Несмотря на то, что в 2023 году самолёты в Южную Корею так и не полетели, транспортное сообщение между странами расширилось за счёт новой паромной линии, что не может не радовать российских дальневосточников, временно или постоянно проживающих здесь.
Слухи о запуске новой линии появились примерно год назад. Однако тогда JS Shipping (JS 해운) собиралась наладить сообщением между Владивостоком и Пхоханом (пров. Северная Кёнсан).
Но, видимо, что-то между компанией и администрацией города не заладилось и было принято решение перебазироваться в Сокчхо, в котором есть соответствующая инфраструктура и даже опыт подобного транспортного сообщения (2000 – 2014 гг.).
Автор этих строк, к слову, первый свой визит в Южную Корею осуществил именно на пароме, курсировавшем тогда по маршруту Зарубино-Сокчхо.
Неделю назад паром провёл успешные ходовые испытания с пассажирами на борту. По словам одного из участников пробного похода, судно «чисто и ново внутри», что не может не радовать, так как паром, курсирующий между Владивостоком и Тонхэ, по моему субъективному мнению выглядит несколько уставшим.
А сегодня прошла церемония официального запуска линии, в которой приняли участие представители законодательной и исполнительной власти города Сокчхо и провинции Канвон, а также целый депутат Национальной Ассамблеи. Первый обычный рейс «Восточной жемчужины №6» – именно так называется судно – намечен на 22 ноября.
Паром имеет водоизмещение 16 тыс. тонн и способен перевезти 700 пассажиров, 150TEU груза, 350 автомобилей. Курсировать он будет в два раза чаще, чем его конкурент «Eastern Dream».
О возможностях судна, работающего на уже действующей паромной линии Тонхэ-Владивосток я уже писал ранее здесь (https://t.me/helljoseon/626).
Нужная ли новая паромная линия? Безусловно, необходимость в ней есть, так как несмотря на (мягко говоря) не самые тёплые отношения между официальными Москвой и Сеулом, торговля между странами по-прежнему ведётся. Я уже не говорю о гуманитарных аспектах – в Южной Корее проживает более 100 тыс. русскоязычных корейцев и членов их семей, многие из которых имеют родственников на российском Дальнем Востоке.
К слову, по информации мэрии Тонхэ, за девять месяцев нынешнего года паром «Eastern Dream» (Тонхэ-Владивосток) сделал 39 рейсов и перевёз более 25,6 тыс. пассажиров. Большинство из них – почти 20 тыс. – были гражданами РФ, ещё 5,1 тыс. – южнокорейцы, почти 200 китайцев, 33 японца и более 500 граждан прочих стран.
Слухи о запуске новой линии появились примерно год назад. Однако тогда JS Shipping (JS 해운) собиралась наладить сообщением между Владивостоком и Пхоханом (пров. Северная Кёнсан).
Но, видимо, что-то между компанией и администрацией города не заладилось и было принято решение перебазироваться в Сокчхо, в котором есть соответствующая инфраструктура и даже опыт подобного транспортного сообщения (2000 – 2014 гг.).
Автор этих строк, к слову, первый свой визит в Южную Корею осуществил именно на пароме, курсировавшем тогда по маршруту Зарубино-Сокчхо.
Неделю назад паром провёл успешные ходовые испытания с пассажирами на борту. По словам одного из участников пробного похода, судно «чисто и ново внутри», что не может не радовать, так как паром, курсирующий между Владивостоком и Тонхэ, по моему субъективному мнению выглядит несколько уставшим.
А сегодня прошла церемония официального запуска линии, в которой приняли участие представители законодательной и исполнительной власти города Сокчхо и провинции Канвон, а также целый депутат Национальной Ассамблеи. Первый обычный рейс «Восточной жемчужины №6» – именно так называется судно – намечен на 22 ноября.
Паром имеет водоизмещение 16 тыс. тонн и способен перевезти 700 пассажиров, 150TEU груза, 350 автомобилей. Курсировать он будет в два раза чаще, чем его конкурент «Eastern Dream».
О возможностях судна, работающего на уже действующей паромной линии Тонхэ-Владивосток я уже писал ранее здесь (https://t.me/helljoseon/626).
Нужная ли новая паромная линия? Безусловно, необходимость в ней есть, так как несмотря на (мягко говоря) не самые тёплые отношения между официальными Москвой и Сеулом, торговля между странами по-прежнему ведётся. Я уже не говорю о гуманитарных аспектах – в Южной Корее проживает более 100 тыс. русскоязычных корейцев и членов их семей, многие из которых имеют родственников на российском Дальнем Востоке.
К слову, по информации мэрии Тонхэ, за девять месяцев нынешнего года паром «Eastern Dream» (Тонхэ-Владивосток) сделал 39 рейсов и перевёз более 25,6 тыс. пассажиров. Большинство из них – почти 20 тыс. – были гражданами РФ, ещё 5,1 тыс. – южнокорейцы, почти 200 китайцев, 33 японца и более 500 граждан прочих стран.
Telegram
Неконфуцианская Корея
Для справки, общая грузоподъемность парома составляет 150 автомобилей или 130 TEU. Он способен перевозить до 530 человек. Время в пути составляет около 22 часов.
Картинка позаимствована из презентации, продемонстрированной на семинаре «Знакомство с портом…
Картинка позаимствована из презентации, продемонстрированной на семинаре «Знакомство с портом…
А коллега, вот, пишет, ссылаясь на "Ъ", что авиасообщение с Кореей всё же планируется запустить. Но с Северной. https://t.me/dechaebolization/62
Telegram
Дечеболизация
🇰🇵 По данным «Ъ», Росавиация предложила российским авиаперевозчикам начать полеты в Пхеньян.
Представители регулятора обсуждают с коллегами из КНДР возможности расширения авиасообщения между странами. Пока, по данным «Ъ», предложение поступило в «Аэрофлот»…
Представители регулятора обсуждают с коллегами из КНДР возможности расширения авиасообщения между странами. Пока, по данным «Ъ», предложение поступило в «Аэрофлот»…
Вышел сборник «Современные проблемы Корейского полуострова: 2023», в котором опубликованы тезисы докладов участников XXVII научной конференции корееведов России и стран СНГ, прошедшей в начале года.
https://www.iccaras.ru/matconf.html?id=1370
На конференции один из авторов данного ТГ имел честь прочитать свой доклад, посвященный предварительным результатам исследования мест компактного проживания корё сарам в Южной Корее.
С тех пор, конечно, многое изменилось как в самих этнических анклавах, так и в представлениях автора этих строк о них, однако некоторые выводы до сих пор актуальны, поэтому рекомендую к прочтению.
https://lk.iccaras.ru/assets/components/dsgfileupload/files/ff2de2.pdf
https://www.iccaras.ru/matconf.html?id=1370
На конференции один из авторов данного ТГ имел честь прочитать свой доклад, посвященный предварительным результатам исследования мест компактного проживания корё сарам в Южной Корее.
С тех пор, конечно, многое изменилось как в самих этнических анклавах, так и в представлениях автора этих строк о них, однако некоторые выводы до сих пор актуальны, поэтому рекомендую к прочтению.
https://lk.iccaras.ru/assets/components/dsgfileupload/files/ff2de2.pdf
Андрей Николаевич в своём недавнем интервью отметил, что Южная Корея является достаточно безопасной страной с низким уровнем преступности, хотя жулики и мошенники тут тоже водятся, конечно.
Действительно, оставив кошелёк/телефон/сумку в общественном транспорте или на столике в кафе, вы с большой долей вероятности сможете вернуть их обратно, обратившись в полицию или просто вернувшись в то же место. А заснув в объятиях Морфея где-то на лавке в парке, вы рискуете разве что подхватить простуду.
Но есть в Южной Корее одна интересная особенность – чрезвычайно высокий уровень воровства велосипедов…
Согласно статистике, в 2022 году в Южной Корее было обворовано 3183 квартиры, 4055 магазина, совершено 278 карманных краж и украдено 12 033 велосипеда. Двенадцать тысяч тридцать три!!!😱
При этом уровень раскрываемости таких угонов чрезвычайно низок. Из более чем 12 тыс. краж великов в 2022 году были раскрыты менее 4 тыс. случаев, то есть около 33%. Хотя в целом уровень раскрываемости преступлений, связанных с хищением чужого имущества, составляет более 60%.
Почему я внезапно решил поделиться с уважаемыми читателями этой информацией?
Дело в том, что я сам в мае нынешнего года оказался вовлечён в неприятную историю. У меня угнали велосипед…
Конечно, основной причиной кражи явилась моя полная беспечность, вызванная тем чувством абсолютной безопасности, которое приятно окутывает тебя, когда ты оказываешься в Южной Корее. Вот и я в какой-то момент перестал пристёгивать своего железного коня, когда парковал его во дворе собственного дома. Зачем тратить время на разматывание велосипедного замка, пристёгивание его к другому велосипеду или железной трубе стояночного места, если в Южной Корее практически не воруют? Оказалось, что воруют как раз велосипеды…
Вернувшись однажды домой после трёхдневной командировки, я решил съездить в магазин за продуктами. Вышел во двор и… не обнаружил свой МТВ.
«Забыл на станции», - подумал я и поплёлся пешком на станцию метро. Однако на станции велосипеда я тоже не нашёл.
«Забрали смотрители станции», - решил я и пошёл к местному начальству. Однако местные чиновники только развели руками, сообщив, что если и убирают велики со стоянки, то только спустя месяц или два, предварительно наклеив на него специальный стикер.
Холодок пробежал у меня по спине. Неужели… и я со всех ног помчался обратно к своему многоквартирному дому, чтобы поинтересоваться уже у местных дядечек-сторожей, не проявили ли они заботу о моём железном друге.
Оказалось, что и они ничего о велосипеде не знают.
В отчаянии я попросил показать мне видео, записанное камерами наружного наблюдения. Однако точка CCTV над нашим двором находится настолько высоко (на 15 этаже), что понять, какой из чёрных силуэтов – мой велик, я так и не смог.
Полностью осознав, наконец, что я остался без своего двухколёсного транспорта, я отправился домой, попутно обдумывая случившееся.
«Если велосипед украли, то, скорее всего, с целью продажи», - подумал я и решил на всякий случай проверить местную барахолку – сайт «Тангын» (당근). И буквально одним из первых оказалось объявление о продаже моего велосипеда!
К сожалению, сделка к этом моменту уже была завершена. Каких-то пару часов назад…
Заскринив на всякий случай сообщение я решил, что единственным выходом в сложившейся ситуации станет обращение в полицию. Что я и сделал.
Полицейские (к моему удивлению) внимательно выслушали мой рассказ, объяснили, как составить заявление, и даже попросили скинуть ссылку на объявление на сайте «Тангын» и его скрины на специальный полицейский номер. А затем любезно довезли до дома и даже сфотографировали «место преступления».
Действительно, оставив кошелёк/телефон/сумку в общественном транспорте или на столике в кафе, вы с большой долей вероятности сможете вернуть их обратно, обратившись в полицию или просто вернувшись в то же место. А заснув в объятиях Морфея где-то на лавке в парке, вы рискуете разве что подхватить простуду.
Но есть в Южной Корее одна интересная особенность – чрезвычайно высокий уровень воровства велосипедов…
Согласно статистике, в 2022 году в Южной Корее было обворовано 3183 квартиры, 4055 магазина, совершено 278 карманных краж и украдено 12 033 велосипеда. Двенадцать тысяч тридцать три!!!😱
При этом уровень раскрываемости таких угонов чрезвычайно низок. Из более чем 12 тыс. краж великов в 2022 году были раскрыты менее 4 тыс. случаев, то есть около 33%. Хотя в целом уровень раскрываемости преступлений, связанных с хищением чужого имущества, составляет более 60%.
Почему я внезапно решил поделиться с уважаемыми читателями этой информацией?
Дело в том, что я сам в мае нынешнего года оказался вовлечён в неприятную историю. У меня угнали велосипед…
Конечно, основной причиной кражи явилась моя полная беспечность, вызванная тем чувством абсолютной безопасности, которое приятно окутывает тебя, когда ты оказываешься в Южной Корее. Вот и я в какой-то момент перестал пристёгивать своего железного коня, когда парковал его во дворе собственного дома. Зачем тратить время на разматывание велосипедного замка, пристёгивание его к другому велосипеду или железной трубе стояночного места, если в Южной Корее практически не воруют? Оказалось, что воруют как раз велосипеды…
Вернувшись однажды домой после трёхдневной командировки, я решил съездить в магазин за продуктами. Вышел во двор и… не обнаружил свой МТВ.
«Забыл на станции», - подумал я и поплёлся пешком на станцию метро. Однако на станции велосипеда я тоже не нашёл.
«Забрали смотрители станции», - решил я и пошёл к местному начальству. Однако местные чиновники только развели руками, сообщив, что если и убирают велики со стоянки, то только спустя месяц или два, предварительно наклеив на него специальный стикер.
Холодок пробежал у меня по спине. Неужели… и я со всех ног помчался обратно к своему многоквартирному дому, чтобы поинтересоваться уже у местных дядечек-сторожей, не проявили ли они заботу о моём железном друге.
Оказалось, что и они ничего о велосипеде не знают.
В отчаянии я попросил показать мне видео, записанное камерами наружного наблюдения. Однако точка CCTV над нашим двором находится настолько высоко (на 15 этаже), что понять, какой из чёрных силуэтов – мой велик, я так и не смог.
Полностью осознав, наконец, что я остался без своего двухколёсного транспорта, я отправился домой, попутно обдумывая случившееся.
«Если велосипед украли, то, скорее всего, с целью продажи», - подумал я и решил на всякий случай проверить местную барахолку – сайт «Тангын» (당근). И буквально одним из первых оказалось объявление о продаже моего велосипеда!
К сожалению, сделка к этом моменту уже была завершена. Каких-то пару часов назад…
Заскринив на всякий случай сообщение я решил, что единственным выходом в сложившейся ситуации станет обращение в полицию. Что я и сделал.
Полицейские (к моему удивлению) внимательно выслушали мой рассказ, объяснили, как составить заявление, и даже попросили скинуть ссылку на объявление на сайте «Тангын» и его скрины на специальный полицейский номер. А затем любезно довезли до дома и даже сфотографировали «место преступления».
❤1
Воодушевлённый таким обращением в полицейском участке я уверился в том, что нарушителя скоро задержат, а велик прикатят прямо к моей двери добрые дяди-полицейские.
«Ну, а как не задержать преступника, если есть ссылка на его профиль, а регистрация на сайтах в Южной Корее, как известно, возможна только по номеру телефона, который, в свою очередь, привязан к удостоверению личности?», - думал я.
Однако, к моему удивлению, по горячим следам похитителя задержать не удалось даже несмотря на то, что буквально на следующий день велокрад выставил с того же аккаунта на продажу ещё один велосипед!
Казалось бы, вот она возможность задержать преступника с поличным! Но в полиции мне вежливо объяснили, что так как заявления о похищении от хозяина именно этого велика пока не поступало, то и оснований кого-то задерживать у них нет.
Наверное, можно было бы проявить инициативу и поехать поговорить с продавцом ворованных велосипедов самостоятельно. Однако разум подсказывал, что самосуд не является в данном случае выходом и может не только помешать следствию, но и навредить мне самому. Всё-таки я не гражданин Южной Кореи…
И потянулись долгие дни ожидания...
Спустя месяц я полностью разуверился в способности южнокорейских следователей распутать столь сложное дело.
«Видимо, все силы брошены на поиски похитителей цветов с клумбы или профилактику табакокурения в общественных местах», - подумал я и купил себе новый велосипед, выбрав в этот раз шоссейник, который, признаюсь честно, уже давно хотел приобрести.
В течение лета я исправно получал из полиции смс-ки, согласно которым моё дело было поручено следователю Хо из 4-го отдела нашей городской полиции и усердно им расследовалось.
Корейские друзья подшучивали, что так же по смс меня оповестят и о закрытии дела спустя примерно шесть месяцев.
«Ну, а как не задержать преступника, если есть ссылка на его профиль, а регистрация на сайтах в Южной Корее, как известно, возможна только по номеру телефона, который, в свою очередь, привязан к удостоверению личности?», - думал я.
Однако, к моему удивлению, по горячим следам похитителя задержать не удалось даже несмотря на то, что буквально на следующий день велокрад выставил с того же аккаунта на продажу ещё один велосипед!
Казалось бы, вот она возможность задержать преступника с поличным! Но в полиции мне вежливо объяснили, что так как заявления о похищении от хозяина именно этого велика пока не поступало, то и оснований кого-то задерживать у них нет.
Наверное, можно было бы проявить инициативу и поехать поговорить с продавцом ворованных велосипедов самостоятельно. Однако разум подсказывал, что самосуд не является в данном случае выходом и может не только помешать следствию, но и навредить мне самому. Всё-таки я не гражданин Южной Кореи…
И потянулись долгие дни ожидания...
Спустя месяц я полностью разуверился в способности южнокорейских следователей распутать столь сложное дело.
«Видимо, все силы брошены на поиски похитителей цветов с клумбы или профилактику табакокурения в общественных местах», - подумал я и купил себе новый велосипед, выбрав в этот раз шоссейник, который, признаюсь честно, уже давно хотел приобрести.
В течение лета я исправно получал из полиции смс-ки, согласно которым моё дело было поручено следователю Хо из 4-го отдела нашей городской полиции и усердно им расследовалось.
Корейские друзья подшучивали, что так же по смс меня оповестят и о закрытии дела спустя примерно шесть месяцев.
Однако, в 20-х числах июля мне внезапно позвонил тот самый следователь Хо и попросил зайти в главное полицейское управление, чтобы снова дать показания.
К моему величайшему удивлению, оказалось, что дело моё действительно расследуется. Хо показал мне внушительную стопку бумаги, где помимо моих показаний были собраны фото места преступления, скриншоты объявления о продаже велика неизвестным злоумышленником и даже пара стоп-кадров из записей CCTV во дворе. Оказывается, полицейские изъяли их у нашего домоуправления и внимательно просмотрели кадр за кадром!!
После ознакомления меня с деталями расследования, Хо снова взял у меня показания, распечатал их и попросил поставить на каждом листе и на особенно важных ответах отпечаток пальца. Ранее такую же процедуру я прошёл, когда подавал заявление в отделении полиции рядом с домом.
На вопрос о дальнейших следственных действиях Хо сообщил, что намерен подать официальный запрос на он-лайн площадку, чтобы те предоставили личные данные того самого “프기” (никнэйм велокрада).
А спустя ещё пару недель Хо снова мне позвонил и сказал, что со мной хочет поговорить… отец преступника. Оказалось, что кражу совершил местный школьник… Папаша долго извинялся и просил понять и простить непутёвого подростка, а также предложил возместить стоимость похищенного имущества и выплатить компенсацию за мои моральные страдания.
От предложения о выплате компенсации я, конечно, не отказался, а вот про моральные страдания попросил не беспокоиться. Тем более, что я к тому времени уже третий месяц наслаждался совершенно новым уровнем скорости моего новенького шоссейного велосипеда.
В итоге я заключил соглашение с отцом горе-похитителя: он выплатил мне стоимость нового велика, а я попросил суд строго не наказывать мальца. Всё в рамках южнокорейского законодательства (насколько мне известно).
Примечательно, что просьбу эту следователь Хо попросил выразить тоже через смс.
На полученные деньги я тут же купил себе новый МТВ. Точно такой же модели, как и украденный, но яркого мятного цвета. Теперь я вижу свой велик за 500 метров от стоянки и уверен, что легко продать столь заметный экземпляр новому похитителю будет заметно сложнее.
Кроме того, теперь во дворе велосипед меня дожидается прикованный сразу двумя велозамками, а шоссейник, к неудовольствию супруги, я вообще держу на балконе. Всё-таки он в два раза дороже МТВ.
К моему величайшему удивлению, оказалось, что дело моё действительно расследуется. Хо показал мне внушительную стопку бумаги, где помимо моих показаний были собраны фото места преступления, скриншоты объявления о продаже велика неизвестным злоумышленником и даже пара стоп-кадров из записей CCTV во дворе. Оказывается, полицейские изъяли их у нашего домоуправления и внимательно просмотрели кадр за кадром!!
После ознакомления меня с деталями расследования, Хо снова взял у меня показания, распечатал их и попросил поставить на каждом листе и на особенно важных ответах отпечаток пальца. Ранее такую же процедуру я прошёл, когда подавал заявление в отделении полиции рядом с домом.
На вопрос о дальнейших следственных действиях Хо сообщил, что намерен подать официальный запрос на он-лайн площадку, чтобы те предоставили личные данные того самого “프기” (никнэйм велокрада).
А спустя ещё пару недель Хо снова мне позвонил и сказал, что со мной хочет поговорить… отец преступника. Оказалось, что кражу совершил местный школьник… Папаша долго извинялся и просил понять и простить непутёвого подростка, а также предложил возместить стоимость похищенного имущества и выплатить компенсацию за мои моральные страдания.
От предложения о выплате компенсации я, конечно, не отказался, а вот про моральные страдания попросил не беспокоиться. Тем более, что я к тому времени уже третий месяц наслаждался совершенно новым уровнем скорости моего новенького шоссейного велосипеда.
В итоге я заключил соглашение с отцом горе-похитителя: он выплатил мне стоимость нового велика, а я попросил суд строго не наказывать мальца. Всё в рамках южнокорейского законодательства (насколько мне известно).
Примечательно, что просьбу эту следователь Хо попросил выразить тоже через смс.
На полученные деньги я тут же купил себе новый МТВ. Точно такой же модели, как и украденный, но яркого мятного цвета. Теперь я вижу свой велик за 500 метров от стоянки и уверен, что легко продать столь заметный экземпляр новому похитителю будет заметно сложнее.
Кроме того, теперь во дворе велосипед меня дожидается прикованный сразу двумя велозамками, а шоссейник, к неудовольствию супруги, я вообще держу на балконе. Всё-таки он в два раза дороже МТВ.
😁1
Пока все вокруг обсуждают любовь Юн Соннёля к собакам, практически незамеченной оказалась новость о (возможном) появлении нового транспортного маршрута между южнокорейской провинцией Канвон (на Севере такая тоже имеется) и Приморьем.
На этот раз линия не пассажирская, а грузовая. Вчера по ней из порта Окке (Каннын) отправился первый рейс, нагруженный товарами семи местных предприятий, которые уже с 10 декабря планируется начать реализовывать через специальные торговые площадки российским потребителям.
Новость довольно интересная, учитывая политику нынешнего южнокорейского лидера. Кажется, что в то время, как Юн прилагает значительные усилия для разрушения российско-южнокорейских отношений, провинция Канвон изо всех сил старается их развивать…
На этот раз линия не пассажирская, а грузовая. Вчера по ней из порта Окке (Каннын) отправился первый рейс, нагруженный товарами семи местных предприятий, которые уже с 10 декабря планируется начать реализовывать через специальные торговые площадки российским потребителям.
Новость довольно интересная, учитывая политику нынешнего южнокорейского лидера. Кажется, что в то время, как Юн прилагает значительные усилия для разрушения российско-южнокорейских отношений, провинция Канвон изо всех сил старается их развивать…
В среду с высокой трибуны южнокорейского парламента вновь прозвучали слова о необходимости привлечения в страну мигрантов, без которых Южная Корея «не сможет избежать исчезновения».
Об этом заявил министр юстиции Хан Донхун, который, к слову, занимает вторую позицию по популярности в рейтинге возможных преемников Юн Соннёля на посту президента, согласно проведённому недавно опросу.
Что же предлагает Хан? В целом всё то же, что и летом. Усилить контроль над приезжими и принимать только тех, кто нужен и достоин того, чтобы поработать на южнокорейскую экономику.
Отказаться от принципов гуманизма и мультикультурализма в пользу прагматизма, или, как он выразился «практических интересов граждан».
Хан опять раскритиковал европейскую миграционную политику, назвав её провальной и находящейся под влиянием колониального прошлого, обозначенного им как «первородный грех».
Стоит отметить, что слова эти звучат на фоне значительного увеличения квоты по приёму гастарбайтеров (E-9) сразу на 37,5% до 165 тыс. человек в будущем году, а также расширении сферы их занятости, куда теперь попадут и заведения общепита.
Одновременно с этим правительство полностью лишило финансирования Центры поддержки иностранных рабочих, которые худо-бедно помогали проживающим в стране трудовым мигрантам справляться с повседневными трудностями, в том числе вызванными незнанием языка.
Таким образом, при нынешнем правительстве страны, похоже, вырисовывается чёткий тренд на отказ от интеграции трудовых мигрантов в южнокорейский социум. Вместо этого администрация Юна хочет выстроить систему использования иностранной рабочей силы в течение строго отведённого трудовым контрактом периода. И счастье быть нанятым на южнокорейский завод или в поле нужно будет еще заслужить, доказав знание корейского языка. А после завершения срока контракта первым самолетом вернуться на родину.
Как в таких условиях планируется решить проблемы сокращения населения, мне лично непонятно. Логика подсказывает, что для этого хотя бы часть гастарбайтеров должна осесть в Южной Корее.
Кроме того, если Хан так хочет принимать лишь лучших из лучших, которыев драке в рамках свободной конкуренции должны будут заслужить право интегрироваться в южнокорейское общество, хотелось бы узнать, отчего же сейчас американские или западноевропейские спецы не рвутся на работу в Южную Корею? Напротив, довольно значительная часть южнокорейской молодёжи спит и видит, как бы уехать на ПМЖ в Америку или Европу.
Не совсем понятной выглядит в этой связи и политика в отношении зарубежных соотечественников. С одной стороны, звучат прекрасные слова о возвращении на родину, а, с другой, иноэтничным супругам тех же соотечественников дают ущербный статус иждивенца (виза F-1), запрещая практически любое трудоустройство.
Об этом заявил министр юстиции Хан Донхун, который, к слову, занимает вторую позицию по популярности в рейтинге возможных преемников Юн Соннёля на посту президента, согласно проведённому недавно опросу.
Что же предлагает Хан? В целом всё то же, что и летом. Усилить контроль над приезжими и принимать только тех, кто нужен и достоин того, чтобы поработать на южнокорейскую экономику.
Отказаться от принципов гуманизма и мультикультурализма в пользу прагматизма, или, как он выразился «практических интересов граждан».
Хан опять раскритиковал европейскую миграционную политику, назвав её провальной и находящейся под влиянием колониального прошлого, обозначенного им как «первородный грех».
Стоит отметить, что слова эти звучат на фоне значительного увеличения квоты по приёму гастарбайтеров (E-9) сразу на 37,5% до 165 тыс. человек в будущем году, а также расширении сферы их занятости, куда теперь попадут и заведения общепита.
Одновременно с этим правительство полностью лишило финансирования Центры поддержки иностранных рабочих, которые худо-бедно помогали проживающим в стране трудовым мигрантам справляться с повседневными трудностями, в том числе вызванными незнанием языка.
Таким образом, при нынешнем правительстве страны, похоже, вырисовывается чёткий тренд на отказ от интеграции трудовых мигрантов в южнокорейский социум. Вместо этого администрация Юна хочет выстроить систему использования иностранной рабочей силы в течение строго отведённого трудовым контрактом периода. И счастье быть нанятым на южнокорейский завод или в поле нужно будет еще заслужить, доказав знание корейского языка. А после завершения срока контракта первым самолетом вернуться на родину.
Как в таких условиях планируется решить проблемы сокращения населения, мне лично непонятно. Логика подсказывает, что для этого хотя бы часть гастарбайтеров должна осесть в Южной Корее.
Кроме того, если Хан так хочет принимать лишь лучших из лучших, которые
Не совсем понятной выглядит в этой связи и политика в отношении зарубежных соотечественников. С одной стороны, звучат прекрасные слова о возвращении на родину, а, с другой, иноэтничным супругам тех же соотечественников дают ущербный статус иждивенца (виза F-1), запрещая практически любое трудоустройство.
Telegram
Неконфуцианская Корея
Пока вся Корея изнывала от жары и влажности середины июля, на Чечжудо прошёл 46-й форум Торгово-промышленной палаты, на котором министр юстиции Хан Донхун выступил с «революционным» заявлением о необходимости создания специального координационного органа…
На тему визы F-1 на прошлой неделе высказался один из ведущих русскоязычных корееведов В.М. Тихонов в своей авторской колонке в южнокорейской газете “한겨레”.
Профессор Университета Осло особенно отмечает дискриминирующий характер визы для не относящихся к корейцам членов семей корё сарам. Обладателям этого типа визы запрещается вести любую трудовую деятельность, за исключением сезонных работ на полях.
В результате в таких семьях складывается парадоксальная ситуация, когда супруг-кореец и дети могут являются обладателями визы F-4, а супруг не-кореец получает визу «визитёра-иждивенца» F-1. Как это согласуется со стремлением насытить внутренний рынок рабочими руками остаётся не совсем понятным.
https://m.hani.co.kr/arti/opinion/column/1120160.html
Профессор Университета Осло особенно отмечает дискриминирующий характер визы для не относящихся к корейцам членов семей корё сарам. Обладателям этого типа визы запрещается вести любую трудовую деятельность, за исключением сезонных работ на полях.
В результате в таких семьях складывается парадоксальная ситуация, когда супруг-кореец и дети могут являются обладателями визы F-4, а супруг не-кореец получает визу «визитёра-иждивенца» F-1. Как это согласуется со стремлением насытить внутренний рынок рабочими руками остаётся не совсем понятным.
https://m.hani.co.kr/arti/opinion/column/1120160.html
А я тем временем продолжаю свои путешествия по местам компактного проживания русскоговорящих мигрантов из стран постсоветского пространства в Южной Корее.
Наиболее крупные этно-культурные анклавы уже позади, поэтому пришло время менее населенных районов. И первую такую поездку я совершил на минувшей неделе.
До сих пор я был уверен, что в целом знаком с Кореей за пределами крупных и даже средних городов. Однако провинция Северная Чхунчхон смогла меня поразить… Небольшие городки, связанные железнодорожной инфраструктурой, кажется, оставшейся еще со времен японского колониального правления, отдельными своими частями застыли если не в конце 1960х, то где-то в начале 1980х годов. Вот и в здании «автовокзала» на жд станции Чудок меня так и не покинуло чувство, будто я где-то в Раджине или Мишане (образца начала 2000-х).
#провинциальнаяэстетика #완전히시골
Наиболее крупные этно-культурные анклавы уже позади, поэтому пришло время менее населенных районов. И первую такую поездку я совершил на минувшей неделе.
До сих пор я был уверен, что в целом знаком с Кореей за пределами крупных и даже средних городов. Однако провинция Северная Чхунчхон смогла меня поразить… Небольшие городки, связанные железнодорожной инфраструктурой, кажется, оставшейся еще со времен японского колониального правления, отдельными своими частями застыли если не в конце 1960х, то где-то в начале 1980х годов. Вот и в здании «автовокзала» на жд станции Чудок меня так и не покинуло чувство, будто я где-то в Раджине или Мишане (образца начала 2000-х).
#провинциальнаяэстетика #완전히시골
Среди интересных явлений, связанных с такими этно-культурными анклавами, не могу не отметить стремление предпринимателей осваивать рынок иноязычных потребителей.
Особенно это заметно в тех местах, где возрастает поток клиентов определенной языковой группы. К примеру, в районе Нэри города Ансон селится все больше русскоязычных мигрантов, поэтому и «тёкпаль» должен непременно стать «вкусненьким» именно для них.
А в центральном поселении уезда Чинчхон напротив присутствие русскоговорящих фиксируется с трудом, оттого и заведение, продающее самсу и другие хлебо-булочные изделия, ориентируется на обслуживание автохтонного населения.
Особенно это заметно в тех местах, где возрастает поток клиентов определенной языковой группы. К примеру, в районе Нэри города Ансон селится все больше русскоязычных мигрантов, поэтому и «тёкпаль» должен непременно стать «вкусненьким» именно для них.
А в центральном поселении уезда Чинчхон напротив присутствие русскоговорящих фиксируется с трудом, оттого и заведение, продающее самсу и другие хлебо-булочные изделия, ориентируется на обслуживание автохтонного населения.
Надеюсь, уважаемые подписчики последовали моему совету и запаслись к приходу зимы красными бобами? Да-да, на дворе снова «тончжи».
И, так как сегодня еще и пятница, не могу не рассказать об интересной альтернативе «пхатчук» - одном из любимых мною южнокорейских видов пива, который делают как раз с добавлением красных бобов, отпугивающих злых духов, которые стремятся пролезть в наш мир в самую длинную ночь в году.
Производит его небольшая компания Gamja Island (감자아일랜드) в любимом мною городе Чхунчхон. Сладковатый средней плотности стаут (5,4%) с умеренной горечью (IBU 24,7) и лёгким привкусом пряника немного напоминает мне Pryanik Stout от тульской пивоварни Salden’s.
Интересно, что подают его в фирменных заведениях в стаканах, край которых предварительно покрывают тонким слоем «пхаткомуль» (팥고물) – муки из перетёртого отваренного пхата, известной среди корё сарам как «кумури».
Наверное, лучше всего закусывать его ттоком, однако я всё же предпочитаю сушёное мясо или твердый сыр.
И, так как сегодня еще и пятница, не могу не рассказать об интересной альтернативе «пхатчук» - одном из любимых мною южнокорейских видов пива, который делают как раз с добавлением красных бобов, отпугивающих злых духов, которые стремятся пролезть в наш мир в самую длинную ночь в году.
Производит его небольшая компания Gamja Island (감자아일랜드) в любимом мною городе Чхунчхон. Сладковатый средней плотности стаут (5,4%) с умеренной горечью (IBU 24,7) и лёгким привкусом пряника немного напоминает мне Pryanik Stout от тульской пивоварни Salden’s.
Интересно, что подают его в фирменных заведениях в стаканах, край которых предварительно покрывают тонким слоем «пхаткомуль» (팥고물) – муки из перетёртого отваренного пхата, известной среди корё сарам как «кумури».
Наверное, лучше всего закусывать его ттоком, однако я всё же предпочитаю сушёное мясо или твердый сыр.
С утра пораньше (по чосонскому времени) хочу поделиться информацией о двух замечательных на мой взгляд каналах уважаемых коллег-корееведов.
На ТК «Дечеболизация» коллега из Владивостока Марина Кукла внимательно следит за событиями, связанными с экономикой государств Корейского полуострова.
А коллега из Москвы Мария Осетрова не только любит читать книжки, о чём постоянно пишет на своём ТК «Читаю и пишу о Корее», но и является большим знатоком корейской кухни.
Оба канала по-домашнему уютные и не занимаются бесконечными репостами одних и тех же «сенсационных» новостей, генерируя собственный оригинальный контент. Одним словом, рекомендую.
На ТК «Дечеболизация» коллега из Владивостока Марина Кукла внимательно следит за событиями, связанными с экономикой государств Корейского полуострова.
А коллега из Москвы Мария Осетрова не только любит читать книжки, о чём постоянно пишет на своём ТК «Читаю и пишу о Корее», но и является большим знатоком корейской кухни.
Оба канала по-домашнему уютные и не занимаются бесконечными репостами одних и тех же «сенсационных» новостей, генерируя собственный оригинальный контент. Одним словом, рекомендую.
Пока большая часть мира была охвачена новогодним ликованием, международники и страноведы, как всегда, развлекались прочтением посланий глав государств, адресованных Городу и миру.
Не уверен, что новогодняя речь Юн Соннёля претендует на звание выдающейся или революционной. В ней, как это часто бывает, прозвучали символические обещания сделать жизнь народа лучше, поднять экономику до невиданных высот и вывести Южную Корею в ряд стран-лидеров в области НТП.
Одним словом – «снова совершить большой скачок».
Однако некоторые высказывания южнокорейского лидера показались мне довольно интересными, чем и хотелось бы поделиться с уважаемыми читателями в этот всё ещё праздничный день.
Во-первых, как и в прошлом году, Юн снова обратился не только к гражданам страны, но и зарубежным соотечественникам, даже указав их примерное число – около 7 млн – и использовав устоявшуюся форму «чеве тонпхо» (재외동포) вместо прошлогодней «хэве тонпхо» (해외동포). Означает ли этот нюанс изменение отношения к ним со стороны администрации президента, к сожалению, не очень понятно.
Во-вторых, содержательная часть речи, в которой представлены конкретные цифры, символизирующие достижения 2023 года, начинается с перечисления международных поездок Юна. Видимо, этим нынешний президент действительно гордится. 96 стран! 151 встреча! Не могу отделаться от мысли о том, что в кабинете у Юна на самом видном месте висит большая карта мира, в которую воткнуты маленькие флажки, означающие, что очередная страна удостоилась его визита. Global Korea 만세!
При этом более значимое, на мой взгляд, достижение, связанное с рекордно низким уровнем безработицы, президентские спичрайтеры почему-то поставили на второе место…
В-третьих, президент Южной Кореи заявил о необходимости проведения трёх больших структурных реформ – трудовой, образовательной и пенсионной. Самоубийства профсоюзных лидеров и учителей, на мой взгляд, неплохо демонстрируют, что в этих сферах изменения назрели давно. Однако обещание Юна «строго реагировать» на нарушение закона в области трудовых отношений вслед за пассажем про обеспечение гарантий «законопослушного движения трудящихся» иначе как угрозу в отношении профсоюзов я расценить не могу.
Обращает на себя и заявление Юна о необходимости привязать оплату труда к конкретным результатам, которое, похоже, означает, что никаких гарантий стабильного трудоустройства и равной оплаты труда по принципу «от каждого по способностям, каждому по потребностям» в будущем ожидать точно не стоит. А пассаж, посвящённый созданию «гибкого рынка труда», на мой взгляд, подразумевает, что всё больше работников будут выдавливаться на «аутсорс» и «арбайт», теряя при этом стабильное рабочее место и связанные с этим права.
В области дошкольного и школьного образования обещания сводятся к созданию продлёнки (а иначе как женщины будут выполнять свой KPI??) и учреждению института специалистов, которые займутся решением вопроса буллинга и конфликтов между учениками. Последнее предложение кажется мне наиболее адекватным и своевременным. Тут я, так сказать, аплодирую стоя.
По пенсионной реформе конкретики Юн не дал.
Другими ключевыми словам в речи стали американско-корейский союз, система трёхстороннего взаимодействия по оси Южная Корея – США – Япония, полупроводники, индустриальные парки высоких технологий, кибер- и ракетно-ядерная угроза со стороны Северной Кореи и экспорт вооружений.
К большому сожалению, про собак Юн в новогодней речи ничего не сказал.
Ссылка на источник: https://www.president.go.kr/president/speeches/u0YNcjYp
Не уверен, что новогодняя речь Юн Соннёля претендует на звание выдающейся или революционной. В ней, как это часто бывает, прозвучали символические обещания сделать жизнь народа лучше, поднять экономику до невиданных высот и вывести Южную Корею в ряд стран-лидеров в области НТП.
Одним словом – «снова совершить большой скачок».
Однако некоторые высказывания южнокорейского лидера показались мне довольно интересными, чем и хотелось бы поделиться с уважаемыми читателями в этот всё ещё праздничный день.
Во-первых, как и в прошлом году, Юн снова обратился не только к гражданам страны, но и зарубежным соотечественникам, даже указав их примерное число – около 7 млн – и использовав устоявшуюся форму «чеве тонпхо» (재외동포) вместо прошлогодней «хэве тонпхо» (해외동포). Означает ли этот нюанс изменение отношения к ним со стороны администрации президента, к сожалению, не очень понятно.
Во-вторых, содержательная часть речи, в которой представлены конкретные цифры, символизирующие достижения 2023 года, начинается с перечисления международных поездок Юна. Видимо, этим нынешний президент действительно гордится. 96 стран! 151 встреча! Не могу отделаться от мысли о том, что в кабинете у Юна на самом видном месте висит большая карта мира, в которую воткнуты маленькие флажки, означающие, что очередная страна удостоилась его визита. Global Korea 만세!
При этом более значимое, на мой взгляд, достижение, связанное с рекордно низким уровнем безработицы, президентские спичрайтеры почему-то поставили на второе место…
В-третьих, президент Южной Кореи заявил о необходимости проведения трёх больших структурных реформ – трудовой, образовательной и пенсионной. Самоубийства профсоюзных лидеров и учителей, на мой взгляд, неплохо демонстрируют, что в этих сферах изменения назрели давно. Однако обещание Юна «строго реагировать» на нарушение закона в области трудовых отношений вслед за пассажем про обеспечение гарантий «законопослушного движения трудящихся» иначе как угрозу в отношении профсоюзов я расценить не могу.
Обращает на себя и заявление Юна о необходимости привязать оплату труда к конкретным результатам, которое, похоже, означает, что никаких гарантий стабильного трудоустройства и равной оплаты труда по принципу «от каждого по способностям, каждому по потребностям» в будущем ожидать точно не стоит. А пассаж, посвящённый созданию «гибкого рынка труда», на мой взгляд, подразумевает, что всё больше работников будут выдавливаться на «аутсорс» и «арбайт», теряя при этом стабильное рабочее место и связанные с этим права.
В области дошкольного и школьного образования обещания сводятся к созданию продлёнки (а иначе как женщины будут выполнять свой KPI??) и учреждению института специалистов, которые займутся решением вопроса буллинга и конфликтов между учениками. Последнее предложение кажется мне наиболее адекватным и своевременным. Тут я, так сказать, аплодирую стоя.
По пенсионной реформе конкретики Юн не дал.
Другими ключевыми словам в речи стали американско-корейский союз, система трёхстороннего взаимодействия по оси Южная Корея – США – Япония, полупроводники, индустриальные парки высоких технологий, кибер- и ракетно-ядерная угроза со стороны Северной Кореи и экспорт вооружений.
К большому сожалению, про собак Юн в новогодней речи ничего не сказал.
Ссылка на источник: https://www.president.go.kr/president/speeches/u0YNcjYp