порадовался за кота. Настроение улучшилось. Да и город начал потихоньку просыпаться. Даже кофе продали.
На набережной, возле моста – два гармониста, молодой и старый. Выпили уже с утра прилично. «Выпьем за родину, выпьем за Сталина!» - горланит молодой. Хотел им денег дать, но передумал.
Позже, как и было сказано, вернулся к музею. В соборе – сырость, время пахнет сыростью. Фрески, конец семнадцатого века, костромская артель, мастеровитые люди. В сценах страшного суда помимо всякого традиционного – непривычная картина: черти запрягли грешника в тележку и едут. Тележка у чертей красивая, золоченая, грешник вздорен и бородат.
Похож, в принципе, на одного моего доброго друга.
Уходя, попрощался с котом.
- Едва ли увидимся, - сказал ему.
Кот показывал пузо и не хотел печалиться.
Да и правильно.

❗️ДНР ведёт с КНДР переговоры о признании, заявил глава МИДа Донецкой народной республики.