Написал небольшую заметку о некоторых особенностях корейской национальной рыбалки южнокорейского рыбного хозяйства. Возможно, кому-то из уважаемых читателей будет интересно.

https://fishnews.ru/rubric/krupnyim-planom/13195

Когда я поступал на корееведение, одной из важнейших характеристик корейского общества, которая транслировалась через все профильные дисциплины, был непререкаемый авторитет учителя.

Именно с такими ожиданиями я поехал в 24 года на свою первую научную стажировку в Женский университет Сонсин, где помимо научной работы я занимался преподаванием истории России и Бохая (две разные дисциплины).

Тогда, в 2009 году, в этом мнении о корейском обществе я утвердился, ибо как бы ни был на тот момент плох мой корейский разговорный язык, студентки ВУЗа меня слушали, конспектировали, помогали справиться с интерактивным оборудованием, которого тогда в ДВГУ просто не было.

Даже когда я сказал, что экзамен будет устным, никто не закатил истерику и не побежал жаловаться в ректорат. Все 100+ человек просто пошли и сдали. И только спустя какое-то коллега по офису (канадец) мне растолковал, что для них это был огромный стресс, так как в Южной Корее по таким дисциплинам все привыкли писать тесты.

Спустя шесть лет я снова оказался в Корее в статусе исследователя и преподавателя. Однако на этот раз отношение студентов к преподавателям (не ко мне) мне показалось несколько иным. Некоторые обучающиеся могли высказывать недовольство или вступать в открытый спор с профессорами. Для России это вполне обычная практика, но для Южной Кореи… Так думал я до тех пор, пока посреди года одного из учителей английского языка – милейшего дядю, рассказывавшего о Шекспире, отравил (!!) метанолом один из студентов магистратуры.

Поэтому сегодня, когда на лентах новостных сайтов я увидел заголовки о нападении с ножом на учителя старшей школы, данная новость меня отнюдь не шокировала.

Шутка ли, за последние 6 лет более 100 педагогов южнокорейских общеобразовательных школ всех ступеней «совершили крайний выбор». За этим эвфемизмом в местной прессе скрывается слово «самоубийство».

Половина покончивших с собой – учителя младшей школы.

Да, я понимаю, что сравнение положения школьного и университетского преподавателя может быть не совсем корректным, однако в целом ведь речь идёт о человеке, занимающимся образовательной деятельностью, поэтому для Южной Кореи эти понятия ранее были +/- тождественными.

Конечно, не все педагоги сделали «крайний выбор» в связи с проблемами на работе. Кто-то ушёл из жизни добровольно по семейным обстоятельствам, кто-то из-за неизлечимой болезни или психического заболевания. Однако большинство были доведены до самоубийства родителями, детишками, или и теми, и другими в равной степени. Возможно, с этим и связан такой высокий процент суицидов именно среди учителей младшеклассников.

Тенденция, между прочим, нарастающая. Если в 2018 году наложили на себя руки 14 педагогов, то только за первое полугодие 2023 года это сделали уже 11 учителей.

К слову, данной статистикой поделилась депутат Национального собрания Чон Гёнхи, обратившая таким образом внимание общественности на проблему после недавнего громкого самоубийства молодой учительницы младших классов в одной из столичных школ.

Очень хочется надеется, что разум возобладает, историческая память подключится и потребительское отношение к учителям в Южной Корее уйдёт в прошлое.

Печальная статистика суицидов. Первый столбик - год, 2-й - учителя младшей школы, 3-й - средней, 4-й - старшей. Последний - общее число за год. Самая нижняя строка - всего с начала 2018 по середину 2023 года.

Уже почти год в сеульском метро я периодически встречаю бабулек, одетых в красные курточки и фартуки. Иногда на лицах у них красные медицинские маски, в руках – красные сумки и зонты. Одним словом, эдакий южнокорейский косплей ядерного электората КПРФ.

Однако вместо привычной символики в виде серпа и молота на всех этих предметах одежды и аксессуарах красуется имя Хо Гёнъёна – южнокорейского политического шоумена и религиозного деятеля с, мягко говоря, неоднозначной репутацией.

«Большая» политическая карьера Хо началась с участия в муниципальных выборах 1991 года, когда в одном из сеульских округов он смог набрать чуть более 20% голосов избирателей. Видимо, именно тогда на волне стремительной демократизации южнокорейского общества он внезапно ощутил жгучее желание стать активным участником данного процесса и превратился в завсегдатая президентских и некоторых парламентских избирательных кампаний.

Впрочем, отсутствие политического опыта, крупных спонсоров, влиятельных сподвижников или знаменитых родственников не дали ему шанса конвертировать желание в результат. Даже процесс выдвижения давался ему с превеликим трудом и зачастую заканчивался провалом.

Да и на тех выборах, куда ему удавалось просочиться в качестве кандидата от одной из им же созданных партий, наш герой неизменно показывал результат менее 1%. Хотя динамика уровня поддержки начиная с президентских выборов 1997 года у Хо положительная. Если тогда за него проголосовало 39 тыс. человек (0,2%), то уже в 2007 году – почти 97 тыс. (0,4%), а всего год назад Хо смог заручиться поддержкой уже почти 282 тыс. граждан Южной Кореи (0,83%).

В чём же секрет растущей популярности Хо?

И тут на сцену вновь выходят облачённые в красное бабули Хо Гёнъёна, считающие его не просто политиком, но посланцем божьим, или даже самим божеством – в зависимости от того, на какую именно лекцию в «Небесном дворце» Хо, расположенном в г. Янчжу, они попали.

Дело в том, что Хо Гёнъён, называющий себя советником Пак Чжонхи и приёмным сыном основателя корпорации Samsung Ли Бёнчхоля, строит на бессовестной лжи не только свой политический капитал, но и личное благосостояние. Отсидев 1,5 года в тюрьме за распространение только что упомянутых ложных сведений, Хо в 2009 году решил приступить к обожествлению собственной личности.

С тех пор он значительно преуспел в навешивании лапши на уши тем самым бабулям, зарабатывая при этом на продаже различной сувенирной продукции и билетов на лекции-богослужения. Впрочем, цены на услуги живого божества можно назвать вполне приемлемыми. Так, консультация с великим гуру стоит всего 100 тыс. вон, а за небольшой вклад в 10 млн вон можно получить даже личное благословение.

А ещё он читает рэп и был бы не против спеть дуэтом с Wonder Girls (원더걸스) или Girls Generation (소녀시대).

https://youtu.be/dYwqFIJuzBg .

Вот, собственно, сами бабули. Есть подозрение, что на одной со мной ветке они перемещаются из пригорода Сеула к месту ежедневной раздачи горячей пищи, которую по легенде инициировал сам Хо в апреле 2022 года.

Ежедневно с 11:30 у задних ворот парка Тхапколь собирается очередь из стариков, желающих получить бесплатный обед. В день сюда приходят от 300 до 500 страждущих.

Бабули волонтерят из идейных соображений, в то время как Хо, кажется, пытается таким способом заработать себе немного популярности.

Ну, и какой же святой не явит «Граду и миру» чуда?

У нашего конкретного богочеловека это «энергия жизни». Чтобы продемонстрировать ее чудотворное действие Хо решил использовать «торт из сливок», который 3 года «оставался абсолютно свежим». Потом историю раскрутили подлые журналюги и следы торта затерялись.

Надо сказать, что свою чудотворную силу Хо не стесняется применять и к собственным прихожанам. Хотя выглядят эти сеансы довольно крипово.

https://youtu.be/Ku5NFDVgMSM

Ну, а если визит в Южную Корею для встречи со «спасителем» кажется вам чересчур обременительным, попробуйте трижды прокричать его имя хотя бы раз в день для профилактики заболеваний и улучшения самочувствия.

Вторую неделю наблюдаю за эпопеей, связанной со всемирным слётом любителей жареного зефира, в миру называемой Jamboree. И мне всё более любопытно, какое впечатление о Корее (кроме отвратительной организации ивента) увезут домой его участники.

Будут ли они вспоминать об уникальной природе, памятниках старины и традиционной культуре страны, которую в XIX веке европейцы называли загадочной страной-отшельником?

Возможно, у меня несколько превратное представление о скаутском движении, но мне кажется, что эти ребята в первую очередь походники, ориентированные на приобретение навыков выживания на лоне дикой нетронутой природы, а также на исследование чего-то нового и экзотического в духе Индианы Джонса (прошу прощения за свой ориентализм и навешивание ярлыков).

В этой связи удивляет само расположение лагеря скаутов в поле на берегу отнюдь не самого чистого Жёлтого моря в знаменитой своими аграрными, но не природными ландшафтами провинции Северная Чолла.

Восточное побережье в это время года выглядит куда более гостеприимным. Я уже не говорю про целую провинцию Канвон с её горами, речками, пляжами и прекрасной инфраструктурой, оставшейся со времён Зимней олимпиады в Пхёнчхане.

Однако более всего меня поражает программа мероприятия, состоящая главным образом из посещения Сеула, каких-то авто- и роботозаводов и лицезрения К-рор айдалов. По крайней мере именно в таком ключе она освещается в прессе. И где-то на периферии всего этого существует едва заметное посещение какого-нибудь буддийского храма или (внезапно) обучение стрельбе из лука.

Одним словом, у меня как у корееведа в голове не укладывается пренебрежительное отношение организаторов к собственной истории и культуре. Неужели во главу угла решили поставить демонстрацию достижений вестернизации и модернизации? И, если это так, то ту ли аудиторию для этого выбрали?

Вот такое K-Jamboree и хвалёная К-мягка сила.

Сегодня в Корее третья и последняя по счёту «макушка лета», когда традицией предписывается употреблять в пищу блюда, «укрепляющие здоровье» (補身).

В недавнем прошлом в эти считающиеся особенно жаркими дни корейцы (мужчины) часто подкрепляли своё здоровье супом из собаки, одно из названий которого – «посинтхан» (補身湯) или «суп, укрепляющий здоровье» – как раз и указывает на его основное предназначение.

Впрочем, не только собачатина считается способной защитить здоровье от невыносимого зноя. Первое, что сейчас приходит в голову при упоминании «самбок» (三伏) – общего для трёх макушек лета названия – это «самгетхан» (蔘鷄湯), готовящийся из целого цыплёнка, женьшеня и других ингредиентов.

К укрепляющим здоровье также относят, к примеру, «чхуостхан» (鰍魚湯) – суп из вьюна и «оритхан» - суп из утки. Но суп из собаки всё же предпочтительнее с точки зрения натурфилософии, так как собачье мясо связано со стихией огня, побеждающей элемент «металл» летней жары (伏).

В наши дни вестернизация южнокорейского общества привела к появлению общенационального стыда за «варварскую» традицию употребления мяса собаки. Особенно это стало заметно в преддверии Олимпиады в Сеуле (1988), когда для соблюдения приличий перед иностранными участниками «посинтханницы» постарались убрать как можно дальше вглубь городской застройки.

Эти веяния распространились широко по всей Корее и теперь, чтобы подкрепить своё здоровье, большинство корейцев всё же предпочитают съесть «самгетхан».

Однако настоящие почитатели традиций обязательно назовут вам пару-тройку мест, где всё ещё можно отведать «кэчжан-кук» (суп из собаки), скрывающийся за различными эвфемизмами, такими как, собственно, «посинтхан», а также «ёнъянтхан» (питательный суп) или «тангоги-кук» (суп из «сладкого» мяса).

Берегите здоровье! Нынешнее лето действительно жаркое.

Вот так выглядит «кэчжанкук» в корейском сиктане. Во всех «посинтханницах», где я бывал, его можно было заказать только в виде «чонголь» - кастрюльки на общий стол.

К супу подают специальный соус из чеснока, семян периллы, горчицы, соевой пасты с перцем и уксуса.

После того, как мясо из супа съели в оставшийся бульон и зелень добавляют пару чашек риса, и получившаяся каша завершает трапезу.

Так как суп считается «мужским» в силу благотворного влияния на сами знаете что, во время трапезы предполагается употребление некоторого количества сочжу.

(Фото автора)

Кроме традиционного «посинтхана» в местах компактного проживания корё-сарам в Южной Корее можно отведать другой вариант супа из собаки. На постсоветском пространстве это блюдо называют «кедя» («кедяй» или «кядя»). По вкусу оно напоминает суп из разваренной говядины. В нем обычно гораздо меньше зелени, чем в южнокорейском варианте. Еще одно важное отличие - «кедя» можно заказать порционно.

(Фото из группы «Жители Ансонга (Нери)» в Facebook (соцсеть, признанная в России экстремистской) от ресторана Diamond. Не реклама, я там ни разу не был😀)

Сегодня в Корее праздник - День восстановления независимости или «Кванбокчоль».

Как в Северной, так и в Южной Корее в этот день чтят своих героев, сражавшихся с японскими милитаристами. При этом подвиг советских солдат, отдавших жизнь за освобождение Кореи, к сожалению, старательно замалчивается.

Безусловно, в КНДР по прежнему продолжают ухаживать за захоронениями советских воинов, но делают это без особо рвения. А в учебниках истории Корею давно освободил Ким Ирсен при некотором участии СССР.

Вот и в Раджине памятник летчикам, совершившим последний огненный таран Второй мировой войны, установили по инициативе совместного предприятия «РасонКонТранс» и при активном участии Посольства РФ, в то время как северокорейская сторона в 1980-е годы перенесла останки этих советских воинов в братскую могилу красноармейцев на окраине города.

https://tass.ru/obschestvo/11330287/amp

А в самом порту можно посетить музей, расположенный на сопке, где воссозданы условия полевого штаба, откуда Ким Ирсен, якобы, руководил освобождением Раджина частями КНА. Хотя на самом деле его штурмовали советские морпехи, в то время, как будущий северокорейский лидер находился далеко в тылу.

Ну, а в Южной Корее продолжаются метания между необходимостью помнить жестокость японцев во время оккупации и политической, военной и экономической целесообразностью союза двух главных американских сателлитов в Восточной Азии.

(Фото В.М. Тихонова aka 박노자)

Режим постоянной готовности отразить нападение сумасшедшего с ножом или другим опасным предметом, кажется, пока никто отменять не собирается.

Вот такие блюстители правопорядка сегодня дежурят на входе в Lotte Mart у нас неподалеку от дома. Станцию метро тоже патрулирует группа из 2-3 полицейских, один из которых непременно имеет при себе щит.

Тревожно стало жить в Южной Корее…

В продолжении темы про ворота в Азию. Это, наверное, какой-то баг, но…

Пока большая часть СМИ в Южной Корее старательно нагнетают панику у широкой общественности по поводу маньяков с ножами, насильников, самоубийств/агрессии учителей и неадекватности президента/аппозиции, глубинный корейский народ живёт своей жизнью, неспешно двигающейся к самому прекрасному (по моему мнению) времени года – началу осени.

Уже поспевают хлеба, арбуз постепенно отходит и с севера повеяло прохладой. Самое время начать готовиться к празднованию Чхусока (추석), который почему-то на американский лад (?) старательно называют «Днём благодарения». Хотя на самом деле это скорее праздник середины осени и сбора урожая, глубоко связанный с сельскохозяйственным календарём и аграрным образом жизни традиционной Кореи.

Что следует готовить за месяц до праздника? Конечно, алкоголь. Ведь традиционную рисовую брагу нужно настаивать как раз около месяца, чтобы путём неспешного брожения добиться содержания алкоголя в напитке на уровне в 15-17%.

Для приготовления традиционного алкоголя нужны четыре компонента – рис (обыкновенный и с повышенным содержанием клейковины), закваска (дрожжи «нурук»), вода и место, оснащённое специализированным оборудованием, чтобы правильно соединить первые три компонента.

И если с первыми тремя здесь проблема вряд ли возникнет, то с частными винокурнями до недавнего времени были значительно сложнее, так как производство алкоголя даёт неплохой навар, и крупные игроки не были заинтересованы в том, чтобы каждый граждан РК получил возможность приготовить себе немного домашней браги самостоятельно.

Однако уже в правление Ли Мёнбака в 2014 году (или даже раньше) началась серьёзная дискуссия об ослаблении контроля над производством алкоголя, которая привела к внесению различных поправок в законодательство. А в 2020 году было принято целое положение о продвижении производства традиционного алкоголя и некоторых других алкогольных напитков.

Либерализация алкогольного регулирования привела к настоящей «крафтовой» революции в Южной Корее, наполнив полки магазинов новыми аутентичными алкогольными изысками, безусловно, повышающими туристическую привлекательность южнокорейской провинции, особенно для туристов из Азии, для которых страну важно не столько «увидеть», сколько «попробовать».

Владельцы небольших винокуренных и пивных заводиков с удовольствием отвечают взаимностью туристической отрасли и предлагают не только собственный продукт весьма высокого качества, но и возможность принять участие в его производстве.

Поэтому за четвёртым компонентом теперь вовсе не нужно ехать к знакомым в деревню, опасаясь уголовного преследования. Достаточно найти подходящую винокурню в интернете, забронировать индивидуальный или групповой тур и отправиться за новым опытом.

Вчера с группой товарищей я посетил винокурню со скромным названием «예술», что является довольно очевидной игрой слов, так как в корейском языке есть созвучное названию слово, буквально означающее «искусство». Однако сами владельцы расшифровывают его как «алкоголь (술), приготовленный из чистого (чудодейственного) источника (醴)». (http://www.ye-sul.com)

Линейка заводика довольная широка. Здесь готовят и чрезвычайно крепкое сочжу (53%), и совсем слабенькое (6%) и напоминающее по консистенции йогурт ихвачжу, о котором я писал около месяца назад (https://t.me/helljoseon/773). Всего семь различных по крепости и вкусу напитков.

Перед началом процесса хозяин «Йесуль» прочитал нам небольшую лекцию об истории и видах традиционных алкогольных напитков и показал короткий обучающий видеоролик о том, чем мы будем заниматься в ближайшие 1,5 часа.

Оказалось, что приготовление рисовой браги дело не очень сложное, особенно если знать, как и что делать, а все ингредиенты подготовить заранее.

Если коротко, то рис сначала нужно замочить в воде примерно на час, затем промыть под проточной водой (5 раз), после чего приготовить на пару (около 1 часа). После этого его раскладывают остынуть и просушиться, а затем смешивают с подготовленной закваской. Всё!

Теперь осталось подержать всё это месяц при температуре 25-28 градусов, затем отжать в бутылку и пить, закусывая приготовленными из недобереженного риса из той же банки блинчиками. Настоящее безотходное производство, если бы не пластиковая банка, в которой брага доходит до нужной кондиции.