Вавиленовы скрепы. Лагерный иврит
Сейчас уж и не вспомнит никто гросспрессефюрера Михаила Полторанина, да и бог с ним. И с его емким описанием пост-перестроечной прессы и литературы как «лагерного иврита». Полторанин и покруче заворачивал, погружая Совфед в детали противостояния пси-террору Ротшильдов и ссылаясь на стоящую за ним самим Могущественную и Тайную Организацию. На деле бороться с евреями на Руси оказалось проще простого, судя по опыту 1910-х и 1990-х годов: просто откройте границу. Гораздо легче, чем отдельно вырезать каждого.
Теперь евреев на Руси можно пересчитать по пальцам одного Шивы, оставшиеся считают за благо не высовываться со своей identity, но вообще надо отдать должное властям, что-что, а государственный антисемитизм сошел в стране практически на нет, да и массовый бытовой — дикие регионы не в счет.
Однако.
Вот попробовали бы они в наше время [в мичете] в Штатах выкрасить лицо ваксой, надеть канотье и сыграть на банджо. Ну или хотя бы выступать на сцене со скетчами с карикатурным акцентом какой-то этногруппы.
Так почему же российские евреи и защитники всего хорошего с розовыми волосами не только терпят, но и по-стокгольмски радуются и сами подражают омерзительному "еврейскому", "одесскому" или-как-там-еще говору? Это НЕ еврейский одесский говор. Это изобретение польских и русских журналистов-антисемитов, начиная с подданных трех империй Иосифа Пржецлавского и Фаддея Булгарина, через спирита-сказочника Николая Вагнера и заканчивая гурманом-конторщиком Аркадием Аверченко.
Последние носители аутентичных одесских речевых паттернов типа Жванецкого и Карцева никогда не говорили так, как массовые подражатели. Не такой речи учили одесситы Бернеса для съемок в «Двоих бойцах», и он поэтому говорил не так. И Бабель писал не так.
Омерзительная "Ликвидация", пошлые перестроечные фильмы про Беню Крика, нутряной стокгольмский антисемитизм немногочисленных русских эстрадников умершего разговорного жанра — Задорнова и Трушкина. А затем — гадские "одесские джентльмены" с их ориентацией на российский медиа-рынок и местечковым юмором их сценаристов. Вот корни богопротивного таки-щоб-ви-мине-били-здоровы-языка. За такую культурную аппроприацию, на самом деле, морду надо бить, а не наслаждаться ей в еврейских (!) сообществах соцсетей, что регулярно имеет место.
Одесский локальный суржик, к сожалению, отмер вместе с последним поколением, выросшим без телевизора, в 1970-е годы. Самые распоследние носители — вот сейчас.
Одесскому языку посвящен ряд научных исследований. Там приводятся глоссарии, культурологические и филологические выводы. Телевидение и радио всегда и везде вводят языковые стандарты метрополии, постепенно убивая региональные диалекты и оставляя только минимальные фонетические различия. Это хорошо заметно в региональных новостных эфирах «России».
Широкое использование "одесского языка" в массовой культуре (кино, литература) не может служить для обучения ему. Ни в коем случае нельзя обучаться на материалах современного кино, на кривлянии эстрадных юмористов, - это просто кривляние. Одесский язык был причудливой смесью слов, грамматических конструкций и интонаций русского, украинского, идиша, цыганского, греческого, венгерского, румынского языков, и это совсем не та смесь восходящих интонаций и русского вперемешку с блатной феней, которой пользуются современные актеры.
Если не морочиться и хотеть повеселить непритязательную компанию, достаточно просто начать шепелявить, картавить и говорить нечто похожее на строки Аверченко с перетасованными предлогами: «И щто это ви тут из-под себя думаете? Ви-таки колоссальный шейгиц». Но не говоря про стендап-франшизы, даже уже в сценках комеди-клаба все реже имитируют кавказский, казахский и еврейский акценты и речевые модели. Это только номера дрессировщика Аскаряна вечны — когда он выводит свою шимпанзе плясать народные танцы то в ермолке, то в тюбетейке, то в кокошнике.
#современность #явлениякадавры #евреи
Сейчас уж и не вспомнит никто гросспрессефюрера Михаила Полторанина, да и бог с ним. И с его емким описанием пост-перестроечной прессы и литературы как «лагерного иврита». Полторанин и покруче заворачивал, погружая Совфед в детали противостояния пси-террору Ротшильдов и ссылаясь на стоящую за ним самим Могущественную и Тайную Организацию. На деле бороться с евреями на Руси оказалось проще простого, судя по опыту 1910-х и 1990-х годов: просто откройте границу. Гораздо легче, чем отдельно вырезать каждого.
Теперь евреев на Руси можно пересчитать по пальцам одного Шивы, оставшиеся считают за благо не высовываться со своей identity, но вообще надо отдать должное властям, что-что, а государственный антисемитизм сошел в стране практически на нет, да и массовый бытовой — дикие регионы не в счет.
Однако.
Вот попробовали бы они в наше время [в мичете] в Штатах выкрасить лицо ваксой, надеть канотье и сыграть на банджо. Ну или хотя бы выступать на сцене со скетчами с карикатурным акцентом какой-то этногруппы.
Так почему же российские евреи и защитники всего хорошего с розовыми волосами не только терпят, но и по-стокгольмски радуются и сами подражают омерзительному "еврейскому", "одесскому" или-как-там-еще говору? Это НЕ еврейский одесский говор. Это изобретение польских и русских журналистов-антисемитов, начиная с подданных трех империй Иосифа Пржецлавского и Фаддея Булгарина, через спирита-сказочника Николая Вагнера и заканчивая гурманом-конторщиком Аркадием Аверченко.
Последние носители аутентичных одесских речевых паттернов типа Жванецкого и Карцева никогда не говорили так, как массовые подражатели. Не такой речи учили одесситы Бернеса для съемок в «Двоих бойцах», и он поэтому говорил не так. И Бабель писал не так.
Омерзительная "Ликвидация", пошлые перестроечные фильмы про Беню Крика, нутряной стокгольмский антисемитизм немногочисленных русских эстрадников умершего разговорного жанра — Задорнова и Трушкина. А затем — гадские "одесские джентльмены" с их ориентацией на российский медиа-рынок и местечковым юмором их сценаристов. Вот корни богопротивного таки-щоб-ви-мине-били-здоровы-языка. За такую культурную аппроприацию, на самом деле, морду надо бить, а не наслаждаться ей в еврейских (!) сообществах соцсетей, что регулярно имеет место.
Одесский локальный суржик, к сожалению, отмер вместе с последним поколением, выросшим без телевизора, в 1970-е годы. Самые распоследние носители — вот сейчас.
Одесскому языку посвящен ряд научных исследований. Там приводятся глоссарии, культурологические и филологические выводы. Телевидение и радио всегда и везде вводят языковые стандарты метрополии, постепенно убивая региональные диалекты и оставляя только минимальные фонетические различия. Это хорошо заметно в региональных новостных эфирах «России».
Широкое использование "одесского языка" в массовой культуре (кино, литература) не может служить для обучения ему. Ни в коем случае нельзя обучаться на материалах современного кино, на кривлянии эстрадных юмористов, - это просто кривляние. Одесский язык был причудливой смесью слов, грамматических конструкций и интонаций русского, украинского, идиша, цыганского, греческого, венгерского, румынского языков, и это совсем не та смесь восходящих интонаций и русского вперемешку с блатной феней, которой пользуются современные актеры.
Если не морочиться и хотеть повеселить непритязательную компанию, достаточно просто начать шепелявить, картавить и говорить нечто похожее на строки Аверченко с перетасованными предлогами: «И щто это ви тут из-под себя думаете? Ви-таки колоссальный шейгиц». Но не говоря про стендап-франшизы, даже уже в сценках комеди-клаба все реже имитируют кавказский, казахский и еврейский акценты и речевые модели. Это только номера дрессировщика Аскаряна вечны — когда он выводит свою шимпанзе плясать народные танцы то в ермолке, то в тюбетейке, то в кокошнике.
#современность #явлениякадавры #евреи
Прекрасная заметка из ВК крупнейшего историка масонства А.И. Серкова про масонских "долгожителей". https://vk.com/@31415331-o-legendarnom-i-realnom
VK
О легендарном и реальном
Не знаю. Что-то сегодня "втемяшился" вопрос: а кто из российских масонов дольше всех участвовал в собраниях? Не проверял тщательно, может..
Самуэль Фут родился в январе 1720 года в семье члена Парламента и дочери барона Херефорда, чей род славился в корнуольской округе «эксцентричностью и выходками, ранжировавшимися от забавных и безобидных до злобных и опасных». От матери, вероятно, он унаследовал прославившее его жестокое остроумие, навыки пародии и кривляния, феноменальную память и злопамятность, а также негативное обаяние, позволившее ему вообще жить, и даже, в общем, неплохо.
Фут был обречен стать юристом, но обманул судьбу, вылетев из Оксфорда с треском, а уже в Лондоне, в корпорации Внутреннего Темпла, познакомиться «не с законом, но с кучей законников», что позволяло ему потом везде находить «своих людей», а самому плести чушь на языке юридических терминов, запутывая собеседника. Довольно быстро он промотал состояние, удачно женился на приданом, к тому же жена долго не прожила, но жизнь светского бонвивана без особых занятий вскоре сожрала и наследство жены. За время беспечной жизни Фут, завсегдатай кофейни Бедфорда в Ковент-гарден, расширил круг общения за счет актеров и драматургов-поденщиков. Когда он перестал кормить и поить их, они со вздохом сказали ему «добро пожаловать в клуб». Короче говоря, Фут стал актером и драматургом-комедиографом, популярнейшим и скандальнейшим в Лондоне в его славные георгианские (II и III) времена.
Специализация его и образ жизни были таковы, что наследие его велико и обильно, только его никто не знает. Вся жизнь Фута – это три десятка пьес-однодневок, которые в 1750-е годы следовали впритык за светскими новостями и заменяли современные газетные колонки и блоги. Как только иссякал новостной повод, они сходили со сцены. Это что касается работ самого Фута. А все написанное про Фута – это те же самые колонки и блоги, только в форме памфлетов – брошюр и листовок, продававшихся на книжных развалах вместе с книгами и журналами, но тоже моментально терявших актуальность. Поэтому кроме узко-специализированных георгианских культурологов, про него мало кто слышал. Ну разве что он еще славился как светский острослов и циничный шутник, но времена, опять же, были такие, что этих острословов на полпенни насыпали сразу два пуда.
Актерской игре его обучали великие Маклин и Гаррик, он играл в театре Друри-лейн, правда, без особого успеха, потом перешел в театр Хеймаркет, и там решил не пыжиться более, изображая трагика, а дать волю способности, которая у него была. Оказалось, что он хорошо пародирует своих учителей, и он стал исполнять их роли в их манере. Народ потянулся в Хеймаркет на представления Фута, он принялся расширять творческий ассортимент, ну и нашел, таким образом, своеобразную нишу. Тем более у театра Хеймаркет не было государственной лицензии на театральную деятельность, и он давал «сборные концерты», в которых показывал «отрывки из пьес». Так что этот формат прото-варьете Футу только поспешествовал. Театр постоянно штрафовали, закрывали и открывали, и здесь Фут был просто необходим – а точнее, его друзья и собутыльники из числа законников, многие из которых уже к этому времени добрались до хорошего положения в корпорациях и при дворе. А Фут после очередного закрытия-открытия театра добрался до поста его директора. И превратил его в пародийное варьете целиком.
Целыми днями на представления театра Хеймаркет лондонцы шли за светскими сплетнями и дозой злобного и не всегда приличного веселья. Сатира XVIII века занималась в основном талантливым самопожиранием светского общества. Общество вводило моды и само же обличало их и издевалось над ними. На сцене Хеймаркета постоянно фигурировали персонажи в жутко утрированных костюмах и париках по последней моде, говорили на жутком полуфранцузском модном языке и обязательно имели неявное (во избежание преследования), но четкое сходство с фигурантами светских сплетен.
#история #Англия #18век #театр
Фут был обречен стать юристом, но обманул судьбу, вылетев из Оксфорда с треском, а уже в Лондоне, в корпорации Внутреннего Темпла, познакомиться «не с законом, но с кучей законников», что позволяло ему потом везде находить «своих людей», а самому плести чушь на языке юридических терминов, запутывая собеседника. Довольно быстро он промотал состояние, удачно женился на приданом, к тому же жена долго не прожила, но жизнь светского бонвивана без особых занятий вскоре сожрала и наследство жены. За время беспечной жизни Фут, завсегдатай кофейни Бедфорда в Ковент-гарден, расширил круг общения за счет актеров и драматургов-поденщиков. Когда он перестал кормить и поить их, они со вздохом сказали ему «добро пожаловать в клуб». Короче говоря, Фут стал актером и драматургом-комедиографом, популярнейшим и скандальнейшим в Лондоне в его славные георгианские (II и III) времена.
Специализация его и образ жизни были таковы, что наследие его велико и обильно, только его никто не знает. Вся жизнь Фута – это три десятка пьес-однодневок, которые в 1750-е годы следовали впритык за светскими новостями и заменяли современные газетные колонки и блоги. Как только иссякал новостной повод, они сходили со сцены. Это что касается работ самого Фута. А все написанное про Фута – это те же самые колонки и блоги, только в форме памфлетов – брошюр и листовок, продававшихся на книжных развалах вместе с книгами и журналами, но тоже моментально терявших актуальность. Поэтому кроме узко-специализированных георгианских культурологов, про него мало кто слышал. Ну разве что он еще славился как светский острослов и циничный шутник, но времена, опять же, были такие, что этих острословов на полпенни насыпали сразу два пуда.
Актерской игре его обучали великие Маклин и Гаррик, он играл в театре Друри-лейн, правда, без особого успеха, потом перешел в театр Хеймаркет, и там решил не пыжиться более, изображая трагика, а дать волю способности, которая у него была. Оказалось, что он хорошо пародирует своих учителей, и он стал исполнять их роли в их манере. Народ потянулся в Хеймаркет на представления Фута, он принялся расширять творческий ассортимент, ну и нашел, таким образом, своеобразную нишу. Тем более у театра Хеймаркет не было государственной лицензии на театральную деятельность, и он давал «сборные концерты», в которых показывал «отрывки из пьес». Так что этот формат прото-варьете Футу только поспешествовал. Театр постоянно штрафовали, закрывали и открывали, и здесь Фут был просто необходим – а точнее, его друзья и собутыльники из числа законников, многие из которых уже к этому времени добрались до хорошего положения в корпорациях и при дворе. А Фут после очередного закрытия-открытия театра добрался до поста его директора. И превратил его в пародийное варьете целиком.
Целыми днями на представления театра Хеймаркет лондонцы шли за светскими сплетнями и дозой злобного и не всегда приличного веселья. Сатира XVIII века занималась в основном талантливым самопожиранием светского общества. Общество вводило моды и само же обличало их и издевалось над ними. На сцене Хеймаркета постоянно фигурировали персонажи в жутко утрированных костюмах и париках по последней моде, говорили на жутком полуфранцузском модном языке и обязательно имели неявное (во избежание преследования), но четкое сходство с фигурантами светских сплетен.
#история #Англия #18век #театр
[продолжение]
Чтобы получить представление о сатире того времени, можно почитать сочинения Екатерины II, Сумарокова и журналы Николая Новикова, где весь пыл обвинений растрачивается на «петиметров» (petit mâitre) и «прециозниц» - провозвестников последних салонных мод Европы. «Петиметр себя к ассамблею прибирает, кошелек к тупею гвоздем прибивает».
На сцене разворачивались «салоны» - когда салоны вошли в моду, читались «лекции» - когда в моду вошли светские школы ораторского искусства, с помощью фокусников смешивались вещества и взрывались смеси – когда всякий модный горожанин обязан был посещать «физические кабинеты», устраивались «ложи», «клубы» и «капитулы» - когда весь свет потянулся в закрытые общества. И все пьесы (в нашей терминологии – сценарии утренников), включавшие это многообразие сюжетов, писал преимущественно Фут, каждое утро обложившись письмами от сведущих знакомых и свежими газетами, а каждый вечер циркулируя по лондонским салонам и кофейням в поисках жареного.
Кстати, для пущего издевательства над ораторской школой своего учителя Маклина изобретательный Фут изобрел тарабарщину, которую назвал «языком нонсенса», чтобы читать на ней «лекции» у себя в театре, так что хливкие шорьки Кэрролла были отнюдь не эксклюзивны в истории английской литературы. Введенное Футом в обиход слово «великий панджандрам» в значении «биг-бадабум» (из-за созвучия со словом «барабан» - «drum») использовалось английскими инженерами-саперами во время Первой и Второй Мировых войн, когда они окрестили так конструкцию из двух колес от телеги, между которыми укреплялся деревянный барабан, набитый взрывчаткой, и этот панджандрам запускался с возвышенности в противника по принципу военно-морского поджигающего корабля-брандера.
В 46 лет Фут во время развлекательное поездки с принцем Йоркским упал с лошади и так неудачно сломал ногу, что ее решили вовсе отрезать, ну это было популярное хирургическое решение в те времена, и никто не удивился. Фут с тех пор ходил на костылях, но играть не бросил, обыгрывая свое увечье в пьесах.
Уже под старость он попал в жуткий сексуальный скандал, и удивительно, что не раньше. Лондонский свет полгода потешался над делом о завещании герцога Кингстона, чья сестра пыталась его оспорить в свою пользу, но столкнулась с обвинением в многомужестве. Фут, как обычно, отреагировал на событие скороспелой пьесой «Леди Китти Крокодил». Один из предположительно двоих мужей леди Элизабет Чадли, сестры герцога, мгновенно выбросил на прилавки памфлет, иносказательно названный со всем изяществом прециозной эпохи «Содом и Онан! Сатира на содомита *******, эсквайра, также известного всем как Черт на двух палках». На обложке было размещено изображение ноги (foot) в языках пламени. Там Фута обвиняли в сожительстве с актерами его театра и кучером. На территории РФ это сейчас сугубый и трегубый экстремизм и терроризм, да и в тогдашней Англии это грозило тюремным заключением. Фут и бровью не повел, вписал автора памфлета в пьесу «Поездка в Кале» (злобный наезд на драматурга Шеридана за нелегальное еще тогда проживание с актрисой Элизабет Линли) и положился на своих друзей-юристов. Они спасали его всю жизнь, спасли и на этот раз.
Каких-то крупных событий в жизни Фута не случилось: он тихо-мирно прожил между Лондоном, виллой на побережье и побережьем Франции. Умер на пути с виллы в Дувр: думал, подлечиться на бретанском побережье, но не успел.
#история #Англия #18век #театр
Чтобы получить представление о сатире того времени, можно почитать сочинения Екатерины II, Сумарокова и журналы Николая Новикова, где весь пыл обвинений растрачивается на «петиметров» (petit mâitre) и «прециозниц» - провозвестников последних салонных мод Европы. «Петиметр себя к ассамблею прибирает, кошелек к тупею гвоздем прибивает».
На сцене разворачивались «салоны» - когда салоны вошли в моду, читались «лекции» - когда в моду вошли светские школы ораторского искусства, с помощью фокусников смешивались вещества и взрывались смеси – когда всякий модный горожанин обязан был посещать «физические кабинеты», устраивались «ложи», «клубы» и «капитулы» - когда весь свет потянулся в закрытые общества. И все пьесы (в нашей терминологии – сценарии утренников), включавшие это многообразие сюжетов, писал преимущественно Фут, каждое утро обложившись письмами от сведущих знакомых и свежими газетами, а каждый вечер циркулируя по лондонским салонам и кофейням в поисках жареного.
Кстати, для пущего издевательства над ораторской школой своего учителя Маклина изобретательный Фут изобрел тарабарщину, которую назвал «языком нонсенса», чтобы читать на ней «лекции» у себя в театре, так что хливкие шорьки Кэрролла были отнюдь не эксклюзивны в истории английской литературы. Введенное Футом в обиход слово «великий панджандрам» в значении «биг-бадабум» (из-за созвучия со словом «барабан» - «drum») использовалось английскими инженерами-саперами во время Первой и Второй Мировых войн, когда они окрестили так конструкцию из двух колес от телеги, между которыми укреплялся деревянный барабан, набитый взрывчаткой, и этот панджандрам запускался с возвышенности в противника по принципу военно-морского поджигающего корабля-брандера.
В 46 лет Фут во время развлекательное поездки с принцем Йоркским упал с лошади и так неудачно сломал ногу, что ее решили вовсе отрезать, ну это было популярное хирургическое решение в те времена, и никто не удивился. Фут с тех пор ходил на костылях, но играть не бросил, обыгрывая свое увечье в пьесах.
Уже под старость он попал в жуткий сексуальный скандал, и удивительно, что не раньше. Лондонский свет полгода потешался над делом о завещании герцога Кингстона, чья сестра пыталась его оспорить в свою пользу, но столкнулась с обвинением в многомужестве. Фут, как обычно, отреагировал на событие скороспелой пьесой «Леди Китти Крокодил». Один из предположительно двоих мужей леди Элизабет Чадли, сестры герцога, мгновенно выбросил на прилавки памфлет, иносказательно названный со всем изяществом прециозной эпохи «Содом и Онан! Сатира на содомита *******, эсквайра, также известного всем как Черт на двух палках». На обложке было размещено изображение ноги (foot) в языках пламени. Там Фута обвиняли в сожительстве с актерами его театра и кучером. На территории РФ это сейчас сугубый и трегубый экстремизм и терроризм, да и в тогдашней Англии это грозило тюремным заключением. Фут и бровью не повел, вписал автора памфлета в пьесу «Поездка в Кале» (злобный наезд на драматурга Шеридана за нелегальное еще тогда проживание с актрисой Элизабет Линли) и положился на своих друзей-юристов. Они спасали его всю жизнь, спасли и на этот раз.
Каких-то крупных событий в жизни Фута не случилось: он тихо-мирно прожил между Лондоном, виллой на побережье и побережьем Франции. Умер на пути с виллы в Дувр: думал, подлечиться на бретанском побережье, но не успел.
#история #Англия #18век #театр
Самуэль Фут (1720-1777)
Как-то Фута встретил в свете Джон Монтэгю, граф Сэндвич, активист Клуба адского пламени и Общества дилетантов, и заявил вместо здрасьте:
- Как, вы живы? По моим расчетам, вы уж давно должны были преставиться, или на виселице или от французской болезни.
На что Фут отвечал:
- Но ведь я, сэр, к счастью, не делю с вами ни политические убеждения, ни любовниц.
Как-то Фута встретил в свете Джон Монтэгю, граф Сэндвич, активист Клуба адского пламени и Общества дилетантов, и заявил вместо здрасьте:
- Как, вы живы? По моим расчетам, вы уж давно должны были преставиться, или на виселице или от французской болезни.
На что Фут отвечал:
- Но ведь я, сэр, к счастью, не делю с вами ни политические убеждения, ни любовниц.
Очень строги и местами забавны бывают второстепенные масонские правила и инструкции второй половины XIX века для разных степеней.
Вопрос привилегий и отличий тогда приобрел какой-то параноидальный характер.
Если бы в наше время соблюдалась хотя бы часть тех былых – вполне законных – привилегий высших степеней Древнего и принятого Шотландского устава, явно было бы как у Булгакова: «он же черт-те что может натворить». Не говоря уже о вполне реальных ситуациях встреч в одной ложе наиглавнейшего и сверхнаиглавнейшего с превосходносверхглавнейшим, - и как тут быть?
Впрочем, так было и в те времена, и благодарение Творцу, что никто никогда не воспринимал эти статьи регламентов серьезно.
#масонство #тайныеобщества #первоисточник
Вопрос привилегий и отличий тогда приобрел какой-то параноидальный характер.
Если бы в наше время соблюдалась хотя бы часть тех былых – вполне законных – привилегий высших степеней Древнего и принятого Шотландского устава, явно было бы как у Булгакова: «он же черт-те что может натворить». Не говоря уже о вполне реальных ситуациях встреч в одной ложе наиглавнейшего и сверхнаиглавнейшего с превосходносверхглавнейшим, - и как тут быть?
Впрочем, так было и в те времена, и благодарение Творцу, что никто никогда не воспринимал эти статьи регламентов серьезно.
#масонство #тайныеобщества #первоисточник
Права и обязанности Князей Иерусалимских (16-й градус)
1. Князья Иерусалимские являются вождями и руководителями Ордена Вольных Каменщиков. Они обладают правом инспекции работ во всех ложах с 4-й по 14-ю степень и Советов Рыцарей Востока с правом отмены и запрета на любые проводимые там работы, в случае если они полагают, что эти работы противоречат древним заповедям, законам и конституциям Древнего и Принятого Шотландско-го Устава.
2. Посещая ложу или совет низшего градуса, Князь Иерусалимский должен быть об-лачен в полные регалии своей степени, иначе он не может быть опознан и признан таковым. Когда Князь выказывает желание присутствовать на собрании совета, председательствующий офицер направляет к нему в преддверие зала собраний брата, являющегося Князем Иерусалимским, или следует туда сам, если является Князем Иерусалимским, для того, чтобы должным образом опросить желающего посетить собрание вверенного ему совета брата, претендующего на принятие и почести Князя Иерусалимского. При положительном результате опроса председа-тельствующий офицер призывает всех присутствующих к порядку, и Князя Иерусалимского вводят в зал собраний под стальным сводом и усаживают по правую руку от председательствующего офицера. При посещении Князем Иерусалимским символической ложи, в которой нет посвященных степени Князя Иерусалимского, достаточно его слова чести и опроса по степени Мастера символической ложи. В таком случае председательствующий офицер назначает четверых наиболее достой-ных братьев из числа членов ложи (не офицеров), которые выходят в преддверие и вводят Князя Иерусалимского в зал собраний. Председательствующий офицер призывает всех присутствующих к порядку, составляется стальной свод, и Князя Иерусалимского ведут на Восток, где председательствующий офицер, если сам он не посвящен в степень Князя Иерусалимского, уступает ему свое место и передает молоток, который посетитель может взять или не взять. При выходе Князя Иерусалимского из зала собраний символической ложи соблюдается такой же церемониал, как при его входе.
3. В случае если у порога ложи находится просящий входа в нее Князь Иерусалимский, не имеющий при себе соответствующего патента, а между тем среди присут-ствующих братьев нет никого из посвященных в этот градус, председательствующий офицер назначает комитет из нескольких знающих и опытных братьев, кото-рые проводят опрос Князя Иерусалимского по степени, в которой открыты работы в данный момент, а также по прочим градусам, в которых в данной ложе ведутся работы. Затем Князь Иерусалимский дает слово чести в том, что действительно принадлежит к числу посвященных этой степени, и затем его вводят в зал собра-ний согласно церемониалу, описанному в п. 2.
4. Князья Иерусалимские обладают неотъемлемым правом инспекции любых работ в любых ложах и советах низших степеней, их регламентов, законов, уложений, ри-туалов и прочих документов, и таковой их власти никто и нигде не имеет права препятствовать и эту их власть оспаривать. В том случае, если пятеро Князей Иерусалимских собираются в одном месте, они становятся судебным органом по-следней инстанции для рассмотрения любых дел, которые предлагаются им на рассмотрение членами лож и советов всех низших градусов, и решение такого судебного органа обжалованию не подлежит. Такой властью наделил отдаленных предков нынешних Князей Иерусалимских народ Израиля. Они также обладают пра-вом находиться во всех ложах и советах низших градусов с покрытой головой и обращаться напрямую к председательствующему офицеру, не испрашивая на это особого разрешения.
5. Данными правами наделил народ Израиля первых Князей Иерусалимских за выдающиеся их заслуги перед страной и людьми в ней, а также за глубокие познание и опытность в Царственном Искусстве. По званию они были лишь на одну сту-пень ниже областеначальника Зоровавеля. Посему самим Князьям Иерусалимским следует тщательно блюсти чистоту своих рядов, дабы не оказался меж ними никто, кто не был бы достоин высокого звания преемника первых Князей и права воссе-дать в собраниях их.
1. Князья Иерусалимские являются вождями и руководителями Ордена Вольных Каменщиков. Они обладают правом инспекции работ во всех ложах с 4-й по 14-ю степень и Советов Рыцарей Востока с правом отмены и запрета на любые проводимые там работы, в случае если они полагают, что эти работы противоречат древним заповедям, законам и конституциям Древнего и Принятого Шотландско-го Устава.
2. Посещая ложу или совет низшего градуса, Князь Иерусалимский должен быть об-лачен в полные регалии своей степени, иначе он не может быть опознан и признан таковым. Когда Князь выказывает желание присутствовать на собрании совета, председательствующий офицер направляет к нему в преддверие зала собраний брата, являющегося Князем Иерусалимским, или следует туда сам, если является Князем Иерусалимским, для того, чтобы должным образом опросить желающего посетить собрание вверенного ему совета брата, претендующего на принятие и почести Князя Иерусалимского. При положительном результате опроса председа-тельствующий офицер призывает всех присутствующих к порядку, и Князя Иерусалимского вводят в зал собраний под стальным сводом и усаживают по правую руку от председательствующего офицера. При посещении Князем Иерусалимским символической ложи, в которой нет посвященных степени Князя Иерусалимского, достаточно его слова чести и опроса по степени Мастера символической ложи. В таком случае председательствующий офицер назначает четверых наиболее достой-ных братьев из числа членов ложи (не офицеров), которые выходят в преддверие и вводят Князя Иерусалимского в зал собраний. Председательствующий офицер призывает всех присутствующих к порядку, составляется стальной свод, и Князя Иерусалимского ведут на Восток, где председательствующий офицер, если сам он не посвящен в степень Князя Иерусалимского, уступает ему свое место и передает молоток, который посетитель может взять или не взять. При выходе Князя Иерусалимского из зала собраний символической ложи соблюдается такой же церемониал, как при его входе.
3. В случае если у порога ложи находится просящий входа в нее Князь Иерусалимский, не имеющий при себе соответствующего патента, а между тем среди присут-ствующих братьев нет никого из посвященных в этот градус, председательствующий офицер назначает комитет из нескольких знающих и опытных братьев, кото-рые проводят опрос Князя Иерусалимского по степени, в которой открыты работы в данный момент, а также по прочим градусам, в которых в данной ложе ведутся работы. Затем Князь Иерусалимский дает слово чести в том, что действительно принадлежит к числу посвященных этой степени, и затем его вводят в зал собра-ний согласно церемониалу, описанному в п. 2.
4. Князья Иерусалимские обладают неотъемлемым правом инспекции любых работ в любых ложах и советах низших степеней, их регламентов, законов, уложений, ри-туалов и прочих документов, и таковой их власти никто и нигде не имеет права препятствовать и эту их власть оспаривать. В том случае, если пятеро Князей Иерусалимских собираются в одном месте, они становятся судебным органом по-следней инстанции для рассмотрения любых дел, которые предлагаются им на рассмотрение членами лож и советов всех низших градусов, и решение такого судебного органа обжалованию не подлежит. Такой властью наделил отдаленных предков нынешних Князей Иерусалимских народ Израиля. Они также обладают пра-вом находиться во всех ложах и советах низших градусов с покрытой головой и обращаться напрямую к председательствующему офицеру, не испрашивая на это особого разрешения.
5. Данными правами наделил народ Израиля первых Князей Иерусалимских за выдающиеся их заслуги перед страной и людьми в ней, а также за глубокие познание и опытность в Царственном Искусстве. По званию они были лишь на одну сту-пень ниже областеначальника Зоровавеля. Посему самим Князьям Иерусалимским следует тщательно блюсти чистоту своих рядов, дабы не оказался меж ними никто, кто не был бы достоин высокого звания преемника первых Князей и права воссе-дать в собраниях их.
[продолжение] 6. Князья Иерусалимские должны быть мудры, учтивы и сведущи в науке Ордена Вольных Каменщиков, неуклонно исполнять заповеди и законы Ордена, творить правосудие и поддерживать порядок в его ложах и советах.
7. В случае если Князь Иерусалимский ведет небезупречную жизнь в стенах лож и советов Ордена или в профанском мире, если он не всегда остается честным во всех своих предприятиях, с братьями или с профанами, Совет, к которому он принадлежит, большинством голосов его членов определяет ему меру наказания.
8. Если Князь Иерусалимский оскорбит другого Князя Иерусалимского или высмеет его, ему запрещается присутствовать на трех последующих собраниях Совета.
9. Если Князь Иерусалимский пошлет дуэльный вызов другому Князю Иерусалим-скому, или примет от него подобный вызов, он должен быть навечно исключен из членов своего Совета, имя его должно быть вычеркнуто из его списков, и уведом-ление об этом Верховный Совет должен направить во все свои советы и в симво-лические ложи.
10. Если Князь Иерусалимский в ходе избирательной кампании в профанском мире или в рамках масонского Ордена пользуется, ради себя или ради другого Князя Иерусалимского, незаконными средствами и способами, он навечно исключается из членов Совета.
11. Великий праздник Князей Иерусалимских проводится в двадцать третий день двенадцатого месяца по иудейскому календарю, в день вознесения народом Израиля благодарственных молитв Всевышнему за восстановление святого Храма. В тот же день ежегодно проводятся выборы и инсталляция офицерского состава Совета на следующий год. Второй праздник Князей Иерусалимских отмечается в двадцатый день десятого месяца по иудейскому календарю в память о триумфальном возвращении посланцев из Вавилона в Иерусалим.
7. В случае если Князь Иерусалимский ведет небезупречную жизнь в стенах лож и советов Ордена или в профанском мире, если он не всегда остается честным во всех своих предприятиях, с братьями или с профанами, Совет, к которому он принадлежит, большинством голосов его членов определяет ему меру наказания.
8. Если Князь Иерусалимский оскорбит другого Князя Иерусалимского или высмеет его, ему запрещается присутствовать на трех последующих собраниях Совета.
9. Если Князь Иерусалимский пошлет дуэльный вызов другому Князю Иерусалим-скому, или примет от него подобный вызов, он должен быть навечно исключен из членов своего Совета, имя его должно быть вычеркнуто из его списков, и уведом-ление об этом Верховный Совет должен направить во все свои советы и в симво-лические ложи.
10. Если Князь Иерусалимский в ходе избирательной кампании в профанском мире или в рамках масонского Ордена пользуется, ради себя или ради другого Князя Иерусалимского, незаконными средствами и способами, он навечно исключается из членов Совета.
11. Великий праздник Князей Иерусалимских проводится в двадцать третий день двенадцатого месяца по иудейскому календарю, в день вознесения народом Израиля благодарственных молитв Всевышнему за восстановление святого Храма. В тот же день ежегодно проводятся выборы и инсталляция офицерского состава Совета на следующий год. Второй праздник Князей Иерусалимских отмечается в двадцатый день десятого месяца по иудейскому календарю в память о триумфальном возвращении посланцев из Вавилона в Иерусалим.
Преимущества Державных Командоров Храма (27-й градус)
Державные Командоры при посещении лож низших градусов всегда носят головные уборы и мечи в ножнах на боку в открытой ложе.
При просьбе пройти опрос они могут согласиться на него, но могут и отказаться. В таком случае они должны положить свой меч на небольшой столик, поставленный перед ними и покрытый красным покровом с черной каймой. Если они не делают так, они подлежат опросу.
Они всегда восседают на Востоке по правую руку от председательствующего офицера.
Они могут согласиться исполнить обязанности председательствующего офицера, если им это предлагают, но могут и отказаться. Они не могут исполнять обязанности других офицеров.
Они могут вставать с места, входить и выходить из зала собраний без особого разрешения председательствующего офицера.
После обязательного тоста за здоровье короля они более не обязаны участвовать в общих тостах и могут пить или не пить по своему желанию.
Во время застолья председательствующий офицер при каждом тосте встает и говорит: «Почтенный Державный Командор, я хотел бы предложить тост за…», - и кланяется, и упомянутый Командор должен также встать, поклониться ложе, повторить «за…» и снова сесть. После этого братья могут пить.
Сами они не могут поднимать тосты за здоровье Державных Командоров.
Они должны входить в зал собраний и выходить из него с обнаженным мечом.
Они имеют право говорить в открытой ложе в любое время без чьего-либо разрешения.
Во время зачтения катехизисов они могут поправлять ошибающихся или запинающихся братьев.
Во время голосований они могут вместо председательствующего офицера объяснять ложе правила голосования. Сами они голосуют самыми последними. В случае неуверенности в результате голосования или споров о них самый старший из присутствующих Державных Командоров выбирается для вынесения решения.
Во время голосований в ложе каждый из них имеет право на семь голосов.
Они не могут становиться участниками судебных разбирательств и не могут понести наказание. Они могут быть судимы только ровней себе, и наказание для них определяется только Державным Трибуналом.
После стука в двери храма и объявления об их прибытии Вторым Стражем они сразу могут войти в храм, приветствовать председательствующего офицера и всех собравшихся и направиться к положенному им месту на Востоке. Остальные должны приветствовать их в ответ, затем все садятся.
При входе в храм других Державных Командоров, Державные Командоры, уже находящиеся в храме, остаются сидеть, и вошедшие сперва приветствуют их, а затем председательствующего офицера и всех собравшихся, те же приветствуют их в ответ сидя.
Державные Командоры при посещении лож низших градусов всегда носят головные уборы и мечи в ножнах на боку в открытой ложе.
При просьбе пройти опрос они могут согласиться на него, но могут и отказаться. В таком случае они должны положить свой меч на небольшой столик, поставленный перед ними и покрытый красным покровом с черной каймой. Если они не делают так, они подлежат опросу.
Они всегда восседают на Востоке по правую руку от председательствующего офицера.
Они могут согласиться исполнить обязанности председательствующего офицера, если им это предлагают, но могут и отказаться. Они не могут исполнять обязанности других офицеров.
Они могут вставать с места, входить и выходить из зала собраний без особого разрешения председательствующего офицера.
После обязательного тоста за здоровье короля они более не обязаны участвовать в общих тостах и могут пить или не пить по своему желанию.
Во время застолья председательствующий офицер при каждом тосте встает и говорит: «Почтенный Державный Командор, я хотел бы предложить тост за…», - и кланяется, и упомянутый Командор должен также встать, поклониться ложе, повторить «за…» и снова сесть. После этого братья могут пить.
Сами они не могут поднимать тосты за здоровье Державных Командоров.
Они должны входить в зал собраний и выходить из него с обнаженным мечом.
Они имеют право говорить в открытой ложе в любое время без чьего-либо разрешения.
Во время зачтения катехизисов они могут поправлять ошибающихся или запинающихся братьев.
Во время голосований они могут вместо председательствующего офицера объяснять ложе правила голосования. Сами они голосуют самыми последними. В случае неуверенности в результате голосования или споров о них самый старший из присутствующих Державных Командоров выбирается для вынесения решения.
Во время голосований в ложе каждый из них имеет право на семь голосов.
Они не могут становиться участниками судебных разбирательств и не могут понести наказание. Они могут быть судимы только ровней себе, и наказание для них определяется только Державным Трибуналом.
После стука в двери храма и объявления об их прибытии Вторым Стражем они сразу могут войти в храм, приветствовать председательствующего офицера и всех собравшихся и направиться к положенному им месту на Востоке. Остальные должны приветствовать их в ответ, затем все садятся.
При входе в храм других Державных Командоров, Державные Командоры, уже находящиеся в храме, остаются сидеть, и вошедшие сперва приветствуют их, а затем председательствующего офицера и всех собравшихся, те же приветствуют их в ответ сидя.
Как один еврей Иран купил
В этот день 25 февраля 1899 года, ровно 125 лет назад в Ницце в своем комфортабельном поместье умер Исраэль бар-Иосафат, не цадик, не стоматолог, не банкир. Ну почти. Даже не особенно еврей. В 29 лет он в Лондоне перешел в лютеранство, потом почти сразу переехал в Берлин и остаток жизни назывался Паулем Юлиусом Ройтером на немецкий лад. Так и прославился.
Ну он был журналистом-редактором, сам писал мало, зато много переводил и отслеживал ленты новостей со всего мира, сам рассылал сотни сообщений по всей Европе, давая постоянную работу огромному флоту почтовых голубей (да, голубей). Сразу отвечая на технический вопрос: телеграф он не признавал до 1851 года, потому что затраты на передачу сообщений не окупались, по его мнению, отдачей от публикаций. Он работал в Париже в агентстве у Аваса (теперь «Франс-пресс»), потом в Нидерландах, но потом все же осел в Лондоне, где и основал новостное агентство, о чем все уже, конечно, догадались. Это было как раз в 1851 году. Занималось агентство Рейтера бизнес-новостями Лондонской биржи, игрой на курсах, и без телеграфа было уже не прокормиться. Конечно, Рейтер разбогател — еще больше по сравнению со своей и так весьма выгодной женитьбой на дочери берлинского банкира Фридриха-Мартина Магнуса со «старыми деньгами». Это, равно как и сама профессия, ввело его в светские политические и деловые круги мировой финансовой столицы, что и привело в 1872 году к примечательному событию.
Персия находилась в состоянии глубокого финансового упадка и была фактически разорена, покрывая кредиты кредитами и все глубже залезая в торговый и бюджетный дефицит. Шах Насер ад-Дин выслушивал настойчивые предложения Александра II помочь финансами и экспертизой, специалистами, базами там, может, военное еще какое сотрудничество по стратегическим железным дорогам, ну дружить, в общем, у нас ведь широкая душа, - но все менее вежливо отказывался, указывая на то, что другой рукой Александр в это же время кроваво покоряет Туркестан, уничтожая местные эмираты и султанаты, да и Русско-персидские войны 1826-1828 годов еще не были забыты.
В общем, премьер-министр мирза Хусейн-хан активно приобщался в Лондоне к деловой жизни, вращаясь в парламентских и биржевых кругах, где наконец повстречался с Рейтером, только что получившим от троюродного брата мужа королевы Виктории, принца Альберта - герцога Эрнста Саксен-Кобург-Гота — баронский титул. Деликатная «Кембриджская история Ирана» размышляет вслух: «Казалось бы, нет никаких известных историкам документальных свидетельств того, что Хусейн-хан получил взятку». Ну нет — так нет. Но в результате премьер-министр убедил шаха подписать в 1872 году «Концессию Рейтера» - рамочное соглашение об учреждении Рейтером британской компании для управления иранской промышленностью.
Коротко говоря, все мощности, ресурсы и предприятия персидской империи в настоящем и будущем: все пути сообщения, железные и просто дороги, сельскохозяйственные угодья, мельницы, промышленные предприятия, обрабатывающие и производящие, шахты (кроме золота, серебра и драгоценных камней), леса, реки, горы, телеграф, телефон и прочие каналы связи, - переходили под управление компании на срок в 70 лет с автоматическим продлением вплоть до принятия сторонами решения о прекращении действия концессии.
#Англия #Россия #Иран #19век #история
В этот день 25 февраля 1899 года, ровно 125 лет назад в Ницце в своем комфортабельном поместье умер Исраэль бар-Иосафат, не цадик, не стоматолог, не банкир. Ну почти. Даже не особенно еврей. В 29 лет он в Лондоне перешел в лютеранство, потом почти сразу переехал в Берлин и остаток жизни назывался Паулем Юлиусом Ройтером на немецкий лад. Так и прославился.
Ну он был журналистом-редактором, сам писал мало, зато много переводил и отслеживал ленты новостей со всего мира, сам рассылал сотни сообщений по всей Европе, давая постоянную работу огромному флоту почтовых голубей (да, голубей). Сразу отвечая на технический вопрос: телеграф он не признавал до 1851 года, потому что затраты на передачу сообщений не окупались, по его мнению, отдачей от публикаций. Он работал в Париже в агентстве у Аваса (теперь «Франс-пресс»), потом в Нидерландах, но потом все же осел в Лондоне, где и основал новостное агентство, о чем все уже, конечно, догадались. Это было как раз в 1851 году. Занималось агентство Рейтера бизнес-новостями Лондонской биржи, игрой на курсах, и без телеграфа было уже не прокормиться. Конечно, Рейтер разбогател — еще больше по сравнению со своей и так весьма выгодной женитьбой на дочери берлинского банкира Фридриха-Мартина Магнуса со «старыми деньгами». Это, равно как и сама профессия, ввело его в светские политические и деловые круги мировой финансовой столицы, что и привело в 1872 году к примечательному событию.
Персия находилась в состоянии глубокого финансового упадка и была фактически разорена, покрывая кредиты кредитами и все глубже залезая в торговый и бюджетный дефицит. Шах Насер ад-Дин выслушивал настойчивые предложения Александра II помочь финансами и экспертизой, специалистами, базами там, может, военное еще какое сотрудничество по стратегическим железным дорогам, ну дружить, в общем, у нас ведь широкая душа, - но все менее вежливо отказывался, указывая на то, что другой рукой Александр в это же время кроваво покоряет Туркестан, уничтожая местные эмираты и султанаты, да и Русско-персидские войны 1826-1828 годов еще не были забыты.
В общем, премьер-министр мирза Хусейн-хан активно приобщался в Лондоне к деловой жизни, вращаясь в парламентских и биржевых кругах, где наконец повстречался с Рейтером, только что получившим от троюродного брата мужа королевы Виктории, принца Альберта - герцога Эрнста Саксен-Кобург-Гота — баронский титул. Деликатная «Кембриджская история Ирана» размышляет вслух: «Казалось бы, нет никаких известных историкам документальных свидетельств того, что Хусейн-хан получил взятку». Ну нет — так нет. Но в результате премьер-министр убедил шаха подписать в 1872 году «Концессию Рейтера» - рамочное соглашение об учреждении Рейтером британской компании для управления иранской промышленностью.
Коротко говоря, все мощности, ресурсы и предприятия персидской империи в настоящем и будущем: все пути сообщения, железные и просто дороги, сельскохозяйственные угодья, мельницы, промышленные предприятия, обрабатывающие и производящие, шахты (кроме золота, серебра и драгоценных камней), леса, реки, горы, телеграф, телефон и прочие каналы связи, - переходили под управление компании на срок в 70 лет с автоматическим продлением вплоть до принятия сторонами решения о прекращении действия концессии.
#Англия #Россия #Иран #19век #история
[продолжение]
Самое большое впечатление концессия произвела на английский истеблишмент. Крупный специалист по гипертерриториальным концессиям лорд Керзон, судя по газетным выдержкам, долго гонял воздух в ноздрях туда-сюда, а потом сумел из себя выдавить только «ну это самая большая передача прав на моей памяти». Палата лордов еще год спустя в своих дебатах отмечала, что «их милости явно были в шоке» (their Lordships must have been startled). Английский истеблишмент за два века просто привык к тому, что он в мире самый умный и деловой. Встряска была не лишней.
Конечно, заключение сделки вызвало волнения в стране, вылившиеся в массовые уличные протесты и вселившие такой ужас персиянам, что в 1890 году они поднялись на табачные бунты, протестуя даже против такой локальной и маленькой иностранной концессии. Конечно, это привело к постепенному замыканию и дичанию Ирана в средневековой осажденной крепости вплоть до II Мировой войны, когда снова пришлось открываться миру и Европе.
Конечно, Россия сотрясала лондонские кулуары и коридоры интригами и демаршами и в итоге частично добилась своего. И пыталась строить отношения с Ираном довольно долго, изображая дружбу, пока опять не сорвалась и не устроила туда интервенцию в 1909 году.
Но пока что концессию Рейтера отменили всего лишь год спустя, и амбициозный еврей ограничился лишь созданием одного валютного Имперского персидского банка, который действовал как государственный банк под управлением и покровительством генерала персидской армии британского баронета Альберта Хотум-Шиндлера, родившегося в каком-то оставшемся неизвестным еврейском местечке Нидерландов. В 1952 году банк решил перестать лицемерить и стал Британским Ближневосточным банком с отделениями в ряде стран Персидского залива. В 1959 году его перекупили китайцы, и он стал частью гонконгского финансового синдиката. Так устроен мир.
А Рейтеру в 1891 году подтвердили баронский титул уже в Англии, и он спокойно дожил свою жизнь в кругу семьи, со своим агентством, в богатстве и почестях, но явно кусая локти по поводу сорвавшейся покупки себе Ирана под бизнес-лабораторию.
Самое большое впечатление концессия произвела на английский истеблишмент. Крупный специалист по гипертерриториальным концессиям лорд Керзон, судя по газетным выдержкам, долго гонял воздух в ноздрях туда-сюда, а потом сумел из себя выдавить только «ну это самая большая передача прав на моей памяти». Палата лордов еще год спустя в своих дебатах отмечала, что «их милости явно были в шоке» (their Lordships must have been startled). Английский истеблишмент за два века просто привык к тому, что он в мире самый умный и деловой. Встряска была не лишней.
Конечно, заключение сделки вызвало волнения в стране, вылившиеся в массовые уличные протесты и вселившие такой ужас персиянам, что в 1890 году они поднялись на табачные бунты, протестуя даже против такой локальной и маленькой иностранной концессии. Конечно, это привело к постепенному замыканию и дичанию Ирана в средневековой осажденной крепости вплоть до II Мировой войны, когда снова пришлось открываться миру и Европе.
Конечно, Россия сотрясала лондонские кулуары и коридоры интригами и демаршами и в итоге частично добилась своего. И пыталась строить отношения с Ираном довольно долго, изображая дружбу, пока опять не сорвалась и не устроила туда интервенцию в 1909 году.
Но пока что концессию Рейтера отменили всего лишь год спустя, и амбициозный еврей ограничился лишь созданием одного валютного Имперского персидского банка, который действовал как государственный банк под управлением и покровительством генерала персидской армии британского баронета Альберта Хотум-Шиндлера, родившегося в каком-то оставшемся неизвестным еврейском местечке Нидерландов. В 1952 году банк решил перестать лицемерить и стал Британским Ближневосточным банком с отделениями в ряде стран Персидского залива. В 1959 году его перекупили китайцы, и он стал частью гонконгского финансового синдиката. Так устроен мир.
А Рейтеру в 1891 году подтвердили баронский титул уже в Англии, и он спокойно дожил свою жизнь в кругу семьи, со своим агентством, в богатстве и почестях, но явно кусая локти по поводу сорвавшейся покупки себе Ирана под бизнес-лабораторию.
Каждый раз к годовщинам Булгакова и тем более к новым экранизациям интернет начинают сотрясать экспертные экспертизы, лекции и многозначительные простыни про масонские аллюзии в «Мастере и Маргарите». Все они — точно такой же выспренний идиотский бред, как экскурсоводские тройные загибы про «масонские символы на московских-петербургских-бийских зданиях». Нет никаких масонских символов на российских зданиях. Точка. И нет никаких масонских аллюзий в «Мастере и Маргарите». Многоточие. Кроме одной. Обратно многоточие.
Абсолютно все мистические и мифологические образы в «МиМ» - плод таланта, воображения и образования Булгакова, начавшегося в обширной исторической и религиозной библиотеке его отца, историка и богослова. Булгаков никогда не принадлежал ни к каким закрытым обществам и эзотерическим кружкам ни в Киеве, ни в Москве, хотя сами эти кружки там, конечно, были. Круг его знакомых включал членов этих объединений, наверняка мистические темы время от времени всплывали в их разговорах, но никакого инициатического значения это для Булгакова не имело, и пошлые «исследователи» его творчества давно оставили бы его в покое, надоело, право слово. Ничего оккультного он нигде не «шифровал» и ни на что не «намекал». Нашли, понимаешь, Иоганна Тритемия.
Так вот, о единственной масонской аллюзии.
Только у кого-то из своих интеллигентных знакомых мог Булгаков подглядеть шапочку Мастера. Это простейшая на свете (после чепца — каля, как у Фреев) модель головного убора: матерчатый ободок с круглым донышком либо сшитая клиньями та же форма. Рыцарями использовалась как подшлемник, впоследствии стала украшаться и носиться без шлема, самостоятельно. У рыцарей это калотта. У религиозных иудеев — ермолка. У мусульман — тюбетейка. С меховой оторочкой и длинными клиньями — папаха. Всё просто. В современном обиходе до такой ермолки деградировал «ученый колпак» философа Дунса Скотта, и еще лет двадцать назад все понимали, что черная ермолка — конвенциональный символ академической науки (см. философ Лосев).
Но для нас здесь важно, что при посвящении в масонскую третью степень — градус Мастера - посвященному выдают черную круглую шапочку с ободком, но фактически обязательно с эмблемой. Там может быть вышита спереди золотом или серебром буква «М», могут быть две колонны, соединенные катенарной (цепной, «провисающей») аркой, что тоже похоже на букву «М», там могут быть циркуль с наугольником, может быть вервие с узлами по всему ободку, просто золотая или серебряная кайма. В одних ложах Мастера носят головные уборы, только когда собираются без Учеников и Подмастерьев. В других ложах Мастера постоянно в головных уборах, а остальные — нет. В третьих — только руководитель ложи в головном уборе, зато все время. В общем, шапочка Мастера — это единственная действительно масонская аллюзия в романе, вероятно, почерпнутая Булгаковым в вещах кого-то из его знакомых и, конечно, осмысленная в свете общеизвестных смысловых связей понятия «Мастер» в областях искусства, алхимии, масонства и истории. Никоим образом это не значит, что булгаковский Мастер — масон, что автор — масон, что Воланд — масон, а Осаф Семенович Литовский, который Латунский, — их великий мастер.
#масонство #тайныеобщества #современность #Булгаков
Абсолютно все мистические и мифологические образы в «МиМ» - плод таланта, воображения и образования Булгакова, начавшегося в обширной исторической и религиозной библиотеке его отца, историка и богослова. Булгаков никогда не принадлежал ни к каким закрытым обществам и эзотерическим кружкам ни в Киеве, ни в Москве, хотя сами эти кружки там, конечно, были. Круг его знакомых включал членов этих объединений, наверняка мистические темы время от времени всплывали в их разговорах, но никакого инициатического значения это для Булгакова не имело, и пошлые «исследователи» его творчества давно оставили бы его в покое, надоело, право слово. Ничего оккультного он нигде не «шифровал» и ни на что не «намекал». Нашли, понимаешь, Иоганна Тритемия.
Так вот, о единственной масонской аллюзии.
Только у кого-то из своих интеллигентных знакомых мог Булгаков подглядеть шапочку Мастера. Это простейшая на свете (после чепца — каля, как у Фреев) модель головного убора: матерчатый ободок с круглым донышком либо сшитая клиньями та же форма. Рыцарями использовалась как подшлемник, впоследствии стала украшаться и носиться без шлема, самостоятельно. У рыцарей это калотта. У религиозных иудеев — ермолка. У мусульман — тюбетейка. С меховой оторочкой и длинными клиньями — папаха. Всё просто. В современном обиходе до такой ермолки деградировал «ученый колпак» философа Дунса Скотта, и еще лет двадцать назад все понимали, что черная ермолка — конвенциональный символ академической науки (см. философ Лосев).
Но для нас здесь важно, что при посвящении в масонскую третью степень — градус Мастера - посвященному выдают черную круглую шапочку с ободком, но фактически обязательно с эмблемой. Там может быть вышита спереди золотом или серебром буква «М», могут быть две колонны, соединенные катенарной (цепной, «провисающей») аркой, что тоже похоже на букву «М», там могут быть циркуль с наугольником, может быть вервие с узлами по всему ободку, просто золотая или серебряная кайма. В одних ложах Мастера носят головные уборы, только когда собираются без Учеников и Подмастерьев. В других ложах Мастера постоянно в головных уборах, а остальные — нет. В третьих — только руководитель ложи в головном уборе, зато все время. В общем, шапочка Мастера — это единственная действительно масонская аллюзия в романе, вероятно, почерпнутая Булгаковым в вещах кого-то из его знакомых и, конечно, осмысленная в свете общеизвестных смысловых связей понятия «Мастер» в областях искусства, алхимии, масонства и истории. Никоим образом это не значит, что булгаковский Мастер — масон, что автор — масон, что Воланд — масон, а Осаф Семенович Литовский, который Латунский, — их великий мастер.
#масонство #тайныеобщества #современность #Булгаков