1945
«Чем теснее сжималось кольцо вокруг Берлина, чем быстрее наши войска приближались к центру, тем отчаяннее становилось сопротивление. Если раньше горожане вывешивали в окнах белые простыни в знак капитуляции, а смертники стреляли с чердаков, то теперь большие дома огрызались всеми этажами и подвалами. Отступать гитлеровцам было некуда. Борьба на улицах Берлина осложнилась. Каждый метр площади, изъеденный тысячами мин и снарядов, простреливался во всех направлениях автоматным и пулеметным огнем, и своеобразный, свистящий звук пуль стоял на улицах и площадях.
Именно поэтому генерал Вейдлинг, комендант Берлина и начальник его гарнизона, широко использовал подземные сооружения города, бомбоубежища, метро, коллекторы, водосточные каналы. Все опорные пункты обороны связывались между собой подземными ходами, при выходе из которых устанавливались железобетонные колпаки.
27 апреля наши войска овладели десятками таких колпаков в районе Моабита и Сименсштадта…»
Военный корреспондент Мартын Мержанов, «Так это было», 27 апреля 1945 года.
«Чем теснее сжималось кольцо вокруг Берлина, чем быстрее наши войска приближались к центру, тем отчаяннее становилось сопротивление. Если раньше горожане вывешивали в окнах белые простыни в знак капитуляции, а смертники стреляли с чердаков, то теперь большие дома огрызались всеми этажами и подвалами. Отступать гитлеровцам было некуда. Борьба на улицах Берлина осложнилась. Каждый метр площади, изъеденный тысячами мин и снарядов, простреливался во всех направлениях автоматным и пулеметным огнем, и своеобразный, свистящий звук пуль стоял на улицах и площадях.
Именно поэтому генерал Вейдлинг, комендант Берлина и начальник его гарнизона, широко использовал подземные сооружения города, бомбоубежища, метро, коллекторы, водосточные каналы. Все опорные пункты обороны связывались между собой подземными ходами, при выходе из которых устанавливались железобетонные колпаки.
27 апреля наши войска овладели десятками таких колпаков в районе Моабита и Сименсштадта…»
Военный корреспондент Мартын Мержанов, «Так это было», 27 апреля 1945 года.
1942
Сегодня подводная лодка «М-171» (тип «Малютка») Северного флота под командованием Валентина Старикова провела торпедную атаку на вражеский конвой и потопила транспорт «Curityba» с грузом никелевой руды и двумя катерными тральщиками.
Два часа корабли охранения преследовали героическую «Малютку». На нее сбросили 20 глубинных бомб, но наши подводники смогли скрыться.
Ближе к вечеру, «М-171» была обнаружена и атакована вражеским сторожевым кораблем «Uj-1110». Но и в этом случае, нашей субмарине удалось ускользнуть. Уже завтра героический экипаж вернется на базу в Полярный.
Сегодня подводная лодка «М-171» (тип «Малютка») Северного флота под командованием Валентина Старикова провела торпедную атаку на вражеский конвой и потопила транспорт «Curityba» с грузом никелевой руды и двумя катерными тральщиками.
Два часа корабли охранения преследовали героическую «Малютку». На нее сбросили 20 глубинных бомб, но наши подводники смогли скрыться.
Ближе к вечеру, «М-171» была обнаружена и атакована вражеским сторожевым кораблем «Uj-1110». Но и в этом случае, нашей субмарине удалось ускользнуть. Уже завтра героический экипаж вернется на базу в Полярный.
1942
Сегодня ночью началась Мурманская наступательная операция. После трёхчасовой артиллерийской подготовки, советские войска перешли в наступление. План операции предполагал, что соединения 14-й армии во взаимодействии с морским десантом окружат и уничтожат группировку фашистских войск в районе Западной Лицы. После чего выйдут на границу Финляндии.
Поставленные цели не были достигнуты. 14-ая армия увязла в эшелонированной обороне. Десантники не смогли перерезать ключевую немецкую коммуникацию — автодорогу Мишуково — Титовка. Противник, усилив оборону резервами, перешёл в яростные контратаки, перехватив инициативу.
Несмотря на неудачу, Кестеньгская и Мурманская наступательные операции сковали силы фашистов и их союзников, фактически заморозив линию фронта до 1944 года, когда враг в Заполярье будет окончательно разбит.
Сегодня ночью началась Мурманская наступательная операция. После трёхчасовой артиллерийской подготовки, советские войска перешли в наступление. План операции предполагал, что соединения 14-й армии во взаимодействии с морским десантом окружат и уничтожат группировку фашистских войск в районе Западной Лицы. После чего выйдут на границу Финляндии.
Поставленные цели не были достигнуты. 14-ая армия увязла в эшелонированной обороне. Десантники не смогли перерезать ключевую немецкую коммуникацию — автодорогу Мишуково — Титовка. Противник, усилив оборону резервами, перешёл в яростные контратаки, перехватив инициативу.
Несмотря на неудачу, Кестеньгская и Мурманская наступательные операции сковали силы фашистов и их союзников, фактически заморозив линию фронта до 1944 года, когда враг в Заполярье будет окончательно разбит.
Государственный архив Мурманской области, в рамках рубрики #СтоДнейДоПобеды_ГАМО, опубликовал уникальный материал, основанный на архивных документах, о героическом труде моряков, портовиков, судоремонтников, железнодорожников Заполярья, участвовавших в обеспечении перевозок по ленд-лизу.
Рекомендуем. Очень познавательно.
Рекомендуем. Очень познавательно.
1942
Немецкой подводной лодкой U-402 у берегов США торпедирован советский пароход «Ашхабад», входивший в состав каравана QP-12 (Мурманск-Нью-Йорк).
Судно осело на грунт с дифферентом на корму и креном на правый борт таким образом, что на поверхности остались только полубак и часть носовой палубы. Экипаж судна благополучно эвакуировался.
Чуть позже, командный состав ВМФ США решил, что полузатопленный транспорт представляет опасность для навигации и «Ашхабад» добили уже союзники.
Останки транспорта до сих пор покоятся на глубине 17-18 метров и являются излюбленным местом дайверов.
Немецкой подводной лодкой U-402 у берегов США торпедирован советский пароход «Ашхабад», входивший в состав каравана QP-12 (Мурманск-Нью-Йорк).
Судно осело на грунт с дифферентом на корму и креном на правый борт таким образом, что на поверхности остались только полубак и часть носовой палубы. Экипаж судна благополучно эвакуировался.
Чуть позже, командный состав ВМФ США решил, что полузатопленный транспорт представляет опасность для навигации и «Ашхабад» добили уже союзники.
Останки транспорта до сих пор покоятся на глубине 17-18 метров и являются излюбленным местом дайверов.
1943
Сегодня фашистской Германией создана Русская освободительная армия (РОА) из числа военнопленных и русских эмигрантов во главе с генералом Власовым.
Предатели не снискали побед на поле боя и закончили так, как положено изменникам Родины. 1 августа 1945 года генерал Власов и его ближайшее окружение будут повешены по приговору трибунала во дворе Бутырской тюрьмы.
Сегодня фашистской Германией создана Русская освободительная армия (РОА) из числа военнопленных и русских эмигрантов во главе с генералом Власовым.
Предатели не снискали побед на поле боя и закончили так, как положено изменникам Родины. 1 августа 1945 года генерал Власов и его ближайшее окружение будут повешены по приговору трибунала во дворе Бутырской тюрьмы.
1945
Сегодня начался штурм рейхстага. К вечеру части 79-го стрелкового корпуса 3-й ударной армии заняли район Моабит и с северо-запада подошли к району, где кроме рейхстага, располагались здание министерства внутренних дел, театр Кролль-Опера, швейцарское посольство и ряд других сооружений. Хорошо укреплённые и приспособленные к долговременной обороне, вместе они представляли собой мощный узел сопротивления.
Другие части должны были форсировать реку Шпрее и зайти с западного и восточного направлений. Единственный путь лежал через мост Мольтке, который при приближении советских частей был подорван немецкими сапёрами, но не обрушился, а лишь деформировался.
Взять его с ходу не удалось, так как все подходы к нему простреливались кинжальным пулемётным и артиллерийским огнём. Первый день штурма рейхстага закончился подавлением нашей артиллерией огневых точек, обстреливавших мост.
Сегодня начался штурм рейхстага. К вечеру части 79-го стрелкового корпуса 3-й ударной армии заняли район Моабит и с северо-запада подошли к району, где кроме рейхстага, располагались здание министерства внутренних дел, театр Кролль-Опера, швейцарское посольство и ряд других сооружений. Хорошо укреплённые и приспособленные к долговременной обороне, вместе они представляли собой мощный узел сопротивления.
Другие части должны были форсировать реку Шпрее и зайти с западного и восточного направлений. Единственный путь лежал через мост Мольтке, который при приближении советских частей был подорван немецкими сапёрами, но не обрушился, а лишь деформировался.
Взять его с ходу не удалось, так как все подходы к нему простреливались кинжальным пулемётным и артиллерийским огнём. Первый день штурма рейхстага закончился подавлением нашей артиллерией огневых точек, обстреливавших мост.
Forwarded from Победа — дело семейное!
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Взял «языка»: удивительные параллели связали подвиг прадеда и актерскую судьбу Владислава Миллера
История Евстафия Корнеляка — прадеда актера, сыгравшего главную роль в фильме «В списках не значился» – легла в основу разговора с ведущей программы «Позывной «Спутник».
Расскажи свою историю и ты!
🔴 ЗАГРУЗИ ВИДЕО В ЧАТ-БОТ и мы выложим его на канал.
Твой рассказ станет частью большой общенациональной летописи, которую увидят тысячи людей по всей стране. Пусть ваша история прозвучит громко и гордо!
📱 Подписывайся на летопись!
История Евстафия Корнеляка — прадеда актера, сыгравшего главную роль в фильме «В списках не значился» – легла в основу разговора с ведущей программы «Позывной «Спутник».
Расскажи свою историю и ты!
Твой рассказ станет частью большой общенациональной летописи, которую увидят тысячи людей по всей стране. Пусть ваша история прозвучит громко и гордо!
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
1942
Из воспоминаний З. И. Хабарова о событиях Великой Отечественной войны − о доставке грузов на полуостров Рыбачий буксирным пароходом «Кола»:
«Для сокращения потерь техники и личного состава на подходах к линии фронта командованием Северного флота летом 1941 г. было принято решение снабжать полуостров Рыбачий военной техникой и людскими ресурсами на мелких судах, которые являются меньшей мишенью для врага. Вот здесь и для буксирного парохода «Кола» нашлось применение.
Рано утром 29 апреля 1942 г., выйдя из Мурманска, имея на буксире два парусных судна с воинскими грузами, мы направились вначале в становище Порт-Владимир (наша база стоянки до более благоприятных условий для следования к линии фронта). После полудня ошвартовались в Порт-Владимире и стояли в ожидании ночи, чтобы следовать дальше под защитой ее.
Надо сказать, что в апреле на Севере ночи почти нет, но все же в это время было некоторое ослабление в налетах вражеской авиации и обстреле с береговых батарей. Около 19 часов того же числа б/п «Кола» получил «добро» от штаба Северного флота, снялся с одним парусным судном в Озерко. Погода благоприятствовала для мирного времени, но для плавания во время войны (под носом противника) была нежелательной, т. е. тихая и безоблачная. Благополучно прошли траверз мыса Пикшуев, затем миновали Эйну. Никаких подозрений пока не было, рейс продолжался успешно, машина работала безотказно, пар кочегар Брызговский держал как всегда на марке, скорость судна с буксиром достигала 6 узлов.
На парусном судне в трюмах было погружено продовольствие, а на палубе – сено, и на нем ютились около 20 человек бойцов Красной армии, возвращающихся после выздоровления в свои части. Пройдя минут 30 после траверза Эйны, по нашему судну начался артиллерийский обстрел с трех батарей: Титовки, острова Медвежий и Кутовой. Снаряды ложились по носу и по бортам наших судов. Приходилось, невзирая на то, что мы имели на буксире парусное судно, маневрировать, выбирая себе, на наш взгляд, безопасный путь. Обстрел становился все более интенсивным. По батареям немцев открыли огонь наши батареи с полуострова Рыбачий. Это в значительной степени подбодрило нас, мы чувствовали, что мы не одни, а находимся под защитой наших славных воинов, отстаивающих интересы Родины.
Расстояние между нами и немцами все время уменьшалось, так как мы следовали почти на них и особенно на батареи, расположенные в Кутовой губе. В бинокль можно было наблюдать немецкий патруль. […] Обстрел по-прежнему продолжался. Судно шло с прежней скоростью к намеченной цели. […]
В Озерко на постановку парусника к причалу потребовалось всего лишь 15–20 минут, и мы в балласте снялись в обратный путь. Как ни странно, но на обратном пути не последовало ни одного выстрела. С приходом в Порт-Владимир я, как всегда, докладывал по телефону в Полярное в штаб Северного флота о выполнении задания. Но там уже знали о том, что мы подверглись серьезному артиллерийскому обстрелу. Поздравляли меня и весь экипаж с благополучным возвращением на базу и блестящим выполнением задания командования».
Из воспоминаний З. И. Хабарова о событиях Великой Отечественной войны − о доставке грузов на полуостров Рыбачий буксирным пароходом «Кола»:
«Для сокращения потерь техники и личного состава на подходах к линии фронта командованием Северного флота летом 1941 г. было принято решение снабжать полуостров Рыбачий военной техникой и людскими ресурсами на мелких судах, которые являются меньшей мишенью для врага. Вот здесь и для буксирного парохода «Кола» нашлось применение.
Рано утром 29 апреля 1942 г., выйдя из Мурманска, имея на буксире два парусных судна с воинскими грузами, мы направились вначале в становище Порт-Владимир (наша база стоянки до более благоприятных условий для следования к линии фронта). После полудня ошвартовались в Порт-Владимире и стояли в ожидании ночи, чтобы следовать дальше под защитой ее.
Надо сказать, что в апреле на Севере ночи почти нет, но все же в это время было некоторое ослабление в налетах вражеской авиации и обстреле с береговых батарей. Около 19 часов того же числа б/п «Кола» получил «добро» от штаба Северного флота, снялся с одним парусным судном в Озерко. Погода благоприятствовала для мирного времени, но для плавания во время войны (под носом противника) была нежелательной, т. е. тихая и безоблачная. Благополучно прошли траверз мыса Пикшуев, затем миновали Эйну. Никаких подозрений пока не было, рейс продолжался успешно, машина работала безотказно, пар кочегар Брызговский держал как всегда на марке, скорость судна с буксиром достигала 6 узлов.
На парусном судне в трюмах было погружено продовольствие, а на палубе – сено, и на нем ютились около 20 человек бойцов Красной армии, возвращающихся после выздоровления в свои части. Пройдя минут 30 после траверза Эйны, по нашему судну начался артиллерийский обстрел с трех батарей: Титовки, острова Медвежий и Кутовой. Снаряды ложились по носу и по бортам наших судов. Приходилось, невзирая на то, что мы имели на буксире парусное судно, маневрировать, выбирая себе, на наш взгляд, безопасный путь. Обстрел становился все более интенсивным. По батареям немцев открыли огонь наши батареи с полуострова Рыбачий. Это в значительной степени подбодрило нас, мы чувствовали, что мы не одни, а находимся под защитой наших славных воинов, отстаивающих интересы Родины.
Расстояние между нами и немцами все время уменьшалось, так как мы следовали почти на них и особенно на батареи, расположенные в Кутовой губе. В бинокль можно было наблюдать немецкий патруль. […] Обстрел по-прежнему продолжался. Судно шло с прежней скоростью к намеченной цели. […]
В Озерко на постановку парусника к причалу потребовалось всего лишь 15–20 минут, и мы в балласте снялись в обратный путь. Как ни странно, но на обратном пути не последовало ни одного выстрела. С приходом в Порт-Владимир я, как всегда, докладывал по телефону в Полярное в штаб Северного флота о выполнении задания. Но там уже знали о том, что мы подверглись серьезному артиллерийскому обстрелу. Поздравляли меня и весь экипаж с благополучным возвращением на базу и блестящим выполнением задания командования».
Государственный архив Мурманской области поделился документами, посвященными восстановлению работы комбината «Североникель» в 1942 году.
Решение о создании медно-никелевого комбината «Североникель» было принято ровно 90 лет назад - 29 апреля 1935 г.
С началом Великой Отечественной войны в Мончегорском районе было введено военное положение, и комбинат оказался в прифронтовой зоне. В период с 28 июня по 15 июля 1941 г. он был эвакуирован. Демонтировано и вывезено все действующее и находящееся на складах оборудование, все материалы и металл, включая изготовленные металлоконструкции строящейся обогатительной фабрики.
К началу 1942 г. линия фронта в Заполярье стабилизировалась, Мончегорск оказался от нее достаточно удален, и 20 мая было принято решение о возобновлении работы комбината «Североникель» к 1 сентября того же года.
В апреле-мае 1942 г. произведен осмотр цехов и рудников комбината. Плавка руды производилась в цехах № 1 и 3. Недемонтированной осталась печь в цехе № 3, поэтому начать восстановление решили с него.
Кроме цехов, в состав комбината входили рудники. Оборудование, вплоть до мелких электромоторов, материалы и инструменты были оттуда полностью вывезены. Многие выработки оказались залиты водой. Те штольни, что находились в удовлетворительном состоянии, покрылись толстым слоем льда. Убрать его – технологически несложно, но требовало значительных усилий. Чтобы как можно скорее начать добычу руды, решено оставить невыработанными маломощные жилы. Для эксплуатации хотя бы одной выработки понадобилось восстановить электропитание, водоснабжение, электромеханическую мастерскую, установить компрессор и моторы.
Остро стоял вопрос восстановления энергоснабжения, поскольку, как сообщалось в акте о состоянии комбината «Североникель» на 19 апреля 1942 г., «демонтаж всего оборудования и аппаратуры произведен без всякого плана и крайне неудовлетворительно». Например, осветительные элементы были умышленно разбиты, а не сняты. Для работы одного только цеха № 3 необходимо доставить и установить воздуходувку, трансформаторы, мотор, кран. Дело осложнялось отсутствием схем и технической документации, так что понадобилось проведение проектных работ, для чего на комбинат были командированы проектировщики и изыскатели.
Еще одна серьезная проблема – полное отсутствие на территории Мурманской области кадров: металлургов, горняков и монтажников. Все специалисты были эвакуированы, в Мончегорске не оставалось ни одного человека, которого можно было бы привлечь к работам по восстановлению комбината. Возвращение персонала осложнялось удаленностью мест эвакуации от Мурманской области и востребованностью североникельцев на новых местах жительства, отсутствием сведений о месторасположении отдельных работников. Чтобы разрешить кадровый вопрос, часть металлургов все-таки вернули в Мурманскую область, провели набор в некоторых других регионах страны, организовали в Мончегорске школу фабрично-заводского обучения.
Несмотря на все трудности, уже 10 сентября 1942 г. комбинат вновь вступил в строй и в следующем году досрочно выполнил, а затем значительно перевыполнил годовой план по выпуску основной продукции. В течение 4-х месяцев «Североникель» входил в число самых передовых предприятий наркомата цветной металлургии.
Решение о создании медно-никелевого комбината «Североникель» было принято ровно 90 лет назад - 29 апреля 1935 г.
С началом Великой Отечественной войны в Мончегорском районе было введено военное положение, и комбинат оказался в прифронтовой зоне. В период с 28 июня по 15 июля 1941 г. он был эвакуирован. Демонтировано и вывезено все действующее и находящееся на складах оборудование, все материалы и металл, включая изготовленные металлоконструкции строящейся обогатительной фабрики.
К началу 1942 г. линия фронта в Заполярье стабилизировалась, Мончегорск оказался от нее достаточно удален, и 20 мая было принято решение о возобновлении работы комбината «Североникель» к 1 сентября того же года.
В апреле-мае 1942 г. произведен осмотр цехов и рудников комбината. Плавка руды производилась в цехах № 1 и 3. Недемонтированной осталась печь в цехе № 3, поэтому начать восстановление решили с него.
Кроме цехов, в состав комбината входили рудники. Оборудование, вплоть до мелких электромоторов, материалы и инструменты были оттуда полностью вывезены. Многие выработки оказались залиты водой. Те штольни, что находились в удовлетворительном состоянии, покрылись толстым слоем льда. Убрать его – технологически несложно, но требовало значительных усилий. Чтобы как можно скорее начать добычу руды, решено оставить невыработанными маломощные жилы. Для эксплуатации хотя бы одной выработки понадобилось восстановить электропитание, водоснабжение, электромеханическую мастерскую, установить компрессор и моторы.
Остро стоял вопрос восстановления энергоснабжения, поскольку, как сообщалось в акте о состоянии комбината «Североникель» на 19 апреля 1942 г., «демонтаж всего оборудования и аппаратуры произведен без всякого плана и крайне неудовлетворительно». Например, осветительные элементы были умышленно разбиты, а не сняты. Для работы одного только цеха № 3 необходимо доставить и установить воздуходувку, трансформаторы, мотор, кран. Дело осложнялось отсутствием схем и технической документации, так что понадобилось проведение проектных работ, для чего на комбинат были командированы проектировщики и изыскатели.
Еще одна серьезная проблема – полное отсутствие на территории Мурманской области кадров: металлургов, горняков и монтажников. Все специалисты были эвакуированы, в Мончегорске не оставалось ни одного человека, которого можно было бы привлечь к работам по восстановлению комбината. Возвращение персонала осложнялось удаленностью мест эвакуации от Мурманской области и востребованностью североникельцев на новых местах жительства, отсутствием сведений о месторасположении отдельных работников. Чтобы разрешить кадровый вопрос, часть металлургов все-таки вернули в Мурманскую область, провели набор в некоторых других регионах страны, организовали в Мончегорске школу фабрично-заводского обучения.
Несмотря на все трудности, уже 10 сентября 1942 г. комбинат вновь вступил в строй и в следующем году досрочно выполнил, а затем значительно перевыполнил годовой план по выпуску основной продукции. В течение 4-х месяцев «Североникель» входил в число самых передовых предприятий наркомата цветной металлургии.