Арнольд Шварценеггер обожает не только военные автомобили, но и велосипеды. Каждое утро он выезжает на прогулку на велосипеде стоимостью 5 тысяч долларов. Папарацци всегда задаются вопросом, как ему удаётся не запачкать носки во время велосипедный прогулки – носки у Арни всегда безупречно белые.
Чем бы ты ни занимался в жизни, все сводится или к числу повторений, или к общему пробегу. Если хочешь научиться хорошо кататься на горных лыжах, нужно постоянно выходить на склон. Если ты играешь в шахматы, нужно сыграть десятки тысяч партий. На съемочной площадке единственный способ правильно сыграть эпизод заключается в том, чтобы повторить его много раз. Если ты что-то отрепетировал, тебе больше не о чем беспокоиться; можно получать просто удовольствие, находясь перед камерой.
Каждый раз, заканчивая сниматься в фильме, я чувствовал, что моя работа выполнена еще только наполовину. Все фильмы нужно еще было представить на рынке. Можно снять величайшее в мире кино, но если не довести его до зрителя, если никто не будет о нем знать, результат будет никаким. То же самое в поэзии, в живописи, в музыке, в изобретательстве. Я никак не мог понять, как великие мастера вроде Микеланджело или Ван Гога жили в нищете, потому что не умели продавать свои работы. И им приходилось полагаться на какого-нибудь придурка, агента, управляющего или владельца галереи, который занимался бы этим для них. Пикассо приходил в ресторан и в качестве платы за ужин делал рисунок или расписывал тарелку. Теперь можно зайти в эти мадридские рестораны, и работы Пикассо висят на стенах, и сто́ят они миллионы долларов. С моими фильмами такого случиться не могло. То же самое можно сказать про культуризм и политику – чем бы я ни занимался по жизни, я был убежден в том, что нужно самому продавать дело своих рук.
В 1992 году Арнольд купил себе автомобиль «Хаммер» за 45 тысяч долларов. Машина весом 2,9 тонн и шириной 2,1 метра совершенно не соответствовала американскому представлению об элементарной экономии и сжигала огромное количество топлива, об её экологичности не могло быть и речи. Во время пребывания на посту губернатора Калифорнии Шварценеггер перевел «Хаммер» на водородное топливо, потратив на переделку 21 тысячу долларов.
«Хаммеров» у Арнольда несколько, но Шварценеггер не любит гламурные тачки, хотя с его состоянием, он может позволить себе любую машину. Часто на улицах города его видят за рулём военного «Хаммера» без двери со стороны водителя. Арнольд – первое гражданское лицо, которому удалось выкупить подобный автомобиль у армии США.
«Хаммеров» у Арнольда несколько, но Шварценеггер не любит гламурные тачки, хотя с его состоянием, он может позволить себе любую машину. Часто на улицах города его видят за рулём военного «Хаммера» без двери со стороны водителя. Арнольд – первое гражданское лицо, которому удалось выкупить подобный автомобиль у армии США.
Бицепсы, грудь, спина и бедра всегда были сильной стороной Шварценеггера, но вот икры сильно недотягивали, чтобы можно было претендовать на звание чемпиона.
Человеку свойственно заниматься тем, что у него хорошо получается. И если бицепсы хорошо отзываются на нагрузку, то в зале хочется тренировать только их. Арнольд не хотел попасть в ловушку, куда попали уже многие культуристы. Он знал, что должен сосредоточиться на своих слабых местах.
Чтобы не оставлять своим икрам ни одного шанса не расти, будущий Мистер Олимпия обрезал все спортивные штаны по колено, чтобы икры оставались у всех на виду, а свои сильные стороны стал прикрывать одеждой.
Человеку свойственно заниматься тем, что у него хорошо получается. И если бицепсы хорошо отзываются на нагрузку, то в зале хочется тренировать только их. Арнольд не хотел попасть в ловушку, куда попали уже многие культуристы. Он знал, что должен сосредоточиться на своих слабых местах.
Чтобы не оставлять своим икрам ни одного шанса не расти, будущий Мистер Олимпия обрезал все спортивные штаны по колено, чтобы икры оставались у всех на виду, а свои сильные стороны стал прикрывать одеждой.
Арнольд всегда считал, что важнее не как человек зарабатывает деньги, а как их вкладывает и приумножает. Он не желал пополнить многочисленные ряды знаменитостей и спортсменов, которые либо растратили свои деньги, либо доверились плохим управляющим.
Важно не только разбогатеть, но и остаться богатым, а для этого любой человек должен разбираться в бизнесе и считать свои деньги. У Шварценеггера завидный портфель акций известных компаний, таких как Coca-Cola, Pfizer и многих других. Он всегда вникал в дистрибуцию фильмов, применяя все навыки, которые приобрел во время занятий культуризмом, работая на Джо Уайдера и создавая бизнес. Терминатор никогда не доверял посторонним людям ни свои финансы, ни свою популярность.
Важно не только разбогатеть, но и остаться богатым, а для этого любой человек должен разбираться в бизнесе и считать свои деньги. У Шварценеггера завидный портфель акций известных компаний, таких как Coca-Cola, Pfizer и многих других. Он всегда вникал в дистрибуцию фильмов, применяя все навыки, которые приобрел во время занятий культуризмом, работая на Джо Уайдера и создавая бизнес. Терминатор никогда не доверял посторонним людям ни свои финансы, ни свою популярность.
В 1970-х Шварценеггеру предложили возглавить ведущую сеть тренажерных залов с окладом в 200 тысяч долларов в год. По тем временам это были большие деньги. Но Арнольд отказался. Шварценеггер уже тогда понял, что хочет сниматься в Голливуде. Стать управляющим тренажерных залов было очень щедрым предложением, но никак не помогало ему открыть дорогу в кино.
Оказавшись первый раз на съемочной площадке, пришлось быстро смириться, что он уже не лучший во всем мире, а самый обычный среди таких же начинающих актеров. Пришлось подавить гордыню и сказать себе: «Так, ты начинаешь с нуля. Ты здесь ничто. Ты просто мелюзга в окружении выдающихся актеров».
Арнольд считает, что все в итоге сводится к числу повторений. Хочешь хорошо кататься на лыжах – постоянно выходи на склон. Играть в шахматы – сыграй тысячи партий. Хочешь сниматься в кино – отрепетируй множество раз. А там будь что будет.
Оказавшись первый раз на съемочной площадке, пришлось быстро смириться, что он уже не лучший во всем мире, а самый обычный среди таких же начинающих актеров. Пришлось подавить гордыню и сказать себе: «Так, ты начинаешь с нуля. Ты здесь ничто. Ты просто мелюзга в окружении выдающихся актеров».
Арнольд считает, что все в итоге сводится к числу повторений. Хочешь хорошо кататься на лыжах – постоянно выходи на склон. Играть в шахматы – сыграй тысячи партий. Хочешь сниматься в кино – отрепетируй множество раз. А там будь что будет.
Когда Шварценеггер служил в армии, с ним приключались разные истории. Однажды по его вине танк наехал на стену ангара и разрушил ее. Ему пришлось срочно восстанавливать повреждения, отсидеть наряд на чистке картошки и еще долго выслушивать издевательства сослуживцев.
Но, по словам Арнольда, ничего не могло испортить ему настроение, ведь он получил возможность узнать, как месить цемент и класть шлакоблоки.
Но, по словам Арнольда, ничего не могло испортить ему настроение, ведь он получил возможность узнать, как месить цемент и класть шлакоблоки.
Каждый раз, заканчивая съемки, я чувствовал, что моя работа выполнена еще только наполовину. Все фильмы нужно еще было представить на рынке. Можно снять величайшее в мире кино, но если не довести его до зрителя, если никто не будет о нем знать, результат будет никаким.
То же самое в поэзии, в живописи, в музыке, в изобретательстве. Я никак не мог понять, как великие мастера вроде Микеланджело или Ван Гога жили в нищете, потому что не умели продавать свои работы. И им приходилось полагаться на какого-нибудь придурка, агента, управляющего или владельца галереи, который занимался бы этим для них. Пикассо приходил в ресторан и в качестве платы за ужин делал рисунок или расписывал тарелку. Сейчас работы Пикассо украшают стены мадридских ресторанов, и стоят миллионы долларов.
С моими фильмами такого случиться не могло. То же самое можно сказать про культуризм и политику – чем бы я ни занимался по жизни, я был убежден в том, что нужно самому продавать дело своих рук. (из высказываний Арнольда Шварценеггера)
То же самое в поэзии, в живописи, в музыке, в изобретательстве. Я никак не мог понять, как великие мастера вроде Микеланджело или Ван Гога жили в нищете, потому что не умели продавать свои работы. И им приходилось полагаться на какого-нибудь придурка, агента, управляющего или владельца галереи, который занимался бы этим для них. Пикассо приходил в ресторан и в качестве платы за ужин делал рисунок или расписывал тарелку. Сейчас работы Пикассо украшают стены мадридских ресторанов, и стоят миллионы долларов.
С моими фильмами такого случиться не могло. То же самое можно сказать про культуризм и политику – чем бы я ни занимался по жизни, я был убежден в том, что нужно самому продавать дело своих рук. (из высказываний Арнольда Шварценеггера)
Моя жизнь по сути – сказка. Жил-был бедный парень из деревни, спал на полу – не было кровати, не знал, что такое телевизор и холодильник. Ну, кем я мог стать у себя дома? Разве что коров пасти. Однако у меня была мечта – и я не сдавался, пока она не осуществилась. Главное – верить и не опускать руки, а всё остальное получится. Из высказываний Арнольда Шварценеггера. Железный Арни.
Иногда моя жена раздражает меня настолько, что я готов оторвать ей голову голыми руками. Она все ещё жива благодаря тому, что в 1991 году один парень по имени Джон Коннор взял с меня слово, что я не буду убивать людей. Из высказываний Арнольда Шварценеггера. Железный Арни.
За развлечения я расплачивался деньгами, заработанными благодаря своей первой предпринимательской деятельности: летом 1957 года я торговал мороженым в Талерзее. Это парк на берегу одноименного живописного озера, уютно расположившегося между горами к востоку от Таля, примерно в пяти минутах пешком от нашего дома.
Летом тысячи людей приезжают сюда, чтобы отдохнуть и поиграть в спортивные игры. К полудню им уже становилось жарко и хотелось пить, и когда я увидел длинную очередь, выстроившуюся к киоску с мороженым, то понял, что передо мной открывается деловая перспектива. Парк большой, и от некоторых мест до киоска идти минут десять, так что на обратном пути мороженое успеет растаять.
Выяснив, что можно покупать мороженое по шиллингу, я закупал десяток порций и обходил озеро, продавая их по три шиллинга. Хозяин киоска только приветствовал расширение бизнеса и даже одолжил мне ящик, в котором рожки дольше оставались холодными. Из воспоминаний Арнольда Шварценеггера. Железный Арни.
Летом тысячи людей приезжают сюда, чтобы отдохнуть и поиграть в спортивные игры. К полудню им уже становилось жарко и хотелось пить, и когда я увидел длинную очередь, выстроившуюся к киоску с мороженым, то понял, что передо мной открывается деловая перспектива. Парк большой, и от некоторых мест до киоска идти минут десять, так что на обратном пути мороженое успеет растаять.
Выяснив, что можно покупать мороженое по шиллингу, я закупал десяток порций и обходил озеро, продавая их по три шиллинга. Хозяин киоска только приветствовал расширение бизнеса и даже одолжил мне ящик, в котором рожки дольше оставались холодными. Из воспоминаний Арнольда Шварценеггера. Железный Арни.
Зарабатывание денег никогда не было моей единственной целью. Но я всегда рассматривал свои доходы как мерило успеха, и деньги открывали мне двери к интересным вложениям. И «Правдивая ложь», и «Джуниор» стали в 1994 году хитами, и это полностью исцелило мою карьеру в кино. Работал я много, и всю вторую половину девяностых деньги текли рекой – почти сто миллионов долларов одних только гонораров за фильмы.
Кроме того, я получал дополнительные миллионы от продажи кассет и показов по телевидению моих старых картин. Даже первый мой фильм, «Геркулес в Нью-Йорке», также приносил деньги как неотъемлемая составляющая культа Арнольда, хотя мне из этих денег не доставалось ни цента. Десятки миллионов долларов поступали от недвижимости, сети «Планета Голливуд», книг и других деловых начинаний. Из воспоминаний Арнольда Шварценеггера. Железный Арни.
Кроме того, я получал дополнительные миллионы от продажи кассет и показов по телевидению моих старых картин. Даже первый мой фильм, «Геркулес в Нью-Йорке», также приносил деньги как неотъемлемая составляющая культа Арнольда, хотя мне из этих денег не доставалось ни цента. Десятки миллионов долларов поступали от недвижимости, сети «Планета Голливуд», книг и других деловых начинаний. Из воспоминаний Арнольда Шварценеггера. Железный Арни.
Ты можешь сказать, что у тебя плохая генетика, плохой обмен веществ, а можешь просто поднять свою задницу с дивана и начать работать над собой, задаться целью и верить в себя. В этом случае ты обязательно добьёшься успеха. Из высказываний Арнольда Шварценеггера. Железный Арни.
Я много времени проводил в тире, осваивая целый арсенал различных видов стрелкового оружия, привыкая к звуку выстрелов, чтобы не моргать, нажимая на спусковой крючок. Как Терминатор я, передергивая затвор и вставляя новый магазин, не должен был смотреть на автомат, как не смотрел на свой меч Конан, засовывая его в ножны. И, разумеется, мне нужно было одинаково хорошо пользоваться обеими руками.
Всего этого можно было добиться только регулярной тренировкой. Я повторял каждое движение по тридцать, сорок, пятьдесят раз, пока оно не становилось чем-то совершенно естественным. Еще во времена занятий культуризмом я уяснил, что все определяется количеством повторов. Чем больше миль ты проедешь на лыжах, тем лучше будешь кататься; чем больше раз ты повторишь какое-то упражнение, тем четче прорисуются мышцы. Я свято верю в напряженный труд, в то, что все добывается по́том, и не останавливаюсь, пока дело не сделано, так что такая работа пришлась мне по душе. Из воспоминаний Арнольда Шварценеггера. Железный Арни.
Всего этого можно было добиться только регулярной тренировкой. Я повторял каждое движение по тридцать, сорок, пятьдесят раз, пока оно не становилось чем-то совершенно естественным. Еще во времена занятий культуризмом я уяснил, что все определяется количеством повторов. Чем больше миль ты проедешь на лыжах, тем лучше будешь кататься; чем больше раз ты повторишь какое-то упражнение, тем четче прорисуются мышцы. Я свято верю в напряженный труд, в то, что все добывается по́том, и не останавливаюсь, пока дело не сделано, так что такая работа пришлась мне по душе. Из воспоминаний Арнольда Шварценеггера. Железный Арни.
Каждый раз, когда отец меня бил, каждый раз, когда он называл силовые упражнения пустым мусором и предлагал заняться чем-нибудь полезным и порубить дрова, каждый раз, когда он меня ругал и стыдил, у меня в груди все сильнее разгорался огонь. И этот огонь двигал меня вперед. Из воспоминаний Арнольда Шварценеггера. Железный Арни.
Берите большой вес в низкоповторных сетах. Выбор правильной нагрузки для Арнольда так же важен, как выбор правильного упражнения. 8 приседаний с весом около 165 кг стимулируют мышечный рост намного эффективнее, чем подход из 40 повторов с весом 43 кг.
«Начните с разминочных подходов (не до мышечного отказа) и постепенно наращивайте вес от сета к сету, уменьшая число повторений и приближаясь к отказу», – говорит Арнольд. – «Обычно кто-то стоит рядом и лишь немного мне помогает, чтобы я мог пройти мертвую точку или поднять вес с читингом (когда я уже добрался до мышечного отказа)».
Арнольд думал не только о том, чтобы почувствовать вес. Он хотел убедиться, что нагрузка вызывает мышечный отказ в намеченном диапазоне повторений: «Я считал обязательным делать не менее шести повторений в подходах к большинству упражнений», – отмечал Арни, – «но не больше 12. Правило применимо ко всем целевым группам, включая мышцы голени». Убедитесь, что выбрали правильный вес для отказа в этом диапазоне. #советыарнольда
«Начните с разминочных подходов (не до мышечного отказа) и постепенно наращивайте вес от сета к сету, уменьшая число повторений и приближаясь к отказу», – говорит Арнольд. – «Обычно кто-то стоит рядом и лишь немного мне помогает, чтобы я мог пройти мертвую точку или поднять вес с читингом (когда я уже добрался до мышечного отказа)».
Арнольд думал не только о том, чтобы почувствовать вес. Он хотел убедиться, что нагрузка вызывает мышечный отказ в намеченном диапазоне повторений: «Я считал обязательным делать не менее шести повторений в подходах к большинству упражнений», – отмечал Арни, – «но не больше 12. Правило применимо ко всем целевым группам, включая мышцы голени». Убедитесь, что выбрали правильный вес для отказа в этом диапазоне. #советыарнольда