Спасибо "Флуминенсе" за полчаса отважного праздника. За восемь пасующихся на десяти квадратных метрах партнёров, за передачи поперёк собственной штрафной, стелящиеся между челюстями прессинга "Сити", за игроков, что способны открыться везде и всюду. За пятки, внешние и одно касание, за пробросы между ног. За сорокатрёхлетнего вратаря, раз за разом замахами убирающего летящего на него, в паре метров от сетки, соперника. За Марсело.
За другой футбол. За просторный, пёстрый костюм вместо костюма классического.
За другой футбол. За просторный, пёстрый костюм вместо костюма классического.
Не замечаю в себе желания огульно, лишний раз распинать "Юнайтед", - напротив, хотелось бы наконец обсуждать его в светлых тонах, - однако реплика Эвра в перерыве показалась не пророчеством и не вдумчивым прогнозом, но в лучшем случае благодушием. Манчестер провалил дебют не голевыми, отдельными эпизодами, а стартовым планом, не готовым, не справлявшимся со сложной, но ясной системой "Виллы". Без мяча давал свободу продвижения Лангле и постоянно то путался в опеке, то терял игроков левого фланга, допуская на них развивающие владение передачи, да и в центре, вроде бы чётко разобранном, регулярно не успевал накрывать оттяжки. На мяче же самый действенный против Эмери инструмент, забросы за высокую линию обороны, впервые адекватно сработал только на тридцатой минуте - до того были или нескоординированные передачи в офсайд, или незамеченные адресантами забегания нападающих. "Юнайтед" был неудачно, плохо готов как цельное и привычно для трудных положений разбит, несогласован отдельными элементами и взаимодействиями. Последняя треть тайма смотрелась, конечно, заметно выгоднее, постепенно становилось больше мяча, напора и внятности, наладились те же забросы - однако видеть в пятнадцати крепких минутах домашнего отыгрыша с 0:2 общую солидность игры, устойчивый фундамент будущего камбэка, пеняя лишь на разовые промахи, довольно оптимистично.
И хотя позитивный тренд чрезвычайно, излишне, повторюсь, радужно и безоблачно продолжился во втором тайме, - "Юнайтед" становился всё агрессивнее в прессинге, методичнее в передачах вразрез, в силу этого и ситуации подсадив соперника и получив ещё больше атак, гиперболой взметнув добродетели доперерывные - но не данное обстоятельство, к авторитету и счастью Патриса не разрушевшееся на только кое-где крепком песке рисунка игры, не оно представляется самым важным - есть черты как более резкие, так и более долгосрочные.
Что касается первой - удивительно, как неразумно "Астон Вилла" ввязалась в предлагаемый принимающим соперником шквал, как пыталась продолжать открытую, в обе сторону быстро снующую игру. Сочность, некоторая смелость жизни при любых обстоятельствах, вне зависимости от результата в общем виде, конечно, горячо обо- и уважается - однако Эмери приучил к почти противоположному, к сухому и прагматичному рассчёту. Если того требует табло - выбьем подальше, нужно для цифр присесть - вожмёмся шестёркой в ворота. Почему же сейчас, при видимо распаляющемся, всё сильнее накатывающем сопернике "Вилла" не отпускала всё более неудачные пробы коротких розыгрышей, не сажала, не конопатила всем возможным оборону, как она то обычно и успешно делает? Получилось похвально, но неудачно и наказуемо - боюсь, как бы и без того привычно чинно-холодного, по-диккенсовски юридического Эмери подобный всполох романтизма не иссушил окончательно.
Относительно же "Юнайтед" менее заметным, на фоне ярости отыгрыша, но куда более твёрдо стоящим на ногах его благом видится одно из тех немногих полезнейших умений, что Тен Хаг сумел крепко команде привить. Речь о игре Манчестера в переходах самого широкого понимания, тех эпизодах, когда мяч, не принадлежащий ни одному из противников, нужно, склонив на свою сторону, тут же, для использования похожей полупозиции оппонента, провести сквозь свои острые действия. В эти секунды "Юнайтед" действительно цветёт: резвой, многочисленной и организованной сетью набрасывается на пространство стыка, борьбы и единоборства, цепко выуживает оттуда мяч и стремительно, согласованно выбегает в атаку, повсеместной россыпью предлагая себя под уже летящую передачу. Такие мгновения для Манчестера - хлеб и дефиле, красная дорога мирового уровня. Не случайно он так часто, то прессингом, то открытой вертикальностью их провоцирует. Переходы "Юнайтед" весомо, непоколебимо отличны - и это, возможно, важнее удивительно, на хилом скелете вдруг округлившейся игры.
И хотя позитивный тренд чрезвычайно, излишне, повторюсь, радужно и безоблачно продолжился во втором тайме, - "Юнайтед" становился всё агрессивнее в прессинге, методичнее в передачах вразрез, в силу этого и ситуации подсадив соперника и получив ещё больше атак, гиперболой взметнув добродетели доперерывные - но не данное обстоятельство, к авторитету и счастью Патриса не разрушевшееся на только кое-где крепком песке рисунка игры, не оно представляется самым важным - есть черты как более резкие, так и более долгосрочные.
Что касается первой - удивительно, как неразумно "Астон Вилла" ввязалась в предлагаемый принимающим соперником шквал, как пыталась продолжать открытую, в обе сторону быстро снующую игру. Сочность, некоторая смелость жизни при любых обстоятельствах, вне зависимости от результата в общем виде, конечно, горячо обо- и уважается - однако Эмери приучил к почти противоположному, к сухому и прагматичному рассчёту. Если того требует табло - выбьем подальше, нужно для цифр присесть - вожмёмся шестёркой в ворота. Почему же сейчас, при видимо распаляющемся, всё сильнее накатывающем сопернике "Вилла" не отпускала всё более неудачные пробы коротких розыгрышей, не сажала, не конопатила всем возможным оборону, как она то обычно и успешно делает? Получилось похвально, но неудачно и наказуемо - боюсь, как бы и без того привычно чинно-холодного, по-диккенсовски юридического Эмери подобный всполох романтизма не иссушил окончательно.
Относительно же "Юнайтед" менее заметным, на фоне ярости отыгрыша, но куда более твёрдо стоящим на ногах его благом видится одно из тех немногих полезнейших умений, что Тен Хаг сумел крепко команде привить. Речь о игре Манчестера в переходах самого широкого понимания, тех эпизодах, когда мяч, не принадлежащий ни одному из противников, нужно, склонив на свою сторону, тут же, для использования похожей полупозиции оппонента, провести сквозь свои острые действия. В эти секунды "Юнайтед" действительно цветёт: резвой, многочисленной и организованной сетью набрасывается на пространство стыка, борьбы и единоборства, цепко выуживает оттуда мяч и стремительно, согласованно выбегает в атаку, повсеместной россыпью предлагая себя под уже летящую передачу. Такие мгновения для Манчестера - хлеб и дефиле, красная дорога мирового уровня. Не случайно он так часто, то прессингом, то открытой вертикальностью их провоцирует. Переходы "Юнайтед" весомо, непоколебимо отличны - и это, возможно, важнее удивительно, на хилом скелете вдруг округлившейся игры.
Пара примеров стартовых неудач "Юнайтед". Сначала - оборонительных, со свободой Лангле и путаницей справа.
Наступило на горло время, когда сама вывеска матча "Ювентус" - "Рома" вызывает разной степени нервное расстройство. От скрывающей раздражение непроизвольной улыбки, тикающей защиты от стыда и пошлости, до истерической, сквозь слёзы утраты должного масштаба, насмешки над тем ужасом, что привычно происходит на поле. Страх и сожаление от потерянного времени, боль от невоплощённых возможностей, терзания от скупоплодного, маломыслящего, боязливого примитива - эмоции далеки от любого праздника, нисколько не новогодние. В нынешних Риме-Турине сути и идей не в пример меньше, чем в любой из самых жвачных новогодних комедий - по добродетелям последние и вовсе выходят в праведники.
Наверное, это неспроста. Тридцатого декабря, за сутки до обновления и начала, играют так, чтобы стать символом уходящего, оставляемого, плохого. День, чтобы передумать и отмести - а сегодня уже "Тоттенхэм" против "Борнмута", абсолютный антипод громкой лишь за прошлые заслуги афиши Италии. Проводы и прощания с теми, которыми быть не нужно, - заскорузлым почитателем результата Аллегри и его "Юве", язвительным в бессилии упущенного могущества Моуринью и его "Ромы", - следуют перед примерами лучшего, неотступным светом идей Постекоглу и отважностью Ираолы.
Будто вторя первобытной ещё традиции, в самое тёмное, холодное и недружелюбное к человеку время подвигающей смеяться в лицо тяжестям природы тысячами огней, килограммами сытной пищи и десятками богатых подарков, а на грани времён, в день переходный - отмечать его донельзя велико, зачиная ослепляющим блеском благо всего последующего года, будто в этой традиции выстроились и матчи. Остаются сзади Массимилиано и Жозе, с их робостью, бронзовым конформизмом, жёсткостью одеревеневшего духа - встречают, ведут в новое Эндж и Андони, их смелая преданность высокому. Будто сам футбол говорит, что нужно в себе и везде отринуть и за чем стоит следовать.
Не увядайте в Жозе, цветите, как Эндж и Андони. Дерзновенно, с верностью идеалам, разумно, изящно, приятно и честно.
С Новым Годом. Мира, добра и счастья.
Наверное, это неспроста. Тридцатого декабря, за сутки до обновления и начала, играют так, чтобы стать символом уходящего, оставляемого, плохого. День, чтобы передумать и отмести - а сегодня уже "Тоттенхэм" против "Борнмута", абсолютный антипод громкой лишь за прошлые заслуги афиши Италии. Проводы и прощания с теми, которыми быть не нужно, - заскорузлым почитателем результата Аллегри и его "Юве", язвительным в бессилии упущенного могущества Моуринью и его "Ромы", - следуют перед примерами лучшего, неотступным светом идей Постекоглу и отважностью Ираолы.
Будто вторя первобытной ещё традиции, в самое тёмное, холодное и недружелюбное к человеку время подвигающей смеяться в лицо тяжестям природы тысячами огней, килограммами сытной пищи и десятками богатых подарков, а на грани времён, в день переходный - отмечать его донельзя велико, зачиная ослепляющим блеском благо всего последующего года, будто в этой традиции выстроились и матчи. Остаются сзади Массимилиано и Жозе, с их робостью, бронзовым конформизмом, жёсткостью одеревеневшего духа - встречают, ведут в новое Эндж и Андони, их смелая преданность высокому. Будто сам футбол говорит, что нужно в себе и везде отринуть и за чем стоит следовать.
Не увядайте в Жозе, цветите, как Эндж и Андони. Дерзновенно, с верностью идеалам, разумно, изящно, приятно и честно.
С Новым Годом. Мира, добра и счастья.
Любопытно, насколько похожими позавчера уже предстали "Атлетико" и "Жирона". Обе гибридные, из одной формы при обороне перетекающие с мячом в другую. Обе щедро насыщают центр, собирая там, приходящих со всех сторон, до пяти игроков - и обе этот обильный посев используют прежде всего для того устойчивого контроля, что, посадив соперника, отправит атаку на разреженный край, где у второго Мадрида и первой Каталонии также прямые рифмы, главный в резвости взлома соперника инструмент. Обе крепки без мяча высоко, в давлении и агрессии, в пригнувшейся позе, напротив, до неприличного беспорядочны, маловнимательны и шатки.
Перекличка способна надолго продолжиться, сохраняя эхо и резонанс и в общем, и в маленьком. И те, и эти строят геометричное в целом владение на довольной свободе движения близко сопряжённых партнёров; обе строго крепят к месту одних исполнителей, давая завидный простор нескольким остальным, выдающимся; у обеих, в конце концов, есть исключительный крайний центральный защитник, что чутким движением впереди часто приносит значительно больше пользы, чем своими формальными обязательствами.
И сегодня не до уверенности понятно, для кого данное обстоятельство комплимент, а для кого - укор. Запрыгнула ли так высоко разбитная "Жирона", приземлившись на одну ступеньку с потерявшим вневременную, казалось, надёжность обороны "Атлетико", или же Симеоне так похвально, наконец, переложил свой вековой фундамент с маршевого на полуджазовый лад, что соответствует яркости Монтиливи?
Впрочем, любопытнее даже не само соответствие почти близнецовых ладушек, что лишь недоразумением, вечной прихотью результата разрешились неравенством - занятнее, показательнее сам зеркальный портрет двух больших современных команд. Открытые, гибридные, с многочисленным центром для резких флангов, в силе в прессинге, на мяче и зыбкие низко, интерпретирующе геометричные, полные значимых и вносящих личностей и оригинальных ролей - так неслучайно, в первом громком, по-настоящему состязательном матче года, будто декларативно его открывающем, совпали "Жирона" и "Атлетико". Под описание легко подпадут и другие, ведь таков сегодня весь высший футбол; чуть бы персональной игры добавить - и хоть слепок, ухватывая всегда живое мгновение, снимай. Не без изящества маска бы вышла. Время для искусства футбола сейчас, видимо, золотое.
Перекличка способна надолго продолжиться, сохраняя эхо и резонанс и в общем, и в маленьком. И те, и эти строят геометричное в целом владение на довольной свободе движения близко сопряжённых партнёров; обе строго крепят к месту одних исполнителей, давая завидный простор нескольким остальным, выдающимся; у обеих, в конце концов, есть исключительный крайний центральный защитник, что чутким движением впереди часто приносит значительно больше пользы, чем своими формальными обязательствами.
И сегодня не до уверенности понятно, для кого данное обстоятельство комплимент, а для кого - укор. Запрыгнула ли так высоко разбитная "Жирона", приземлившись на одну ступеньку с потерявшим вневременную, казалось, надёжность обороны "Атлетико", или же Симеоне так похвально, наконец, переложил свой вековой фундамент с маршевого на полуджазовый лад, что соответствует яркости Монтиливи?
Впрочем, любопытнее даже не само соответствие почти близнецовых ладушек, что лишь недоразумением, вечной прихотью результата разрешились неравенством - занятнее, показательнее сам зеркальный портрет двух больших современных команд. Открытые, гибридные, с многочисленным центром для резких флангов, в силе в прессинге, на мяче и зыбкие низко, интерпретирующе геометричные, полные значимых и вносящих личностей и оригинальных ролей - так неслучайно, в первом громком, по-настоящему состязательном матче года, будто декларативно его открывающем, совпали "Жирона" и "Атлетико". Под описание легко подпадут и другие, ведь таков сегодня весь высший футбол; чуть бы персональной игры добавить - и хоть слепок, ухватывая всегда живое мгновение, снимай. Не без изящества маска бы вышла. Время для искусства футбола сейчас, видимо, золотое.
Поздний вчерашний четвертьфинал итальянского кубка - пожалуй, самая громогласная декларация нового статуса "Болоньи". Она тем рельефнее, что произнесена близким к абсолюту самодостаточности соперником, "Фиорентиной", при Итальяно вечно уже, кажется, играющей исключительно собственные мотивы.
Вчера же "фиалки" намеренно, открыто и откровенно подстроились под оппонента. Впервые за два с половиной сезона с Винченцо тосканцы вышли с тройкой ЦЗ; впервые при Итальяно процент владения "Фиорентины" опустился ниже сорокового пункта - 38% стали наименьшим числом по этому показателю в новейшей истории команды. Не до привычного подавляющего контроля в классике 4-3-3: нужно было в давлении отзеркалить структуру устойчивой "Болоньи" и самой не попасть в чуткие её силки.
И хотя интонационно "Фиорентина", конечно, осталась собой, - высоко и персонально прессинговала, пыталась авангардно использовать подключающихся выше ЦЗ в геометричном, пусть и необычно малом владении, - но голос её очевидно откорректировали ради повышенного шанса на успех против серьёзного, цельного соперника. План сработал, - "фиалки" смотрелись выгоднее, сдержали намеченные особенности оппонента и, в конце концов, прошли в следующую стадию кубка, - но, возможно, для "Болоньи" игра означила куда большее. Теперь точно: работу Мотты крепко уважают, на неё ориентируются и оглядываются и самые самостоятельные противники, они понимают, что без разрушения вакуума своего футбола с футболом Тьяго уже не совладать.
Кажется, в Италии окончательно сложилась новая сила.
Вчера же "фиалки" намеренно, открыто и откровенно подстроились под оппонента. Впервые за два с половиной сезона с Винченцо тосканцы вышли с тройкой ЦЗ; впервые при Итальяно процент владения "Фиорентины" опустился ниже сорокового пункта - 38% стали наименьшим числом по этому показателю в новейшей истории команды. Не до привычного подавляющего контроля в классике 4-3-3: нужно было в давлении отзеркалить структуру устойчивой "Болоньи" и самой не попасть в чуткие её силки.
И хотя интонационно "Фиорентина", конечно, осталась собой, - высоко и персонально прессинговала, пыталась авангардно использовать подключающихся выше ЦЗ в геометричном, пусть и необычно малом владении, - но голос её очевидно откорректировали ради повышенного шанса на успех против серьёзного, цельного соперника. План сработал, - "фиалки" смотрелись выгоднее, сдержали намеченные особенности оппонента и, в конце концов, прошли в следующую стадию кубка, - но, возможно, для "Болоньи" игра означила куда большее. Теперь точно: работу Мотты крепко уважают, на неё ориентируются и оглядываются и самые самостоятельные противники, они понимают, что без разрушения вакуума своего футбола с футболом Тьяго уже не совладать.
Кажется, в Италии окончательно сложилась новая сила.
Есть у приятного матча "Ньюкасла" и "Сити", помимо величия Кевина, чья причёска, кажется, специально дублирует брови наблюдающих его игру, и ещё один занимательный ракурс. Это встреча двух команд с возможно лучшими вторыми вратарями.
Дубравка берёт подобное звание отличным исполнением традиционных обязанностей: он крепко стережёт створ. По разнице суммарного post-shot xG - показателя, отражающего вероятность удара завершиться голом исходя из тяжести выстрела для голкипера, - и реально пропущенных мячей Мартин сейчас входит в топ-15 вратарей пяти высших лиг Европы (в АПЛ он вообще четвёрый). Если же скорректировать статистику на девяносто минут, что только подчеркнёт тот объём работы, с котором Дубравке пришлось справиться за всего семь с небольшим полных матчей, то голкипер "Ньюкасла" и вовсе окажется вторым стражем пятёрки главных чемпионатов: каждую встречу он спасает страдающую команду от половинки гола. Основным фундаментом такой надёжности словака представляется проницательность выбора им позиции на ленточке: многие сейвы Дубравки выглядят очень просто, будто мяч, после неудачного удара, просто прилетел прямо в него. Мудрой грамотностью Мартин напоминает Игоря Акинфеева, который тоже постоянно оказывается ровно на траектории выстрела. Хотя Дубравка, конечно, чуть более прыгуч.
Ортега же дотягивается, пожалуй, ещё выше: его ноги, их игра соответствуют потребностям Гвардиолы, почти равняются с Эдерсоном (неясно, какая из планок почётнее). Хладнокровная, разумная устойчивость под давлением, свежесть и ясность мышления и решений в каждой ситуации, широта профиля передач и стабильно мировой их уровень - думаю, почти любой тренер любого из клубов большой Европы, настаивающий на постоянном и конструктивном участии вратаря в продуманном контроле своей команды, сразу же сделал бы Ортегу первым её номером.
Но Поупу и Эдерсону, конечно, здоровья.
Дубравка берёт подобное звание отличным исполнением традиционных обязанностей: он крепко стережёт створ. По разнице суммарного post-shot xG - показателя, отражающего вероятность удара завершиться голом исходя из тяжести выстрела для голкипера, - и реально пропущенных мячей Мартин сейчас входит в топ-15 вратарей пяти высших лиг Европы (в АПЛ он вообще четвёрый). Если же скорректировать статистику на девяносто минут, что только подчеркнёт тот объём работы, с котором Дубравке пришлось справиться за всего семь с небольшим полных матчей, то голкипер "Ньюкасла" и вовсе окажется вторым стражем пятёрки главных чемпионатов: каждую встречу он спасает страдающую команду от половинки гола. Основным фундаментом такой надёжности словака представляется проницательность выбора им позиции на ленточке: многие сейвы Дубравки выглядят очень просто, будто мяч, после неудачного удара, просто прилетел прямо в него. Мудрой грамотностью Мартин напоминает Игоря Акинфеева, который тоже постоянно оказывается ровно на траектории выстрела. Хотя Дубравка, конечно, чуть более прыгуч.
Ортега же дотягивается, пожалуй, ещё выше: его ноги, их игра соответствуют потребностям Гвардиолы, почти равняются с Эдерсоном (неясно, какая из планок почётнее). Хладнокровная, разумная устойчивость под давлением, свежесть и ясность мышления и решений в каждой ситуации, широта профиля передач и стабильно мировой их уровень - думаю, почти любой тренер любого из клубов большой Европы, настаивающий на постоянном и конструктивном участии вратаря в продуманном контроле своей команды, сразу же сделал бы Ортегу первым её номером.
Но Поупу и Эдерсону, конечно, здоровья.
