P.M.S. Hacker. Human Nature: The Categorial Framework
—

«The Aristotelian tradition, as one might expect of its originator, is inspired primarily by biological reflection. The Aristotelian concept of the psychē (a term commonly translated, somewhat misleadingly, as ‘soul’) is a biological concept, not a psychological, let alone a theological or ethical, one. The psychē is conceived to be the source of the distinctive activities of a living thing – the ‘principle’ of life that makes it the kind of being that it is. The soul, as Aristotle conceived it, is the set of potentialities the exercise of which is characteristic of the organism. Consequently, it is not only human beings that have a psychē, but all living creatures, including plants. What is distinctive about the human soul is that it incorporates not only the vegetative powers of growth, nutrition and reproduction, and the sensitive powers of perception, desire and motion, but also the uniquely human rational faculties of will and intellect. The soul is not an entity attached to the body, but is characterized, in Aristotelian jargon, as the ‘form’ of the living body. The soul stands to the body of a human being roughly as the power of sight stands to the eye. The powers of a thing cannot survive the death of the thing itself. However, Aristotle equivocated, sometimes arguing that the rational soul, in particular the capacity to reflect on necessary truths (later denominated ‘the agent intellect’), is itself immortal. This, not obviously coherent idea, was to be the handle that Aquinas seized in order to accommodate Aristotelian philosophy to Christian doctrine.»

«While Aristotle thought above all as a biologist (and was, indeed, the greatest biologist until Darwin), Descartes thought as a physicist. It has been a major misfortune for philosophy in the modern era that no great philosopher was a biologist.»

Путешествие на Запад (перевод В. C. Колоколова)
—

«Будда легко оттолкнул лодку от берега, и все увидели, что выше их по течению плывет труп. Танский наставник перепугался.

– Не бойся! – смеясь, сказал Сунь У-кун. – Это ведь твое бренное тело.

– Да, это твое тело, твое! – подтвердил Чжу Ба-цзе.

Ша-сэн, всплеснув руками, воскликнул:
– Это ты! Это ты!

Лодочник, ударив багром по воде, сказал то же самое:
– Это ты! Поздравляю тебя! Поздравляю! – добавил он.

Ученики Танского наставника тоже стали приносить ему свои поздравления.

Между тем лодка, гонимая багром, спокойно переплыла бурный поток у переправы Заоблачной высоты. Танский монах повернулся и с необыкновенной легкостью спрыгнул на берег.

[…]

В том, о чем мы здесь рассказали, по правде говоря, заключается величайшая мудрость и указан способ, как переправиться на тот берег, где царит беспредельное блаженство.

Взобравшись на берег, четверо путников оглянулись: лодка без днища бесследно исчезла. Только тогда Сунь У-кун сказал, что лодочником был сам Будда, встречающий праведников, и Танский монах понял наконец, что произошло. Он стремительно обернулся и поблагодарил своих учеников.»

The Journey to the West (revised edition, translated by Anthony C. Yu)
—

«As they all stood on the gunwale, the Buddhist Patriarch gently punted the vessel away from shore. All at once they saw a corpse floating down upstream, the sight of which filled the elder with terror.

“Don’t be afraid, Master,” said Pilgrim, laughing. “It’s actually you!”
“It’s you! It’s you!” said Eight Rules also.
Clapping his hands, Sha Monk also said, “It’s you! It’s you!” Adding his voice to the chorus, the boatman also said, “That’s you! Congratulations! Congratulations!”

Then the three disciples repeated this chanting in unison as the boat was punted across the water. In no time at all, they crossed the Divine Cloud-Transcending Ferry all safe and sound. Only then did Tripitaka turn and skip lightly onto the other shore.

We have here a testimonial poem, which says:
Delivered from their mortal flesh and bone,
A primal spirit of mutual love has grown.
Their work done, they become Buddhas this day,
Free of their former six-six senses’ sway.

Truly this is what is meant by the profound wisdom and the boundless dharma that enable a person to reach the other shore.

The moment the four pilgrims went ashore and turned around, the boatman and even the bottomless boat had disappeared. Only then did Pilgrim point out that it was the Conductor Buddha, and immediately Tripitaka awoke to the truth. Turning quickly, he thanked his three disciples instead.»

Откровенные рассказы странника духовному своему отцу
—

«Теперь слушай – я буду читать, каким образом научиться непрестанной внутренней молитве. – Старец раскрыл Добротолюбие, отыскал наставление св. Симеона нового Богослова и начал: "сядь безмолвно и уединенно, преклони главу, закрой глаза; потише дыши, воображением смотри внутрь сердца, своди ум, то есть мысль из головы в сердце. При дышании говори: "Господи Иисусе Христе, помилуй мя", тихо устами, или одним умом. Старайся отгонять помыслы, имей спокойное терпение, и чаще повторяй сие занятие".

[…]

Внимание есть блюдение (хранение) ума, как выразился Никифор монашествующий, или внимание есть собрание ума к себе, и углубление его в один какой-либо предмет, при оставлении всех посторонних мыслей и воображений. […]

Итак, желающий посредством внимания достигнуть внутренней молитвы должен держаться, сколько возможно, уединения, избегать бесед с людьми, молитву творить не поспешно и не помногу вдруг, а с некоторою расстановкою, углублять ум в молитвенные глаголы таким образом, как бывает при внимательном чтении книги, по возможности отгонять помыслы и всемерно внимать Иисусу, которого призывает, и его умилостивлению, которого просит: иногда, сотворивши одну молитву, побезмолвствовать немного, как бы ждя ответа Божия, стараться удерживать внимание и в случае рассеяния, и всегда помнить, что ты решился для Господа пребывать в непрестанном внимании молитве, при очищении ума от помыслов.»

Откровенные рассказы странника духовному своему отцу
—

«Итак, чтобы сколько можно помочь и поддержать веру в сем брате, я достал из сумки Добротолюбие, отыскал 109 главу преподобного Исихия, прочел и начал ему растолковывать, что воздержание от грехов, страха ради мук, не успешно и неплодно, и невозможно душе освободиться от мысленных грехов ничем иным, кроме хранения ума и чистоты сердца. Итак все это приобретается внутреннею молитвою, и не только, прибавил я еще, страха ради адских мук, но даже и желания ради царства небесного, если кто станет совершать спасительные подвиги, то и это святые отцы называют делом наемническим. Они говорят, что боязнь муки – есть путь раба, а желание награды в царствии есть путь наемника. А Бог хочет, чтоб мы шли к Нему путем сыновним, то есть, из любви и усердия к Нему вели себя честно и наслаждались бы спасительным соединением с Ним в душе и сердце.»

угомонистическая терапия